Armies

******* Эндрю решил, что уже поздновато для отрицаний, что «всё это ничто», когда он уже женился на этом идиоте, когда на его пальце красовалось кольцо (в большинстве дней, а в другие дни висело на цепочке на шее), и таунхаус был на оба их имени, и ещё куча юридических документов, связанных со свидетельством о браке, и раздел имущества, и работа, имеющая определённый риск. В конце концов, он был Эндрю Хэтфордом, мужем некоего Абрама Хэтфорда, женатым почти три с половиной года и состоящим в отношениях почти пять лет. У них был общий дом, семья сумасшедших (к сожалению), две кошки и куча рыбок, которые не подыхали, сколько бы Эндрю ни уговаривал Брена перекормить их (они только увеличивались, чёрт возьми). В целом? В большинстве дней Эндрю был... ну, он принимал всё это. Он перестал отрицать, что да, это была его жизнь. Что такие вещи действительно случались с ним, что он нашёл кого-то невозможного, как Абрам, и (рискуя всё испортить) наконец-то обрёл некое подобие довольства. Нашёл дом. Но иногда (например, в последние несколько дней) ему казалось, что Абрам решал заходить слишком далеко в своих клятвах «пока смерть не разлучит нас», о да. Если бы существовала такая вещь, как загробная жизнь или рай, Би бы смеялась там до упаду. Всё началось в России: их послали в Москву, чтобы выследить и разобраться с двойным агентом, который украл какие-то коды безопасности и сбежал. Они несколько дней спорили о том, кто будет заниматься зачисткой во время поисков Тайлера, причём Абрам был упрямым дураком и утверждал, что Эндрю слишком опекает его. Эндрю знал только, что они имеют дело с предателем, а Абрам слишком сильно выделялся, да и с Реджем Тайлером он однажды пересекался, когда работал с Ллойдом и Ритой над документами. Именно поэтому, когда Питер Хойер, один из их агентов, работавших в качестве «юридического атташе» в британском посольстве в Москве, попросил Абрама помочь ему перевести несколько звонков, которые они «случайно» перехватили с Лубянки, Эндрю, не теряя времени, сделал собственный звонок. Он связался с Кэти Чейли, другим местным агентом, которая была не прочь немного поработать в полевых условиях. Потребовалась большая часть ночи, чтобы выследить Тайлера и доставить его куда-то, чтобы Эндрю смог выстрелить предателю в голову (не его предпочтительный метод ножом в основание черепа, что требовало силы и мастерства и было признаком того, что кто-то знает, что делает, что МИ-6 настигла Тайлера — в то время как пуля была более двусмысленной), и, конечно, Абрам был в одном из своих редких раздражённых состояний, когда Эндрю вернулся в их гостиничный номер. Было несколько язвительных комментариев о том, что «так приятно видеть, что ты жив» и «у тебя новый партнёр, да?», и после этого стало только хуже. За годы работы Эндрю усвоил одну вещь: вступать в словесный спор с полиглотом и переводчиком никогда не стоит. Не так уж и долго после этого он сидел в самолёте в Великобританию, со стаканом виски, зажатым в правой руке, в то время как его «дорогой» муж упорно игнорировал его, очевидно, закончив на время обзывать его властным мудаком на более чем полудюжине языков. Брен, как всегда, встретил их в аэропорту и уже через несколько минут заметил напряжение между ними. — А, плохой денёк на работе? — спросил он с нервным смешком. — Не знаю, я ничего особенного не сделал, — ехидно заметил Абрам. — Видимо, я должен просто сидеть в отеле и пить чай или что-то в этом роде, пока Эндрю делает настоящую работу. — ...ладно, — сказал Брен тихим голосом, кутаясь в свою кожаную куртку, чтобы сделать из себя как можно меньшую мишень. — Разворачиваемся, — сказал ему Эндрю. — Кому-то нужно вернуться в Россию, чтобы оставить там своё дерьмовое поведение. — Что, ты забыл сделать там что-то ещё? — спросил Абрам, сложив руки на груди (из-за чего его ладони оказались возле нарукавных повязок, что заметили и Эндрю, и Брен на переднем сиденье). — Конечно, давай, а я буду дома вязать или ещё что-нибудь, поскольку ни на что другое я, похоже, не гожусь. — Не забудь связать для себя кляп, ладно, детка? — Как насчёт хорошенького савана для тебя, сладкий? — Эй! Я только что почистил машину, так что никакой резни тут, — пробормотал Брен, прежде чем включить радио, словно надеясь заглушить спор. Это означало лишь то, что Эндрю и Абрам отложили «разборки» на потом, пока не доберутся до таунхауса и не будут закинуты через парадную дверь вместе с сумками, а Брена не будет в поле зрения. После Эндрю отнёс багаж в спальню, чтобы дать им немного пространства, пока Абрам возился с кошками, и к тому времени, когда он переоделся в треники и свободную хлопковую рубашку и спустился вниз, Абрам открыл бутылку вина и налил бокал (один), который поставил на стойку, держа Король на руках. Он что-то тихо пробормотал мурлыкающей кошке по-японски (вероятно, что-то вроде «Эндрю - придурок»), прежде чем опустить её на пол, где она могла присоединиться к балующемуся Сэру. — Жалуешься им на то, какой я плохой? — спросил Эндрю, отправляясь за бутылкой виски. — Обещаю им больше кошачьих лакомств, если они задушат тебя во сне, — ответил Абрам с лёгкой улыбкой. — Ну знаешь, поскольку я слишком беспомощен, чтобы сделать что-нибудь самому. И снова приехали, что за веселье.  — Да, ты настоящая невинность, детка. — Эндрю не переставал наливать, пока стакан не стал почти слишком полным. — Тебя нужно запереть для твоей же безопасности. Жаль, что у нас здесь нет хорошей темницы для тебя. Абрам поперхнулся, дёрнув бокал с вином.  — Действительно считаешь, что меня можно вот так оставить одного? Как же я буду помнить, как нужно, например, дышать, если ты не будешь мне подсказывать, сладкий? — С этим, надеюсь, справишься, — ровным тоном сказал Эндрю этому язвительному ублюдку, допив виски несколькими глотками, чем заслужил грубый жест. — Как же ты страдаешь, когда таскаешь за собой такого бесполезного человека, как я, — пожаловался Абрам после того, как поставил стакан и снова наполнил его, выражая лицом и тоном чистую горечь. — Как же я до тебя справлялся? Пока он продолжал свою мини-тираду, Сэр встал на задние лапы и погладил правое бедро идиота, чтобы привлечь его внимание, за что получил рассеянное почёсывание за ухом. — Как мило с твоей стороны терпеть меня в таком состоянии. Ладно, это становилось смешным.  — Отлично, в следующий раз ты можешь получить пулю, как только ублюдок тебя узнает. Ты этого хочешь? — Не то чтобы Эндрю когда-либо позволил бы это. Абрам посмотрел на него.  — Этого бы не случилось, я бы... — Тебя бы застрелили, — настоял Эндрю с большей силой. — Тайлер заметил бы тебя, даже если бы ты сменил причёску или использовал контактные линзы, и на этом бы всё закончилось. — Нет, почему ты должен предполагать худшее? — Абрам бросил на него взгляд и сложил руки. — Я мог... Сэр, уставший от того, что его игнорируют, жалобно мяукнул и вскочил на стойку, чтобы толкнуться головой о руку отвлёкшегося Абрама... и сбил бокал с вином на кафельный пол своим размашистым хвостом, прежде чем Абрам успел что-либо предпринять. Оба в шоке смотрели на красное вино, растекающееся от разбитого бокала (и на исчезновение Король), а Сэр продолжал мяукать, требуя внимания. — О нет, твоя драгоценная затирка, детка, — бесстрастно заметил Эндрю, глядя на шокированное выражение лица Абрама. На мгновение он подумал, что Абрам собирается бросить в него нож — или бутылку вина, так как пол уже был испорчен — и тут его муж начал смеяться, поднимая Сэра. Звук был с намёком на усталость и немного натянут, но выражение лица явно забавляющимся.  — Ах ты, мелкий говнюк, — укорил он кота, прежде чем (поскольку ноги у него были босые) обойти разбитый бокал и вино, чтобы усадить Сэра на пол рядом с гостиной. — Иди поиграй, пока мы тут всё уберём. — Почему это «мы»? — пожаловался Эндрю, но всё же пошёл за полотенцами, чтобы убрать стакан, пока какой-то идиот не порезал себе ноги, наступив на осколки. — Конечно, ведь я такой беспомощный... — Смех Абрама на этот раз был более отчётливым, когда Эндрю швырнул в него одно из полотенец. — Что? — Хватит. — Эндрю оставил остальные полотенца на стакане, а затем потащил Абрама к островку, где, казалось, не было беспорядка. — Тайлер был параноиком, было и так достаточно сложно заставить его пойти с Чейли, так что забей на это, окей? В следующий раз... мы поговорим об этом подробнее, но ты всё равно не будешь подвергать себя ненужному риску, просто чтобы сделать работу, — заявил он, обхватывая руками талию своего любимого. Абрам пожевал нижнюю губу пару секунд, прежде чем вздохнуть и слегка прислониться к Эндрю.  — Чёрт возьми, если я был в опасности, ты вообще думал, что ты тоже мог быть? И всё же ты ушёл без меня. Возможно, но Эндрю был там, чтобы прикрывать Абрама, защищать его, в конце концов. Да, Абрам был хорошим агентом и бойцом, но он был лингвистом, он был тем, кто лучше очаровывал людей, когда им нужна была информация, в то время как Эндрю был их мускулами.  — Я был осторожен. Хотя он не подумал о том, как Абрам отнесётся к тому, что не сможет прикрывать спину Эндрю, только о том — что его муж не получит пулю, когда его узнают. — Конечно. — Абрам покачал головой. — Чёртов придурок. — Мм... — Эндрю наклонился и, после лёгкого бодания в нос своего идиота, был поцелован с такой силой, которая, как он понял, означала, что вопрос окончательно закрыт. Учитывая, что последние семь часов они провели в аэропортах и перелётах, а за несколько часов до этого завершали дела в Москве (больше Эндрю), они устали и им нужно было принять душ, чтобы лечь поспать, но всё, что они делали — это целовались. Тем не менее, это заставило что-то успокоиться в груди Эндрю, заставило его почувствовать себя расслабленным и умиротворённым (чёрт возьми). — Обрати внимание, что именно одна из твоих кошек испортила твою затирку, — заметил Эндрю, когда они разорвали поцелуй, и Абрам с довольным ворчанием прижался к нему. — Почему, когда что-то случается, это всегда мои кошки? — пожаловался Абрам, слегка повернувшись, чтобы взглянуть на беспорядок, прижав руки к груди Эндрю: полотенца впитали большую часть вина, делая очевидным тот факт, что его жуткие опасения о затирке и пятнах наконец-то сбылись. — Чёрт, я не в настроении разбираться с этим. Он вздохнул, прислонившись головой к левому плечу Эндрю. Эндрю, конечно, тоже не собирался делать ничего больше, кроме как попросить Абрама собрать полотенца (его кошки, его вино) и убедиться, что на полу в кухне нет ни одного лишнего кусочка стекла. Никакого желания, да и времени, честно говоря, не было: им скоро придётся отчитываться перед Ллойдом, и у них будет всего несколько дней, чтобы перевести дух, прежде чем он поручит им что-нибудь ещё. — Позвони Стюарту. — Дядя Абрама будет рад сделать что-нибудь для своего дорогого Рэма. — Мм, — Абрам снова отстранился и, казалось, задумался. — Может, просто стоит заменить на древесину? Не придётся беспокоиться об этом в будущем. — Он снова оглянулся через плечо на кошек, которые вились неподалеку, вероятно, в надежде на угощение. — Стоит узнать, что думает Сантьяго? Эндрю потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, что это племянник Маркуса, серьёзный юноша, который несколько месяцев назад сделал несколько столярных работ в гараже и другие проекты для некоторых членов «семьи». Пришло время принять душ и немного поспать.  — Всё в порядке. — Ему было всё равно, что они сделают с полом, лишь бы Абрам был доволен и потрудился спросить его сначала. — Хорошо. — Абрам наклонился для ещё одного поцелуя, на этот раз короткого, и, похоже, был того же мнения о необходимости сна. — Я позвоню Маркусу позже. Эндрю заставил Абрама подождать, пока он уберёт осколки стекла и даст кошкам лакомство, пока они вздыхали и пытались что-то сделать с затиркой. Через несколько минут он потащил хмурого идиота, уставшего и желающего наконец смыть с себя впечатления от времени, проведённого в самолёте, и забраться в постель. Они вместе пошли в большой душ, по очереди намыливая друг друга и обмениваясь поцелуями, пока их руки проходили по рукам, плечам и груди. Абрам рассмеялся, когда погладил шею Эндрю и попал под сильные струи воды, отчего тот задрожал; это была скорее привязанность, чем желание, это было подтверждением доверия, желания и неизменной, глубокой связи, которая была между ними двумя. — Может, мне стоит заняться вязанием, — пробормотал Абрам, когда они вместе свернулись калачиком в постели, Эндрю прижался к его спине, а кошки примостились у их ног. — Может быть интересно. Эндрю фыркнул на эту чепуху.  — Кошки в пряже и Стюарт, пристающий к тебе с просьбой связать ему что-то. — Мм, верно. Но ими всегда можно кого-нибудь заколоть. — Абрам зевнул, крепче прижав правую руку Эндрю к груди. — Спицами.  — У тебя достаточно острого, включая язык, — возразил Эндрю. Последнее, что ему было нужно, это чтобы его идиот стал ещё более вооружённым и опасным. Он заснул под слабый смех Абрама. *******