В плену иллюзий перемен

«Есть вещи, в которых даже себе самому признаваться опасно».

      

      ***

      — Снова пахнет серой, Крис. Мы близко.              На земле выступали различные трещины, их заполняла раскалённая лава. Она выступала отличным проводником, служила чем-то вроде пламеневшего светоча. Без неё вокруг была бы кромешная тьма и холод. Маленькие плескавшиеся в разрыве земной коры пузыри регулярно лопались с шипящим в низах звуком. Тем чаще тело жгло от жары, чем ближе мы были к пути отступления обратно в Ад. Немного спасали положение крылья, своим взмахом образовывая лёгкий порыв ветра.              Я собирался очень быстро, зажав крылья, чтобы не задеть их об обугленную почву, нырнуть вниз, но Кристофер резко дёрнул меня за рукав, нарушив мой план и заставив позабыть про навязчивые неприятные мысли в моей голове.              — Астарот, я же просил тебя не создавать проблемы!              Я дёрнул рукой, которую сжимал Кристофер, высвободив её из хватки, хмыкая.              — По-твоему, никто не напрашивался? Я просто хотел им напомнить, что у них больше нет прав покушаться на таких, как мы.              Я не кричал, но внутри меня бушевала буря из-за знакомого ощущения, будто меня макнули в грязь лицом с внеочередным напоминаем, что я — роковая ошибка своих оболваненных любовью родителей, не больше.              — Ангелы изволили пощадить метисов, выживших и ещё не родившихся, а из-за тебя у Серафимов появится весомая причина позабыть об этом!              — Не думаю, что они рискнут действовать вопреки воле своего идола, когда он, спустя вечность, разрешил нам жить. Хотя бы в нижних уровнях Ада.              Брат с силой толкнул меня в плечо. Я встрепенулся, ошарашенно глядя на него и неосознанно прижал руку к правому плечу. Оно уже не болело, но я до сих пор помнил короткую вспышку боли, после пронзившего меня архангельского меча, заряженного энергией. Видя моё замешательство, Кристофер оглядел меня и обратил внимание на потемневшее пятно крови, выступившей на тёмном пиджаке.              — Шепфа, прости. Я не хотел.              — Не упоминай это имя. Никогда, — хмуро отозвался я.              Кристофер нервно огляделся по сторонам, будто опасаясь, что это существо нас услышало.              — Перенял привычку демонов.              Я опустил голову, глядя на трещину в земле. С моих крыльев опадали перья, их уносила вниз дыра, казавшаяся отсюда бесконечной. Она как будто пыталась утянуть за собой меня, вместе с падающим пером. В то время Кристофер решил как следует всмотреться в пятно на моей одежде.              — Кровь засохшая. Рана уже затянулась.              Я посмеялся.              — Не в первый раз меня хочет покалечить ангел. Так что не бери в голову.              — В следующий раз тебе крылья стянут золотой нитью, и ничего не сможешь сделать, — раздражался Кристофер. — Наверное, ты прав, Серафимы не объявят новую охоту. Вот только безопасно ли нам с тобой снова появляться наверху, после того, что произошло между нами и двумя архангелами?              В мою грудь будто бы прилетел тяжёлый булыжник. Я ощутил глубочайшую вину перед Кристофером.              — Мы пробыли в Аду всю жизнь, никогда прежде не выбираясь на поверхность, — я звучал тихо. Мне было трудно говорить.— Мы впервые собственными глазами увидели голубое небо, солнце, как меняется небо после заката. Там, на площади, мои глаза впервые отдохнули от этого тошнотворного яркого красного цвета, в коем утонул Ад.              — Этот день сделал из тебя романтика.              Я отмахнулся, приняв это за маленькую шутку, несмотря на серьёзность в голосе Криса. Я говорил, всматриваясь вглубь дыры, горевшую противным красным, не имея духа взглянуть ему в глаза:              — Я облажался. Не знаю, когда теперь кто-то из нас снова сможет посмотреть на мир, где намного больше цветов. Сможет ли вообще. Мне очень жаль.              — Ты облажался, это правда, — наконец отозвался Кристофер. После моего внезапного откровения он притих. — Ты провоцировал крылолётчика, возможно, если бы не твой талант искать неприятности, ничего бы не было. Даже если архангелы решат забыть о нашей с ним драке, какого мнения о нас будут эти святоши, когда два гибридных ввязались в драку, после того, как Серафим Ребекка объявила о решении Шепфа снять запрет?              — Святоши, — меня это немного позабавило. — Напиваются похуже демонов.              — Ты ведь понимаешь, что я боюсь не пьяных вояк? — спросил меня Кристофер, и я наконец повернул голову, чтобы взглянуть на него.              — Догадываюсь, чего на самом деле боится мой обычно смелый братец.              — Что о нас прознают Серафимы, —подтвердил мои догадки Кристофер. — Архангелы, может, и любят приложиться к глифту, вот только что станет с той девчонкой? Куда они её утащили? Очевидно, никто не стерпел бы подобную выходку.              — У неё была такая слабая энергия. Я едва её почувствовал... Она так надрывно кричала о каких-то страшных вещах, будто была в отчаянии. Или в безумии...              «Это отвратительно, они ели нас! Отвратительно!»              «Я просто хочу быть свободной!», — до боли, щемящей в груди, знакомое чувство.              — Ты ринулся ей на помощь, Крис. Можешь считать это оправданием, но мы бы точно не обошлись без драки. Она также могла выбежать с криками, архангелы бы схватили её, а ты бы не подумал не препятствовать им.              Заступник. Как и всегда.              — Ты тоже не стремился остаться в стороне, — улыбнулся он. — Интересно, что тебя потрясло больше: её поведение, реакция ангелов на это или угроза твоему дорогому братцу?              Я скрестил руки и отвёл взгляд. Мне не нравилось, когда он, якобы шутя, пытался залезть ко мне в душу.              — Не будь глупцом.              — Ты веришь... в то, что она сказала? —Осторожно поинтересовался он. Я отлично считывал его настроение, как и он моё. Сейчас оно было паршивым у нас двоих.              Из-за комка в горле мой ответ прозвучал совсем хрипло.              — Если это не пьяный бред и не сумасшествие, то Соннелон должен был что-то слышать об этом. Всё-таки он имел дело с ангелами не один раз.              Кристофер напрягся. По его лицу было видно, как ему не нравилось то, что я говорю. Да и мне мысли, которые я озвучил, тоже были противны.              — Не говори мне, что хочешь это с ним обсудить.              — Я пока не знаю, чего я хочу. Кроме ведра воды... — Хотелось облиться ей, пусть она будет ледяной или даже жгучей, как лава. Я готов был искупаться даже в ней, лишь бы смыть это гнетущее чувство, что кто-то из ангелов дотронулся до меня. Использовал на мне свою силу...              Я хотел выкинуть из головы ту полукровку с красными длинными волосами, напоминавшими мне палитру ненавистного Ада.              Мне так хотелось, чтобы я был властелином времени и мог обернуть всё так, чтобы я не решился подняться наверх.              — Давай возвращаться, — напряжённо добавил я напоследок, вместо того, чтобы поделиться собственными ощущениями с Кристофером. — Мы застряли на одном месте. У меня уже крылья болеть начинают от перенапряжения.              — Астарот, не пытайся заговорить на эту тему с Соннелоном, — настойчиво просит брат перед прыжком в пропасть. Мгновение я думаю, что он хочет оставить всё как есть. Но понял, что ошибаюсь, когда Кристофер добавил:              — Не напрямую.