Почему мы?

Локи, Ванда и их хобби в двух словах

      Ванда вертит на пальцах кольца, ëрзая между выпирающеми корнями огромного дерева. Спина упирается в тёплый ствол, вытянутые длинные ноги скрещены в лодыжках и солнечные лучи приятно греют лицо, а закрытые веки немного подрагивают.       — Это священное место.       — Тор сказал мне, что ты любишь отдыхать здесь, — она приоткрывает один глаз, когда на девушку падает чужая тень и свет уже не слепит.       Локи возвышается над ней, со сложенными за спиной руками. Чешуйчатая кожа, из которой сделала его верхняя одежда переливается зелёным и золотые элементы хорошо с ней сочитаются.       — Так ты искала меня? — он, улыбаясь, делает шаг ближе.       Ведьма вытягивает руку, тянется за ней, упираясь в ствол и выгибая спину. Шевелит пальцами, поднимет бровь, а Локи только хихикает, хватает за запястье и поднимает Ванду с земли одним движением.       Его пальцы пробираются под расшитые драгоценной вышивкой рукава, её взгляд прикован к губам, изогнутым в хитро-доврльной улыбке.       — Это ты меня тут искал, — землянка выдергивает руку и разворачивается к своему месту отдыха, чтобы собрать вещи, и приседает на корточки. — Зачем? — оборачивается через плечо, положив один локоть на колено.       Всего несколько приглушённых шагов по траве — и Локи закрывает её маленькую скрюченную фигурку от солнца своим теперь даже слишком высоким ростом и широкими плечами. Ванда чувствует лёгкий холод, слышит ненавязчивый запах трав и едва уловимый собственный парфюм, который она единственный привезла с собой с Земли — он отдавал грушей, бергамотом и немного гвоздикой. Вывод из всего этого напрашивался один: он был в её комнате. В принципе, если её искали, в этом ничего удивительного вовсе не было.       Парфюм был подарком без особого повода, выбрал Локи, конечно же унисекс и пользоваться мог им и сам. Ведьма думала, что его не особо смутит и перспектива пользоваться чисто женскими ароматами, замечая то, что от Локи часто пахло тем же, чем от Фриги или Сиф и то, что здание жители считали его явно странноватым, что царевича ни капли не заботило, а потому ничего не говорила по этому поводу. К тому же, в том флакончике оставалось так мало содержимого, что каждый раз беря его в руки, она надеялась на то, что совсем скоро у неё будет возможность вернуться на с Локи на Землю за новым и прихватить что-нибудь для Сиф. Так что пусть пользуется, сейчас важно другое.       — Ты опять что-то без меня готовил, — утверждает девушка, придавая внимание лишь запаху лечебных трав, исходящих от его костюма.       — Духи кончились, — одновременно с ней замечает асгардец. Она уверена, что он пожимает плечами, сообщая ей об этом равнодушным тоном.       «Мысли читаешь?» — задаётся вопросом Максимофф, запрокинув голову, вглядываясь в его голубые глаза и приподняв одну бровь.       — Ясно, — землянка собирает в сумку несколько золотых яблок, которые валялись под деревом уже очень долго. — Ты искал меня ради этого? — она встаёт, запрокинув на плечо широкую лемку.       Локи, как воспитанный особенно своей матерью джентльмен, предлагает свою руку. Схватив его под локоть, Ванда неторопливо шагает рядом, придерживая свободной рукой свою сумку. Они огибают большой дворцовый сад, уходя дальше от Иггдрасиля, под которым она дремала последнее несколько часов.       Широкие, высокие кусты с огромными бутонами, кажется-роз самых разных оттенков сменяются ровными рядами золотых колон, уходящих прямо в небо и одинаково одетыми стражниками, больше напоминающими статуи, когда они идут по длинным дворцовым коридорам.       Локи рассказывает, что ничего примечательного не сварил — это был безвредный состав, основным эффектом которого пока является красивый градиентный перелив в баночке.       — И ты, естественно, использовал флакон от тех духов?       — У него интересная форма так что выглядит ещё более привлекательно, — когда они проходят несколько поворотов и оказываются напротив дверей её комнаты, Локи позволяет себе опустить руку на её поясницу.       Его ладонь мягко, едва касаясь кожи, проходиться по тонкой ткани наряда Максимофф и замирает в районе живота. Ванда хватается аккуратными пальцами за золотой щёток на его запястье, но не заставляет убрать руку. Царевич подводит свою руку ближе к себе, прижимая девушку к горячей драконьей коже, из которой сделан его камзол. Ведьма чувствует лёгкий, едва ли заметный запах гари от его одежды, который исчезнет совсем скоро.       Землянка кладёт ладонь на широкое плечо, совсем рядом с жёстким воротником, расшитым золотом. Они шагают нога в ногу, смотрят друг другу в глаза, пока наконец-то не доходят до её покоев и Локи с лёгким поклоном пропускает девушку вперёд, хотя с его статусом ему не положено.       Стив Роджерс был одним из храбрейших людей, которых Ванда знала (Локи говорит, что винной всему её неопытность) и её искренне забавлял тот факт, что он действительно находил страшным такого сказанного персонажа, как Баба Яга, хотя, вероятно, всему виной американская интронизация этой старушки. В комнате Максимофф было много цветов — чаще лекарственных трав, сушённых ингредиентов для снадобий, которые своеобразными «гирляндами» свисали вверху и несколько рабочих котлов. Ей никогда не приходило в голову подобное сравнение себя и сказочного персонажа, пока Америка не сказал об этом вслух, но теперь она часто вспоминает эту историю, смотря на внешний вид своих покоев.       — Одолжите свой нож, ваше высочество, — улыбнулась девушка вытряхивая золотые яблоки из своей сумки в миску на длинном деревянном столе, что был завален склянками, травами, книгами и кое-где оставили следы въевшейся цветные порошки.       — Это оружие, а не кухонный прибор, ведьмочка моя, — Локи стащил у неё из-под носа одно яблочко. — Но мне правда интересно, дорогая, что ты собралась делать с этим.       — Ты этим «оружием» две недели назад нарезал ингредиенты только так, — напоминает она, выбирая фрукт, с которого начнёт. — Но для твоего спокойствие, я собираюсь провести эксперт, а не готовить себе завтрак, Локи.       Он хмыкает. Она, не глядя протягивает руку и улыбается, когда на ладонь ложиться холодная сталь.       — Ты даже не пытаешься найти свой флакон.       — Ты сам сказал, что никакого важного эффекта у твоего детища нет, — Максимофф аккуратно срезает с яблока тонкий слой золотой кожуры и на это её действие Локи цокает языком. Ну да, она использует его нож, чтобы почистить фрукты, так что это закапывание глаз, которое ведьма чувствует спиной, вполне оправданно, но она точно не собирается его есть.       — Расчёт был на то, чтобы дать тебе свободу выбора эффекта.       Они часто создавали зелья вместе — практически со дня прибытия в Асгард Локи повышал её навыки в этом вопросе с аргументом «это чисто ведьменское ремесло». Ванда шутила про их общее детище, их особенную связь с прикладной магией. Он добавлял, что Фригга не скоро задумается о внуках с его стороны — не раньше, чем начнёт спрашивать с Сиф и Тора — так что у них есть время создавать магию.       — Световой эффект?       Локи пожимает плечами:       — Дело твоё, но светящаяся бутылочка, Ванда?       — Преодоление гравитации.       — Летающая бутылочка, Ванда.       Ведьма убирает очищенное яблоко в сторону, упирается ладонями в стол и стучит по дереву пальцами, задумчиво разглядывая трещины в древесине. Затем берёт ещё один золотой фрукт и изрекает, орудуя ножом:       — Преобразование формы. Механическое.       — Поясни?       — Через посредников. Мне нужно превратить кожуру в пыль, проще сделать в ступе, но я хочу наверняка. И чтоб быстрее.       Локи без слов достаёт с полки книгу, открывает на нужной страницы и отмечает, обводя, все ингредиенты из списка, которые нужно добавить в его универсальную формулу. Потом он идёт за тем, что когда-то было её духами. Ванда слышит его действия, но не наблюдает за ним; она привыкла, что он слишком хорошо здесь ориентируется — в конце концов, до неё здесь жил сам младший царевич и ещё чуть раньше его мать.       — Спасибо! — кричит она, беря следующее яблоко.       Стеклянное донышко опускается рядом, потом под её нос ложиться книга, а сам Локи встаёт рядом и берёт один фрукт из миски, вооружившись своим вторым кинжалом.       — И что ты хочешь сделать?       — Я же сказала: растолочь золото.       — Это я понял. Потом?       — Сделать из них нити.       — Для чего?       — Увидишь, если у меня получится.       Ей просто нравится его раздражать тем, что от него скрывают какой-то магический секрет. Локи любит совать свой нос везде, он же, кроме прочего, бог озорства.       Ванда возиться с подбором всех элементов: ищет нужные травы и плоды, мелко нарезает и давит лезвием нечто тёмно-синего цвета, напоминающее по форме зубчики чеснока, и даже использует свой старый кухонный инвентарь, честно стащенный сюда из Нью-Йоркской квартире и работающий буквально на божей силе Тора: в кофемолке измельчаются самые твёрдые сорта семян, а кофевака не только заваривает, но и отсеивает траву от отвара. Сиреневая жижа темнеет, когда в неё попадает синяя вязкая субстанция.       — Самая современная ведьма, которую я знаю, — голос Локи кажется самую малость странным, но Максимофф слишком сосредоточена на том, чтобы перелить жидкость в свой флакон.       — Знаешь много ведьм, м-м-м?       — Уже не помню их имён, Ванда.       Он протягивает ей каменную ступку и убирает книгу на место, пока она собирает все яблочные очистки. Зелье быстро впитывается и девушка без особых усилий начинает работу над измельчением.       — У тебя столько золотых украшений, ты же знаешь?       — Их все подарил ты.       — И подарил бы ещё. Незачем было возиться с этими яблоками, хоть мне и интересно, что из этого выйдет.       — Я не планировала, одно просто упало мне на голову — и идея родилась.       Она слышит, как царевич хихикает и где-то совсем надолго возится, а потом снова встаёт рядом. Она видит, как перемолотая кожура выстраиваться ниточкой толщиной с человеческий волос и Локи где-то сматывает её.       — Я могу и сама это сделать, а если хочешь помочь, потолки.       — На кой тебе тогда наше варево? Я и сам с этим справлюсь, а ты пока расскажи про идею.       Ванда вспоминает, что он уже не раз помогал ей и в принципе не брезгует заниматься чисто женскими делами, поэтому не спорит.       — Я хочу сделать парик.       Эта мысль у неё в голове свернулась клубочком и ждала своего часа, весь вопрос был только в том, как её реализовать. Максимофф долго и ненавязчиво думала над тем, как же ей исполнить задуманное, поэтому, когда, отрекошетев от ствола дерева, а потом от её головы, в руку упало золотое яблоко, долго над своим планом Ванда не задумывалась.       — Зачем? — она чувствовала, как он не понимающе хлюпает глазами, а потом услышала его шепот на гране угроз и молитвы: — Только не говори мне, что это из-за той истории с волосами Сиф.       — В мыслях такого не было, — равнодушно отвечает землянка, убирая ступку на место.       — Мы уже давно обсуждали это с ней, Ванда.       — И она не имеет к этому никакого отношения, Локи, — девушка роется на полках в поисках той самой тонкой ткани, которую для неё сделал Локи из чешуи Йормунганд. Такая лёгкая материя из кожи самого большой змии была уникальным подарком и после всего, у неё оставалось ещё необходимое количество, так что нужно пускать в дело. — Считай мифы источником вдохновения.       Царевич фыркнул.       — И для кого же этот парик?       — Для Джейн Фостер, — и этот ответ заставляет его замолчать.       На свою голову-маникен, слепленную из шлемов стражников с участием Локи и при помощи магии, чешую Ванда закрепляет в полном молчании, сжав губы в тонкую линию.       Она не стала сообщать Тору о том, что Джейн больна, поэтому об этом знали только они вдвоём. Первое время мужчина настаивал на том, что его брат должен знать, ведьма и сама это понимала, но ей не хотелось отвлекать Тора от женитьбе на Сиф и подготовкой для занятия трона Асгарда. Доктор Фостер сама закончила их отношения потому что знала об их невозможности в таких обстоятельствах. Да любой, кто читал скандинавские мифы о богах и знал о связи Сиф и Тора в этих мифах знал это.       Тогда они впервые поговорили о Сигюн. Локи сказал, что встречал её совсем юным однажды, когда отец взял его в путешествие по мирам их империи, но он не капли не был впечатлён, хотя и находил Сигюн симпатичной. «Она была такой же как все, а ты выше остальных» — говорил он, а Ванда закатывала губы и морщила брови от таких заявлений: «В Мидгарде ведьм хватало на целые ковены, да и сейчас такое бывает, не придумывай». «Алой Ведьме не нужен ковен» — отвечал он.       За спиной раздался взрыв, который больше походил на хлопок, Ванда обернулась, машинально метнувшись взглядом к котлу. Царевич поднял на неё глаза и выпрямился.       — Норны. Всемогущие. — Максимофф оглядывала его с головы до ног, смогла выжать из себя два слова и действительно не понимала происходящее.       Черты лица его стали мягче и моложе, волосы — короче, аккуратнее уложены. Перед ней стоял юноша, но в его глазах были видны те самые знакомые и улыбка была всё такой же.       — Ругаешься под стать асгардцам, ведьмочка.       — Какого чёрта, Локи? — она в несколько шагов пересекла комнату.       — Ты сама принесла молодильные яблоки, — он подал плечами, — но не волнуйся, эффект временный.       Землянка покосилась на яблоки, потом обратно на него:       — И как скоро спадëт их магия?       — А что, я тебе не нравлюсь?       — Локи...       Он всегда был привлекательным и знал об этом. Её, правда, заинтересовали его магические навыки и возможность перенять опыт в несколько тысяч лет, но второй царевич действительно был привлекательным и она этого не отрицала. Молодым же он ей нравился сейчас ни чуть не меньше, если даже не больше.       Коварство воплоти смотрел на девушку, которая закусила губу, с азарным огоньком в глазах. Ей оставалось только вздохнуть.       — Правда не нравлюсь? — он поднял бровь и скрестил руки на груди. Ванда скопировала его позу и выдохнула:       — Мы женаты, — прокрутила кольцо на пальце. — И я не хочу, чтобы все, кто видел меня сегодня решили, что я кормлю тебя этими яблоками.       — У нас много работы и мало времени, если ты, конечно, не хочешь стоять на завтрашний церемонии с облезлым скальпом в руках, — вдруг серьёзно ответил Локи, направляясь к заготовке под парик с золотыми нитями. — Поэтому перестань забивать свою голову ерундой и закончи эксперт.       Ванда вернулась к своему месту как раз в тот момент, когда он подевал чешую из того самого флакончика.       — Что ты делаешь?       — Я доработал формулу и теперь со временем этот парик станет волосами леди Джейн, — просто ответил царевич, распределяя жидкость по шапочке. — Кстати, молодильная магия в таких малых количествах вполне может восстановить организм.       Ведьма взяла несколько волосинок и приложила прядь к «голове».       — Посмотрим там новый парфюм. И для Сиф что-нибудь выберем.       — Как скажешь.       К тому моменту, когда он уже выкладывал волосы в причёску, она водила покусанным яблоком по резному зеркалу и смотрела, как Джейн пьёт чай с Селвиком и Дарси в больничном кафетерии.