The Foxhole Force

Ранее в сериале «Могучие Рейнджеры: Сила Лисьей Норы».

Сигнал тревоги разбудил команду посреди ночи, и они были представлены Капитану Энглу, новому идеальному Ворону, более сильному и быстрому, чем любой другой, с которым они сталкивались. Побежденные и униженные, они должны были продолжать выполнять свою работу, одновременно подвергаясь бессмысленным атакам со стороны обычных Воронов. Когда последняя тревога показала им монстра и трех идеальных Воронов, Рейнджеры поняли, что у них проблемы. Они разошлись во мнениях относительно своего подхода, но в конечном итоге столкнулись в одиночку с одним врагом каждый, оставив Нила разбираться с Моро. Но Красный Лис устал и был ранен, и даже Черный Рейнджер не мог помочь Нилу избавиться от Моро, потому что он был пойман в ловушку смертельной электрифицированной сетью, и Нил пострадал достаточно сильно, чтобы трансформироваться и показать свое лицо Моро. Узнав в нем свою цель номер Пять, Моро позвал Рико, который украл Нила с места проишествия и отвел его в уединенное место недалеко от пляжа, заставив его встретиться лицом к лицу, незащищенного и одинокого.

С1 Э11: Кто такой Нил? (Часть 2)

________________

Рыжий ахнул, и ему потребовалось смущающе много времени, чтобы обрести почву под ногами из-за того, как быстро вращался мир вокруг него. Тем временем Рико продолжал летать над ним, кружа хищным движением, прежде чем тяжело опуститься на землю перед ним. Их глаза встретились, и когда Король Ворон расплылся в дикой ухмылке, Нил понял, что обречен. Одинокий и изолированный от остального мира, окруженный угрожающими скалами и морской водой, Нил был абсолютно уверен, что вот-вот умрет. Рэд? Но тишина встретила его. Лис был слишком ранен и не в состоянии даже разговаривать с ним, и когда Нил столкнулся лицом к лицу с Рико, он болезненно осознал очевидное. Он был слаб. Он был истощен. И он был один…

* * *

Первое, что сделал Рико после того, как бросил Нила на землю — это снова превратился в человека. Нил видел его с этой стороны всего один раз, но он запомнил его именно таким, каким он был: высоким и стройным парнем с вытатуированной высоко на щеке цифрой 1 и блеском превосходства в глазах. Он смотрел на Нила сверху вниз с равной долей возбуждения и презрения. Казалось, он никуда не торопился, уже забрав Нила от всего и вся, и также, казалось, был доволен тем, что просто наблюдал за ним, что было нормально для Нила, потому что рыжий пытался отдышаться и сдержать свои эмоции. Паника привела бы только к более ранней смерти, а ему нужно было как можно более трезво мыслить, если он хотел найти выход из своего затруднительного положения. Не в первый раз с тех пор, как он превратился, он добрался до самых глубоких уголков своей души, но он все еще не чувствовал Красного Лиса, и от его отсутствия у него по спине пробежали мурашки. Легкая дрожь также заставила его осознать многочисленные следы когтей на своих руках и кровь, обильно текущую из ран. Его левое предплечье, на котором он болтался до того, как Рико уронил его на пляж, сильно пульсировало, и он прижимал руку к ранам, пытаясь остановить кровотечение. Он первым прервал зрительный контакт с Рико, оглядываясь по сторонам, чтобы оценить ситуацию. Позади Рико, у самой воды, он мог видеть проход, соединяющий этот уединенный участок с остальным побережьем, но проблема была в том, что он находился позади Рико, и Нил знал, что в ближайшее время ему не удастся пройти мимо него. Взгляд назад только подтвердил то, что он уже видел, пролетая над головой — скалы. Они были не такими уж и высокими, но он был не в том состоянии, чтобы взбираться на скалу, преследуемый крылатым вороном. Далеко слева от него был вход в пещеру, но он не понимал, как поможет поиск убежища внутри. Ему не нужно было запираться между пещерой и Вороном… не то чтобы его нынешнее положение было лучше. Он также мог видеть… — Мне любопытно, — наконец заговорил человек-Ворон, уводя мысли Нила от любых возможных путей отступления, которые он еще даже не смог найти. — Ты действительно думал, что маскировка твоих черт скроет тебя от меня? Что? Нил молчал, нахмурившись в замешательстве от слов Рико. Черты его лица не были скрыты. Его лицо было на виду, рыжие волосы и голубые глаза сияли в лучах раннего послеполуденного солнца. Во всяком случае, он выглядел таким реальным, каким никогда… о… конечно. Если подумать, Рико видел его единственный раз в жизни — в ту первую неделю в Пальметто, когда его волосы и глаза были скрыты дешевой коричневой краской для волос и темными контактными линзами. Лейтенант Моро также упомянул что-то о том, что Нил выглядел по-другому, и ранее капитан Энгл подтвердил, что Вороны все еще искали его. Подумать только, что именно его природные черты все это время сбивали Воронов с его следа… Он чуть не рассмеялся иронии. Почти. — А потом ты идешь и позволяешь превратить себя в Лису, — продолжил Король Воронов, заставляя грудь Нила сжаться от беспокойства. Где была его Лиса? — Я начинаю по-настоящему уставать от того, что Лисы забирают то, что принадлежит мне. Ухмылка Рико постепенно спадала по мере того, как он говорил, в его голосе появились угрожающие нотки, которые он не особо беспокоился скрывать. Но к концу его небольшой речи дикая ухмылка вернулась на свое место. — Что? Лис проглотил твой язык? Нил заставил себя сделать глубокий вдох. Он крепко держал свое кровоточащее левое предплечье и высоко поднял подбородок. — Я не твой. — Если я правильно помню, там была отметина, которая говорила об обратном, — сказал парень, дважды постучав по своей татуировке. — Такая отметина ничего не значит. — Моя отметина значит все, — возразил Рико, заставив Нила поморщиться от отвращения. — Только не тогда, когда ты отмечаешь людей против их воли. — В конечном итоге они всегда хотят того, что я им даю. — Кевин этого не хотел, — быстро ответил Нил. Упоминание о Кевине заставило Рико раздраженно прищурить глаза, и Нил знал, что его синий товарищ по команде был такой же больной темой для Рико, как Вороны для Кевина. Затем он также добавил: — И я тоже. Король Воронов снова изобразил довольную ухмылку, на его лице не было заметно и следа упоминания Кевина. — Быть идеальным Вороном — это благословение, — сказал он, раскрывая объятия и показывая себя в качестве доказательства. — Быть Вороном вообще — это проклятие, — возразил Нил. После этого за ними последовало молчание. Нил был рад позволить Рико изучать его, пока он оставался на расстоянии, давая рыжему достаточно времени, чтобы понять, что делать дальше. Очень медленно он опускал руку, обхватившую его предплечье, все ниже и ниже к тому месту, где покоился его красный морфер, надеясь вопреки всякой надежде, что если он прикоснется к нему, то сможет снова вернуть дух Лиса на поверхность. Он даже не заботился о том, чтобы запачкать наручник в крови, лишь бы дотянуться до него незаметно для Рико. Если бы он только мог снова превратиться в Рейнджера, он мог бы, по крайней мере, еще немного выровнять свои позиции. Но его желудок сжался от поражения, когда, даже не прикоснувшись к знаку отличия на манжете, он смог дотянуться до Лисы, куда бы она ни ушла отдыхать, и он нервно заерзал, снова вызвав ухмылку Рико. Ворон, вероятно, думал, что его взгляд был таким устрашающим, что Нил не смог скрыть свой страх, что, ладно, было не совсем неправильно, но его кровь вскипала при одной мысли о том, чтобы доставить Рико такое удовольствие. О, как сильно он ненавидел этого Ворона. Зная, что ему нужно время, время, чтобы Рэд восстановился, время, чтобы его команда, возможно, нашла его, время, чтобы его собственное тело снова было готово к бою, он решил сделать единственное, что мог прямо сейчас: поговорить. Он просто надеялся, что Рико согласится с этим. — Почему я? — спросил рыжий, все еще держа правую руку над морфером на случай, если Лис подаст знак. — Они сказали, что вы никогда не преследуете одну и ту же цель дважды, так почему я? Солнце блеснуло в глазах мужчины, когда он принял хищный вид, и когда он произнес свои следующие слова, Нил подумал, что Рико никогда не выглядел более неуравновешенным или сумасшедшим. — Что-то было в твоей крови, что-то, в чем я не уверен… Нил вздрогнул. Ему не нравилось, к чему все шло, или шаг, который Рико, наконец, сделал в его направлении, шаг, который Нил повторил задом наперед, сохраняя между ними прежнюю дистанцию. Но парень продолжал идти, разговаривая больше сам с собой, чем с Нилом, в этот момент он начал бормотать себе под нос. — Мне нужно снова попробовать тебя на вкус. Потому что я не уверен. Не уверен. Попробуй свою кровь еще раз. Мне нужно снова попробовать твою кровь. — Не уверен в чем? — Неохотно спросил Нил, надеясь втянуть Рико обратно в разговор, чтобы тот остановил его продвижение. Такими темпами спина Нила в мгновение ока оказалась бы прижатой к стене утеса. Он также посмотрел вниз на чистую руку Рико. Кровь из его ран на руках, должно быть, была вытерта начисто, когда он превратился в человека, и сердце Нила ускорило свой ритм, когда мужчина заставил свои когти угрожающе расти с каждым его шагом. Затем Рико ответил ему. — Если ты тот, кого я ищу. — Я… я бы никогда не хотел быть Вороном, — Нил споткнулся, спеша сохранить дистанцию, и Король Воронов открыто ухмыльнулся своей жертве. — Если я прав, мне не нужно, чтобы ты был Вороном. Мне просто нужно, чтобы ты был им. — В твоих словах даже нет никакого смысла, — Нил тщетно пытался поддержать разговор, но он видел, что Рико теперь был человеком на задании, и что это задание было его. Быстрее, чем он успел осознать, что произошло, Рико прыгнул вперед и впечатал Нила в каменную стену, выбив воздух из его легких и прижав руку к груди. На другом он завис у самого его лица, и Нил ничего не мог поделать, кроме как еще сильнее вжаться затылком в стену, просто пытаясь уберечь его от когтей Ворона. Рэд? Ничего. Рэд?! — На этот раз, — начал Рико, касаясь кончиком когтя щеки Нила и заставляя его сердце так бешено биться в груди, что Нил был уверен, что Рико это чувствует. — Я отмечаю тебя по-настоящему. Затем Рико вонзил коготь до самой кости, заставив Нила застонать от боли и зажмурить глаза. Но когда он повторил это над тем же местом не один раз, а дважды, и три раза, и четыре раза, вот тогда он закричал. Его щека горела. Вся левая сторона его лица горела от многочисленных рваных ран, и кровь уже капала на землю с краев его челюсти. Нил попытался вырвать руку Рико, но мужчина был силен и целеустремлен, и он не переставал резать его по лицу, пока Нил не убедился, что его щека повреждена. Затем, когда все, наконец, прекратилось и он остался задыхаться и кряхтеть от острой боли, Рико сжал в кулаке волосы, чтобы удержать голову неподвижно. Глаза Нила против его воли наполнились слезами, и сквозь затуманенное зрение он мог видеть тревожное возбуждение Рико. — Мне нужно попробовать тебя на вкус. Мне нужно попробовать тебя снова. Я должен убедиться. Мне нужно попробовать тебя снова, — пробормотал парень еще раз, глядя на окровавленную щеку Нила, как будто он уже мог наслаждаться его кровью. Нил попытался отдернуть голову, но хватка на его волосах только усилилась. Затем Рико наклонился вперед и слизнул кровь прямо с его кожи. Нила затошнило. И он бы так и сделал, если бы язык Рико все еще не был отвратительно прижат к его щеке, а кожа головы не горела от кулака, удерживающего его на месте. Рико лизнул рану в общей сложности три раза, отчего она горела еще сильнее, прежде чем резко отпустить и, спотыкаясь, отступить на пару шагов. Он также начисто высосал свой собственный коготь, глядя на тяжело дышащего Нила с еще более безумным блеском в глазах. Как Нил мог оставаться на ногах после этого отвратительного испытания, было выше его понимания. Но затем кровь, снова сочащаяся из раны, и неустойчивость его положения стали наименьшей из его проблем, когда глаза Рико расширились, и он издал безумный визг. — Ты! — закричал он, снова облизывая свой палец, как будто не мог поверить, что все, что он говорил, было правдой. — Это ты! Это ты! — Черт возьми… о чем ты говоришь? — Спросил Нил, не желая признавать, что у него перехватило дыхание от страха, и прижимая тыльную сторону ладони к ране на щеке. — Я знал, что пробовал твою кровь раньше! — И тут мир Нила рухнул. —Веснински! Ты Веснински!

* * *

— Ты Веснински! От этого имени, слетевшего с окровавленных губ Рико, у Нила кровь застыла в жилах, и шок от того, что он впервые за много лет услышал его вслух, заставил его скучать по Королю Ворону, снова вторгшемуся в его пространство. — Ч-что? — Ты тот, кого я так долго искал! Где это? Где? — спросил парень, хватая Нила за рубашку спереди и толкая его обратно к стене утеса. — Я-я не понимаю, о чем ты говоришь… — Лжец! — Нил хмыкнул, когда Рико ни с того ни с сего влепил ему пощечину, и он добавил разбитую губу к своему быстро растущему списку травм. — Твоя мать спрятала это от нас. Где?! В голове Нила произошло короткое замыкание. Его мать? Рико никак не мог иметь в виду свою мать. Только не свою мать. Только не Мэри. Глаза Короля стали невероятно широкими и безумными, и он с бешеной поспешностью осматривал тело Нила, как будто, взглянув на него, мог подтвердить свои обвинения. Но Рико никак не мог знать, кто он такой. Нет. Э-э-э. Рико не мог знать ни его матери, ни его фамилии, ни его отца, если уж на то пошло, потому что Рико был Вороном, а гребаная семья Нила не имела ничего общего с Воронами, и не было никакого способа, просто не было никакого гребаного способа. И все же… Веснински. Нил отрицательно покачал головой и высоко поднял голову. — Ты сумасшедший. Меня зовут Джостен, Нил Джостен. Я не тот, за кого ты меня принимаешь. Он вздрогнул, когда когти Рико прижали его грудь к скале, а грубые камни впились в спину. Давление на грудь затрудняло дыхание, и Нил бессмысленно пытался оторвать руки от своего тела. Но все, что сделал Рико, это наклонился ближе, и хотя он понизил голос, он не смягчил свои слова. — Ты думаешь, я забуду вкус крови твоей матери? Нил ахнул. Рэд, ты здесь? Ничего. Рэд, пожалуйста. Пока он тяжело дышал, слова Рико продолжали разрушать мир Нила. — Твоя мать-шлюха умерла от этих рук, и ты думаешь, я забуду вкус? Нил не мог дышать. Этого не может быть. Это было не по-настоящему. Рэд? — Это не так… Я не… — он даже не знал, что сказать, но он знал, что не может поверить ни единому слову из уст Рико, и ему нужно было скрыть свою личность, несмотря ни на что. — Ты ошибаешься! Он не мог облажаться сейчас. Не после стольких лет. Рико никак не мог знать. Никто не мог знать! — Я не тот, за кого ты меня принимаешь. Ты ошибаешься. Ты путаешь меня с кем-то другим. Меня зовут Нил Джостен. Ты взял не того парня. — Ты тот, кого я ищу! Не зная, что еще сказать, Нил в отчаянии повторил: — Ты ошибаешься! И Рико хищно улыбнулась. — Тогда позволь мне убедиться. — Ааа! Грудь Нила взорвалась от боли, когда Рико полоснул его когтями от плеча до самого живота, но только через несколько секунд ожог от порезов по-настоящему поразил его. Он упал на колени, только сейчас осознав, что Рико отпустил его и прижал обе руки к груди. Они оба были в крови, и, посмотрев вниз, он увидел, что его разорванная футболка пропиталась красным. Рико снова потребовал его внимания, когда демонстративно засунул палец в рот, и его глаза снова триумфально расширились, когда он это сделал. — Веснински! Веснински! Черт возьми. Черт возьми! Черт бы побрал все это к чертовой матери! — Это не мое имя! — прорычал он сквозь стиснутые зубы, но Рико проигнорировала его. — Я знаю, что она спрятала это в Пальметто. Я вытянул это из нее, но она умерла, не успев сказать где. Ты знаешь где! При очередном упоминании о своей матери Нил еще сильнее стиснул зубы. Ни за что на свете то, что говорил Рико, не могло быть правдой, потому что если это была его мать… его мать была… но в этом просто не было никакого смысла! Откуда Король Воронов мог знать, кем была его мать? С чего бы ему вообще преследовать ее? Всю свою жизнь Нил и его мать убегали от своего отца, а не от этого сверхъестественного существа. Что, черт возьми, происходит? — Я никогда в жизни не был в Пальметто Еще один безумный визг. — Ты был! Ты был! О чем он вообще говорил? Нил понял, что, какой бы ни была правда, он не мог продолжать слушать Рико или ждать, когда у парня снова возникнет желание попробовать его на вкус. Слова стали скорее опасными, чем нет, поэтому ему нужно было переходить к действию. Рэд? Нежнейший из гудков. Недостаточно, чтобы по-настоящему что-то почувствовать, и определенно недостаточно, чтобы трансформироваться, но это было что-то. Его Лиса была там, где-то глубоко-глубоко внутри него, но там. Нилу нужно было выбраться оттуда. С трудом делая каждое движение, он сумел подняться на ноги. Он крепче сжал правый кулак и попытался правильно рассчитать время, чтобы застать Рико врасплох. Тем временем Король Воронов продолжал говорить. — Я знаю, что она спрятала это здесь. Пальметто, она сказала Пальметто. Так скажи мне, где это. Скажи мне! Скажи м… аргх! Рико зарычал, когда Нил бросил песок ему в глаза, и все, что Нил мог сделать, это убежать. Он пробежал мимо Рико к воде и проходу, который видел ранее. Возможно, если бы он добрался до общественного пляжа, он смог бы спрятаться среди толпы. Но проход был слишком далеко, а Король Воронов был слишком быстр, чтобы смахнуть песок с глаз, и прежде чем Нил успел сделать десятый шаг, Ворон приземлился на спину. Рыжий выплюнул песок изо рта и захрипел, когда вес парня становился все тяжелее и тяжелее. Рико превращался в своего огромного Ворона, и не только его вес, но и когти впились ему в спину. Нил закричал. — Ты больше не сможешь прятаться от меня! Ты не можешь лгать! Я знаю, кто ты на самом деле, и ты расскажешь мне то, что мне нужно знать! — Когти еще глубже впились в его плечи. — Где это?! — Я не… знаю! Рико зарычал и поднял его, схватив когтями. Затем он отпустил его, развернул и ударил кулаком в живот. — Ты знаешь! Она, должно быть, сказала тебе. — Я не знаю… о ком… ты говоришь…— единственная причина, по которой он снова не опустился на колени, заключалась в том, что Рико ему не позволил. Король Воронов ударил его по раненой щеке, и Нил застонал от болезненного прикосновения, прежде чем его отбросило назад к стене утеса, уничтожив тот небольшой прогресс, которого ему удалось добиться на бегу. Запыхавшийся и дезориентированный, он пропустил приближение Рико, пока Ворон снова не прижал его к стене. — Ты Веснински, поэтому должен знать. Нил снова застонал, когда Рико схватил его за предплечье и провел когтями по запястью. Боль была такой острой и изолированной, что было трудно не думать ни о чем другом, но когда кровь свободно потекла из порезов на землю, он продолжал бороться с болью и цеплялся за единственное имя, о котором даже не подозревал, что хотел бы, чтобы оно всегда было таким. — Я Нил… Джостен. Я не… тот о ком ты думаешь… Я. Аргх! Рико вонзил когти ему в бок. — Лжец. — Остановись, — взмолился рыжий, когда боль в боку стала такой сильной, что он думал, его разорвут пополам. — Остановись! — Тогда скажи мне правду. — Клянусь, я не он! Меня зовут Нил. Мое гребаное имя — аргх! Остановись! Остановись! — Он боролся с рукой Рико, пока Ворон, наконец, не отпустил его, и Нил вздрогнул от количества крови, которое, как он чувствовал, стекало по его боку. — Я говорю тебе… правда… мое имя… это Джостен. — Я тебе не верю. На этот раз, когда Рико сбил его с ног и попал в бедро, Нил не смог сдержать стона. Нил. Он задохнулся и схватился за стену, чтобы не упасть к ногам Рико. Р-рэд? Нил. Ему почти хотелось заплакать от облегчения. Мы можем трансформироваться? Едва заметная дрожь дала ему понять, что еще слишком рано. Слаб. —…обращаешься ко мне?! — Аргх — новый удар кулаком в живот заставил Нила хватать ртом воздух и не издавать ни звука, когда Рико крепче обхватил его рукой за шею и прижал спиной к стене. Он вцепился в покрытую перьями руку, но остановил свои движения, когда почувствовал, как кончики когтей Рико впиваются ему в горло. Несмотря на то, что Нил знал, что его Лиса вернулась к нему, хотя все еще был слишком слаб, чтобы помочь ему выбраться из этого, глаза Нила были широко раскрыты, а дыхание тяжелым. Одно неверное движение, и когти Рико перережут ему горло. Одно неверное движение, и он будет мертв. — Скажи мне правду, — настаивал Король Воронов, наклоняясь к Нилу так близко, что он испугался, что Ворон снова захочет лизнуть его рану на щеке. — Ты Веснински. Нил вздрогнул при повторном упоминании своего имени и при виде когтя, медленно вонзающегося в его шею. Нил. Мысли Рэда ничего не делали, кроме как напоминали ему, что если Рико убьет его, он убьет и Красного Лиса точно так же, как он поступил с Сетом и Блэнфордской Лисой. Нил не мог этого допустить, потому что он уже давно начал заботиться о жизни своего Лиса больше, чем когда-либо заботился о своей собственной. Нил. — Скажи мне! — Настаивал Рико, другой коготь проткнул кожу сбоку на его шее. — Скажи мне! Скажи мне! Нил больше не мог этого выносить, потому что его Лис не могл вынести большего урона. Поэтому, когда кровь потекла из его шеи на ключицу, он издал крик разочарования и, вопреки всем своим инстинктам, удержал взгляд Рико, когда тот закричал. — Ну и что с того, что это так?! Нил. — Я Веснински! Нил. — Так какого хрена тебе от меня нужно?! Рико выпустил когти, угрожающе ухмыльнулся ему, и Нил понял, что совершил ошибку. — Где он?

________________

— Кто? Нил покачнулся на ногах, когда Рико резко отпустил его, и он поднес руку к горящему животу. У него сильно кровоточило. Учитывая порезы на груди, проколы в спине, глубокую рану на боку и изодранную в клочья левую руку, на самом деле не было ничего удивительного в том, что у Нила начало плыть перед глазами. Он, должно быть, уже потерял много крови, и теплая жидкость, стекающая по шее, только давала ему понять, что его испытание далеко не закончено. Но Рико давал ему передышку. Если бы только ему не пришлось признаться в том, кто он на самом деле, чтобы получить его… — Давай не будем начинать это снова. Где. Это… он? — повторил Король Воронов, усугубляя замешательство Нила из-за потери крови. Разве он не спрашивал об этом? Почему он вдруг спросил о человеке? — Я не знаю, кто… ааа! Ради всего святого! Я не знаю! Я не знаю! — Рико ударил как молния, полоснув по другому предплечью и оставив после себя кровавые неровные линии. — Ты должен знать! Нил был близок к отчаянию, и его зрение начало затуманиваться. — Как… как, черт возьми, я могу знать, знаю ли я… кого-то, если я… не знаю, о ком ты спрашиваешь? Беспокоило то, насколько напряженным было его дыхание и как трудно было облечь свои мысли в слова. Рико действительно здорово над ним поработал, и когда Ворон снова потянулся, чтобы развернуть его и впечатать лицом в стену утеса, Нил почти пожелал, чтобы он уже потерял сознание. — Не играй со мной в игры. Он попытался оттолкнуться от стены, о которую Рико чуть не разбил ему нос, но это было бесполезно против силы Ворона. — Я-я не… — Ты Веснински, ты единственный, кто знает. — Который знает что? — Где он. — Кто он, черт возьми, такой? — он взорвался, потому что разве Рико не мог понять, что он просто не знал? Но Король Воронов только крепче прижался к его спине и напряженно прошептал ему на ухо ответ. — Доктор Доктор. Доктор. Доктор. Доктор? — Кто, черт возьми… — Твой отец! — Рико нетерпеливо закричал, и во второй раз только за последний час мир Нила перевернулся с ног на голову. Его отец? Рико никак не мог иметь в виду его отца. Не Нат… не он. — Я не знаю… Я не знаю, — но когда Рико поднял руку, готовясь полоснуть его по спине, он поспешил добавить. — Я клянусь! Я не знаю! Я убегал от него в течение многих лет. Я не знаю, где он! Он позволил правде выплеснуться наружу, потому что то, о чем спрашивал Рико, было настолько сюрреалистичным, что он никак не мог придумать ложь на месте. — Ты снова лжешь, — обвинил Рико, и Нил разочарованно зарычал. На самом деле это был первый раз, когда он был абсолютно честен во всем, и Рико ему не поверила? — Как ты мог убегать от него, если он в тюрьме? Рыжий нахмурился. — В тюрьме? Когти впились ему в плечо. — В тюрьме. Твоя мать поймала его и спрятала. В этом не было никакого смысла. —Но я убегал от… — Ты убегал от меня, — выплюнул Рико, и Нил резко вдохнул, потому что… может быть… если он подумает об этом… он никогда по-настоящему не видел… это всегда были его люди… и его мать всегда… она сказала… но он никогда не видел его… с тех пор, как ему исполнилось восемь… но его мать сказала… — Ты ошибаешься, — прошептал он, не совсем убежденный. Но что-то не сходилось, потому что, несмотря на то, что Рико знал его фамилию и был точен в отношении своей матери, ничто из того, что Рико говорил о его отце, не могло быть правдой. — Ты все неправильно понял. — Нет. Ты все неправильно понял. Он неправильно понял? Он понял?! — Мой отец не врач, — попытался Нил следующим, потому что что еще он мог возразить? — Ты Веснински, — ответил Рико, заставив Нила вздрогнуть при упоминании имени еще раз. — Твоего отца, Доктора, зовут Натан Веснински. — Но… — Разве ты не знаешь, кто твой отец? — Разве ты не знаешь? — Взорвался Нил, заставив Рико отпустить его, чтобы он мог повернуться и плюнуть ему в лицо. — Он Мясник. Гребаный серийный убийца. Он монстр! Мясник из Балтимора. Что бы ты ни хотел с ним сделать, это не мое дело, потому что ты можешь убить его, мне все равно! Замешательство Нила переросло в гнев, и он вложил последний запас энергии, который у него был, в эту маленькую тираду о своем отце. У него не было достаточно сил или умственных способностей, чтобы проанализировать искренне удивленное лицо Рико или тот факт, что Ворон был единственным, что удерживало его на ногах в этот момент, и что он начал сползать по стене. У него не было достаточно сил, чтобы понять или даже обработать все несоответствия между его историей и историей Рико, потому что он также не мог видеть дальше точек соприкосновения между ними. Со своей стороны, Король Воронов отбросил и волнение, и нетерпение, посмотрев на Нила с покорным выражением лица. — Ты действительно в это веришь. Если бы у Нила остался хоть какой-то запас кислорода, он бы ответил, что да, он в это верит, потому что это была гребаная правда! Но как бы то ни было, он даже не мог продолжать стоять. Он еще больше вжался в стену позади себя, и его зрение продолжало темнеть по краям. Тем временем Рико продолжал говорить. — Это ее вина. Она промыла тебе мозги. Она забрала его у нас. Она спрятала его! В этот момент Нил даже не мог с этим поспорить. — Ты бесполезен для меня, — продолжил Рико, его глаза вспыхнули желтым, а когти стали невероятно большими. Сердце Нила забилось где-то в горле. — Если ты ничего не знаешь, тогда ты бесполезен для меня! Нил! Красный Лис напугал его настолько, что Нил смог выпрямиться и прижаться к скалистой стене утеса, но Рико был слишком близко, и даже если бы у него хватило сил поднять руки, Ворон просто разорвал бы их на куски. Единственное, что он мог сделать, это надеяться на быструю смерть и извиниться перед своим Лисом за то, что тот был недостаточно силен, чтобы защитить его. Рико поднял руку и полоснул когтями вниз. — Умри! И черный щит остановил его в нескольких дюймах от того, как он смог разодрать лицо Нила.

* * *

Нил бы не поверил в это, если бы Черный Рейнджер уже не спасал его задницу в последнюю возможную секунду в нескольких разных случаях. И все же, было трудно поверить, что этот человек каким-то образом сбежал из своей электрифицированной тюрьмы, чтобы найти его как раз в тот момент, когда Рико собирался прикончить его. Нил никогда не считал себя везучим человеком, но он должен был признать, что Черный Рейнджер казался ему настоящим везунчиком в его жизни. Во всяком случае, большую часть времени. Сквозь затуманенное зрение Нил увидел, что руки Арктика дрожат от усилий остановить атаку Рико, и тогда он также заметил состояние костюма другого Рейнджера. Из черного костюма в разных местах шел дым, а в других он был обесцвечен. Цвет выглядел блеклым и изношенным, вместо яркого и цельного, и хотя Черный Рейнджер держался на ногах, ему это удавалось с трудом. Он не знал, как мужчине удалось вырваться из этой смертельной сети, но это сказалось на нем. И все же Черный Рейнджер продолжал двигаться вперед. Промычав от усилия, он оттолкнул руку Рико в сторону и пнул Ворона, заставив его споткнуться и потерять равновесие настолько, что теперь их разделяла пара шагов. Черный Рейнджер сам отступил на шаг, но пришел в себя прежде, чем успел врезаться в Нила, который все еще смотрел на сцену перед собой так, словно не мог поверить своим глазам. Затем, чему он не мог поверить, так это своим ушам, потому что он мог поклясться, что слышал, как Элисон звала его по имени. — Нил! — Нил, ты в порядке? — это был Мэтт. — Отойди от него, — на этот раз Кевин, который упал перед Рико со своим синим посохом, готовый к атаке. Нил не мог осознать внезапное появление своей команды, и у него также не было времени ответить им, потому что начали появляться искры, когда Синий, Зеленый и Розовый Рейнджеры бросились на Рико, оттесняя Короля Воронов от скал ближе к воде. Черный Рейнджер сделал первый шаг, чтобы последовать за ними, но в этот момент тело Нила больше не выдержало и упало вперед само по себе. Если бы другой Рейнджер не был рядом, чтобы смягчить его падение, Нил сейчас лежал бы кучей на земле. — Арктик… Парень поймал его как раз вовремя, и, несмотря на то, что сам был ранен, он поддерживал вес Нила так, словно это ничего не значило, как будто он не был мертвым грузом на грани потери сознания. Арктик медленно опустил его на колени, и Нил испытал смущающее облегчение от того, что этот человек остался с ним, вместо того чтобы броситься очертя голову в бой, что, вероятно, ему и следовало сделать. Не спи. Нил покачал головой вместо ответа. Он не думал, что сможет долго оставаться в сознании. Черный Рейнджер наблюдал за битвой, но, заметив движение, он снова обратил свое внимание на Нила. Рыжему также было нехарактерно жаль, что его кровь залила костюм другого Рейнджера. — Эй, — потребовал Арктик, пожимая плечом, чтобы покачать головой Нила. — Не спи. Нил слышал звуки битвы, происходящей перед ними, но его мозг был слишком затуманен, чтобы различать происходящее, несмотря на выкрикиваемое время от времени ругательство. Затем он почувствовал, как чья-то рука двигается по его шее и давит на кровоточащую рану. Когда это она начала так сильно кровоточить? Нил застонал от давления, и его тело обмякло еще больше. Теперь, когда Рико не представлял непосредственной угрозы, главной проблемой была потеря крови, учитывая, как быстро ухудшалось его состояние. Подожди. — Открой свои глаза. Нил не заметил, как они закрылись. — А-Арктик… ты… в порядке? — Я жив, — ответил парень, что не совсем отвечало на вопрос Нила, но, вероятно, было больше того, что рыжий смог бы сказать о себе примерно через несколько минут. Руки Нила горели и дергались, когда он пытался пошевелить ими, поэтому он прервал свою миссию, вместо этого посмотрев в шлем Черного Рейнджера. — Почему ты не хочешь нам помочь? — спросил он шепотом, не уверенный, почему решил поднять этот вопрос именно сейчас, учитывая, что мужчина буквально поддерживал его. Потеря крови и все такое. Арктик некоторое время смотрел на него сверху вниз. — Я уже. И у Нила возникло ощущение, что он говорил не о сегодняшнем дне. Вдалеке раздался взрыв, заставивший Черного Рейнджера сместиться, чтобы посмотреть, что происходит с остальной частью команды, а затем Мэтт, в беспокойстве выкрикивающий имя Кевина, заставил Рейнджера издать сдавленное проклятие. — Иди, — сказал Нил, прилагая колоссальные усилия, чтобы снять часть своего веса с тела Черного Рейнджера. — Помоги им. Если Нилу все равно суждено было умереть из-за потери крови, он мог бы, по крайней мере, приберечь свои последние слова, чтобы побудить другого Рейнджера помочь его команде. Он все еще не понимал, как они нашли его или как им удалось уйти от других Воронов. Он не знал, как Арктик избежал смертельной ловушки или как команда удерживала свои позиции против Короля Воронов. Он не понимал, как Рико мог сказать все, что он сказал о его семье, и в данный момент у него не было достаточно мозгов, чтобы понять что-либо из этого. Единственное, о чем он был достаточно трезв, чтобы думать, так это о том, что если Арктик все еще может сражаться, то он должен сражаться на стороне своей команды. Арктик заколебался, но затем очень медленно прислонил Нила к стене утеса и пару раз похлопал его по неповрежденной щеке. — Останься. Не спи. — Угу, — ответил Нил, прекрасно понимая, что он не сможет подчиниться. Черный Рейнджер дважды щелкнул пальцами, чтобы тот был настороже, прежде чем встать и броситься на помощь другим Рейнджерам. — Не спи, — повторил он, уходя, но последнее, что увидел Нил, прежде чем неизбежно проиграл свою битву с беспамятством, был Король Воронов обхвативший Кевина рукой за шею, и Черный Рейнджер, бегущий на помощь.

* * *

Секунду спустя он вернулся в командный центр. Он открыл отяжелевшие веки и увидел потолок медицинского отсека и стену из занавесок вокруг себя. Итак, он был жив. Определенно, слаб и ранен, но жив. Тихий гул в груди дал ему понять, что Красный Лис тоже не умер от рук Рико, и его разум успокоился, прежде чем он закрыл глаза и позволил себе еще немного подремать. Все закончилось. Некоторое время он пребывал в состоянии между осознанностью и бессознательностью, в котором его разум, к счастью, был слишком вялым, чтобы паниковать или даже думать обо всем, что произошло в тот день. Легкое движение его правой руки подтвердило, что легкое давление, которое он почувствовал, было внутривенным вливанием, прикрепленным к тыльной стороне, и Нил заподозрил, что какой бы препарат ни попадал в его организм, он был ответственен за его полукомфортное состояние. Но, в конце концов, он скорее присутствовал, чем отсутствовал, и начал замечать различные неприятные места на своем теле. Зная, что Рико не упускал ни одной возможности причинить ему боль, Нил приготовился к худшему. Убедившись, что он один, он нашел время проанализировать свои травмы и оценить свое положение. Посмотрев на себя, он заметил, что его изодранная одежда была заменена комплектом стандартной придворной одежды, а все тело было забинтовано. Обе руки были обмотаны до запястий, и Нил почувствовал, как скотч стягивает кожу на шее, когда он повернул голову, чтобы осмотреть окрестности. Вокруг его бедра была обмотана толстая марлевая повязка, и когда он пощупал кожу под рубашкой, то понял, что почти весь его торс тоже покрыт белыми бинтами. Он не знал, который был час и как долго он был без сознания, но его попытки выяснить это были прерваны, когда передняя занавеска его маленькой палаты отодвинулась в сторону и вошел невысокий силуэт. — Эндр… Аарон, — поправил Нил, заметив белый халат, который блондин надел поверх своей спортивной формы. Другой парень подошел ближе, чтобы осмотреть капельницу. — Ты идиот, ты знал это? — Ммм… — Сражаться с Королем Воронов в одиночку. Тебе повезло, что ты остался жив. Нил боролся с желанием закатить глаза, главным образом потому, что не хотел, чтобы это движение усилило головную боль, о которой он только сейчас осознал. — Не то чтобы я этого хотел. Аарон пожал плечами, как будто ничего не сказал. — Все действительно волновались, понимаешь? Но я отослал их, потому что тебе нужно отдохнуть, а они бы тебе не позволили. — Как… как все? — Спросил Нил немного неохотно. Это было более чем дезориентирующее чувство, как будто он был на поле боя всего пять минут назад, и он винил свой, вероятно, сотрясенный мозг в том, что не подумал о своих товарищах по команде раньше. — Который час? Что случилось с Воронами? И монстром? Кто-нибудь еще пострадал? Где Черный Рейнджер? С ним все в порядке? Как они справились с угрозами? Была ли захвачена цель? Что там произошло, Аарон? Как долго я был… Успокойся. У Нила перехватило дыхание. Красный Лис излучал мягкое тепло, которое длилось всего около двух секунд, прежде чем исчезло, давая Нилу понять, что Лис все еще слишком слаб, чтобы делать что-либо еще, но, по крайней мере, достаточно оправился, чтобы поговорить с ним. Рыжий воспользовался этим присутствием, чтобы с трудом принять сидячее положение, и преуспел в этом только потому, что Аарон подошел вперед, чтобы поднять подголовник кровати. — Как долго я был без сознания? — снова спросил он, когда, наконец, смог сесть прямо. — Сейчас половина девятого, так что… четыре часа. — И все… — Все в порядке. Вороны улетели вскоре после того, как тебя похитили, и Дэн помогла ребятам найти тебя на пляже. Никто не был похищен. Рико немного потрепал Кевина, но он на ногах, так что с ним все в порядке. — А Рико? — Он просто ушел. — Почему? Аарон пожал плечами. — Это меня удивляет. Ребята сказали, что он казался неуравновешенным, настолько психически неуравновешенным, что дрался не так, как он сам. На секунду, когда Аарон снова проверил, пуст ли его пакетик для капельниц, и вынул иглу из его руки, Нил удивился сегодняшнему разговорчивому настроению блондина. Но его мысли не задержались на Аароне, поскольку он уловил его слова о Рико. Был ли Король Воронов так же взволнован их разговором, как и Нил? Внезапно он вспомнил все, что Король Воронов рассказывал о своей семье: искал его отца, называл его Доктором, говорил, что это он преследовал их все эти годы, убил его мать… Убил его мать. У Нила перехватило дыхание при одной только мысли об этом, и он прижал больную руку к груди. Его мать была мертва? Это было шокирующее открытие, но это было то, что он должен был уже знать. На самом деле, он догадывался, что в глубине души всегда так поступал, потому что насколько маловероятными были ее шансы когда-либо остаться в живых? Но Нил был глуп, ностальгировал, наивен и так чертовски боялся одиночества, что цеплялся за надежду, что она переживет их последнюю встречу с людьми его отца. Только это были не люди его отца, не так ли? Потому что, по словам Рико, его отец, блядь, был где-то заключен в тюрьму, и в этом была виновата его мать, и Вороны охотились за ними много лет, и Нил ничего об этом не знал, потому что его мать сказала, что это был его отец, мясник из Балтимора, но Рико называл его отца Доктором, и как, черт возьми, предполагалось, что Нил должен был поверить во что-то из этого, но как он мог не поверить, когда Рико говорила об этом так разумно, и все же ничто из этого не имело никакого смысла для Нила, и он просто, черт возьми, не понимал… — Эй! — Аарон щелкнул пальцами перед лицом Нила. — Что, черт возьми, с тобой не так? Мысли Нила закручивались по спирали, и он, задыхаясь, лежал на кровати, внезапно почувствовав, что ему тесно и холодно во всем теле. Мысли угрожали снова завладеть его разумом, и ему нужно было какое-нибудь безопасное место, чтобы понять, что, черт возьми, все это значит, а медицинский отсек был для него совсем не безопасным. — Куда ты идешь? — Спросил Аарон, когда Нил подтащил свое избитое тело к краю кровати. Он стонал и кряхтел всю дорогу, пока поднимался на ноги, и отверг помощь Аарона, когда блондин попытался ее предложить. — Нил, тебе пока не следует ходить! Но Нил проигнорировал другого парня, медленно ковыляя из медицинского отсека к лестнице. Ему нужно было пойти в свою комнату. Осторожно. Мучительно медленно он поднялся по лестнице и дошел до конца коридора. Он был рад, что место было пустым и ему не нужно было сейчас ни с кем иметь дело, потому что он был почти уверен, что сходит с ума, и не хотел, чтобы кто-нибудь еще это видел. С каждым шагом он чувствовал, что роет собственную кроличью нору, поскольку не мог перестать думать о словах Рико. Все, что он сказал о своем отце, все, что он сказал о своей матери. Разве ты не знаешь, кто твой отец? Она промыла тебе мозги! Промыла ли она? Нил подумал о том дне, когда его мать выбила из него воспоминание о Пальметто. Что, если это был не единственный раз? Или даже не первый? Наконец добравшись до своей комнаты, он захлопнул дверь и остался, тяжело дыша, прижавшись к ней лбом. Рико был Вороном, и он знал о своей личности, и, очевидно, он знал о семье Нила больше, чем сам Нил, и Нила обнаружили, и его мать была мертва, его мать была мертва! Успокойся. Но Нил не мог. Он не мог, потому что все, что он когда-либо знал, было поставлено под сомнение, и какое, черт возьми, отношение его мать имела к Воронам, и какое, черт возьми, отношение его отец вообще имел к чему-либо? Внезапно он осознал, что комната вращается вокруг него, и, вероятно, это было из-за того, что он, черт возьми, не мог дышать, а его телу было так жарко, что он был уверен, что взорвется в любую секунду, а его Лис ничего не делал, кроме как посылал волны тепла, которые обычно успокаивали, но прямо сейчас заставляли кожу Нила гореть как в лихорадке и его раны болели, и ноги дрожали, и грудь сжимало, и он просто не мог, он больше не мог этого выносить. Он не мог! Поэтому он потянулся к своему запястью и, несмотря на отчаянные возражения своего Лиса, снял морфер и бросил его на тумбочку. Затем все похолодело.

________________

Нил резко вдохнул от внезапной пустоты внутри себя, и не прошло и пяти секунд после того, как он снял свой морфер, как он протянул руку и снова одел его вокруг запястья. — Прости! — он отчаянно выдохнул, когда Красный Лис поселился в его груди. — Мне жаль. Мне жаль. Я больше так не сделаю. Прости меня! Успокойся. — Я не могу! Оно… Это слишком. То, что он сказал… не имеет смысла… моя мама… она… она. Дыши. Нил отчаянно скулил, потому что устал от своих изнуряющих приступов тревоги, и его тело было слишком изранено, чтобы он мог наносить такие сильные раны, и порезы на груди болели каждый раз, когда он пытался расширить легкие, но ему это было нужно, потому что он, блядь, не мог дышать, потому что всего было слишком много, и его мать была мертва, и что, черт возьми, ему теперь оставалось делать? Дыши! Нила уже тошнило, и что бы Лис ни делал, он не мог перестать паниковать. В конце концов он сел на край кровати и стал теребить свои каштановые волосы, понимая, что если в ближайшее время не успокоится, то либо снова потеряет сознание, либо его стошнит на пол. Помогите, — сказал его Лис, но рыжий едва добрался до своей комнаты, не упав в обморок, так что он был почти уверен, что не сможет выйти обратно в поисках помощи. Но, возможно, это было даже не то, что имел в виду Рыжий, потому что всего через несколько секунд раздался стук в дверь. Нил не помнил, были ли произнесены какие-либо слова, и он определенно не помнил, чтобы кого-то впускал, но следующее, что он осознал, была рука на его затылке, опускающая его голову вниз, чтобы она покоилась между его коленями. Поза была неудобной, и это натягивало раны на его спине, но через мгновение мир перестал вращаться, и он смог сосредоточиться на твердом давлении сзади на шею. — Дыши, — сказал кто-то, и только когда Нил открыл глаза и краем глаза увидел черную повязку на руке, он понял, что этим человеком был Эндрю. Помогите, — повторил Рэд и сделал глубокий вдох, когда понял, что присутствие Эндрю действительно помогает. Он кивнул и медленно выпрямился, но Эндрю подождал еще минуту, прежде чем сжать его затылок и отпустить. Блондин сидел рядом с ним, наблюдая за тем, как он продолжал регулировать свое дыхание, пока, наконец, не смог заговорить. — Что… что ты здесь делаешь? Эндрю посмотрел на него со своим обычным скучающим выражением. — Ты покинул медицинский отсек в спешке. — Как ты…? — Нил нахмурился и заставил свой уставший мозг выполнять свою работу. Он окинул взглядом наряд Эндрю и впервые осознал, что тот одет в форму центра Лисьей Норы, чего рыжеволосый еще не видел у блондина. Он был единственным, кому сошло с рук то, что он пренебрег униформой в пользу простой черной одежды, и когда колесики в его мозгу завертелись, он увидел, что это была точно такая же одежда, которую Аарон носил под лабораторным халатом. Только это был не Аарон, не так ли? Вместо того, чтобы чувствовать себя рассерженным или обманутым, осознание этого вызвало у него усталый смех, и его тело немного расслабилось от этого звука. Эндрю и его выходки. — Ты очень странный человек, — сказал он. Со своей стороны, Эндрю приподнял бровь и скрестил руки на груди. — Чашка, познакомься с чайником. — Хм, — прошептал Нил после тихого смеха, но от смеха щека неприятно дернулась, привлекая его внимание к своему лицу, и он поднял пальцы, чтобы найти марлю и скотч, закрывающие рану, которую сделал Рико. Он начал срывать ленту, удивляясь тому, насколько присутствие Эндрю и тепло Лисы помогали ему бороться с тревогой. — Ты порвешь швы, — отчитал блондин, но Нил не остановился, пока не обнажил щеку. — Как это? — спросил он, воспоминание о том, как Рико несколько раз вонзил коготь в его щеку, заставило его пару раз вздрогнуть. Эндрю изучал его лицо целую минуту, ничто на самом деле не выдавало выражения его лица, но Нилу показалось, что он увидел, как в глубине его глаз закипает гнев. — Отличительно, — ответил он, и Нил вздохнул. Отличительно. То, чем Нил долгие годы старался не быть. Затем он посмотрел на свои забинтованные руки и тоже разорвал белую материю. Отличие. Отличие. Рико сделал его особенным. Сердитые и красные неровные линии тянулись от его локтей к запястьям, а толстые швы было довольно трудно не заметить, потому что они делали его руки похожими на руки Франкенштейна, и хотя Нил привык видеть гротескные отметины на своем теле, он должен был признать, что был шокирован. Его дыхание снова стало прерывистым, но Эндрю схватил бинты и снова начал обматывать ему руки. — Эбби сделала это. Аарон помог, но это было немного не по его силам. Нил молча кивнул и даже не стал беспокоиться о том, что незнакомый врач лечит его раны. Были вещи поважнее, о которых стоило беспокоиться. К тому времени, как Эндрю закончил снова обхватывать его руками, мозг Нила снова заработал со скоростью миля в минуту, и он начал размышлять о значении слов Рико. Рико знал, кем он был на самом деле. Рико знал, кем был его отец. Рико убил его мать. Рико хотел найти его отца. Что, черт возьми, он должен был теперь делать? Для Нила ответ был очевиден. Ему нужно было уйти. В тот момент, когда эта мысль пришла ему в голову, Рэд издал протестующий вопль, но Нил не мог слушать, и он встал на дрожащих ногах, подошел к шкафу и достал свою спортивную сумку. — Что ты делаешь? Нил проверил, что его папка на дне сумки, а затем начал запихивать внутрь кое-что из своей одежды. — На что это похоже, что я делаю? Остановись. — Ты уходишь. — Я ухожу. Остановись. — Почему? — Не могу здесь оставаться. Больше нет. — Почему? — Переспросил Эндрю с раздраженным оттенком в голосе, тоже вставая с кровати и подходя ближе к нему, как будто намеревался остановить его. Когда блондин действительно протянул руку и вырвал рубашку у него из рук, Нил резко развернулся к нему лицом. — Рико знает, ясно?! — он взорвался, потянулся за украденной рубашкой, но преуспел только в том, что потревожил свои раны. — Рико знает, кто я. — Он видел твое лицо, и что с того? Нил покачал головой. — Ты не понимаешь. Отрицание. — Рико знает меня. Он… Отрицание. — Он знает, кто я на самом деле. Он знает о моем отце. Он, блядь, знает даже больше, чем я, и он… Отрицание! — Дай мне сказать! — на этот раз он набросился на Лиса, вероятно, сбив с толку Эндрю, но блондин продолжал наблюдать за ним, пока тот запихивал в сумку еще больше одежды. — Ты, блядь, знаешь, что произошло. Ты знаешь, что мне нужно уйти! Останься. — Я не могу остаться! Эндрю щелкнул пальцами перед его лицом, и Нил вспомнил, что он должен был разговаривать с блондином. — Что там произошло? В отчаянии Нил бросил полупустую спортивную сумку на пол. — Очевидно, Рико ищет моего отца и думает, что я знаю, где он, но я не знаю, где он, потому что убегаю от него. Ты знаешь это. Но, по словам Рико, я не убегаю от него, потому что моя мама забрала его и спрятала здесь, и я не могу здесь оставаться, если мой отец где-то здесь, и Рико думает, что я знаю, где это где-то здесь, но я этого не знаю, и моя мама была единственной, кто знал, но он… он… он сказал, что убил ее! Он сказал, что убил мою мать, и вот откуда он знает, какова на вкус моя кровь, и как он узнал, что я тот, кто я есть, и теперь все пошло наперекосяк, и я не понимаю, как все это сочетается, но это так, и именно поэтому я не могу здесь оставаться. Останься. Взгляд Эндрю посуровел к концу его поспешного объяснения. — Ты не можешь уйти. Ты обещал год. — Разве ты не понимаешь? Моя мать мертва. Сделка расторгнута. Мне здесь больше нечего делать. Эндрю прищурился. — Ты обещал. Обещание. — И что хорошего в обещании?! Это всего лишь слова! В комнате воцарилась тишина, и Нил чувствовал, как стук его сердца отдается в ушах. Он пообещал Эндрю, что останется на год, если блондин поможет ему найти мать. Но теперь все изменилось, не только потому, что он не сможет найти свою мать в ближайшее время, но и потому, что, если то, что сказал Рико, на самом деле правда, тогда его отец был где-то в городе, и остаться означало бы пойти вразрез со всем, к чему он стремился последние десять лет. Нил не мог остаться. — Я спрашивал себя об этом годами, — невозмутимо произнес Эндрю, и у Нила перехватило дыхание от внезапной холодности его тона. — Если ты собираешься уйти, ты либо сделаешь это сейчас и никогда не вернешься, либо останешься и сможешь, черт возьми, отрастить позвоночник. После очередного удара сердца Эндрю продолжил. — Чего бы тебе стоило остаться? — Эндрю, я не могу… — но блондин перебил его. — У тебя здесь своя жизнь. У тебя есть Лиса и команда, которые могут защитить тебя от твоего отца или кого-либо еще. Семья. — Эндрю, пожалуйста, ты должен понять… — Не произноси это слово. Нил нахмурился из-за внезапной просьбы Эндрю. — Что, пожалуйста? — Мне оно не нравится. На мгновение Нил подумал, что блондин уточнит, но он этого не сделал, и не похоже, что у Нила было время сосредоточиться на таком странном комментарии. Вместо этого он вернулся к насущному вопросу. — Я… Эндрю, я не могу остаться. То, что Рико сказал о моем отце… и он думает, что я знаю, где он. Я должен уйти от него. — Они просто последуют за тобой. — Тогда, по крайней мере, я бы избавил Пальметто от этой проблемы. — И возьмешь это с собой, куда бы ты ни отправился в следующий раз, — парировал блондин, готовый ответить на все, что Нил пытался возразить. — Разве это не заставило бы меня выполнить свою часть сделки? Вместо того, чтобы подтвердить или опровергнуть его заявление, потому что Нил был почти уверен, что это будет считаться выполнением его обещания, если рыжий заберет Воронов с собой, Эндрю решил изменить тактику. — Какое отношение твоя семья имеет к Воронам в любом случае? — Черт возьми, если бы я знал, — ответил Нил с разочарованным фырканьем. — Разве ты не хочешь разобраться в этом? — Я… — он собирался автоматически сказать «нет», потому что все, чего он хотел, — это выжить и никогда в жизни не рисковать встречей со своим отцом, но если он был честен с самим собой, он должен был признать, что ему было любопытно, и какая-то часть его действительно хотела понять, почему вдруг его отец прошлое казалось таким переплетенным с Воронами и городом Пальметто и, вполне возможно, с самой Силой Лисьей Норы. Но он пока не хотел этого признавать, поэтому сосредоточился на блондине и развернул разговор на 180 градусов. — Почему ты так сильно хочешь, чтобы я остался? Я думал, большую часть времени ты меня ненавидишь. Если Эндрю и был озадачен внезапным вопросом, он не показал этого по выражению лица. — Нет. Большую часть времени я хочу убить тебя. Я всегда ненавижу тебя. Такой стойкий. Такой бесстрастный. Так спокойно говорит о ненависти. — Тогда почему? Зачем так настаивать? Зачем давать обещания? Зачем помогать ему и даже разговаривать с ним? Лицо Эндрю по-прежнему ничего не выражало, но его слова были тяжелыми, и они заставили Нила остановиться и задуматься о том, что он делает. — Я выполняю свои обещания, Нил. Я не смог помочь тебе найти твою мать, так что заключи со мной новую сделку. Останься, и я помогу тебе выяснить правду о твоей семье и Воронах. Да. — Я… — Останься, Нил. Останься. — Я должен подумать об этом, — наконец выдавил он, потому что его разум был слишком переполнен, и ему нужно было время, чтобы разобраться во всем. Но, очевидно, у блондина не хватило на это терпения. — Завтра вечером. — Что? — У тебя есть время до завтрашнего вечера, чтобы принять решение. Я буду на крыше. Если ты появишься, я буду знать, что ты решил остаться. Если ты собираешься уйти, тогда не позволяй мне больше тебя видеть, — что у него было со сроками? Эндрю наклонился, чтобы поднять его спортивную сумку, и очень целеустремленно запихнул ее в шкаф, прежде чем выбежать из комнаты, даже не дав рыжему шанса сказать что-нибудь еще. Конечно, Нил понял намек громко и ясно. Остаться. Эндрю поднял обоснованные вопросы. Если бы он остался, ему не пришлось бы снова быть одному. Если бы он остался, ему не пришлось бы бросать свою команду. И потом, была проблема с его Лисой. Не похоже, что Нил действительно мог взять с собой красного морфера, не так ли? Легкая дрожь заставила его положить руку на грудь, и он сел на кровать, измученный и побежденный. Останься, и я помогу тебе узнать правду о твоей семье и Воронах. Какую часть правды он действительно хотел узнать? Насколько его собственная правда была ложью? Что сказали бы другие, когда узнали? Хотел ли он, чтобы они узнали? Нил долго сидел, сгорбившись и уставившись в стену, слова Эндрю, слова Рико и мысли Рэда веселились в его голове. Он положил руку на свой морфер, и хотя Рэд послал волну тепла ему в грудь, он был осторожен, чтобы не перегреть его этим. Нил был благодарен. Но ему также было стыдно, потому что остаться должно было быть легким решением, но он был в состоянии войны со своими собственными инстинктами, и он был уверен, что если бы Эндрю не помешал его побегу, он бы уже давно ушел. Вероятно, без Лиса. Вместе. Глаза Нила горели, определенно только из-за усталости, поэтому он закрыл их и положил морфер к себе на колени. Он провел большим пальцем по эмблеме Силы Лисьей Норы, и единственная причина, по которой он не снял наручник, заключалась в том, что он пообещал, что больше так не сделает. Обещание. Он подумал о своем обещании Эндрю и новой сделке, которую блондин хотел заключить, а потом подумал о Красном и о том, как сильно Лис хотел, чтобы он остался. — Мне жаль, — прошептал он вслух, потому что просто не знал, что делать, и не был уверен, что сможет найти решение до истечения срока, установленного Эндрю. Рэд больше ничего не сказал, и Нил позволил себе утонуть в тишине и одеялах, когда лег, чтобы провести остаток ночи, беспокоясь о завтрашнем дне. Ему нужно было принять решение, и у него было на это примерно двадцать четыре часа. Он также знал, что, что бы он ни решил сделать, в конечном итоге он в любом случае кого-нибудь разочарует. Следующий эпизод: Быстрый обмен