разгромные истории, написанные сердцем

Трещины на экране подаренного смартфона напоминали о том, что происходящее вокруг — не сон. Когда Юля вручила ему этот современный гаджет, Игорь сразу понял, что в таком состоянии он, вероятно, будет находиться в скором времени. Учитывая события, которые уместились в считанные часы, было удивительно, что он вообще мог продолжать действовать. И это касалось не только телефона. Игорь бы хотел уберечь подарок близкого человека, как и саму Юлю, Диму, Фёдора Ивановича, город. Список получался слишком большим, а сил явно не хватало. Забавно, с какой скоростью любимый город их обоих, который они хотели защитить и сделать чище лучше отвернулся от них. Если трещины не давали ему забыться, то чужую кровь на руках хотелось забыть всеми силами. Казалось бы, злодей повержен, да ещё и какой изящной комбинацией, как в любимых шахматах. Врага его же оружием, но стоило ли? Гром прокручивал каждый момент их дурацкого сражения с живыми фигурами и думал-думал-думал. Сидя в одиночестве в квартире, которая больше не давала ощущения безопасности (пока что), майор пытался перекроить собственную память. Разумовский — враг, по-другому было никак. Никаких оправданий ему нет. И что с того, что он был надеждой многих на будущее? Вспомни, у скольких он его украл своими преступлениями? Мало ли скольким детям помог? Вспомни, как он убил сына Зинченко. Сколько исторических памятников миллиардер-филантроп выкупил с целью реконструкции? Вспомни, как город горел. Игорь был бы рад думать только об этом, но подлая память вновь и вновь подкидывала ему их первую встречу. Сложно было в том воронёнке разглядеть ворона, которого не запросто ассоциируют со смертью. Или то, с какой отвагой он пошел против бандитов в казино. Несмотря на короткую историю их знакомства, воспоминаний оказалось достаточно чтобы они причиняли душевную боль, по силе сравнимую с ударами Волкова. Иронично, как одно общее фото способно стать спасением и причиной смерти. И Игорь не уверен, что если бы ему выдалась возможность изменить свой ход, то он поступил бы иначе. Потому что Разумовский — враг, вспомни! Но что делать с болью, пронзающей насквозь, которая приходит каждый раз, когда он вспоминает о том, как ядовитое золото покидало радужку, сменяясь небесной лазурью, а белая рубашка сумасшедшего становилась багряно-красной. — Получилось? — ответить Игорь не успел. Для медийной личности у Сергея Разумовского оказалось немного фотографий. Множество снимков были с различных мероприятий, где он был окружен кучей людей, и ни одна не передавала двойственную натуру. Было несколько селфи с победителями каких-то олимпиад. Парень на фото не был похож на злодея, смотрящего на Игоря с экрана разбитого экрана, и это немного обижало. Среди немногочисленных фотографий зацепила лишь одна, где Сергей улыбался, выглядел таким же воронёнком, как при их первой встрече, и с фирменным жестом его детища. И с этой фотографией Игорь пошел в типографию, игнорируя осуждающие взгляды работников. Игорь — не герой, в этом Разумовский был прав. Как и Серёжа — не злодей, в этом ошибались многие. Город справится без них, потому что оба оставили ему части своих душ, Сергей даже больше — жизнь. Последнее, что осталось у Игоря от Разумовского, — разбитое лицо и смазанное фото.