У нас не было выбора

“Нет…нет, не надо!” Кричала молодая девушка , хрипя от боли. Ей было не больше 20, волосы светлыми прядями прилипли ко лбу, а кожа побледнела до мертвенной белизны. Она судорожно пыталась отодвинуться, но силы уже покидали ее, и кровь текла вишневыми ручьями из обрубка ноги. Он издавал влажные, отвратительные звуки своей пастью, наслаждаясь каждым кусочком плоти, который срывал с оторванной конечности. Его глаза, потемневшие от голода, неотрывно следили за ее лицом, выискивая малейшие признаки надежды, чтобы раздавить их, словно хрупкое стекло под когтями. Он упивался страхом; словно это было лучшее вино, а каждое всхлипывание жертвы подпитывало его безумие. Он не просто убивал - он смаковал этот момент. Когда кость оголилась и в обглоданной плоти больше не осталось ничего, что стоило бы жевать, он с ленивым удовольствием отбросил останки ноги в сторону. Теперь настал черед основного блюда. Он навис над девушкой, его когти с проливным треском впились в кожу, рвали мышцы, пробивались к ребрам. Девушка забилась в конвульсиях, как рыба на берегу, захлебываясь в собственном крике, который стал почти нечеловеческим. Но он не остановился; мощным рывком разломил ребра, словно сухие ветки, а алый поток разлился по его рукам. Запах крови сводил его с ума, а теплое мясо под его когтями было таким восхитительным, что он впился зубами в ее грудь, не обращая внимания на последние всплески жизни. Для него это была не просто охота, а ритуал. Наслаждение, переплетающее боль и страх в единый, невыносимый плащ агонии. “М-да, не повезло беднягам.” Юля села на корточки у трупов молодой пары, хотя, скорее скелетов, в каких то местах все еще с остатками мышц. Одежда с них была сорвана, раздерта в клочья. В маленькой женской сумочке не было ничего толком полезного: гигиеническая помада, кошелек, сухие салфетки, раздолбанный на две части сенсорный телефон. “Пойдём, нам нужно осмотреть остальные номера.” Гоуст кивнул в сторону двери и вышел из комнаты под номером «19». Он чуть сжал винтовку в руках, увидев, как малыша под их опекой стошнило на одну из стен. “Все нормально?” “Кха, кха-а…да, да. Порядок.” Отмахнулся тот, вытерев рукавом остатки рвоты с подбородка. “Просто, ну, знаете…вид этих трупов, вонь и всё такое…” “Привыкнешь. Не маленький уже.” Юля вышла следом за напарником. В один из кармашков бронежилета она впихнула тампоны с прозрачной обертке, на месте открытия которых написано «o.b.», и снова взяла дробовик в обе руки. Не прошло и года, как дверь «15» номера поддалась под натиском отмычек. Внутри было пусто. Мебель скрыта за белыми скатертями, картины современности висели в мини кухне и над кроватью. “6?” Гоуст провел кончиками пальцев по большой цифре нарисованной, возможно, грязью, на персиковой стене. Он с прищуром изучал её. “Что это может значить?” “Эээ…ну, 6 - это перевернутая 9.” Усмехнулась полковник, заглядывая в маленький холодильник в поисках провианта. Однако судя по луже под ее ногами вряд-ли что то свежее. Она скривила рожицу. “А 9 означает цикличность. Ц - девятка.” “Что?” “Ой всё.” Юлия цокнула языком, напряженно вздохнула и закатила глаза. “Ничего ты не понимаешь в…эээ…слово забыла.” Неподалёку, на кухонном столе, карий взгляд заприметил газету. Она была на русском. Лейтенант остановился и провел большими пальцами по заголовку: «УБИЙСТВО ДЕТЕЙ: ВИНОВНИК ПОКОНЧИЛ С СОБОЙ В КАМЕРЕ» «…Утром, 27-го октября 2024 года, Алексей Юрьевич Жиров, виновный в недавнем похищении, сексуальном насилии и жестоком убийстве детей, был найден в своей камере. Преступник покончил с собой. По сообщению полиции, причиной смерти послужила кровопотеря, вызванная нарушением целостности поверхностных вен. Рана глубиной около 4 сантиметров была нанесена украденным ножом с кухни…» “Вот ублюдок.” Пробормотал Саймон, кинув газету обратно на стол. “Правильно сделал.” Александр прошел мимо взрослых. Он сглотнул, пока ореховые глаза сканировали очередную комнату. Остановился только тогда, когда нашел проход в другое здание. “А-э, теть Юль. Я тут кое что нашёл.” Саша сделал шаг назад, перебирая пальцами по рукояти мачете, пока не посмотрел на взрослых, идущие к нему. “Вот так неожиданность первого калибра.” Женщина свистнула, заглянув внутрь другого здания. Она коснулась обнаженных кирпичей и мельком посмотрела на Гоуста. “Я на разведку. На всякий случай не расслабляй булки.” С этими словами Юлия подняла ногу к расщелине и пригнулась, чтобы перепрыгнуть небольшое расстояние в метр с хвостиком. Только вот, кирпичи на той стороне были не слишком прочными– “Юлья!” Саймон побежал вслед, не успев ухватиться за её руку, как она упала между расщелинами. “Где...?” Он осмотрел место падения, но ее не было. Лейтенант практически задыхался под маской, сердце бешено стучало в груди. “Куда она делась?” “Мати-и-и-льда.” Старший лейтенант провела рукой по мягкой шерсти полосатой кошки, следя за её плавными движениями по спинке дивана. Мужчина с нежностью целовал свою жену в щёку, а мальчик в углу открывал подарок, и его глаза светились от радости. По телевизору мигала сцена из "Интерны". “Господи…Ебут и фамилии не спрашивают.” Юля опустила голову. Она снова была там. Снова слышала крики, снова смотрела отрывки своей памяти, которые как осколок стекла резали по сердцу. Она вся была выжата, словно лимон, а боль от этого казалась почти физической. Но, осмотревшись, Юлия заметила, что её шрама от кислоты не было, а её руки и ноги были свободны. За спиной белый экран проектировал бессмысленную картину битвы муравьёв. Женщина насторожилась, ведь такого никогда не было. Её тело затекло, и, словно после долгого застоя, встала, едва сдерживая болезненный стон, чувствуя, как суставы затвердели. На цыпочках Юля двинулась к двери, затаив дыхание, но её взгляд тут же наткнулся на надзирателя, проходящего мимо. По телу пролетел холодок. Запах… смесь гнилой плоти и яблочного мыла, и к горлу подкатил ком. Звать на помощь было бессмысленно. Она знала, где находится, и что все это - был плод ее больного воображения, ее личный ад. Но, ухватившись за доску на двери, Юлия, скрипя зубами, приложила усилие, чтобы вырвать её вместе с ржавыми гвоздями. Это было лишь начало пути; как только дверь открылась, тьма рассеялась, и она увидела... тысячи камер, смотрящих прямо на неё. Вороны поднялись в небо. Они издавали карканье, несколько наблюдали за парнями на проводах. “Fuckin’ hell…” Ругался на английском Гоуст, обыскивая окрестности. Не могла же она сквозь землю провалиться? Хотя, эта женщина была способна на всё, и то, как она исчезла перед его глазами, только подтверждало это. “Слушай, эээ… Призрак?” Алекс повернул голову, наблюдая, как тот с трудом пролезает в зазор между зданиями, пытаясь найти хотя бы каплю крови на стенах или следы её движения. “Я всё хотел спросить: а это на твоей маске… это реальный череп?” Гоуст тяжело вздохнул. “Долгая история. Нет времени на это сейчас.” “Он что, принадлежал кому-то близкому?” Саймон на мгновение замер, и, сквозь маску, голос его прозвучал резче: “Мы ищем Юлью, Алекс, а не моё прошлое. Держи фокус.” “А что случилось с твоими товарищами? Они тоже мертвы?” Алекс осекся, почувствовав, что зашёл слишком далеко. “Да.” тихо ответил Гоуст, после секунды молчания. “Я их убил. Сейчас их трупы гниют на базе Дубинец.” Неловкое молчание повисло между ними. “...Тетя Юля как то говорила, что вы с ней были врагами.” Гоуст молчал. Потом кивнул и быстро вылез из расщелины, проверяя периметр под прицелом на наличие тварей. “Но, как ни странно, вы сошлись. Ты доверяешь ей, да?” Алекс говорил с неожиданной мягкостью, и Гоуст, слегка нахмурив брови, оглянулся. “...Можно и так сказать.” Тихо ответил он, прислушиваясь к шуму, доносящемуся из открытого ангара. На кирпичной стене дома он заметил странные надписи, написанные потекшей красной и оранжевой красками, как на русском, так на английском. «Их шАги БлижЕЕе Не дышИ» «Я ВИЖУ это снова ОНО УЖЕ ЗДЕСЬ» «ХУЙ» «Лабиринт внутри головы Никто не выйдет» Гоуст вскинул бровь, особо не обращая внимания смысла с каракуль. Он поджал губы, отвернул голову от стены и тихонько подошёл к ангару. Камеры слепили ее. Юля едва ли смогла разглядеть двери из темного дуба, разбросанные в шахматном порядке по невидимому коридору. Эти двери были не похожи на те, что были в ее, так сказать, камере. Крепкие, с замками, украшенными головами змей. На каждой из двери было нарисовано по каждому маленькому животному: крысы, жабы, птицы. И лишь одна дверь с рисунком белки была открыта, в которую собственно полковник и зашла. Это был ее кабинет. Тот же самый стол. В маленькой рамке фото племянника, рядом стояла зелёная лампа с золотым выключателем. Бумаги осторожно были разложены по рабочей поверхности. Два шкафа с документами и книгами стояли позади него. Порядок, дисциплина, и это только на работе. Ох, она далеко не была чистоплотна, как говорили о ней некоторые солдаты. Да и кто же знал, что в шухляде Юлия Дубинец будет хранить три таблетки в пакетике, которые точно не предназначены для снятия боли? Она сглотнула. Под былой марш солдат за ее окном включила свет и сразу же заметила странную тень, которую отбрасывала люстра. “Это что блять за головоломки?” Вздохнула Юля, глядя то на лампу, то на пол. “Начинается. Вместо нормального выхода как обычно мне предлагают поиграть со своим мозгом. Зашибись.” “Юлья, приём! Ты слышишь меня?” Внезапно она услышала сквозь помехи нагрудной рации знакомый голос. “Гоуст?” Юлия несколько раз моргнула и загнула плечи внутрь, со второй попытки сумев ухватиться за кнопку. “Гоуст? Ты как блять со мной общаешься?” “Ты где вообще? Куда пропала? Мы ищем тебя!” “Я– я не смогу тебе объяснить, Гоуст.” Поджала губы полковник, ее взгляд напрягся. “Это не то место, которое ты сможешь понять.” Юля подняла голову, левой рукой пытаясь дотянуться до края плоской лампы. “Мне пора…Отбой.” “Что?” Саймон насупился, пока добивал ногой мутировавшего, расквасив берцем его голову. “Не говори со мной загадками, Юлья! Ты ведь знаешь– Юлья? Прием? Юлья!!” Но связь оборвалась. В груди сжимался узел беспокойства и…некоторых сомнений. Плечи высоко поднимались и опускались при каждом вздохе. “Fuckin’ hell…” “Все в порядке?” Саня вошел в ангар, зажав нос пальцами, а мачете под подмышкой. “М-ага. Смог связаться с Юльей.” Он опустил ногу с плоти и обернулся к свету. “Пойдем. Ее здесь нет.” Пройдя мимо мальчика, лейтенант достал карту города. “Эх-н-ну же..!” Юлия напряглась, дотягиваясь до странной коробочки, одиноко лежащей на люстре. Это было не просто неудобно – сам предмет казался неправильным, как будто его чужеродность прогрызала окружающее пространство. Тень коробки на полу была чуть длиннее, чем должна, будто насмехалась над законами физики. И, сумев, наконец-то добраться до коробочки кончиками пальцев, лампа с грохотом внезапно упала ей в ноги. Осколки рассыпались по полу, а ключ вывалился из открытой коробки. Но, к сожалению, это была ключ-карта, которая точно не подходит к какой либо из дверей в коридоре. “Да ебаться в пассатижи.” Юлия цокнула языком, присела на корточки и подобрала карточку. На ней не было никаких надписей, только синяя полоска на одном из длинных краев прямоугольника. Женщина засунула ее в задний карман джинс. Тут в дверь раздался стук. Глухой, уверенный. Сердце Юлии вздрогнуло, а рука инстинктивно потянулась к кобуре... Пустой кобуре. “Полковник, разрешите войти.” Этот голос. Она узнала бы его среди тысяч других…и узнает из тех, кого первым предала. Юлия проглотила комок в горле. “Да... Да, входи, Антипов.” Саймон шагал по заросшей дорожке, сжимая карту в руках. Его дыхание было тяжелым, но ровным. Напряжение сковывало тело, а руки едва заметно дрожали, выдавая внутреннюю борьбу. Он был как машина — двигался на автомате, шаг за шагом, но внутри его разрывало. Где она? Где Юлья? Она словно растворилась в тумане. Может, это очередная проделка этого проклятого города? Гоуст окинул взглядом темные силуэты зданий, окружавших их, как безмолвные судьи. В одном из окон что-то двигалось, и он увидел, как тварь доедала остатки рыжего котёнка, словно какие-то наггетсы. Отвращение подкатывало к горлу, но он заставил себя отвлечься. “Лейтенант Гоуст, соберись.” Прошептал он себе. Паника подкатывала, но лейтенант загнал её глубже. Он не имел права на слабость, не здесь, не сейчас. “Проклятье, Юлья! Почему ты всегда делаешь всё по-своему?” «Ты снова на грани провала. Сколько их ещё погибнет из-за тебя? Она уже мертва, как и все остальные.» Саша тихо шагал за ним, сжимая мачете. “Может, стоит вернуться?” Неуверенно предложил он, глядя на карту в руках Гоуста. “Она сама нас найдет, если выберется.” Саймон остановился, оборачиваясь к мальчишке. “Нет!” Голос его оказался резче, чем он хотел. “Она жива. И я не оставлю её.” Гоуст на мгновение задержал взгляд на побелевших костяшках подростка, заметив, как он сжал мачете до боли. “Прости.” Коротко бросил он, отводя взгляд. “Наверное для твоего молодого мозга это слишком. Но тебе придется привыкнуть, хочется тебе этого, или нет.” Они двинулись дальше, туман густел, скрадывая звуки их шагов. Где-то вдалеке что-то тяжелое волокло цепи по асфальту. Гоуст замер, прижав палец к губам, и Саша послушно застыл, стиснув мачете так, что побелели костяшки. «Ты её потеряешь. Как всегда.» Мысль хлестнула его, как удар. Он провёл рукой по нарисованной челюсти на своей маске, ощущая знакомую тяжесть. “Нет.” Тихо произнёс он себе. “Напарники всегда держатся вместе.” Внезапно раздалась сирена. Громкая, гулкая, словно звук шёл из самой земли, пробираясь через каждый нерв. Мутанты замерли, а затем начали извиваться. Их суставы хрустели, а из горловых щелей вырывался жалобный вой, отчего казалось, что сирена разрывала их изнутри. Гоуст заметил, как с фасадов домов слетала белая шелуха, будто сброшенная кожа. Обнажившиеся стены выглядели обугленными, испещрёнными глубокими трещинами и следами когтей. Воздух стал густым, пахло гарью и ржавчиной. Он не терял времени — схватил мальчика и побежал к переулку, оставляя позади ржавые решётки, которые под ногами звенели, как предательский сигнал для монстров. Они выскочили на твёрдую землю, где можно было двигаться тише. "Что за нахер? Что за пародия на Silent Hill?" — пробормотал он, нахмурившись. И тут появился обугленный. Его длинные, искривлённые конечности звенели, стуча по решёткам. Безликая голова поворачивалась из стороны в сторону, будто он пытался улавливать запах или звук. Его когти с отвратительным скрежетом царапали металл, оставляя длинные борозды. Саймон прижал мальчика к себе, заткнув ему рот рукой. Сам он замер, затаив дыхание. В воздухе повисло тяжёлое напряжение. Шаг. Звонкий скрежет когтя по металлу. Ещё шаг. Монстр замер. Саймон почувствовал, как холодный пот скатывается по спине. Казалось, даже сердце замирало, пока обугленная тварь не развернулась и не продолжила свой путь. Мужчина дождался, пока гулкие шаги исчезнут вдали, и только тогда позволил себе выдохнуть. Юлия застыла. Антипов стоял перед ней – образ, который должен был остаться в прошлом, навсегда похороненный вместе с теми ошибками, о которых она старалась забыть. Но сейчас он выглядел живым. Слишком живым. И это пугало больше, чем любой монстр, подстерегавший её в теперешней Беларуси. Она крепче сжала ключ-карту в руке, ее ногти почти впились в кожу. Лейтенант молча подошел к столу с двумя стульчиками друг напротив друга, и положил на него документы. На несколько секунд повисла гробовая тишина. "Неужели так сложно выдавить из себя хоть слово, полковник?" Его голос прозвучал мягко, почти насмешливо, но в этих интонациях была скрытая угроза. "Ты умер." Наконец произнесла она, её голос был хриплым, натянутым, будто его вытащили из самых глубин её разума. И это было действительно так. "И ты всё ещё винить себя в этом будешь?" Антипов шагнул ближе, его фигура затмила единственный источник света в комнате, оставляя её почти в полной темноте. "Нет, Юля. Это не я. Это ты. Это место. Это мы." Юлия сделала шаг назад, чувствуя, как пол под ногами слегка прогибается, как если бы она стояла не на твёрдой поверхности. Хотя это всего лишь ее подкошенные ноги. Возьми себя в руки. "Это очередная игра." Пытаясь восстановить контроль над дыханием, но в голове пронеслись образы: мальчики и девочки в форме, в тот день, когда началось заражение. Их крики. Агония. Гниющая плоть, медленно срывающаяся с них. "Скажи мне, полковник," Антипов остановился, его глаза сверкнули ледяным блеском. "Думаешь, спасение мальчишки искупит нас? Мою жену? Мою дочь? Или мы до сих пор твои пешки, которые ты выкинула с доски?" Глаза его расширились, он преподнёс ладонь к рту, чтобы скрыть широкую улыбку. “Ах, точно! Тебя ведь тоже выкинули из игры.” Юлия сорвалась с места, бросаясь к аварийному топору на стене. Она схватила его, повернувшись к парню. Но вместо Антипова перед ней стоял кто-то другой. Лицо бывшего солдата исказилось, как если бы с куклы растаял воск, обнажая бесформенные черты. Пустые черные глаза впились в неё, а его тело растянулось, превращаясь в нечто чуждое. "Тварь." Прошипела она, вскидывая топор. Первый удар пришёлся по плечу монстра, откуда выплеснулась густая черная жидкость, едва не попав ей на лицо. Полковник ударила еще раз, топор вошел глубже, но тварь лишь издала звук, похожий на хриплый смешок, и рванулась вперед. “Думаешь, спасёшься? Как в прошлые разы, а?!” “Антипов” ударил женщину одним из щупалец, что вылезли из его раны. Черная жидкость прожигала ее униформу, а затем и плоть, тем самым позволив твари проникнуть насквозь, обволокти и следующим ударом проткнуть плечо. Он приблизился поближе, почти вплотную. “Как думаешь, как отреагирует Гоуст?” Юлия стиснула зубы и ударила вновь. Это был последний удар. “Антипов” расплавился, но теперь раны сильно кровоточили. Она буквально видела выпирающую сломанную костяшку в своем плече, которым больше не могла пошевелить. “Ах ты ж ебаный нахуй..” Женщина зажмурилась, не желая смотреть на это зрелище так близко. Писк. Протяжный, шел где то с потолка. Шкаф, что стоял позади стола, со скрипом повернулся. За ним была дверь, белоснежная, с замком, в которую как раз и подходила ключ карта. Хромая, Юлия обошла столы. Кончики пальцев осторожно коснулись двери, оставляя после себя следы грязи и крови. С очень большим трудом высунув карту с правого заднего кармана левой рукой так, чтобы органы из бока не вывалились наружу, полковник вставила карту, кою дверь с готовностью проглотила. Щелчок. “Ворота” открылись. Юля легонько толкнула дверь и краем глаза заметила подступающий к ее ногам туман. Она сглотнула, взяла топор со стола и здоровым плечом толкнула дверь дальше. Гоуст подошел впритык к твари и выстрелил между ее рёбер, в быстростучащееся сердце. Монстр выплеснул кислоту, которая чуть не попала на его экипировку. Александр стоял в сторонке, время от времени продвигаясь вперед, когда его опекун двигался. Его дергало, он оглядывался, поджимая губы и кусая их до крови, пытаясь не выдать себя. «Он слаб. Слаб. Слаб! Поддается эмоциям! Брось его! Я знаю где. Где наша Юля!» Саша вздрогнул и остановился. Этот голос. Грубый, резкий, угрожающий. Голос, который звучал в его голове, но не был его. Чужой. Он поднял испуганные глаза к Гоусту, пытаясь понять, это просто галлюцинации от стресса или что-то другое, но голос не отпускал. «Не пытайся скрыть это. Не пытайся. Я читаю тебя. Знаю о тебе ВСЁ. Я знаю, где она. Я отведу тебя к ней. Брось этого недоноска.» Саймон резко схватил мальчишку за плечи, подтянув его к себе как раз в тот момент, когда из-за угла выскочило еще одно чудовище. К счастью, оно было слепым, и вряд-ли смогло бы уловить их. Он потянул Александра в сторону, прижимая его лицо к своей броне. Мальчишка стукнулся носом о магазин на переднем подсумке, но даже не смог пошевелиться. Страх парализовал его. Он боялся всего, и особенно себя. “Не считай ворон, Алекс.” Прошептал Саймон, отступая назад и отпуская мальчишку из своих объятий. “Нужно—” Но вдруг Гоуст почувствовал мощный толчок в спину, как будто на него кто-то рухнул. Он хотел было повернуться и выстрелить, но вовремя заметил рыжую макушку с седыми прядями. “Юлья!!” Шепотом воскликнул он, поддерживая ее. Она выглядела потрёпанной, но в целом была в порядке. Где-то нашла топор, покрытый кровью. “О боже.” Гоуст огляделся. Саня оказался в заброшенной аптеке, туда он залез через разбитое окно, не заметив найденную пропажу. Резко почувствовав себя в опасности из-за непонимания, где, что, и как, Юлия попыталась отбиться от него. Она вырывала руки, хотела отпрянуть, но лейтенант крепко сжал ее плечи. “Это я, это я. Гоуст. Успокойся.” Он просунул руки под её, правую руку положив на плечо. Чтобы не сильно медлить, мужчина вошёл через то же окно, что и подопечный. Гоуст усадил Юлию у стены, сам присел на корточки перед ней. Она едва держалась, медленно моргая, словно не могла сосредоточиться. “Юль. Юлья.” Он легонько похлопал ее по щеке, пытаясь вернуть в реальность. “Черт тебя подери, где ты шлялась?” Он крепко взял Юлию за плечи, встряхнул и, наконец, она посмотрела на него. “Гоуст…?” “С тобой что, спокойнее будет, если пустырника пожрешь?” Цокнул лейтенант, нахмурив брови, мягко перекладывая руки с плеч на руки. Он достал флягу с крепителя на поясе, открыл, и преподнёс к губам потеряшки. “Давай договоримся: Ты сидишь на месте и вообще ничего не делаешь. Потому что либо руку обожжешь, либо куда-то опять пропадешь. Опять.” Александр, стоявший вдали и наблюдавший за ними, скрипел зубами. Он сжал руку в кулак и отвел взгляд, прячась за прилавком с медикаментами. Он стал проверять их, пытаясь не думать о том, что происходит с ним, что происходит с ними. Юля поморщилась. Она инстинктивно ухватилась, казалось, за сломанное плечо, но на нем даже крови не было. “Какого…?” Пробормотала полковник, пальцы то сжимались в кулак, то расслаблялись, пока она пыталась осознать увиденное. Те раны прошли? Или остались в ее аду? А она вообще выбиралась из него? “В следующий раз я пойду на разведку вместо тебя. Хватит с меня за сегодня.” С тяжелым кряхтением, Гоуст сел впритык рядом с ней, облокотившись на согнутые колени. Он посмотрел на Юлью, заметил, что она осматривается, и нахмурил брови. “Ты где-то ранена?” “Чт- нет. Никак нет.” Юлия подтянула к себе найденный окровавленный топор, а затем поджала ноги к телу, обняв себя и сцепив пальцы в замок. “Просто…к-хааах…Как серпом по яйцам.” “Ага. Очень ясно.” Гоуст недоверчиво прищурился. Под балаклавой лицо оставалось невидимым, но его напряжённое молчание сказало больше любых слов. “Где ты была?” Резко спросил он, наклоняясь чуть ближе. Он вглядывался в ее лицо, поджав губы под балаклавой, пока тварь позади них, отбрасывая тень за разбитым окном, проходила мимо, задевая конечностями решетки. “Я–...” «Как думаешь, как отреагирует Гоуст?» “Там было темно. Какая то темная комната без малейшего намека на освещение. Даже без окон. Я точно была ранена, но как видишь…” Юля указала на всю себя, а затем хлопнула по колену. “Этот город возможно как то повлиял на меня.” “Ну, это точно не объяснить в рапорте.” Проворчал Гоуст, отводя взгляд. Он прикусил язык, будто хотел сказать что-то ещё, но остановился. Мужчина снова посмотрел на нее, медленно моргая. “Нам нужно отдохнуть. Я не знаю, что с тобой творится, с городом, но сейчас нужна передышка, прежде чем мы сьёбем отсюда в другое место.” Александр принес горсть нераскрытых упаковок лекарств; таблетки, сиропы, капсулы. Весь арсенал. При виде них у Юли появился ком в горле, подбородок задрожал. Она отвернула голову, судорожно моргая, спрятав дрожащие руки на лоно. “Из всего шлака на полу смог найти только это.” Мальчик провел ладошкой и разложил упаковки на один уровень. Гоуст взял анальгин и распечатал упаковку. Две пластинки с белыми таблетками и инструкция. “Хорошо. На некоторое время нам этого будет достаточно.” Кивнул мужчина, запихнув пластинки в аптечку на жилете. “До машины добираться далеко. Переночуем здесь.” “Нет!” Воскликнула Юля, достаточно громко, чтобы привлечь ближайших монстров на несколько секунд, и даже немного удивить напарника. “Не соглашусь. Нам лучше сразу идти к машине. Как только наступит рассвет, мы сразу умчим отсюда.” “Ни черта.” Саймон насупился, не отрывая взгляда от нее. “Я мальца в ночь не попру сквозь этих тварей, а тебя в таком виде тем более. Сегодня мои правила. Я посторожу. И чтоб без возражений, полковник.” Юлия долго не могла уснуть. Очень долго. Из полудрема ее вечно вытягивали шорохи, затекшие конечности и даже, черт побери, ее собственное дыхание, хотя должно быть наоборот. Саша крепко прижимался к ней, положил голову на ее плечо и поджал к себе ноги. Он неровно дышал, изредка сжимал губы в линию, как бы причмокивая. Когда видел беспокойные сны, утыкался носом в ее яремную вену. Словно тянулся к матери, бедняга. Гоуст наблюдал за ними. Сидел с винтовкой наперевес, неотрывно глядя на спящих, практически не моргая. Он не хотел засыпать. Не мог. А что если он её снова потеряет? Нет, хватит. Он потерял всех, кого любил. Потерял семью, команду. Ее не сможет. Она его последняя капля. Мужчина встал с места только для того, чтобы взять пачку сигарет и зажигалку. Он достал одну и закурил, подняв балаклаву к носу. Серая струйка змейкой подползла к его глазам, запах табака смешался с запахом крови, плесени и таблеток. «Ты снова куришь.» Раздался голос. Рука, покрытая желтой слизью, осторожно забрала наполовину скуренную сигарету с его рук, заставляя опустить на него взгляд. Соуп стоял рядом с ним, плоть на его челюсти отсутствовала, съедаясь кислотой. И черт побери, как же тепло для мертвеца он улыбался, прикуривая ту же сигаретку. “Гоуст, что ты творишь– погоди!!”