Отблески

      Все проснулись довольно рано на следующий день, соревнуясь с восходом солнца. Молча подкрепившись, они продолжили путь. Чем выше поднималось солнце, тем жарче становился воздух. Во второй день они ночевали так же под открытым небом, на территории страны Рек, пройдя половину намечённого пути. А на следующий день до обеда достигли границы Страны Песка.       Сначала земля начала терять свою привычную влажность, растительность редела, а деревья постепенно уменьшались в размерах, пока не превратились в маленькие кусты. С этого места открывался вид на безбрежное море песка, а гул ветра наполнил пространство вокруг. Чем ближе они подходили к пункту назначения, тем сильнее становилось волнение в душах.       Но Темари вовремя сообщила, что их ночлег будет как раз вблизи одного из постоялых дворов Страны Ветра. Там они и переночевали. А на утро следующего дня им предстояло достичь величественного утёса Суны. Сухой воздух, перемешанный с пылью, горчил на языке, но жара была не такой сильной, как они ожидали. Они бежали, когда ветер стихал, и старались не падать, когда он усиливался.       Так они двигались, и в конце третьих суток перед ними предстал огромный утёс. Его величие было по-настоящему впечатляющим. Строение, расположенное на вершине, было необычным и завораживающим. Стражи, расположившиеся на ступенчатых площадках, заметили их издалека, и один из них немедленно встретил прибывших.       — Темари-сан с вами? Мы вас ждали. Казекаге похищен, потом Канкуро погнался за ними, но его ранили, и… — быстро сообщил страж, направляя их внутрь.       — Что? Канкуро ранен? — Темари сразу зацепилась за его слова, не дав ему договорить.       — Да, его чем-то отравили. Мы не можем найти противоядие. Медики говорят, что у него осталось максимум полдня, — эта новость ударила по Темари, которая уже и так переживала из-за похищения казекаге. Холодный пот пробежал по её лицу, а мысли крутились в голове, как ей справиться с ещё одной утратой. Она тихо чертыхнулась и сразу побежала вперёд. Сакура задумалась: будут ли её знания и записи полезны, если даже медики селения не могут помочь?       Их команда поспешно последовала за ней и вскоре оказалась в одном из зданий с круглыми окнами. Это место напомнило Сакуре кое-что давно забытое, но она не могла вспомнить, что именно. Канкуро находился в третьей реанимационной, и на удивление вход был свободен. Девушка не поняла, были ли это последствия крайней срочности, или же они просто пренебрегли правилами доступа к палате, так как пациент был на грани смерти. В помещении находились двое гражданских стариков и трое шиноби, возможно, медики, а в центре — Канкуро, лежащий без сознания. Сакура не успела разглядеть ситуацию до конца, как внезапно произошло нападение.       — Белый Клык Скрытого Листа! — вдруг крикнула пожилая женщина, пытаясь напасть на капитана. Однако её остановил быстро среагировавший Наруто, призвавший клона.       — Эй, ты чего на него набросилась? Чёртова старуха! — воскликнул парень, не сдерживаясь в выражениях.       — Я всё ещё помню, Белый Клык Скрытого Листа. Враг моего сына, сегодня я отомщу за него! — старушка, выпрямившись, гневно посмотрела на капитана.       Какаши открыл было рот, чтобы объясниться, но его прервал старик, который загородил путь своей сестре дряхлыми руками.       — Сестра, присмотрись внимательнее, это не Белый Клык. Они похожи, но это не он, — было удивительно, что он заметил это из-под тяжело свисающих бровей.       — Что? Не может быть! — женщина осознав свою ошибку, смутилась и рассмеялась. Это заставило остальных почувствовать себя неловко, включая капитана. — Да я просто дурачилась.       После этого небольшого инцидента все взгляды переместились на лежащего пациента. Темари, явно взволнованная, подошла к Канкуро и начала расспрашивать медиков.       — Да, это сильный яд. Прошло три дня с момента ранения, но мы не можем найти противоядие. Мы даже обратились к Чиё баа-саме, специалисту по ядам, — один из медиков кивнул в сторону пожилой женщины, которая стояла неподалёку и пристально наблюдала за командой из Листа с подозрительным взглядом.       — Я же говорила, что лучше меня в противоядиях разбирается только принцесса слизней, — с недовольным выражением на лице пробормотала пожилая женщина, не сводя взгляда с них.       Девушка тихо хмыкнула про себя, гордясь тем, что её сенсей была, безусловно, лучше всех. Но ей стало любопытно: справилась ли бы она сама с этим, чем, на удивление, не справилась женщина, называющая себя экспертом.       Поначалу Сакура даже не думала пробовать помочь. Если целая деревня не смогла найти противоядие, что уж говорить о ней? Но осмотрев помещение и заметив уровень медицины в Суне, она начала сомневаться. Девушка не могла не заметить, что местные медики, хоть и знали свои дела, вряд ли обладали уровнем знаний и навыков, который был бы хотя бы близок к уровню среднестатистического медика из Конохи. Лечение травм, заготовка снадобий — всё это, конечно, они могли, но вот изготовление противоядий требовало более узкой специализации и глубоких знаний в области ядовитых и лечебных растений, а также химических веществ.       Однако Сакура вспомнила важное: извлечение яда — это прежде всего медицинская задача. Если медик будет работать с абсолютной точностью и контролем, извлечь яд без остатка и вовремя, то противоядие в большинстве случаев вообще не потребуется.       Она колебалась, не зная, стоит ли вмешиваться. Если она промедлит, этот парень может умереть. Но причиной, побудившей её действовать, было не столько сочувствие к пострадавшему, сколько ответственность перед миссией. Это была её первая задача, и она прекрасно понимала, что её результат окажется в руках хокаге. Она не могла подвести Цунаде. Она должна была оправдать её доверие и показать, что всё обучение не прошло зря. Если ей не удастся помочь, она хотя бы будет уверена, что приготовление снадобий — не её специальность. Но если получится, это будет её первая реальная победа.       — У меня есть базовые знания в области традиционной медицины, не возражаете, если я попытаюсь нейтрализовать извлечённый яд? — Сакура перевела взгляд с пожилой дамы на двух медиков, которые молча обменялись взглядами и, видя её решимость, кивнули.       — Хорошо, последуйте за мной, — сказал один из медиков, сразу поворачивая к двери. Сакура, получив разрешение от капитана, последовала за ним.       Лаборатория находилась через несколько коридоров в самом конце здания. В помещении было стерильно и чисто, но несколько тесновато. Медик указал на стол, на котором уже были разложены лабораторные инструменты и контейнеры с образцами извлечённого яда.       — Это — незнакомый яд, — сообщил он, едва взглянув на неё. Его выражение лица было сдержанным и немного скептическим, как будто он уже не ожидал от неё успеха. Сакура успокоилась: по крайней мере, он не будет разочарован, если у неё ничего не выйдет. — Вот, — он протянул ей папку с результатами исследования. Внутри были точные анализы и состав вещества, который они определяли аж трижды.       Сакура быстро распаковала свиток с собственными записями, разложив книги по ядам на соседнем столе. Её взгляд сосредоточился на одном из результатов.       — Мы определили, что яд состоит в основном из токсина аманитина, — продолжил медик, его тон был более нейтральным, но всё ещё с оттенком недовольства. — Мы уже пробовали нейтрализовать его с помощью липоата.       — Но не получилось, — ответила Сакура, не отрывая глаз от книги. Она быстро проверила информацию о аманитине и посмотрела на медика, поднимая глаза. — Какой вид липоата вы использовали?       — Конечно, грибной, — ответил медик, словно это было очевидным фактом.       — Если так, то этот токсин был получен раньше, чем три дня назад, не так ли? Вы импортировали грибы из Страны Рек? — Сакура сделала паузу, и молчание подтвердило её предположение. Она быстро перевернула страницу в книге и указала на запись о нейтрализаторе в виде свежей кислоты из грибов. С течением времени её активность снижалась, поэтому при таком сроке хранения кислоты не могло быть достаточно для нейтрализации яда.       — Почему вы не отправили кого-нибудь в Страну Рек за свежими растениями? — спросила она, не сдерживая недоумения.       — Извлечённое вещество не подействовало, вы читали результаты? — добавил он, явно надеясь, что это объясняет неудачу.       — Оно не подействовало, потому что нужна была свежая кислота, извлечённая не более суток назад, — спокойно объяснила Сакура. — Мы можем извлечь её не только из грибов. Некоторые цветы содержат аналогичные вещества. Мы могли бы попробовать синтезировать кислоту, но на это уйдёт много времени. Или можем использовать цветки томосири для получения активного компонента томосирозола, а затем соединить его с кислым компонентом, чтобы создать слабую, но действующую кислоту.       Медик удивлённо поднял брови.       — Откуда такая информация? — спросил он, явно заинтригованный.       Сакура лишь улыбнулась в ответ. Несмотря на всю свою уверенность, она понимала, что такие базовые вещи, как использование томосири для синтеза противоядия, для медиков из других стран могут быть чем-то экзотическим.       Она быстро скопировала все необходимые данные из книги и протянула ему листок с инструкциями.       — Это всё Цунаде сама и Шизуне сан, — с гордостью сказала Сакура, вспоминая свою учительницу и её верного помощника. Она не могла не отметить в мыслях, что если бы в этом мире существовали научные премии, то они обе забрали бы половину всех наград в области медицины и биологии. Остальную часть наверняка заслужил бы Хаширама Сенджу, но это было бы уже не так важно.       Медик внимательно изучил бумаги, которые она ему передала, и вскоре его лицо осветилось с каждым новым прочитанным словом. Кажется, он был поражён открытием и явно горел желанием скорее попробовать теорию на практике. Сакура понимала его реакцию — сама она вряд ли придумала бы что-то новое, но зато в точности следовать инструкции ей было под силу.       Девушка надела предложенный стерильный халат и перчатки, готовясь к дальнейшей работе. Вскоре медик вернулся с редким белым цветком, который они были готовы использовать в эксперименте. Сакура быстро проверила свой список, убедившись, что всё необходимое под рукой.       — Это он, — сказала она, показывая на цветок, когда медик положил его на стол. — Начнём.       Она быстро вырвала несколько молодых стеблей, стараясь не повредить растения. Затем, используя остриё ножа, аккуратно порезала их как можно тоньше. Эти стебли наполнили ступу на одну треть. Растирала её с невероятной концентрацией, постепенно превращая в однородную массу. Тёрка требовала внимания, каждый штрих был важен, и спустя десять минут, зелёная паста с приятным травяным запахом была готова. Её цвет варьировался от светло-зелёного до полупрозрачного.       Сакура аккуратно взяла десять граммов полученной смеси и добавила туда активную кислоту, которая была подготовлена заранее. Она взяла фарфоровую ёмкость, куда переложила всё с помощью песта. Перемешала компоненты, пока оба вещества не слились в светло-прозрачную жидкость.       Затем Сакура с напряжением следила за процессом, как медик, соблюдая все инструкции, настаивал раствор в водной бане. Она тем временем не теряла времени, готовя новый экстракт для продолжения эксперимента. Отдохнувшие и уже приобретённые уверенность в своих силах, она быстро завершила подготовку второго раствора.       Когда процесс завершился, она передала готовый продукт медику для того, чтобы тот аккуратно отфильтровал жидкость. Через несколько минут работы она с замиранием сердца наблюдала, как состав приобретает нужную прозрачность, готовясь к последнему этапу.       Она использовала дозатор и, тщательно измерив нужное количество, капнула раствор на образец яда, расположенный на стекле. Поставив его на предметный столик, девушка прижалась к окуляру микроскопа, внимательно наблюдая. Реакция не последовала. Вещества, казалось, просто «игнорировали» друг друга. Сакура покачала головой и, бросив взгляд на сотрудника, который заинтересованно следил за её действиями, решила изменить компонент.       Вторая попытка тоже не принесла ожидаемого результата, хотя на этот раз реакция случилась, но была кратковременной и неэффективной. Однако они не теряли надежды. Она увеличила количество активного вещества и кислотного компонента. Когда они совершили очередную попытку, реакция была бурной и стремительной, но в конце концов всё закончилось успешно: яд частично нейтрализовался.       «Нужно ещё увеличить дозу», — мысленно подумала Сакура, сосредоточенно продолжая дело. Когда она увеличила концентрацию активного вещества в растворе, токсин начал расщепляться, и первые результаты эксперимента наконец подтвердились.       Теперь, когда всё было под контролем, Сакура принялась составлять точные расчёты для необходимого количества антидота, исходя из массы пациента. Эти данные она передала медику, и тот, кивнув, направился за дополнительным количеством растений и своими помощниками.       Девушка осталась на месте, проверяя результаты и дополняя расчёты. С каждой минутой она чувствовала, как её уверенность в своих силах возрастает. Она могла не только следовать указаниям, но и принимать самостоятельные решения, и её знания о химических веществах и травах подтверждали, что она на правильном пути.       Когда медик вернулся с двумя помощниками и нужными растениями, Сакура уже была готова к следующему этапу и пошла с ним в третью реабилитационную палату, где ожидал их пациент.       Капитан и Наруто стояли в коридоре перед палатой. Какаши, прислонившись к стене, казался дремлющим, что было куда полезнее, чем нервная ходьба Узумаки. Для нетерпеливого Наруто даже три часа, ушедшие на подготовку, казались вечностью. Он, казалось, не мог сидеть на месте, но при этом понимал, что их задача — спасение жизни важной фигуры — стоит на первом месте, и времени у них было совсем немного.       Тихие шаги вывели Какаши из дремоты, и оба её товарища по команде уставились на неё с напряжённым ожиданием. Сакура кивнула им и вместе с ними вошла в палату. Внутри, среди тех, кто уже ждал, находились двое медиков, сама Чиё, Темари и старик, которые также нетерпеливо встали с мест. Без слов Сакура взяла стерильный шприц и наполнив его нужной дозой препарата, ввела лекарство в вену пациента.       — Если мы на правильном пути, инъекция должна подействовать в течение пяти минут, — произнесла она, положив шприц на поднос. Все замолчали, погружаясь в ожидание. Для остальных это было время напряжённого волнения, но Сакуре, наоборот, хотелось отсрочить момент истины. Она не была готова к поражению в битве за чужую жизнь. Несмотря на внешнее спокойствие, ей казалось, что напряжение будто бы пронизывало её до костей. Когда рука капитана легла на её плечо в ободряющем жесте, Сакура поняла, что он заметил её тревогу.       Глубоко вдохнув, она сосредоточилась и начала следить за состоянием пациента. Реакция организма на яд должна была проявиться вскоре, а первым индикатором изменения могло стать сердцебиение. В Песке не было необходимого оборудования для отслеживания таких процессов, поэтому Сакура, не теряя времени, начала проверять пульс вручную. Внимательно прислушиваясь, она почувствовала размеренную пульсацию в районе груди. Быстро используя свой шосен, она просканировала органы, поражённые ядом, начиная с сердца и заканчивая печенью, почками и лёгкими.       Медик, который помогал ей в создании противоядия, тоже приступил к проверке с другой стороны. Он сначала нащупал пульс сердца пациента, затем проверил печень, почки и лёгкие, следя за каждым изменением.       — Его сердце бьется в обычном ритме, да напряжение в мышцах постепенно отступает. Это сработало! — радостный голос медика разрезал тишину палаты, разгоняя тяжёлую атмосферу тревоги. Сакура услышала облегчённые вздохи Темари и Наруто. Впервые за последние три дня тот приподнял уголки губ, и хмурые брови больше не сжимались в напряжении.       — А времена меняются, сестра, — произнёс старик, тяжело вздыхая.       — Как вас зовут? — неожиданно спросил медик, глядя на неё с любопытством.       — Я? Сакура Харуно, — сдержанно ответила девушка, стараясь не дать эмоциям взять верх. Внутри неё кипела радость и лёгкая эйфория, но она держала себя в руках, пока пациент не очнётся. Впрочем, она всё же взяла с собой одну порцию образца, чтобы позже продемонстрировать её Шизуне-сану.       — Харуно-сан, спасибо вам за помощь! — поблагодарил он её, и в его голосе звучало искреннее признание. Его слова заставили её почувствовать себя гораздо лучше. За все эти дни он был на нервах, и сначала не верил в способности незнакомки, но теперь его благодарность была настоящей. Она не переживала, что улучшение может быть временным, поскольку веки пациента начали подрагивать, и он медленно возвращался в сознание.       — О, что вы! Большую часть работы сделала Цунаде сама, я лишь следовала её методике. Да и яд, с которым мы столкнулись, был хорошо изучен в Конохе, — с улыбкой ответила она, хотя радость от успеха не исчезала. Она была честной в своём признании: без знаний, собранных ранее, ей было бы нереально справиться с этой задачей. Но даже следуя чужим исследованиям, она не могла не считать свой вклад важным.       — Ладно, а теперь не тормозим и отправляемся за Акацуки! — Наруто произнёс это с таким решительным настроем, что все её расслабленные мысли мгновенно испарились. Она лишь рассеянно кивнула уходящему медику, который должен был приготовить ещё несколько доз препарата по её инструкции.       — Наруто, попридержи-ка коней, — капитан наконец взял на себя инициативу, собираясь изложить свой план действий. Он обратился к одному из главных шиноби, задавая уточняющие вопросы. — Прошу прощения, но мне нужно кое-что прояснить. Что случилось с группой, которая отправилась в погоню за Акацуки?       — Канкуро пошёл за ними один, больше никого не было, — равнодушно ответил мужчина, разочаровывая и капитана, и Сакуру. Она не могла понять, говорил ли он это всерьёз. Как они могли оставаться бездействующими, когда их лидер был в опасности? Как могли сидеть сложа руки три дня, пока команда из другой деревни рвалась сюда на помощь? Сакура невольно бросила быстрый взгляд на говорившего, но не стала высказывать свои мысли вслух.       — В таком случае, не могли бы вы провести меня к месту сражения Канкуро? — капитан, понимая, что без действий не обойтись, решил взять инициативу в свои руки. — Хоть это и не видно по мне, но я мастер преследования. Наверняка на месте ещё остался их запах.       Сакура следила за его речью с вниманием, пропустив момент, когда пациент начал приходить в себя.       — Нет, не нужно. Их было двое — один забрал Гаару. Вы сможете проследить запах Гаары. Даже если они разделились, Карасу успел вырвать у второго клочок одежды, — его состояние улучшилось настолько, что, несмотря на слабость, он мог с трудом приподняться. Его сестра немедленно подлетела к нему, озабоченно расспрашивая о самочувствии. Наруто коротко поздоровался, а Сакура последовала его примеру.       — Извлечь пользу даже из поражения — ты настоящий шиноби Скрытого Песка, — похвалил капитан, даже не замечая, что самодовольные слова едва ли подходили к ситуации. Для Сакуры это было не столько похвалой, сколько ироничным признанием героизма, который чуть не стоил Канкуро жизни.       — Канкуро, ты точно уверен, что один из них был Сасори? — неожиданно прервала молчание Чиё, её голос звучал уверенно, как будто она была знакома с одним из них. Канкуро с мрачным выражением лица кивнул.       — Да, он сам мне это сказал, — подтвердил он.       Капитан, не теряя времени, выразил желание узнать больше о Сасори и, после получения бумажных сведений, команда была готова к выезду. Сакура сразу позвала всех в коридор, чтобы обсудить детали предстоящей миссии.       — Капитан, разве Цунаде сама не поручила нам разведать ситуацию и оказать Песку поддержку, что мы уже сделали? — спросила она, сдерживая в голосе напряжение.       — Всё верно, Сакура, — ответил мужчина, не заметив скрытой тревоги в её словах.       — Но о каком спасении может идти речь? — её голос звучал ровно, но в глазах читалась недовольная тревога. Наруто, стоящий рядом, мгновенно нахмурился.       — Наша задача — узнать обстоятельства, но в случае необходимости мы можем участвовать в операции спасения.       — Да, это так. Но по возможности нам нужно избегать столкновений с Акацуки, а не преподнести им свою цель на серебряном подносе, — она пыталась донести до них очевидное, хотя знала, что капитан не глуп и прекрасно осознаёт риски. Но если это так, тогда почему он принимал противоположное решение?       Наруто вдруг громко заговорил, его лицо приобрело гневный оттенок, но он сдерживал эмоции, не повышая голос.       — Сакура чан, как ты не понимаешь? Цель нашей миссии — спасти Гаару! Я же сказал, что спасу его! Поэтому мы и торопимся! — его слова звучали с такой решимостью, что не было сомнений в серьёзности его намерений.       — Но хокаге не приказывала именно спасать казекаге, потому что это самоубийственная миссия для тебя, — её голос звучал сдержанно, но внутри кипела недоумённость. — В таком деле лучше отправить кого-то вроде Дзирайи самы. Простите, капитан, но в прошлый раз вы легко проиграли. Как мы вернёмся обратно, если они заберут Наруто сана? — её слова были полны беспокойства, и она не могла понять, почему никто не видел очевидных рисков.       — В этот раз я буду охотиться за ними, — Наруто яростно выдохнул. — Я не проиграю этим мерзавцам!       Его гнев был направлен на Акацуки, а не на неё, но в его голосе слышалась решимость, которая, тем не менее, не могла не вызывать у Сакуры чувство тревоги.       — Как ты не понимаешь? Мы даже в паре не смогли победить капитана, а они — да. Если ты полезешь на них один, это будет нарушением устава, и ты будешь отстранён от задания, Узумаки! — Сакура не сдержалась, несмотря на усилия оставаться спокойной. Когда кто-то не понимал очевидное, это выходило за пределы её терпимости. А упрямство и безумство Наруто выходили за все рамки. Она пыталась действовать постепенно и терпеливо, но презренная импульсивность сенсея в один момент проявилась и в ней самой.       — Сакура, кажется, это ты не поняла. Пятая отправила Наруто на это задание, прекрасно зная о риске от Акацуки. Я понимаю, что ты переживаешь, но это необходимо, — сказал Какаши, пытаясь донести до неё суть ситуации. Однако его слова не убедили Сакуру, хотя она начала колебаться. Цунаде предупредила их, что они, возможно, будут вынуждены спасать казекаге и вступить в бой с Акацуки, но также велела ей защищать Наруто. Сакура считала, что защита — это, в первую очередь, оградить его от участия в операции, чтобы этот «возможно» так и не стал реальностью. Она не могла понять, чего именно хочет добиться Цунаде. Если они пойдут, и Наруто заберут, это будет худший исход. Миссия окажется проваленной.       Капитан, тем не менее, всё это прекрасно осознавал, но не колебался. Ответственность за всё, что произойдёт, лежала на его плечах. Он был главным в этом задании, и Сакура, как ответственный шиноби, должна была следовать его указаниям, пока они не противоречили прямым приказам от хокаге.       — Капитан, вы уверены, что мы сможем защитить Наруто сана? — спросила она, ощущая тяжесть ответственности. Она понимала, что Хатаке, в отличие от неё, обладал огромным опытом, силой и стратегическим мышлением. Это была его тысячная миссия, в то время как для неё — всего лишь первая. Цунаде доверяла ему, и это было очевидно.       — Не волнуйся, я вас защищу, — Какаши едва заметно улыбнулся, лишь уголки глаз чуть прищурились.       — Тогда вы прикажете Наруто сану не вступать в бой первым? — Сакура не сводила с него взгляда, наблюдая, как его напряжённые черты постепенно смягчаются. Она по-прежнему опасалась его характера, который был как взрывоопасное вещество — достаточно лишь лёгкого толчка, чтобы вызвать бурную реакцию.       — Хорошо, Наруто? — капитан вернулся к своему привычному, несколько меланхоличному тону.       — Сакура чан, какой из меня шиноби, если меня нужно будет защищать? — Наруто говорил спокойно. — Я не позволю себя захватить.       Сакура кивнула, удовлетворённая его ответом, и без лишних слов пошла с ними в палату. Хотя и чувствовала некоторое облегчение, она не могла не молиться про себя, чтобы всё прошло как надо. Когда они попрощались с Канкуро, Сакура напомнила ему о постельном режиме, пока применение антидота не завершится. Он лишь невнятно пробормотал слова благодарности. Его дрожь ещё не прошла, но девушка подозревала, что она не от яда. Это было следствием глубокого эмоционального потрясения. Канкуро долго смотрел на Наруто, его тело едва сдерживалось от напряжения.       — Узумаки Наруто, пожалуйста, спаси моего брата, — его голос был тихим, почти шёпотом, но в нём звучала отчаянная просьба.       — Конечно, спасу! Когда-нибудь я стану хокаге, и считайте это услугой от будущего хокаге для казекаге, — с таким огненным энтузиазмом произнёс Наруто, что его слова звучали как непреложная истина. Он говорил с такой уверенностью, что невольно верилось в его победу. Это была не просто вера, а твёрдая убеждённость, что он непременно достигнет своей цели.       Сакура, в отличие от него, не решалась признаться в своих мечтах даже себе, не говоря уже о том, чтобы делиться ими с другими с такой решимостью. Люди вроде Наруто в обществе часто воспринимались либо как наивные глупцы, не заслуживающие внимания, либо как творцы чего-то великого. Сакура не знала, к какой категории отнести его, — четырёх дней знакомства было недостаточно, чтобы сделать вывод.       Сакура тихо вздохнула и, не произнеся ни слова, направилась к ванной. Сняв медицинский халат, она вновь прикрепила катану и подсумок на место. Жара и напряжённый разговор оставили на её лице лёгкое покраснение, которое она старательно смыла холодной водой, прежде чем выйти на улицу и присоединиться к команде.       Песок предложил им сильный отряд, и Темари, не дождавшись, сама предложила свою помощь. Капитан согласился, однако девушку остановила старушка Чиё. Она выглядела гораздо слабее Темари и была дзёнином в отставке. В её объяснениях вскоре выяснилось, что её настоящей целью было встретиться с внуком — Сасори. Стало ясно, почему пожилая женщина так стремилась присоединиться к экспедиции. Никто не возразил, и, таким образом, они вчетвером — Сакура, Наруто, Темари и Чиё — без лишних слов отправились в путь, в страну Рек, чтобы продолжить свою миссию.       Как только они выехали, капитан получил весть от своего призывника, что Цунаде направила им в подмогу команду Гая. Женщина действительно решила бросить всех против Акацуки. Сакура, хотя и была глубоко благодарна за поддержку, не могла не задуматься о том, почему Коноха приняла такое решение. Она намерилась обязательно расспросить Цунаде, когда вернётся. Но сейчас было не время для размышлений, нужно было сосредоточиться на предстоящей операции. В любом случае, её немного успокаивала мысль, что помощь прибудет.       Паккун, получивший сообщение, сообщил, что команда Гая была ближайшей к месту назначения, поэтому они сразу направились туда. Их команда безусловно была сильной, но Сакура не могла точно оценить, на сколько. Она знала, что Гай сан — достойный противник капитана, но хватит ли его силы в тайдзюцу, чтобы справиться с членом Акацуки, вот в чём был её главный вопрос. Если сама хокаге доверила им задание, значит, от них можно было ожидать многого.       Про похитителей им было известно лишь одно: Акацуки, с которым они столкнутся, — Сасори, мастер марионеточного искусства. Когда Сакура узнала, что он был внуком Чиё, её осенило. Ведь она читала кое-что и о Чиё. Это была женщина, специализирующаяся на ядах и кукловодстве, и так ей стало понятно, почему она так стремится принять участие в операции. Эти знания, полученные из Песка, многое прояснили.       Информация о шиноби из других деревень не была широко доступна. Про многих не писали в открытых источниках, но в труднодоступных свитках и тщательно охраняемых отчётах Конохи хранились важные сведения. Только вот имен было так много, что не всё можно было запомнить. Однако, Сакура всё же сделала пару пробежек по этим свиткам и отчётам. Память сохранила лишь то, что Чиё была мастером кукол и ядов, но вот про Сасори она не могла вспомнить ничего конкретного.       Он был невероятно силён даже в возрасте пятнадцати лет, когда покинул свою родную деревню, а теперь, с годами, стал ещё мощнее. Однако на данный момент с ним был и его напарник, чьи способности и имя оставались для них неизвестными. Если их встретит команда Гая, у них был бы шанс победить хотя бы одного из них. Поэтому им нужно было спешить, объединить силы и как можно скорее добраться до места назначения.       Сакура по пути несколько раз успела задаваться отчаянным вопросом, почему её первая миссия должна была становиться всё сложнее с каждым днём. По предварительным расчётам, они доберутся к пункту назначения через два дня, и, как оказалось, команда Гая опережала их всего на несколько часов. Долгая дорога уже не казалась ей захватывающей. Бежать целыми днями начинало утомлять, а эта бесконечная пробежка стала скучной и однообразной.       Молчание, царившее в их группе, нарушил лишь Паккун, когда исчез из виду. В остальном они шли без особых разговоров, двигаясь в обычном темпе, а Чиё, несмотря на возраст, не показывала ни малейшего дискомфорта. В Конохе Сакура никогда не встречала такой активной старухи и была немного удивлена её энергией.       Старики ей никогда не нравились. Ворчливые, умничающие, высокомерные и требовательные, они с каждым годом становились всё слабее, но продолжали держаться за свои устаревшие взгляды и моральные принципы. Их упрямые характеры и излишняя привязанность к старым порядкам всегда вызывали у Сакуры раздражение. Может быть, это был просто юношеский протест против всего старого и консервативного, но она не могла переубедить себя. У неё не было бабушек и дедушек, и, возможно, поэтому её отношение к пожилым людям было таким холодным. Она не открыто высказывала свои мысли и не протестовала против стариков, просто старалась избегать их, не вступать в контакт.       Возможно, её взгляды сформировались и под влиянием её сенсея, который тоже не выносил старейшин деревни, что отчасти объясняло её недовольство. Время шло, в деревне сменялись хокаге, пост этого высокого чина менялся уже трижды, в то время как старейшины продолжали оставаться на своих постах. Они по-прежнему сидели в безопасности, решая вопросы, которые давно утратили свою актуальность. Старейшины решали проблемы, которые Сакура считала нелепыми, в то время как те, кто действительно рисковал своими жизнями, выполняли всю грязную работу — особенно хокаге. Это казалось несправедливым, и каждый раз, когда она об этом думала, Сакура чувствовала сильное раздражение.       Они напоминали старинные вещи, давно утратившие свою актуальность. Их взгляды были такими же устаревшими, а память ослабла, как и способность думать быстро, адаптироваться к новому. Старики перестали быть подходящими для важных постов. Именно поэтому Сакура не ожидала от Чиё ничего выдающегося. Она помнила о ней как о сильной и достойной женщине, но её навыки могли притупиться с годами, а реакция и память ослабнуть. Это было вполне естественно, как и у старейшин Конохи, которые не то что бегать по деревьям, передвигаться без трости едва ли могли. Пока Чиё не доставляла неудобств, всё было в порядке. В то же время Сакуре было бы приятно, если бы Чиё вдруг заявила, что устала идти. Тогда, несомненно, носить её пришлось бы упрямому Наруто. Хоть это и было бы нелепо, но побесить его таким образом стоило бы.       Единственный, кого Сакура действительно уважала и кому доверяла полностью, был капитан. Его спокойствие, уверенность в себе, и способность всегда смотреть на вещи с практической точки зрения внушали ей настоящее доверие. Он всегда знал, что делать, и именно это давало ей уверенность. В её голове уже начали вырисовываться образы возможных боевых столкновений, и хоть она не хотела думать о худшем, её внутренний инстинкт подсказывал, что это будет тяжёлая битва. Но рядом с Какаши она чувствовала, что они смогут справиться с любой угрозой.       Они решили не делать остановок, чтобы сэкономить время и силы, планируя устроить привал сразу, как только доберутся до подходящего места. Путь был выбран через невысокий, но редеющий лес, где было легче передвигаться между деревьями.       — Всем стоять! — внезапно и громко приказал капитан, резко останавливаясь и мгновенно насторожившись. Он даже не повернул головы — его внимание было полностью сосредоточено на том, кто преградил им путь. Остальные, словно по команде, приземлившись рядом с ним, тоже замерли. В двадцати шагах от них стоял человек в тёмном, тяжёлом одеянии, которое было покрыто кровавыми облаками. Узоры на ткани сверкали под солнцем, как вспышки, мгновенно привлекая к себе все взгляды. В воздухе повисло тревожное напряжение, сжимающее грудь, а сердца с дикими, глухими ударами откликались на эту угрозу.       Сакура почувствовала, как её внутренности сжимаются, а дыхание становится тяжёлым, как будто воздух стал вязким. Инстинктивно она попыталась уловить хотя бы малейший след чакры, но вокруг было абсолютное молчание. Никакого явного признака угрозы. И всё же, она не могла избавиться от ощущения, что всё вокруг, как натянутая струна, готово порваться в любой момент.       Она чувствовала, как дыхание становится тяжёлым, а взгляд скользнул в лицо незнакомца. Оно было необычно женственным, но глаза — ещё больше. Её взгляд на миг встретился с его глазами — и внутри неё что-то оборвалось. Шаринган. Знаменитое, опасное доудзюцу, о котором она так много читала, но впервые могла увидеть своими глазами. Сакура не успела толком ничего разглядеть, ей нужно было отвести взгляд, как всегда предупреждали все, чтобы не попасть под влияние обладателя такой мощной техники. Всё равно издалека невозможно было рассмотреть детали, но насыщенная красная радужка была слишком яркой, будто это доудзюцу не только меняло цвет глаз, но и заставляло их светиться изнутри.       Девушка едва удержалась, чтобы не выхватить катану, её пальцы судорожно сжали рукоять, но она знала — ещё не время. Всё в её теле твердило об одном: они были на грани чего-то ужасного. Что-то должно было случиться вот-вот.       — Какая неожиданная встреча, Учиха Итачи, — нарушил тишину Какаши. В его голосе не было ни страха, ни сомнений, но все чувствовали — напряжение в воздухе не исчезло, а только усилилось.       — Так это тот мальчик, который уничтожил свой клан, — холодный, почти безэмоциональный голос Чиё эхом отозвался в тишине. Эти слова зависли в воздухе, как груз, который невозможно игнорировать. Враг, с которым, по иронии судьбы, они должны были столкнуться именно сейчас. По информации Дзирайи, Акацуки действовали парами, но вот где находился его напарник — оставалось загадкой. Хошигаки Кисаме и Итачи — это была неизбежная смерть для всей их группы, и в этой мысли Сакура почувствовала, как её тело напряглось ещё сильнее. Паника затмила рассудок, и она инстинктивно подошла ближе к капитану, будто ожидая развязки.       — Давно не виделись, Какаши сан, Наруто кун, — сказал их противник, с полной спокойностью и вежливостью, будто перед ним не враги, а старые знакомые. Его голос был ровным, без малейшей иронии, как если бы они встретились на чашке чая, а не в поле битвы. Сакура не могла понять, что скрывается за таким поведением.       — Ах ты ублюдок, тебе ещё и Гаара понадобился? Я… — Наруто уже начал возмущаться, но Сакура злобно притянула его за локоть к себе, мгновенно отреагировав на движение рук противника.       — Не смотрите ему в глаза! Это опасно! — громко предупредил Какаши, заметив то же самое.       — Ты обещал, — тихо прошептала Сакура, чтобы Наруто не начал спорить. Парень только закрыл рот, понимая, что сейчас не время для разборок.       — Внимательно следите за движениями его ног и всего тела. Для гендзюцу Итачи используют глаза. Другими словами, он способен наводить зрительные галлюцинации. Самое главное — не встречаться с ним взглядом, — быстро напомнил Какаши.       — Не стоит так волноваться, с этим дзюцу можно бороться разными способами, — начала было объяснять Чиё, но капитан её прервал тем фактом, что у противника был не обычный Шаринган, а Мангекё, гендзюцу которого не так просто развеять.       — Вполне в вашем духе, Какаши сан. Всего одного «бога луны» вам хватило, чтобы понять это, — Учиха продолжал говорить спокойно, не проявляя никакой спешки.       Сакура, откинув все возможные, как здравые, так и не очень, способы отступления, начала осознавать, что им, похоже, придётся сражаться. Она невольно крепко сжала запястье Наруто и взглянула на него. Парень совершенно не волновался — лишь напускное недовольство с оттенком злобы украшали его лицо. Ведь за ним и пришёл этот тип. Если они проиграют, её миссия и даже не начавшаяся толком карьера окажутся потеряны. Пока Какаши поддерживал светскую беседу с противником, у них ещё была возможность напасть сзади, попытаться взять его числом или, в крайнем случае, сбежать.       — Это ещё не всё. После этого дзюцу ты здорово устаёшь. Итачи, скажи, насколько ухудшилось твоё зрение? — Какаши поднял повязку, открыв свой глаз. Учиха, услышав эти многозначительные слова, был слегка ошарашен.       — Какаши сан, не может быть, вы…       — В тот раз я был не готов, но ситуация изменилась. Теперь всё будет по-другому. Наруто, им займусь я! — этими словами Какаши кинул быстрый взгляд на Сакуру. Стойкий взгляд, который говорил больше, чем любые команды. Она поняла молчаливый приказ.       — Если я опять буду отсиживаться в сторонке, какая же это работа в команде? — парень же недовольно возмутился.       — Мы прикроем его, — злобно шикнула Сакура и, быстро потянув Узумаки за собой, отступила за густые деревья, в то время как Какаши кинулся на Итачи, а Чиё присоединилась к резерву.       Капитан хотел сказать именно это — так они и планировали. Пока им нужно было скрыться. Когда Учиха начал блокировать удары Какаши, его клон направился в их сторону. Наруто быстро создал Расенган, который уничтожил его. Однако этим манёвром противник всё-таки успел наложить на парня гендзюцу. Он замер на месте, и Сакура, в панике, с чакрой в руках хлестнула его по лицу.       Узумаки с расширившимися глазами посмотрел на неё, не понимая, почему она так внезапно его ударила. Поскольку техника не успела оказать на него серьёзного воздействия, он пробыл в этом состоянии максимум две секунды, либо на самом деле никакого гендзюцу и не было.       — Мне показалось, что ты… Забудь. Ты понял указ капитана? Действуем, когда он сделает свой ход. Первоначально держимся на четвёртой позиции: капитан, я, капитан, ты, — сказала она.       Обычно в командной тактике обманный манёвр следует после одного или двух обменов ударами или техниками, что даёт наблюдателю шанс действовать. В открытых битвах первый ход часто служит своего рода введением, разминкой, но не менее важен. Редко противники проявляют нетерпение и сразу атакуют козырями. Их противник решил действовать так же, направив на капитана огромный, но довольно простой огненный шар.       — Понял. Но какой ход, Сакура чан? — они внимательно следили, как шар прошёл небольшое расстояние, оставив после себя выжженную землю и запах гари.       — Ты же знаешь, он любит играть в прятки, — она указала на середину поля, где был вырыт заметный только для стороннего наблюдателя туннель. — Сейчас! — В тот же момент, направив чакру в стопы, она сделала большой прыжок в сторону Учихи. С небольшой неточностью, но не теряя эффекта внезапности, она взмахнула лезвием, освещённым зелёной чакрой, заставив Итачи отскочить назад, туда, где его поджидал Какаши. Капитан, выскочив из-под земли, завёл его в трёхсекундный короткий бой. Сакура отскочила назад, и Наруто завершил дело огромным Расенганом, сметая не только противника, но и клона Какаши вместе с кусками земли. Удар был настолько эффективным, что от Учихи остался лишь чужой труп.       — У меня было нехорошее предчувствие ещё во время драки, — все вместе с капитаном подошли поближе к центру образовавшейся ямы.       — Кто это?       — Я его знаю. Юура, дзёнин из моего селения, — не веря своим глазам, Чиё долго разглядывала труп мужчины. Никто не мог точно сказать, как он оказался здесь в образе Учихи, но капитан был твёрдо уверен: с помощью превращения невозможно было так искусно применять клановые техники. Это не была просто копия.       Так или иначе, Сакура облегчённо вздохнула. Она не могла даже представить, что было бы, если бы это оказался настоящий Учиха, оригинал тела. Но мысль о том, что они могут встретить его позже, вызвала мерзкий холодок, пробежавший по спине.       — Несомненно, он хотел нас задержать этим отвлекающим манёвром. Можете не сомневаться, они уже начали извлекать хвостатого зверя. Возможно, он нужен им, чтобы запечатать его в кого-то другого, — Чиё высказала свои догадки, которые угнетали их ещё больше.       Дальше путь продолжался в гнетущей тишине — никто не произнес ни слова, каждый был погружён в собственные мысли.       Они развернули лагерь поздно, когда из-за наступившей тьмы видимость стала практически нулевой. Сакура подежурила до середины ночи. Разместившись как можно ближе к костру, она достала свой блокнот и за час выплеснула туда все важные мысли и информацию, которых нельзя было забыть. Практику ведения записей она начала с тех пор, как начала работать в резиденции. Сакура находила в этом занятии своё спасение. Оно помогало ей держать под контролем не только свои действия, но и мысли. У неё даже был собственный шифр, в котором буквы заменялись на символы, известные только ей.       Временами, когда слова не шли, она хоть и неумело, но рисовала. Однако в этот раз она подробно и тщательно расписывала, что им следует делать в случае встречи с членами Акацуки. По их предположениям, завтрашним днём никакой внезапной атаки не должно было случиться, так как Чиё сама предположила, что они используют неизвестную технику для извлечения хвостатого, которая требует времени. Именно поэтому противник и пытался их задержать. У самой Сакуры возникло несколько предположений. Что мешало тому Учихе прийти самому и просто избавиться от них? Или он был настолько самоуверен, что рассчитывал на эту странную технику подмены, чтобы одолеть их?       По имеющимся у них данным, Акацуки действовали парами, но его напарника с ним вчера не было. Он задержал их всего на полчаса, а казекаге похитили совсем другие люди. Логично было бы предположить, что у каждой пары Акацуки есть своя цель, раз Наруто всегда сталкивался именно с Итачи. Однако возникали сомнения: раз он пришел не один, значит, был вовлечен в процесс извлечения. Если они пойдут к казекаге, существовал огромный риск, что столкнутся не с двумя, а с несколькими членами Акацуки, включая, возможно, их лидера. Когда она поделилась этими размышлениями с капитаном, тот привел аргумент Дзирайи, что сам саннин пока не смог найти лидера Акацуки, что тот скрытничает и вряд ли будет показываться. Сакура, хоть и не соглашалась с этим, хотела поверить.       Итачи Учиха с его непонятной техникой подмены был для них серьезным врагом. То ли его манера держаться, то ли уверенность в собственной силе заставляли относиться к нему с огромной осторожностью. Сакура, написав в кружок имя Учихи, задумчиво начала обводить его ручкой снова и снова. Всем было известно, что он был гением. Рука об руку с этим шла и его репутация психопата, вырезавшего весь свой род, включая родителей. Она представляла его себе как сумасшедшего, не умеющего контролировать себя кровожадного монстра с безумным взглядом. Не то чтобы его глаза были обычными, но они были выразительными, а эмоции на лице — спокойными, без тени безумства и жажды крови. Его слова и речь были уважительными, ровными, без намека на превосходство, но с полной уверенностью в себе.       Клан Учиха несомненно был древним и влиятельным, настоящими аристократами своего времени. В плане воспитания они были безупречны, но, похоже, перестарались — ведь именно один из них, будучи ещё ребёнком, отнял у клана всё, чего те достигли. Учиха Мадара, когда-то глава клана, был одним из основателей первой в мире деревни, наряду с Хаширамой Сенджу. В то время как громадное лицо Сенджу было высечено на камне, а титулы «первого хокаге» и «бога шиноби» звучали из уст каждого, о Мадаре мало кто помнил. Информация о нём была тщательно скрыта, непонятно почему, но его имя несколько раз мелькало в доступных свитках об истории деревни, а его фигура была высечена на Водопаде Истины, вдалеке от Конохи. Теперь, от этого могущественного клана остался только этот безумец, и его младший брат, дезертир.       Даже если его опрятный вид не выдавал психопата, такие были куда опаснее. Он не бросался в бой без причины, не произносил громких речей, не смеялся безумным смехом. Всё в нём было скрытным и спокойным.       Такие слабо выраженные эмоции часто скрывали настоящую жестокость. Они могли хладнокровно убивать, резать, насиловать и причинять вред ради собственного удовольствия, оставаясь при этом внешне обычными людьми. Даже если информация, которой она располагала, была заимствована из дешевых журналов, как когда-то выразился капитан, эти признаки подтверждались сведениями из более серьёзных источников по психологии. Сакура не была экспертом в этой области, но она могла передать эти данные тем, кто в ней разбирался.       Одновременно с этими мыслями её волновала главная часть миссии. Если казекаге окажется жив, они должны будут забрать его и отступить. Прерывание процесса извлечения, по словам Чиё, можно было бы определить, смотря на используемый способ. Сакура задавалась вопросом, что они будут делать, если казекаге не выживет до их прихода. Капитан тогда мрачно ответил, что хотя бы вернут его тело на родину. Исходя из ситуации и количества врагов, Какаши должен был бы определить план действий. Именно поэтому она и не завидовала ему. Обсуждать и составлять с ним план было очень интересно, но не брать на себя ответственность за всех. Этим и поделилась она, передав ему дежурство и оставшись, чтобы обсудить с ним предстоящий день       — Как вы выдерживаете эту ответственность за членов команды и за итог миссии? Я бы на вашем месте сошла с ума от страха из-за малейшей ошибки. К тому же, вот он, — она указала на Узумаки, который спал беспокойным сном, — верх непослушания.       Какаши слегка улыбнулся и, немного призадумавшись, ответил:       — Наруто всегда был таким. Я тоже вначале думал, что от него будут проблемы с выполнением приказов. Но он сейчас более нетерпелив, потому что Гаара — это человек, которого он понимает лучше всех. Сейчас он не видит ничего, кроме цели, и я не пытаюсь сдерживать его гнев. Это пока бесполезно. Но он ценит и уважает нас, поэтому не подставит команду, если только не потеряет рассудок. Я в этом уверен. А если говорить про ответственность, то ты права — ты бы точно сошла с ума от страха из-за малейшей ошибки, — уверенно сказал он, глядя на свою ученицу. Сакура на это лишь грустно кивнула, и взглядом испепеляла Узумаки, пока Какаши снова не заговорил.       — Но это и как раз потому, что ты ответственна даже слишком. Стараешься делать всё правильно, вот и обращаешь внимание на каждую, даже незначительную ошибку. Ты пытаешься контролировать действия других, даже мои, поэтому поведение Наруто тебя и удручает. Следовать правилам — это хорошо, и ты делаешь это с блеском, но чрезмерная строгость может повлиять на целостность мыслей. Я не сомневаюсь, что ты могла бы прекрасно командовать, но для этого нужно научиться доверять людям, нужно набраться опыта, — закончил он с улыбкой, а Сакура чуть не расплакалась от внутреннего трепета. Какаши всегда был скуп на хвалебные речи, поэтому услышать такие слова было особенно приятно. Может, он хотел подбодрить её, видя, в каком она состоянии, а может, он действительно так думал — сейчас это было неважно. Главное, что его слова подействовали, и Сакура смогла уснуть, не тревожась

***

      Они свернули лагерь так рано, что свет только начинал окрашивать небо в нежные оттенки. Ранний подъём на твёрдой поверхности, холодный утренний воздух, пронизывающий до костей, и боль в животе от волнений — всё это нагоняло чувство тревоги. Завтрак едва не вызвал у Сакуры тошноту, и она решительно отказалась от еды.       Одежда была сильно помята, но накидке это как-то даже шло. С немытыми волосами и кругами под глазами она теперь, казалось, стала настоящим шиноби — и странным образом это начало казаться ей крутым, но утомительным.       Времена, когда она беззаботно засыпала на мягкой постели, умывалась под теплыми струями чистой воды и банально ходила в туалет, не оглядываясь по сторонам и не держа всё в себе до последнего, казались чем-то нереальным. Реальность же оказалась слишком трудной для её привыкшей к комфорту, слишком нежной души. Неудобства накладывались одно на другое так плотно, что Сакура начала ненавидеть всё вокруг. Пару раз даже промелькнули мысли, что медицина на самом деле была не такой уж и трудной, что шиноби — это не её путь с такими трудностями. Но она сразу же отругала себя за слабость, осознавая, что опять наступает на те же грабли. Стиснув зубы, она смирилась — хотя бы потому, что путь был только один, и он вел вперёд. Но это не мешало ей время от времени фыркать от злости и внутренне измываться над собой. «Отлично, умница, давай, ещё пару дней — и точно станешь мастером по мучению себя, ты это заслуживаешь, слабачка». Чуть заметно закатывая глаза каждый удобный раз, Сакура двигалась дальше, порой агрессивно толкаясь от земли, словно мир был виноват в её трудностях. Но больше всего она злилась на саму себя.       Девушка начала немного успокаиваться только тогда, когда они пробежали чуть больше получаса по лесу. Прохладный утренний ветер скользил по её лицу, унося с собой нервозность и раздражение. Планировалось, что они доберутся до места назначения через полдня. Наруто мчался вперёд с неизменным энтузиазмом, Сакура следом, а позади шли капитан с Чиё.       Они прошли пять часов без передышки, и только когда солнце было в зените, перед ними появилась огромная пещера — убежище Акацуки. Только тогда Сакура заметила, что с Наруто что-то не так. Пока плелась позади, она не заметила, как его лицо начало изменяться. Полоски шрамов на его лице, казалось, загорелись, увеличившись втрое в размерах, зрачки сузились, а в щеки хлынула кровь.       — Эй, с твоим лицом что-то случилось! — тихо сказала она, осторожно коснувшись его плеча и пытаясь получше разглядеть его.       — Не стоит терять времени. Я в порядке, — Наруто выказал нетерпение, и Сакура не стала задерживать его, но всё же оставалась настороже и внимательно следила за ним до конца пути. Наруто начал её нервировать. С того момента, как они узнали, что Гааре угрожает неминуемая смерть, он стал ещё более злым и молчаливым. Казалось, он не спал совсем, судя по глубоким кругам под глазами. А это его странное преобразование на лице реально спугнуло Сакуру. Она едва заметно поделилась этим с Какаши, на что он тоже насторожился.       Было неприятно, что сейчас приходилось волноваться не только о враге, но и о своём сокоманднике. В голове Сакуры всё больше прокрадывались мысли о том, что с Наруто творится что-то неладное, и этот факт не давал ей покоя. Она пыталась сосредоточиться на предстоящем, однако тревога за его состояние всё сильнее сковывала её мысли. Но когда на горизонте появились знакомые лица, невольное облегчение охватило её.       Сакура не думала, что будет так рада увидеть команду Гая, но встреча с ними сняла всё напряжение, которое накапливалось в последние часы и достигло своего апогея.       — Наруто кун, Сакура сан! — Ли приветствовал их с такой энергией, что казалось, он сейчас просто взлетит. Сакура помахала всей тройке и сдержанно поздоровалась с Гаем.       — Ты как, всё нормально? — Тентен подошла к ней, щуря глаза от яркого солнца. Парни стояли позади неё, интересом следя за Наруто.       — Вроде бы неплохо. Рада, что вы тоже здесь. Теперь не так страшно, — искренне выдала Сакура, на что Ли с Неджи самодовольно хмыкнули. — Ведь ты и Гай сенсей здесь, — добавила она, убавляя их пыль.       — Как это мило, — Тентен чуть не растаяла от её слов, сжимая её ладони в своей. — Верно же?       — Милее этого только, разве что, Тонтон, — заметил Неджи с привычной невозмутимостью, скользнув мимо в сторону Какаши.       — Я рада, что ты ещё в состоянии язвить, — усмехнулась Харуно, привычно закатив глаза.       — Совместные миссии — такая редкость, разве не здорово, что это выпало нам? К тому же Наруто сан ведь вернулся через столько времени, — произнёс Ли, шагнув вперёд и поднеся кулак к Сакуре для приветствия. Она стукнула его в ответ, краем глаза следя за Наруто. Хотя его преобразования на лице спали, он всё ещё оставался мрачным и, похоже, не особо замечал своих друзей.       — От вас так и прёт юношеским пылом, как прекрасно! Но нам нужно поспешить, — добавил Гай, быстро переходя к делу и объясняя, что их тоже задержали по дороге, иначе они уже были бы внутри.       По словам капитана, их задерживал барьер пяти элементов, и чтобы снять его, необходимо было сорвать все печати одновременно. Одна из них была наклеена на огромный валун, который перекрывал вход. С помощью бьякугана Неджи команда Гая быстро определила местонахождение остальных печатей, и они снарядившись передатчиками, в течение минуты сняли их.       Сакура, коснувшись кулаком камня, отчеканила трещины, которые вскоре разделили валун на части. Проникновение не требовало особой скрытности, поэтому она не стала утруждать себя тишиной, сэкономив чакру. В противном случае, чтобы превращать такой массивный валун в песок без шума, ей пришлось бы потратить треть своего запаса энергии. Работа была быстрой, но пыльной. Разные мелкие частицы и грязь оседали на их одежде и коже, оставляя серые следы даже на волосах. Воздух стал тяжёлым и мутным, и все было затянуто этим легким, но густым покровом.        Лучи солнца, пробиваясь через вход, падали на землю неровной линией, придавая особый оттенок туманной пыли, что кружилась в воздухе. Темнота пещеры сразу показалась непривычной для глаз. Сакура не могла различить ничего, стоя в шаге от тени, но ощущала всем телом холод и сырость, что было как нельзя кстати после жаркого дня и непрерывного бега. Она шагнула немного вперёд, и, когда глаза привыкли к темноте, заметила две вальяжно сидящие фигуры впереди.       — Так, так, так, ну и кто же из них девятихвостый? — молодой парень, сидящий на теле, вероятно казекаге, встретил их с наигранностью и весёлой игривостью в голосе. Он явно наслаждался ситуацией. Желаемое было уже у них в руках, и теперь не оставалось ничего, кроме как развлекаться. Миссия потеряла всякий смысл — казекаге был мёртв, а судя по энтузиазму в голосе нукенина, они не собирались отпустить их так просто.       — Ублюдки, да я вас на куски порву, — Наруто, которого Сакура на миг оставила без внимания, вышел вперед. В гневе он был сам не свой. Лицо побагровело, шея и позвонки вытянулись вперёд, словно он был готов наброситься, как хищный зверь. Его глаза налились кровью, и глазницы стали гораздо больше. Морщины, глубоко проступившие на переносице, и вздувшиеся крылья носа придавали его выражению лица зловещий, животный вид. Стиснутые зубы дрожали, сдерживая напряжение всего тела.       — Капитан, нужно отступить! Казекаге уже мертв, — Сакура, понимая, что он это прекрасно сам видит, всё равно подтвердила.       — Верните его, верните Гаару, сволочи! — Наруто в ярости не обратил внимания на смысл её слов, срываясь в бешеный бег с рычанием.       — Узумаки! — Сакура поспешила за ним.       — Успокойся, бездумно бросишься в бой и они тебя уничтожат, — капитан преградил ему путь, опередив Сакуру.       Она потянула всё ещё рычащего, как настоящий зверь, парня назад за рукав. Харуно запаниковала, боясь, что он может начать покрываться хвостами и вообще потерять контроль. Она пыталась утащить его подальше от этого места. Чтобы победить врага, она не отказалась бы взглянуть на мощь зверя внутри парня, но последствия могли быть катастрофическими. Цунаде, которая хоть и давала двоякие указания, чётко выражалась, что Наруто не должен полагаться на эту силу. Но Сакура не знала, как остановить его в такой ситуации. Она могла только снова и снова предупреждать его, чтобы зверь внутри не захватил его разум.       — Господин, вы, наверное, разозлитесь, но девятихвостый — мой, — молодой парень с улыбкой обратился к другому, стоявшему рядом. Тот был до жути страшен: узкие глаза, маска на лице и жалкие три пучка волос. Это существо было внуком Чиё-самы. Сасори был против предложенного плана, и, не поделив Наруто между собой, они начали спорить, словно враги не представляли для них никакой угрозы и могли подождать, пока они разберутся. Второй использовал взрывы, вот что Сакура поняла из их беседы. Она старалась запомнить всё, что они говорили, но её внимание продолжал требовать Наруто, который с каждым шагом всё сильнее сопротивлялся идти назад.       — Сакура чан, оставь меня, — Наруто презрительно взглянул на противников и в гневе вырвался, применив свою грубую силу. Она инстинктивно отскочила в сторону, и в этот момент прямо над их головами взлетела белая птица. Вблизи она выглядела как нечто сделанное из бумаги — белая, уродливая, с пустыми глазницами и огромным ртом, из которого свисала человеческая нога. Наруто кинулся за ней, направляясь к выходу, а Сакура попыталась последовать за ним, но вовремя заметила капитана, который тоже рванулся с места, преследуя парня.       — Капитан, какие указания? — сразу спохватилась девушка. Какаши, осознав, что казекаге мёртв, а противников всего двое, обдумывал наиболее выгодный вариант действий, но пока не отдавал никаких распоряжений, кроме как попытаться успокоить Наруто. Исход дела зависел от каждой секунды.       — Мы с Наруто разберёмся с тем, Сакура. Я оставляю вам с Чиё второго, но не рискуйте до возвращения команды Гая, — он быстро распорядился, и его последние слова почти растворились вместе с ним. Блондинистый парень специально увёл Наруто, казавшегося ему лёгкой мишенью, однако, и здесь, и там численное превосходство было на их стороне.       Они — старушка с девушкой — остались одни в огромной пещере, против грозного, страшного, низкорослого мужчины. Сакура не знала, справится ли капитан с блондинистым на птице, одновременно контролируя гнев Наруто. Но Какаши был капитаном именно потому, что умел здраво оценить ситуацию и действовать разумно. Его репутация позволяла доверять ему, поэтому Сакуре нужно было сосредоточиться на своём задании и не оплошать в бою. Это не тренировка — здесь поражение означало только одно: смерть. А она не хотела умереть. Только не в своей первой миссии.       — Сакура, не бойся, я здесь. Держись за мной, — Чиё заметила испуг и волнение на её лице. Она первой сделала ход, кинув ворох кунаев на своего внука. Он отбил их все своим хвостом, который, похоже, был сделан из металла. В этой атаке не было смысла, она даже не походила на отвлекающий манёвр. В кунаях не было ни взрывных печатей, ни чего-либо другого. Он уже показывал, что умеет легко и быстро направлять свой хвост, когда ранее пытался с его помощью достать улетающего напарника.       — Значит, ты всё-таки планируешь сопротивляться? Ты не оставляешь мне выбора, не хочешь с этой малышкой присоединиться к моей коллекции, а бабушка? — Сасори сорвал с себя плащ организации и продемонстрировал своё неестественно изуродованное тело. Его спина была сплошным карикатурным лицом, изо рта которого торчал длинный хвост. Одна его рука, по локоть, была оружием. — Сначала, я вырву ваши внутренности, а после этого сдеру кожу и вылью из вас кровь…       — Сакура, это не его настоящее тело, а марионетка, — пояснила его бабушка, объясняя уродство своего внука. А он тем временем подробно и с гордостью рассказывал о своей коллекции.       — Старуха права, в этом теле есть ещё другие, вместе с вами их будет ровно триста, и это — моё искусство!       Объяснение его сущности теперь стало ясным. Почему-то ей в голову пришло слово «серийный убийца», который обожает не только убивать, но и превращать трупы в оружие — вечное искусство, как он гордо называл свои творения. Он был психом. Не все гении были психопатами, но все психопаты были гениальны, а значит, и опасны. Что Учиха, что этот. По данным деревни Песка, он — самый искусный марионеточник, в восемь лет стал чуунином, а в пятнадцать покинул деревню, получив прозвище «Сасори из красных песков» за то, что с помощью своих марионеток окрасил поле кровью своих врагов. С тех пор прошло двадцать лет, и было трудно предсказать, на что он способен теперь. В бою с Канкуро, дзёнином, он легко сразил его и отравил, намеренно оставив в живых только для того, чтобы тот умер в муках.       Сакура не знала, способна ли эта женщина на что-то в своём возрасте, а рядом не было капитана, который давал бы указания по действиям. Она, сглотнув от нетерпения, молилась про себя, чтобы Гай сенсей, да хотя бы Неджи, Ли или Тентен поскорее пришли на подмогу. Сакура просто ждала ответного хода от противника и решила обороняться, собирать и запоминать информацию о его боевых навыках. В лучшем случае ей предстояло держаться до прихода помощи. Это казалось возможным, поскольку враг, не атакуя, всё ещё стоял на месте, несмотря на то, что первый ход со стороны Чиё самы уже был сделан. Промелькнуло подозрение: не находится ли он в нерешительности перед тем, как напасть на свою родную бабушку?       — Сакура, нам нужно вытащить его настоящее тело из марионетки, — после долгого молчания Чиё обратилась к ней негромко, так чтобы враг не мог услышать с расстояния. Из-за старческого голоса, даже Сакуре, которая стояла в двух метрах от неё, было трудно разобрать её слова. — Но у меня для этого не хватит силы. С твоей нечеловеческой силой, как у Цунаде, ты должна подойти к нему и разрушить его, как тот валун, превращая его в щепки. Но для этого тебе нужно будет уклоняться от всех ловушек в его теле.       — Я… не пойду на верную смерть, — Сакура боковым взглядом посмотрела на неё и сразу перевела взгляд вперёд. У неё не было причин следовать указаниям незнакомой старушки. Она не могла просто взять и довериться ей, даже если та и знала, как поступить правильно. Вдобавок, она боялась и имела право отказаться, потому что это не был служебный приказ, а старушка — не её командир. Цунаде не раз утверждала три правила медика в команде. Даже если из неё не вышло искусного ирьёнина, она всё равно следовала этим правилам ради своей безопасности. Ведь одно из них гласило, что медик должен сохранить свою жизнь, не вступать в бой без необходимости и уметь защищаться. Их противник был внуком Чиё самы, разве она могла бы убить его, даже если и обладала некоторой силой? Сакура скептически отнеслась к её словам, не веря, что она способна на это. — Я хоть и не толковый, но медик, а он — ваш внук.       — Я понимаю твою осторожность. Но разве это не из-за того, что у тебя нет боевого опыта? Каков же твой план? — она усмехнулась, но говорила это не с целью задеть её.       — Никакой, — Сакура холодно и быстро отвернулась. Её план был прост — выжить. Избегать серьёзного боя. Защищаться. Не совершать ошибок. В случае удачи немного ослабить его. Пользоваться любым высоковероятным шансом. Быстро думать. Быть бдительной, пока не придёт кто-то с более высоким положением. Однако с каждой минутой ей всё больше становилось ясно, что это было легко только на словах.       — Тогда отступай, я сама разберусь, — как только Чиё произнесла это, противник сорвал тканевую маску с лица и продемонстрировал свой деревянный рот, из которого вылетели ворох игл на высокой скорости в их сторону. Атака охватывала всего десять сантиметров в ширину. Сакура легко подпрыгнула в воздух и оказалась на стене пещеры. Кукла не могла так высоко задрать голову, её цель была ограничена углом в сорок пять градусов. Чиё же легко уклонялась. Только тогда до Сакуры дошла мысль, что если Чиё действительно оказалась бы беспомощной старушкой, она бы оставила её одну против врага. Здесь сыграла и её паника — она никогда не задумывалась ни о ком, даже о своей репутации, когда наступала опасность. Это был своеобразный инстинкт самосохранения, не поддающийся никаким правилам, ни её принципам, ни общепринятым установлениям.       Однако Сасори был не так прост — он прямо в сторону девушки выстрелил своей искусственной деревянной рукой, которая начала вращаться и стрелять пулями в разные стороны. Из каждой пули разлетались десятки игл. Сакура мгновенно рванула в сторону потолка и сделала полукруг в противоположную сторону — убегать она умела искусно. Ни одна игла не достала её: ловушки противника были рассчитаны на ближний бой, а этот снаряд двигался только в одном направлении. Но на то она и была ловушкой, чтобы служить проверкой. Ничего опасного для сильных ниндзя в этом не было, но для слабых — это было в самый раз.       Никакой шиноби не захочет тратить свои козыри на незначительного врага. Если он — достойный противник, его настоящая сила проявится в ходе битвы. Но идеальнее всего было бы не доводить дело до использования козырей и прикончить его до этого. Однако она понимала, что он — не её уровень.       Два снаряда, два ловушки — и оба противника не получили ни царапины. Если у него нет третьей ловушки, он должен был пустит в ход более серьёзную атаку. В такие моменты, между второй и третьей атаками, особенно важны были ответные ходы. Если она попытается подойти, он может проткнуть её хвостом скорпиона. Казалось, что ловушки у него закончились, так как он недовольно прожигал взглядом её, а потом свою бабушку, задумавшись на секунду. Но вдруг она заметила, как его хвост дернулся и сделал круг своим острым концом. Это можно было бы списать на его раздумья, но фальшивый хвост не мог совершить такой рефлекс без воли кукловода.       Сакура взглянула на Чиё, которая, не отрывая взгляда от противника, потянулась к подсумку. Возникла мысль, что она управляет его хвостом. В тревоге она также подумала, что бабушка может попытаться поразить её, когда она приблизится к телу её внука. В таком случае, единственным вариантом оставалось защищаться клинком в другой руке и одной рукой разбить его тело. Сасори не мог одновременно наблюдать за ними обоими, и, казалось, он больше опасался своей бабушки, чем её. Это был тот самый шанс.       — Если всё же провалюсь, успею отступить, — решила мысленно Сакура. Она мощным движением оттолкнулась от потолка и за одну секунду преодолела пять метров, левым кулаком пробив цель в землю. Не было времени на изящество — стены и земля дрогнули от мощности атаки. Её катана не понадобилась: хвост, хоть и не сразу, среагировал, когда она преодолела половину пути. Но замер — сразу же. Чиё сама управляла им.       После удара левым кулаком, Сакура сразу же использовала второй кулак, чтобы вонзиться в ошметки дерева, где должно было находиться настоящее тело кукольника. Зачем вытаскивать тело, как просила Чиё сама, если можно, воспользовавшись внезапностью, уничтожить его вместе с бронёй? Ради этого можно было терпеть последствия своего удара: осколки деревяшек летели на лицо и локти, царапая их. Если на броне был смазан яд, её руки защищала перчатка, но лицо оставалось без защиты. Это было ошибкой.       Во время удара Сакура подумала, что внутри никого и не было, потому что послышался лишь треск дерева. Но через секунду деревянные локти, деревянные руки, красноволосая голова и черный материал, что служил покрывалом, разлетелись в разные стороны. На месте осталась лишь его нижняя часть тела с плащом Акацуки. Всё произошло в мгновение ока. Так быстро, что она не успела заметить, как эта часть тела сама по себе отошла в сторону, а остальные части — туловище, руки, голова и свиткоподобное нечто в области сердца — начали притягиваться к ней. Плащ скатился на землю, открывая тело, собранное из частей мальчишки-куклы. Так же быстро произошло и то, как Сакура отскочила назад, как он попытался ухватиться за неё длинной штукой с острым концом, которая высунулась из его живота. Противник намеренно направлял эту штуку в сторону выхода из пещеры, заставляя её двигаться в противоположную сторону. Однако эта штука была короткой по сравнению с огромным пространством пещеры. Сакура снова оказалась на стене. Она невольно пригляделась: красные волосы слишком бросались в глаза. Уродливая внешне кукла оказалась красивым мальчишкой.       — Ну правильно, молодцы. Девчонка действительно заставила поверить, что умеет только бегать, — его голос тоже изменился, он был не таким грозным и хриплым, как раньше. — Но этого недостаточно. Всё ещё думаешь, что легко справишься со мной, Чиё баа-сама?!       Глаза его бабушки выражали удивление, смятение, перемешанное с грустью, и она стояла на месте, ничего не отвечая. Сакура гадала, что теперь она будет делать. Нападение с её стороны сейчас было бы неразумно. Катана и ирьёнинские иглы вряд ли причинят ущерб деревянному телу, а про её силу он уже был осведомлён. У Сакуры больше не осталось козырей.       — Вот значит, почему ты не изменился лицом за эти двадцать лет. Ты превратил и себя в куклу, — бабушка открыла завесу тайны для неё. Сакура читала и слышала много странных, немыслимых вещей, но это было нечто.       — Но… как? — Сакура не удержала мысль, вырвавшуюся из уст. Если это правда, то это было умением немыслимого уровня. Чтобы превратить себя в предмет, нужно было обладать не только психическим расстройством, но и гениальностью. Как он сам отметил ранее, быть способным вырвать свои внутренности, испустить кровь, при этом оставаясь в сознании и завершить дело до конца. Каким образом он мог отделить голову от тела, а мозг и нервы от головы? Что это была за техника, которая превращала уязвимое человеческое тело в нечто противоположное ему? Такое проделать даже с чужим организмом требовало особого мастерства. Он действительно был сумасшедшим. Добровольно изуродовать себя, лишить человеческое тело его естественных возможностей — это было настолько жестоким поступком, особенно в отношении к самому себе. Таким телом, несомненно, будет трудно убить его, а ослабить — вовсе нереально. Но, чтобы у неодушевлённой вещи были сознание или чакра — это невозможно. Его основой могли быть либо мозг, либо отчётливо выделяющаяся штука в области сердца.       — Скажу только, что это было нелегко. Остальное увидишь сама, если, конечно, останешься в сознании, когда превращу и тебя, — лицо Сасори исказилось в азарте. Сакура невольно вздрогнула, представив жестокий процесс со своим участием. — Я придерживал это для особого случая. Как же сложно было заполучить его в свою коллекцию. Именно поэтому он мне нравится больше всех, — Сасори выставил вперёд руку со свитком, распечатав из него очередную свою марионетку. Третьего Казекаге, как ошарашенно сообщила Чиё. Сакура знала немного о нём — что-то связанное с песком. Похоже, все казекаге умели управлять им. Сасори направил марионетку в её сторону, заставив её снова бежать.       — Ты не устала убегать? — с этими словами он поднял большой палец, и из одной руки марионетки появились множества игл. Однако наконец Чиё вступила в бой, распечатав двух кукол. По её словам, это были родители Сасори. Удивляться уже не стоило. Почему бы не создать куклу из его родителей, если сын поехавший? Он сам скептически отнёсся к этому, заявив, что знает, на что способны его первые марионетки. Они с помощью нитей, соединяющих их руки, при прыжке разрезали многорукую руку Казекаге, и начался неразборчивый бой между марионетками. Они взмахивали руками и оружием, а кукловоды не переставали двигать пальцами.       — Надоело, пора взяться за дело всерьёз, — Сасори отозвал казекаге к себе обратно и накрыл ладонью свой кулак. Тогда же рот марионетки каге открылся, и из него начало высыпаться сыпучее вещество, зависая в воздухе.       — Сакура, уходи немедленно! Это железный песок, — крикнула Чиё, стараясь предупредить её как можно громче. Девушка бы с радостью выбежала наружу, но атака была слишком быстрой и дальнодействующей, она охватывала как раз тот радиус, в котором находилась Сакура. Сасори целился прямо в неё, уделяя ей особое внимание. Она всё равно пыталась добраться к выходу, от которого он отогнал её ранее, и с резким прыжком оказалась на стене позади Чиё. Оставались ещё два прыжка, чтобы добраться до него, когда боковым зрением Сакура заметила, что снаряд из песка уже совсем рядом. Из-за внезапности она не успела по-настоящему испугаться, удар был бы едва заметным для неё, если бы один из родителей-марионеток, управляемый Чиё, не заслонил её собой. Она резко обернулась и увидела, что щит из чакры, созданный марионеткой, защищал её.       Сакура с колотящимся сердцем взглянула на пожилую женщину, которую тоже заслоняла пара марионетки. Если бы Чиё оставила её, как ранее поступила сама Сакура, железный снаряд с огромной скоростью пронзил бы её ногу. Даже если это не было бы смертельно, ущерб был бы точно. Во рту стало сухо, а колени подрагивали. Впервые она ощутила реальную угрозу смерти или тяжёлого ранения.       Во время тренировок разум всегда знал, что это не смертельно, что с ней ничего страшного не случится — её жизнь в безопасности. Во время спаррингов сенсей и капитан не позволяли ей пострадать. Во время её первого боя, если это вообще можно было назвать боем, когда она лишь взмахивала мечом перед носом Учихи, она была уверена, что её товарищи прикроют. К тому же капитан не допустил бы серьёзных последствий. Но сейчас, в бою с Сасори, всё было по-другому. Она умело избегала ловушек, смогла даже нанести удар, смогла убежать, но потеряла бдительность. Она должна была воспользоваться шансом и отступить еще во время боя марионеток.       Теперь она испугалась и еле передвигала ноги вперёд. Она не могла сосредоточиться, чакра не слушалась, и Сакура с трудом держалась на стене. Сквозь шум в голове донёсся голос Сасори, объясняющий, что эта атака заблокировала суставы марионеток. Девушка глубоко вдохнула, с остервенением прогнав чакру через всё тело, чтобы успокоиться и сосредоточиться.       Чиё сама стояла почти у самой стены, Сасори находился подальше, на несколько метров. Выход был почти на одной линии с ним. Сакура не знала, есть ли у Чиё ещё марионетки, но что-то похожее на совесть удерживало её на месте. Сбежать, оставив бабушку на произвол судьбы, она могла бы только до тех пор, пока не оказалась у неё в долгу. Даже если ей хотелось поскорее уйти отсюда, она должна была помочь, хотя бы раз, чтобы расплатиться. Это чувство оказалось сильнее страха. Внутри неё борьба длилась недолго. Сакура приняла решение быстро, успокоив свою совесть.       Это была удача или что-то другое — Харуно не знала. Но Сасори использовал железный песок, чтобы создать огромные геометрические фигуры, а не маленькие снаряды. Из-за их размеров попасть в них было легче, они выглядели тяжёлыми, но двигались не так быстро, как снаряды. И, что самое важное, они появились близко, блокируя путь к выходу. Сакура прыгнула вперёд, одна за другой превращая их в обломки, при этом потратив четверть чакры. Увернуться от них было не сложно, а вот разбрасывать их ударами — ещё проще. Но чакра тратилась всё быстрее. Она начинала уставать, мышцы ныли от напряжения.       Когда, наконец, она успела собраться с дыханием, Сасори создал гигантскую железную паутинную плеть, которая разрасталась до размеров всей пещеры. И тогда удача отвернулась от неё. Это было намного опаснее снарядов — больший радиус поражения и смертоносная траектория удара. Сердце Сакуры заколотилось бешено второй раз за день. Отступать было некуда: повсюду была сеть, и её концы вели к земле. Она увернулась от первого удара, но попалась на второй — тот сильно поцарапал её локоть, порвав дорогую ткань накидки. Третий удар пришёлся на бедро, а от четвёртого она всё-таки успела отскочить назад. Это была случайная атака, и она отделалась лишь незначительными царапинами.       Но едва как шар перестал выпускать острые концы, Сакура ощутила резкое головокружение и дезориентацию. Вся сила, вся жизнь будто покинули её тело. Внезапно в голове возникло желание спать, не двигаться, и даже если бы она попыталась сделать шаг, её ноги словно приросли к земле. Не было сил двигать ими. Не было сил даже думать об этом. Потеряв возможность держаться, она бессильно рухнула на землю. Рефлексы запоздали, и только потом боль накрыла её, как неуправляемая волна.       — Сакура, ты… — голос Чиё самы, напуганно недовольный, звучал издалека. — Конечно, ты добавил яд и в песок!       — Яд начал действовать, парализует мгновенно. Если её не тронуть, она проживёт ещё три дня, но щадить эту малявку я не собираюсь, — с невозмутимым спокойствием объяснил Сасори.       Сакура дышала размеренно, камни остро впивались в тело, а царапины пекли кожу. Неправильная последовательность ощущений смущала. Собрав все последние силы, она перевернулась на спину, стараясь защитить раны на руках и бедре от грязи. Глаза не поддавались её воле — она не могла заставить себя их не закрывать. Сквозь узкую полоску видимости она увидела перед собой марионетку третьего казекаге с занесённой рукой-лезвием и провалилась в темноту. Последнее, что она услышала, — противные клацанья, издаваемые такими же противными марионетками