Armies

******* Эндрю положил ключи на мраморную поверхность островка на кухне и просто стоял, ощущая странную смесь усталости и приятного возбуждения, которая заставила его на мгновение покачнуться от ощущения лёгкости в голове. — Хочешь, поставлю кофе? — спросил Абрам мягко и несколько настороженно. Он был свидетелем того, как последние пару часов Эндрю разделывал человека, разделывал Дрейка с довольной улыбкой на лице. От улыбки у Эндрю болели щёки. — Нет, я скоро лягу спать, — сказал он, хотя пока не двигался с места. Он хотел спать, вытянуться на чистой, мягкой кровати в своей спальне, в доме, который принадлежал ему, в комнате, куда никто не войдёт, пока он не разрешит, с запертой дверью, пока он будет видеть сны. Пока ему будет сниться Дрейк, но не такой, каким он был все эти годы назад, намного более сильный и влиятельный, нет — ублюдок будет разбитым и плачущим, умоляющим Эндрю остановиться. Он умолял Эндрю остановиться. О, как же всё перевернулось, не правда ли? Эндрю не остановился. Некоторые монстры не заслуживали пощады, не заслуживали сдержанности, и даже если это и делало Эндрю таким же плохим, как и они? Он мог с этим жить. У Дрейка никогда не будет возможности тронуть Аарона, тронуть кого-либо ещё. На мгновение ярость пронеслась по уставшему телу Эндрю, когда он подумал о том, что Лютер нарушил своё обещание, о том, что Дрейк причинил боль ещё большему количеству приёмных детей Касс, детей, которых она не должна была брать, пока Кабан Хиггинс наконец не собрал все кусочки пазла. Только для того, чтобы Морияма потянули за нужные ниточки, вытащили Дрейка из тюрьмы и посадили на самолёт, чтобы проведать Эндрю. Ну, возможности для всего этого больше не будет. Эндрю вздрогнул, когда мрачный Абрам поставил стакан с виски в полуметре от него. — Мм, что насчёт последнего стаканчика на ночь? На протяжении всего этого процесса Абрам стоял рядом, подавая ему кофе с закусками, чтобы позволить подкрепиться для долгой ночи, оттаскивал его от той грани, которую он был готов пересечь слишком рано, помог убрать беспорядок в конце и приказал Маркусу избавиться от тела Дрейка, и всё это без каких-либо признаков отвращения или неодобрения. Чёрт, он даже привёз запасную одежду для Эндрю, свою собственную одежду, вместо того чтобы зайти в комнату Эндрю без разрешения: рубашка с длинными рукавами была тесной в плечах и груди Эндрю, но свободные брюки в основном подходили, хотя и слегка волочились по полу. — Спасибо. — Он поднял стакан и опрокинул в себя алкоголь, даже не смакуя его, настолько он устал. Тем не менее, алкоголь обжигал горло и был приятен, когда оседал внизу живота. — Только попробуй вытащить меня из постели до полудня, и я подрежу тебе сухожилия. Этим он вызвал у того усталую улыбку. — Нет, думаю, тут мы согласны, что утро будет поздним. — Абрам откинул волосы, упавшие ему на лицо, и Эндрю заметил, что у корней есть намёк на рыжину. Он поставил стакан и двинулся вперёд, но остановился, когда Абрам протянул руку. — Что? Абрам, казалось, колебался, а затем поднял руку так, чтобы она оказалась рядом с головой Эндрю. — Да или нет? Меньше всего Эндрю сейчас думал о продолжении... чего бы то ни было между ними... но Абрам стоял рядом с ним всю ночь, смотрел, как он разбирает на куски человека, мучившего его в детстве. Поэтому он слегка кивнул, а затем сказал «да», чтобы посмотреть, что именно задумал его друг, готовый пресечь всё, что зашло бы за рамки допустимого. Однако Абрам лишь запустил пальцы в волосы Эндрю, сначала едва ощутимо, а затем нежно гладя кожу головы. Сначала Эндрю просто пялился, а затем выпустил медленный вздох, даже не ощущая этого, и закрыл глаза. Закрыл глаза и позволил нежное поглаживание, интимный жест, потому что... потому что именно Абрам прикасался к нему, в безопасном месте. Тут не было ничего слишком интимного, и всё же он нуждался в этом именно сейчас, нуждался в том, чтобы кто-то прикасался к нему, как если бы он не был мерзким, грязным и запятнанным, как если бы он стоил этого. Он позволил этому продлиться минуту или две, прежде чем отстраниться, нуждаясь в пространстве, нуждаясь... просто ощущая нужду сделать это. И всё же в выражении лица Абрама, в его бледных глазах было понимание, и он слегка улыбнулся Эндрю, отвернувшись, чтобы подняться наверх, не сказав ни слова. Эндрю провёл пальцами по своим взъерошенным волосам, кожу головы всё ещё покалывало от прикосновения, и пошёл следом, чувствуя облегчение с каждым шагом, который приближал его к спальне. Оказавшись в ней, он закрыл за собой дверь, достал телефон из кармана лёгких брюк и положил его на тумбочку, а затем снял одолженную одежду, чтобы помыться в душе. Горячая вода была приятной, как и мысль о том, чтобы смыть с себя последние остатки ощущения Дрейка, и вскоре он уже лежал в своей постели, в своей кровати, с простынями, натянутыми до подбородка, и вскоре забыл обо всём на свете. Ему ничего не снилось. Его это вполне устраивало. Когда он проснулся, было уже около часа дня, тело немного затекло от полученных ударов, но ничего такого, с чем нельзя было бы справиться, приложив немного усилий и приняв ибупрофен. Отказавшись от бритья, он почистил зубы и спустился вниз, где его ждал неприятный сюрприз. Дэвис растянулся на диване, смотря телевизор, какое-то нелепое ток-шоу, и весело помахал ему рукой в знак приветствия. Тем временем Стюарт был на кухне с Абрамом, звуча негромко при разговоре с племянником, пока ел то, что выглядело как омлет. Эндрю надеялся, что у Абрама хватило ума отравить блюдо. — Ах, самое время поднять свою ленивую карлико-готскую задницу с постели, — пробурчал Стюарт, поднимая кружку. Эндрю несколько секунд смотрел на него, а затем нахмурился на Абрама. — Мы меняем коды безопасности и замки. Абрам только вздохнул, доставая из холодильника два омлета и ставя их разогреваться в микроволновку, а затем налил в кружку кофе, в который добавил молоко и сахар. — Брен всё равно скажет ему их. Ты как? — Был в порядке, пока я не увидел его морду. — Эндрю принял кружку с лёгким кивком. — О, как по-взрослому, — хмыкнул Стюарт. — От кого же слышу. — Слушай, ебучий ты мелкий... — Мы можем не устраивать этого? — спросил Абрам с лёгким оттенком в голосе. — Особенно в комнате, где много острых предметов? Стюарт с некоторой тревогой посмотрел на своего племянника, а затем покачал головой, прежде чем отправить в рот ещё кусочек того, что выглядело как омлет с сыром и беконом. — Хорошо. Итак, мы говорили о прошлой ночи, — сказал он после того, как проглотил. — О том, как эти уёбки теперь нацелились на тебя. Эндрю достал свой телефон и положил его на островок, прежде чем сесть за стол, решив, что лучше раскрыть карты сейчас. — Они пытаются заставить меня бросить Абрама. — Он заметил, как Абрам, собирающийся налить себе чашку чая, застыл, услышав это. Очевидно, Бейлис может присоединиться к завтраку в любой момент. — Как удивительно. — Стюарт притянул телефон к себе и посмотрел на текст, который Эндрю открыл заранее. — Почему не доложил об этом? — В кои-то веки он не звучал слишком раздражённым. — Потому что подумал, что это Кевин снова пытается запугать меня или что-то в этом роде, — признался Эндрю, глядя вслед Абраму. — Не ожидал, что они зайдут так далеко. И не то чтобы это что-то меняло. Он сказал это напоследок специально для одного идиота. Стюарт на это насмешливо хмыкнул и отправил в рот ещё кусочек завтрака. — Что ж, наши друзья в правительстве будут рады узнать, что то, что по сути равносильно беглому заключенному, сумело пройти через охрану. — На ровный взгляд Эндрю, он покачал головой. — Нет, им не нужно знать всех подробностей, достаточно того, что они будут жёстко следить за Морияма. — Он сделал паузу, чтобы глубоко вздохнуть и выпустить воздух. — Положись в этом на нас. Эндрю посмотрел на Абрама, который слегка кивнул. — Всё, что их будет волновать, это то, что Спир въехал в страну по поддельному удостоверению личности, а затем они сообщат федералам о том, как он вообще выбрался из тюрьмы и из страны. Причины — ненужные детали, когда они будут пытаться прикрыть свои задницы и устранить угрозу. Можно было сформулировать и так, полагал Эндрю. — Разве им не будет интересно, что случилось с этим самым преступником? — Он в розыске и, полагаю, заляжет на дно. Очень глубокое дно, — сказал Стюарт, доедая омлет. — Ух, это было вкусно. Как насчет ещё одного? Абрам вздохнул, доставая из микроволновки омлет Эндрю и ставя его на островок. — Дай мне пару минут. Дэвис? — Нет, спасибо, — отозвался тот из гостиной. Пока Абрам отправился к холодильнику, чтобы приготовить ещё один омлет, Стюарт оглядел Эндрю с ног до головы. — Он ест? — Откуда мне знать? — сказал Эндрю, просто чтобы позлить мужчину. Когда Стюарт аж засветился от злобы, он пожал плечами и откусил кусочек своего завтрака. — Да. — Прямо здесь, — пробурчал Абрам, захлопывая ногой дверцу холодильника. — Ты думаешь, что куска тоста достаточно, чтобы прожить целый день, — сказал Стюарт. — Я тебе не верю. — Он ест достаточно, — настаивал Эндрю. — Итак, у вас телефон Дрейка, и полагаю, вы нашли что-то в его гостиничном номере? — Немного. — Стюарт пожал плечами. — Достаточно, чтобы передать это Ллойду, но мы всё ещё пытаемся понять, как они узнали, что ты был в баре. Джейсон клянётся, что сигнализация не тронута, так что должен быть кто-то, кто следит за вами двумя. Это не очень хорошо. Нет, совсем нехорошо, особенно потому, что Эндрю не заметил, чтобы кто-то следил за ним. — Мы только один раз ходили в этот паб. — Ну, больше не пойдёте, хоть я и доверяю Мёрфи. Абрам приостановился, делая что-то с яйцами, и посмотрел на своего дядю. — Ты снова собираешься нас запереть? Выражение Стюарта смягчилось, когда он глянул на своего племянника. — Рэм... мы будем осторожны, когда пошлём вас куда-нибудь, хорошо? И вы присматривайте за собой, куда бы ни пошли. Эндрю мог сказать, что это беспокоило мужчину, мысль о том, что за Абрамом следят, что люди выслеживают его. Но и держать Абрама взаперти дома тоже не пойдёт ему на пользу. Не сейчас, когда на нём всё ещё были шрамы с последнего раза, когда Стюарт пытался держать его «в безопасности» и «упрятанным». Абрам молчал, пока выливал яйца на сковороду, а потом слегка пожал плечами. — Дай Эндрю грёбаный хэтчбек или что-то наподобие, что не так сильно выделяется. Должно помочь. — Не слушай его, очевидно, что страх повредил его разум, — возразил Эндрю, разрезая второй омлет. Стюарт слегка надулся, вставая, чтобы принести чайник. — Ага, уверен, что так и есть. — Он потрепал Абрама по волосам и, кажется, обрадовался, когда его племянник сделал многострадальный вид в ответ на этот жест. — Не хочу тебя расстраивать, малыш, но карлик-гот достиг предела своего автомобильного бюджета. В этот момент Абрам сказал что-то весьма нелестное о родословной Стюарта на русском языке, что было немного иронично, учитывая, что они были родственниками. Эндрю спрятал лёгкую ухмылку за своей кружкой, обнаруживая, что уже выпил весь кофе. Подождав, пока Стюарт вернётся за островок, он встал, чтобы налить себе ещё. — Мне кажется, в омлете не хватает мышьяка, — пробормотал он на севернокитайском в левое ухо Абрама, от чего идиот вздрогнул. — Не искушай меня, — сказал Абрам, нарезая сыр. Остаток визита Стюарт провёл за тем, что наседал на них с осторожностью, говорил, чтобы они не выходили на улицу, если только это не по работе или по необходимости, и требовал сообщать о любых необычных звонках, смс или... в общем, обо всём необычном. Эндрю был готов наброситься на него после примерно двух минут лекции, но можно было сказать, что Абрам в основном не возражал против беспокойства дяди и даже, казалось, был доволен тем, что тот вернулся. Помогло и то, что Стюарт, похоже, решил игнорировать свои два последних визита и причину для них, и просто принять Абрама и Эндрю или что-то в этом роде. Может быть, Джейми образумила его, может, он понял, что Абраму хватает присмотра Эндрю, а может быть, ему просто надоело быть ослом, и он смирился с тем, что Абрам в большую часть времени умный двадцатипятилетний взрослый. А может, Эндрю что-то пропустил, пока был наверху, но важно было лишь то, что Стюарт теперь вёл себя прилично. — Будь осторожен, — повторил мужчина в восьмой раз, натягивая пальто. — Не делай из себя мишень. Нет ничего плохого в отсутствии развлечений, да? Дай бедным уборщикам передохнуть несколько дней. — Мне кажется, ты говоришь не с теми людьми, — заметил Эндрю. — Но, конечно, мы будем хорошими. — Я на это не куплюсь, — сказал ему Стюарт с не очень-то довольным выражением лица. — Ведите себя прилично. — Пока, — сказал Эндрю тем же тоном. Дэвис рассмеялся, потащив своего босса к двери. — Все прошло хорошо, да? Думаю, да. Значит, никакого Парижа, ха? Хотя я бы не отказался от Кёльна, там скоро Карнавал намечается. Думаю, мы сможем поехать туда в ближайший... Всё, что он хотел сказать, было прервано закрытием двери, что вполне устроило Эндрю; он захлопнул её за ними двумя, затем повернулся, чтобы посмотреть на Абрама. — Мне больше нравилось, когда он дулся. Абрам улыбнулся на это, возвращаясь на кухню. Эндрю понял, что это странно — имея такой большой таунхаус, они проводили большую часть времени в одной комнате. Когда он жил со своими многочисленными приёмными семьями, его редко пускали на кухню; не пускали по разным причинам — чтобы он не пачкал комнату, не брал еду, не ел не по расписанию. Когда он переехал к Тильде и Аарону, его не беспокоили, потому что Тильда почти ничего не готовила и не держала в доме ничего больше необходимого. С Ники и домом в Колумбии было лучше... но они втроём не утруждали себя готовкой, просто заказывали доставку или постоянно брали что-нибудь с собой домой. Кевин настаивал на здоровой пище... но ничего из этого не интересовало Эндрю. Ещё до того, как Абраму в голову пришла идея готовить для Эндрю, это место стало для них тем, где они собирались вместе, во-первых, потому что это была «нейтральная» территория за пределами их комнат, и, вероятно, потому, что здесь было легко достать еду и напитки. Теперь здесь он мог сидеть и наслаждаться кофе или виски, пока Абрам работал или готовил ему что-нибудь поесть; перекусить чем-то, что Брен обычно припасал для него, пока Абрам переводил или был на телефоне. Это было... комфортно. Это была странная часть нормальности, подумал Эндрю. — Так что за заскок на глазурованную плитку? — спросил он, наполняя свою кружку. Абрам прекратил мыть посуду, чтобы бросить на него озадаченный взгляд. — А? — Затем он посмотрел на пол. — Эта неглазурованная, а значит поверхность впитывает всякую дрянь. — Когда Эндрю просто посмотрел на него в ответ, он прищёлкнул языком. — Например, кровь. В этом случае ей конец. Эндрю посмотрел вниз на бледно-красную и жёлто-коричневую плитку. — Проблемы, детка. Проблемы. — Мне приходится видеть в этом проблему, потому что я пытаюсь понять, куда лучше всего ударить ножом своего соседа, чтобы не было потом серьёзных проблем с перепланировкой, — отстранённо прокомментировал Абрам. — Семантика, нет, сладкий? — Забавно, я больше сосредоточен на части с «зарезать соседа», — сказал Эндрю, прихлёбывая кофе. — Похоже, у тебя намечается собственная проблема. — Абрам одарил Эндрю лёгкой, довольной улыбкой, прислонившись к островку. Неужели этот идиот был настоящим? Иногда Эндрю не был уверен в этом, в том, что Абрам был почти идеален. Привлекательное лицо и тело, отношение, рот. Один крючок за другим, чтобы завлечь Эндрю и заманить его в ловушку, и в довершение всего Абрам слушался. Он знал важность границ. Важность проведения ночи за пытками человека, который не следовал всем этим границам. О, и недостатки также были. Комплекс мученика и слепота, готовность простить своей семье почти всё, потому что они были семьёй. Эндрю мог бы, наверное, потратить какое-то время на составление списка, если бы было нужно, но всё это перевешивалось тем фактом, что он этого хотел? Что это его притягивало? У проклятого идиота этого было в избытке, и разве это не было ещё одним доказательством того, что жизнь несправедлива? Что всё это было одной большой ебаной шуткой над Эндрю Миньярдом? Почти все считали Эндрю «монстром», даже его родной брат. Аарон хотел, чтобы его спасли, но ни на секунду не задумался о том, как Эндрю будет это делать, и чего это будет ему стоить — он заботился только о себе, о себе и своём будущем. Кевин пришёл к Эндрю, потому что рассчитывал, что Эндрю отпугнёт Рико. Ваймак хотел, чтобы Эндрю помог его драгоценным Лисам, и что это за отношения были «услуга за услугу». Единственные, кто не замечал ярлыков, навешанных на Эндрю — «опасный», «неуравновешенный», «психически больной» и т.д. — были Рене, Ники и Би. И только они осмелились подойти так близко, только им он осмелился позволить подойти так близко. Абрам? Он, казалось, даже не замечал никаких красных флагов, которые отпугивали других, кроме потребности Эндрю в пространстве, его нелюбви к тому, чтобы его трогали. Его не отпугнуло плохое отношение Эндрю, обзывательства, неудачные дни и потребность выплёскивать накопленное. Чёрт, он даже понимал это всё. И снова Эндрю посетила мысль, что всего этого было слишком много, слишком хорошо, чтобы быть правдой. Тем не менее Абрам стоял перед ним с растерянным выражением лица, словно пытаясь понять, почему Эндрю смотрит на него, не говоря ни слова. — Ладно, недостаточно выспался для такого разговора? — Абрам склонил голову набок. — О! Знаю, может, пробежка поможет тебе проснуться. — Просто... заткнись, — сказал Эндрю, уменьшая пространство между ними. — Я пытаюсь понять, настоящий ли ты. — Хм, видимо, тут всё более экзистенциально, чем я думал. — Заткнись, — приказал Эндрю, поднимая руки и, когда Абрам только вздохнул и не стал возражать, провёл пальцами по спутанным волосам идиота. Ники сказал, что здесь что-то происходит, что Эндрю должен заботиться об Абраме, потому что... потому что. Стюарт сходил с ума из-за своего дорогого «Рэма» — из-за молодого человека, который спокойно потягивал чай и жевал булочку, предлагая Эндрю оставить на время срезание татуировок Дрейка и попробовать сломать ему пальцы на руках и ногах. Потому что было, ох, совершенно очевидно, что «дорогой Рэм» нуждается в опеке и защите от большого плохого мира, что он — ранимое существо. Как будто Эндрю не видел, как он останавливал удары во время их вылазок, отмахиваясь от них, как от чего-то несущественного. Так зачем беспокоиться о том, что Эндрю мог с ним сделать? — Что мы по-твоему делаем? Абрам моргнул на это. — Эм, прямо сейчас? Разговариваем. Это заставило идиота ощутить, как его потянули за волосы. — Нет, то, что мы делаем. Это. Эти фальшивые серые глаза сузились в гневе. — Ну, ты немножечко ведёшь себя как придурок, а я нахожусь в пяти секундах от того, чтобы отправиться на пробежку. Это если я не зарежу тебя первее за то, что ты придурок. О да, «слепота» действительно была огромным недостатком. — Я имел в виду тебя и меня. — Мы... оу. — Абрам слегка моргнул на это. — А... хах. — Он пожевал нижнюю губу, и выражение на его лице сменилось замешательством. — Мы должны знать, что мы делаем? Услышав это, Эндрю несколько секунд смотрел на него. Его пальцы достаточно туго спутались в волнистых чёрных волосах, чтобы можно было легко разглядеть рыжеватые корни, и выпустил медленный вздох. Устами идиота, или как там. — Верно. Кто сказал, что они должны знать всё? Кроме того, Эндрю доверял Абраму, а Абрам, очевидно, доверял ему, позволяя стоять вот так, держать его вот так. Затем Эндрю резко потянул голову друга в сторону, чем вызвал ещё одно милое русское ругательство. — Никакой ебучей пробежки утром. Днём. Неважно, — сказал он, прежде чем отпихнуть Абрама. — За это ты ведёшь меня на ужин, и это будет не какая-нибудь забегаловка. — Я сам покрою глазурью эту чёртову плитку, — пробормотал Абрам, зачёсывая назад свои взъерошенные волосы. — Это не может быть труднее, чем терпеть тебя каждый день. — Говорит человек, который считает, что настоящий рабочий день — это набирание текста и игра с глаголами. — Эндрю с усмешкой посмотрел на своего друга и пошёл проверить, не осталось ли ещё кофе. — Извини, но как часто я вижу, чтобы ты двигался в течение дня если только не за новой порцией мороженого? Я удивлён, что ты ещё не установил морозильник в гостиной, — фыркнул Абрам, показывая грубый жест в сторону Эндрю. Хм, а ведь у этого были плюсы, не так ли? Абрам заметил, как Эндрю бросил взгляд в сторону гостиной, и покачал головой. — Нет. — Никакого понимания перспективы, — пожаловался Эндрю, поставив вариться новую порцию кофе. — Никакого желания диабета, вот что это такое. Тебе же просто придётся вставать и проходить несколько десятков метров каждый день, ох, какая же тяжёлая жизнь. Дай мне минутку. — Абрам что-то сделал со своим телефоном, и вдруг раздался звук скрипичных струн. — Я пытаюсь выжать из себя слезу, честно. Эндрю смотрел на него ровным взглядом несколько секунд, пока звук продолжался. — Ты хотел заняться бегом? Лучше начать сейчас. Абрам улыбнулся ему на пару секунд, держа телефон в руке, и как только Эндрю сделал шаг вперёд, сиганул в свою спальню. Редкий смех наполнил первый этаж, когда он пустил в дело свою грёбаную скорость. Эндрю решил погнаться за ним только через половину гостиной, прекрасно понимая, что никогда не догонит его, да не собираясь в данный момент возиться с лестницей, даже если бы и получил какое-то удовлетворение от того, что разбил бы телефон этого идиота. Он притормозил и развернулся, чтобы вернуться на кухню и достать пинту мороженого и насладиться им, пока варится свежий кофе. Всё, что он знал, так это то, что ужинать они будут в очень дорогом ресторане. ******* Абрам начал работать с документами, которые подкинул Брен, сканировал нужные из них своим телефоном и переводил всё присланное; некоторые из «коллег» Сюэ покупали всё больше недвижимости в городе, разбавляли свои инвестиции чем-то, набирающим популярность на рынке, поэтому семья будет занята созданием всех фиктивных счетов, переводом средств и обслуживанием недвижимости. После начала работы прошло больше часа, Эндрю дважды заходил и выходил из кухни, а Абрам прошёл всего треть стопки. Абрам встал, чтобы поставить чайник, отказавшись пока от кофе, и только отложил очередной документ, как увидел в стопке следующий. Ему потребовалось мгновение, чтобы мысленно переключиться с китайского на английский и понять, что он читает. Это была копия заявления о пропаже, его и его матери. Точнее, о пропаже Натаниэля и Мэри Веснински. Он не знал... не знал, что его отец сделал это, но полагал, что в этом был смысл. Он должен был попытаться создать видимость, как-то успокоить власти, учитывая, что его жена и ребёнок «исчезли». Абрам вздрогнул, прочитав строки, в которых перечислялись его внешние признаки — его прежние внешние признаки. Натуральный цвет глаз и волос, такой же, как у Натана Веснински. Он забыл, что волосы его матери были пепельно-блондинистыми. Она перекрашивала их в разные цвета… они были тёмно-коричневого оттенка, когда… он всегда думал о ней такой, когда она… пепельный блонд. Под этим была фотография с последнего Рождества в Балтиморе, где они втроём встали для какого-то дурацкого портрета. Натан стоял там с ужасной, самодовольной ухмылкой на лице, его левая рука обвивала бедро едва улыбающейся Мэри, а правая сжимала плечо мрачного Натаниэля. Абрам до сих пор помнил, как эти толстые пальцы впивались в его плоть, как он старался не вздрагивать, не шевелиться и не показывать никаких эмоций, пока его фотографировали. Как под красным свитером появился новый порез, проходящий вдоль рёбер, потому что он посмел сказать учителю, что не жаждал каникул. Ему не хотелось торчать почти две недели дома каждый день. Его пальцы дрожали, когда он убирал копию фотографии в сторону, чтобы взять другую, где ему было около пяти лет, затравленное выражение лица и гипс на левой руке. Она была сделана, когда он «наговорил гадостей» Лоле (ты не моя мать, не Мама, я не обязан тебя слушать), а её брат Ромеро «научил его хорошим манерам». Когда мать впервые научила его врать врачам (больше не бегай по лестнице, хорошо?). Когда его отец впервые показал ему, что он использует ножи не только против «плохих людей», но и против плохих мальчиков. Натаниэль куда больше предпочёл сломанную руку. Не в силах больше смотреть на фотографию, он хотел отодвинуть её в сторону, чтобы перевернуть, но руки слишком сильно дрожали. Они тряслись, в груди болело, горло сжалось, в голове стоял громкий шум, пока он смотрел на ужасную вещь, как... И тут мир закружился вокруг него, когда его сдёрнули с табурета, а когда зрение окончательно восстановилось, перед ним стоял Эндрю. Его красивое лицо сейчас отражало редко присутствующий на нём гнев, а пальцы впились в руки Абрама. Губы Эндрю шевелились, но Абрам не слышал его, он слышал только громкий шум в голове, когда мир вокруг него снова поплыл. Он упал на колени, и Эндрю последовал за ним; на мгновение в его руки больно вцепились, а затем Абрам рывком подался вперёд, пока его голова не упёрлась в грудь Эндрю, и что-то успокаивающее погладило его по голове, волосам и затылку. — …, чёрт возьми, дыши, блять! Дышать? Ох. Абрам поборол тесноту в горле, в груди и заставил себя вдохнуть. Было больно, первый глоток воздуха обжёг горло, но это помогло справиться с болью в голове, развеять этот громкий шум, почти так же, как успокаивающее прикосновение пальцев Эндрю. Он задыхался, нащупывая плечи Эндрю, чтобы хоть как-то удержаться, и закрыл глаза, наклонившись вперёд. Прошлое и настоящее схлестнулись в его голове и... и он не мог думать ни секунды, мог только опираться на твёрдое присутствие рядом с ним. — П-прости, — сумел пролепетать он через пару секунд, открыв глаза. — Твои ёбаные проблемы, — сказал Эндрю, продолжая тереть ладонью затылок Абрама. — Надо брать с тебя деньги за каждую. Мог бы купить ещё одну чёртову машину. Абрам хмыкнул на это, снова закрыв глаза и поддавшись чувству усталости, которое навалилось на него в тот момент. — Не ‘щё одну. — Да, — настаивал Эндрю, притягивая Абрама ещё ближе. — Представь, как это разозлит Элли. Несмотря ни на что, это вызвало лёгкий смех у Абрама, когда он свернулся напротив своего друга, позволяя себе прижаться к телу Эндрю. Ему нужно было тепло, ему нужен был комфорт; он вспомнил, как укладывался в одиночные кровати с матерью, как она всегда притягивала его к себе в страхе, словно желая убедиться, что он все ещё рядом. Это было не совсем то же самое... С Эндрю он чувствовал себя более спокойно, чувствовал... это было странно, то, что он чувствовал с Эндрю. Он просто знал, что когда он был с Эндрю, было больше покоя, было ощущение, что он может отпустить себя, может расслабиться — это не ощущалось как отчаяние. Они оставались в этом положении в течение, казалось, минуты или двух, пока Эндрю не оттолкнул его. — Ладно, что тебя вывело из себя на этот раз? Только не говори мне, что чёртово сослагательное наклонение или что-то в этом роде. Потому что в этом случае мне придётся самому тебя зарезать. — Не слишком ли мудак? — Что ещё нового скажешь? — Тем не менее, руки Эндрю на руках Абрама были нежны, когда тот помогал Абраму встать на ноги. Абрам сделал глубокий вдох, чтобы привести себя в порядок, сосредоточиться на настоящем, прежде чем отстраниться и посмотреть на островок, где всё ещё лежали ноутбук и все документы. — А, каким-то образом... каким-то образом прислали это. — Он указал на фотографии и копию юридических документов. Эндрю мгновение смотрел на бумаги с пустым выражением, а затем оно едва уловимо сменилось, когда он понял, что было разложено на мраморной поверхности. Когда он посмотрел на фотографии, в его глазах мелькнуло... что-то, а затем он достал свой телефон и стал листать по экрану. — Кто, блять, занимался последним пакетом документов для Абрама? — выплюнул он тому, кому звонил, и его выражение было настолько пустым, что Абрам сделал шаг назад. — Потому что кто-то положил в него немного «лишнего», — сказал он, сминая под пальцами рождественскую фотографию. — Да, больше Морияма-дерьма, и на этот раз внутреннее, думаю, — огрызнулся он. — О, ну не знаю, — сказал он после небольшой паузы, — фотографии твоей ёбаной сестры, играющей в семью с Веснински, может? Он действительно сообщил о пропаже? Эндрю уставился вдаль, когда кто-то — Абрам предположил, что его дядя — заговорил. — Да, наконец ты начинаешь улавливать. — Эндрю усмехнулся, и в тихой кухне звук показался достаточно громким. — А ты что думаешь? Я позабочусь об этом тут, только найди эту ёбаную утечку. — Затем он отключился и бросил телефон на мраморную стойку. Несколько секунд всё было тихо, после чего Абрам потянулся за бумагами, но Эндрю схватил его за пальцы. — Не надо, — сказал ему друг. — Но я не... — Оставь это, — настаивал Эндрю. — Но если они... — Не надо, — повторил Эндрю, поворачиваясь спиной к островку и подтаскивая Абрама ближе. — Это просто куча дерьма. — Это моё прошлое, — сказал Абрам и затих, подумав о тех днях в Балтиморе, о том, как его мать изо всех сил старалась оградить его от отца, Лолы, ДиМаччио и... — Не надо, — сказал Эндрю грубым и низким голосом. — Это больше не имеет значения, теперь ты здесь. — Но оно всё ещё находит меня, не так ли? — заметил Абрам. — Оно всегда находит меня. Эндрю притянул его ближе, пока Абрам не оказался между бедёр друга, пока не прижался к мускулистой груди Эндрю и не почувствовал, как сильные руки обхватили его. Это должно было вызвать у него панику — быть так близко к другому человеку, быть таким скованным... но это был Эндрю. — Это не имеет значения, потому что ты здесь. На мгновение Абрам хотел спросить Эндрю, что он чувствовал, когда Дрейк выследил его, но потом передумал, поняв, насколько это было бы неправильно — они бы только вгрызались друг в друга, в то время как на самом деле во всём винить нужно было его отца. — Иногда мне кажется, что я никогда не сбегу. Как будто я всё ещё заперт в том ужасном доме на Ист Хайфилд Роуд. — Он всё ещё мог вспомнить кирпичный фасад, замысловатую лестницу, оштукатуренные стены и... Он не понял, что у него, должно быть, снова началась паническая атака, пока рука Эндрю не обхватила его шею сзади, а его лицо не прижалось к плечу Эндрю. Он позволил себе несколько секунд глубоко вдохнуть, прижаться к другу, а затем вздрогнул, отстранившись на несколько дюймов. — Чёрт. Чёрт. — Потирая глаза достаточно сильно, чтобы сдвинуть контактные линзы, он посмотрел на Эндрю. — Я ненавижу это. Он ненавидел позволять чему-либо, связанному с его отцом, так влиять на него — этот ублюдок слишком долго контролировал его жизнь. Эндрю провёл пальцем по чему-то под левым глазом Абрама, и только через мгновение он понял, что это линза, выпавшая из глаза. Абрам застыл на месте от осознания... а затем испустил прерывистый вздох. Его друг уже знал правду, какое это имело значение? Он уже видел их... и этот чёртов документ лежал прямо здесь, на столе. — Он имеет над тобой только ту власть, которую ты ему позволил. Абрам слабо рассмеялся. — Всё не так просто, чёрт подери. — Он покачал головой, вынимая линзу из правого глаза. — Я вижу его каждый раз, когда смотрю в зеркало. Я постоянно вижу его в своих кошмарах. Он оставил свои следы по всему моему телу. — Вынув линзу, Абрам уставился на Эндрю. — Он вторгся в семью, которую я здесь нашёл, и нихуя не собирается уходить. Тёплые руки обхватили лицо Абрама, а Эндрю уставился на него холодными ореховыми глазами. — Тогда я заставлю его уйти. Его и ебучих Морияма. Никто не владеет тобой. Никто не имеет на тебя права. Никто. На мгновение Абрам не мог говорить, едва мог дышать. — Я... так долго, воспоминания о нём... только боль. Ничего, кроме боли. — Даже до случая со сломанной рукой, до витого шрама на животе, были удары, удушения, ожоги и... он не хотел больше думать об этом. — Я не могу вспомнить ничего, кроме боли и страха, когда речь заходит о нём. Вот что значил «отец» для Абрама. Для Натаниэля. — Тогда тебе пора научиться думать о нём как о чём-то другом. — Большими пальцами Эндрю погладил кожу под глазами Абрама. — Как я сделал это с Дрейком. Это вызвало у того слабую усмешку. — Если тебе удастся связать моего отца и передать его мне как подарок… — Абрам снова подался вперёд, и Эндрю позволил ему это. — Я куплю тебе чёртов морозильник в гостиную и сам буду заполнять его мороженым. — Кажется, мы договорились. — Пальцы Эндрю несколько секунд скользили по волосам Абрама, а затем нежно потянули за пряди. — Нахуй эту плитку, нам нужен ковер. Пиздецки жёсткий. — Затем он призвал Абрама встать прямо. — Настолько, что из него кровь будет убрать ещё труднее, — пожаловался Абрам, вставая на ноги, и лишь немного пошатнулся, когда оказался в вертикальном положении. Его подвели к табурету — не к тому, на котором он сидел, а подальше от стопки бумаг, которые Эндрю быстро забрал. Его друг свернул их и засунул в левый задний карман джинсов, после чего подошёл проверить, остался ли чай, и начал заваривать новый. Абрам на мгновение потёр левое запястье, затем подтащил ноутбук поближе, чтобы убедиться, что вся работа сохранена. Что-то подсказывало ему, что в этот день он будет не в том состоянии, чтобы продолжать переводить, даже если Эндрю вернёт ему документы. Поэтому он сохранил законченную работу и отправил её Джейми. Он допил одну чашку чая (ну, он был готов поклясться, что половина тут принадлежала Бейлису, но он согласился бы с тем, что это был чай в какой-то степени) и ждал, что Эндрю принесёт ему ещё одну, когда раздался сигнал об отключении сигнализации, как раз перед тем, как Стюарт вошёл в дом. Очень встревоженный Стюарт, судя по выражению лица дяди. — Всё нормально? — спросил он, подойдя к Абраму, торопливо расстёгивая пальто. Тем временем мрачный Дэвис подошёл к Эндрю. Глаза дяди на мгновение расширились, и Абрам вспомнил о снятых линзах. — Я в порядке, — сказал он и вздохнул, когда дядя нахмурился. — Нет, я в порядке. — Он откинул волосы и нахмурился, когда его рука слегка дрогнула, и ему было неприятно, что дядя это уловил. — Меня просто выбило из себя это, фотографии. — Он не видел свою мать такой... ну, с тех пор, как уехал из Балтимора. На фотографиях, которые показывали дядя Стюарт и дядя Уилл, она была намного моложе, совсем ребёнком. Как будто никто не хотел напоминать об её отъезде в Америку, о том, что там произошло. О Натане Веснински. Абрам вполне мог это понять — если бы он мог заглянуть в свой мозг и вычеркнуть всё, что связано с его отцом? Он бы так и сделал. Он рискнул бы потерять все эти годы, все воспоминания ради хоть какого-то избавления от кошмаров. Но этого никогда не случится. Единственное, что он мог сделать, это продолжать двигаться вперёд и надеяться, что однажды этот ублюдок постареет настолько, что кто-то из желающих занять его место уберёт его. Что Натан или его люди налажают настолько, что у федералов наконец-то будет достаточно улик, чтобы посадить его навсегда. Абрам вздрогнул, когда Стюарт протянул руку, чтобы коснуться его второй руки, затем замер, вспомнив, где он находится, что он на кухне и окружен людьми, которые ему дороги, которым он доверяет. — Ты выглядишь дерьмово. Просто... ты поел уже? Дай я... может, тост. — Стюарт протянул руку, чтобы на мгновение положить её на голову Абрама, затем потрепал его по волосам и отодвинулся. Когда Стюарт подошёл к стойке, Дэвис показал ему документы, которые он забрал у Эндрю — показал фотографии и всё остальное, что там было, чего Абрам ещё не видел. Он заметил, как помрачнело лицо дяди, а затем перед ним появился Эндрю с очередной кружкой «чая». — Ты правда выглядишь как дерьмо. — Большое спасибо за это замечание, сладкий. — Абрам вздохнул, принимая кружку. — Может, пробежка поможет мне почувствовать себя лучше. — Выйти на улицу и двигаться, бежать так, как будто ему не нужно останавливаться... это помогало. — Нет, — одновременно сказали Эндрю и Стюарт. — Ты никуда не пойдешь, не после этого. — Стюарт поднял бумаги. — Я и вправду перережу твои сухожилия, детка, — настаивал Эндрю. — Сядь и пей свой чёртов чай. Немного удивлённый тем, что двое мужчин в чём-то согласны, Абрам посмотрел на Дэвиса, который только усмехнулся и покачал головой, показывая, что Абрам тут один. — Я не... — Нет! — выкрикнули оба. Абрам продемонстрировал им грубый жест и назвал их грязными ублюдками по-русски, прежде чем поднять свою кружку. По какой-то причине Эндрю это позабавило, а Стюарт вернул бумаги Дэвису, чтобы потом приступить к тосту. Эндрю поставил кофейник (вероятно, для того, чтобы добавить туда виски) и жевал печенье рядом с ним, когда Стюарт опустил тарелку с тостами перед Абрамом. — Теперь ешь, — приказал он. — Мы отнесём это Джейми и Джейсону, посмотрим, сможем ли выяснить, кто прислал сюда это дерьмо. — Его челюсть на мгновение сжалась, вероятно, из-за фотографий и всего остального —фотографий Мэри. Абрам задумался, не было ли там вдобавок «милой» записки, чего-нибудь, чтобы подразнить его из-за жизни в Балтиморе или насчёт того, что его ждёт, когда он снова попадёт в руки Морияма. Или что случится с его семьёй, если он не сдастся. — А что насчёт работы? — Я попрошу Лиз зайти попозже с новыми бумагами, — сказал Стюарт, застёгивая пальто. — А теперь ешь. — Когда Абрам покачал головой, но взял один из кусочков тоста, Стюарт посмотрел на Эндрю. — Присмотри за ним, хорошо? Уверен, эти уроды скоро придумают что-нибудь ещё. — Я могу присмотреть за собой, — пробормотал Абрам, откусывая кусочек хлеба. — Я думаю, ошейник и поводок, может быть, даже конура. Это должно удержать его от проблем. — Эндрю лишь бросил безучастный взгляд в ответ, когда Стюарт отмахнулся от него, прежде чем окончательно уйти. — Всё было так тихо до твоего появления, — почти скорбно сказал Дэвис, прежде чем закрыть за собой дверь. Эндрю не выглядел обеспокоенным этой жалобой, так что он просто доел пачку печенья, в то время как Абрам грыз свой тост. Как только закуски закончились, Абрама затащили в гостиную, где он свернулся калачиком на диване с очередной кружкой «чая», пока Эндрю разжигал огонь, а затем переключал каналы, ища фильм, который Абрам ещё не видел (что было совсем нетрудно) и который Эндрю хотел посмотреть (это уже было немного сложнее). Это... это было неплохо, бездумное сидение и просмотр какого-то фильма, который, казалось, не имел особого смысла, с людьми, которых Абрам не знал. Ему не нужно было думать (сюжет точно не наталкивал на размышления), но сосредоточенность на том, что было перед ним, не позволяла ему задумываться о том, что произошло ранее. Они смотрели что-то ещё, когда первый фильм закончился, а потом появился Брен с едой из любимого тайского ресторана Абрама. — Это неприятно, — сказал он им двоим, ставя пакеты с едой на островок. — Вам точно не хотелось бы сейчас быть рядом с Джейми или Стюартом, а об Уилле я вообще молчу. Они перепроверяют всех, чтобы отследить, кто мог продаться Морияма. Будет некрасиво, когда они найдут ублюдка. — Ненависть сверкнула в карих глазах Брена, когда он оттолкнулся от островка. Эндрю подошёл проверить контейнеры, и, когда он открыл верхний, выражение его лица стало привычно безразличным. — А где был ты, когда собирали документы, мм? Абрам ожидал, что Брен обидится на это, учитывая, как долго он работал на семью, как долго заботился об Абраме, но тот лишь слегка хмыкнул и сложил руки на груди. — Весь день был в Ковент-Гардене, разбирался с одними идиотами. — Вероятно, одна из бродячих банд, которые любили охотиться на туристов и часто выходили из-под контроля. — Я и Андреа. Ты правда думаешь, что Стюарт позволил бы мне приехать сюда без предварительной встряски? — Никогда не помешает перепроверить, — сказал Эндрю, слегка пожав плечами. — И где эти ёбаные жареные банановые роллы? — Прямо под твоим пад тайем, слепошара, — прорычал Брен. — Хотя знаешь, сейчас? Думаю, я был бы не прочь склониться к небольшому предательству. Эндрю отмахнулся от него, схватив свои контейнеры, и сел на одном конце островка, оставив Абрама только вздохнуть и взять свой красный карри. — Спасибо. — Мда, что ж, с тобой всё окей, — настаивал Брен. — Будем надеяться, что твой следующий парень будет немного получше. Абрам чуть не подавился спринг-роллом, который только что откусил, а Эндрю упёрся локтями в мраморную стойку и наклонился вперёд. — «Что ж, Стюарт, — сказал он ровным тоном, — понимаешь, он вёл себя как-то подозрительно, а я не хотел рисковать твоим дорогим Рэмом, поэтому я сначала пырнул его ножом и решил, что все вопросы задам потом. Так что извиняй за беспорядок». Брен засмеялся, хватая пальто и ключи. — Да, да. Намёк понят. Приятного ужина вам двоим. Встав, чтобы сходить за вином после... ну, после этого, Абрам вздохнул, заметив, как его друг ухватил оставшийся спринг-ролл. — Серьёзно? Тебе что, мало своей еды? — У меня растущий организм, — сказал Эндрю, съев ролл за пару укусов. Настало время для вина. Абрам налил себе очень полный бокал, прежде чем сесть... и увидеть, как Эндрю копается в его контейнере с карри, прежде чем, очевидно, решить, что это не настолько «интересно», чтобы красть. — Извини, но я думал, что тебе двадцать шесть, а не шестнадцать. Проходишь через второе половое созревание? Этот ублюдок украл его вино. — Какие-то проблемы? — спросил Эндрю, держа бокал в левой руке, а правой ковыряя лапшу вилкой. — Я начинаю понимать все эти комментарии обо мне и моих проблемах — должна же быть какая-то причина, почему я терплю это, — заметил Абрам, помешивая рис, прежде чем отправить в рот. — Говорят, принятие — первый шаг к исцелению, или что-то в этом роде. — Звучит как что-то, что можно получить в печенье с предсказаниями. — Абрам попытался попробовать лапшу Эндрю, но его вилку отпихнули в сторону с недовольным взглядом. — Я должен был что-то почерпнуть после всех этих лет терапии. — Кроме доказательства того, что это не работает? — Абрам улыбнулся, вставая, чтобы принести ещё один бокал вина. Он знал, что Эндрю делал, и оценил грубый метод своего друга гораздо больше, чем суетливость Стюарта. — Не знаю, ты ведь всё ещё жив, так? Мне кажется, я научился справляться с раздражением гораздо лучше, — проворчал Эндрю. — О, тебе не всё равно, сладкий. Тебе действительно не всё равно, — сказал Абрам, усаживаясь обратно за островок. — Что могу сказать, это была любовь с первого взгляда, я и этот МакЛарен. Абрам поднял свой бокал с вином за этот словесный выпад, затем сосредоточился на ужине — на том, что ещё оставалось от него, благодаря некоему обжоре, — как и Эндрю. Он встал примерно на полпути, чтобы снова наполнить их бокалы, и вскоре с этим было покончено. Что ж, он знал, что что-то должно произойти, когда Эндрю выкинул контейнеры и принёс ещё одну бутылку вина. — Фотографии настолько плохие? — спросил он, наполняя пустой бокал Абрама. Абрам на мгновение задумался над вопросом, прежде чем ответить. — Знаешь, они мало говорят о моей маме... о матери. По крайней мере, те, кто не является ближайшими родственниками. — Он одарил друга слабой улыбкой. — Дядя Стюарт и дядя Уилл... ну, дядя Стюарт, правда, вспоминает о ней только время от времени, когда пытается доказать свою точку зрения. Дядя Уилл и тётя Мириам вообще едва ли о ней говорят, что значит, что Джейми и Элли тоже о ней не говорят. Так что пока я думаю о ней... Абрам сделал паузу, пару секунд потирая татуировку на руке, затем выпил ещё немного вина. — Я не люблю думать о том времени. О Балтиморе. Потому что мы оба... это было не лучшим местом для нас обоих. Ну а после? Мы были слишком заняты, были в бегах. Мы постоянно меняли внешность, имена, истории. — Он слегка посмеялся над этим и выпил ещё немного вина. — Почти семь лет я только и делал, что врал. Я много врал и до этого, но я не думаю, что сказал хоть одну правду за эти годы в бегах. Насколько я знаю, люди бы с ужасом посмотрели на ту жизнь, которую я веду сейчас? — Он улыбнулся Эндрю. — Она самая честная из всех, которые у меня когда-либо были. Разве это не должно говорить о чём-то? Он мог быть в какой-то степени честным сейчас, когда вёл жизнь преступника, когда подделывал документы и практически еженедельно убивал. Эндрю, казалось, обдумывал всё это, прежде чем кивнуть. — Значит, увидев эти фотографии... что? Напомнило тебе о ней, о той жизни? — Было видно, что он пытается понять, возможно, из-за своего обещания Абраму. — Потому что я не видел свою мать такой уже много лет. — Абрам слегка рассмеялся. — Честно говоря, я уже много лет не видел её взрослую фотографию. Да ещё и с тех времён? Которая напомнила мне о том, что мой отец сделал с нами обоими? Это было чересчур, — признался он, поднял стакан и осушил его. — Хотя и звучит так, что она не сделала ничего, кроме того, что испортила твою жизнь? И снова это. Абрам медленно выдохнул, опустив стакан на мраморную поверхность. — Слушай, я знаю... о, я прекрасно знаю, — сказал он с хрупким смешком. — Я знаю, что она не была идеальной. Но что ещё у меня было? — спросил он. — Человек, который медленно разрезал меня на куски и в конце концов продал меня? Или федералы? И что бы они сделали со мной, а? Отправили бы в безопасный дом, в семью, которая, по их мнению, могла бы со мной справиться, а потом все мы были бы убиты, когда мой отец выследил бы нас? На этот раз у Эндрю хватило милости отвести взгляд. — Она могла убежать раньше. Она могла позвонить Стюарту, а не оставлять это на тебя. — Возможно, — признал Абрам. — Но ты не можешь изменить прошлое. — Он не знал, почему его мать так и не сделала этого — никогда не связывалась со своей семьей, кроме тех нескольких дней, когда они только покинули Штаты, но у него было чувство, что здесь играет роль гордость. Она не хотела признавать, как сильно она ошиблась, выйдя замуж за Натана Веснински. Что она больше не хотела быть ребёнком Хэтфордов, что она хотела доказать, что может по-своему справляться со всем до конца. Что ж, она сделала всё по-своему. Она умерла по-своему. Она умерла, когда рядом не было никого, кроме Абрама. Отличный способ доказать свою точку зрения, мама. Он вытер лицо, думая о вони горелой человеческой плоти, о том, как он до сих пор ненавидит пляжи, о том, что даже вождение автомобиля беспокоит его. Потому что он всё ещё помнил, как вёл машину, как она задыхалась рядом с ним, как пытался проехать последние несколько километров, как пытался добраться куда-то... куда-то в безопасное место и потерпел неудачу. Он подвёл свою мать, но он не подведёт её семью. Он сделает всё, что потребуется, чтобы сохранить их в безопасности, разберётся с Джаином, сразится с собственным отцом и Морияма. Он уничтожит Кожокару и всех, кто с ними заодно. Уничтожит всех, кто считает, что Джейми недостаточно хороша, что у неё нет того, что требуется для наследия Уилла. Потому что, хотя он и сделает всё необходимое для своей семьи, он будет делать это из тени. Он не будет своим отцом больше, чем это необходимо, не будет выделяться, не будет стремиться взять бразды правления в свои руки. Ему не нужно было ничего больше, чем он уже имел. Наконец-то у него был дом, и этого было более чем достаточно. Это было больше, чем он имел большую часть своей жизни. Это было так для него чуждо, пока он не позвонил дяде Стюарту. Минуту или две всё было тихо, пока Эндрю не встал, чтобы наполнить оба бокала. Подойдя к Абраму, он окинул его оценивающим взглядом. — Что, чёрт возьми, такого потрясающего в прошлом? Абраму удалось слабо улыбнуться на это. — Ничего, насколько я могу судить. — Тогда просто отпусти его. — Эндрю поставил бутылку на прилавок и потянулся к Абраму медленно, словно давая ему время отстраниться. — Всё это прошло, так что отпусти. Беспокойся о настоящем или будущем, и просто отпусти остальное. — Да, позволь мне просто игнорировать всё, что со мной произошло, — Абрам совсем не шутил. — Это только сдерживает тебя, — настаивал Эндрю. — Сделай себе одолжение и забей на несколько проблем, окей? — Легче сказать, чем сделать. — Абрам испытывал искушение выплеснуть вино в лицо своему другу, но он предпочёл бы выпить его, когда всё это было сказано и сделано. — Честно говоря, мне нравятся все мои проблемы. Они составляют мне компанию. — Он улыбнулся, подняв бокал и осушив его. Эндрю на мгновение замолчал, а затем наклонился, чтобы коснуться правой щеки Абрама. — Знаешь, твои настоящие глаза нравятся мне больше, — сказал он тихим голосом, от чего Абрам вздрогнул, вспомнив о вынутых линзах. — Твои настоящие глаза и настоящий цвет волос. Абрам вздрогнул от этого, от нежности прикосновения и смысла, скрытого за словами. — Как ты вообще... — Он остановил себя, потому что понял, что Эндрю, должно быть, увидел фотографии его отца и догадался. — Я похож на него, чёрт подери. — Ты похож на себя, — настаивал Эндрю. — Скрытие этого только даёт ему больше власти над тобой. — Что ты вообще можешь об этом знать? — спросил Абрам, глядя на друга. — Что бы ты чувствовал, смотря каждый день в зеркало и видя ублюдка, который издевался над тобой годами? Который убил твою мать? Как бы ты себя чувствовал, показывая это лицо людям, которые тебя приняли? На лице Эндрю был лишь пустой взгляд, когда он запустил пальцы в волосы Абрама. — Ты выглядишь как ты. Научись отпускать несколько ёбаных проблем, пока они не сожрали тебя заживо. Это вызвало слабый смех со стороны Абрама. — Прости, разве ты не сказал, что прошёл курс терапии, мм? Правда? — Потому что сейчас он этого не видел. Пальцы крепко сжались в его волосах. — Никто не любит умников, Хэтфорд. — Ах, мои извинения, — пробормотал Абрам, глядя на Эндрю. — Я думал, ты сказал, что перестал врать, — сказал Эндрю, наклонившись чуть ближе. — Нет, я сказал, что это самая большая честность в моей жизни, — уточнил Абрам. — С этого момента буду знать. — Эндрю уставился на него в основном с пустым взглядом, за исключением какого-то намерения в золотых глазах. — Да или нет? На мгновение Абрам заколебался, потому что это был трудный день, стрессовый день. Часть его души хотела отстраниться и спрятать лицо, глаза... но Эндрю уже видел их, уже знал правду. Да и какое это имело значение? Кроме того, после всего, что произошло... был один человек, которого это не отпугнуло, которого, похоже, не волновало прошлое Абрама. Поэтому он встретился взглядом с Эндрю и ответил «да». Эндрю воспользовался тем, что держал Абрама за волосы, чтобы немного притянуть его вперёд и уничтожить пространство между ними для поцелуя, от которого у Абрама вскоре перехватило дыхание. Это быстро заставило его забыть обо всём ужасном, что было в этот день, когда рот Эндрю был на его собственном, а тело Эндрю прижималось к нему. Это был первый раз, когда они делали что-то... ну, что-то подобное за последние пару дней, после Дрейка. Часть Абрама хотела отстраниться, остаться одному — в голове звучал голос матери о том, как плохо доверять кому-либо, подпускать их так близко. Но её не было рядом, не было так долго, и то, что Эндрю делал с ним, было так хорошо. Подпустить Эндрю. Лёгкий стон вырвался на свободу, и его руки поднялись в воздух, что заставило Эндрю отстраниться, чтобы посмотреть на Абрама. — Вставай, — выдохнул он, положив левую руку Абрама себе на плечо. — А? — Абрам позволил стянуть себя с табурета и подвести к стене между кухней и гостиной, к которой его подтолкнули, прежде чем снова поцеловать. Абрам позволил Эндрю прижаться к нему, к его телу, всему такому твёрдому и тёплому, пока Абрам всё ещё чувствовал себя оторванным от всего, пока часть его всё ещё ощущала тягость от тех фотографий. И чем дольше Эндрю целовал его и прикасался к нему, тем более собранным он себя чувствовал. Было хорошо, когда Эндрю прикасался к нему вот так. Рот Эндрю был на нём, губы настойчивые, но не грубые, зубы скользили по чувствительной коже, но никогда не прикусывали слишком сильно. Абрам вздрогнул от ощущения щетины на шее, от мозолистых пальцев, скользнувших под рубашку, и прерывисто ругнулся на украинском, когда бёдра дёрнулись вперёд. Его удивило, что в результате Эндрю упёрся бёдрами в его собственное, отчего Абрам ощутил растущую твёрдость напротив. Он открыл глаза и увидел, что Эндрю смотрит на него с довольно пустым выражением, и слегка кивнул, прежде чем двинул бёдрами — он понял намёк и слегка опустился, позволив своим ногам проскользить по кафельному полу, чтобы в следующий раз, когда они будут двигаться вместе... ооохх. У него перехватило дыхание, когда он наклонился для очередного поцелуя, когда его пальцы сжались на плечах Эндрю, а его бёдра двигались всё время, чтобы получить ещё больше этого чудесного трения. Чёрт подери, Эндрю ощущался так хорошо, всё было так хорошо: вес его друга, прижатого к нему, жжение удовольствия, нарастающего внутри, резкий порыв воздуха на шее, прежде чем рот Эндрю снова придвинулся к нему, то, как пальцы Эндрю прижались к его коже, поглаживая её, словно не желая отстраняться. Абрам жаждал ощутить помимо своего тела, также и тело друга. Погладить сильную спину и внушительную грудь, заставить Эндрю дрожать, как это происходило с ним от дразнящих прикосновений, но ему не давали на это разрешения. У него было чувство, что сейчас это всё, что Эндрю был готов дать, поэтому он держал глаза закрытыми, чтобы просто чувствовать, чтобы избавить друга от необходимости что-то скрывать, учитывая тот пустой взгляд и то, как Эндрю изо всех сил старался молчать, даже когда он теснее прижимался к Абраму, когда его рука скользила по спине Абрама, чтобы притянуть его вперёд, а его лицо было зарыто в шею Абрама. Бормоча всякую несуразицу на каком-то языке, Абрам откинул голову назад к стене и позволил удовольствию захлестнуть его, поддавшись всему, что Эндрю заставлял его чувствовать так, как он никогда не позволял себе ни с кем другим. Это не было чем-то навязанным, не было чем-то, что нужно было перетерпеть, это... Эндрю вдохновлял его хотеть этого. Он цеплялся за это осознание, прижимаясь к другу, заикнувшись на имени Эндрю, когда кончал. Голова Эндрю отодвинулась от его шеи, пальцы вцепились в волосы Абрама, и Абрам слышал, как дыхание его друга становится всё более прерывистым, даже когда он держал глаза закрытыми. Толчки Эндрю ускорились и стали более беспорядочными, и как раз в тот момент, когда дыхание Абрама выровнялось, пальцы Эндрю в его волосах сжались настолько, что стало больно, и он сильно прижался к Абраму, вызвав минутную панику. Прежде чем Абрам успел что-то предпринять, схватиться за нож или оттолкнуть Эндрю, его друг ослабил хватку и немного опустился, на мгновение прижался к нему, а затем сделал неуверенный шаг назад. В этот момент Абрам открыл глаза и глубоко вдохнул. Он заметил, что лицо Эндрю раскраснелось, но на нём снова была пустая маска. Они оба не двигались несколько секунд, в течение которых чувство эйфории покинуло Абрама, и он был вынужден признать, что некоторые неприятные вещи дают о себе знать, а затем Эндрю хмыкнул. — Душ. — Да, согласен. — Абрам поморщился, потянув за пояс своих хлопчатобумажных брюк. — Но, эмм... — Он почувствовал, как его лицо теплеет. — Спасибо? — Что можно было сказать после такого? «Благодарю за фроттаж, может, в следующий раз попробуем без одежды?» О боже... Эндрю без одежды. Абраму не нужен этот образ в голове прямо сейчас. Как бы то ни было, его одарили плоским взглядом. — Ты идиот. Что ж, это помогло охладить вернувшийся жар, не так ли? — Согласен, — сквозь стиснутые зубы сказал Абрам, отталкиваясь от стены. Идти было немного неудобно, но это нужно было для того, чтобы добраться до ванной и привести себя в порядок. По крайней мере, ему не нужно было идти настолько далеко, как одному мудаку. Ему было очень приятно избавиться от испачканной одежды и принять душ, хотя он был уже не так счастлив, когда, вытираясь, закончил и увидел себя в зеркале; во-первых, новый набор засосов, которые определённо полюбятся Стюарту. Во-вторых, он понял, что так и не вставил новую пару линз, и когда он потянулся за ними... стоило ли вообще возиться с этим? Эндрю знал, как он выглядел без них, в конце концов. Поколебавшись минуту, Абрам решил оставить их без внимания, прежде чем спуститься вниз, чтобы закончить уборку после ужина. ******* Эндрю помешивал ложкой в пинте мороженого с шоколадной помадкой, прислонившись к стойке и наблюдая за тем, как Абрам работал над документами, которые Лиз подвезла ему, пока идиот был в душе после утренней тренировки. Может, по причине того, что они собирались провести день дома (по сути, им было приказано сидеть дома), тот снова не надел серые линзы, хотя вчера вечером подкрасил корни волос. Если тут не было какого-то смешанного сигнала... …то Абрам с раскрасневшимся от удовольствия лицом, голубыми, потемневшими от желания глазами и взъерошенными чёрными прядями, падающими ему на лицо, — был очень красивым зрелищем. Эндрю почти пожалел, что его идиот держал глаза закрытыми всё время, пока они доводили друг друга... хотя это помогло... ну, ему удалось остаться на месте, позволить себе кончить тоже только потому, что Абрам держал глаза закрытыми с руками на плечах Эндрю, и не сказал ничего, кроме имени Эндрю в конце. Он не позволял себе такого даже с Роландом, так почему же Абрам? Из-за Дрейка? Потому что Абрам понимал? Из-за явных мук, которые отражались на лице Абрама прошлым вечером? Потому что Эндрю чертовски сильно хотел этого идиота? Так или иначе, ничего не было сказано после того, как они оба поднялись наверх, чтобы помыться; Абрам спустился вниз только, чтобы прибраться, и пока Эндрю баловал себя мороженым, как он делал это сейчас, в доме повисла уютная тишина. Тогда Эндрю ещё какое-то время смотрел телевизор, а Абрам проверял что-то на ноутбуке, затем они оба удалились в свои комнаты. Также ничего не было сказано, когда они встретились на тренировке этим утром. Абрам только слегка поддразнил его насчёт пробежки, а Эндрю в ответ, «поддразнил» тем, что переломает лодыжки идиоту, пока Абрам не улыбнулся и не встал на эту чёртову беговую дорожку. Эндрю сделал небольшую кардио-тренировку на лестничном тренажёре, затем сосредоточился на гантелях и штанге, закончив до того, как его друг принял душ, и наслаждался кофе, когда к ним заглянула Лиз. После простого завтрака (яичница с тостами) Абрам сел за работу, оставив Эндрю наедине с этими дурацкими мыслями в голове. Возможно, ему стоит поскорее начать учить русский, чтобы хоть как-то отвлечься. За один день он мог вынести не так уж много переписки с Ники и Рене. Хотя, может, Стюарт скоро позвонит ему насчёт предателя, и он сможет немного «поразвлечься» с этим. Закончив с мороженым, он бросил ложку в раковину, а затем пустую пинту в мусорное ведро, когда Абрам заговорил, пока он не успел выйти из кухни. — Что ты там говорил Элли насчёт машины? — Мм? — Эндрю оглянулся, чтобы увидеть довольно раздражённое выражение на лице друга. — Полагаю, речь шла об обмене МакЛарена на час за треть его печени, а что? Абрам оттолкнул свой ноутбук. — Он снова спрашивает. Жалеет, что она просто пылится в гараже. — Теперь же он выглядел разочарованным. — Что-то подсказывает мне, он считает, что на меня насесть легче, чем на тебя. Разбежался. — Если на то пошло, ты только предложил вырезать части из тела, а не скормить их ему, — заметил Эндрю, прислонившись к островку рядом с Абрамом. — Очевидно, ты недостаточно изобретателен. — О, я могу быть изобретательным, — поклялся Абрам. — Действительно, могу. Элли очень вдохновляет на это. — В нём появится приличное число дырок, если он тронет мою машину, — настаивал Эндрю. — Что за одержимость вообще? Абрам улыбнулся ему. — Я думаю, сочетание того факта, что у него чего-то нет, и что ты ему немного нравишься. Ты оставил впечатление. — Он медленно протянул руку и потянул за подол чёрного свитера Эндрю. — Красивый «карлик-гот», который бросает вызов нашему дяде и надирает задницы. Эндрю сказал себе, что ему неважно то, что Абрам назвал его «красивым», что улыбался; он не привык, чтобы люди говорили о нём в таком позитивном ключе, особенно кто-то вроде... вроде такого. — Не будь тупицей. — Нет, я серьёзно! Посмотри на всё, что ты сделал с тех пор, как присоединился к нам. И всё это без развязки войны за территорию, приставая к жене не того парня или передав меня врагу с бантиком на голове. — Абрам закатил глаза во время последнего. — Не думаю, что первый сценарий когда-либо произойдёт, а вот второй... — Эндрю позволил себе самую маленькую ухмылку, проведя пальцами по подбородку Абрама. — Может, стоит попробовать обменять тебя на Кёнигсегг или два. На мгновение всё было тихо, а затем Абрам хмыкнул. — Ну и мудак. — Однако в этот момент на его лице появился намёк на улыбку. — Это же, блять, очередная машина, да? — Может быть, ты не такой тупица, каким кажешься, — пробормотал Эндрю. — Ну не знаю, я ведь добровольно терплю тебя, правда? Со мной должно быть что-то не так, — сказал Абрам, встретив взгляд Эндрю. — Ещё один пункт в твою пользу. — Эндрю снова потянулся к подбородку Абрама, чтобы поднять его немного. — Да? — Да, — согласился Абрам и встретился с его губами в затяжном поцелуе, в котором Эндрю позволил себе касаться только челюсти друга. Иногда было слишком легко потерять себя в мужчине, в предательских чувствах, которые пробуждались, когда они соприкасались. Поэтому он дал себе минуту или две, чтобы насладиться ощущением губ Абрама на своих, мягким стоном, когда его язык проник внутрь, а затем отстранился. Да, Эндрю определённо предпочитал эти голубые глаза серым. — Скажи Элли, что если я увижу его рядом с моей машиной, то будет уже не только печень, но и тонкая кишка. — Не волнуйся, я скажу этому ублюдку, что если он не прекратит бегать за этой чёртовой машиной, я наконец скажу Джейми, что именно он виноват в вирусе, попавшему в систему Джейсона в кройдонском офисе. — После этих слов появился намёк на жестокую улыбку, и Эндрю решил, что за этим стоит какая-то история. Оставив мужчину, Эндрю пошёл за кружкой кофе, а затем отправился немного почитать в гостиную, поскольку день выдался спокойным (не считая угрозу Элли). Он дочитал книгу до половины, когда зазвонил телефон. Увидев, что это номер Стюарта, он вздохнул и ответил. — Да? — Думаю, что нашли кое-что, — сказал мужчина, в кои-то веки отказавшись от «дружеских» подшучиваний. — Хочу, чтобы ты приехал сюда, прямо сейчас. — А как же Абрам? — Я пришлю кого-нибудь присмотреть за ним, но мне нужно, чтобы ты помог нам проверить, — сказал Стюарт. — Будь наготове. — Затем он повесил трубку. Немного грубовато, но Эндрю предположил, что если у них наконец-то появилась зацепка по «утечке», то Стюарт хочет, чтобы дело было улажено как можно быстрее. Поэтому он сунул телефон в карман, посмотрел на Абрама, который прекратил работу, и пожал плечами. — Господин и повелитель вызывает. — Я так и понял. — На пару секунд Абрам выглядел расстроенным, но потом тоже пожал плечами. — Будь осторожен, окей? — Должно быть, он понял, что если Стюарт позвонил Эндрю, то его не пригласили поиграть. Эндрю только кивнул на это, после чего направился в свою комнату, чтобы переодеться; по пути ему пришло сообщение от Дэвиса с адресом. К тому времени, как он переоделся в «подходящую» одежду (костюм, который, вероятно, будет испорчен, но какое ему было дело? Он не платил за них), он спустился вниз и обнаружил, что Дэн уже там. Немного удивившись, что вместо Брена он увидел другого силовика, Эндрю слегка нахмурился. — Брен занят? — Я как раз говорил Абраму, что он опять застрял в Ковент-Гардене. — Дэн покачал головой, подняв руки в жесте типа «не убивайте гонца». — Снова кучка проблемных детей. Эндрю на мгновение уставился на него, но тут пришло ещё одно сообщение от Дэвиса с вопросом, вышел он уже или нет. Ответив, что собирается выходить, Эндрю посмотрел на Абрама, который слегка кивнул ему, а затем взял пальто и ключи. — Не делай глупостей. — Я постараюсь, сладкий, — сказал ему Абрам. По крайней мере, Эндрю нужно было ехать только в Стоквелл, что было не так уж далеко, хотя пробки, как всегда, были пиздецкими. Дэвис прислал ему детали насчёт какой-то новой постройки, что было неудивительно, учитывая район, хотя было странно, что в это время дня на стройке было пусто (он не знал, были ли это связи Хэтфордов или что-то ещё). Припарковав МакЛарен, он вышел из машины, где его встретил Олли, который провёл его через лабиринт из фанеры на первый этаж здания. Стюарт, Дэвис и Джейми собрались вокруг тела крупного мужчины, распростёртого на бетонном полу. — Что, начали без меня? — произнёс Эндрю. Джейми встала и окинула его холодным взглядом. — Вообще-то, кто-то развлёкся тут и без нас. Есть шанс, что ты знаешь, кто этот тип? — Она попросила Стюарта и Дэвиса отойти в сторону. — Не знаю, известно ли тебе, но я не самый дружелюбный человек, — заметил Эндрю, подходя к телу. Он бы расстроился, если бы это был ещё один «сюрприз» из его прошлого — и из-за того, что Морияма начали повторяться, ну и из-за невозможности убить ещё одного уёбка. Сначала он заметил только то, что да, тело явно мужское, и да, мужчина довольно крупный. Или был крупным — в прошедшем времени, верно? Учитывая, что мужик был мёртв, по крайней мере, уже несколько часов как? На нём была пара джинсов, либо потёртых и старых, либо «новомодных» рваных, толстовка, которая, похоже, была раньше чёрной, но немного выцвела от стирок, и чёрное шерстяное пальто. Хм, не та цветовая гамма, с которой Эндрю хотел бы поспорить, хотя по какой-то причине она что-то пощекотала в его мозгу. Поэтому он сделал несколько шагов вокруг тела, чтобы получше рассмотреть лицо мужчины. — А, да, вот оно. — Он кивнул один раз. — Аткинс, номер 17, — сказал он растерянным Хэтфорду и Дэвису. — Бывший Ворон, был довольно приличным защитником, пока однажды не «вывихнул колено» во время тренировки. Вероятно, сделал что-то, что разозлило Рико, а свидетелей не нашлось, так что скинем это на невезение, неправильную разминку или промах на площадке. — Значит, вы как-то связаны? Эндрю вздохнул на резкий вопрос Стюарта. — Едва ли. Мы сыграли две игры друг против друга, он попытался забить мне несколько голов, да. Уверен, его слова сквозили ненавистью, потому что я был Лисом, тем Лисом, который не позволил Кевину Дэю вернуться к Воронам. Но лично для меня? Он был никем, и я ни секунды не думал о нём, когда узнал о его травме. Честно говоря, я узнал о ней только из-за Дэя. Стюарт смотрел на него несколько секунд, а затем перевёл взгляд на Джейми. — Но очевидна связь с Морияма. Она кивнула на это, а затем снова посмотрела на Эндрю. — Они могли бы использовать его? — О да, — согласился он. — То, что Рико разрушил его карьеру, очевидно, ничего не значит, посмотри на Дэя. Этой грёбаной команде промывают мозги с того момента, как они ступают в Гнездо, чтобы они следовали за всеми, слушались каждого слова Тэцудзи. Они теряют способность думать самостоятельно, — сказал он с отвращением. — Меня нисколько не удивит, если Тэцудзи держал его рядом для чего-то подобного, послал его сюда, чтобы следить за мной и Абрамом. — И Эндрю не заметил бы бывшего Ворона, если бы только Аткинс не подошёл слишком близко. Дэвис с отвращением хмыкнул и достал пачку сигарет. — Да ты пиздишь. Этот психованный ублюдок разрушил его карьеру, а потом его дядя посылает его сюда шпионить за тобой? И Бог знает, что ещё делать? — Это чёртовы Вороны во всей своей красе, — сказал ему Эндрю. — Теперь понимаешь, почему я не хотел больше иметь ничего общего с экси? — Ему было всё равно, играет он за другую команду или нет, он завязал со спортом после университета. Не было причины, достаточно сильной, чтобы продолжать играть, не было причины, которая заставила бы его захотеть продолжать играть. — Ну, на той стороне деньги... хотя у нас чертовски весело, — сказал Дэвис с ухмылкой. — Сосредоточтесь, пожалуйста, — укорила Джейми. — Мне кажется, я поняла, — сказала она, глядя на тело. — Он не официальный прихвостень Морияма или Веснински, поэтому он не вызовет подозрений. — Она посмотрела на своего дядю. — Теперь нам придётся усилить наблюдение за всеми их бывшими игроками. — Какая радость. — Стюарт покачал головой, прежде чем повернуться к Эндрю. — Их много? Эндрю задумался. — Не уверен, если честно. Кто-то ломался ещё на тренировках, не выдержав издевательств. Кто-то недолго продержался в профессионалах, после того, что с ними сделали, но я не думаю, что их будет слишком много. Должна же быть причина, почему они терпят дерьмо Тэцудзи, в конце концов. — Тэцудзи и Рико, но, по крайней мере, этот придурок теперь был вне Эдгара Аллана. — Хорошо. — Стюарт кивнул, доставая свой телефон. — Теперь нужно выяснить, кто оставил нам этот маленький подарок. Мы уже близко. — Да, думаю, мы нашли того, кто следил за Эндрю и Абрамом, и его убили, когда он пытался замести следы, — согласилась Джейми. — Может, знание того, кто он, поможет. Замечательно, так приятно, что он может быть полезен. Эндрю засунул руки в карманы пальто; находиться в не до конца построенном здании в конце зимы ему не было по душе. — Похоже, у вас уже есть планы на день, могу я идти? Не хочу, чтобы Абрам и Дэн слишком шумно веселились без меня. — Да, ты можешь... стой, Дэн? — Стюарт прекратил возиться со своим телефоном. — В смысле, Дэн? Эндрю нахмурился, глядя на мужчину. — Дэн, человек, которого ты послал посидеть с твоим драгоценным племянником. О, почему у него вдруг появилось очень плохое предчувствие? Позади Стюарта Дэвис разразился проклятиями, а Джейми достала свой телефон так быстро, что порвала карман пальто. — Я послал Брена, — крикнул Стюарт. — Что значит, Дэн там? Эндрю не стал тянуть с ответом, не стал тратить время; он развернулся и помчался обратно к своей машине. Его шаги громко звучали по тонкому фанерному полу лабиринта, пока он проклинал себя за каждую глупость, пока он клялся, что Абраму лучше бы быть в порядке, или... или... идиоту лучше бы быть в порядке. В конце концов, он не собирался нарушать обещание, так что с Абрамом обязано всё быть в порядке. ******* Абрам мысленно выбирал между чаем и кофе и решился на кофе — ему нужно было что-то дополнительное, что помогло бы ему сосредоточиться, раз уж Эндрю вышел помочь Стюарту с чем-то. — Хочешь кофе? — спросил он Дэна. — Ах, да, пожалуйста. — Хорошо. — Он подошёл к графину и начал наполнять его водой, и Дэн присоединился к нему на кухне. Несмотря на то, что Абрам знал этого человека много лет, он должен был признать, что чувствовал себя лучше, когда Брен присматривал за ним. В конце концов, так долго это были только Брен и Кэл — он почувствовал острый укол боли при мысли о Кэле, о том, что тот потерял свою жизнь из-за Абрама. Он скучал по Кэлу даже сейчас, даже если взял на себя часть некоторых обязанностей силовика. Дэн был тихим и немного неразговорчивым, и не так часто появлялся рядом, поскольку Абрам теперь имел Эндрю для помощи с некоторыми поручениями и присмотром за ним. — Так сколько их вообще, этих проблемных детей в Ковент-Гардене? Дэн вошёл в кухню. Его руки почему-то были засунуты в карманы пальто, хотя в доме было тепло, а он находился внутри уже минут пятнадцать или около того. — Хм, пару десятков. У Брена забот полон рот с тем, как он гоняется за ними. Абрам нахмурился, наполняя кофеварку. — Только Брен? — Да. Именно поэтому так занят, — сказал Дэн, подходя к Абраму. Он стоял как-то слишком близко. — Но я думал, он говорил, что Сара работает с ним. — Абрам нахмурился, доставая банку с молотым кофе. — Ну, сегодня без неё. — Дэн усмехнулся, пожав плечами. — Понятно. — Абрам взял жестяную банку из шкафа... а затем бросил её в силовика. Андреа, это Андреа работала с Бреном над поимкой воришек, а не Сара. Жестянка попала Дэну в голову, что дало Абраму время вытащить свои ножи. Он заколебался всего на секунду, прежде чем воткнуть их в горло Дэна — к сожалению, это также позволило Дэну ударить увесистым кулаком в бок его головы, отчего с немыслимой силой он ударился о шкафчик. Боль ослепила Абрама, а удар повалил его на пол, и несколько секунд он мог только смотреть на красную лужу, растекающуюся по плитке. О, он так и не успел заглазуировать её, да? Затем кто-то схватил его, что-то сказал, и до него дошло две вещи. Они говорили по-румынски. Дэн отключил систему безопасности дома. Потом его подняли на ноги, пока он нащупывал свои ножи. Его тело пыталось двигаться, когда всё казалось таким далёким, таким расплывчатым, за исключением того, что его руки были схвачены, заведены за спину и скованы чем-то твёрдым и холодным. Тогда Абрам понял, что что-то очень и очень не так. Понял, что дальше будет только хуже, когда его потащили из дома. Он сопротивлялся изо всех сил. ******* Эндрю выругался, когда телефон Абрама снова переключился на автоответчик. Блять. Блять. Не то чтобы он ожидал, что его друг ответит, но... ладно, было бы хорошо. Более чем хорошо. Что, чёрт возьми, происходит? Он только успел объехать грёбаную фуру, превышая скорость (какого хуя это грузовик? Почему он сейчас думал о подобной хуйне? ), как телефон снова зазвонил. Нажав на руле кнопку вызова, он прорычал: — И кто ты, блять? — Эмм, это Элли? — Нахуй ты звонишь? — Если этот ебанько снова попросит одолжить машину, Эндрю всерьёз скормит ему половину его внутренних органов. — А, ты же знаешь, что я живу всего в нескольких кварталах от вас, да? ... Эндрю этого не знал. Теперь это имело смысл: Абрам в первое время очень волновался из-за переезда в таунхаус. — И? — Окей! Джейми попросила меня приехать сюда, чтобы всё проверить из-за... Дэн мёртв. — Элли действительно звучал немного расстроенным из-за этого. — Спроси, не похуй ли мне. — Вообще-то, это Эндрю заботило немного. Ведь это означало, что он не сможет сам убить предателя. — А что насчёт Абрама? Где он, чёрт возьми? — Его здесь нет, — сказал Элли, подтверждая худшие опасения Эндрю. — Похоже, он успел посопротивляться, вещи опрокинуты, и я бы сказал, что это он расправился с Дэном. Но да, его нет, и охрана была отключена до моего прихода. Блять. Блять. Дэн оказался ещё большим предателем, чем они думали. Эндрю ударил кулаком по рулю, в то время как на другом конце линии раздался голос, более высокий, чем у Элли, но слишком тихий, чтобы его можно было разобрать. — Тори что-то говорит о телефоне — телефоне Дэна. Дай мне минуту, окей? — У Абрама нет минуты, — процедил Эндрю, пролетая через меняющийся цвет. На этот раз в голосе Элли прозвучал намёк на сталь, что сделало его немного похожим на Джейми. — Телефон не заблокирован, окей? Тори просматривает его. Похоже, на нём что-то есть, окей? Так что, блять, остынь. Эндрю сдержался и не произнёс то, что собирался сказать вначале, резко выдыхая. — С чего ты решил, что можно доверять хоть чему-то на этой херовине? Элли замолчал, но тут снова раздался голос — голос Тори, предположил Эндрю. — Потому что до того, как эти ублюдки добрались до него, Дэн был одним из нас больше пятнадцати лет. Он вытащил мою жалкую задницу из многих передряг, ясно? Он был там... он был там, когда они пошли искать Абрама, тогда, когда... — Элли пробормотал проклятие после вздоха. — Так что думаю, здесь нечто большее, ясно? — Он всё ещё подставил меня, — напомнил ему Эндрю. — И он всё ещё предал твоего кузена. — И за это он мёртв. Эндрю это не устраивало, но пока он ничего не мог с этим поделать. Однако он не собирался тратить на предателя ни капли сочувствия, ни вздоха, тем более что голос Тори прозвучал достаточно отчётливо, чтобы его можно было понять. — Патни. Он сохранил в истории адрес гребного склада в Патни. — И что? — спросил Эндрю. — Это не один из наших, — поспешил объяснить Элли. — Он в стороне от дороги, лёгкий доступ к реке для транспорта и всё такое. Эндрю задумался на пару секунд. — Пришли мне. — Он не стал уточнять, что лучше бы это не было ловушкой... но других зацепок у них на данный момент не было. Затем он повесил трубку и развернул машину, не заботясь о том, что при этом перекрыл движение. Элли отправил адрес вместе с сообщением, что передаст его Стюарту и Джейми, так что намечалось соревнование, кто первее доберётся до места. Эндрю нарушил почти все правила и множество законов, чтобы добраться туда как можно быстрее, и ему пришлось задуматься, не потянули ли Уилл или Джейми за какие-нибудь ниточки, чтобы полиция не останавливала МакЛарен. Вскоре он получил сообщение от Стюарта, что они с Дэвисом уже неподалёку, и ещё одно от Джейми, что она прислала Лиз и ещё несколько человек, и что они должны подождать, пока все приедут, чтобы войти в дом. Это имело смысл... но Эндрю не нравилась идея оставить Абрама в руках этих ублюдков даже на секунду дольше, чем нужно. Не тогда, когда он думал о том, что случилось, когда Абрама похитили в последний раз. Учитывая, как сильно Абрам жаловался на то, что эта чёртова машина выделяется, Эндрю припарковал её немного в стороне, когда наконец добрался до места, поскольку здание склада было пристроено к одному из многочисленных причалов на Темзе. Убедившись, что он быстро мог добраться до оружия, он вышел из машины, набирая смс Стюарту, и ему потребовалось совсем немного времени, чтобы встретиться с ним и Дэвисом. Они стояли возле небольшой ремонтной мастерской недалеко от здания склада. Был холодный будний день, место было достаточно пустынным, отчего никого не было видно вокруг. — Долго ехал, — проворчал Стюарт, опуская окурок в переносную пепельницу. Пальцы Эндрю слегка подёргивались, как от тяги к никотину, так и от желания придушить уёбка. — Некоторые из нас ехали обратно. — Он знал, что Стюарт остался на стройке и поэтому немного опередил его. — Сколько ждать всех остальных? Стюарт проверил свой телефон. — Ещё несколько минут. — Он сунул телефон в карман и уставился на деревянно-металлическое здание перед ними, на высокого мужчину, прислонившегося к стене и курившего, словно на перерыве, — мужчину в куртке, которая немного оттопыривалась на его левом боку. — Дэвис, передай карлику его подарок, а? — Конечно. — Дэвис улыбнулся, потянувшись вниз, чтобы поднять что-то, прислонённое к зданию, что оказалось кевларовым бронежилетом. — Должен подойти — он рассчитан на Абрама. Эндрю одарил его за это неприязненным взглядом, принимая жилет, а затем ему пришлось позволить Дэвису помочь ему влезть в него после того, как снял пальто и пиджак; он в основном был впору, поскольку Абрам был выше на несколько сантиметров и yже в груди. Но так он подходил, особенно если Эндрю не будет садиться. По крайней мере, это защитит всё жизненно важное. Дэвис одобрительно кивнул и сказал, что они закажут такой же для Эндрю после того, как закончат с этим развлечением. Прошло ещё почти десять минут, когда Лиз и остальные появились, десять минут, в течение которых Эндрю серьёзно подумывал о том, чтобы сказать «нахер это всё» и пойти внутрь одному, но он знал, как глупо было бы ввязываться в неизвестную ситуацию и получить пулю впустую. Кроме того, если Стюарт мог стоять тут, когда Абрам был внутри… Ему ужасно хотелось закурить, хотелось выпить стаканчик-другой виски. Но приходилось довольствоваться тем, что он сможет причинить боль кучке уёбков, которые возомнили, что могут отнять у него одного идиота. Наконец Лиз прибыла, одетая в тёмный костюм и шерстяное пальто, в котором она выглядела... ну, Эндрю раздумывал над тем, чтобы позволить ей войти первой, поскольку это могло ввести в страх придурков на мгновение или два. За ней стояли Маркус, Кэлли, Томас и Робби, судя по их представлению. — Мы готовы? — спросила Лиз, наклонившись, чтобы осмотреть большое здание. Стюарт пару секунд смотрел на них пятерых, а затем одобрительно кивнул. — Чертовски вовремя. — Он отошёл в сторону, указывая перед собой. — Позаботься об этом, ладно? — сказал он Лиз. Она улыбнулась, потянувшись в пальто за пистолетом, а затем в карман за глушителем. — С удовольствием. — Прошло несколько секунд, пока она соображала, как лучше выстрелить, и вскоре охранник упал на землю. Это послужило сигналом для всех бежать к зданию; Эндрю был настороже, ожидая каких-либо признаков камер, дополнительной охраны, но не похоже, чтобы таковые имелись. Однако, как только Томас применил силу и выбил дверь, всё изменилось: внутри здания, пропахшего деревом, смолой и лаком, находилось не менее десяти человек. Они окликали друг друга на иностранном языке, раздавались выстрелы, и было похоже, что Томас получил ранение, но не упал. Эндрю метнулся в сторону с собственным пистолетом в руках, ища и Абрама, и цель, и успел избавиться от одного из ушлёпков прежде, чем он выстрелил в Дэвиса. Лиз стреляла со спокойной улыбкой на лице, её вытянутые руки двигались изящно, когда она металась по комнате, нигде не задерживаясь надолго, пока Дэвис отпихивал с дороги ругающегося Стюарта. Маркус тоже действовал хладнокровно, что было неудивительно, а Кэлли и Робби, казалось, были полны решимости опередить друг друга в уничтожении этих засранцев. Всё, чего хотел Эндрю, так это найти Абрама; обогнув каноэ или как там назывались эти лодки, которые находились в процессе перекраски, он заметил офис слева и кого-то, стоящего перед дверью в него. Эндрю окликнул Лиз и, когда она услышала его, направился к кабинету. Ей потребовалась минута или около того, чтобы справиться с кем-то, прячущимся за колонной лодок, а затем она обеспечила ему прикрытие, чтобы подойти к офису, вырубив парня, когда Эндрю был всего в паре метров от него. В офисе было ещё два человека; Эндрю выстрелил в одного из них и прохрипел, получив удар в бок. Ощущение было такое, как если бы его ударили концом железного прута или чем-то таким, но он заставил себя продолжать двигаться дальше. Другой мужчина приставил пистолет к голове потерявшего сознание Абрама. Его друг мёртвым грузом сидел на стуле. — Брось, — сказал тот на английском с акцентом. О, не было ли это жалко или как? Неужели он действительно думал, что сможет обмануть Эндрю и заставить его думать, что причинит вред Абраму? Причинить вред человеку, которого все хотели? Когда они так старались, чтобы заполучить его? Морияма были бы совсем не рады этому, не так ли? Эндрю позволил своим плечам немного опуститься, и, когда мужчина нервно улыбнулся, направил свой пистолет в голову этого засранца. Это сработало как отвлекающий манёвр, и когда придурок вздрогнул, Эндрю быстро достал нож. Он должен был признать, что было что-то приятное в том, чтобы глубоко вгонять его. Запихивать нож в горло уёбка в тот же момент, когда он впечатывал его в стену, и смотреть, как тот захлебывается собственной кровью. Совсем чуть-чуть. Покончив с этим, Эндрю поднял пистолет и вернулся, чтобы убедиться, что другой парень не дышит, и исправить ситуацию в обратном случае, прежде чем проверить Абрама. Его друга, должно быть, чем-то накачали: он был без сознания, лицо всё в синяках; было ясно, что он не по своей воле пошёл с этими людьми, делая всё возможное, чтобы сопротивляться, судя по синяку под левым глазом и распухшей нижней губе. Хуже всего были наручники, что заставило Эндрю выругаться и оглядеться — ему пришлось обыскать два тела, чтобы найти ключи, и именно тогда в кабинет, спотыкаясь, вошёл Стюарт. С его левой руки капала кровь, на что он не обращал внимания, подходя к Абраму. — С ним всё в порядке? — Без сознания, но, кажется, цел. Одежда Абрама была грязной и растрёпанной, но Эндрю собирался принять за хороший знак то, что его друг всё ещё был одет так, как в последний раз. Хотелось надеяться, что его вырубили за излишние хлопоты, чтобы легче было передать его Морияма. Стюарт прохрипел, наклонившись, чтобы осмотреть племянника, и слегка покачиваясь, похлопал Абрама по лицу правой рукой; от этого выражение лица Абрама немного изменилось, что, похоже, обрадовало мужчину. — Вытащи его отсюда, ладно? Неизвестно, когда они должны будут его передать, так что лучше ему свалить сейчас, да? Эндрю на мгновение замолчал, гнев вспыхнул внутри него при мысли о том, что случилось бы с Абрамом, если бы они не добрались сюда вовремя, о том, что он хотел бы сделать с тем, кто заявился бы... и затем медленно вздохнул. — Кто-нибудь поможет мне с ним? — спросил он, отбрасывая наручники в сторону. Робби шагнул вперёд, отряхивая своё тёмно-синее пальто; похоже, он получил ранение в верхнюю часть груди, но бронежилет уберёг его от серьёзных травм. — Видел твою машину, почему бы тебе не подогнать её поближе? — Говоря, он обернул своё пальто вокруг Абрама. Учитывая, что он был выше того на целых тридцать сантиметров и, вероятно, весил ещё на килограмм двадцать больше, Абрам выглядел почти как ребёнок, решивший надеть родительскую одежду. Эндрю ничего не сказал, пока проверял, правильно ли убран его пистолет, он только кивнул один раз и поспешил выйти из здания, от которого уже начинало неприятно пахнуть. Лиз разговаривала по телефону, как и Маркус, а Кэлли последовала за Эндрю к двери, провожая. Оказавшись у машины, он не спеша сбросил жилет, чтобы сесть за руль, но это было единственное, на что он не пожалел времени, прежде чем вернуться к зданию. О, скоро это принесёт достаточно боли, но это будет потом. Он не наблюдал Томаса, когда вернулся, привалившись к внешней стене, словно это помогало ушибленным рёбрам, и смотрел на реку, будто ожидая, что в любой момент появится лодка. Абрам, наверное, не обрадовался бы тому, как легко Робби перекинул его через плечо и вынес из здания, завёрнутого в военно-морское пальто, как тряпичную куклу, а Стюарт шёл следом и говорил крупному мужчине быть осторожным. Они усадили Абрама в машину на пассажирское сидение и пристегнули ремни, как раз когда он начал немного шевелиться. — Отвези его домой, — настаивал Стюарт. — Судя по тому, что мы узнали от одного из них, кто-то прибудет за ним примерно через полчаса. Эндрю кивнул, закрывая дверь со стороны пассажира. — Думаешь, это будет кто-то из верхушки? — Кто знает? — Стюарт пожал плечами. — Но мы подождём их в любом случае. Езжай, — повторил он. Эндрю не нужно было повторять. Он обошёл машину, сел в неё и поехал домой так быстро, как только мог, не привлекая лишнего внимания. По дороге ему позвонила Джейми, спросила об Абраме и сообщила, что Джейсон приехал к ним, чтобы ещё раз осмотреть систему безопасности, вместе с ещё несколькими людьми. Это объясняло припаркованные с одной стороны подъездной дорожки машины, оставляя ему достаточно места, чтобы загнать МакЛарен в гараж. Уже внутри Надав придержал двери, пока Эндрю вытаскивал Абрама из машины, практически перекинув его через плечо. Не самый достойный способ держать идиота, но это было удобно. Он был благодарен за лифт, доставивший их на второй этаж, и без долгих предисловий бросил Абрама на кровать. Это вызвало слабый стон у мужчины, и пока Эндрю раздумывал, стоит ли ему снимать грязную одежду, в комнату вошла Энни — вошла и чуть не получила пулю. — Воу, полегче, — сказала она, подняв руки. — Джейми прислала меня проверить Абрама. — В следующий раз стучи, — приказал Эндрю, переместившись на кровати, чтобы доктор могла поставить большую сумку, перекинутую через левое плечо, рядом с Абрамом и осмотреть идиота. Он вскинул бровь, когда она начала снимать его одежду, но она остановилась на трусах-боксерах, а затем начала осматривать Абрама на предмет следов травм. Эндрю заметил все новые синяки, рваные раны на запястьях от наручников и то, что на его руках отсутствовали повязки. — Похоже, ушибы нескольких рёбер, на голове шишка приличных размеров. Возможно сотрясение мозга, — заявила Энни, как только перестала водить пальцами по волосам Абрама. — Ещё это похоже на след от иглы, значит, они вкололи ему пропофол или подобие фентанила, скорее всего, что-то, чтобы вырубить. Это не очень хорошо сочетается с сотрясением мозга. — Она нахмурилась, потянувшись в сумку за тем, что оказалось маленьким тюбиком чего-то, вероятно, нашатырного спирта. — Хочешь придержать его? Эндрю посмотрел на неё ровным взглядом. — Хочешь, чтобы я удерживал его, после того как на него напали и вырубили? Ещё и после наручников? Я так не думаю. — Абрам никак не будет счастлив, проснись он в таком состоянии. У Энни хватило благородства скорчить гримасу. — Ладно, возможно, это не самая лучшая идея. Хм. — Она огляделась вокруг, затем схватила подушку, которую держала в одной руке перед собой, а другой водила баночкой у Абрама под носом. Как только он подал признаки жизни, она положила нашатырь ему на грудь и отошла как можно быстрее — и получила удар по подушке, который всё же выбил её из равновесия. Пока Абрам пытался отдышаться и сесть, Эндрю отпихнул доктора с дороги и навис над кроватью. — Абрам. Абрам. Ты дома, всё в порядке, — говорил он, глядя на друга, на его расширенные глаза и цепляющиеся руки. Ему пришлось повторить это дважды, пока Абрам не издал прерывистые вздох и не рухнул вперёд. — Эн…Эндрю? — Да. — Он огляделся и взял одеяло, лежащее на краю кровати, которое накинул на голые плечи Абрама. — Ты дома. — Но... Кожокару... — тихо произнёс Абрам, потирая запястья, на пальцах которых засохла кровь. — Дэн. — Мёртв, — сказал ему Эндрю. — Мы выследили тебя и вернули. Твой дядя остался там, чтобы разобраться с тем, кто придёт за тобой. — А. — Абрам ухватился за края одеяла и плотно обернул его вокруг себя. — Они... блять, они сказали... — Он перешёл на другой язык, на румынский, подумал Эндрю, закрывая глаза и качая головой. Энни подошла к кровати, отчего Абрам вздрогнул, а его правая рука начала искать лезвия, которых там не было. Она с минуту смотрела на него, а потом вздохнула. — Я сделаю чай, хорошо? Думаю, тебе сейчас нужно что-то тёплое, что-то, что поможет тебе освежить голову. — Отойдя от кровати, она толкнула Эндрю в левую руку, отчего снова чуть не получила ножом в печень. — Поговори с ним, — прошипела она. — Ему нужно это прямо сейчас. Какого хера? Эндрю сузил глаза, но она уже была на полпути к выходу. Тем не менее, он проводил её холодным взглядом, пока она не ушла, а затем провёл руками по волосам, прежде чем повернуться лицом к Абраму. Его друг снова забился под одеяло и смотрел в пустоту. Эндрю подошёл так медленно, как только мог, чтобы предупредить Абрама, затем сел на кровать у изголовья. — Ты покончил с Дэном. — Оу, — тихо сказал Абрам. — Не могу... он действительно работал с ними? — Насколько мы можем судить, да. Хотя не знаем почему, — добавил он, вспомнив слова Элли. — Оу, — повторил Абрам, а затем вздохнул, прижавшись к Эндрю, что Эндрю позволил, напрягшись на мгновение. — Это важно? Не для Эндрю, не тогда, когда он видел Абрама таким, после того, как он видел Абрама в том кресле, в том здании. — Нет, — сказал он через несколько секунд. — Мм... — Абрам закрыл глаза, положив голову теперь на плечо Эндрю. — Спасибо. Эндрю не был уверен, благодарили ли его за спасение или за то, что он позволил Абраму использовать его в качестве мебели, или за то и другое. На этот раз он решил принять слова за чистую монету и просто сдался. — Не за что. — Кроме того, он и сам чувствовал себя немного уставшим, бок болел от того выстрела и всё такое. Может быть, Энни могла бы помочь с этим. Тем не менее, было приятно сидеть здесь, прислонившись к мягкому изголовью кровати Абрама, с самим Абрамом, чуть ли ни бескостным комком из одеяла, мышц и взъерошенных волос, прислонившимся к нему. Идиот был в безопасности, и Эндрю снова мог спокойно дышать. По крайней мере, настолько спокойно, насколько позволяли его больные рёбра. Он не нарушил своего обещания, Абрам был в безопасности, Эндрю вернул его домой. Вот что имело значение. *******