Пэйринг и персонажи
Метки
Драма
AU
Нецензурная лексика
Пропущенная сцена
AU: Другое знакомство
Обоснованный ООС
Отклонения от канона
Равные отношения
Второстепенные оригинальные персонажи
Смерть второстепенных персонажей
ОЖП
Fix-it
Нелинейное повествование
Воспоминания
Прошлое
Разговоры
Попаданцы: Из одного фандома в другой
Элементы гета
ПТСР
Инсценированная смерть персонажа
Темное прошлое
Множественные финалы
Рассказ в рассказе
Искусственные существа
Описание
Жила-была девочка Лори. Очень тосковала по папе, который пропал без вести одиннадцать лет назад и, вероятнее всего, погиб от рук самого Пилы, а может, его подельников — кто теперь скажет. Нашла она как-то в интернете новость: злодеяния Пилы превратили в музейную выставку и приглашают всех желающих посетить жуткий аттракцион. Там-то в качестве экспоната и обнаружился её папа. Вернее, папина правая рука. Что если отец ещё жив? Истинная его дочь, Лори немедленно полезла разбираться с этим...
Примечания
http://i99.fastpic.ru/big/2018/0116/ec/1495e0eb8b09e42b39f84df691a58aec.jpg - обложка от великолепной redkatherinee.
Как мы помним, "Нелинейное повествование" - канонный жанр самой серии фильмов Пила. Как и в фильмах, здесь события происходят вперемешку, и вам предстоит собрать их воедино по кусочку.
Подсказки:
Жирный шрифт - выделение голосом/эмоционально; дневниковые записи одного из персонажей.
Курсив - всё происходившее в прошлом, как в близком, так и давности нескольких десятилетий. Да.
Вычислите все действующие лица. Указаны те, кто больше всего влияет на сюжет, участие остальных вам предстоит понять по ходу действия.
В степени детский сад: некоторые потомки основных действующих лиц тоже оставят след в этой истории.
Игра началась.
Посвящение
Всем событиям и людям, приведшим меня в Пилу и заставившим туда вернуться после долгого перерыва.
Глава тридцатая, в которой Хоффман начинает что-то предпринимать, а Страм – догадываться
15 июля 2024, 08:02
Что-то нехорошее происходило дома, когда Марк отпер дверь. Он чувствовал: Питер не мёртв, наоборот – жив как давно не был и полноценно… в беде. На полу в сторону ванны валялись куртка, перчатки, ремень от штанов. Рубашку, джинсы и бельё Страм затолкал как попало в корзину для стирки, не занёс в ванную, бросил снаружи, а сам заперся в душе. Краны Питер вывернул на максимум – из-под двери, рассеиваясь, струился пар. Но даже грохот льющейся воды не перебил, да какого хрена, приглушённых рыданий. Марк скинул ботинки, подскочил к двери, словно самого ошпарило. Ударил со всех сил.
- Что с тобой? Эй!
Питер не ответил. Должно быть, уткнулся в ладони. Послышался влажный отрывистый звук, резкий, ритмичный: шварк, шварк, шварк. Так точат ножи. Хоффман, встряхнувшись, долбанул по двери трижды. От третьего удара на покрытии разошлась трещина.
- Открывай, - потребовал Марк. Вмазал двери ладонью, зашипел: больно. – Впусти меня, или я с петель её сниму!
- Уйди, - попросил Питер осипшим, потерянным голосом. – Оставь меня в покое. Я никого не могу видеть.
Не «не хочу»… Хоффман взял с кухни крайний стул, самый неудобный. Сел левее двери, положил ладонь туда, где, предположительно, с обратной стороны прислонился к кафелю затылком Страм. Заставил себя дышать потише, закусил губу. Перебрал пальцами, будто хотел приласкать.
- Пожалуйста, - Марк на миг почувствовал раздражение: он тоже устал, у него тоже полно проблем. И Питер раньше так себя вёл дома только раз, когда собак отравили. Дело плохо. – Может подняться давление, ты в кипятке сидишь. Давай дойдём до комнаты, там и закроешься, со мной или один. Ляжешь в постель…
- Ни за что! – с болью выкрикнул Питер из-за стены. Марк отпрянул. – А, ч-чёрт, в этом смысле…
На пол выплеснулось немного воды.
- Сейчас.
Вышел он в полотенце, причём укутанный под грудь. Всклокоченные волосы, сгрызенные до маленьких ранок, опухшие раздражённые губы – Страм выглядел побитым и затравленным. Хоффман заметил, по предплечьям, ногам, расширяясь отчего-то к бёдрам, тянулись глубокие свежие царапины. Рядом с одною, на загривке, запуталось в волосках синее волоконце мочалки. «Зачем ты так тёр себя? – тревога надавила Марку на лоб и виски, стиснула обручем голову. – Пожалуйста, не отмалчивайся!»
- Давай в комнату, - Питер дёрнул полотенце: заправленный край на полдюйма вылез наружу. – М-можешь налить воды?
В другой обстановке Хоффман съязвил бы: что, недостаточно промок? Но пока он наливал воду, лимонад, единственный нашедшийся дома сок, персиковый, и сворачивал крышку пивной бутылке, Страм успел доковылять лишь до середины лестницы, до пролёта. Марк снизу присмотрелся к его ногам: целы, ни синяков, ни увечий. Только еле держали.
Расчёт оказался верным. Питер выпил всё предложенное, а пивную бутылку, нахлобучив крышку обратно, приложил ко лбу. Выдохнул.
- Начистоту. Скажи, ты смог бы быть со мной, зная, что я изменил?
- Шутишь так? – Марк приподнял брови в фальшивой усмешке. Всё внутри него кричало: чего, блять? Когда? С кем?! Но Питер смотрел подавленно, виновато, потерянно как-то.
- Я этого не хотел. Правда, меня никто не принуждал. Потрогали повсюду, а потом я убежал, как сраный десятиклассник. Я не смог даже ответить. Я не ожидал, что начнётся…
Марк не стал прятать выдох облегчения. Сел поближе, сложил руки в замок. Во взгляде Страма мелькнула благодарность.
- Ни целовать, ни моих касаний, ничего этого он не добился. Но мне было несколько секунд хорошо, если от…кровенно. А потом хреново! И до сих пор внутри как нагажено! Честное слово, Марк.
- Потому ты решил и снаружи сделать плохо, - Хоффман покачал головой. – Ты ни в чём не виноват. Сколько раз за меня хватались задерживаемые, за какие места только не тискали. Считать каждое прикосновение за измену? Я не дурак, Питер. И не люблю манипулировать… когда с подопытного нечего взять, кроме боли. Твоей боли я не хочу.
Добавил, чувствуя, как и к его щекам приливает кровь от осознания и злости:
- А вот его боль мне понравится. Что за кусок смертника?
- Не имеет значения.
Отлично, он опять упёрся! Марк положил свою руку рядом с пальцами Питера. Вкрадчиво поинтересовался:
- Я его хотя бы знаю?
- Может быть. Не надо о нём, хорошо? Ни о чём не надо. Я… просто забыться хочу. Не сегодня. У меня все силы на нуле. Спасибо, что прощаешь.
Марк хорошо знал, как дохера «не сегодня» может пройти, прежде чем никто так и не признается. Но впервые Питер выглядел настолько жалко, оголённо, беззащитно перед ним, даже после ранения не казался таким, даже когда убили собак, даже ночью в «Гонщике»; Хоффману не хотелось бы добивать. К своему удивлению, Марк не почувствовал никакого желания. Выходит, он не совсем ещё одеревенел, не до конца сошёл с ума? Питер так и оставался светлым пятном, брал его, Марка, не щадя сил под ауру человечности. Оберегал. Зачем терзать в ответ?
- Мне в кабинете побыть?
- Со мной. Иначе я опять захочу снять кожу.
- Давай немного предохранимся от этого.
Хоффман вытянул ящик с аккуратно разложенными, из каждых двух подобие снежка, носками. Выбрал тёплые коричневые: яркий цвет вызвал бы сейчас раздражение у обоих.
- Поднимай ноги. Давай, давай.
Питер поморщился:
- Ножки, блять…
И всё же оторвал стопы от пола. Марк хотел встать на колени перед диваном, но вовремя передумал, сел на коврик задницей. По одной, стараясь не трогать кожу ниже лодыжки, спрятал в носки совершенно продрогшие на сквозняке после горячей воды питеровы ноги. Свёл их вместе и вдруг крепко, но не давя, обнял.
- Я поймал тритона, - прошипел Марк, щурясь словно настоящий сказочный подлец. – Как я это понял? Он та-ак любит плескаться по три часа. Сейчас наброшу на него сеть, принесу что-нибудь от головы и побреду ловить рыбёшек ему на завтрак…
Поднимаясь, он отпихнул Страма от себя к диванной спинке, встряхнул одеяло, на несколько секунд удерживая в воздухе, и выронил. Питера накрыло по самые уши. Из-под края одеяла раздался глухой, пока немного печальный хохот.
- Лучше не уходи. С тобой и без рыбы ничего.
Марк уселся следом. Нашёл под одеялом руку, тронул через ткань. Питер добавил на выдохе:
- И без кожи, наверное, с тобою как-то возможно…
Пиздец, подумалось Хоффману. Что-то же заставило тебя, не втянутого по уши в бассейн с потрохами, говорить так. Нет. Кто-то! Хочешь или нет, я всё равно найду виноватого в твоей боли. Говнюку стоило бы подумать прежде чем прикасаться или дышать в сторону его мужчины.
или так кажется? потому что здесь я закрыт в душной узкой камере по собственной глупости?
Додумать он не успел. Меж полос жалюзи мелькнул джемпер Фиска – помощник, похоже, очень торопился. Шее стало холодно. Коллега вежливо, но нервно постучал в дверь, Хоффман похлопал по стулу, чтобы Лори в любом случае садилась, и отозвался:
- Я здесь, заходи.
Фиск просунул в проём только голову. Выглядел он невесело.
- Дежурные сообщили, какие-то парни на днях слышали женские крики из подвала в заброшенном доме. Район опасный, выезжать лучше вместе, - говорил, спасибо ему, Фиск тихо: не хотел напугать Лори. – Там вполне может быть…
- Сейчас, оденусь, - Марк почувствовал, как сжимается от досады внутри. – Передай, чтобы вызвали отряд спецназа, если район действительно х… хм, криминальный. Пять минут, спущусь.
Лори дождалась, пока Фиск кивнёт и свалит поднимать спецназовцев. Щёлкнула по полу носком туфли.
- У тебя опять дела, да?
- Именно, - Марк вытащил из ящика стола аккуратно свёрнутый свитер. – Внеплановый вызов. Пока я не вернусь, будь умницей, перекуси сама и никуда отсюда не выходи. Кроме туалета. Может, после вызова поедем домой пораньше. Здесь порция детская даже для тебя. Хочешь поужинать стейками?
- Нет, - дочка очаровательно улыбнулась. – Хочу, чтобы тебя не застрелили.
- Этого и не будет! – ага, ответил не так спокойно, как стоило бы. Лори скуксилась. – От меня там нужно только опознать, засвидетельствовать и угомонить гражданских. Ничего необыкновенного. Проявишь выдержку?
- Как настоящий постовой, - с готовностью отозвалась Лори. – По пути назад позвони папе, он, наверное, стейки тоже будет.
«Никогда, - думал Хоффман, натягивая свитер, влезая в рукава куртки, вылавливая жетон в сумке, - ни за какие уговоры я не пущу тебя ни воевать, ни служить закону. Маленький, маленький папин зайчик, корабли порой так плохо тонут, что даже в историю их гибель не попадает».
***
По телевизору шло утреннее кулинарное шоу. Ведущий, очаровательный мужик их возраста с шикарными маникюром и укладкой, чмокнул губами: - А сегодня, красавчики, мы будем печь тыквенные кексы. Записывайте, записывайте! Ваш парень на правильном питании? Угостите его этими кексами, и он не оставит без сладенького вас. Набирает массу? В конце рецепта я подскажу, как начинить их беконом, чтобы сохранить сочность! Салат с апельсинами и рукколой из прошлого выпуска идеально дополнит вкус! Повтор передачи в девятнадцать-сорок! - Ты какие больше хочешь съесть? - Питер вынырнул из шкафа, где тщетно пытался найти рубашку. – Проклятье, совсем про стирку забыл. Ни одной свежей. - Можешь взять мою, - Марк усмехнулся в остатки кофе. – Стирать необязательно. Ты же ещё не успел сбрызнуться своей мо… Страм уставился на него как на полного придурка. Вытянул флакон с одеколоном, демонстративно нанёс. Напряг плечи. Хоффман поддался бы на провокацию, но рядом, размазывая по воротничку банановую кашу, сидела Лори. Марк придал лицу самое беззлобное выражение: - Невкусно? - Просто не хочу. Лори нарисовала на поверхности каши спираль. Не успел Марк себя одёрнуть, чтобы не поменяться слишком заметно в лице, как дочка добавила: - Я переживаю. - И потому вытянула весь какао, а есть не стала. Моя девочка, - улыбка не получалась искренней. – Что тебя беспокоит? Когда она выучилась смотреть так по-взрослому, так тяжело? Да, Марк не так часто, как хотел бы, уделял дочери время. Упустил что-нибудь серьёзное? - Что вы с папой поссоритесь, – тише прежнего поделилась Лори. – Вчера папа плакал, я слышала. - Он очень устал, детка, – соврал Марк, – взрослые могут плакать от усталости тоже, особенно если не отдыхают по-настоящему. Давай спросим папу, всё ли у него сейчас в порядке, м? А ты перекуси хотя бы этим. Жить на одном какао нельзя, не будешь расти. В холодильнике поджидала коробка шоколадных яиц; Марк и Питер не брали их в магазинах и тем более не заказывали с мексиканских и канадских сайтов – ещё бы за такую глупость схлопотать штраф! Однако серию с Мистером Зайцем пропустить не получилось, Лори очень попросила попробовать. Из яйца ей, в принципе, нравился только шоколадный шарик посередине, «скорлупа» и начинка обычно доставались им самим. Весь смысл был в игрушке из другой половинки яйца. Но сегодня Лори игрушку отложила, вцепилась в шоколадную скорлупку. «Так и портятся пищевые привычки, – печально подумал Марк. – Закончим эти яйца, новые по столько сразу брать не бу…» - Приторное, – Лори отодвинула надкусанную половинку в сторону, выкусив заветный шарик. – Тоже не хочу. Давай лучше кашу съем, пап. Только гляну… К яйцу полагались коллекционные мелочи, которые дети, по задумке, собирали: бусины в форме заячьей головы с разными рожицами, пластиковые дешёвые куколки размером в половину мизинца пятилетки, значки. Лори повертела пакетик в руках, посмотрела на кашу, на игрушку, на кашу… и выбрала позавтракать. - Так какой рецепт записать? – прервал наступившую тишину Питер. – А, чёрт. И нечем. Лори, почему ты не попросила наточить карандаши! Брось в меня чем-нибудь, пожалуйста! Хоффман нашёл в стакане для столовых приборов ручку, обыкновенную шариковую. Расписал – чернила пока не высохли. Прицелился, и ручка, крутанувшись несколько раз, попала в нагрудный карман всё же найденной рубашки. Колпачком вниз. Иначе Страм бы задушил его нахрен. - Любой, ведь я не буду. С тыквы меня проносит. Странно, что ты не запомнил. - Вот это бросок! – восхитился Питер. – Я в тебя тоже чем-нибудь брошу в самый неожиданный момент, только попробуй не поймать. Хорошо, тебе сделаю пивные. Вы поедете позже? - А, нет, хорошо меня знаешь, - кивнул Марк. – Да, через полчаса. Пожалуйста, береги себя. - Ты о чём? Я просто на работу. Хотелось бы, подумалось Хоффману. Прошло три дня, четыре ночи, как Аманда похитила и казнила Керри. Если сегодня её найдут патрульные или просто какие-нибудь торчки? Как только это случится, запустится механизм с миллионом шестерёнок. Денлоны, Ригг и все с ними связанные… Хоффман вспомнил выжившего Бланка. Вспомнил утро, когда адвокат, спасаясь, зарубил Тревора. Вспомнил, чем был занят ночью перед рассветом. Мозоли на руках почти зажили, но теперь заболели с новой силой. Если Керри найдут, трупов будет больше вместе взятых прошлых. Эриксон не оставит это просто так. Пожалуйста. У него есть ещё спецы. Пожалуйста, пусть не сегодня! Оттягивать неизбежное не было смысла. Марк знал, что не выпутается из ситуации, и смел надеяться лишь на ещё один день покоя. Хоть один. Ничего не произойдёт, он отработает своё, заберёт Страма из офиса – постоит машина на парковке ночь, не угонят. Предложит где-нибудь поесть втроём, и когда Лори задремлет… «Загадываю: сегодня все мы выживаем, - проговорил Хоффман в сознании. – Если сбудется, расскажу. До последней детали». - Папа, иди сюда, – вдруг потребовала Лори. – Я тебе буду помогать. Питер одной ногою уже стоял наполовину в ботинке, но, вздохнув, разулся. Положил на обувницу мобильник. Сел у стола на корточки: - Ты хочешь помочь, Лори? Спасибо, хоть у меня всё хорошо, не откажусь. - Правильно, - девочка расцвела. – Тем более, такая наклейка и такой значок у меня уже были. Это папе… Взяла Питера за руку, вложила туда булавочный закатной значок. Подобные цепляли на сумку или футболку представители всяких организаций и подростки, а коллекционеры крепили на специальную раму с тканью (серьёзно, сколько денег заработали создатели на всей этой требухе?). Замок значка сразу расстегнулся, Питер заправил иголку под петельку и бережно спрятал в кулаке подарок: - Спасибо. Буду держать в сумке. Ты знаешь, у нас строгий дресс-код, наколоть на рубашку не разрешат. - А это папе, – наклейка досталась Марку. С блестящей поверхности Мистер Заяц скалил свои белоснежные зубы. Захотелось зажмуриться, но Лори ведь вручила от всего сердца… Хоффман достал кошелёк, отогнул верх и вставил наклейку в полупрозрачное окошко для фотографии. Белизна Заячьих зубов померкла. - Спасибо, дорогая. Что, каша кончилась? - Давай я вымою, – Питер зачем-то выхватил тарелку у дочери из-под локтя. – Потом поеду. Чёрт, я просто сегодня не хочу на работу. Это нормально? - Тебе будет помогать Мистер Заяц, – напомнила дочь. – Он здесь как раз летит спасать ребят, которые заблудились в походе. Ты же ещё не смотрел сто сорок вторую серию? Давай я тебе расскажу, а сто сорок третью вместе… Пока Питер тщательно отмывал тарелку, а Лори его забалтывала, Марк прокрался к обувнице и, улучив момент, стянул телефон. Спустился по подвальной лестнице до середины, разблокировал. Открыл звонки. Так, последний позавчера и от него, предпоследний от напарницы. Не подходит. Зато новых сообщений, непрочитанных, было три – от Эриксона, вчерашнее и два сегодняшних. Марк открыл переписку, не глядя в экран, перелистнул вверх, к последнему прочитанному. Сообщение босс отправил ему вчера, в восемь часов. Хоффман вспомнил, что был дома после десяти, без раздумий дощёлкал клавишей до первого неоткрытого. 20:00. «Принеси отчёт в мой кабинет, пожалуйста. Как можно скорее» 22:00. «Почему ты не дождался, пока я вернусь? Мы должны были всё обсудить. Позвони мне немедленно» Обсудить что? Марк потёр крылья носа – пазухи забило. Щёлк, щёлк, щёлк. Показались ещё два сообщения. Буквы виднелись как в тумане, пришлось вчитываться трижды, чтобы встали ровно. 07:00. «Питер, почему ты так ведёшь себя? Мне нужен твой ответ как можно скорее. Ты сам понимаешь, должно быть, чего я хочу. Не будь упрямцем. Может, вчера я зашёл слишком далеко, признаю. Это было необходимо» 07:02. «Это твоя работа, в конце концов! Лучше тебя никто не подойдёт. Если не ответишь, придётся разговаривать в офисе. В суете. При других. Ты ведь так не любишь. Пожалуйста, позвони» - Чего? – ошарашенно пробормотал Марк. – Нет, нет. Только не он, быть не может. Я же пробивал информацию. Он женат. Успокоиться не удалось. Хоффман сам понимал, как люди могут обманывать себя долгие годы – или не себя, а близких. Причинять близким вред лишь потому что в состоянии так поступить. Просто ему хотелось верить, будто Питеру ничего не угрожает хотя бы на работе. Что «босс-хуесос» всего-то фигуральное прозвище. По крайней мере, Питеру это не понра… - Какая разница, – проворчал Хоффман. Выделил три последних сообщения и удалил. – Нечего к нему лезть и вчера было нечего. Высунься теперь из кабинета, ржавый череп – тебе конец. Питер этажом выше выключил воду на кухне. Предстояло поторопиться, вернуть мобильник. Этот человек никогда не признался бы прямо, что нуждается в защите.***
Часы показали четыре вечера. В отделении ощущалось напряжение: Марк трижды выходил в общий кабинет, брал себе кофе и не выпивал. Остывший сливал в раковину, бездумно вытирал, ища на керамике царапинки или щербины – зацепиться взглядом. Лори успела нарисоваться вдоволь и теперь складывала из черновиков занимательные поделки. Когда Марк зашёл в кабинет с полдником для неё, на столе стоял в ряд мощный флот – кораблей из сорока, разного размера, с флажками всевозможных стран на корме. Ручек в кабинете нашлось три, синяя, зелёная и красная, потом откуда-то взялась розовая с блёстками, но почему-то гламурного тона регалий ни одна страна себе не выбрала, и Лори раскрасила флажки исходя из трёхцветной палитры. «Чудесная геополитическая ситуация, - отец подавил смешок, - турецкое судно рядом с греческим и кипрским не в сражении, вокруг американского и канадского собрался почти весь восточный блок, но это не осада. Сколько тебе ещё предстоит узнать неприятного о мире!» - Не могу дорисовать кораблик страны, где бабушка живёт, - Лори подняла свежесобранное судёнышко с раскрашенным наполовину синим прямоугольником. – Мистер Фиск сказал, жёлтого маркера точно нет. - Не переживай. Закончишь, когда мы прилетим туда, - Марк оставил контейнер на столе и махнул рукой вбок: спрыгни, мол, со стула ненадолго. – Откуда такая красивая ручка? - Дэниел дал, – дочка смущённо потупила взгляд. Хоффман усмехнулся: - Что, заходил Дэниел Мэттьюз? - Не-а, мистер Ригг, – Лори наконец пересела на диванчик. Будто не по просьбе, а взаправду застеснялась. – Он попросил обращаться по имени. И правильно, он же молодой! Ой, неважно… ты говорил про бабушку. На этот раз точно к ней слетаем? Давно обещаешь. - Скоро всё изменится, детка, - Марк одним жестом сбросил всю флотилию в картонную коробку. – Да, мы полетим все вместе, вы наконец познакомитесь. Может быть, не захочешь и возвращаться. Там более свежий воздух, горизонты шире. Закаты не режут глаз.***
Ригг сорвался с места и помчался вниз, будто его пнули. У Марка пересохло в горле: да, дружище, «это Керри, это Керри», но куда так опрометчиво… - Стой! Я приказываю, стой! – выкрикнул он в динамик. Когда в последний раз приходилось так кричать именно от отчаяния? В квартире сестры? – Я сказал, нет, не ходи туда! Остановись немедленно! Верный друг и ревностный хранитель закона, Ригг даже не замедлился. Вбежал в комнату с ловушкой, схватился за голову, опустился на колени перед повисшей на разрывателе коллегой. Ламанна за плечом Марка пробормотал по рации: - Вызывайте коронера. Ещё кто-то велел согнать крыс. Место игры Аманда подобрала хорошо, надо отдать должное: за четыре дня твари основательно поглодали Керри кишки, отвисшую кожу. Набежавших шумных людей с оружием бояться крысы и не думали. Одна пушистая тварь нацеливалась на веко и, должно быть, глаз, но Ламанна смахнул её дулом прочь. Хоффман тронул за плечо готового зарыдать Ригга: - Поднимайся, пожалуйста, испортишь улики. Коллега прокашлялся, закрыл рукой рот, опустился на ящик, обитый металлическими листами. Тихо и чётко проговорил: - Надо её снять. - Ты же знаешь, пока нельзя, - Ламанна осторожно подошёл с другого бока. Ригг вскинулся, глаза запылали такой яростью, будто его, его семью, да заодно и дохлую Керри обложили говнами по затылки. - Я сказал, надо снять, - и снова поник. Он тоже был истощён гонкой за Пилой, тоже с каждой гибелью терял надежду. Совсем не каменный. Джон умел давить в самые незаживающие раны таких людей. – Пожалуйста. Ламанна обошёл их обоих, направился к бойцам. Хоффману было пофигу на гибель Керри, труп ведь он уже видел, ещё свежий, но когда лампа осветила лицо помощника Ригга, похолодел. В этом оттенке зелёного Ламанна показался ему страшно похожим на Логана. Захотелось утереть лоб. Кто сейчас обратит внимание? - Ты что, хочешь умереть? – Марк наклонился к Риггу, смотрящему в одну точку, куда-то на затылок Керри. Крысы как раз нагадили в бледный пробор, вот ирония. – Ты же знаешь, нечего лезть в дверь, пока она не проверена. - Я думал, она ещё жива, - у него глаза заблестели? Или кажется? – Хотел помочь. Боже, ты вообще думал, что всё закончится так, когда мы только начинали? - Нет, не думал, что так будет, - Хоффман тяжело вздохнул. Пошёл вокруг трупа, упорно глядя вбок. Жаль, крысы не успели полакомиться глазами: на холке будто задержался взгляд убитой. – Какого чёрта мы вообще заняты этим всем? - Наша работа, - Ригг ответил ему со всею искренностью, с теплом, совершенно непонятным в подобной обстановке. – Спасать других. - Цени жизнь, - промолвил Марк. Ригг вопросительно поднял голову. – Его грёбаный девиз. Вон, на стене, за тобой. Мы должны ценить свою жизнь. Беречь, понимаешь? - А как? – честное слово, коллега сейчас выглядел очень трогательно. Поднялся, погладил стену. – Если вот она, наша жизнь? Как это выполнить? - Да, мы выбрали её сами, - Хоффман пожал плечами. – Прямо сейчас в тебе нужды больше нет. Иди домой, хорошо? Зашуршала рация. Хоффман дважды не смог выдернуть её из крепежа, в третий раз чуть не уронил, когда поймал, до боли замял ладонь. В груди заскребло: Марк не верил в знаки, но так случалось, когда близилось нечто нехорошее. Керри больше не казалась живой, внимательно следящей. Или волнение перебило предыдущее? - Хоффман, к тебе два агента, - сообщил дежурный. Сердце пропустило удар, ещё один, третий; Ригг заметил или почувствовал, но внимательно уставился на Марка. - Да, понял, - получилось удачно пренебрежительно. Пришлось собрать всю волю, чтобы выйти из-за трупа к лестнице, к самому спуску. Наверху отошёл в сторону, давая путь, кто-то из ригговых бойцов. Первой с лестницы сошла, игнорируя перила (вполне чистые!), молодая женщина с пытливым взглядом и непослушными кучерявыми волосами. За спину ей Хоффман не заглядывал; не из трусости – он попросту рассмотрел и узнал длинную тень на стене. Расслышал поступь. - Детектив Хоффман? Какой мелодичный голосок. Марку захотелось ржать, будто ему снова двадцать шесть, однокурсники притащили травку на вечеринку, самые тяжкие экзамены кончились, оставив за собой непомерную усталость. До чего хорошенькая. Её все высшие силы уберегли, отправив сотрудничать к пи… - Да? Раз, два, три. Надо избавляться от мусорных мыслей. Он, в первую очередь, на работе! Питер тоже наверняка помнил об этом, но лица не удержал. Марк успел отвести взгляд, когда Питер посмотрел, заметил лишь, как он чешет переносицу. Левой рукой. Приподнял брови, приоткрыл рот. Промолчал. - Я специальный агент Линдси Перез, - женщина первой протянула ему руку, крепко пожала, - а это специальный агент Питер Страм. - Чем обязан? – Хоффман склонил голову, надеясь: примут за понятную настороженность. Питер достал ключ из кармана, раскачал на цепочке и вдруг начал вертеть головой. Марк прищурился, перехватывая его взгляд: что ты, конечно, ребёнка с собою я не взял! – Как я могу помочь ФБР? - Нас интересует детектив Керри, - Линдси была настроена вполне миролюбиво, от Питера напряжение шло волнами. – Мы держали с нею св… - Откройте дверь и найдёте меня, - Питер бесцеремонно перебил напарницу. Марк и ждал услышать эту фразочку, и очень не хотел. Пришлось сделать глупый вид: - Что? Страм с самым решительным лицом (он так сосредоточенно даже хуй в задницу не заправлял, ну какого же чёрта!) перехватил ключ и вдруг кинул в Марка. Прямо к сердцу. Хоффман поймал, оказалось достаточно прижать к груди. В полутьме помещения короткий блик сработал как настоящая линза: Питер лишь коротко облизнулся, но Марк немедленно вспыхнул. Что за ебучий флирт. Я помню, помню, какой ты охуенный, дорогой. - Ключ пришёл с последним сообщением Керри. «Откройте дверь и найдёте меня». Вам это о чём-нибудь говорит? - Нет, - Марк позволил себе чуть-чуть улыбнуться. Ключ на всякий случай вложил в руку агенту Перез. Ригг, обычно вежливый, попёр на выход между ними двумя, причём задницей к даме; неужели догадался? Решил, тронет жопой Хоффмана, и Страм испепелит его взглядом? - Где тело? Всё же Питер оставался профессионалом. Даже сейчас. Марк повёл их в соседнее помещение, к трупу. С места стронулся Фиск с пакетом: - При вспышке фотоаппарата между телом и устройством нашли гильзу! - Отдай коронеру, - велел Марк. Агенты дружно зажали носы. Линдси опустила руку первой, села под телом на корточки. Страм вплотную подобрался к фотографине, заявил: - Позвольте теперь поработать нам. - Замок был открыт, - констатировала Линдси. – Но выйти она не могла. - Выходит, устройство соорудили для казни, - Хоффман вдохнул поглубже; обычно для ясности ума нужен свежий воздух, но ему с некоторых пор мертвенная вонь годилась лучше. - То есть, не работа Пилы? – смутилась Перез. - Нет, Аманды Янг, его сообщницы. - Это сделала не Аманда Янг, - возразил вдруг Питер; он тоже, как недавно сам Хоффман, направился вокруг механизма, только смотрел внимательнее, улавливая каждую деталь. - Простите? – Марк приподнял брови. - Керри весила шестьдесят килограммов. Аманда Янг, как указано в рапорте, всего сорок восемь. Тогда, два года назад. Она не смогла бы одна поднять Керри. - Джон Крамер мог, - Марк мотнул головой. Серьёзно, милый? А кто влёгкую тысячу раз таскал на себе свой вес плюс ещё двадцать пять килограммов? То бухих, то спящих. То… возбуждённых. Питер так старался вести себя пренебрежительно, что дышать становилось совсем нечем. - Он болен и был избит при свидетелях, - Страм уставился на крепёж на потолке. – Крамер всегда был мозгами, а не мускулами. - Верно, инженером, и наверняка мог придумать какие-то рычаги… - Или обзавестись ещё помощником, - Питер даже рукой махнул, будто скидывал с себя несуществующую грязь. «Или целой командой, мать его, - подумалось Марку. – Свой врач, свой коп. Свой грёбанный похоронник, который сдох первым». Что съязвить вместо этого, он придумал сразу: - Агент Страм, а можно узнать причину вашего присутствия здесь? Жалко, Питер не знает ни греческого, ни русского. По-английски получилось всё-таки сухо! Хоффман помнил, как любит Страм грязные словечки, особенно от него. - Мы ищем человека, которого ваш отдел упустил, - Питер слишком уж внимательно уставился в рёбра Керри, повисшие по обеим сторонам от остального трупа. Правда как ангел… - Сообщника Пилы и Аманды Янг. Простите. В подвале было достаточно места, просто дохера. Но Питер проскользнул мимо Марка вплотную, задевая плечом. Кончик мизинца тронул запястье. Объёмный рукав Хоффмана это успешно скрыл. Поблагодарив себя утреннего за и брюки вполне свободные, Марк проводил Питера взглядом до двери. Керри отчего-то покачнулась. Теперь Хоффману было на неё стопроцентно наплевать.***
Джефф Денлон осел на пол мешком. На что он вообще рассчитывал, держа при себе пистолет? Не успел в сторону оружия и посмотреть, не то что взять. Хоффман оттащил бедолагу за ноги в коридор, проверил пульс. Первым спустить придётся его. Девочка, даже если придёт в себя, не даст отпора. Марк подумал, разместил Джеффа на заднем сидении, а малышку внизу. Уложил ей под голову подушку с детского автокресла, удачно забытую в багажнике. Расправил задравшийся рукав домашней сорочки. Ему очень хотелось послать Джона на хрен, выбросить Денлонов где попало на дороге и мчаться сразу в отдел, в кабинет бегом, собьётся у него дыхание или нет. Обнять Лори, взять на руки, увидеть своими глазами: никто не угрожает, не напугал, не расстроил. Которого по счёту ребёнка он увёз Пиле на растерзание? - С тобою так никогда не поступят, - глаза щипало. Веки оставались сухими. Правда, он ведь не маленький сам. – Я не дам, я всегда буду рядом. А с этой? Судя по всему, родители у неё оба придурки, хоть один да не справится. Сколько вас таких, микро-взрослых, осталось после игр? Что, чёрт возьми, мы творим? Почему я, почему Гордон? Ведь у нас свои дети! Он тронул виски. Поддержал большими пальцами подбородок. - Надо оставить Лори с кем-то из нормальных людей, пока идёт игра Ригга, - бормотал Хоффман, выводя первую передачу. Тронулся очень плавно – не разбудить пленников. – И как закончится, я убью старого гада. Пристрелю, сломаю шею, пробью оба виска. Пусть сдохну сам. Документы о наследовании вот-вот оформят, официально Питер и так её опекун. Да что я, в самом деле, почему обязательно умирать мне? Обещаю выжить и не дать выжить Крамеру. Вот так, теперь поехали.***
Без Логана работы прибавилось; Тимоти пришлось пристёгивать ремнями к Джеффу вплотную, чтобы мужики не попадали на малышку, и выносить последним. Пока Джона ещё не было в ангаре с Дыбой, Марк присмотрелся к устройству: винты затянули совсем кое-как, толстые лодыжки и запястья горе-водителя в них бы обвисли. Хоффман взял ключ, повернул одну гайку. - Он что-то портит, да? Останови его, если надо, - раздалось за спиной. Аманда ввезла коляску с Крамером, некрасиво обросшим сединою, за три ночи пожелтевшим. Джон лишь приоткрыл глаза пошире. Без осуждения. - Если корректируешь режим, не забывай компенсировать трение, меняй масло. - Позанимайся лучше на тренажёре! – добавила Аманда, усмехаясь. – Вот эта смазка подойдёт, лови. Увесистый баллон прилетел Хоффману в руки. Марк для вида капнул немного в два сочленения. Краем глаза продолжая следить: Аманда укатила Джона подальше от него, за бочки. Оттуда раздалось спокойное: - И спрашивай в другой раз, прежде чем поменять что-то. - Сколько ещё будет других разов, а? - Ровно столько, сколько понадобится. Ну вас к дьяволу, подумал Марк. Взялся за тележку с Тимоти, подвёз к Дыбе поближе. Вытряхнул на пол. Джон скривил лицо: - Это живой человек. Так нравится быть жестоким, Марк? - Давай начистоту, - Хоффман цокнул языком, не выдержал. – Тебе хочется, чтобы он страдал. Не меньше, чем я. Джон, конечно, возмущённо закашлялся. Аманда приложила маску к его лицу, взяла за руки, уставилась, не задавая вопросов. Вдыхая, Крамер едва заметно кивнул в сторону Марка. До чего дошло. Аманда уже спрашивает разрешения встать с корточек. - Когда твоё испытание? – поинтересовалась она, всё же подходя. - Мне оно ни к чему, - Хоффману захотелось ей улыбнуться. Искренне – с отвращением; фальши Джона бедняжка не могла не замечать, просто верила отчаянно. - Правда? - Правда, - Марк перехватил её запястье, позволяя ткнуть носик распылителя себе в горло. – Потому что я свою жизнь зря не тратил. Рукав пополз вниз, открывая порезы. Аманда оскалилась, делая вид, что нажимает на спусковой крючок. Оба понимали, Хоффман не испугается. В него здесь уже попытались выстрелить аж из дробовика. Выжил. - Нежный желторотый воробушек, что ты о жизни знаешь? – она не бравировала. Аманда правда считала его капризным цветочком. Может быть, имела право. – Это отметины роста. Развития внутренней силы. У тебя их нет. - Ни отметины, ни рост, ни сила в итоге не спасают никого, - пожал плечами Марк. – Как видишь, от нас уже кое-кто всем этим обладавший устранился. Крамер напряг слух. Когда Логан пропал, когда не удалось выйти с ним на связь, Марку никаких подозрений никто не высказал, но что помешало бы Джону строить теории молча? - Ну а я не собираюсь устраняться, - Аманда сложила пальцы щепотью. Выскользнула из захвата, Марк позволил. – Привыкал бы ко мне, так как я никуда не денусь. Ах, знала бы она, какой потрясающий секрет из недалёкого прошлого Хоффману удалось раскрыть! Марк наклонился, почти касаясь ртом верхнего хряща её уха. - Ты уверена? - Времени в обрез, не ругайтесь, - протянул Джон между приступами кашля. Утёр рот. – Пора забирать доктора Денлон из больницы. - Хорошо. Я тебя отвезу, - Аманда взялась за ручки коляски с новой силой. Метнула в Хоффмана взгляд, полный презрения. Удивительная взаимность! И как легко она катит эту чёртову повозку. Одно дело, когда здоровенный мужик с подготовкой… У Аманды было достаточно сил. А у Марка – козырь против неё, даже два: фамилию Джеффа в спешке ей никто не сказал. Или нарочно? План формировался быстро, легко. Вот почему Марк не покидал коридоров «Гидеона», да? Здесь всё понятно, привычно. Выйдешь, становится невыносимо. Ему пора было ехать назад, в участок. Хоффман собрался уходить, но у стены помедлил, надеялся, что Аманда с Джоном свалят. К его удивлению, Аманда пронеслась прочь мимо двери совсем в другую сторону, не удостоив его даже коротким взглядом. Одна. Коляска Крамера стояла под дальней лампой за углом, судя по тени. Хоффман ясно расслышал голос Джилл. - Пожалуйста, Джон. Не надо этого делать. - Я же обещал. Как только всё кончится, я и для тебя найду выход. - Лучше б нашёл сейчас. - Тогда возьми вещицу. Тень покачнулась. Джон, прилагая наверняка огромные усилия, встал ради неё с каталки. Что-то вручил, подержал в своих ладонях маленькую руку. - Зачем он? – удивилась Джилл. - Будет время, ты поймёшь, - умел Крамер говорить успокаивающе, нельзя отрицать. – А сейчас мне пора заниматься делами. Ничего не успеваем. - Вы все здесь? - Все четверо. Аманда и Гордон при своих поручениях, Хоффман вот-вот отбудет в отделение. Она помедлила. Воздух запах тревогой, сладковато-терпкой. Черничной. - Как четверо? «Сука, да что с тобой? – Марк подпёр языком зубы, чтобы не сказать этого вслух. – Он велел уходить. Почему не слушаешься?» - За что ты его казнил? – голос дрогнул. – Джон, что произошло с Логаном? - Я был уверен, знаешь ты, - к приторному запаху добавился кислый, едкий, ядовитый. Марк понял, что не в силах сдвинуться с места; он, казалось, без всяких ловушек погибнет, перестав вдыхать до головной боли эту вонь. – И обязательно расскажешь. Не знаешь, верно? - Откуда мне, - ей явно дала в лицо кровь. – Спроси своих помощников. Я уверена, они друг другу готовы перегрызть глотки. - Потому я и прошу уйти тебя. Эмоции обоих поутихли. Не давние тёплые. Херовые нынешние; так бывает не когда прошла любовь или зависимость. Когда одного из двоих опустили на полотнищах и забросали землёй. Из гроба, подумал Марк, нет выхода самым сильным чувствам. Ему самому, пока он жив, стоило позаботиться о своих. Нет ни выбора, ни времени. Придётся звонить из участка. С другими не договориться ни за что, а в этом случае не надо искать, что предложить, выход простой, привычный любому копу.***
Единственная тусклая лампочка в потолочной люстре давно разбилась. Скорее всего, заключённый сам в неё и швырнул чем-нибудь в приступе гнева. Хоффман отпихнул ногой две пустые крысиные шкурки, закусил себе под губой: грязная окровавленная рука дёрнулась, закрывая лицо – в первый раз за полгода столько света, неудивительно, что заболели глаза. - Я не знаю, кто ты, - просипел Мэттьюз. Он зажался в угол, сгруппировался весь, готовый защищать голову, живот, пах. – Не говори ничего! Просто убей! Выжимая поршень шприца ему в шею, Марк вспомнил: вчера, наливая Питеру попить, он случайно столкнул с раковины и разбил на мелкие кусочки кружку GENERAL. Эрик затих. Только тогда Марк позволил себе выдохнуть. Первый секрет, который не придётся больше хранить. В игре с Мэттьюзом будет всего четверо участников. Все четверо могут выжить. Честно же, правда? И думать нечего. Натянуть улыбку, добраться до участка, отметиться, что жив. Успел ли Ригг доехать до квартиры? Часть представления для него с доставкой на дом, вот это честь. Он открыл телефонную книжку. С усмешкой поставил звёздочку напротив контакта «Сальная Моль», взвалил Мэттьюза на плечи и потащил к машине. Дел предстоит достаточно, но это ничего, насидеться успеет. Спасибо Джону, что предупредил хотя бы вчера, а не за пять минут до игры. Может, и Керри нашли по его наводке?***
- Все здесь? Времени… кха… почти не осталось. Я чувствую это как никогда. Хочу успеть сказать. - Нет, - Аманда обняла себя за плечи. – Хоффман опаздывает. - Должно быть, Марку нужно ещё подготовиться, он ведь участвует в игре напрямую, - Джон положил руку на голову, тронул тряпку, ещё недавно полную льда; сейчас ткань потеплела и казалась горячее кожи больного. Лоуренс в углу комнаты потянулся к морозильному ларю, достать ещё. – Не надо, доктор Гордон, я чувствую себя неплохо. Джилл, дорогая, подойди поближе. Джилл выглядела совершенно измотанной. Джону было жаль понимать: есть риск, что видятся они в последний раз. Он позаботился о самых уязвимых, оставил в письме для Аманды контакт одного из своих юристов, переписал клинику во владение Джилл окончательно – давно, ещё пока мог ходить и обращаться к людям кроме помощников. Остальные разберутся, распоряжения им розданы или будут по мере необходимости. Осталось одно, его предстояло сообщить прямо сейчас, всем сразу. - Даже лучше, что Марк задержался, - Крамер безмятежно улыбнулся. – Ему лучше не знать о нашем разговоре, поверьте. Несколько часов назад к моему расследованию подключили агентов федерального бюро розыска. Спасибо за информацию, доктор. До чего забавно: я не знаю, проживу ли ещё хоть сутки, бесценные сутки, а на поиски меня выделяют специалистов высокого класса… в том числе человека по имени Питер Страм. Вы все помните, каково его значение, верно? Джилл поморщилась, прикусила краешек губы, но кивнула. Аманда пожала плечами, Гордон не пошевелился – лишь моргнул. - Я заклинаю каждого, кто находится здесь, - Джон прочистил горло, поднял подбородок, облизнул сухой рот, - не причинять ему напрасного вреда. Если агент Страм заберётся туда, где ему не место, его ждёт испытание, но если останется благоразумен и соблюдет правила игры, пострадать он не должен. Всех, кто прошёл игру, мы ценим особо, ведь эти несчастные обретают великое богатство – вкус к жизни. Сегодня попрошу особенно: будьте непредвзяты к Страму насколько это возможно. - Ты что же, хочешь его себе? – Джилл удивлённо приподняла брови. Джон улыбнулся расслабленно, безболезненно, словно и не страдал от рака. Гордон сделал вид, что очень заинтересован рукояткой трости. Он-то знал: люди себя чувствуют хорошо после долгих дней страданий лишь потому что страдания вот-вот кончатся навсегда. Момент просветления перед смертью. Скоро Крамера опять ждёт невыносимая боль, слабость, но сейчас, пока отпустила, он правда живёт насколько может, пользуется каждым моментом. Доктор всегда это понимал и потому оставался здесь. Верно? - Ни к чему, - Джон покачал головой. Поморщился. – Не выношу несдержанных людей. А ему есть кому быть нужным. Все услышали? Этажом ниже Марк поставил точку в письме. Вытянул из конверта подготовленное Крамером, чиркнул спичкой, дождался, пока останется лишь пепел. Спрятал конверт в стол, оправил галстук. Только бы не ссали в уши за задержку. Скажите спасибо, что вообще появился. Когда он вошёл, ни Гордона, ни Джилл уже не было. Зато Аманда выглядела готовой разорвать ему глотку. Уже. Что-то будет, когда… - Я оставил тебе ещё задание, - великолепно, Джон как раз завёл речь. – В мастерской, в верхнем ящике, проверь. Только скорее, Линн вот-вот проснётся. Марк дождался, пока Аманда исчезнет за дверью. Наклонился к лежаку. - Что с нею творится? - Хм? - Ты сам говорил, надо отстраняться от чувств, пока работаешь. Она за работой и не очень-то держит себя в руках. - Ах да, - Джон потрогал что-то под животом. Планшет или рамку, не разобрать. – У тебя ведь есть то, чего лишена Аманда – анонимность. Ни к чему обсуждения, возьми лучше вот это. Он вложил в руки Марку плотную папку. - Здесь ещё одна игра, она будет не сразу, - Джон предупредительно накрыл руку Хоффмана своею: пока не открывай. – После неё многое, очень многое встанет на свои места. Думаю, ты захочешь привести игру в действие особо тщательно. - Аманда подведёт нас. - Посмотрим. Иди в цех, времени мало. Хоффман толкнул дверь в потайной коридор. Встал под лампу, чтобы видеть лица: в папке дожидались фотографии. Марк перелистывал их одну за одной, пока не вспомнил, где раньше встречал будущих игроков – в документах, подсмотренных на рабочем столе Страма в старой квартире. Из-за пятерых гадов Питер не смог полностью отстраняться от работы, пока всё ещё было хорошо. Пока жила Энжи, а Лори только училась сидеть, пока ни над кем из них не висел нож на тоненькой, отрёпывающейся понемногу верёвке. Какого чёрта ФБР не в состоянии оказалось и найти, и наказать не тысячу, не сотню – пятерых преступников, а Джон узнал правду? Кто вообще в этом городе работает на совесть, будь он проклят, кроме убийц, наркоторговцев, отмазчиков преступников и продавцов в алкомаркетах? Марку как никогда захотелось спрятаться под раскидистую бесплодную хурму, среди кустов, в тени и тишине. Чтобы никто-никто не заметил. Но он ведь давно вырос. Ни в прогалине не уместится, ни в давно утраченном прошлом. Именно сейчас, со смертниками в руках и фантомной мозолью между мозгом и черепом, он понял наконец мамины мотивы… В отличие от старухи Вайс, она, наверное, не будет очень уж против посидеть с Лори, пока Марк всё расскажет Питеру, начистоту. Но до этого момента нужно дожить. Досидеть, ха.***
- Видишь, два детектива на снимках? – Линдси щёлкнула ногтём по уголку фотографии Мэттьюза. Питер подошёл, но на Эрика внимания не обратил: над ним висело изображение разговаривающего по телефону Марка. Питер помнил этот момент: парковка у торгового центра, они с Лори прибыли раньше, разминулись с ним, но дочка увидела Марка ещё до конца разговора. Сейчас она взвизгнет так, что захочется зажать уши, а Марк заметит, помашет и хмыкнет… нет, это в кадр не поймали. - С Хоффманом связались? – при отряде стоило вести себя как можно равнодушнее. - Звоню! – немедленно отозвался Фиск. Линдси прокашлялась чуть слышно. Пыталась отвлечь? - Как ты объяснишь снимок Мэттьюза? - Живой. - Полгода числился пропавшим. Пила никого не оставлял в живых так долго! - Как и Аманда Янг. Как думаешь, почему эти шестеро? - Хоффман в ряд совсем не вписывается, - Линдси приподняла брови, но Питер мотнул головой: - Это твоё видение, а что видит Пила? Глянь сюда. Над входом красной краской сообщалось: «Увидь то, что вижу я». Линдси потёрла пальцы, соображая: - Ригг пытается спасти своих друзей? Всё подстроено так, чтобы это его считали сообщником? - Или чтобы обеспечить алиби. Помнишь, что сказал М… детектив? Все рядом с ним умирают. Риггу придётся объяснить, что здесь делают все эти снимки, и доказать невиновность. О… посмотри сюда. Отойдите, пожалуйста! Питер отодвинул двоих проверяющих отпечатки, перехватил у одного ультрафиолетовую лампу и осветил ещё одну надпись, над фотографиями, незаметную. - Четыре стены – и дом готов? – Линдси свела брови вместе. - Что на этих стенах должны увидеть мы? Лишний снимок, - Страм сорвал висящее посередине фото, потом, шагнув к другой стене, ещё одно и следом по одному с оставшихся. – Узнаёшь? Вот та, кого мы ищем. С нею и нужно поговорить. Давай, выдвигаемся. Фотографии он сунул, сложив пополам, в карман. Просочился между Фиском и оперативными фотографами, вышел в коридор, вздохнул. Линдси нагнала, поднялась на цыпочки. Проговорила еле слышно, на ухо напарнику: - Как ты нашёл запись про четыре стены? Ещё бы написали водяными чернилами на латыни, тогда точно никто не смог… - Приятная побочка антибликовой системы. Не зря не стал экономить на линзах, - Страм потёр веко пальцем. – Пусть Фиск уточнит адрес клиники миссис Так. Я хочу поскорее с этим разобраться. - Нашли кассету в телевизоре! – крикнули из спальни. – Застряла, если вынимать, рискуем повредить! Включить здесь? Питер мотнул головой к проёму: мол, иди узнавать адрес, сам посмотрю. Сцепил руки в замок, слушая предупреждение уродливой куклы. Всё как говорил Марк: пока коллеги гибли, Ригг оставался цел и невредим, потом пропал Мэттьюз, и… Стоп. Изображение, рассеивая полосы, наконец показалось чётко, и Питер увидел самого Марка связанным, побитым, под носом запеклась кровь, взлохмаченным. На переднем плане болтался детектив Мэттьюз в, господи, петле, заросший, поникший, но живой. Вот он, папаша маленького Дэнни? Искажённый голос сообщил: - Участь детектива Хоффмана зависит от состояния Эрика, но только тебе под силу спасти своих близких. Надо лишь избавиться от наваждения. Питеру казалось, будто ему самому мерещится чёрт знает что. За Марком стояла металлическая пластина, от которой тянулись к платформе оголённые провода. Марка могло в любой момент поджарить насмерть, но Питера уже сжигало изнутри – и не только от страха. В голове поселилось странное сомнение, только форму всё не обретало.***
- Где нам найти Джилл Так? Джилл обернулась от стойки регистрации. Ах да, вот и притащился. Джон говорил, придётся ещё раз, наверное, потерпеть интерес представителей закона. Каким счастьем было знать, что человек с беспокойными пальцами, бегающим взглядом, довольно свирепой рожей, огромного роста и, судя по голосу, взрывной на самом деле, абсолютный гомосексуал! - Нам придётся оторвать вас от работы, - куда более спокойно проговорила его напарница, видимо, играющая роль хорошего копа. – Прошу проехать с нами в полицейский участок. Несколько вопросов, миссис Так. - И лучше не возражать в вашей ситуации, поверьте, - Страм закрыл глаза, потёр веки. – И не тянуть время. Джилл хотела было попросить минуту, чтобы умыться, но телефон вдруг пиликнул, принимая сообщение. Джилл понимала: если прочитаешь и свалишь, вопросов у агентов прибавится. Имя отправителя она случайно пролистнула. Текст был такой: «я живой. не оставлю тебя. держись»