Забвение любви.

love is not cruel we are cruel love is not a game we have made a game out of love не любовь, это мы жестокие, мы играем, и правила наши. Рупи Каур ---- Таня сидела в библиотеке Тибидохса, была уже глубокая ночь. Абдулла уже привык к ее компании и где-то сочинял новые проклятия для своей книги «поэма тысячи проклятий». Шел десятый день, когда Гроттер сидела заваленная книгами и искала ответ на заветный вопрос. Но сегодня слезы против воли предательски текли по ее щекам. Она вытирала их длинным рукавом своего свитера, как будто не замечая, и жадно впивалась в строки очередной запретной книги. Плакать для нее было не свойственно. Зачем потакать своим страданиям, если гораздо полезнее находить решение ситуации? Ох, а сколько же всего она прошла в своей жизни. Бесконечные игры со смертью, нерешительность в любви из-за чего в конечном счете страдали ее близкие. Все это научило ее невозможной для обычного человека психологической устойчивости и силе духа. В критических ситуациях она всегда была максимально собрана, но текущее положение полностью разрушило все ее опоры. Прошло уже больше пяти месяцев, как она переехала в Тибидохс. «Наконец-то я еду домой» — подумала она, когда летела на контрабасе. —  Experentia est optima magistra. Nota bene,* — нравоучительно ворчал на внучку Феофил. Какое место можно действительно называть своим домом? Бетонную клетку из четырех стен, но зато свою? Нет, так думают лопохуиды со своими ипотеками. Место, где ты провел больше всего времени своей жизни? Было бы странно так считать, ведь все в этой жизни не вечно. Город или улицу, где прошло детство? Нет, ведь Таня никогда бы не назвала квартиру Дурневых своим домом. Тогда где это, дом? Таня считала, что там, где ее сердце, рядом с человеком, которого она по-настоящему любит — рядом с Ваней. Первые два года их совместной жизни в лесах Западной Сибири были прекрасны. Она наконец-то поняла, как ей не хватало простой и спокойной жизни. Она наслаждалась каждым вздохом свежего воздуха, каждым блюдом, приготовленным из чистейших продуктов, каждым рассветом и закатом, а самое главное — объятиями любимого человека. Таня не ожидала от самой себя, насколько ей нужна была эта жизнь без постоянный преодолений, завоеваний и новых высот. Даже когда Ваня пропадал днями, а иногда и ночами в лесах или свой импровизированной мастерской, а если быть честными то сарае, за лечением новой диковинной нежити, она все равно тепло ждала его, и ей было нисколько не грустно и не одиноко. Да и Тангро всегда был рядом, а за ним глаз да глаз. За пять лет поездки в Тибидохс к Соловью потихоньку сошли на нет. Сначала она старалась выбираться каждый месяц, потом раз в полгода, а потом стала приезжать настолько редко, что это стало бессмысленно. Ведь чтобы быть тренером, да еще вести команду к победе, нужно быть рядом каждый день, ловить мельчайшие ошибки и направлять, а Таня только приезжала и удивлялась, как быстро растут «чужие» дети. Это произошло незаметно для нее самой. Ванька никогда не отличавшийся знаками внимания в ее сторону, но всегда окутывающий любовью, стал отдаляться. Их вечерние посиделки у костра с долгими разговорами стали все реже, а объятия сначала стали теплыми, а потом холодными, как позавчерашний борщ из холодильника. Вроде вкусно, но уже как-то не то. Таня находила утешение в книгах, которыми она запасалась редкими поездками в Тибидохс. Ее стали увлекать истории, которые она не проживала, но они вместе с воображением возвращали ей яркость бытия. Она стала задавать себе вопросы: «Что со мной не так? Почему мне так до жути одиноко рядом с любимым?», но они не находили ответа, лишь одинокие лунные ночи еще сильнее жги ее сердце. — Вань, у нас все хорошо? Ты меня еще любишь? — как-то спросила она. — Тань, ты же знаешь, что мне не нужно задавать этот вопрос. Конечно, все хорошо, — ответил он слегка удивившись. Ваня считал, что если слишком часто часто говорить «Люблю», то это слово станет таким же обыденным как «Привет, как дела?», и потеряет всякий смысл. Он допускал веками повторяющуюся ошибку мужского пола. Зачем доказывать любовь человеку с кем вы решили быть вместе до конца жизни? «Один раз же договорились, если что-то изменится, то я тебе скажу» — так думал он, как и многие представители сильного пола. Но женщины устроены по-другому, даже такие как Таня — имеющие достаточно мужской склад ума и стойкий характер. И устройство это весьма интересное. Если мужчина подарил женщине цветы, она воспринимает это как поступок, и делает зачет в своей записной книжке — +1. Если достал звезду с неба, то у него в голове это целый миллион в ментальную копилку поступков, но тут появляется блокнотик, где она ставит себе — +1. Такая удивительная математика сводила с ума ни одного юного ухажера. Таня давно выкинула свою записную книжку, ведь Ваня был для нее не каким-то молодым человеком, он был ее сердцем и душой. Но горечь стала заполнять ее жизнь. Как-то она прочитала фразу Анри де Ренье в одной из книг «Огонь любви иногда оставляет пепел дружбы», и стала задумываться, на что похожи были их отношения? И зря, ведь эта мысль не отпускала ее месяцами. Масла в огонь еще и подливали редкие созвоны с Гробыней: — Ну что, Склепова, какие новости там на лысой горе? — начинала Таня их разговоры уже без стандартного «Привет». За годы дружбы это было уже не нужно. — Все какие были уже рассказала, зачем оно тебе там в глухомани? Душеньку утешить? Неужели лешачки поднадоели и маечка одна и та же уже не прельщает? — потешалась Гробыня без злого умысла. Она знала как сложно Тане все же далось решение отказаться от всей своей жизни ради любви, но в тоже время не знала, что такие слова для подруги были как соль на рану. Гроттер никогда не любила сотрясать воздух при непринятых решениях и тем более выносить сор из избы. В переносном смысле, в прямом то, конечно, она выносила. Пятый год давался совсем тяжело. Она искала проблему в себе, а Ваня считал, что все у них хорошо. Называется это просто — преступный оптимизм, который многие называют взрослой любовью, когда страсть и влечение сменяется уважением и дружбой. Но проблема их отношений была на поверхности, хотя и скрыта от собственных глаз. Настал тот невыносимый момент для женщины, когда она почувствовала себя стулом, ну или на крайний случай диваном, а проще говоря рядовой неодушевленной мебелью в их отношениях. Нужная вещь, но пока не шатается, то внимания не требует. Все глубже уходя в собственные мысли, Таня решила сделать себе вылазку. — Я улечу на недельку в Тибидохс, — как ни в чем ни бывало сказала она Валялькину. — Давно ты там не была, лети, конечно. — По Соловью соскучилась, да и проведать всех, — зачем-то добавила она, но внутри чувствовала смутное чувство вины, ведь летела она с другой целью, которую пока не понимала. ---- *Опыт есть лучший учитель. Запомни хорошо.