Сожжение Небес

Сегодня было особенно пасмурно. С небес, подсвеченных всполохами рекламы, капал дождь, поблескивающий машинным маслом, прохожие посильнее закутались в пластиковые накидки. Воняло застоявшейся водой, гнилью и вездесущей ржавчиной. Окна в магазине Азирафаэля покрылись несмываемой пленкой жирной грязи, сквозь которую с трудом пробивался свет фонарей. Неоновые буквы A. Z. Fell, некогда ярко-сиреневые, безнадежно полиняли и теперь неритмично поблескивали темно-фиолетовым. Азирафаэль подумывал о ремонте, то отказываясь, то возвращаясь к этой идее. За последние пять лет он много о чем думал, многое планировал и в результате ничего не сделал. И если когда-то Азирафаэль надеялся на лучшее, то с некоторых пор он чувствовал готовность сдаться. Дверь открылась, впустив запах сырости и плесени. Азирафаэлю не надо было выглядывать в зал, чтобы узнать кто пришел. Он сдвинул брови, прикидываясь жутко занятым чтением книги, а сам прислушивался к неровным шагам, спотыканию и едва разборчивому бормотанию. Вскоре в заднюю комнату, где сидел Азирафаэль, вошел высокий мужчина в черной одежде, с длинными медно-рыжими волосами, собранными в неряшливый хвост.  Молча, не глядя на Азирафаэля, мужчина положил на шаткий деревянный стол бумажный пакет, от которого сразу понесло пережаренным жиром и чем-то, похожим на расплавленный пластик. Азирафаэль коротко кивнул в знак благодарности. Мужчина постоял немного, опираясь на металлический подлокотный костыль, и вышел из комнаты. Вскоре после того, как он поднялся на второй этаж, раздался шум воды в ванной. Азирафаэль ненавидел местную еду, приготовленную непонятно из чего. Точнее, он догадывался об ингредиентах, но предпочитал не анализировать. От запаха заурчало в желудке, Азирафаэль направился на кухню, собираясь приготовить жалкое подобие чая. Он вскипятил воду, бросил в чашку пакетик, залил кипятком. Если светло-коричневую жидкость можно было назвать чаем… Азирафаэль успел съесть нечто, претендующее считаться гамбургером, и выпить чай, когда шум на втором этаже прекратился. Азирафаэлю хотелось пойти и сказать: «Спасибо за все, Кроули, только ты и держишь меня на плаву. Прости, я был неправ». Он выбросил промасленный пакет, вымыл чашку и вернулся к чтению, пока от усталости не стали слипаться глаза. Тогда Азирафаэль прокрался сначала в ванную, потом в свою спальню. В комнате Кроули толком не закрывалось окно, нужно было менять раму, но на это требовались деньги. Поэтому Азирафаэль попросту захлопнул ставни, из-за чего в помещении всегда было темно. Утром он проснулся от бессвязной ругани, доносящейся из соседней комнаты. Привычное начало дня вот уже пять лет.

Пять с половиной лет назад

Небеса считались образцом идеального общества. Высокие технологии позволяли людям бесконечно заниматься саморазвитием, изучением наук и искусства. Ученые «взломали» код смерти, и теперь население Небес обрело бесконечную жизнь. Следующим шагом стала способность восстанавливать тела за считаные минуты. За все за это заплатили возможностью размножаться, но для экстренных ситуаций всегда могли задействовать кого-то из «низшей» расы. Телепорты позволяли жителям Небес посещать другие колонии, неся свет науки. Порой это случалось без особого согласия другой стороны, тогда Небеса ставили галочку напротив неблагодарных в списке отсталых. Конечно же, обычные люди горели жаждой раскрыть тайну бессмертия, для чего периодически предпринимались попытки промышленного шпионажа, взлома серверов Небес, дело доходило до похищения граждан Небес.  Бессмысленная трата денег, времени и человеческих ресурсов. Азирафаэль вырос, будучи свято уверенным в идеальности своего общества. В детстве ему и другим детям регулярно показывали ролики, снятые в других колониях. Особенно создатели короткометражных фильмов смаковали ужасы Земли, демонстрируя загубленную экологию, разрушенные города, людей, ведущих едва ли не животный образ жизни. И Азирафаэль верил, что нет места во Вселенной лучше Небес. С возрастом энтузиазм слегка поубавился, особенно после знакомства с Рафаэлем.  Рафаэль выглядел чужеродно среди довольно единообразного населения Небес. Судя по статистике, он был единственным рыжеволосым, и в детстве воспитатели коротко стригли мальчика, чтобы он хоть как-то не отсвечивал. Пустая затея, Рафаэль мало того, что скандально пламенел среди блондинов, шатенов и брюнетов, так еще и лез везде, особенно куда не пускали. Но его терпели из-за рано проявившегося таланта разработчика. Из-под пальцев Рафаэля с легкостью выходили новые программы и чертежи, он всегда находил новые решения старых проблем. Азирафаэль, в отличие от Рафаэля, не выбивался из общего строя, в восемнадцать лет его отправили на обучение, а потом назначили Стражем Восточных Врат. На Небесах питали склонность к пафосным фразам и названиям. На самом деле Азирафаэль был обычным охранником. Городской конгломерат, занимающий единственный материк на планете, не особо-то и нуждался в охране. Врагов могли сбить на подлете, инженеры разработали защитный щит. В обязанности Азирафаэля входила активация части щита. После двух провалившихся атак на Небеса, когда вражеский флот был испепелен, потенциальные враги уверовали в неуязвимость этой колонии. Время шло, Азирафаэль скучал, делать было решительно нечего. Еще в школе он увлекся чтением, поглощая любую доступную литературу. В карауле он продолжал этим заниматься, поглядывая на мониторы наблюдения за пространством. — Привет! — В комнату ввалился высокий мужчина с медно-рыжими волосами, в руках он держал целую кипу каких-то плат, из части которых свисали провода. — Мне сказали, что здесь должен быть кто-то. — Эм-м, я. — Азирафаэль не мог не узнать Разработчика Рафаэля, знаменитого обнаружением слабых мест в программном коде защитного щита. Случилось это пятнадцать лет назад, и, несмотря на то, что в обществе порицали тщеславие и гордыню, граждане вовсю прославляли заслуги Разработчика. — Азирафаэль, да? — Рафаэль глянул на табличку на столе. — Прикольно, наши имена почти совпадают. — Прикольно? — удивился Азирафаэль. — Наверное, да. — Мне нужно все это приткнуть в схему щита. И у тебя должны быть ключи доступа. Алло, чел, я тут. — Алло? Чел? — И тут Азирафаэль вспомнил, что разработчики имели выход во внешний мир, общались с посторонними посредством вселенской сети. Видимо, там Рафаэль и нахватался… словечек. — Ну и долго мне ждать? — Ох, идем. Извини. — Азирафаэль взял кристалл с кодами. Вскоре он узнал много новых слов, часть из которых можно было смело зачислить в неприличные. Рафаэль смешно морщился, хмурился и пыхтел, вытаскивая ненужные платы и вставляя замену, а еще рассуждал вслух. Потом он уселся прямо на пол, в своей светлой одежде, и, сложив ноги как для медитации, подключился к щиту. Для этого Рафаэль использовал коннектор с кабелем, воткнув в слот за правым ухом. Азирафаэль не располагал подобным усовершенствованием, поэтому смотрел на Разработчика во все глаза. Рафаэль быстро закончил с тестированием и, легко поднявшись на ноги, отсоединил кабель. — Ну, я все. — Он щелкнул Стража по носу. — Спасибо за помощь. — Так я ничего не сделал. — Щелчков Азирафаэль никогда не получал, да и в последний раз к нему прикасались… очень давно. Он избегал всех этих дружеских объятий, похлопываний по плечам, спине и прочих проявлений социализации. Ему казалось, что люди кривят душой, изображая радушие, а на самом деле им наплевать друг на друга. Конечно же, Азирафаэль держал эти мысли при себе. После секса он торопился уйти в свою комнату, не особо желая налаживать отношения. — Сделал. Составил компанию. Слушай, а ты в каком комплексе живешь? — Девять-А. — Рядом с постом, что ж, правильно. Недалеко бежать, если что-то случится. Я тоже хочу перебраться поближе к контуру щита. У Азирафаэля потеплело в груди, словно он выпил горячего чая. Рафаэль выглядел иным, не тошнотно правильным, не скучным и не… — Пока! — Разработчик хлопнул Стража по плечу и ускакал. Буквально. Подпрыгивая, как ребенок. — Боже мой, — пробормотал Азирафаэль, — помоги. Официальная идеология колонии Небеса отрицала любую религию, но в обществе циркулировали слова-паразиты. Азирафаэль запросил в локальной сети сведения о Рафаэле и зачитался его послужным списком, чувствуя себя бездарем, едва умеющим складывать буквы в слова, по сравнению с этим человеком. Спать он лег, мучительно раздумывая, как бы встретиться с Рафаэлем. Неделю Азирафаэль страдал, а потом столкнулся с Разработчиком в коридоре своего этажа в жилом комплексе. Сегодня Азирафаэлю полагался выходной, на его место заступил стажер.  — Привет! — обрадовался Рафаэль, словно знал Стража всю вечность. — Ты куда? — В столовую. — Отлично! Я тоже! — Рафаэль взял его под локоть. — Ну что, щит в порядке? — А что ему сделается? — В книгах, презрительно именуемых «развлекательной литературой», упоминали о бабочках в животе, и Азирафаэль был уверен, что писатели перемудрили с описанием влюбленности. А теперь ему показалось, что у него в животе не то что бабочки, а целый воздушный шар.  От Рафаэля пахло цветами и почему-то медом, а сам он трещал без умолку, то и дело поглядывая на Стража необычными янтарными глазами. Высокий хвост из волос смешно подскакивал на голове в такт ходьбе, такая прическа подошла бы маленькой девочке, а не взрослому мужчине, но Рафаэль не выглядел нелепо. Азирафаэль не понимал ни слова из его рассказа, с удовольствием слушая голос. Так, под нескончаемую болтовню Разработчика, и вошли в столовую, заполненную людьми. Едва Азирафаэль уселся, к нему подкатил автоматический столик с подносами, на которых были выставлены тарелки и стаканы. В помещении было шумно, посетители оживленно беседовали. Одиночки, как Азирафаэль, не желающие обзаводиться партнерами или друзьями, были вынуждены сидеть под стенами, в то время, как компании близких родственников занимали центральные места, для них отводились большие столы. — Алло, — Рафаэль хлопнул в ладоши, — вызываю Стража! Ты есть будешь? Азирафаэль взял поднос и сначала, как положено, принял белые таблетки — комплекс витаминов, запил водой. Таблетки были безвкусными, Страж проглотил их не разжевывая. Точно так же делали все в столовой. Рафаэль не был исключением, закинув таблетки в рот, но тут же спросил у Стража шепотом: — Зачем ты суешь в себя эту дрянь? — В смысле? Ну мы все… — удивился Азирафаэль, и тут Рафаэль показал ему полураскрытый кулак, — ты не?.. Но… как? — Тс-с-с. — Рафаэль прижал палец к губам Стража. — Тихо, не пали контору. Ты ж не трепло? Имею в виду, ты не болтаешь, как чертов попугай? Азирафаэль не мог похвастаться широким кругом общения. Начальство, подчиненные, стажеры, соседи по этажу — вот и все, да и то он не любил затевать долгие беседы. Он знал, что слывет интровертом и чудаком, это не добавляло плюсов к репутации благонадежного гражданина, но Азирафаэль неукоснительно соблюдал правила, не заслужив за многие годы ни одного выговора.  — Не болтаю. — Вот и хорошо. — Рафаэль продолжил рассказ об очередной разработке чего-то, непонятного Азирафаэлю. Страж не заметил, куда Рафаэль задевал таблетки. Позже он узнал, что Разработчик прятал препараты в тайный карман в брюках и наловчился делать это незаметно даже для видеонаблюдения. После обеда Страж закрылся в своей комнате, намереваясь дочитать «Гордость и предубеждение». Роман удалось заполучить после мелкой взятки в виде шоколадки, которую Азирафаэль презентовал служащему в библиотеке. Ничего криминального, многие так делали, желая достать что-то поверх полагающегося. Обычная практика, и Азирафаэль знал, что таким образом распространяют алкоголь и, порой, запрещенные препараты, конечно же, расплачиваясь не шоколадом. Но он старательно отгораживался от этого, стараясь сразу забыть об услышанном.  Только Страж уселся перед окном и открыл на планшете заветный файл, как в дверь постучали. Азирафаэль замешкался. Проверки он терпеть не мог, но к нему давно не захаживали с подобным, а соседи вниманием не жаловали. — Входите! — разрешил он и застыл в полной неподвижности при виде Рафаэля. Тот закрыл дверь, привалился к ней спиной.  — Я об этом пожалею, но… — Рафаэль дрожал, нервно похрустывая пальцами. — Пожалуйста.  Азирафаэль не был неопытным девственником, не понимающим ни намеков, ни действий. Он взял стул, подперев ручку, чтобы никто не мог войти. Однополые связи не запрещались, но меньше всего хотелось, чтобы кто-то заявился без спросу. Он обнял Рафаэля, воздушные шары в животе заполонили все тело, казалось, что еще немного, и Страж воспарит.  Они начали с поцелуев, но вскоре Азирафаэль попятился, потянув Рафаэля за собой, оба свалились на кровать. Одежда была простой, без кучи пуговиц или кнопок, поэтому раздевание прошло на раз-два. Рафаэль был проворным и гибким, он извернулся так, чтобы Азирафаэль оказался сверху. — Возьми меня, ангел, — велел Рафаэль, — я хочу этого с нашей первой встречи. Он вцепился пальцами в покрывало, когда перевозбужденный Азирафаэль вошел в него, закинув жилистые бедра себе на плечи. Секс был похож на изнасилование, с таким напором двигался Азирафаэль, словно хотел разорвать партнера. Он наклонился, складывая Рафаэля пополам, кусая за ключицы, впиваясь жестокими поцелуями в губы. Он кончил первым, а потом помог Рафаэлю достичь оргазма. — Я не принимаю таблетки со своих шестнадцати лет. — Что? — Азирафаэль медузой стек на пол, негнущимися пальцами собирая одежду. — Таблетки. — Рафаэль повернулся на живот, болтая ногами в воздухе. — В их состав входят седативное, нормотимики и антидепрессанты. — Зачем? — Томное состояние после секса как рукой сняло. Азирафаэль выпрямился, комкая вещи. — Сам подумай. — Рафаэль сменил положение, напоминая сгусток ртути. Волосы растрепались, растекшись по подушке огненной волной. — Разве можно по-иному сдерживать такое количество бессмертных? — То есть… — Азирафаэль одевался словно на время. — Ты не принимаешь таблетки… Во сколько выключили твое старение? — В тридцать три. — Рафаэль соизволил встать. — Как ты думаешь, почему я настолько талантливый Разработчик? Почему умудряюсь усовершенствовать то, что считалось идеальным? Почему нахожу косяки во вроде как безупречных системах? Потому что не жру всякую дрянь. — Но как же… А проверки? — Я знаю даты проверок и принимаю таблетки за день. — Зачем ты мне об этом говоришь? — Азирафаэль окончательно расстроился. — Зачем ты вообще пришел? Не с кем заняться сексом? — Не с кем. — А если я доложу? — Не доложишь. — Рафаэль оделся. — Вот. — Он бросил на стол накопитель. — Одноразовый, деактивируется после последней страницы. Тебе понравится. И сразу не бросай таблетки, а постепенно. Иначе плохо будет. Это называется синдром отмены. Тем вечером Азирафаэль ознакомился с книгой «О дивный новый мир» и был настолько потрясен, что едва вышел на работу. Жители Небес не болели, а после травм почти мгновенно восстанавливались, поэтому Азирафаэль не мог прикинуться больным. Он переживал до конца дня, а вечером обнаружил на столе новый накопитель. «451 градус по Фаренгейту» вызвал у Азирафаэля ничем не обоснованную ярость, ведь он никогда не имел дела с бумажными книгами. Но он представил себя на месте одного из букинистов, который мог жить в этом ужасном обществе. — Да, я бы пошел на смерть, — прошептал Азирафаэль, глядя на то, как чернеет накопитель, превращаясь в кусок ни на что не пригодного пластика. «1984», «Скотный двор», «Вожделеющее семя» — Азирафаэль глотал книги одну за другой. Рафаэль подкидывал ему не только антиутопии, но и вполне безобидные книги — «Унесенные ветром» или «Завтрак у Тиффани». Каждые три дня он приходил на полчаса, чтобы потрахаться, и постепенно звериный накал сходил на нет. Оба освоили медленный секс, наслаждаясь поцелуями и ласками. Азирафаэль за месяц отказался от приема таблеток, и ему это обошлось в несколько приступов тошноты, головной боли и бессонницы. К тому же, он сильно нервничал, пряча препараты, а потом выкидывая в разных туалетах. — Мы можем заявить о партнерстве, — сказал Рафаэль через полгода. Азирафаэль молчал. — Что? Не хочешь? Не настаиваю. — Ты меня отравил. — Не понял. — Ты отравил мой мозг. — Азирафаэль повернулся к нему. — Я не жалуюсь. Просто теперь мне невыносимо здесь жить. — Мы можем сбежать. На Проксиму Центавра Би, я давно разведал обстановку. Переберемся туда и будем жить. — Нас нигде не любят. — Неправда, — возразил Рафаэль, привалившись к Стражу, — это пропаганда. Многие вообще не в теме, что существует такая колония, как Небеса. — Не лги! — вспыхнул Азирафаэль. — С чего бы?  — Я никуда отсюда… — Противоречишь самому себе. — Уходи. И больше не давай никаких книг. И, Рафаэль, будь осторожен. — Я всегда осторожен. Недосказанное повисло в воздухе, как дурной запах. После того, как Азирафаэль отказался от «витаминов», принимая их только перед проверками, в голове стало проясняться, словно перед глазами рассеялся туман. Он лучше сопоставлял факты и не пропускал мимо ушей слухи и перешептывания. И они ему очень не нравились. Вдобавок к нему придрался Гавриил, правая рука Метатрона, секретаря Главы колонии. Раз в полгода Гавриил лично обходил посты на рубежах, приветствуя Стражей, проверяя отчеты и состояние щита. Формальность, не более. Но на этот раз Гавриил, который всегда смотрел сквозь Стражей, будто они были прозрачными, уставился на Азирафаэля, словно перед ним было невиданное чудище. — Азирафаэль, Страж Восточных Врат! — У Гавриила был зычный, хорошо поставленный голос. Правая рука Метатрона часто выступал перед публикой, повествуя о достижениях Небес, позировал для официальных постеров и участвовал в видеороликах. И если раньше Азирафаэль спокойно взирал на этого самодовольного человека, то сейчас вспомнил фразу «Все равны, но некоторые равнее других». У Гавриила были фиалковые радужки, неуставная прическа и шикарный костюм, от белизны которого резало в глазах. — Как ты выглядишь? — Азирафаэль охнул, когда Гавриил хлопнул его по животу. Рафаэль обожал живот своего любовника, покрывая поцелуями, покусывал, повторяя: «Мягкий, как пух». — Выгляжу согласно уставу, — ответил Азирафаэль, надеясь, что вопрос все-таки относился к униформе. Гавриил скорчил сострадательную гримасу. — В каком возрасте выключили старение? — Тридцать пять лет. — Выглядишь как старик, — Гавриил скривил губы, — развесил свои жиры. Разве можно так выглядеть? Какой пример подаешь подчиненным? Под началом Азирафаэля служили десять Стражей и пять стажеров. Он не знал, что сказать. — Чтобы к следующему моему визиту вот этого, — от нового удара Азирафаэль еле удержался на ногах, — не было. Ты меня понял?  — Да, сэр, — почтительно ответил Азирафаэль, опустив глаза. Он боялся, что во взгляде можно будет прочитать ненависть и отвращение. Гавриил помолчал, покачиваясь вперед-назад, и добавил: — Ты состоишь в партнерских отношениях с Разработчиком Рафаэлем? — Да, сэр. — В отрицании не было никакого смысла. Азирафаэль знал, что о первом визите Рафаэля в его комнату сразу же была сделана запись в отделе Знакомств и связей. — Почему не подаете заявку на оформление отношений? Живете как дикари? Разве не стыдно предаваться беззаконному сексу? Разве зря цивилизацией придумано заключение браков? — Извините, сэр, я виноват. Разработчик Рафаэль хотел, но я… — Азирафаэль понимал, что не стоит оправдываться, однако ничего не мог с собой поделать. У всех гражданах Небес, за небольшим исключением, глубоко в подкорке засел страх превратиться в Падшего. И еще ничего, если тебя временно сошлют, при таком раскладе существует надежда на помилование, но если устроят полноценное Падение… Азирафаэлю вообще не хотелось оказаться на Земле или на какой-то другой планете, беззаконной, дикой и без намека на цивилизацию. Теперь, после прочтения всех тех книг, он осознавал нелепость этого страха, но не мог не бояться. Амбивалентность чувств вызывала дискомфорт и желание все прекратить. Азирафаэль вспомнил предложение Разработчика сбежать с Небес. — Не выгораживай. — Гавриил взял Стража за подбородок и рывком поднял голову. — Рафаэль непростительно дерзок. Слишком высоко взлетел. Приземли его. Для колонии было бы печально утратить настолько ценный экземпляр. Ты меня понял, Страж? — Да, сэр. — Азирафаэль старался смотреть в глаза Гавриила и ничем не выдать своих чувств. Через два дня, ночью, лежа в постели с Рафаэлем, жизни без которого Страж не представлял, он не знал, как приземлить этого замечательного человека. — Рафаэль. Пожалуйста, будь осторожен. — Ангел, да что случится от пары невинных вопросов?  Это прозвище смущало Азирафаэля, но он с удовольствием слушал друга. — Нет! — резко воскликнул он. — Прошу, воздержись. Я не хочу, чтобы ты стал Падшим. — Ой, ну не надо. Ты никогда не думал… — Да только этим и занимаюсь. — Ты никогда не думал, на месте ли наша Глава? Азирафаэль повернулся и с силой ударил Рафаэля по губам, сразу пожалев об этом. У Разработчика округлились глаза, он поднес руку к лицу. — Не смей. Не говори об этом. Ты не имеешь права подвергать нас опасности. — Нас? — Да, НАС. Ты не один, Рафаэль, уже не один. Завтра подадим заявку на партнерство, а теперь заткнись и спи.  «И прости меня за удар».