Armies

******* После «инцидента» с Лолой было тихо, отчасти потому, что Эндрю и Абрам снова застряли в таунхаусе, так как Абрам восстанавливался после побоев. Не обошлось без пары ссор из-за лекарств, когда Эндрю был очень близок к тому, чтобы толкнуть своего идиота на табурет, разжать ему челюсть и запихнуть чёртовы таблетки в горло Абрама — был очень, очень близок к этому. Настолько близок, что в какой-то момент даже прижал оскалившегося Абрама к тумбе и предложил сделать именно это, потому что, как бы ни злился идиот из-за этих ёбаных препаратов, ему было ещё хуже от боли, и он отказывался облегчать её, упрямый тупица. Эндрю понимал, что тому неприятно принимать лекарства, неприятно чувствовать себя слабым и не контролирующим себя полностью, но он был здесь, чтобы присматривать за Абрамом, обеспечивать его безопасность. Он знал, что Абрам доверяет ему, поэтому идиоту нужно было дать телу возможность отдохнуть и подлечиться пару дней, чтобы он быстрее выздоровел. Абрам нуждался в этих вещах лишь на короткое время, и благодаря им ему станет лучше (в кои-то веки без сарказма). — Ты тоже ненавидишь их, — жаловался Абрам, дуясь на диване, пытаясь нахмуриться на Эндрю, но при этом он не дотягивался до него как минимум на фут — он смотрел скорее в сторону кухни, чем на стул, на котором сидел Эндрю. — Да, но я не настолько глуп, чтобы игнорировать то, что из меня могли бы выбить всё дерьмо, — ответил Эндрю, перелистывая новую страницу в книге. — Заткнись и продолжай пускать слюни. Этим он заслужил грубый жест, после чего Абрам опустился на подушки, и на некоторое время всё стихло. Эндрю поднял голову, прочитав несколько страниц, и обнаружил, что Абрам снова спит, и подумал, не подкупить ли Энни ещё таблеток. Они определённо могли пригодиться для спокойных минут. Абрам проснулся к ужину, который принёс Брен, поскольку Эндрю не подпускал этого идиота к плите, пока тот принимал таблетки. — Кому-то уже лучше? — спросил силовик, занося китайскую еду. — Он хотел сегодня пробежаться, несмотря на то, что не может даже нагнуться, чтобы надеть кроссовки. — Он даже не мог найти их, находясь под действием лекарств, что было довольно забавно, пока ему не пришла в голову светлая мысль позвонить Стюарту по поводу этих чёртовых кроссовок, а потом Стюарт позвонил Эндрю, чтобы наорать на него, почему он прячет обувь Рэма от бедняжки. Теперь телефон Абрама был конфискован. — Я прямо здесь, — пожаловался Абрам, открывая контейнер с едой. — Это не... не карри? Брен потянулся к Абраму, затем, казалось, передумал, учитывая, что Абрам держал вилку в правом кулаке, как будто хотел что-то проткнуть. — А, мне сказали забрать китайскую на сегодня. — Ты сказал мне, что хочешь лапшу дан-дан, — сказал Эндрю своему идиоту, набирая воду для чая — только чая, поскольку он ни за что не собирался добавлять в него алкоголь. Абрам продолжал хмуриться несколько секунд, потом пожал плечами и повертел вилку в руках, чтобы покрутить ею лапшу, а затем отправил в рот. — Ладно, — сказал он после того, как проглотил лапшу. Брен провёл рукой по лицу и бросил на Эндрю жалостливый взгляд. — Сколько ещё? — Ещё два дня. — К тому времени рёбра Абрама должны были зажить достаточно, чтобы не доставлять ему столько проблем, и он уже не будет выглядеть так ужасно. Эндрю знал, что как только Абрам перестанет принимать лекарства, он будет спорить о том, чтобы вернуться к работе, и будет слишком сильно давить на себя, из-за чего не сможет как следует восстановиться. — Ну, удачи тебе. — Брен поморщился, застёгивая пальто, очевидно, собираясь убегать. — Увидимся утром. Эндрю достал таблетки, пока заваривал чай, а затем поставил их и кружку рядом с Абрамом. Его идиот нахмурился на три маленьких кругляшка, как будто это были совершенно мерзкие вещи, но ровный взгляд Эндрю и нежное прикосновение к исчезающему синяку вокруг правого глаза заставили Абрама преувеличенно вздохнуть и взять их. — Ты абсолютный придурок, сладкий, — пробурчал Абрам, проглотив таблетки и запив их чаем. — От такого же слышу, детка, — проворчал Эндрю, прежде чем приняться за свой ужин. Действие лекарств не заставило себя долго ждать, и в тот вечер ему снова пришлось практически нести Абрама до кровати. Одним из положительных моментов снотворного было то, что оно вырубало Абрама настолько, что он почти не видел снов, и это помогало избавиться от кошмаров о том, что произошло в заброшенном здании, о том, что Лола заставила своего подчиненного сделать с Абрамом. Эндрю уже мог видеть последствия этого: его друг сторонился Брена и других, кто заходил в дом, Абрам ненавидел оставаться один. Он просто не знал, как это повлияет на них, что бы между ними ни было. Следующие два дня прошли быстро, Эндрю попеременно забавлялся, недоумевал и раздражался поведением Абрама. Он предполагал, что должен чувствовать что-то вроде — нет, его просто раздражало то, как Абрам чертовски бесился из-за всего, из-за того, что хотел быть таким грёбаным идиотом и бегать, или работать, или готовить Эндрю завтрак, когда ему просто надо было усадить свою задницу, и его, казалось, не волновало, что он действует на последние нервы Эндрю. Что он довёл Эндрю до того, что тот хотел наброситься на него, а тот только и делал, что огрызался на Эндрю, прижимался к нему или, что ещё хуже, улыбался как счастливый идиот по непонятной причине. Бывали моменты, когда у Эндрю возникало сильное искушение самому принять эти чёртовы лекарства. Тем не менее, через несколько дней после того ужасного вечера Эндрю спустился на кухню и застал Абрама за приготовлением омлета, одетого в толстовку большого размера и хлопчатобумажные штаны, с откинутыми с лица волосами. — Только попробуй меня накачать, и я тебя зарежу, — предупредил Абрам голосом всё ещё не пришедшим в норму. Его внимание было слишком сосредоточено на плите, словно он боялся отвести взгляд от готовящейся еды. На тумбах было больше беспорядка, чем обычно, но Эндрю решил, что, пока он не поджигает дом, это можно оставить без внимания. — Как рёбра? — спросил он, решив, что нет смысла спрашивать о голове идиота. — Достаточно в порядке, чтобы я тебя зарезал, сладкий. — Это было для твоего же блага, детка. — И немного для блага Эндрю. — Если ты собираешься быть таким злым из-за этого, не выбивай из себя дерьмо снова. — Уверен... чёрт! — Абрам поспешил снять сковороду с огня, а затем слегка наклонился вперёд. — Не отвлекай меня. — Это всё ты, — любезно заметил Эндрю, отправляясь за кофе. — Может, мне и стоит ещё принять эти чёртовы штуки, — пробормотал Абрам, накладывая себе довольно поджаристый омлет. По крайней мере, следующий получился лучше, и они сели есть вместе. — Есть новости от Джейми? Эндрю покачал головой. — Только что разговаривал со Стюартом и Бреном. Складывается впечатление, что все заняты тем, чтобы убедиться, что Натан и Ичиро не нанесут ответный удар. — Именно поэтому «семья» хотела, чтобы они оба оставались дома как можно дольше. — О. — Абрам ткнул пальцем в свой подгоревший омлет, а затем встал, чтобы сделать тост. — Как Ники? — Как всегда. — Эндрю ответил на этот вопрос буквально на днях, но догадался, что он затерялся в туманном угаре от таблеток. — Занят тем, что пускает слюни по телохранителям. Это вызвало улыбку у Абрама. — Бедняга. Я удивлён, что Эрик это терпит, но, похоже, он довольно толерантен. Эндрю полагал, что тот знал, во что ввязывался, когда выходил за Ники. Он доел завтрак, затем выпил кофе, изучая Абрама, рассматривая исчезающие синяки на лице друга, заживающие царапины на челюсти и щеках Абрама от ногтей Лолы, порезы на левой руке Абрама и то, что он всё ещё немного склоняется на левую сторону. Физические травмы всё ещё были на месте, постепенно проходя, но что насчёт душевных? Когда Эндрю встал, чтобы убрать посуду в раковину, он приблизился к Абраму и не заметил ни вздрагивания, ни отшатывания. Вместо этого тот слабо улыбнулся, несмотря на прозвучавшую ранее угрозу, и Абрам медленно протянул руку, чтобы провести ладонью по центру груди Эндрю. — Да или нет? — спросил Абрам, что удивило Эндрю. — Да, — сказал он и замер, когда Абрам наклонился к нему для короткого, целомудренного поцелуя, словно пробуя что-то. Затем он снова улыбнулся Эндрю, выражение его лица приобрело некоторую остроту. — А теперь верни мне мой телефон, или я действительно зарежу тебя, и поебать на затирку. Эндрю бы сказал, что кому-то определённо стало лучше. — Он за печеньем. Он полагал, что Абрам никогда не подумает искать его в кухонном шкафчике. — Чёртов американец, — пробормотал Абрам перед тем, как наклониться для очередного поцелуя, который затянулся ещё на несколько секунд, когда он застонал от прикосновения губ Эндрю, а рука Эндрю обхватила его шею. Однако Эндрю не держал его, не прикасался к нему больше нигде и не пытался проскользнуть мимо приоткрытых губ, и ему показалось, что он уловил нотку облегчения в этих голубых глазах, когда Абрам отстранился. — Удивительно, что ты не положил его вместе с мороженым. — Однажды ты заглянул туда, чтобы поискать пакет со льдом. — Затем у него возникла блестящая идея использовать вместо этого пинту мороженого, что привело к очередной дозе таблеток — Эндрю никому не позволял трогать его мороженое. Лучше бы Джейми побыстрее заявилась с новым P1. Ему пришлось сходить за телефоном для своего идиота, так как он был задвинут слишком далеко назад, и, несмотря на преимущество в досягаемости, рёбра Абрама ещё не позволяли ему так далеко тянуться. Как только телефон оказался в руках Абрама, он выглядел довольным и отправился проверять электронную почту и сообщения, вероятно, планируя наверстать упущенное за день. Пока всё не доходило до проклятой беговой дорожки, Эндрю решил, что позволит этому идиоту заняться телефоном, и пошёл в гостиную. Через пару часов туда же вошёл Абрам с кружкой чая в руках и озадаченным выражением лица. — Что-то я только сейчас вспомнил; как давно ты знаешь русский? И украинский тоже? Эндрю заметил, что он не спросил про румынский, что, наверное, было к лучшему. — Я не знаю, не совсем, — сказал Эндрю, откладывая в сторону свою электронную читалку. — Только немного. — Когда Абрам только взглянул на него, потягивая свой чай, он вздохнул. — Лилия учила меня кое-чему. — Например? — Некоторым основам. Абрам продолжал смотреть на него, словно размышляя о чём-то. — Ты понял, что я тебе сказал, когда... — Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Ты знал те русские слова, которые я тебе говорил? — По большей части, да, — признал Эндрю. — Тогда не совсем основы, — сказал Абрам. — Ты учишь матерщину. — Его глаза сузились, и Эндрю ждал, когда начнутся придирки. — У тебя ужасный акцент. Это было то, на чём сосредоточился этот идиот? — Я не знал, что сдаю экзамен тогда. Это вызвало недовольный хмурый взгляд. — Если ты собираешься говорить на языке, делай это правильно, иначе можно обидеть не того человека. Я пришлю тебе несколько файлов, и ты сможешь начать учить русский, раз уж ты хорошо уловил китайский. — Затем Абрам вернулся на кухню. Что ж, всё прошло лучше, чем Эндрю ожидал — не так много суеты и ни одной жалобы на то, что он был в курсе, какими словами посылал его Абрам последние пару недель. Он возобновил чтение, решив, что лучше закончить книгу прежде, чем приступить к новым урокам языка. Брен вошёл в дом, словно ожидая, что в него бросят нож, когда придёт время принести ужин, и улыбнулся, увидев, что Абрам занят работой за островком. — Всё вернулось на круги своя? Абрам заговорил прежде, чем Эндрю успел ответить. — Предательский ты ублюдок, должен тебе сказать. — Он оторвал взгляд от экрана ноутбука и нахмурился на силовика. — Никакой помощи? Серьёзно? Брен просто пожал плечами, ставя еду на другой конец островка. — Ну, ты уже был под кайфом, что означало, что мне придётся в одиночку бороться с Эндрю. Мне не понравились эти шансы. — Жалок, — усмехнулся Абрам. — Ты превосходишь по весовой категории. — Я не собираюсь связываться ни с одним из вас — вы, низкорослые маленькие ублюдки, злобны и не умеете драться честно, я видел вас в действии. Ёбаный в рот, я достаточно раз прибирался за вами. — Брен покачал головой, затем поднял руки. — Забыли. Но я принёс тебе тайской, как ты и хотел. Абрам, казалось, был успокоен этим, а Эндрю подошёл убедиться, что Брен не испортил их заказ. — Ты взял мои банановые роллы? — Что я говорил о том, что вы злобные маленькие ублюдки, а? Конечно, ты получишь свои чёртовы роллы. — Брен глубоко вздохнул, отходя от островка. — Думаю, я с нетерпением жду, когда смогу набить морду нескольким тупым молоднякам в Ковент-Гардене. — Развлекайся, — сказал ему Эндрю, подбирая жареный банановый ролл. — Отшлёпай парочку за меня. — Найди собственных тупых ублюдков, чтобы шлёпать их, — сказал ему Брен с ухмылкой, а затем, казалось, нахмурился на Абрама, пока младший британец склонился над своим ужином. — Хм, ты решил поменять имидж или как? Абрам поднял голову, прядь волос выскользнула из серебряной заколки, которая удерживала большую часть волос. — Простите? Эндрю понял, что Брен говорит о том, что Абрам больше не красит свои корни, и бросил на силовика холодный взгляд, чтобы заставить его оставить эту тему. — А, неважно. Пойду займусь отшлёпыванием, а вы двое развлекайтесь! Эндрю не ответил, он просто доедал свой ролл, а Абрам несколько секунд смотрел на Брена, а потом потрогал волосы. — Это так заметно, да? — спросил он, возвращая взгляд к своей лапше, подняв левую руку, чтобы пригладить прядь волос. — Могло бы не так сильно, если бы ты изначально не выбрал чёрный цвет, — признал Эндрю, потянувшись за очередным роллом. — Уверен, со временем будет выглядеть нормально. — Через год или два. Абрам посмотрел на него так, словно знал, что Эндрю лжёт сквозь зубы, а затем сосредоточился на том, чтобы съесть примерно половину своей лапши. Когда он закончил, он взял свой телефон и начал писать кому-то сообщение, на его лице появилось какое-то намерение. Ладно, это не могло привести к чему-то плохому, правда же? — Ты ведь не делаешь глупостей, так? — спросил Эндрю, подтаскивая к себе остатки еды Абрама. — Разве я когда-нибудь делал? — Когда Эндрю не ответил, Абрам оглянулся, а затем сузил глаза на абсолютно пустое лицо Эндрю. — Очень смешно. — Давай посчитаем. Пробежка без присмотра, использование ножей против пушек, мне продолжать? — Эндрю приподнял бровь, глядя на своего идиота. — Правда ранит, да, детка. — Катись в ад, сладкий. — Только если я потащу тебя за собой. Абрам встретился с ним взглядом на несколько секунд, а затем вернул внимание к телефону. — Кто сказал, что романтика мертва. — Лучшее, блять, предложение, которое ты когда-либо получишь. — Эндрю встал, чтобы принести немного виски к лапше. — Почему нас не просят отшлёпать тупых молодых ублюдков? — Не то чтобы ему очень хотелось провести день в Ковент-Гардене, где толпы народа и всё такое, но ему было немного любопытно. — Потому что в том-то и дело, что Брен их бьёт, а не пыряет ножом, — ответил Абрам, продолжая переписываться. — Мне кажется, ему не пришлось бы так часто туда уходить, если бы он хоть раз использовал старый-добрый нож. — Покажи этим тупым ублюдкам пример или два, чтобы преподать урок им всем. — Подобные разговоры приводят к лекциям о том, что оружие не предназначено для решения всех проблем. — Это прозвучало так, как будто Абрам слышал это пару раз. — Кроме того, несмотря на его ворчание, я думаю, ему это нравится. Помогает ему немного развеяться: Андреа — его подруга, и ему нравится сталкиваться с детьми, которым надо пояснить немного важного. До тех пор, пока есть развлечение; хотя лично для него это звучало отвратно. Эндрю покончил с ужином, пока Абрам возился с телефоном, а затем ещё пару часов занимался делами на своём ноутбуке. Несмотря на то, что Абрам весь день только и делал, что просто сидел, ночь для него началась рано, что не удивило Эндрю, учитывая, что тот всё ещё восстанавливался. Он подождал, не пойдёт ли его друг за снотворным, но Абрам просто взял с собой наверх бутылку воды. Эндрю оставался в гостиной, пока не дочитал книгу, а затем проследил, чтобы всё было заперто, прежде чем самому лечь спать. На следующее утро, судя по тёмным кругам под глазами, стало ясно, что кошмары Абрама вернулись, когда его не пытались вырубить таблетки. Тем не менее он был одет в облегающие джинсы и дорогой свитер, который, вероятно, был ему велик всего на один размер, тёмно-серого цвета, закрывавший его от шеи до кончиков пальцев. — Я выхожу, — сказал он Эндрю, прислонившись к кухонной стойке с чашкой чая в руках. Это было немного неожиданно. — Куда мы выходим? — Нет, я выхожу, — сказал Абрам, качая головой. — Не припоминаешь, как твой дядя сказал, что мы должны держаться вместе? — напомнил Эндрю своему идиоту. — Если ты куда-то идёшь, то и я тоже. — Всё в порядке, Джейми заберёт меня, — сказал ему Абрам в перерывах между глотками. — Думаю, Лиз или Джейсон тоже будут с нами. Удивление Эндрю возросло, и он подумал, не связаны ли переписки прошлым вечером с сегодняшней небольшой вылазкой. — Что я говорил о том, чтобы делать глупости? — Повторяю, я буду с Джейми, — с жаром повторил Абрам. — Всё будет хорошо. Эндрю полагал, что это лучше, чем если бы его идиот ушёл со Стюартом или Элли. — Никаких глупостей, — повторил он. — Я не буду торопиться, чтобы спасти тебя. — Блядский придурок, — сказал Абрам и пошёл готовиться. Джейми появилась примерно через десять минут, с Джейсоном и Лиз на буксире, что не было чем-то необычным. Что заставило Эндрю поднять бровь, так это то, что Лиз осталась тут, пока взволнованная Джейми зацепила правой рукой левый локоть Абрама, чтобы оттащить его, пообещав Эндрю вернуть своего братишку в целости и сохранности; он не был уверен, заметила ли она лёгкое вздрагивание Абрама или решила проигнорировать его. — Что происходит? — потребовал Эндрю у Лиз, когда та подошла за чашкой кофе. — Не знаю, кроме того, что Джейми в восторге и сделала кучу звонков прошлой ночью. — Когда Эндрю продолжал смотреть на неё, Лиз покачала головой. — Честно, без понятия. Но она освободила свой график на большую часть дня, так что, думаю, это займёт какое-то время. Это не звучало многообещающе. — Ты действительно понятия не имеешь? — Эндрю провёл пальцами правой руки по левой повязке. Лиз поймала этот жест и вздохнула. — Нет, не имею, но Джейми сказала что-то о Стюарте, а потом рассмеялась. Так что, что бы это ни было, он, вероятно, возненавидит это. — Как будто от этого стало лучше. — Да ладно, Эндрю, Абрам — её «братишка», она не сделает ничего, чтобы навредить ему, особенно после прошлой недели. Просто как факт, она рада возможности порадовать его. Тебе не к чему ревновать. Глаза Эндрю сузились от этой чепухи. — Здесь не к чему ревновать, я просто отказываюсь выслеживать его задницу и спасать её снова, если что-то пойдёт не так. С этим он зачастил. — А-га. Окей. — Лиз не выглядела убеждённой. — Ну, он с Джейми и Джейсоном, почему-то я не думаю, что это произойдёт сегодня. — Лучше бы так и было. — Эндрю сам пошёл за кофе. — Почему ты здесь? — Чтобы составить тебе компанию? — Лиз рассмеялась над тем, как он так на неё посмотрел. — Джейми хочет, чтобы я была здесь, когда она вернётся, так что я остаюсь здесь. — Не мешай мне, — сказал ей Эндрю, идя проверить холодильник в поисках чего-нибудь съестного, и обнаружил, что Абрам, должно быть, проснулся рано, так как там лежала фриттата, ожидавшая разогрева. Эндрю решил сначала потренироваться, и, несмотря на то, что он только что сказал ей, Лиз пошла с ним, чтобы помочь с весовыми тренажёрами. Как только он закончил тренировку, она пошла в гостиную, чтобы поговорить с Лилией, пока её девушке не нужно было отбыть в Харродс. День прошёл спокойно: Эндрю начал уроки русского языка после завтрака, чтобы скоротать время, а Лиз либо смотрела новости, либо проверяла что-то на телефоне. Однако, когда наступило время обеда, ему стало трудно сосредоточиться. — Джейми действительно ничего тебе не сказала? — Почему-то он отказывался в это верить. Лиз вздохнула и отложила телефон в сторону. — У меня сложилось впечатление, что она хотела, чтобы это было сюрпризом, и подумала, что ты можешь попытаться вытянуть из меня правду, так что нет, не сказала. — Она сложила руки на груди и посмотрела на Эндрю ровным взглядом. — Не нужно писать Джейми или Абраму, и с ними Джейсон. Всё в порядке. Но у Абрама всё ещё были больные рёбра, и сейчас Морияма и Натан Веснински были серьёзно разозлены на его идиота, не говоря уже о всех Хэтфордах. — Он не должен был выходить без меня. — Честно? Думаю, он может что-то делать для тебя, — сказала Лиз с ярым весельем. — Так что сядь, блять, и перестань меня напрягать, ладно? Это не имело никакого смысла — что Абрам мог сделать для Эндрю? Лучшее, что он мог сделать, это сидеть дома и не лезть в неприятности, а не бегать по Лондону со своей кузиной. Эндрю съел две пинты мороженого и несколько сэндвичей с сыром и картофельными слайсами, ожидая возвращения своего идиота, и тут произошло несколько вещей. Сначала раздался звук незнакомого двигателя на подъездной дорожке, затем пришло сообщение на телефон и предупреждение о том, что сигнализация отключена. Эндрю проверил свой телефон и обнаружил, что Джейми отключила сигнализацию, а также отправила сообщение «выйди и посмотри». Лучше бы она не хотела показать ему накачанного и избитого Абрама, иначе Лиз придётся искать нового Хэтфорда для присмотра. Чувствуя себя более чем выбитым из колеи, он взял свою кожаную куртку и надел туфли, прежде чем выйти через парадную дверь. На подъездной дорожке был припаркован совершенно новый Астон Мартин. На самом деле, это был Астон Мартин Vanquish, и его тёмно-серая краска блестела, несмотря на пасмурное небо. Что удивило Эндрю ещё больше, чем то, что на подъездной дорожке стоял спортивный автомобиль, так это то, что из него вылезал Абрам с очень белым лицом и сияющая Джейми. Абрам с белым лицом, у которого сейчас были каштановые с отблеском рыжины волосы, подстриженные и уложенные. Пряди стали более кудрявыми, не отягощённые ничем и не задевавшие край челюсти, за исключением участков вокруг ушей и затылка, где казалось, что стилист подстриг их под каре. Эндрю хотел провести руками по прядям, зачесать назад длинную челку, падающую на лицо Абрама, ощутить выбритые части и... — Блядский боже, неужели мне нельзя было взять двигатель поменьше? — пожаловался Абрам, закрывая дверь машины. — Ты говоришь глупости, — сказала ему Джейми. — Просто не спеши, держись на низших передачах и не включай спортивный режим, и всё будет в порядке. — Блядский боже, — повторил Абрам, проводя дрожащей рукой по волосам. — Это было не то, что я имел в виду, когда я... — Он, наконец, кажется, понял, что Эндрю находится снаружи, и повернулся к нему с выражением, напоминающим панику. — Я хотел Мерседес или что-то наподобие! Эндрю посмотрел на всё ещё улыбающуюся Джейми. — Это всё равно, что подарить малышу Дукати вместо трёхколёсного велосипеда. — Я не так уж плох, — пробормотал Абрам. — Нет, не так, — согласилась Джейми, говоря это Эндрю. — Он привыкнет, просто следи за тем, чтобы он не гонял на нём первые несколько раз. — В нём более пятисот лошадиных сил, — напомнил ей Эндрю, а Абрам принялся ругаться под нос. — Я знаю. — Джейми просто пожала плечами. — Папа хотел подарить ему что-то особенное за всю его тяжёлую работу. — Это заставило Абрама снова затихнуть. — Итак, что ты думаешь о новом образе? — спросила она со знающей ухмылкой, меняя тему. Эндрю несколько секунд смотрел на суетящегося Абрама, а затем снова повернулся к машине. — Это не P1. По какой-то причине ухмылка Джейми стала шире. — Нет, ты получишь новую машину, когда она будет доступна. Это приемлемо для тебя? — Ладно. Надо поставить это в гараж. Если ты закончила, езжай, блять, домой. — Я могу понять намёк. — Джейми повернулась к своему кузену. — Ты хочешь загнать её в гараж? Недавно подстриженные волосы Абрама разметались по его лицу, пока он качал головой. — Ни за что, блять. Наверное, это был очень мудрый выбор, если он ещё не привык к этой штуке, особенно учитывая, что там была припаркована машина Эндрю. — Я загоню. — Он протянул руку в ожидании брелока, который Джейми бросила ему, прежде чем помахать на прощание; он увидел, как Лиз направилась к машине, в которой сидел Джейсон, когда он садился в Астон Мартин. Отрегулировав сиденье, он завёл машину в гараж и решил, что будет неплохо, если ему придётся водить её вместо Абрама. Он не знал, что заставило его друга вдруг обзавестись новой машиной, если только это не было чем-то вроде «взятия всё под контроль», но неплохо, совсем неплохо. Гораздо лучше, чем какой-нибудь Мерседес седан, который этот идиот, вероятно, имел в виду. Как только машина оказалась в гараже, Эндрю пошёл в дом, чтобы присоединиться к Абраму; он нашёл своего идиота на кухне, наливающим рюмку или две джина. — Что случилось с тем, что ты не ездишь больше, чем на V6? — Джейми случилась. Я хотел чёртов седан, но она и слышать об этом не хотела. — Абрам опрокинул стакан обратно и слегка вздрогнул, когда проглотил. Всё это время Эндрю не мог отвести взгляд, не мог не смотреть на его теперь уже рыжеватые волосы, на то, как пряди заставляли Эндрю ещё больше желать прикоснуться к ним. Этот цвет подходил Абраму гораздо больше, чем чёрный, притягивал взгляд и... и... блять. — Имею в виду, я даже не могу выбрать себе машину. — Он поднял глаза, когда Эндрю остановился рядом с ним. — А, привет? — сказал он, удивлённо моргая. Хватит о машине; Эндрю потянулся вверх, чтобы потянуть за одну из коротких прядей, обрамляющих лицо Абрама, пока локон почти не стал прямым. — Ты рыжий. Следовало догадаться, с твоим-то характером. — Очень смешно. — Голубые глаза Абрама, которые всё ещё были такими блестящими, несмотря на отсутствие тёмного цвета волос, сузились на Эндрю — стилист сделал даже брови этому идиоту. — Как будто это не устареет. — Я же говорил тебе, правда причиняет боль. — Эндрю быстро зажал прядь между пальцами. — Что привело к этому? — Не то чтобы он жаловался, ни в коем случае. Абрам пожал плечами, отбиваясь от руки Эндрю, что только заставило Эндрю отпустить локон, прежде чем запустить пальцы в горсть волос. — Я, а, ну, подумал, что с этим можно было бы покончить. — Идиот вздрогнул, но Эндрю не думал, что это от страха, иначе он бы отпустил его. — Я забыл, как они выглядят, знаешь ли. Это было так давно — я крашу волосы с десяти лет. — Неплохо, — соврал Эндрю. — Неудивительно, что ты такой идиот, если ты так долго заливал свой мозг химикатами. — Почему я вообще парюсь? — пробормотал Абрам, и Эндрю принял вопрос за риторический. Слишком хорошо понимая, что рука в волосах его идиота и как близко они стоят друг к другу, как мало они касались друг друга в последние несколько дней, кроме как для того, чтобы успокоить друг друга (чтобы успокоить Абрама), Эндрю преодолел небольшое расстояние между ними, в то время как его левая рука висела на бедре Абрама. — Да или нет? — спросил он, глядя в эти голубые глаза; сколько раз он представлял себе Абрама с его естественными цветами, он не представлял себе такое. Реальность была намного лучше. Кончик языка Абрама высунулся, чтобы смочить его губы, и на мгновение Эндрю подумал, что ответ будет отрицательным. — Да, — ответил Абрам, подняв руки в немом вопросе. — Выше пояса, — сказал Эндрю, прежде чем наклониться вперёд для поцелуя, внимательный с пальцами в волосах Абрама после того, что произошло несколько дней назад. Идиот чувствовался на вкус как джин и сначала немного колебался, но когда Эндрю прервал поцелуй, его рот пробежался по челюсти Эндрю, а руки гладили грудь Эндрю. Ободрённый этим, Эндрю просунул левую руку под свитер Абрама, чтобы погладить пальцами позвоночник, и подавил низкий стон, который пытался вырваться наружу при ощущении губ Абрама на шее, пока дрожал. Чёрт возьми, если этот идиот собирался делать это... Он провёл кончиками пальцев по спине Абрама, одновременно покачивая бёдрами вперёд. Ответный стон удовольствия Абрама вызвал у Эндрю желание ухмыльнуться, но он лучше использовал свой рот, обхватывая местечко под левым ухом своего идиота. — Да? — спросил он после того, как Абрам снова застонал, руками взявшись теперь за подол свитера британца. — Д-да, — Абрам вздрогнул, откинув голову назад, и Эндрю пощипал его губами ещё пару раз, прежде чем задрать свитер, а затем отбросить его в сторону, и лишь на мгновение замешкался, прежде чем снять свой собственный. Было какое-то удовлетворение в том, как быстро руки Абрама коснулись его груди и живота, когда верхняя часть тела была обнажена, в искре желания в этих голубых глазах. Знать, что Абрам хочет его, особенно когда этот идиот, казалось, не замечал никого другого. Эндрю медленно отошёл от стойки, прижался спиной к стене, ведущей в гостиную, и штукатурка прохладно прижалась к его коже. Это была не идеальная позиция, но почему-то он не думал, что Абраму понравится, что они поменяются местами, или что кто-то будет нависать над ним. Не тогда, когда Эндрю уловил быстрый проблеск благодарной улыбки, прежде чем тот наклонился для очередного поцелуя, а Абрам быстро прижался к нему. Он провёл руками по спине Абрама, не забывая о заживающих синяках, пальцы скользили по знакомым гребням шрамов, а его бедра раскачивались взад-вперёд, в то время как восхитительное трение и нежные ласки заставляли удовольствие всё туже и туже закручиваться внутри него. Не в силах долго сопротивляться, его правая рука снова скользнула в волосы Абрама, кончиками пальцев прощупывая свежевыбритую часть, а затем закручиваясь в длинные пряди. — Ооо... блять, — пробормотал Абрам, держась за левое плечо Эндрю, пока пальцы другой руки делали дразнящие движения вдоль правого бока Эндрю. У него перехватило дыхание, когда Эндрю стал посасывать его шею. — Ёбаный в рот. Именно так. Левая рука Эндрю на мгновение скользнула под пояс джинс Абрама, и когда не последовало никакой реакции, потянула идиота на себя. В результате стон заставил Эндрю закрыть глаза, даже когда он поднял голову и провёл пальцами по передней части джинсов Абрама. — Да? — спросил он, открывая глаза. Потемневшие от страсти глаза Абрама смотрели на него пару секунд, прежде чем он вздрогнул. — Да. — Затем он прикусил нижнюю губу, вид которой заставил Эндрю сделать ещё один толчок. — Ты тоже? Вопрос заставил Эндрю сделать паузу, и на мгновение показалось, что Абрам может отступить, отвернуться или что-то сказать. Но потом он наклонился и провёл пальцами по челюсти Эндрю, а его пальцы снова заскользили по боку Эндрю. — Ты тоже? — спросил он, на этот раз более мягким тоном, как бы давая понять, что он ничего не требует — но, спрашивая снова, было очевидно, что он не хочет, чтобы Эндрю просто сказал «нет», не подумав об этом. Другими словами, если это было для Эндрю слишком, Абрам отменил бы это предложение. Но если Эндрю пытался взять всё под контроль… Поэтому Эндрю думал об этом, думал о том, чего он хочет и что приемлемо, пока он пыхтел и нежно дёргал горсть рыжих прядей, которые держал в руках, чтобы его идиот остановился, чтобы он смог прижаться к нему. Когда руки Абрама прижались к его бокам, а в ответ раздался тихий стон, он наконец ответил. — Да. Он расстегнул джинсы обоих, чтобы спустить штаны и нижнее белье вниз по бёдрам; руки Абрама всё ещё находились по бокам его рёбер, согласно правилу «не ниже талии». Эндрю провёл тыльной стороной пальцев по худым, мускулистым бёдрам друга, наслаждаясь бормотанием ругательств, вырвавшихся у Абрама, затем обхватил правой рукой талию своего идиота. — Положи свою руку на мою. — А? — Удивлённый этим, Абрам пару раз моргнул, прежде чем сообразил, когда Эндрю обхватил левой рукой оба их твёрдых члена. — Ааах. — Идиот, — сказал Эндрю, прежде чем обхватить кожу на пульсе Абрама, внимательно не используя зубы. — Ты прид-а-а, забей, — Абрам закрыл глаза, когда их руки начали двигаться в унисон, их бёдра толкались вместе, а дыхание участилось. Слегка покрытое синяками лицо Абрама раскраснелось, и Эндрю задрожал от дразнящего ощущения пальцев на его груди, возле шеи. Наслаждение продолжало нарастать внутри него, от всех тех мест, где Абрам прикасался к нему, от вида Абрама перед ним, такого красивого, открытого и откровенно восхищающегося, от того, что Абрам был так близко к нему, так тёрся о него, и это было чертовски приятно. Он кончил первым — небольшой вздох вырвался на свободу, даже когда он прижался губами к губам своего идиота, а затем Абрам вскоре последовал за ним, когда Эндрю взял его за задницу и притянул к себе для особенно сильного толчка. Услышав, как Абрам выкрикивает его имя, он снова задрожал, и начал думать о вещах, о которых он... о которых он редко думал раньше. О чём он никогда не думал с Роландом. Но проклятое желание не ослабевало. — Оооо, это... — Не говори «спасибо», — огрызнулся Эндрю, прислонившись к стене и прижав к себе Абрама. Он не хотел слышать это, не хотел, чтобы это служило напоминанием о том, что у Абрама не было причин «благодарить» тех ублюдков, которые прикасались к нему раньше. — Эмм, окей. — Абрам казался неуверенным, поэтому Эндрю запустил чистые пальцы в волосы своего идиота и притянул его к себе для быстрого поцелуя. — Всё ещё пытаюсь решить, нравится ли мне это, — сказал он, чтобы отвлечься, а затем слегка дёрнул за пряди, чтобы подчеркнуть, что он имел в виду. Когда тот понял это, глаза Абрама сузились, когда он отстранился. — Во-первых, у тебя нет права голоса. Во-вторых, кто говорил мне вообще завязать с чёрной краской и «отпустить парочку загонов»? Блядский придурок! — почти крикнул он, подойдя к островку, чтобы взять пару салфеток и привести себя в порядок; Эндрю последовал за ним, чтобы сделать то же самое. — Может быть, блонд был бы лучше. — Я думаю, у нас здесь достаточно блондинистых засранцев, — сказал Абрам с насмешкой в голосе, прежде чем натянуть штаны и выбросить салфетки. Он бросил на Эндрю почти смертельный взгляд, выходя из кухни, чтобы подняться наверх, вероятно, чтобы привести себя в порядок и переодеться. Гораздо лучше, когда он весь на взводе, решил Эндрю, направляясь в свою спальню. Когда он вернулся на первый этаж, он внимательно следил за настроением Абрама, намереваясь понять, оказало ли их взаимодействие какое-то влияние на друга. Если не считать некоторой затянувшейся обиды на то, что Эндрю оказался «засранцем», Абрам был в полном порядке. Примерно через час Абрам возобновил разговор с Эндрю (ну, разговор без большой доли сарказма), пока он работал над переводом некоторых документов, а Эндрю читал книгу. Когда Брен зашёл, чтобы занести ужин, он дважды был вынужден оглянуться на Абрама. — О, вау. Вау. — Он самодовольно ухмыльнулся Эндрю, пока ставил контейнеры с едой на островок. — Спорим, теперь ты счастливый человек? Эндрю одарил его безразличным взглядом за этот комментарий, схватил свою еду и отошёл в сторону. — Счастливый? Из-за чего? — спросил Абрам с тревожной улыбкой на лице, освобождая нож. — Блять. — Кровь отхлынула от широкого лица Брена, когда он сделал неуверенный шаг назад и посмотрел на Эндрю, как бы надеясь на помощь; Эндрю проигнорировал его, откусывая кусок чесночного хлеба. — Эм, я буду... да. Пока. — Силовик, очевидно, решил, что в его интересах бежать, и бежать быстро, пока Абрам не пустил в ход нож. — Может, мне следовало дать им отрасти, — пробормотал Абрам, возвращая лезвие в повязки. — Это будет раздражать. Эндрю протянул руку без масла, чтобы провести пальцами по каштановым прядям, когда его друг подошёл, чтобы взять свой контейнер с едой. — Забей хуй. Лучше просто покончить с этим сразу. Абрам на мгновение нахмурился, а затем улыбнулся, и всё его лицо засветилось так, что у Эндрю скрутило желудок и вернулась эта чёртова изжога. — Тебе нравится. — Тебе всё кажется, — сказал Эндрю, идя за вилкой для пасты. — Тогда тебе будет всё равно, если я перекрашусь обратно? Эндрю метнул вилку в своего идиота. Когда Абрам вскрикнул, он бросил на него безучастный взгляд. — Для твоего ужина. — У меня внезапно появилось желание больше готовить, — сказал Абрам, подобрав вилку и бросив её в раковину. — Что, хочется хоть раз побыть продуктивным членом общества? — Нет, я решил попробовать свои силы в паре старых маминых «рецептов», нахуй эти чёртовы затирки, — проворчал Абрам, отправляясь за вилкой. Эндрю понадобилось мгновение, чтобы смысл сказанного дошёл до него, чтобы вспомнить, что его идиот сказал о том, что Мэри Хэтфорд использовала яд в прошлом, что заставило его бросить на Абрама недовольный взгляд. — Кто-то сейчас получит порцию таблеток. — Давай, попытайся, сладкий, — сказал Абрам с насмешливой улыбкой, демонстрирующей его прекрасные белые зубы. — Тебе не нужны все эти пальцы. Кто-то определенно соответствовал этим стереотипам о рыжих, не так ли? Тем не менее, Эндрю просто продемонстрировал свои зубы, откусывая кусок чесночного хлеба, что привело к злобному бормотанию — похоже, на японском языке. Как жаль, что Эндрю пришлось отказаться от карты восточноевропейского языка. — В конце концов, у тебя закончатся языки, — сказал он своему идиоту. Это только заставило Абрама произнести оскорбление громче, всё ещё на японском; Эндрю решил, что в семье должен быть кто-то ещё, кто говорит на этом языке, учитывая всю эту неразбериху с Морияма, и демонстративно взял ещё один ломтик чесночного хлеба. Остаток ужина прошёл без происшествий и явных угроз, что было немного неожиданно, но в целом день был насыщен событиями. Новый образ, новая машина, что-то... что бы там ни было между ними. Эндрю убедился, что вся эта история с Лолой не оставила на Абраме слишком большого шрама — в этом он убедился без особого труда. Они доели, Эндрю съел мороженое, пока Абрам прибирался, потом Абрам упомянул, что ему осталось ещё немного поработать, что не займёт много времени. После этого Эндрю вышел на улицу покурить; он взял с собой телефон и позвонил настороженному Брену, чтобы попросить кое о чём, и почувствовал некоторое удовлетворение от того, что договорился о планах на следующий день. Когда он вернулся в дом, Абрам с кружкой чая в руке ждал его на диване, чтобы вместе посмотреть фильм. У него не было никаких причин испытывать странное чувство в груди при этом виде, чёрт возьми. Он вдруг разозлился, разозлился на Би за то, что её больше нет рядом, что она больше не может ему позвонить, чтобы он мог вывалить на неё всё это... это... что угодно, посидеть с кружкой горячего шоколада, пока она будет говорить ещё и ещё, пока всё это не обретёт хоть какой-то смысл. Потому что ничего из этого не имело смысла, на самом деле. Абрам доверял ему, хотел проводить вечера, сидя рядом с ним и смотря фильмы, которые сбивали с толку идиота, потому что он не знал ни людей, снимавшихся в них, ни половины предыстории, ни контекста, потому что он был социальным инвалидом. Желая проводить время с Эндрю. И всё же тот хотел, и Эндрю чувствовал это проклятое, непонятное удовлетворение, сидя рядом с ним. Без причины. Когда он лёг спать этой ночью, ему приснился первый кошмар о Дрейке с тех пор, как он разделал этого ублюдка — только вместо того, что ублюдок толкнул его на кровать, держал его и... это был Абрам, во сне. Это был Абрам, а Эндрю просто стоял беспомощно в стороне, стоял, не в силах сделать ни черта, пока Лола наблюдала с другой стороны кровати и смеялась, смеялась и подбадривала Дрейка. Проснувшись, он нащупал нож, в его груди клокотали гнев, ненависть и ещё какие-то ужасные эмоции. Он был весь в поту, его тело дрожало, и казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он смог успокоиться, прежде чем он смог нормально дышать. Но даже тогда ужасные эмоции не проходили, ни после сигареты, ни после душа, поэтому он поднялся на следующий этаж и попробовал ручку на двери Абрама. Она была не заперта. Открыв дверь как можно медленнее, он немного сгорбился, помня о привычке идиота швырять вещи, и прокрался внутрь, просто желая убедиться, что Абрам тут и с ним всё в порядке. Оказавшись в комнате, он услышал сонный голос. — Эндрю? Абрам был в порядке. Вот только он сидел в кровати, взъерошенные волосы лишь наполовину скрывали его лицо из-за своей короткой длины, глаза с тёмными дырами, казалось, смотрели в сторону Эндрю с чем-то блестящим в руке. С ножом в руке. — Спи, — сказал ему Эндрю. — Я, ах, не спал. Не совсем. — Абрам, казалось, убирал нож. — Это... ну, станет лучше, — сказал он тихо. Эндрю приостановился, собираясь выйти из комнаты, мысленно возвращаясь к тому, как Абрам выглядел тем утром. — Ты сожалеешь о том, что произошло? С Лолой? — Винил ли он Эндрю в чём-то из этого? — Нет, — без колебаний ответил Абрам. Эндрю обдумал ответ, обдумал, как вёл себя Абрам в последние несколько дней. Он всё ещё чувствовал, что мог бы сделать больше в том заброшенном здании, должен был вмешаться, когда Элиас схватил Абрама, даже если их было больше, а Лола намеренно испытывала его... но что сделано, то сделано. Абрам чувствовал, что всё пошло так, как пошло, и на это была причина. Абрам был в основном прав во всём этом — хотя, возможно, если бы у Эндрю было больше времени на планирование, если бы он знал больше о том, кого Лола собиралась привести... Прошлого не изменить, и сожаление, в конце концов, было бесполезным чувством. — Эмм, ты собираешься стоять там всю ночь? — Нет, — сказал Эндрю, подходя к кровати и беря сложенное одеяло, которое он видел, когда Абрам иногда заворачивался в него, когда уходил дуться в свою кровать. — Дай мне подушку, — приказал он, протягивая руку. Абрам несколько раз моргнул, прежде чем сделать то, что ему было велено, и, взяв подушку, Эндрю подошёл к довольно удобному креслу, в котором он уже однажды провёл ночь. — А, так ты... ага, понял. — Абрам наблюдал, как Эндрю устраивается поудобнее на кресле. — В шкафу есть ещё одеяла. Эндрю подтащил подставку для ног поближе и подоткнул одеяло вокруг себя. Устроившись в кресле, он посмотрел, что Абрам тоже улёгся на кровать, и позволил усталости, которую он чувствовал, утянуть его в сон. После этого кошмары больше не снились. Он проснулся, когда Абрам встал с постели, и позволил своему идиоту потащить его на утреннюю пробежку; она была не такой долгой и не такой быстрой, как обычно, учитывая, что Абрам всё ещё восстанавливался, но это заставило Абрама почувствовать себя лучше, заставило его улыбнуться и прогнало остатки темноты в его глазах. Эндрю ещё немного потренировался с утяжелителями, пока Абрам готовил им завтрак, и после быстрого душа сел за стол, чтобы съесть панкейки с шоколадной крошкой. Единственное, что было более удивительным, чем завтрак (и отсутствие срабатывания дымовой сигнализации), — это наблюдение за тем, как Абрам пытается доесть три панкейка на своей тарелке. — Как ты можешь есть эти штуки? — жаловался Абрам, отказавшись от половины стопки в пользу тоста. — Серьёзно, у тебя в детстве был поврежден мозг? Что-то, из-за чего ты не понимаешь, насколько всё сладкое? — Видимо, только что-то, что позволяет мне терпеть идиотов, — сказал Эндрю, беря тарелку и добавляя сироп к недоеденным панкейкам. Абрам улыбнулся на это. — Ох, быть тобой, так тяжело. — Он потянулся за телефоном, пока в него не бросили ложку. — Не надо, а то я его сломаю, — предупредил Эндрю и бросил в ответ невинный взгляд в его сторону. — Сделаешь что? — Когда глаза Эндрю сузились, улыбка Абрама расширилась. — Так как они тебе? Эндрю просто пожал плечами, продолжая есть. — Я так понимаю, что тебе они тоже нравятся, — с явным удовлетворением сказал Абрам, возясь с тостером. Глаза Эндрю снова сузились; кто-то становился слишком самодовольным, но с этим он разберется позже — после того, как доест панкейки. Когда завтрак закончился и Абрам остался наводить порядок, он сообщил своему идиоту, что у них есть планы на день, чтобы тот был готов примерно через полчаса. Абрам остался в замешательстве, но он действительно был готов вовремя, одетый, как и накануне, в джинсы и приталенный свитер. Эндрю одобрительно кивнул и спустился в гараж — к Астон Мартину. — Мы не берём МакЛарен? — Не сегодня. — Эндрю подождал, не хочет ли Абрам сесть за руль, и не удивился, когда Абрам махнул рукой, мол всё в порядке, если он побудет водителем. Что ж, всё было в порядке пока. Они покинули таунхаус и поехали в сторону Илфорда, к частному гоночному треку, расположенному недалеко от общественного, о котором Брен рассказал Эндрю, и где у них было зарезервировано время на день. Когда они подъехали к трассе, Эндрю вышел из машины, чтобы поговорить с одним из мужчин, стоявших у ворот, ведущих на трассу, который, должно быть, ждал их. Как только стало ясно, что трасса в их распоряжении на несколько часов, он вернулся к Vanquish и медленно повёл его вперёд, пока Абрам смотрел на него. — Итак... мы здесь, чтобы ты мог погонять на машине? — Нет, мы здесь, чтобы ты научился водить эту штуку, — объяснил Эндрю, хотя он не стал бы жаловаться, если бы получил шанс сесть за руль. Как только они оказались на трассе, он припарковал машину, а затем обратился к Абраму. — Теперь твоя очередь, — сказал он, прежде чем выйти из машины, чтобы они могли поменяться местами. Было очевидно, что провести день в незнакомой и мощной машине, гоняя по треку, не входило в представления Абрама о веселье, но он не жаловался и, похоже, понял логику. Как только он удобно устроился за рулем, он начал делать медленные круги по извилистой трассе, словно знакомясь с машиной, изучая её управление и расположение трассы. Пока Эндрю не стало слишком скучно, он постепенно увеличил скорость. Было ясно, что он не был человеком, который любит машины ради вождения, ради быстрой езды. Было также ясно, что он не лгал, когда говорил, что умеет водить машину, и Эндрю невольно задумался о том, сколько миль он проехал по Европе за те годы, когда был в бегах. Несмотря на то, что он немного «заржавел», он знал основы вождения, знал, как управлять машиной, когда она начинает дрифтовать, знал, как не паниковать и сохранять спокойствие, когда машина пыталась выхватить из его рук контроль. Ему было сложнее разобраться с подрулевыми переключателями и электроникой, что вполне логично, если он привык водить старые машины. Ко второму часу он переключил машину на высшую передачу, и пейзажи проносились мимо них как в тумане, пока Абрам мчался по трассе, его лицо было покрыто маской, а костяшки пальцев на руле почти побелели. Эндрю подождал, пока он проедет по трассе несколько раз, а затем попросил его остановиться, чтобы один из сотрудников трассы мог заправить Астон Мартин бензином. — Неплохо, — сказал он, показывая, чтобы они вышли из машины и отошли на несколько футов. — Спасибо, — тихо ответил Абрам. Затем он сделал длинный, медленный вдох. — Спасибо, — повторил он, и в этот раз его голос звучал более уверенно. — Это была хорошая идея. Теперь я чувствую, что могу управлять этой чёртовой штукой. — Он одарил Эндрю однобокой улыбкой. Эндрю попросил их отойти подальше, чтобы он мог взять сигарету, и заметил, что руки Абрама немного дрожали, когда он принимал сигарету. — Почему ты попросил машину? Абрам, казалось, задумался над этим вопросом, держа сигарету около лица, чтобы он мог вдыхать клубы дыма. — Потому что мне пора было отпустить и этот загон, — признался он. — Потому что я не хотел продолжать полагаться на кого-то в таком простом деле, как поездка куда-то. — Его губы скривились, когда он взглянул на Эндрю. — Ты так и не купил мне велосипед, сладкий. Что бы я делал, если бы мне пришлось за тобой заехать? — Это определённо больше, чем велосипед, — вынужден был признать Эндрю, снова ощутив эту чёртовую тёплую... тёплую штуку в груди. Неужели Абрам приобрёл машину отчасти из-за него? На случай, если Эндрю снова позвонит ему с просьбой о помощи? — Так ты хочешь проехать ещё несколько кругов? — Нет, думаю, с меня хватит, — сказал Абрам, покачав головой. — Должен быть в состоянии вывести её со второй передачи, не убив нас. — Должен, — поддразнил Эндрю, затягиваясь сигаретой. — Тогда моя очередь. — Как будто я этого не предвидел, — сказал Абрам, и его голос окрасился смехом, а улыбка стала ярче, когда он последовал за Эндрю к машине. Вернувшись в машину и отрегулировав настройки, Эндрю снова вывел её на трассу и позволил себе немного повеселиться. Это был не МакЛарен, но это действительно было «весело». Эндрю пообещал себе, что скоро они выйдут на трек на его машине, а пока он довольствовался Астоном. Абрам немного ворчал, когда они продолжали мотать по трассе, но заметил лёгкую улыбку на лице своего идиота. Примерно через час Эндрю решил, что с них хватит, и остановился, чтобы Абрам мог снова сесть за руль и отвезти их домой, чтобы научиться управлять машиной в городском трафике. Он справился с задачей лучше, чем когда привозил её домой накануне, но всё равно, казалось, с облегчением поставил её в гараж и покончил с этим. — Я рад, что она у меня есть, но кажется, я отдаю предпочтение тебе в роли моего шофёра, — сказал он Эндрю, когда они поднимались наверх. — Завтра снова панкейки с шоколадной крошкой, — сказал ему Эндрю. Хм, тогда ему придется сказать Брену, чтобы он купил взбитые сливки. — Придурок, — пробормотал Абрам, но, как ни странно, это слово больше не звучало как оскорбление. Эндрю решил, что раз уж они осмелились выйти за пределы дома, Абрам сможет возобновить оплату тех ужинов, которые он «задолжал» Эндрю. В этот вечер он выбрал небольшой ресторанчик в Челси, не слишком популярный и претенциозный, и заметил, как люди смотрели на Абрама, пока они шли от машины и сидели за столиком. Рыжеватые волосы были гораздо заметнее черных, особенно если учесть, что на Абраме был тёмно-серый свитер, демонстрирующий его стройную, но подтянутую верхнюю часть тела. Пряди, падающие на лицо, подчеркивали его голубые глаза, высокие скулы и чертовски полную нижнюю губу, которую Эндрю временами хотелось прикусить. Ему захотелось позвонить Джейми и проклясть её, при этом спросив почему? — Разве она не знала, что и без того было достаточно плохо, иметь дело с этим идиотом и его слепотой? А теперь этот проклятый обслуживающий персонал просто таращился на Абрама, ожидая, пока он сделает заказ. — А, чилийский Мальбек, — сказал он ей, нахмурившись и протягивая меню напитков. — Это... всё? — Балблэр, чистый, — сказал ей Эндрю, пока она возилась с меню, и на её лице появился неподобающий румянец. — И сырную тарелку. — Д-да, сэр, — поспешно сказала она, делая шаг назад, и чуть не столкнулась с коллегой-официантом, несущим поднос с напитками к другому столику. Абрам на мгновение нахмурился, прежде чем повернуться к Эндрю, а затем вздохнул, подперев подбородок правой рукой. — Что я теперь сделал? — Когда Эндрю продолжал смотреть на него безучастным взглядом, он снова вздохнул. — О нет, только не этот твой взгляд «он конченный идиот, почему я его терплю?» Что я сделал? Дело было в том, что Абрам просто не понимал этого. Эндрю полагал, что это должно считаться своего рода благословением, но он не верил в такие вещи. Рене, вероятно, сказала бы, что это просто грань деми-природы Абрама, что его не интересуют другие люди, и Эндрю должен утешаться тем, что Абрам находит его примечательным. Ники бы — ладно, хватит этой ерунды. Абрам был слепым идиотом, и Эндрю собирался в конце концов зарезать ублюдка, который не понимал, что Абрам не знает, что с ним флиртуют, и точка. Хм, может, в конце концов, всё будет не так уж плохо. За исключением того, что Стюарт начнёт ворчать, когда узнает. — Перестань пялиться на меня, — сказал ему Эндрю, чем заслужил чёртову улыбку, по крайней мере, до тех пор, пока не вернулась официантка с их напитками. После того, как Абрам выпил примерно половину своего вина и бросил в Эндрю крекер, бормоча что-то по-японски под нос, всё вернулось в норму до конца ужина. Были привычные гримасы по поводу того, сколько Эндрю заказал, и новые, когда он, казалось, забывал, что его волосы стали короче, и собирался заправить их за уши, но через минуту или две они вырывались на свободу. Были улыбки, когда Эндрю что-то делал или говорил, и безучастные взгляды, когда люди подходили слишком близко к столу или когда в ресторане раздавался громкий шум. Они говорили о возможном возвращении в Штутгарт, если Джейми и Стюарт в ближайшее время забьют на все эти «сидения дома». Всего на пару дней, чтобы проведать Ники и Эрика, может быть, посетить Кёльн, чтобы отдохнуть от Лондона. Эндрю испытывал искушение устроить из этого дорожное путешествие, но это, вероятно, потребовало бы их слишком долгого отсутствия. Когда-нибудь они это сделают. Ему пришло в голову, что он думает о будущих поездках с Абрамом, о том, как они вдвоём в Астон Мартине проедут по Европе, навестят Ники, а затем отправятся в самостоятельное путешествие. Он думал о долгосрочной перспективе с другим человеком. С определённым человеком, в частности. В детстве всегда был только он и всё. Никто, кроме него. Была ещё Касс... но это было лишь принятие желаемого за действительное, обманчивая фантазия. Даже если бы всё получилось, она не была бы его, он просто занимал бы место в её доме, был бы просто ещё одним Спиром. Эндрю Джозеф Спир. И хотя он чуть не истёк кровью, желая, чтобы это сбылось, позволил Дрейку — нет. А потом Аарон? Они никогда не были только вдвоём, Эндрю и Аарон. Это было соглашение между ними, которое Аарон никогда не понимал, никогда по-настоящему не соблюдал. Соглашение, которое он с радостью растоптал и объявил недействительным, законченным, как только они окончили Пальметто, и Эндрю больше не был частью его жизни. Эндрю понял намёк, понял, что больше не стоит пытаться. Какой смысл? Он был слишком испорчен для кого-то ещё, и никто не мог понять, что ему нужно. Никто не поймёт, что ему нужно, и не захочет его, когда увидит его таким, какой он есть на самом деле. Затем появился Абрам, несбыточная мечта, который снова уставился на него, на этот раз в замешательстве. — А, всё в порядке? Что-то не так с едой? — Абрам огляделся по сторонам, как бы ища их официантку. — Она в порядке, — сказал Эндрю, вертя вилкой в своем ризотто с омаром, которое на самом деле было очень вкусным, а затем потянулся за виски. Это всего лишь мысли в его голове сейчас были не о… были о чём? Что это были за моменты прозрения, когда ты ещё ни черта не понимал, что они означают? — Хорошо. — Абрам откинулся на стуле и откусил ещё кусочек от своего блюда из курицы, склонив голову так, что волосы скрыли его лицо, прежде чем он заговорил снова. — А, Элли прислал мне кое-что, — сказал он через несколько секунд тихим и немного неуверенным голосом, словно он опасался настроения Эндрю. — Что, ссылку на порносайт? Это заставило Абрама улыбнуться, когда он поднял голову. — Нет, он прекратил это после того, как я попросил у Джейсона что-нибудь, чтобы стереть его жёсткий диск. — На мгновение появился намёк на «устрашающую» сторону идиота. — Речь шла о каком-то новом мороженом, которое продаёт ароматы на основе алкоголя. По какой-то странной причине он подумал, что тебе это может быть интересно. Тем более, что виски, как предполагается, очень вкусное. Проклятые прозрения и проклятые изжоги, подумал Эндрю, уставившись на своего идиота. — Это всё равно пойдёт на твой счёт, так как будет десертом. — Конечно, — вздохнул Абрам, разрезая свою курицу. — Мы собираемся проверить, сколько сможем впихнуть его в твою чёртову машину, сладкий? — Конечно, детка, — сказал Эндрю, прежде чем отправить вилку в рот. ******* Абрам улыбнулся, услышав, как Эндрю практикует свой русский в гостиной, пока он сидел на кухне и работал над документами для Джейми. Акцент друга всё ещё был ужасен, но постепенно он становился лучше. Потихоньку. Ещё более забавным было выражение лица Эндрю, когда он занимался, лёгкая складка между прямыми бровями и намерение в глазах, как будто он осмеливался бросить вызов языку; почему-то только Эндрю считал иностранный язык чем-то таким, что нужно избить до потери сознания. Абрам внёс несколько поправок, и после пары попыток Эндрю добился правильного произношения. Пройдёт, вероятно, ещё несколько недель, прежде чем они смогут вести беседу вместе, но снова удивительная память и сообразительность Эндрю помогут ему быстро выучить язык, а также его решимость. Вернув внимание к документам, Абрам закончил с ними, а затем задумался о том, чем они с Эндрю будут заниматься остаток вечера, пойдут ли они куда-нибудь поесть или останутся дома смотреть кино. От отца Абрама или Ичиро до сих пор не последовало никакой явной мести, поэтому Джейми предпочла, чтобы они с Эндрю свели свои вылазки за пределы таунхауса к минимуму. Не то чтобы Абрам хотел нападения или ещё одной попытки похищения, не сейчас, когда у него всё ещё болели рёбра, а ему только что удалось выспаться, но было бы неплохо почувствовать, что жизнь вернулась в нормальное русло. Или что там для него было «нормально». Знать, что он может выйти на улицу, когда захочет, может сесть в самолёт и улететь куда-нибудь. Он только отправил файлы Джейми, когда Эндрю зашёл на кухню за одной из пинт мороженого, которое они принесли домой в тот вечер, и он встал, чтобы поставить чай. — Почему бы тебе просто не дать ему растаять и не выпить его? Так, наверное, будет куда удобнее. — Как будто я не слышал этого раньше. — Эндрю откинул крышку с пинты мороженого в сторону Абрама, прежде чем приняться за ложку. — Что за херня у тебя со сладостями? — Я просто не люблю их. — Абрам пожал плечами, когда начал кипятить воду; он никогда не любил их в детстве, и у него не было возможности насладиться ими, пока он был в бегах с матерью. Лакомством для него были фрукты, что-то свежее и терпкое, чтобы уравновесить всю дешёвую еду, которую покупала его мать, потому что они редко могли готовить как следует и экономили деньги. — Просто это значит больше для тебя. Эндрю хмыкнул на это и продолжил поглощать десерт, пока Абрам готовил чай. Они уже начали обсуждать планы на вечер, когда раздался сигнал системы оповещения, а затем пришло сообщение от Джейми. Удивлённый столь неожиданным визитом кузины, Абрам нахмурился, пока Эндрю шёл к входной двери. Джейми пришла вместе с Лиз, обе они были необычайно хмурыми, что было совсем не хорошим знаком. На мгновение Абрам забеспокоился, что Морияма или его отец что-то сделали, нашли способ навредить его семье. — В чём дело? — спросил он, выходя из кухни. Джейми покачала головой, не потрудившись расстегнуть пальто, когда подошла к Абраму. — Мне сегодня позвонили, и я хотела сказать тебе об этом лично. — Она замешкалась на мгновение, пока Эндрю не встал рядом с Абрамом. — Джаин будет в городе завтра или около того. — Ладно. — Пальцы Абрама вцепились в край рукавов его свитера, когда слова дошли до него. — Он приезжает в Лондон. — Он подумал о слишком длинных ночах в дорогих гостиничных номерах, о том, как стоял на коленях, как лежал неподвижно на кровати, как — ощущение руки на затылке вернуло его в настоящее. — Почему? — Эндрю требовал ответа, его внимание было приковано к Джейми, но его рука была тёплой на коже Абрама. — Я думаю, это из-за неразберихи с Морияма, — ответила Джейми. — Ичиро охотился за одним из активов Сюэ, что-то в этом роде. — Она кивнула Абраму. — Он хочет поговорить с тобой и со мной, а это значит, что я не могу тебя отослать. — Понятно. — Абрам слегка вздрогнул, проведя правой рукой по волосам, отчего хватка Эндрю на его шее усилилась. — Дай мне знать, когда и где. — Абрам... мы поддержим тебя в любом твоём решении. — Джейми бросила острый взгляд в сторону Эндрю. — Пусть это будет только бизнес, чёрт подери. Что я тебе говорила о том, что нужно быть эгоистом? Ей было так легко это сказать, не так ли? Особенно когда они как никогда нуждались в защите Сюэ. Но Эндрю с самого начала сказал Абраму, что ему придётся выбирать, что Эндрю не допустит, чтобы между ними что-то было, если он уйдёт с Джаином. — Окей, — только и сказал он, стараясь не запаниковать, не начать задыхаться. Джейми обменялась взглядом с Лиз, затем сделала шаг ближе, но она, похоже, не успела опомниться. — Я буду передавать любую информацию о его визите и сделаю всё возможное, чтобы занять его — я, папа и дядя Стюарт. А до тех пор просто... просто оставайся здесь, хорошо? Я знаю, это начинает надоедать, но просто оставайся здесь. — Пришли мне всё, — сказал Эндрю, отпустив шею Абрама, чтобы он мог проводить женщин за дверь, его движения были отрывистыми от сдерживаемого гнева или чего-то ещё. Пока он это делал, Абрам вернулся на кухню и уже почти взял что-то алкогольное, но потом решил, что ему не нужно, чтобы что-то мешало думать. Нет, паника и так справлялась с этой задачей более чем хорошо. Его руки дрожали, когда он наливал чай, в результате чего часть горячей жидкости выплеснулась на стол. Когда Эндрю вернулся, он как раз приводил всё в порядок. Его друг молча наблюдал за ним, пока Абрам вытирал столешницу и выбрасывал бумажное полотенце. Молчание затянулось примерно на минуту, в течение которой Эндрю наливал себе виски. — Ты собираешься сказать ему, чтобы он отъебался. — Когда Абрам ничего не сказал, а только попытался понять, сможет ли он поднять кружку, не залив себя горячим чаем, Эндрю громко поставил бутылку с алкоголем на стойку. — Да? Потому что я не шутил, когда говорил тебе раньше. — Я знаю, — сказал Абрам, обхватив себя руками за грудь, внезапно почувствовав себя полым и застывшим внутри. — Я знаю, просто... я не знаю, что делать. — Он искренне не знал, как правильно поступить. С одной стороны, была его семья, люди, которые так много отдали, чтобы защитить его. Люди, которых он поклялся защищать — и Эндрю теперь был в их числе. С другой стороны, был Эндрю... и Абрам не был уверен, что он будет делать, если Эндрю уйдёт. Если он вернётся домой и обнаружит, что Эндрю ушёл, потому что он не знал, сможет ли он справиться с чем-то, как на той неделе, если Эндрю не будет рядом, чтобы подхватить его, прикрыть его спину и дать ему почувствовать себя в безопасности. Что он чувствовал рядом с ним, что у него есть дом, куда он может вернуться, причина, чтобы пережить этот ужас. — Я не знаю. Эндрю больше ничего не говорил, пока не осушил большой стакан, в котором было виски. Затем он поставил стакан на место, немного слишком контролируя себя, его лицо стало ужасной пустой маской, которую Абрам ненавидел, когда он уставился на дверцу шкафа перед собой — так как он отказывался смотреть на Абрама. — Тебе нужно разобраться в себе, потому что то, что я сказал, остаётся в силе. Я не могу принять то, что ты будешь уходить к нему всякий раз, когда он появится и поманит пальцем. — Он медленно вздохнул, проведя руками по бледным коротким волосам. — Я не могу — после этого я не смогу тебе доверять. То, что он сказал, имело смысл. Абсолютный смысл. Абрам знал, что если он пойдёт с Джаином, это разрушит многое из того, с чем он боролся последние несколько недель с Эндрю, что он заставил себя пережить. Он старался восстановить контроль, перестать просто подчиняться, и он был счастлив. Он подумал, что, возможно, Эндрю тоже был счастлив. — Ты... ты уйдёшь, если я пойду? — спросил он, хрипло произнося слова, так как ужасный страх охватил его при этой мысли. Эндрю не ответил сразу, он стоял и смотрел на шкаф, как будто это была одна из его проклятых книг, а потом поднял бутылку виски. — Нет, я обещал, что буду присматривать за тобой, и я буду. Но я никогда больше не прикоснусь к тебе, — поклялся он, выходя из кухни с бутылкой и стараясь не попадаться Абраму на глаза. Оставшись один на кухне, Абрам стоял, чувствуя, как страдание, вина и какое-то грызущее, ужасное чувство раздирают его, пока он не оказался на полу, прижавшись спиной к деревянному шкафу и обхватив колени руками. Голос матери, резкий и яростный, кричал в его голове о том, что он такой глупый, что он никогда никого не должен был впускать, что это самоубийство, глупость и просто тупость — доверять кому-то, кто не она. Поддаваться такому глупому чувству, как эмоции. Потому что красивое лицо и улыбка ничего не значили, не означали, что им можно доверять. Это не означало, что они были рядом, когда ты в них нуждался. Кроме Эндрю, который был раньше и был сейчас. Эндрю обещал быть рядом, когда Абрам будет в нём нуждаться, даже если Абрам сделает какую-нибудь глупость. Почему казалось, что Абрам всегда делает глупости? Он должен был просто остаться на пляже в ту ночь, давным давно, должен был оставаться в воде, когда наступал прилив, а холодные волны накатывали бы всё дальше и дальше на его ноги, пока он смотрел на горизонт, на намёк на солнце, преодолевающее темноту. Надо было позволить воде унести его и избавить стольких людей от горя — утопление было не самой лучшей смертью, но по сравнению с тем, что он пережил до и после этого? Это было бы не так уж плохо. И всё же он не остался на том пляже, он позвонил по телефону и одним своим решением повлиял на жизнь стольких людей. Теперь ему нужно было понять, что делать дальше. Его тело болело от сидения на кафельном полу, он встал и приготовил свежий чайник, который взял с собой в гостиную. Огонь, который Эндрю развёл раньше, почти погас, поэтому он подбросил ещё немного дров, после чего улёгся в кресло, закутался в одеяла, пытаясь оттаять от ужасного холода, поселившегося в его сердце, и позвонил. — Что случилось, малыш? — Голос Стюарта был немного приглушённым, и Абрам предположил, что дядя слышал о визите Джаина. — Ты можешь... можешь говорить? — спросил он, не зная, занят его дядя или нет, и не желая его беспокоить. — Могу я... блять, подожди минутку. — Послышались приглушённые звуки, как будто рука Стюарта была над телефоном, и Абрам слегка улыбнулся, несмотря ни на что, при мысли о том, что его дядя сделал это, а не нажал кнопку «отключить звук». Затем Стюарт вернулся. — Хорошо, всё в порядке. Мы можем сделать это сейчас или я могу приехать. — Всё в порядке, — сказал Абрам, предпочитая поговорить по телефону, а не с дядей и, возможно, не напрячь Эндрю. Потом до него дошло, что он должен говорить. — Могу я тебя кое о чём спросить? — Конечно, что угодно. — Затем Стюарт, казалось, передумал. — Я имею в виду, в основном о чём угодно. Это ведь не такой разговор, да? — Мм? — Абрам нахмурился, пытаясь понять, что имел в виду его дядя, и чуть не уронил телефон, когда ему показалось, что он догадался. — О, блядский в рот, нет. — Во-первых, он ни за что на свете не собирался спрашивать Стюарта об этом, а во-вторых? У него было более чем достаточно знаний на эту тему. Даже слишком много. — Хорошо, хорошо, — сказал Стюарт, чувствуя более чем небольшое облегчение. — Так что ты хотел спросить? Ну, тема, которую Абрам имел в виду, может быть не намного лучше. — Ам, почему ты... то есть... почему ты до сих пор не женат? — спросил он в спешке. — Почему у тебя нет никого, как у дяди Уилла? — У Уилла была тётя Мириам, а у его матери... ну, может быть, не самый лучший пример, но всё же она нашла кого-то, даже если это были совершенно провальные отношения. Стюарт медленно выдохнул. — Ох, пацан, не ожидал, что до этого дойдёт. — Он замолчал на другом конце линии, пока Абрам пил чай. — У меня никогда ничего не получалось, Рэм. Было несколько женщин, с которыми я встречался, но ни с одной из них я не думал, что смогу справиться в долгосрочной перспективе. Это нелёгкая жизнь. Абрам слышал, что его дядя пару раз встречался с женщинами за эти годы, комментарии Дэвиса и других работников, лёгкие поддразнивания, но он никогда не виделся с этими женщинами, не слышал, чтобы какие-то отношения становились серьёзными. При всём колючем характере дяди, он был привлекательным мужчиной и умным, был тем, кого Абрам считал «хорошей добычей»... за исключением того, что да, он убивал людей, много путешествовал и работал на мафиозную семью. Это не то, что можно указать в профиле на Тиндере, без поднятия вопросов. — Значит, оно того не стоит? — Стюарт, казалось, прекрасно справлялся, живя самостоятельно. Должен был быть какой-то способ, который помогал ему справляться с этим, чтобы пройти через темноту и тяжёлые времена без кого-то, кто бы поддерживал его. Возможно, семья сделала это за него. Почти минуту всё снова было тихо. — Рэм... что-то происходит между тобой и кар… Миньярдом? — Мне просто любопытно, — ответил Абрам, не желая признаваться в некоторых вещах и не желая втягивать Эндрю в неприятности — он знал, что Стюарт склонен обвинять его друга во всём. — Мне нужно выпить, — вздохнул Стюарт, а затем послышался звук сигареты, которую он зажёг и сделал длинную затяжку. — Джейми говорила с тобой? О... ну, она говорила с тобой сегодня? — Я знаю о Джаине. — Абрам и сам почувствовал потребность в сигарете, но решил сделать ещё один глоток чая. — А как там... что обо всём думает Миньярд, а? — Голос Стюарта звучал грубовато, и Абрам не думал, что это из-за сигареты. — А, пацан? Учитывая, что он задал такой личный вопрос, Абрам решил, что должен рассказать дяде правду. — Он думает, что я должен сказать Джаину «нет», что меня используют. — Он не сказал Стюарту об ультиматуме. — Он чертовски прав, — огрызнулся Стюарт. — Ты больше не должен этого делать, малыш. Тебе вообще никогда не нужно было этого делать, ради всего, блять, святого. Не то, что Абрам хотел услышать сейчас, после последних нескольких лет. — Но он... — Нет, чёрт подери! Послушай меня, Сюэ не позволит, чтобы всё, что мы создали за эти годы, было отброшено в сторону из-за того, что один из его людей не получит... из-за того, что его отшили. А если так? Тогда он явно не тот, с кем мы хотим иметь дело. — Он нам нужен, — возразил Абрам. — Сейчас больше, чем когда-либо. Стюарт замолчал, выдыхая. — Он не семья, Рэм. Ты — да, так что поверь мне, когда я говорю, что он нам не так уж и нужен. Поэтому слушай — блять, никогда не думал, что скажу это — слушай этого чёртового карлика, хорошо? Не облажайся. — Он снова замолчал, когда Абрам отставил кружку в сторону и снова прижал колени к груди. — Ты хочешь знать, почему я один? Потому что я не могу найти кого-то, кто мог бы справиться с тем дерьмом, которое я делаю изо дня в день, тут не такой уж большой выбор. Если ты нашёл кого-то, кто может? Не упускай этого, и уж точно не ради женатого ублюдка, который видит в тебе лишь красивую игрушку. Абрам вздрогнул, проведя левой рукой по волосам. — Тебе даже не нравится Эндрю. — Я думаю, ты мог бы найти кого-то получше, — признал Стюарт. — Я думаю, ты мог бы найти кого-то, кто не был испорчен, но, возможно, это то, что тебе нужно. А тебе действительно кто-то нужен, Рэм. Некоторые из нас могут пройти через этот мир самостоятельно, но я не думаю, что ты один из этих людей. — Я не слабак, — процедил Абрам, уязвлённый этим замечанием. — Нет, не слабак, — согласился Стюарт тихим голосом. — В тебе слишком много от твоей матери, чтобы быть таким. Но у тебя также есть сердце, малыш. Именно это делает тебя таким чертовски преданным, именно это заставляет людей равняться на тебя. Абрам не знал, что на это ответить, так как ещё больше замыкался в себе, обдумывая слова дяди. Он пытался примерить их на всё, что чувствовал внутри, на вину, боль и грызущий страх, на желание и предательскую надежду. — Твоя мать хотела бы, чтобы ты был счастлив, — сказал Стюарт после долгого молчания, в котором слышались только звуки того, как он курит, и потрескивание огня в гостиной. Это вызвало горький смех Абрама. — Она бы, наверное, сказала мне, чтобы я скорее пырнул Эндрю ножом в горло, чем позволил ему приблизиться ко мне, — сообщил он своему дяде. — Она считала, что лучше быть одному. — Да, но я думаю, можно с уверенностью сказать, что твоя мать — последний человек, которому можно доверять в вопросах отношений, упокой Господь её душу, — сказал Стюарт немного кислым тоном. — Даже если бы я очень хотел увидеть, как она возьмётся за Миньярда. От этой мысли у Абрама точно будут кошмары — несмотря на то, что его друг был почти в два раза шире его матери, он не думал, что Мэри Хэтфорд падёт без боя. Учитывая, что он видел, как она расправилась не с одним человеком его отца... Абрам подумал, что дело может дойти до довольно кровавой и неприятной ничьи. — А я уже начал думать, что он тебе нравится. — Всё, что я хочу сказать, если этот карликовый засранец не прилип к твоему сердцу, почему бы не дать Камило шанс, а? Он бросил всё, чтобы помочь нам на прошлой неделе. Дыхание Абрама перехватило в горле от этого замечания про «сердце». — Я... то есть... нет, — сказал он своему дяде. — В последний раз говорю, нет. — Тогда ладно, держись за этого упрямого янки и скажи Джаину, чтобы он отъебался, — пробормотал Стюарт. Когда Абрам замолчал на дюжину или около того бешеных ударов сердца, Стюарт вздохнул. — Не беспокойся о нас, малыш, и не испорти то, что, возможно, лучшее, что случилось с тобой за последние годы, даже если он мудак. — Когда Абраму удалось слабо рассмеяться, голос Стюарта потеплел. — И не стесняйся звонить мне снова, хотя, блять, я надеюсь, что в следующий раз это будет сообщение о том, что ты выгоняешь Миньярда на улицу. — Никаких обещаний, — сказал ему Абрам. — Дядя Стюарт? Спасибо. — Не за что, — сказал ему Стюарт. — Просто помни, что я сказал о Джаине. — Хорошо. — Абрам повесил трубку и несколько минут сидел, сгорбившись, на диване, прежде чем заставил себя развернуться и налить себе ещё чаю. Напиток помог ему согреться почти так же, как и разговор со Стюартом, и когда он почувствовал себя достаточно спокойным, он написал Брену сообщение об ужине. Пока силовик не пришёл с едой, он сидел в кресле и думал о том, что сказал Стюарт, думал о Джаине и об отношениях с Эндрю. Думал о том, сможет ли вообще позволить китайцу прикоснуться к себе после всех «да», которыми он обменялся с Эндрю, после того, как он узнал, что значит по-настоящему согласиться на что-то, почувствовать что-то. На мгновение ему стало плохо, ему показалось, что его вырвет от выпитого чая, но он подавил тошноту. Он подумал об Эндрю, о том, чтобы вернуть их отношения к тому, что было до того, как он признался, к тому, чтобы быть... быть просто «друзьями». Если бы Эндрю решил, что так будет лучше для него, если бы он пришёл к этому по каким-то личным причинам, Абрам бы мог принять это. Но чтобы это произошло из-за него? Из-за его собственных действий? Абрам начинал понимать, почему мать шлёпала его и дёргала за волосы, когда он слишком долго смотрел на некоторых девушек; эмоциональная привязанность делала его растерянным и открытым для боли, для манипуляций. Он знал, какое решение она примет, знал, что колебаний у неё не будет. С другой стороны, его мать никогда не была лучшей в принятии решений, когда дело касалось отношений, как напомнил ему дядя Стюарт. Брен появился ближе к вечеру с едой и суровым выражением лица. — Никуда не выходи, не позвонив мне, понял? Пока этот ублюдок не вернётся домой или ещё куда-нибудь. — А, что насчёт Эндрю? — спросил Абрам, беспокоясь, что его друг что-то натворил, пока был наверху, позвонил Джейми, чтобы попросить новое задание, несмотря на его слова, сказанные ранее. — Да, что насчёт Эндрю? Абрам оглянулся на Брена и увидел, что его друг стоит в гостиной, с растрёпанными волосами, одетый в чёрные клетчатые пижамные штаны, нарукавники и чёрную футболку, с хмурым лицом, но не выглядящий пьяным в данный момент. — Умм, тут еда. Эндрю проигнорировал это, продолжая хмуриться на Брена. — Зачем мы тебя звали? — Еда, — сказал Брен с нервной ухмылкой, незаметно проскользнув за островок, пока большой предмет мебели не оказался между ним и явно недовольным Эндрю. — Слушай, это пришло с более высокого уровня, так что не надо на меня наезжать. Джейми и Стюарт хотят, чтобы за вами двумя присматривали, пока Джаин и его головорезы в городе, просто на всякий случай. Глаза Эндрю сузились при этом, и он посмотрел на Абрама, прежде чем слегка пожать плечами. Выглядя немного ошеломленным такой реакцией, Брен несколько секунд продолжал наблюдать за ним, словно сомневаясь, что его так легко отпустили, а затем быстро сбежал. Тем временем Абрам решил, что он и так был паинькой весь день и наконец-то пришло время раздобыть вино к лазанье, а Эндрю заглянул в контейнеры с едой на вынос. Брен принёс ему чесночный хлеб и фетучине альфредо, на которые Эндрю смотрел несколько секунд, прежде чем отправиться за столовым серебром. По пути он украл вино Абрама, пока Абрам ходил за салфетками. Пару минут они ели в тишине, пока Эндрю не допил свой бокал вина. — Почему Джейми и Стюарт психуют? Абрам пожал плечами, доедая макароны. — Ведут себя как обычно? Глаза Эндрю сузились, когда он подтащил бутылку вина, чтобы наполнить свой бокал. — Это сильнее, чем обычно. Что ты сделал, чтобы нам обоим приставили няньку? — Когда Абрам протянул свой бокал, чтобы его тоже наполнили, Эндрю намеренно поставил бутылку рядом со своей тарелкой, придурок. — Я всего лишь поговорил со Стюартом, — сказал Абрам, показав другу грубый жест за то, что тот украл вино. — Замечательно. Куда меня переведут, сладкий? — В этих словах была лишь малая толика сарказма. — Пока никуда, но теперь я обдумываю это, детка. — Абрам отложил вилку и подпер подбородок правой рукой, его аппетит внезапно пропал. — Возможно... возможно, это на случай, если у Джаина возникнут проблемы с тем, что я ему откажу, — слова вылетели в спешке. Когда Эндрю просто сидел, ничего не говоря и не делая, Абрам вздохнул. — Сейчас я действительно хотел бы выпить вина, — сказал он, поднимая голову. Когда Эндрю по-прежнему ничего не предпринимал, он снова вздохнул и встал за бутылкой. Он как раз подошёл к стойке, на которой стояло вино, когда почувствовал лёгкое прикосновение к левому плечу; когда он обернулся, Эндрю был почти в его пространстве, глаза пылали какими-то сильными эмоциями, а руки зависли рядом с лицом Абрама. — Да или нет? — Вопрос был задан таким хриплым голосом, густым от редких эмоций Эндрю. — Да, — сказал Абрам, и мгновение спустя его отбросило назад к стойке от силы страстного поцелуя Эндрю, пальцы запутались в его волосах, а широкое, мускулистое тело прижалось к его собственному. Глубокий, нуждающийся стон вырвался на свободу, когда он выгнул спину так, чтобы ещё сильнее прижать Эндрю к себе, чтобы добиться ещё большего контакта, поскольку ему ещё не сказали, где он может касаться руками. Нога Эндрю скользнула между его бёдер, и он снова застонал, ещё немного ссутулившись, оседлав мускулистое бедро, а затем подался вперёд, уже напрягаясь от потребности, которая ошеломила его. Судя по твёрдости, которая вдавливалась в него, он был не один. — К-коснуться т-тебя? — пролепетал он, прервав поцелуй, губы уже щипало от интенсивности. — Бёдра и выше, — без колебаний ответил Эндрю, а затем застонал, когда рот Абрама оказался на его шее. — Блять. На мгновение Абрам представил себе это, представил, как Эндрю трахает его. Представил, как его друг лежит на нём сверху, руки того на его бёдрах и рот на его рту, когда он погружается в Абрама. Представил, как хочет этого. Представил, как это приятно, как и всё остальное, что делал с ним Эндрю. В этот момент он задрожал, дрожь пробежала по всему телу, и он прижался лицом к шее Эндрю. Рука, гладившая его по спине, на мгновение затихла, а затем рука, запустившаяся в его волосы, побудила его поднять глаза. — Всё в порядке, — заверил Абрам его с лёгкой улыбкой. — Просто... удивлён кое-чем. Чем-то хорошим. На мгновение показалось, что Эндрю не поверил ему, затем он насмешливо улыбнулся, оттаскивая Абрама от тумбы. — Скажешь, если это перестанет быть хорошим. — Знаю, — сказал Абрам. — Но это так — это хорошее. — Он позволил Эндрю вывести себя из кухни. Руки были заняты под чужой футболкой, и он был удивлён, когда Эндрю, казалось, заколебался у входа в гостиную. Они всегда делали подобное на кухне или в гостиной, если только не были в отеле. Абрам не возражал против этого, но... — Можем пойти в мою спальню, — предложил он, и его лицо немного потеплело. Это вызвало ещё один невзрачный взгляд, и он подумал, что, возможно, что-то напутал, когда Эндрю отпустил его. — Хорошо. — Затем Эндрю ухватился за его левый локоть и начал вести его вверх по лестнице. Хорошо, это был положительный знак, не так ли? Абрам изо всех сил старался не споткнуться на лестнице, чтобы не отстать от своего друга, хотя собственные ноги были длиннее. Прошло совсем немного времени, и они оказались в его комнате, и он был благодарен за то, что не оставил ничего валяться на полу и вернул одеяло на место, прежде чем уйти в начале дня. Эндрю сделал небольшую паузу, как бы давая Абраму шанс передумать, а когда Абрам улыбнулся и слегка подтолкнул его к кровати, тот снова стал целовать Абрама со свирепостью, от которой у него почти перехватило дыхание. Абрам слегка дёрнул за подол хлопчатобумажных штанов, в ответ на что он, вместо того чтобы прервать поцелуй, сам стянул их и нижнее бельё, и вскоре они уже оба пытались снять с себя одежду, а потом голыми рухнули на кровать. Ещё мгновение Эндрю колебался, нависая над Абрамом, прежде чем устроиться между его бёдер в ожидании, чтобы убедиться, что всё в порядке, прежде чем наклониться для короткого поцелуя, который привёл к тому, что он провёл ртом по подбородку Абрама, затем по его шее. Абрам старался не извиваться, ощущая рот и руки Эндрю на себе, удовольствие, растущее в нём от ласк и поцелуев, нежных покусываний и дразнящих посасываний, которые, как он знал, оставят следы. Если в какой-то момент в нём возникло чувство страха от того, что он лежит в постели, а кто-то лежит сверху, что на него давит чей-то вес, ему нужно было лишь сконцентрироваться на ощущении своих нарукавников, когда он скользил руками по сильной спине Эндрю, на том, что его запястья были свободны, когда он поднимал их, чтобы провести пальцами по коротким волосам Эндрю, и на всём удовольствии, бурлящем внутри него, когда рот Эндрю прошёлся по его пупку, когда руки Эндрю поглаживали внутреннюю поверхность его бёдер. Затем язык Эндрю пробежал по всей длине его члена, и не было никаких плохих воспоминаний, которые нужно было прогнать, ничего, кроме Эндрю и экстаза, и борьбы за то, чтобы оставаться неподвижным, в то время как о, чёрт... Абрам выкрикнул имя Эндрю, пока одна рука обнимала его задницу, а другая гладила основание его члена, столько чудесного трения и влажного тепла, и он почувствовал, что начинает дрожать, когда Эндрю сильно сосал его, изо всех сил заикаясь, чтобы предупредить, когда удовольствие пронзило его. Он захлебнулся именем Эндрю, когда кончил, пальцы обхватили затылок друга, а он боролся с тем, чтобы не сжать их крепко, и закрыл глаза, когда эйфория обожгла его нервы. На мгновение ему показалось, что неровное дыхание исходит от него самого, а потом он понял, что Эндрю сгорбился над ним; член всё ещё твёрдый и выглядит немного взволнованным. Абрам поднял глаза на Эндрю и почувствовал, как его потное лицо снова разгорелось. — А... ты? — спросил он, пытаясь сесть. — Я... — Эндрю остановился, когда Абрам накинул руки ему на плечи, объятия были слабыми, не удерживающими, если он захочет отстраниться, но что-то такое, чтобы он знал, что он не один. — Закрой глаза. — Хорошо. — Полагая, что Эндрю просто снова будет мастурбировать рядом с ним, Абрам был удивлён, когда его правую руку осторожно взяли, опуская ладонь. — Всё в порядке? — Да, — выдохнул Абрам, пальцы его левой руки запутались в потных волосах Эндрю, в то время как его правая рука присоединилась к руке Эндрю, поглаживая член друга. Когда губы Эндрю прикоснулись к его губам, он раздвинул их для глубокого поцелуя и тихо застонал, когда почувствовал, что пальцы запутались в волосах на его затылке. Эндрю прервал поцелуй, чтобы провести пальцами по челюсти Абрама, его дыхание участилось, пока они продолжали гладить его, пока он не напрягся, когда тепло запульсировало в пальцах Абрама. Затем он начал медленно расслабляться, его дыхание выровнялось, и он прислонил голову к голове Абрама, пока Абрам тёр его кожу головы. Так они пролежали около двух минут, пока Абрам не почувствовал, что его друг придвинулся к нему. — Вытрешь руку о моё одеяло, и я тебя зарежу. — Он бы убил за Эндрю, но не хотел позволять этому ублюдку портить его постельное бельё, когда в двух шагах от него лежала коробка с салфетками. — Загоны, детка, — сказал Эндрю, отстраняясь и осматриваясь, а затем потянулся за салфетками. — Я и мои загоны не собираемся менять постельное бельё сегодня, сладкий, — объяснил Абрам, схватив коробку с салфетками, прежде чем Эндрю успел отбросить их в сторону или что-то в этом роде. Приведя себя в порядок, он встал с кровати, предполагая, что Эндрю, как всегда, уйдёт в свою спальню. Поскольку он направлялся в душ, он не стал одеваться, а просто пошёл в ванную и вошёл в большую душевую кабинку, как только вода достаточно нагрелась. Поэтому он был немного удивлён, когда повернулся и обнаружил, что Эндрю стоит голый возле кабинки. — Блять! — Красноречиво, — заметил Эндрю. — Да или нет? — Он спрашивал о разрешении войти в душ. — Ах, да? — Абрам вздохнул, когда Эндрю не двинулся с места. — Да. — Он подождал, пока его друг присоединится к нему, чтобы задать вопрос. — Почему? — Душ — это душ, — только и сказал Эндрю, а затем продолжил отгонять Абрама от горячей воды, чтобы он, ублюдок, мог встать под неё весь. — Почему ты отшиваешь Джаина? Абрам молчал около минуты, пока намыливался. — Потому что я не думаю, что смогу больше терпеть это, — признался он. — Даже ради моей семьи. Потому что ты был прав насчёт некоторых вещей с ним, и потому что... — Он слегка вздохнул, всё ещё не уверенный в себе по поводу всего этого. — Я не... это не стоит... этого. — Что бы это ни было. Это не стоило того, чтобы он мог проснуться от кошмара и не обнаружить Эндрю в другом конце комнаты в его кресле, не стоило того, чтобы он не мог протянуть руку и прикоснуться к Эндрю, когда всего становилось слишком, и чтобы простой контакт разрешил худшие из страхов и сомнений Абрама. Не стоило лишать себя раздражённого удовольствия наблюдать, как Эндрю крадёт его еду или приказывает приготовить что-то нелепое на завтрак, прекрасно понимая, что его друг намеренно издевается над ним, чтобы раззадорить его. Знать, что Эндрю предпочитал, чтобы Абрам злился на него, а не грустил, расстраивался или отстранялся. Даже если бы Эндрю остался, это было бы не то же самое, если бы он остался только из-за обещания. Абрам не хотел, чтобы он оставался только из-за обещания. Эндрю продолжал смывать воду, и когда он закончил, то шагнул к Абраму и медленно протянул руку, чтобы коснуться левой стороны лица Абрама. Кивнув, Абрам наклонился для удивительно нежного поцелуя, который длился несколько секунд, прежде чем он отстранился. — Завтра французские тосты, — это всё, что он сказал, прежде чем выйти из душа. Абрам улыбался, пока сам принимал душ — по крайней мере, до тех пор, пока не вышел и не понял, что Эндрю забрал с собой последнее чистое полотенце, блядский придурок. ******* Ожидая прибытия Джаина в одном из частных обеденных залов отеля «Mandarin Oriental», Эндрю ещё раз подтянул рукава своего чёрного пальто, чтобы проверить, достаточно ли у него места для того, чтобы вытащить ножи; в другом конце комнаты Стюарт бросил на него предупреждающий взгляд, но ничего не сказал. Возможно, потому, что в богато обставленной комнате и без того царила напряжённая атмосфера: Дэвис и Лиз неловко прислонились к одной обитой кожей стене, а Джейми изо всех сил старалась отвлечь бледнолицего Абрама. Абрам был одет в тёмно-серый костюм, который подчёркивал его бледность, что было не очень хорошо в данный момент, подчёркивал его теперь уже каштаново-рыжие волосы, что определённо было не очень хорошо, и подчёркивал его стройную, элегантную фигуру, что, вероятно, было катастрофой, учитывая обстоятельства. К сожалению, все его костюмы были сшиты одинаково, о чём Эндрю должен был поговорить с Лилией в ближайшем будущем. Конечно, она могла бы найти что-нибудь, что заставило бы его выглядеть невысоким и неказистым для таких моментов. «Великолепный» — это не тот образ, который хотелось иметь, когда бросаешь влиятельного поклонника — по крайней мере, не в таких обстоятельствах. Эндрю всё ещё было трудно принять тот факт, что Абрам бросал Джаина; он знал, что когда сказал своему идиоту это условие для того, чтобы они были... кем бы они ни были, но он честно ожидал, что будет «брошенкой», когда дело дойдёт до реальности. Абрам был глупым мучеником, в конце концов, всегда ставя семью выше себя, всегда готовый броситься в логово медведя, если думал, что это спасёт других. По всем правилам Эндрю должен был отойти в сторону, когда бы это случилось, но он не мог найти в себе силы полностью оставить Абрама, разорвать их обещание, несмотря на то, как чертовски больно было бы оставаться рядом с ним и смотреть, как он уходит в постель Джаина каждый раз, когда китаец навещает его. Смотреть, как Абрам позволяет унижать и использовать себя ради Хэтфордов. Поэтому, конечно, он не поверил, когда Абрам сказал, что выбрал Эндрю, и часть его ждала, что Абрам сдастся, прогнётся под давлением и уступит в последнюю минуту. Вселенная не любила Эндрю, и это было бы как раз то, что нужно, чтобы заставить его сильно захотеть чего-то, заставить поверить, что он почти получил это, а затем выхватить это прямо у него на глазах. В тот самый момент, когда он уже собирался поддаться искушению и налить себе стакан виски из бара в другом конце маленькой комнаты, Брен открыл дверь и впустил Джаина и четырёх телохранителей, двое из которых отличались от тех, что Эндрю видел в последний раз. Джаин выглядел немного старше, чем прошлой осенью, в его волосах было чуть больше седины и, возможно, еще несколько фунтов, но на нём был дорогой и безупречный чёрный костюм и, конечно, то же обручальное кольцо. — Добрый вечер всем. Надеюсь, вы не долго меня ждали, — сказал он на английском с акцентом, слегка улыбнувшись, оглядывая комнату. Когда Эндрю двинулся, чтобы встать рядом с идиотом, он заметил, как глаза мужчины на несколько секунд задержались на Абраме, особенно на его волосах. — Нет, мы здесь недолго, — солгала Джейми, подойдя и слегка поклонившись Джаину. — Надеюсь, у вас всё хорошо. Как прошёл полет? Они обменялись любезностями, пока Эндрю подошёл к Абраму с правой стороны, а Стюарт — с левой, и протянул руку, чтобы провести ладонью по спине Абрама. Это вызвало у того нервную улыбку, после чего Абрам вновь обратил свое внимание на Джаина. Когда светская беседа была закончена, Джейми предложила всем сесть за стол, кроме Лиз, которая позволила двум официантам, проверенным Дэвисом, войти и подать всем напитки и разложить закуски. Эндрю заметил, как Джаин всё время поглядывал на Абрама, заметил напряжение в его идиоте и намеренно обхватил шею Абрама. Абрам издал лёгкий вздох и начал расслабляться под его прикосновением, и никто из Хэтфордов или их людей даже не моргнул в ответ на этот жест, в то время как широкое лицо Джаина слегка нахмурилось. Абрам не стряхнул руку Эндрю, а наоборот, наклонился к Эндрю в кресле. Как только официанты ушли, Джейми и Джаин перешли к реальным темам, к причине, по которой Джаин приехал «погостить». Ичиро нанёс удар по операции по отмыванию денег, которую один из помощников Сюэ проводил в Соединенных Штатах, что привело к потере доходов и возникновению вопроса о внутренней безопасности. Джейми поделилась, что они недавно выяснили о слабых местах организации Морияма, в том числе и Веснински, и согласилась работать с Сюэ над выявлением возможных предателей, а также нанести ответный удар по Ичиро. Всё это было очень похоже на «все за одного и один за всех», бла-бла-бла, во время чего Эндрю поглощал закуски и потягивал виски, а Абрам постепенно расслаблялся, делая случайные замечания. Покончив с этим, они перешли к теме последних финансовых результатов, которые выглядели более оптимистично. Джаин сообщил, что Сюэ доволен последними покупками недвижимости и что все механизмы отмывания денег, созданные за пределами США, работают хорошо. В ближайшее время будет больше запросов на маскировку покупок и открытие иностранных счетов, поскольку его коллеги стремятся диверсифицировать свои средства за рубежом. В целом, это была довольно скучная пара часов, несмотря на некоторое планирование того, как навредить Морияма. Эндрю не обратил бы на это внимания, если бы не то, что он был слишком сосредоточен на Джаине, на том, как внимание этого человека то и дело возвращалось к Абраму, как он ловил эти вспышки желания. Кто-то с нетерпением ждал окончания встречи, он был готов поспорить. Как только Джейми и Джаин решили, что на сегодня хватит деловых разговоров, все поднялись из-за стола, благодарные за возможность встать и немного пройтись, чтобы пополнить запасы выпивки. Лиз быстро протянула Джейми буравчик, а Эндрю остался рядом с Абрамом, когда Джаин подошёл к нему с лёгкой улыбкой на лице. — Абрам, я слышал, что в последнее время ты был немного... нездоров из-за неудачных обстоятельств. Надеюсь, теперь тебе лучше, и ты скоро сможешь снова путешествовать. — Его улыбка приобрела дружелюбный оттенок, когда он оглядел Абрама с ног до головы. — Я чувствую себя немного лучше, спасибо, — сказал ему Абрам. — Что касается остального... посмотрим. По крайней мере, я хотел бы поскорее вернуться в Германию. — Ты нужен нам в Китае, — настаивал Джаин. — Мы так многого добились вместе, когда ты был там в прошлый раз. Эндрю мог сказать, что его идиот снова стал напряжённым, просто по тому, как Абрам переместил свой вес на ноги. — Это зависит от дяди Уилла и Джейми. — Да, ты всегда такой... послушный ребёнок, — сказал Джаин с намёком на недосказанность. Эндрю хотел было прямо сейчас выхватить один из своих ножей, но сдержался, когда один из крупных телохранителей, стоявших позади Джаина, немного подвинулся, чтобы дать Стюарту подойти. — Тебе очень повезло, Стюарт, что у тебя такой послушный и преданный племянник. — Рэм — отличный ребёнок, — сказал Стюарт с напряжённым лицом, как будто он тоже пытался контролировать себя. — Он слишком много делает для семьи, мы всегда кричим на него, чтобы он успокоился. Слишком тонко? Глаза Джаина на мгновение сузились, а затем он снова улыбнулся Абраму. — Да, он действительно очень много работает. Должен признаться, я надеялся, что он не откажется поработать прямо сейчас. — Он склонил голову набок, разглаживая правой рукой переднюю часть своего пальто. — Есть несколько вещей, которые я хотел бы обсудить с тобой, если ты не против остаться. Эндрю приготовился к тому, что должно произойти, к тому, что Абрам склонит голову и скажет «да». В комнате всё стихло, только слышались шаги Джейми и Лиз, которые приближались к маленькой группе. Затем Абрам издал дрожащий вздох. — Для меня это большая честь, — сказал он, в то время как Эндрю почувствовал, как будто что-то тупое вонзилось ему в грудь, — но это будет в другой раз. Возможно, мы сможем договориться о чём-то на завтра? — Пока он говорил, он смотрел на Эндрю. — Мы же будем свободны завтра днём, верно? — Мы? — спросил Джаин на китайском языке, улыбка исчезла с его лица. — Да, «мы», — сказал Абрам на том же языке. — Эндрю сопровождает меня повсюду. — Я не думаю, что ты понимаешь, — сказал Джаин. — Я хочу тебя сегодня вечером, а не... — Нет, ты не понимаешь, — сказал Эндрю, внезапно обретя дыхание, когда до него дошло, что сделал Абрам, а также тот факт, что Джаин не принимает «нет» в качестве ответа. — Он не пойдёт с тобой. — Он протянул руку, чтобы запустить пальцы в волосы на затылке Абрама. — Больше никогда. — Что, ты имеешь в виду... — Глаза Джаина сузились, когда он взглянул на них двоих, на то, как близко Эндрю стоял рядом с Абрамом, на то, как Абрам позволил Эндрю так прижаться к нему. — Вы вдвоём? — Последнее слово, казалось, было обращено к Абраму. — Да, мы вдвоём. Я с радостью помогу вам во всём, что касается работы, — сказал ему Абрам. — Но это всё, с этого момента, — сказал он, встретившись с глазами Джаина. Джаин, казалось, не верит тому, что слышит, но прежде чем он успел сказать что-то ещё, Стюарт вмешался. — Здесь всё в порядке? — Я просто предложил время, когда я мог бы помочь Джаину с некоторыми рабочими вопросами, — сказал Абрам, не отрывая взгляда от Джаина. — Ну, не дави на себя, ты только что встал на ноги. — Стюарт бросил на Эндрю пристальный взгляд. — Он не слишком много работал, да? Лучше бы когда я пришёл, я не застал его за приготовлением кучи дерьма. — Он наконец-то учится некоторым реальным жизненным навыкам, — сказал Эндрю. — Мы пытаемся выяснить, сможет ли он прожить неделю, не спалив дом. — Он слегка потрепал Абрама по волосам. — Правда, детка? — Позади Джаина Джейми почему-то усмехнулась. — Без комментариев, — пробормотал Абрам, и выражение его лица в данный момент выглядело весьма озабоченным. Тем временем Джаин перестал хмуриться на Абрама и несколько секунд смотрел на Эндрю оценивающим взглядом. — Понятно. Тогда я думаю, что завтра меня устроит. Я с нетерпением жду возможности поговорить с вами обоими, — сказал он, коротко склонив голову, а затем повернулся, чтобы поговорить с Джейми, прежде чем уйти. Плечи Абрама опустились при его уходе, что заставило Эндрю пару секунд потирать кожу головы, прежде чем отдёрнуть руку. — Ебучий ад, — пробормотал Абрам, а затем потёр лицо, повторяя слова. — Это... прошло хорошо, да? — спросил Стюарт. Дэвис подошёл к ним с несколькими бокалами, которые Эндрю и Стюарт быстро расхватали. — Я думаю, всё прошло хорошо. По крайней мере, не было криков «голову с плеч!» — Забавно, — сказал Стюарт всё ещё довольно кислым тоном, а выражение лица было ещё более кислым. Джейми присоединилась к ним, пока они допивали свои напитки, и покачала головой. — Я не чувствую от него никаких плохих намерений, кроме лёгкого разочарования. — Она посмотрела на Абрама, который замолчал, и на Эндрю. — Держитесь вместе и будьте осторожны, пусть Брен возит вас, пока этот в городе, — приказала она. — Я не думаю, что он собирается делать глупости, но нет причин давать ему возможность, если он решит доказать, что я ошибаюсь. — Вот тебе и новая машина, — сказал Абрам, как будто это действительно его беспокоило. За это Джейми потрепала его по волосам, и после того, как он вытерпел быстрые объятия от неё и Стюарта, Эндрю вытащил его из комнаты и позволил Брену вывести их из отеля. Как только они оказались на заднем сиденье Ягура седана, Абрам издал тихий стон, проводя пальцами по волосам. — Надеюсь, он скоро уедет. Он был не единственным в этом мнении, подумал Эндрю. — Ты ожидал, что он так отреагирует? Абрам несколько секунд грыз нижнюю губу. — Честно? Я не знаю, что я думал о его реакции. Не то чтобы я был ему так уж дорог — кажется, я ему немного нравлюсь, но он никогда не заявлял, что любит меня или что-то в этом роде. Как ты и сказал в тот раз, я думаю, для него я просто «потрахушки на ночь». Но он знал, что может получить меня в любой момент, когда захочет. Джаин знал, что Абрам был «его», так что, вероятно, в этом была какая-то уязвленная гордость. Гордость за потерю собственности, за то, что эта собственность сказала «нет» и стала «принадлежать» кому-то другому, хотя Абрам не принадлежал никому. Джаин, вероятно, не понимал этой концепции. Завтра, видимо, будет интересный день, но сейчас важно было только то, что Абрам разорвал связи с этим человеком, сказал ему «нет» и действительно имел это в виду. Всегда оставалась возможность, что Джаин попытается использовать угрозы против Абрама, но теперь, когда Абрам сказал «нет»? Эндрю не думал, что остальные Хэтфорды позволят этому идиоту взять свои слова обратно. Эндрю не позволил бы Абраму забрать их обратно, если бы кто-то попытался заставить Абрама сделать что-то против его воли. Он поднял голову и увидел, что Абрам смотрит на него, и прищелкнул языком. — Хватит на меня пялиться. — Нет, — сказал Абрам с лёгкой улыбкой. — Заставь меня. Это прозвучало как вызов, и Эндрю был готов его принять. Двигаясь медленно, он снова потянулся к волосам Абрама и использовал их, чтобы притянуть своего идиота к себе. Прежде чем он успел спросить, Абрам сказал «да», и они стали целоваться, Абрам прижался к нему, растянувшись на заднем сиденье машины. Через минуту-другую раздался жалобный стон Брена, который они оба проигнорировали. — Ой, да ладно, вы меня тут убиваете. Разве это не может подождать, пока вы не вернётесь домой? — умолял Брен. — Я здесь, вы же в курсе. — Абрам издал низкий стон, когда Эндрю погладил его по спине. — Ёбаный блять, подождите, пока Дэвис об этом узнает. Эндрю мысленно пометил, что в ближайшем будущем нужно будет поговорить со Стюартом и силовиком, а пока сосредоточился на одном из лучших представителей идиотов. *******