Красно-жёлтые дни

В воздухе пахнет августовскими полевыми цветами и сухостью, подобной той, что бывает после кварцевания помещения. Сомнительно, что я оказалась в посмертии. Моргаю. Холодный белый свет. Ощущение чистоты. Пиликанье. Медицинский дроид. Сажусь на кушетке и чувствую, как ногу сводит судорогой. Откидываю одеяло и матерюсь. На мне короткие широкие шорты, позволяющие мне рассмотреть увечье. Ожог лазерным мечом во всё бедро едва покрылся тонкой корочкой и намазан зелёной мазью. С соседней кушетки на меня смотрит Саваж, потягивая что-то, похожее на сок из коробочки. Он держит ту механической рукой и я вспоминаю ход битвы. — Дуку… погиб? Саваж кивает. Я пытаюсь встать, но Саваж останавливает меня жестом и сам пересаживается ко мне. В голове возникают паранойдные мысли, что если мы убили всего лишь клона Палпатина. Относительно легко нам далась победа над ним и Избранным. Татуированная мускулистая рука Саважа ложится на мою спину. Он осторожно проводит пальцами по моим лопаткам. — Ты храбро сражалась…ученица. — Он произносит это с небольшим горьким смешком. — Удивительно, что и я не лишилась руки. — Вспоминаю кисть Мола, изучаю взглядом протез Саважа. По размерам и форме протез достаточно хорошо имитирует настоящую конечность Опресса. Прикасаюсь к металлическому пальцу и вижу, как рефлекс и импульс заставляют его сжать мою ладонь. — Я бы не позволил. Я поднимаю глаза и вижу знакому зелёную искорку. — Как Мол? Долго я была в отключке? — Двадцать шесть часов. Ты пропустила самое интересное. Взрыв корабля сенатора, визит джедаев… Молу пришлось объясняться… За Энакина и кем был на деле сенатор. Кеноби, девчонка-тогрута и ещё один… мелкий такой. изъяли голокроны Сидиуса. Вскрылось многое… о мотивах войны…о клонах… особом биочипе, который Сидиус мог активировать, если бы джедаи поняли, что он управлял сепаратистами. Я постанываю и сползаю на кушетку. Тут был Кеноби, Асока и Йода? Эпичное событие! Удивительно, что Оби-Ван и девушка не вызвал на дуэль Мола. — Джедаи похоронили Дуку и вознесли ему почести. Я киваю, мысленно соглашаюсь. Дуку погиб как джедай, отринув тёмную сторону перед гибелью. — Тупой вопрос, но Орденом Ситхов теперь руководит Мол? — Мне приходит в голову, сколько всего мы предотвратили и меня слегка распирает от гордости. Империя. Вейдер. Падение ордена джедаев и массовые убийства чувствительных к Силе. Проект «Звезда смерти». Гибель Кеноби. Будущее не предопределено. — Нет. Отныне все сами по себе. Мы — клан Опресс. — Мол заходит в палату. — Клан Опресс? Звучит здорово. — Я протягиваю ему руки для объятия и с минуту мы обнимаемся втроём. — Как тебе переговоры с джедаями? — Было бы лучше, если бы девчонка не ревела над ухом, а Кеноби не клялся мне, что будь Энакин тем, кто пал, он бы заметил признаки. Йода там, по-моему, самый адекватный. Я пытаюсь удержаться от смеха. — Он сказал, что великая радость ждёт меня в доме, который я покинул. — Делится Саваж шёпотом. — Прямо-таки предсказание из печенья. Куда мы теперь? — Расследование джедаев может затянуться на годы. Неизвестно, не вверят ли они нам преступления перед Республикой. Лучше скрыться на нейтральной территории. Предлагаю Датомир. Всё, что мы знаем о порталах, ведёт туда. — Согласна. — Дом так дом. — Саваж улыбается. Очевидно, в этой версии Далёкой-Далёкой Галактики джедаи и ситхи без Скайуокера действительно умели вести конструктивные диалоги. — Гривус отправился на какую-то планету, где он держит своих дроидов. Возможно, он ещё будет снабжать сепаратистов, но без лидера вся их организация обречена. Следующие пару часов я разрабатываю ногу. Стянутый струпьями шрам мешает ходить и неистово зудит. Световой меч Палпатина лишь соскользнул по моему бедру, но успел прожечь плотную кожу брюк и мою собственную до выемки в полсантиметра. Шрам останется на всю жизнь. Я стараюсь лишний раз к нему не прикасаться, надеваю юбку, чтобы лишний раз не травмировать кожу. Цепляю на пояс меч, накидываю куртку. Через распахнутое окно слышна гроза. Ветер доносит флёр дождя, гари и винограда. Сердце переполняется грустью. Граф любил свой замок, сад, то, что он создал своими руками, собирал годами и хранил. Если джедаи хотят почтить его память, стоило бы разобрать его дневники, видеозаписи, голоклоны, свитки и перебрать коллекцию мечей. Саваж находит меня на пороге кабинета, где я плачу, вжавшись лицом в гобелен. Он обнимает меня слева, деликатно положив ладонь выше груди. Прямо на сердце. — Иногда он был жесток и заносчив… но как Учитель он стремился сделать меня совершенным бойцом. Жаль, я не освоил ни одной из его техник. — Жаль… — Быстро утираю лицо от влаги руками, чувствую, как Саваж пытается провернуть привычную ему манеру ношения меня на своём плече. Он обвыкается с протезом. М-да уж, мне сразу вспоминается анекдот про мушкетёров-инвалидов. «Скимитар» стал мне уже настоящим домом в Галактике, поскольку это единственное место, куда я регулярно возвращаюсь. Прямо как моя квартира после работы, где ничего не меняется. Вот скажите мне, какого хрена даже находясь в другой вселенной, я вспоминаю, что мне стоит оплатить интернет и снять показания счётчиков?! — Хочешь, покажу, как настраивать автопилот? — Интересуется Мол. Я тут же откладываю очередную книжку-пластинку с теорией и внимаю ему. Панель управления кораблём выглядит куда страшнее, чем у машины с ручной коробкой передач, а я умею ездить исключительно на карте по трассе! Да и двух падений с обычного мотоцикла мне хватило, чтобы не пытаться ими рулить, а ездить пассажиром. А тут — космолет!!! Неземная технология! Мол объясняет мне основы основ. Как запускать гиперрежим, как усилить и снизить гравитацию внутри корабля. Автопилот закладывается от системы до системы, после чего, выйдя из гиперпрыжка, пилот ориентируется по картам на нужную планету. Из-за астероидов, чувствительности некоторых звёзд и планетоидов гиперрежим не переносит корабли от планеты к планете. Мне вспоминается вся прочитанная мною за последние шестнадцать лет научная фантастика. Докапываюсь, есть ли у них телепорты, какую скорость развивают корабли, максимальную вместимость. Существуют ли курортные круизные лайнеры, доставляющие богатых туристов в разные уголки космоса. Кипящими водопадами кислоты полюбоваться, стеклянным дождём, а потом на какую-то планету-заповедник доставляют. Саваж, слушая наш диалог из каюты, лениво подаёт голос. Мне казалось, он дрыхнет. — О, а тебе бы понравились канализационные остойники и планетка-помойка. Ну та, с кислотным дождичком, куда нас заманили пираты! Хм, а их нехило потрясло по всем звёздным системам. Пираты? Так. Я пытаюсь представить себе космического Джека Воробья и не рассмеяться. — Лото-минор. — Подсказывает Мол. — Да блин, вы вообще спите? — Возмущаюсь я. Саваж и Мол отдыхали по дикому графику, засыпая урывками на три-пять часов, в любую секунду готовые к опасности. — И как только бодрости хватает? Энергетиков вам в Галактику не завезли! Странно. Столько шуток про не пей сердце откажет — у меня запасное есть, пропадает. Саваж выходит из каюты и мне невольно хочется присвистнуть. На озере я не придавала внимания тому, какой у него крепкий пресс, да и к вульгарной демонстрации его физических возможностей почти привыкла. А тут, когда он стоит позади меня, положив татуированную руку поверх кибернетической, я невольно оторопела. Мне давно казалось, что вкусы у меня своеобразные, если не специфические, а оказалось — вполне ксенофильские. — Что за энергетики? — Напиток. Действует, как каф, только с разными вкусами. Виноград, персик, вишня-кола. Они сладкие и газированные. На языке слегка шипящее ощущение оставляют. Бодрят. — Вспоминаю оставшуюся на своей земной кухне коллекцию из банок «Redbull» с разными санкционными вкусами. М-да, нашла по чему тосковать. Мелочи, кое-как скрашивающие мой быт, сейчас казались чем-то нереальным и выдуманным. Космический корабль и парочка инопланетян весьма материальны. Саваж, всё так же, стоя позади кресла, в котором я могла бы с удобством улечься, обнимает меня за плечи. — После работы, если я шла с неё пешком, я брала себе энергетик на завтра и большую шаурму. Пока я объясняю им, что такое шаурма, Мол активирует гиперпрыжок. Звёзды сияют, изгибаются в прямые из точек, словно кто-то методично прокалывал материю ночи, а через дыры тут же хлынул свет. Саваж фыркает и объясняет, что братья Ночи делают нечто похожее, с тонкой лепешкой на раскаленном камне, мясом и острыми кореньями и съедобными травами. Походная еда. — Уже что-то. В который раз я замечаю, что братья совершенно не стесняются и не ревнуют друг друга. Маловероятно, что виной особенный менталитет, но, скорее всего, Саваж сказал истинную правду про клановую верность одной семьи. На редкостных извращенцев Опрессы не тянут, поскольку возможность совратить меня у них имелась с самой первой ночи. Но ни один из них не распускал рук и вёли они себя крайне сдержанно.