По следам прошлого

      Когда машина покидает неблагоприятный район, являющийся пристанищем для всех пьяниц и наркоманов Колумбии, они выезжают в центр. Натаниэль был здесь в первый день, когда попутка оставила его у входа в какой-то нашумевший магазин, поэтому он сразу узнает это место, но в тот день он был вынужден сразу же скрыться в менее людное место, чтобы не подвергнуть себя лишней опасности. Сейчас же у парня появилась возможность рассмотреть город без надобности бежать.       Сотни магазинов с пестрыми названиями и светящимися гирляндами на окнах, так и манят посетителей в свои распахнутые двери. Доброжелательные заголовки, приятные слова. У каждой кофейни вывешены доски, на которых написаны мелом цены напротив нарисованных от руки напитков. Сквозь большое окно заведения Натаниэль мимолетно замечает длинную очередь, несмотря на позднее время. Что же тогда происходит в час пик?       Высокие небоскребы, верхушка которых тонет в ночном небе, пролетают мимо, когда Эндрю крутит руль и сворачивает на другую дорогу.       Пейзаж за окном медленно переносится в менее яркий и людный район, что не может не нравится Натаниэлю. Ему гораздо легче дышится в безлюдных и тихих местах, так он чувствует себя почти в безопасности, но даже при таком раскладе не теряет бдительности. Лишняя внимательность к окружению никогда не навредит.       Близнецы о чем-то переговариваются и с уст Аарона срывается имя «Тильда», которое он говорит с особой опаской, словно боясь, что его услышат. Натаниэль на секунду задумывается о том, почему имя собственной матери вызывает у парня такую нервозность, но совсем скоро решает, что это не его дело и разбираться в этом он не хочет. Все равно он пробудет у близнецов не больше дня. Когда они уснут, он выкрадет сумку и сбежит.       Эндрю требуется еще несколько минут, чтобы с вдавленным в пол газом, пролететь по давно выученным улицам на превышенной скорости и в сжатый срок добраться до дома. Видимо, речи Аарона о том, что им стоит поторопиться повлияли на него, хоть он и не дал реакции.       Эндрю вообще ни на что не реагирует. Вечно апатичный и равнодушный, не выражающий никаких эмоций. Натаниэль не может прочитать у него по лицу, о чем он думает, и это раздражает. И напрягает.       Эндрю глушит машину, вынимает ключ из замка зажигания и выходит на улицу. Аарон берет с него пример. Натаниэль борется с желанием остаться в машине, но все-таки хватает единственную оставшуюся вещь — мокрую толстовку, и открывает дверь.       Натаниэль ступает на землю, поднимает голову и перед ним предстает скромный одноэтажный домик, к которому уже устремились близнецы. Веснински цепляется взглядом за ремень своей сумки на плече Аарона и ему ничего не остается, кроме как подавить вздох и последовать за ним, утопая в ненависти.       Подростки заходят внутрь и в нос Натаниэля тут же ударяется стойкий запах алкоголя. Они проходят на кухню, которая является единственным проходом в другую часть дома, и Натаниэль находит причину запаха. На маленьком квадратном столике стоит опустошенная бутылка водки, окруженная жестяными банками пива, предположительно тоже пустыми. Ни Аарон, ни Эндрю не выглядят пьяными, потому Натаниэль сопоставляет нервозность Аарона и Тильду, делая вывод, что их мать имеет пристрастие к алкоголю.       Чуть повременив, Натаниэль внезапно распознает женский голос. Не трудно догадаться, чей он, однако его удивляет не сам голос, а тот факт, что звучит стон. Стон наслаждения. Аарон замечает, как Натаниэль застывает на месте, повернувшись на звук. Он резко берет его за ворот и раздраженно приказывает идти. В глаза он не смотрит. Натаниэль растерянно плетется за ним, оторвав от себя руку.       Они проходят через потрепанную временем и, предположительно, пьянками гостиную и закрываются в небольшой комнате с двумя кроватями. Эндрю убирает ключ от двери в карман. Натаниэль смотрит на окно и понимает, что там нет ручки, чтобы открыть изнутри и спрыгнуть. Хреново, все пути для бегства перекрыты. Он не выйдет из комнаты, до тех пор пока Эндрю не посчитает нужным достать ключ.       Натаниэль старается унять резко вспыхнувшую панику.       Он мысленно отмечает, что эта комната выглядит гораздо чище, чем остальная часть дома. Две кровати у стен напротив друг друга, письменный стол у окна с пирамидкой учебников на краю и небольшой лампой. Слева от двери стоит старенький шкаф с плохо отражающим из-за слоя пыли зеркалом до пола.       Веснински оглядывает Аарона хмурым, ничего не понимающим взглядом.       — И что это было?       — Тебя это ебать не должно, — ядовито шипит Аарон, падая на кровать. Руки накрывают рот стучащими по губам пальцами, пока взгляд застывает где-то перед собой.       На фоне бесстрастного Эндрю, Аарон выглядит ужасно напряженным. Возможно, даже напуганным. Его руки дрожат, а волосы липнут к мокрому лбу. Он пятерней убирает пряди назад и исподлобья смотрит на Натаниэля.       — Я понятия не имею, почему Эндрю решил тебя взять с нами, но это не значит, что ты имеешь право совать свой нос в чужие дела, — он презрительно щурит взгляд.       Натаниэль так и хочет ответить, что он тоже не понимает, чего добивается Эндрю, приводя его к себе домой, но решает промолчать.       — Я и не собирался, — отвечает Натаниэль, нахмурив брови, — просто не часто попадаю в ситуации, когда, приходя в гости, первое, что я слышу — это стоны, — язвительно продолжает он.              Не то чтобы Натаниэль часто был в гостях, он вообще не имел людей в своем окружении, которым мог бы довериться настолько, чтобы приходить к ним домой. После смерти матери он остался один в этом мире.       Услышав слова Натаниэля, глаза Аарона расширяются, замирая на его лице. Брови хмурятся, а губы кривятся в злобе. Он встает с кровати и быстро приближается к парню, прежде чем схватить за одежду и вжать в стену.       — Да ты, я погляжу, тут самый умный, — яростно шипит Аарон, из последних сил сдерживаясь, чтобы не добавить синяков на лицо Натаниэля.       Эндрю, все это время не заинтересованно наблюдающий за зарождающимся конфликтом, поднимает руки и неохотно оттягивает Аарона от сверлящего вызывающим взглядом Натаниэля.       — Девочки, не ссорьтесь.       После этих слов на Эндрю устремляется две пары разъяренных глаз, но его это не особо-то и волнует.       Натаниэль всего за час успел возненавидеть близнецов до невозможного. Он не может представить себе людей быстрее выводящих из себя, чем они. Кулаки сжаты до побеления костяшек, когда он выравнивает сбитое дыхание от переизбытка ощущений. Аарон выглядит так же и от этой схожести у Натаниэля сводит желудок в отвращении.       В дверь стучат. Аарон теряет все эмоции. Он поворачивается на дверь, где Эндрю уже со вздохом достает ключи.       В проеме появляется мужчина средних лет. Его короткие темные волосы убраны назад, на губах сияет игривая ухмылка. Натаниэлю хватает секунды, чтобы понять по стеклянным глазам, что он не в трезвом состоянии. В голову вонзается стон, услышанный пару минут назад, и Натаниэль с усилием заставляет себя не скривиться.       — Привет, мальчики, — нараспев произносит мужчина хриплым голосом, пробегая глазами по присутствующим. Когда он замечает Натаниэля, улыбка чуть вздрагивает и спустя мгновение растягивается еще сильнее. — О, вы пригласили друга? Я Фред. — Он протягивает руку к Натаниэлю, который в свою очередь даже не думает делать шаг вперед.       Эндрю, все еще держащийся за дверь, теряет терпение и захлопывает ее с громким хлопком.       — Пошел нахуй.       По ту сторону доносится резкий стон боли, видимо, Эндрю крепко ударил Фреда по руке, когда закрывал дверь.       — Прекрати! — тут же возражает Аарон и тревога красит его лицо. — Ты же знаешь, что маме не нравится, когда ты так обращаешься с ее клиентами. Я не хочу потом получить по шее из-за тебя, — укоризненно добавляет он.       — А ты прекрасно знаешь, что мне плевать на то, что ей там не нравится, — хмурится Эндрю. — Тебя она не тронет, это сделал я.       Аарон обессилено вздыхает. Он не может повлиять на брата, как бы ни хотел.       Натаниэль пребывает в еще большем недоумении.       — Это был… ее клиент? — ошарашенно повторяет он.       — Просто заткнись. — Аарон отворачивается, пряча выражение своего лица, но юноша слышит подавленную ноту в его голосе и видит, как напряглись его плечи.       И Натаниэль затыкается. Ладно. Сейчас он уступит. Возможно, ему и не стоит ничего узнавать об их матери. Это ни к чему, спустя считанные часы он уже будет покупать билет в Калифорнию и напрочь выкинет из головы эту сумасшедшую семейку.       Эндрю закрывает дверь на ключ, после чего подходит к собственной кровати. Он стягивает с нее плед и подушку, отправляя их на пол. Аарон и Натаниэль переглядываются в недоумении.       Натаниэль свыкается с мыслью, что никогда не поймет мотивов Эндрю.       — Что ты делаешь? — Аарон озвучивает вопрос, царящий все это время в голове Веснински.       — Не на кровать же его класть, — сухо отвечает Эндрю, не отвлекаясь от своего дела.

***

      Натаниэль лежит в кромешной темноте, развлекаясь наблюдением в потолок. Эндрю, бесчувственный ублюдок, выбрал для него самое гостеприимное и удобное место в комнате, чтобы его дорогой гость отлично выспался. Пол. Спасибо хоть поделился пледом с подушкой. Низкий поклон.       Юноша укрывается до самой шеи тонким пледом в попытке хоть как-то согреться. Несмотря на новую сухую одежду, которую ему всунул Эндрю, сказав, что не позволит ему марать свои вещи бездомному, ему все еще холодно.       Натаниэль вспоминает, как старательно увиливал от вопросов Аарона о том, почему он не может переодеться в комнате и рвется в ванную. Он отпрашивался под предлогом того, что ему некомфортно переодеваться в присутствии парней. После этих слов близнец окинул его уж слишком подозревающим и осуждающим взглядом, сделав какие-то выводы для себя. После этого Натаниэль понял, что его фраза могла прозвучать чересчур двусмысленно. Но, на огромное удивление юноши, Эндрю услышал его с первого раза и сказал Аарону «не совать нос в чужие дела». Натаниэлю понравилось, как Эндрю отзеркалил слова Аарона против него же, но не показал своего злорадства.       Когда Натаниэль все же скрывается в ванной, он задумывается о том, что творится в голове Эндрю и чего он добивается своими действиями. При первой встрече он его обыскал и уложил лицом в машину, а сейчас так легко принял просьбу, не требуя объяснений. Этот парень действительно загадка.       Но Натаниэль рад, что ему не нужно оголять следы темного настоящего на глазах у посторонних людей.       Сняв с себя мокрую верхнюю одежду, он поднимает взгляд на свое отражение. Россыпь уродливых шрамов и швов усеивает тело тут и там. На нем нет живого места, все запачкано руками Отца и его подопечных, что столько лет пытаются его поймать. Ручка пистолета торчит на поясе, не позволяя Натаниэлю забыть о нужде быть в любой момент готовым к бою.       Он задумывается о матери. Чтобы она сказала, увидев, в каком положении он оказался? Ответ очевиден, крепко бы прошлась по его лицу пощечиной, отчитав за слабость перед двумя подростками. И оказалась бы права. Мэри всегда была права, Натаниэль никогда не спорил с ней и принимал любое ее решение, как должное и обязательное к выполнению.       Если она сейчас наблюдает за ним с небес, то явно очень разочарована. С уст Натаниэля срывается еле слышное извинение, когда он упирается руками в раковину и заглядывает себе в глаза, словно ожидая увидеть на их месте глаза матери.       Он складывает руки на груди, продолжая улавливать очертания потолка. Справа от него спит Аарон, уткнувшись лицом в стену. Он слышит его сонное сопение так, что ему нет смысла подозревать, что юноша бодрствует, лишь притворяясь спящим, чтобы предотвратить его запланированный побег.       Однако Аарон и не представляет в глазах Натаниэля опасности. Он громкий, но безопасный. Куда больше стоит остерегаться Эндрю, который пропал еще с того момента, как переодетый Натаниэль вернулся в комнату.       Юноша медленно, не допуская ни одного звука, выскользает из одеяла и встает. На ощупь он ищет знакомую жесткую ткань сумки на том месте, где ее оставил Аарон, но рука натыкается только на холодный стол. Натаниэль вертит головой, оглядывается, трогает рукой дальше, но сумки нигде нет.       Этого стоило ожидать. Его не собираются так просто отпускать и если сумка — единственное, что держит его здесь, она не будет лежать в легкодоступном месте. Натаниэль ожидал этого, но горестное чувство поражения все равно посещает его разум.       Вдруг до него доходит до боли в груди и сбитого дыхания знакомый запах сигарет. Тоска по матери режет сердце острым воспоминанием ее профиля в машине. Он делает глубокий вздох, ожидая, что ему это только мерещится из-за недосыпа или голода, но стойкий запах действительно витает в комнате. Натаниэль отталкивается от стола и выходит в коридор, через приоткрытую дверь.       Он тихо маневрирует между раскиданными вещами и мусором, расположение которых заранее запомнил, чтобы не создавать лишнего шума при побеге, который теперь можно считать провальным. Шаг за шагом запах усиливается. Добравшись до двери, ведущей на улицу, Натаниэль колеблется. Рука застывает над ручкой. Что он ожидает увидеть? Похороненную собственными руками мать? Бред, но он все равно открывает дверь. Запах слишком манящий, чтобы вернуться обратно в комнату ни с чем.       На крыльце сидит Эндрю. На его плечах лежит куртка на несколько размеров больше. Луна сегодня полная, небо чистое, потому распознать второго близнеца не составляет никакого труда. Двумя пальцами он держит сигарету, прислоняя ко рту, но затяжку не делает. Он замер на месте, прислушиваясь к шуму позади.       Натаниэль тихо прикрывает дверь и делает шаг навстречу. Он встает с боку от него и, спрятав руки в карманы от назойливого холода, смотрит вперед. Но, даже не опуская глаз, он чувствует на себе взгляд Эндрю. Интересно, о чем сейчас думает этот мистер загадка?       Эндрю молчит и Натаниэль тоже решает не нарушать тишину. Ему лучше, когда его ни о чем не расспрашивают и не пытаются выудить биографию. Он садится на старые доски и поджимает одну ногу к себе. Плечи Эндрю расслабляются сразу после того, как он видит кто вышел на крыльцо. Он делает затяжку и спустя секунду воздух разрезает бесформенный поток дыма. Натаниэль вдыхает и едкий запах наполняет его легкие. Грудь сжимает, он подавляет желание закашляться.       Он бы отдал жизнь за то, чтобы снова оказаться с матерью, хотя бы на минуту.       Из резко нахлынувших воспоминаний его возвращает рука Эндрю с открытой пачкой сигарет. Натаниэль поворачивает голову и встречается с глубоким и рассудительным взглядом карих глаз. Уверенность в глазах близнеца кажется стальной.       — Не курю, — отвечает Натаниэль и отодвигает руку Эндрю.       Близнец мелко вздрагивает от прикосновения, но тут же возвращает свой прежний вид. Он отводит взгляд и убирает сигареты в карман. Но от Натаниэля резкая реакция не скрывается, на что он кидает вопросительный взгляд.       — Холодно, — бормочет Эндрю в фильтр сигареты и снова затягивается, устремляя хмурый взгляд вперед, пока другой рукой натягивает куртку на грудь.       За многие годы в бегах Натаниэль научился безошибочно определять, когда ему лгут и это не раз спасало ему жизнь, не позволяя попасть в западню. И сейчас маячок в голове загорелся красным, но он решает отплатить Эндрю тем же, чем и он, когда отводил его в ванную и не задал вопроса на этот счет.       Вместо этого он затрагивает куда более интересующую его тему.       — Почему ты решил взять меня с собой?       — Я рос в детском доме и знаю, какого быть брошенным на улице. И не думаю, что человек, у которого есть дом, в который он может вернуться, будет взламывать машины, чтобы банально переночевать, — без эмоций произносит Эндрю, так и не посмотрев на него.       Натаниэль ожидал чего угодно, но не этого. Эндрю что, жалеет его? Никогда Веснински не чувствовал себя глупее, чем сейчас.       Зачем он вообще раскрыл настолько сокровенную информацию, если было бы достаточно поверхностного объяснения? Что обычно люди делают в такой ситуации? Ему следует выразить сожаление? Но ему плевать на прошлое Эндрю, как и на него самого. Их знакомство с самого начала было ошибкой.       Ответ не заставил себя ждать.       — Правда за правду, — спустя минуту произносит Эндрю, поворачиваясь к Натаниэлю лицом. — Почему ты на самом деле был в машине Тильды?       Ну конечно. Не стоило наивно предполагать, что Эндрю решил по доброте душевной выдать о себе информацию, не требуя ничего взамен.       Натаниэль не может сказать истинной причины правды. Ну, а что он скажет? Что он бежит от Отца Мясника, который с огромным удовольствием пополнит свою коллекцию трупов головой собственного сына, и что за все время в бегах Натаниэль убил несколько десятков людей и сжег труп матери, а случайная машина в бандитском районе оказалась светом в кромешной темноте отчаяния, предоставляя ему идеальное место, чтобы переждать ночь?       Тогда Эндрю, каким бы противником полиции он ни был, вызвал бы на него копов и Натаниэлю точно придет конец. Он уверен, что Отец держит на мушке любую поступающую информацию в полицейских участках, выжидая, когда его любимый бегунок, наконец, попадется в руки органов, ведь он еще несовершеннолетний и не имеет права скитаться ночами по улице. Еще хуже будет, если полиция распознает его поддельные документы и хоть его поставщик надежный человек, знающий свое дело, стоит перестраховываться и не показывать их лишний раз.       — У меня нет дома, — Натаниэль решает ответить полуправдой. Он не нарушает правил выдуманной игры, но и сохраняет себе жизнь.       — Значит я был прав, — только и произносит Эндрю, перестав пристально наблюдать за Натаниэлем. Но парень чувствует, что близнец не до конца ему верит. Холодок пробегает по спине.       Натаниэль кивает.       — Как давно вас с Аароном взяли под опеку? — ему не интересно, просто нужно перевести тему, как можно скорее, чтобы Эндрю не задал еще вопросов и не распознал его ложь.       Эндрю откидывается назад на руки, зажимая указательным и средним пальцами сигарету, с которой падает горстка пепла. Серый комок подхватывается ветром и разлетается. Протяжный выдох срывается с уст Эндрю, прежде чем он отвечает глубоким голосом.       — Аарон живет с Тильдой с самого рождения.       Натаниэль хмурится, стараясь сложить пазл в голове. Такого поворота он не ожидал.       — Выходит она сдала только тебя?       — Она не может вытянуть на себе воспитание и одного ребенка, о двух и речи идти не могло.       — Тогда почему она взяла тебя обратно? — Натаниэль еще больше запутался.       — Пособие, — коротко отвечает Эндрю и это ставит точку.       Натаниэль чувствует себя загруженным. Ему должно быть плевать на всю эту ситуацию, он не должен ощущать это странное сковывание в груди, но что-то побуждает в нем задуматься о том, как непросто пришлось близнецу. Быть брошенным на произвол судьбы, без дома и любящей семьи на вкус слишком знакомо, чтобы пропустить слова мимо ушей. Он хмурится, отгоняя эти мысли.       Эндрю снова врезается в него взглядом. Натаниэль смотрит в ответ, не понимая, чего от него ждут.       — Это была вторая правда, тормоз, — произносит Эндрю, явно устав от медленного соображения Натаниэля.       Юноша ерзает, чувствуя, как в горле снова встает ком тревоги. Ему стоит быть осторожнее с вопросами.       — И что ты хочешь узнать?       Он ощущает, как кровь начинает закипать в венах от нетерпения. Насколько жестокий интерес проявит Эндрю, чтобы узнать все, что ему нужно? Натаниэль уверен, что если он захочет, то сможет одним вопросом вывернуть его наизнанку.       — Почему ты остался без дома?       — Родители погибли в автокатастрофе два года назад, — ложь, но парень не винит себя за обход правил. Он и так рассказал слишком много.       Эндрю кажется удовлетворенным ответом и протягивает к губам сигарету. Некоторое время они сидят в тишине, поглощенные дымом сигареты, пока Эндрю не произносит:       — А ты интересный, Стефан.