У нас не было выбора

«... На расстоянии двух шагов Когда я буду коснуться тебя готов Дай слово, что не появится пропасть и Любовь удастся спасти... Когда захлопнется твой капкан Когда я буду готов умереть от ран Дай слово, что перестанешь казнить меня Стала жестокой игра...» Саймон не понимал, каково это — довериться кому-то. Довериться тому, кто, казалось бы, не заслуживал даже малейшей его милости. Что бы сказали его погибшие товарищи? Что бы сказал кэп, увидев, как сейчас, с максимальной аккуратностью некогда враги сидели друг перед другом в одном белье и залечивали раны, пока спасённый ими ребёнок готовил ужин? Они бы не узнали его. Не приняли бы, возможно. Обогреватели накрылись. Было холодно, до цокота зубов и дрожи в руках. И это несмотря на то, что на поверхности было +20. Юля подняла голубые глаза на него, отчего лейтенанту стало не по себе. С тех пор, как они вернулись домой, она казалась странной. Собственно, как и он, хотя почему он волновался за неё больше? Гоуст умудрился каким-то чудом принять больше ударов, чем его спутница. Синяки, рубцы, порезы. Один хуже другого. Мужчина шикнул, когда почувствовал боль от перекиси на одной из ран. Юлия, заметив это, на мгновение остановилась. Рука дрогнула. "Что не так?" — Саймон наклонил голову, не прекращая обрабатывать бок Юли влажным ватным диском. "…Не, ничего." Женщина немного поменяла позу, выйдя тем самым из транса. "Еда готова!" — наконец объявил Саня, поставив последнюю тарелку борща на стол. На второе их ожидала перловка в маленькой кастрюле. Юля натянула свитер поверх футболки. Стало теплее, но недостаточно. А что, если достать настойку со склада? Лучше вишнёвую. Мягкий хруст огурчиками и сёрбанье борща заполнили тихое помещение. Одним залпом Юлия осушила половину кружки настойки. Крепка, заставила на мгновение поморщиться. "Мы нашли уцелевшие книги в школьной библиотеке," Начала она между жеваниями. "Думаю, некоторые тебе зайдут." Потянувшись вперёд, Юля наколола на вилку огурец из банки и с приятным, сочным хрустом между зубов пережевала его. Бочковые, маленькие, мм... бабушка могла сделать отменные закрутки. "Там есть о ниндзя? Или комиксы?" "Эээ..." Она на секунду замялась. "Ну, можешь сам после ужина посмотреть. Мы-то собирали в спешке." Спать без обогревателей — занятие не из лёгких. Одеяла помогали, но лучше всего — склубиться в один кокон, делясь теплом своего тела. Так они и сделали; центральным в этом коконе был Сашка, его обнимала Юля, а уже её — Гоуст. И пускай лейтенант не сильно хотел засыпать, его напарница настояла на этом, так как её аргументом послужило "давно не видела его в своей постели". Александр прижался щекой к её груди, пока пальцы полковника в успокаивающем жесте гладили его тёмные кучерявые волосы. Знал бы этот мальчик, что действительно случилось с его роднёй — как бы он отреагировал? Что бы сказал им? Накричал бы, истерил? "Не сжимай его так крепко," Прошептал Саймон над головой. Он погладил её плечо, слегка сжав. "Раздавишь." Саша давно заснул, оставив взрослых на небольшой разговор перед сном. "Ну, раньше ведь никого не раздавливала." Юля пожала плечами. Недолго думая, она прижалась лбом к его ключицам, продолжая гладить мальчика по голове. "Ты... тоже вспоминала кого-то?" "Что?" Она подняла голову, оказавшись в миллиметрах от его лица в маске. Они притаили дыхание, вглядываясь в глаза друг друга, будто ища в разноцветных радужках искренности. "Там, в школе," Начал Саймон, приподняв туловище, опираясь на согнутую руку. "Я вспоминал племянника. Поэтому подумал, что из-за этого ты такая... никакая." С удивительной мягкостью, которую он ранее никогда не показывал, Гоуст коснулся её щеки и завёл невидимую прядку волос за ухо. Юлия задержала взгляд на Гоусте, чувствуя, как тепло его руки на её щеке вызывают в ней непрошенные эмоции. Она сглотнула, будто проглатывая горечь, и отвела глаза. "Да ну тебя," Пробормотала она, отмахиваясь от его слов. "Какие тут могут быть воспоминания? Это не те заботы, которые нас должны сейчас беспокоить." Гоуст, однако, не отступал. "Юлья, я не какой-то там дурак. Видел, как ты смотрела на Алекса, когда он готовил ужин." Мужчина прищурился, будто пытаясь найти что-то. "Это ведь не просто забота о ребёнке. Не хочешь об этом говорить? Хорошо. Но не прячься за делами. Ты сама себя загоняешь в угол.” Утро. Или, может, что-то похожее. По ощущениям прошло несколько часов. Тело ныло, голова у Юли побаливала. Холодно не было, это был плюс, но недолгий. На завтрак было то же, что и вчера — борщ, перловка и бочковые огурчики в литровой банке. Возможно, задаетесь вопросом: где они достали овощи и крупу? В погребе у бабушки были закрутки с борщевой заправкой, а перловку нашли в магазине, как и другие крупы типа гречки и пшена. Всё проверено, а что заражено — утилизировано. Банные процедуры, как говорилось ранее, проводились крайне редко для экономии принадлежностей. Но после тяжёлых вылазок смыть с себя грязь — самое лучшее чувство. Фонарь был подвешен на крючок, вода снова разбавлена. Со склада взят начатый кусок мыла, полотенца и зубные щётки. Саша тоже впервые за неделю вызвался искупаться. Голова чесалась до ранок, как и хозяйство. А пахло от них троих… Тёплая водица вылилась на спину мальчишки. Юля намыливала лопатки Гоуста, смывая с ранок грязь и засохшую кровь. Ногтями она соскребала омертвевшую кожу, оставляя розоватые полосы. "Санечка, помощь нужна?" "Не, тёть Юль. Сам справлюсь." После ухода Александра, закутанного в полотенце, снова повисла тишина. Напряжённая, невыносимая. Слова никто вымолвить не смог. Юлия села на стул и достала из ведёрка зубную щётку. Зубной пасты у них в наличии было лишь два тюбика, так что её экономили ещё больше. И не дай бог лишняя капля упадёт на пол. Саймон мельком взглянул на неё. Он смыл с себя оставшееся мыло и вытерся полотенцем. Так свежо... словно заново родился. "Итак-сэ..." Юлия отвинтила крышку от обогревателя и отложила в сторону. Облокотилась на колено, осматривая провода. Похоже, как крысы поели. Откуда им тут взяться? "Вот так неожиданность первого калибра," — пробормотала она, хмыкнув себе под нос. "Чего там?" Трясясь от холода в пледе, спросил мальчишка, подойдя ближе. "Сашунь, принеси-ка со склада ящик с надписью «запчасти»." Обернувшись, полковник взяла небольшой фонарик из кармана и включила его, нажав на кнопку дважды. Она снова посветила, на этот раз более ясно видя картину. "Ёпт твою через коромысло." "Это же та слизь с тварей." Верно подметил Гоуст, сев рядом с ней и поджав одну ногу под себя, повторяя её позу, только в зеркальном отражении. "Ага." Почувствовав себя смелой, Юля прикоснулась к слизи на проводах, и сразу пожалела об этом; мерзкая дрянь, словно кислота, начать реагировать на ее кожу, расщепляя ткани, пока она не зажала руку в подол своей кофты. "Ай, ай, блять, епт твою мать, ай!" Ругалась женщина себе под нос, мыча от боли. Рука продолжала дрожать, не выдерживая такие страдания. "И аптечку!" Воскликнул на русском Гоуст уходящему Александру, взяв напарницу за руку. "Осторожно. Дай гляну." Указательный и средний пальцы осторожно прошлись по внутренней стороне ладони, поднимаясь к обоженым пальцам. Черт. "Нужно промыть." Юлия сжала зубы, с трудом сдерживая стон, когда Гоуст продолжал осматривать её руку. Его касание было одновременно аккуратным и неприятно хладнокровным, как и он сам. "Ты вот сейчас кайфуешь, а?" Процедила та сквозь зубы, стараясь переключить внимание на сарказм, а не на боль. "Не больше, чем ты." Буркнул лейтенант, продолжая своё дело. Он наконец отпустил её ладонь, поднимая карий взор. "Эта дрянь могла убить тебя. Доверься мне на минуту." Юля же скривилась, но промолчала. Это не первый раз, когда она доверяла ему свои раны, хотя каждый раз ей было не по себе от его холодного внимания. Саша подбежав к ним с ящиком запчастей и аптечкой, которую Гоуст тут же взял, начиная рыться в ней. Тазик с водой и перекись вскоре были наготове. Он приподнял руку полковника, обернул её вокруг своего запястья, чтобы крепко держать, и начал промывать рану. "Блять, мгх..." Женщина чуть не вырвала руку, но Гоуст вовремя удержал её. "Тихо. Ты же крепкая." Пробормотал Саймон, не отводя взгляда от её ладони. Он мог спокойно коснуться ее кости на кончиках пальцев, как и этой субстанции, поэтому вел себя настолько осторожно, насколько это ему было позволено. Её дыхание участилось, но она не издавала ни звука, наблюдая, как его лицо напряглось в этой странной смеси заботы и привычного безразличия. Юлия снова почувствовала неприятную волну эмоций. Острая боль не отступала, и с ней росло раздражение. "...Д-Долго ещё?" "Не двигайся, полковник. Еще чуть-чуть." Тишина снова поглотила их, лишь отголоски капель воды об пол нарушали напряжённое молчание. Саша молча наблюдал за ними со стороны, заметно вздрагивая от холода и волнения. Но увидев, в какое состояние превратилась рука его опекунши, отвернул голову, не желая от такой сцены потом отмывать пол от блевотины. Гоуст внимательно рассматривал свою работу. Время от времени он бросал взгляды на её лицо, словно проверяя, не потеряла ли она сознание. Юлия изогнулась, когда лейтенант продолжил промывать химический ожог. Перекись пузырилась, излучая резкий запах, который вперемешку с металлическим оттенком крови проникал в её нос. Каждое движение было как удар молота по её нервам, и всё, что оставалось — это сдерживать стоны и грубые слова, которые рвались из горла. Наконец, пальцы были крепко обмотаны бинтом. Их было не согнуть. Да и Юля не пыталась. Она стиснула зубы, не отрывая взгляда от белых сетчатых тканей, плотно обвивающих её руку. От последствий взаимодействия с кислотной слизью её кожа приобрела нездоровый серый оттенок, а боль не утихала ни на минуту. Ощущение, будто руку разрывают на части, было невыносимым, но она старалась не подавать вида. Тонкая струйка пота скатилась по её лбу, но она не позволила себе вздрогнуть. "Надо как то выбросить эти...аргх, не хочу при ребенке ругаться, но...дуйчики. Не думаю что после...их удастся починить." Полковник стиснула зубы, взор медленно перекочевал на испорченные обогреватели. Одно было неясно: каким именно образом они испортились? Только Саня был здесь, и никто другой. "Позже нужно будет проверить другие места на наличие этой заразы." "Я разберусь." Гоуст кивнул, положив ладонь на ее макушку, взъерошив локоны. "Отдохни. Алекс, присмотри за ней." "Но я ведь могу помочь-" "Нет. Мне уже хватило достаточно Юльи." Саймон отвернулся. Пальцы неторопливо прошлись по корпусу, стараясь взять так, чтобы желтая жижа осталась внутри. А это, мягко говоря, было сложно сделать. Сжечь было непросто. А что, если это привлечёт внимание тварей неподалёку? Нужно было действовать осторожно. "Вот... так." Гоуст медленно поставил обогреватель у забора соседнего дома, неподалёку от их временного убежища. Он осмотрелся, не заметив ничего подозрительного, однако его взгляд зацепился за нечто тревожное: на нижней части корпуса обогревателя виднелись красные пятна. Словно отпечатки пальцев. Саймон нахмурился, слегка приоткрыв губы. Могли ли это быть следы Юлии? Переступая через две ступеньки, лейтенант вернулся обратно и закрыл за собой дверь. Взгляд упал на кровать, где Александр аккуратно гладил Юлю по спине. Женщина склонила голову к его маленькому плечу. “Ну, как вы тут?” Гоуст потер ладони, затем сел на край своей кровати. “Может, воды принести?” “Нет… всё нормально.” Юлия тяжело вздохнула, вытирая рукой слюну с уголка рта. Она выглядела подавленной, но всё ещё могла отвечать на вопросы. “Ты не ранен?” “Нет, мадам.” Лейтенант отрицательно качнул головой. Его взгляд метнулся в сторону кухни, где недавно стояли обогреватели. Поднявшись, он медленным шагом подошёл ближе и осмотрел угол. Всё выглядело как обычно: стол, стулья, горелка, раковина с двумя губками и полка для посуды. Саймон поднял глаза к потолку. В бункере стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь дыханием Юлии и едва слышным шорохом ткани, когда Саша двигался рядом с ней. Лейтенант поджал губы. Он ожидал увидеть что-то за решетками вентиляции. В этом мире нельзя было исключать ничего. “Вентиляцию давно проверяли?” Спросил он, бросив мимолётный взгляд на Юлию. Та медленно повернула голову, глядя на решетку в углу. Её лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнула тревога. “Нет... но если та дрянь попала в систему…” Она осеклась, слишком уставшая, чтобы закончить мысль, но её суть была ясна: если слизь попала в вентиляцию, это могло ухудшить их положение. “Ладно, я проверю.” Тихо сказал Гоуст, поднимаясь. Он быстро осмотрелся в поисках инструмента. В руке блеснул мультитул, который он всегда держал при себе. Мужчина подошёл к вентиляционной решетке, стараясь действовать без лишнего шума, чтобы не нарушить хрупкую тишину. Он аккуратно открутил крепления, надеясь, что за решеткой его не ждёт очередной неприятный сюрприз. Когда решётка поддалась, воздух стал прохладнее. Лейтенант задержал дыхание и осторожно приподнял её. Тьма за решёткой встретила его. Саймон нахмурился и подсветил фонариком. То, что он увидел, заставило его замереть. Внутри вентиляции, среди пыли и паутины, темнели пятна. Те же самые красные следы, что он видел на обогревателях, только их было больше. Неровные отпечатки ползли по стенкам вентиляции, уходя в глубину. “Твою мать.” Прошептал он, ощущая, как напряжение сковывает тело. Гоуст быстро вернул решетку на место с тихим щелчком. У него возникли подозрения, которые не давали покоя: как эти следы могли оказаться здесь? Он оглянулся через плечо на Сашу, который сидел рядом с Юлией, аккуратно поглаживая её по спине, стараясь её успокоить. Но что-то в этом показалось Саймону слишком спокойным, почти ненатуральным. Саша вёл себя странно — либо он был слишком хладнокровен для своего возраста, что уже не удивляло, либо что-то скрывал. Гоуст медленно подошёл к ним, убирая мультитул в карман. Он сел на край кровати, ближе к мальчику, и тихо спросил, стараясь не встревожить Юлию: “Алекс, пока нас не было… Ты ничего странного не слышал? Может, шорохи в стенах?” Саймон слегка наклонился, давая понять, что этот вопрос не пустой. Сейчас он вел допрос, и старался сдерживать силу, чтобы не выпытывать как в старые добрые. Мальчик вздрогнул и поднял глаза. Их взгляды встретились, и Саша явно не ожидал такого вопроса. “Ничего такого.” Тихо ответил он, не отрывая глаз от Гоуста. Но в его голосе не было детского испуга, который Саймон ожидал. Лейтенант нахмурился. “Точно?” Он подался вперёд, внимательно наблюдая за лицом мальчика. “Может, ты просто не придал значения?” Саша сжал губы, тревога мелькнула в его глазах. Он опустил взгляд на колени и замотал головой: “Нет… Я был здесь всё время. Я бы сказал, если бы что-то услышал или кто-то пришёл.” Его голос дрогнул. Саймон не отводил взгляда, и как вояке ему было сложно не подозревать. Мальчик мог и не знать, что произошло, но что-то в его поведении настораживало. “Хорошо.” Спокойно сказал Гоуст, хотя в его голосе чувствовалась скрытая угроза. Он медленно поднялся. “Если что-то вспомнишь, сразу скажи. Это стоит наших шкур.” Саша кивнул, но глаз не поднял. Гоуст перевёл взгляд на Юлю, которая начинала приходить в себя, а потом снова посмотрел на вентиляцию, за которой могла скрываться угроза. Ему нужно было разобраться. Слишком много вещей не сходилось. День медленно склонялся к полудню, а там уже и вечер был не за горами. Лейтенанту пришлось осмотреть буквально все потаённые места вместе с маленьким напарником, залезать во все щели. И везде он находил лишь следы — красные пятна, отпечатки пальцев. Это нечто явно было умным и наблюдательным, иначе бы уже напало. Или, может, уже? Горячка мучила старое тело Юлии, но она, упрямая, оставалась в сознании. Это было на неё так похоже. Вечно держалась до последнего, несмотря на боль, страх и другие чувства, которые могли её захватить. Гоуст искоса взглянул на мальчишку. Саша молча сидел на своём матрасе, иногда поглядывая на Юлю, пока читал книгу. Он всё-таки нашёл что-то по своему вкусу. Книга была на русском, что не могло не радовать, ведь белорусский он не понимал. “Не вовремя тебе стало плохо.” Цокнул Саймон, садясь на край Юлиной кровати. “Я бы мог отправиться в больницу за медикаментами, чтобы сбить температуру, но…” “Всё нормально.” Юля вздохнула, поправила прохладную тряпку на лице и устремила взгляд на потолок. “Пока этого достаточно.” “...Здесь больше небезопасно.” “И что ты предлагаешь?” “Уехать.” “Ха! Куда? Ты не умеешь водить.” “Научусь.” Гоуст схватил её за запястье и легонько сжал. “Мы все хотим покоя, да? Если эта тварь будет здесь, пока мы спим, и мы её не найдём… Что тогда? Мы — просто корм, с которым она играет.” “Если мы хотим…” Юля не успела договорить, как её руки оказались сжаты над головой. Холодный, строгий взгляд Гоуста впился в неё. “Никаких "мы". Ты и я хотим разного.” Прищуренный взор, легкий наклон головы. Он явно изучал ее реакцию, несмотря на явную угрозу в тоне. “У нас сделка. Сколько раз мне повторять это?” Прошипела Юля, маленькие капли слюны вылетели из её рта и упали на череп его маски. Пальцы дрожали, пока она не сжала их в кулаки. “Я не настолько чокнутая, чтобы в одиночку справляться с этими облупышами на улице. Думаю, ты тоже. Так что вправь себе мозги и подумай хорошенько!” “Знаешь, а мы ведь толком ничего друг другу не сделали.” Юля подтянула ноги к себе. Её грудь вздымалась и опускалась, пальцы сцепились под затылком. “Мы ведь просто солдаты, выполняющие приказы. У нас не было причин так грызться, обмениваться обидными словами и соревноваться.” Гоуст поднял карие очи, нахмурившись в недоумении. Однако смысл слов он понял хорошо. “Верно. Но ведь, поначалу мы не могли по другому. У нас просто… наверное, выбора не было.”