Переплёт

Отец вышел из комнаты, оставив за собой глухой хлопок двери. В этот момент у Суны словно всё поплыло перед глазами. Комната, ещё минуту назад чёткая и ясная, теперь казалась ей зыбкой и нереальной. Мама что-то говорила ей, но Суна лишь отмахнулась. В их с Феритом спальне всё ещё оставались он и Сейран, поэтому Суне нужно было идти. Только вот даётся это с большим трудом. Пол качался под ногами, стены словно сжимались, давя на неё с разных сторон, ноги не слушались, а голова кружилась всё сильнее. Вдруг, перед глазами всё окончательно потемнело, и она начала терять равновесие. В последний момент, когда тело уже готовилось столкнуться с полом, чьи-то сильные руки подхватили её за талию, хотя, может, вовсе не за неё — мозг отказывался соображать. Суне показалось, что это всего лишь иллюзия, но теплота этих рук была реальной. И голос, зовущий её, тоже. Она не сразу поняла, кто её держит, но через несколько секунд перед ней вырисовалось лицо Кайи. Суна попыталась сосредоточиться, чтобы вернуть себе ясность, но головокружение не отпускало. Она чувствовала, как её тело расслабляется в руках родственника. —Ты цела? —обеспокоено спрашивает он. —Это из-за отца? Суна увидела, как лицо Кайи мгновенно меняется: из мягкого и заботливого оно становится злым и решительным. Мысль о том, почему именно папа пришёл ему в голову, даже не успела сформироваться. Оставалось только осознание, что отпустить его в таком состоянии нельзя. Суна крепко сжала локоть Кайи, всё ещё лёжа на нём. В ответ на её действие Кайя сразу потерял весь воинственный настрой и улыбнулся, его взгляд стал мягче. — Ладно, я… принесу тебе воды. Конечно, если ты можешь встать, — предложил он, выглядя немного смущённым. Суна вначале не совсем понимала, что именно вызвало это смущение, но как только её сознание пришло в норму и страх, что Кайя пойдёт к её отцу, рассеялся, она осознала, в каком неловком положении они находятся. Её щеки начинают гореть, и она торопливо пытается исправить ситуацию, отстраняясь от него. — Не… не надо воды, просто… проводи до моей комнаты, — решается попросить Суна, когда понимает, что всё ещё не может стоять на ногах. — Пожалуйста. Кайя кивает. Он ведёт её через коридор, стараясь двигаться как можно медленнее и осторожнее, чтобы Суне было комфортно. Её ноги всё ещё подгибаются, и каждое движение даётся с трудом, но она чувствует себя спокойнее благодаря его присутствию. Когда они добрались до спальни, Суна увидела только Сейран, сидевшую на кровати, и что-то увлеченно вертя в руках. Однако сестра тут же подняла голову, а потом, поспешила к ним, заметив состояние Суны. — Что случилось? — с тревогой спросила сестра. Кайя осторожно передал Суну в руки Сейран, которая крепко обняла её. —Должно быть, это все стресс. —Кайя уже собирался выйти, но Сейран остановила его. — Я думала, ты останешься познакомиться, Кайя, — сказала она, улыбаясь. Кайя замер на месте, и на его лице отразилось лёгкое замешательство. —Я бы с радостью, Сейран, но мне нужно идти. —Тоже вернёшься на работу? Он качает головой. —Нет, у меня выходной. —Где же ты был, когда мы приехали. —Ферит попросил помочь Фуату с сюрпризом для Асуман —он усмехается —мастер не согласился отпустить его ещё раньше. —потом он смотрит на Суну, но она не может разгадать значение этого взгляда. —В любом случае, будет время вечером. Дедушка решил, что мы пойдем в ресторан в честь вашего приезда, Сейран. Суна, поправляйся. Суна тут же удивлённо поднимается, но Кайя уже скрывается из виду, не давая возможности спросить что-либо ещё. «Каков хитрец!» — пролетает в мыслях, хотя, казалось бы, с чего? Сейран загадочно улыбнулась, сжимая плечи Суны, и посмотрела на неё с игривым выражением. — Просто друзья, значит? — спросила она, слегка приподняв брови. — Верно, — ответила Суна, всё ещё приходя в себя после недавних событий. Сейран наклонилась к ней и прошептала: — Сестренка-а, смотрит он на тебя, совсем не по-дружески. Суна вспыхнула и быстро нашла подушку, которая ещё совсем недавно была орудием убийства Ферита. — Аллах-Аллах, Сейран, что ты такое говоришь?! — воскликнула Суна, бросая подушку в угол. — Никак он не смотрит на меня так. Я нравлюсь ему как человек, — пробормотала она. — Ты поэтому говоришь себе под нос и бросаешь подушки куда глаза глядят?— не отставала Сейран, её улыбка становилась всё шире. — Сестра, не придумывай! — ответила Суна. — Иначе я буду вынуждена спросить, что это такое, — она схватила то, что Сейран, похоже, разглядывала до их прихода: нечто похожее на золотой браслет. Он выглядел немного неровно, но имело свою изюминку. Если немного подправить, кто знает, может, его кто-нибудь и купит. Суна подумала, что если это сделал Ферит, то он не безнадёжен — это вполне красиво. —Твой бесценный муженёк подарил —хоть голос Сейран и звучит ворчливо, Суна видит, что эта первая работа младшего внука Корханов, пришлась ей по душе. —Наверное, стоит отдать его тебе , всё-таки.. —Нет-нет! —перебивает Суна —это твой подарок. —Но.. —Бери, сестрёнка. —Ладно, но, скажи сразу, сколько ещё подарков ждать? —Думаю это личная инициатива Ферита, а он непредсказуем. —Суна тяжело вздыхает. —Сестра.. —начинает Сейран —я изо всех сил стараюсь тебя отвлечь, но, кажется выходит не очень. —Это не так. —И всё-таки.. —Сейран поправляет ее волосы —что такого сказал отец? —Ничего, Сейран —отвечает Суна твердо. —Все хорошо. —Сестра, я не отстану от тебя пока не узнаю, — упрямо сказала Сейран. Суна замерла, не зная, как объяснить. Она была уверена, что Сейран поймёт её, но как это выглядело бы с точки зрения того, что им внушали с детства? Как сказать ей, что отец хочет внуков, а она… что она? Внушение отца Суна помнит с детства, но, ведь была еще мать и тетя. Отец всегда говорил, что их мама знает, как быть «хорошей женой». Может, почти всегда. И Суна прекрасно знала, что это в его понимании значит, но ей, всем сердцем хотелось, чтобы у нее и сестры было не так. У Суны не получилось. Ведь её муж, вместо того чтобы быть верным и поддерживать её, привёл любовницу в первую ночь их совместной жизни. Это хоть и унижало, но у них была договорённость, которую, сам Ферит, недавно описал, как «пространство», где установки отца частично отходили на второй план. Это позволило Суне хоть немного отдохнуть от тяжести ожиданий. Однако слова отца снова вернули её к старым страхам и переживаниям. Вспомнилась и тетя. Она никогда не была замужем, но её взгляды на брак и семейные обязанности были очень чёткими и строгими. Суна помнила эти уроки так, как если бы они были сказаны только вчера: «Не забывай, что должна быть смиренной, во всем потакай своему мужу и, не вздумай распускать свой длинный язык, девочка! Помни, чему тебя учили.» «Ты должна понимать, ночью, когда вы останетесь одни, ты должна будешь делать всё, что он тебе скажет. Даже не думай противиться в первую брачную ночь и ночи следующие. Мужчины так устроены, они не могут без близости, но и тебе, девочка, это на руку. Когда ты подаришь мужу ребёнка, ты это осознаешь, но дети не появляются, если будешь бездействовать или сопротивляться.» Суна резко зажмурилась от этих воспоминаний, её тело дрогнуло, когда Сейран снова обняла её. Суна посмотрела на сестру, почувствовав, что не может больше держать всё в себе. — Отец… хочет, чтобы у нас с Феритом как можно скорее появились дети, — наконец сдалась Суна, её голос был полон усталости и тревоги. Сейран посмотрела на неё с глубоким пониманием. Её обнимание стало ещё более крепким, как будто она пыталась передать Суне свою поддержку и силу. —Может.. все не так плохо? То есть.. Ты говорила, Ферит.. —Ферит, —Суна усмехнклась —да, но он не любит меня, а я не люблю его. Мы не сможем так. —Да, но.. —Фериту нравишься ты и это очевидно, ты ведь и сама это понимаешь. Более того, он нравится тебе тоже потому, что, будь иначе, ты бы не приняла это —вновь указывает Суна на украшение —и наверное, учитывая это, я не должна ничего больше говорить, но.. —она всхлипывает —я не могу больше.. сестра прости, я.. у Ферита есть.. девушка, я не знаю насколько у них все серьезно, но.. —Так этот кретин изменяет тебе?! —наливается яростью голос сестры —да он.. —Нет, сестра, послушай! Все не так! Мы.. вместе не по-настоящему, но.. об этом никто не должен знать и ты тоже. Прошу, умоляю не рассказывай и Фериту тоже! —Как это.. —не унималась Сейран. —Сестра, ты же любишь меня? —Конечно, что за вопросы? Именно поэтому.. —Сейран смотрит в глаза Суны, полные мольбы и отчаяния —..я сделаю, как ты хочешь, но, Ферит для меня больше.. —Не будь к нему строга, —внезапно заступается Суна за горе-супруга. —мне иногда кажется, что он.. просто не знает, как это, действительно любить и, если он испытает это по-настоящему, то изменится. Просто я не та девушка. Сейран мотает головой. —Наивная моя сестрёнка, этого взбалмошного ребенка невозможно изменить, теперь я это четко понимаю!

***

Ресторан, где было решено провести ужин, оказался невероятно потрясающим. Просторный зал был усыпан огромным количеством зелени: пышные растения в горшках стояли вдоль стен, подвесные кашпо с вьющимися лианами свисали с потолка, а цветочные композиции украшали каждый стол. Мягкий свет от люстр и свечей придавал всему пространству волшебную атмосферу, как будто каждый гость оказался в сказочном саду. Музыканты играли на разных инструментах. За круглым белоснежным столом уже собрались все родственники, хотя Суна и не представляла, как такое количество людей могло поместиться за ним. Отец восседал в центре, словно это мероприятие было устроено именно им. Рядом кротко сидела мама, а с другой стороны — тётя, которой всё происходящее явно не нравилось. Халис-Ага, расположившийся прямо напротив неё, реагировал на всё как-то болезненно, возможно, из-за надежды увидеть свою дочь, которую он тоже пригласил и которая обещала подумать. Следом за Халис-Агой сидели Асуман и Фуат, поддерживая общий тон вечера. Потом мама Гюльгюн с Орхан-беем, который смотрел куда-то в пустоту, и Ифокат с таким же выражением рядом. Суна не знала, как держался Кайя, сидевший почти плечом к плечу с этой женщиной, и уж тем более не понимала, как держалась сама, но уже от непосредственного близкого соседства с парнем. Ферит, будто чувствуя настроение Суны, кидал на неё тревожные взгляды, но куда больше его, конечно же, интересовала Сейран, замыкающая этот их причудливый круг. — Теперь мы стали одной дружной семьёй, — начал отец, пронизывая кусок мяса вилкой. — Да, всё так, Казым-бей, и мы этому очень рады, — согласился Орхан-бей. — Очень. — Машалла, — улыбнулась мама Гюльгюн. — У вас прекрасные дочери! — А-а, Гюльгюн-ханым, — Казым чуть откинулся на спинку стула. — В наше время совсем непросто растить детей, даже когда есть деньги, — он поднял руку с чётками. — Нужно развивать, воспитывать, показывать и богатство, и нужду, а то избалуешь и... «Так вот как он считает», — опустила Суна глаза в свою тарелку. — «Что ж... богатства они с сестрой не видели никогда». — Ладно, поговорим о чем-нибудь другом, — продолжил отец. — Например, о моих прекрасных дочерях и зяте, — он протянул руку в сторону Ферита. — Конечно, да. — Суна прекрасная девушка и подруга, — вступила в диалог Асуман. Отец кивнул. — С детства они дружны с сестрой, я и не удивлён таким хорошим словам! — А Сейран, я слышала, рисует, — заметила Гюльгюн-ханым. — Может, она когда-нибудь и для нашего бренда нарисует что-то, — смеялся Ферит. — Машалла! — Отец всплеснул руками. — Сестра невестки Корханов станет частью бренда, это очень интересно, но... — отец отпил свой напиток. — Ей пара бы найти мужа, это да! Все за столом тут же замерли в замешательстве. Асуман и Фуат обменялись быстрыми взглядами, их улыбки мгновенно исчезли, Гюльгюн-ханым опустила взгляд в тарелку, а Орхан-бей оторвался от своих мыслей и нахмурился. Суна напряглась, Ферит рядом продолжал сдавленно смеяться, похоже, не осознавая, что отец более чем серьёзен. А Кайя... Он вертел одно из колец на своей руке, посмотрел сначала на их отца, потом на Сейран, и наконец, сужая глаза от... любопытства? Непонимания? Может быть, обоих, спросил: — Я слышал, Сейран хочет учиться, разве нет? Вопрос повис в воздухе, создавая ощутимое напряжение за столом. Все взгляды обратились к Сейран, которая сидела с покрасневшими щеками, пытаясь не показать свою смущённость. Отец Суны слегка нахмурился, будто не ожидал такого поворота, и его чётки застучали быстрее. — Учиться — это хорошо, но брак тоже важен, — медленно произнёс он. —но семья и дети — это то, что делает женщину по-настоящему счастливой. Верно, дочка? —обращается отец к ней, но благо, отвечать Суне не приходится. — Конечно, важен, — подхватила Гюльгюн-ханым, — но в наше время девушки должны иметь возможность реализовать свои мечты и амбиции. —Она сдала экзамены, удостоверилась, что ее знания высоки, этого достаточно! —Но она ведь может поступить в университет? —Какой ещё университет?! —Пусть девушка сама решит. —вмешивается Халис-Ага. Отец раздражённо замолкает, и тема сходит на нет, хотя и прошлого дружелюбного тона больше не наблюдается. Вскоре телефон Фуата разражается трелью. Он мельком смотрит на имя звонившего и массирует вески. — Что такое, сынок? — взволнована Гюльгюн-ханым. — Это французы, я совсем забыл, что мы договорились с тобой, Кайя, — обращается он к кузену. — Французы? О чём договорились? — встревает отец. — О том, что я возьму их на себя, — поясняет Кайя всем. — Верно, но проблема в том, что у них плохо с английским, а мы практически не знаем французского. — И что же, Фуат, у твоего кузена с ним лучше, что ли? — как-то очень недовольно вопрошает Казым. — Нет, — спокойно отвечает Кайя, — но некоторые азы я знаю, к тому же даже на ломаном английском смогу лучше понять их. — С чего это? — бросает отец. — Кайя ведь жил в Лондоне все эти годы, — вступается за племянника Орхан-бей. Суна бросает взгляд на Ферита, который даже периферийным зрением смогла заметить: удивился такому повороту событий и закатил глаза. Отец же едва ли не подскакивает с места, восклицая: — Живи в Лондоне, родись в нём, да хоть главным там будь, — пренебрежительно говорит он, — вам ведь французский нужен! — Так ведь Суна и Сейран им владеют, брат, — неожиданно оживлённо заявляет Ферит. — Правда? — Кайя подаётся вперёд. — Тогда, возможно, наша милая своячница поможет нам? — добродушно улыбается он. — Я имел... — Ферит обрывается, поняв, вероятно, что его реакция слишком бурная. Кайя замечает его заминку и хитро смотрит на него. — А может, Сейран? Хочешь? — спрашивает он, глядя на сестру. Суна хочет сжать её руку в знак поддержки, но отец слишком гневно смотрит на них, чтобы это сделать. Кайя в это время, чувствуя себя невероятно расслабленно, в упор смотрит на отца и обращается, протягивая руку в жесте «ну, а что?»: — Казым-бей, почему бы не дать Сейран поработать с нами, покажет, на что способна, и, возможно, познакомится с интересными людьми... Многие из них влиятельны. Суна прекрасно поняла игру Кайи, но не могла определиться, как она к этому относится. С одной стороны, она была уверена, что, делая такие вполне прямые намёки, он помогает сестре, с другой стороны, всё это было излишне... провокационным. — Завидная будет невеста! — широко улыбается Ферит, отвлекая Суну от мыслей. Его голос, несмотря на эту улыбку, звучит фальшиво, как-то задумчиво и с досадой. Казым нахмурился, его взгляд метался между Кайей, Сейран, Феритом и, почему-то Суной. Он вздохнул, явно недовольный поворотом разговора, но, осознав, что отказать без веской причины будет выглядеть нелепо, сквозь сжатые зубы произнёс: — Если Сейран хочет, пусть попробует. Но помни, дочь — это временно. Суна незаметно выдыхает, но именно в этот момент, в поле ее зрения попадают две девушки. Первая —обладательница длинных тёмных волос, с большими карими глазами. Она идёт, хохоча, о чём-то рассказывая своей спутнице, Суне хорошо знакомой —Пелин. Той, которая тоже заметила их и, как ни в чем не бывало, вальяжно прошла к их столику, что-то, перед этим, шепнув второй девушке, чтобы и она обратила на них внимание. — Добрый вечер, — противно прощебетала Пелин. Девушка, стоявшая рядом с Пелин, оказалась намного более искренней. Она тепло пожелала хорошего вечера всем присутствующим, а затем, не обращая внимания на взгляды окружающих, особенно на явно раздражённый взгляд Ферита в сторону своей спутницы, бросилась на шею Кайи. — Здравствуй, дорогой! Рада видеть! Она обвила его руками и целуя его в щёку. Каждое её движение было полным эмоционального напора, её худые, изящные руки прикасались к Кайе с явным чувством собственничества, будто это была её привычная поза в отношении него, так, словно, они были вместе много лет. Руки Перил не стеснялись скользить дальше к его груди, что только подчеркивало её близость с Кайей. Почему никто из сидящих за столом не возмущается? Может быть, это недовольство было только её собственным переживанием? Голос Перил, её длинные ресницы и аккуратно очерченные брови вызывали у Суны необъяснимое отвращение. Каждое её движение, каждое прикосновение казались ей раздражающими и вызывающими. Суна понятия не имеет, к чему бы это, не дай Аллах, могло привести, если бы не голос Кайи, раздавшийся совсем рядом. «Будто мысли прочёл, будто, говорит это для меня» —проносится мимолётно —«нет,глупая вы ведь просто сидите по соседству» —одергивает она себя. — Мы уже виделись сегодня, Перил. Его фраза была почти лишена эмоций, а его взгляд, полон усталости, говорил о том, что действия Перил были для него давно ожидаемыми. —Пелин, —цедит тем временем Ферит с другой стороны —что ты здесь делаешь? —Ах, сынок! —качает Гюльгюн-ханым головой —как ты поживаешь, милая и кто, эта очаровательная девушка? — Всё хорошо, тётя Гюльгюн, спасибо! «Так семья Ферита знает её, получается? Почему тогда Фериту не отдали её в жены?» — Это моя кузина, — пояснила Пелин. — Думала, вы её знаете. — Как мы видим, мой замечательный братец знает её, — буркнул Ферит, поворачиваясь к Кайю с налётом насмешки. — Твоя возлюбленная, Кайя? Суна метнула гневный взгляд на Ферита, но ничего не сказала. Он, почувствовав её взгляд, ответил виноватой улыбкой, полагая, что её реакция связана с присутствием Пелин. Однако Суну это сейчас волновало меньше всего. — Хорошая знакомая, Ферит. Странно, что ты не осведомлён. Разве Пелин не твоя давняя подруга? — Кайя ухмылялся, салютуя бокалом с соком. — Верно, Пело? Суна начала сомневаться, не сходит ли она с ума, Кайя явно злил кузена. Но почему это выглядело так, словно Кайя намекал на что-то большее? Может, он и правда знает о тайных отношениях Ферита и Пелин? «Нет. Хотя, Перил ведь он знает, Пелин видимо тоже, может он и в дом из вхож. Как он так говорил — "не стоит привлекать внимания и делать поспешных шагов?" —такова была политика Кайи?» Сейран посмотрела на сестру и слегка кивнула в сторону Пелин. Суна, закрыв глаза, подтверждала догадку сестры. В то время как Перил, не стесняясь, продолжала весело смеяться, поправляя сумочку на локте. — Ну-ну, Кайя, мы все хорошо знакомы. Не приуменьшай, — сказала Перил, добавив с усмешкой. — Мы с тобой почти родственники. — Конечно, — ответил Кайя с натянутой улыбкой. Халис-Ага, до этого молчавший, устремил недовольный взгляд на внука, собираясь что-то сказать, но его опередил отец Суны. — Как это? Что это значит? — А вы простите, кто? — настороженно спросила Перил. — Ах! — спохватилась Гюльгюн-ханым. — Мы же не познакомили вас! Это наши родственники. Суна, — обратилась свекровь к ней, — Пелин и Ферит вместе учились, она ему как сестра, а Перил, признаться честно, мы не виделись раньше, — она развернулась к девушкам. — Суна наша невестка, жена Ферита. Пелин не колеблясь протянула Сунe руку, а Перил пробежала по ней оценивающим взглядом. — Приятно познакомиться. — Мы уже знакомы, — ответила Суна с улыбкой, но руки не протянула. — Мне так кажется, Ферит столько о тебе рассказывал! А вот о тебе, — она взглянула на Перил, — ни слова. Совсем. Не от кого. —Подчеркнула Суна, изображая глубокую досаду. Её сознание кричало: «Что с тобой происходит?». Однако непонятное чувство внутри, казалось, ликовало. Обе девушки, явно сконфуженные, спеша уйти, пролепетали: — Не будем вам мешать. Приятного... — Нет, стойте! — перебил отец Суны — Что значит «родственниками станете»? Почему мы не в курсе? Перил развернулась обратно к их столику, её улыбка больше не была искренней. — Ты не сказал им, Кайя? —Она положила руку на плечо Кайи, от чего Суна снова напряглась, но Перил тотчас отдернула её, прочитав что-то в взгляде Кайи, направленном на неё. — Ты не сказал им, Кайя? —она оглядела присутствующих —Его мама выходит замуж за моего отца. Все, включая отца Суны, были в полном шоке. Глаза всех расширились, а сам Казым даже встал с места. — Ну ничего себе! Как это? — Сядь, Казым, это некрасиво, — выразила недовольство тётя. — Завтра они придут свататься к вам, Халис-Ага, — Перил, игнорируя Казыма, обратилась к главе семьи. — А теперь мы действительно пойдём, верно, Пелин? — Да, хорошего вечера! — кивнула Пелин, и обе девушки начали удаляться, но почему-то в разных направлениях. Это уже не имело значения, поскольку Халис-Ага, сидящий мрачнее тучи, разразился недовольством: — Почему ты ничего не сообщил мне, Кайя? Знал, кто захотел в жены твою маму, и не сказал? Кайя, не выражая особых эмоций, ответил: —У меня не было возможности сказать тебе это до ужина. Я планировал дождаться его конца. Минуту они прожигали друг друга взглядами и наконец, старший кивнул. —Ты прав. Сейран же уводит глаза куда-то за спину Суны, потом кашляет. —Извините, мне нужно отойти. Позволишь папа? Казым только машет рукой уже понимающий каким-то вопросом Орхан-бея. Сестра удаляется, а через мгновение Ферит, сославшись на, невесть как и когда, посаженное пятно уходит тоже. Теперь Суна чувствует себя неуютно, но долго концентрироваться на этом, благо, не приходится: у Фуата снова звонит телефон. —Это снова французы? —Первым интересуется отец, на что, мужчина кивает —Ай, Сейран! —машет отец рукой —ну, где она ходит, скажите мне?! Кайя улыбается, хотя, вроде нечему. — Ничего страшного, Казым-бей, — заверяет он. — Они позвонят ещё, у Сейран будет возможность проявить себя. Но, — он делает паузу, — чтобы не терять время, может, на сей раз Суна поговорит с ними? Ферит не будет возражать. — Верно, — подхватывает Фуат. — Он же сам рассказал нам про французский. Отец колеблется, отворачиваясь, но затем сдается. — Ладно, дочка, бери уже трубку! Вдохнув поглубже, Суна уверенно поднимает трубку и начинает разговор с французскими партнёрами, надеясь, что голос звучит спокойно и уверенно. Пока говорит, замечает удивлённые, но одобрительные, уважительные взгляды родственников, что придает ещё больше сил. —Они отказались от первоначальной стоимости аренды, —поясняет Суна, кладя трубку — поэтому у них будет новое предложение. —Почему? —спрашивает Кайя, а Суна ведь уже и забыла, что дело, вроде как, теперь целиком его ответственность. —Посоветовались с семьёй, решили сумма не подходящая. —Интересно, —задумывается парень —мы можем перезвонить. —Верно, это неожиданно. —заключил Фуат. —Конечно, —отвечает Суна не раздумывая. —Дорогой.. —сжала его руку Асуман —мы же пришли сюда не для этого, всё-таки. —Асуман права, —соглашается с невесткой Орхан-бей —Кайя, перезвоните позже. —Как скажешь, дядя —не спорит парень. —Я.. пойду, посмотрю, как там сестра —поняв, что ее помощь пока не нужна, говорит Суна —ее долго нет. —Конечно-конечно, —кивает отец, пробуя, ставящий перед ним салат. —проверь, а то, вдруг, она там утонула, а мы и не знали. Когда Суна уже почти доходит до уборной, сталкивается с всполошенным Феритом. Тот, придерживает ее за локоть. —Ты рассказала все Сейран? Зачем ты ей все рассказала? —Ферит, я.. так вышло. —Вышло, значит, ладно. —тяжело дышит он. —Ферит, что случилось? —Ничего! —всплескивает он руками —просто твоя сестра малость сумасшедшая! Муж прошел мимо нее, бубня себе под нос: «Оф, ореховая леди, Оф», а Суна поспешила найти сестру. Та находится запыхавшаяся, держась за кафель умывальника. — Сестра, что такое? — подбегает Суна к Сейран. — Ферит просто мерзкий! И он, и эта его безнравственная девка! — восклицает Сейран, едва переводя дух. — Ты увидела их с Пелин вместе? — вздыхает Суна. — Я хотела поговорить с ней, объяснить, что ходить к женатому неправильно, а они целуются, оф! — Сестра положила ладонь на лоб. — Ты понимаешь, здесь я, родители его и наши. Где его уважение? Нет, он оправдывается, мол, она сама, я не виноват! — возмущалась Сейран. — Сестра, не нужно было тратить на них нервы. — Как нет, сестра?! Разве они не обижают тебя своим отношением? — Сейран смотрит на неё с недоумением. — У нас с Феритом... фиктивный... — начинает объяснять Суна, но её сестра перебивает её. — Если бы это было так, — возражает Сейран, — то тогда ты тоже встречалась бы с кем хочешь! Как думаешь, он бы спокойно отреагировал, увидев тебя с Кайей? «Вот обязательно было использовать именно это имя, сестра?» — Суна чувствует, как ей стало жарче. — «Не нормально он реагирует, но дело не в этом.» — Это не тот пример, Сейран, к тому же дело вовсе не в Ферите... — Суна смотрела на сестру, ожидая, что та спросит, в чем же именно, но Сейран, похоже , это не интересовало. Куда больше её волновало поведение Ферита. — Какая разница в чем? — упирая руки в бока, Сейран продолжала. — Какое право он имеет так себя вести? Ещё и оправдывается! А эта «Пело»? — Сестра указала рукой в сторону. — Не лучше! Представляешь, сказала, что я наивная, если считаю, что ты жена Ферита, и поэтому я имею право ему что-то предъявлять. Назвала нас с тобой деревенщинами! Суна смотрела на сестру, чувствуя, как в ней закипает смесь гнева и обиды. —Сестра, пожалуйста, успокойся. —Я чуть не вырвала ей клок волос, но твой прекрасный муж остановил меня. —Ты снова побила его? —Смеётся Суна, желая сменить тему —чем на этот раз? —К сожалению только руками, но он это заслужил! —Определенно заслужил —Соглашается она и они обнялись.

***

Остаток вечера прошёл спокойно, ровно как и следующее утро. Однако, как только Ферит начал собираться на работу, в комнату постучала Сейран. Она переминалась с ноги на ногу от предвкушения, и одним лишь убийственным взглядом показала, что Фериту нужно уйти. Когда дверь за ним закрылась, Сейран взволнованно обратилась к Суне. — Сестра, ты не представляешь, что произошло! Отец пока не знает, поэтому я очень боюсь, но... сестра, Кайя подал мою заявку в университет! — Сейран обняла её, сжимая в порыве радости. — Кайя? Ты уверена? — удивлённо спросила она, чувствуя, как что-то неприятное кольнуло её сердце. — Да, Суна. Когда я это увидела, сразу к тебе побежала, но столкнулась с ним. Он всё и рассказал. Допытываться, правда, долго пришлось — он всё молчал, про Ферита что-то говорил, мол, это и его заслуга тоже, но, конечно, я не поверила. — Ну да, — отстранённо ответила Суна. — Ферит и университет — вещи мало связанные. — И я о том же. К тому же, именно Кайя поднял эту тему вчера. — Поздравляю, Сейран! Но, наверное, что-то ещё нужно? — Да, сейчас поедем подавать уже непосредственно документы. — Поедем? — Кайя сказал, что отвезёт меня, так что я побежала. — А как же папа? — крикнула Суна вдогонку, но Сейран её уже не слышала. «Может, Кайя сказал ей что-то ещё?» — обиженно жужжал внутренний голос. — «Что-то такое, из-за чего она чувствует себя гораздо увереннее?» Суна наотмашь ударила себя по щеке. — Она просто счастлива, что её мечта осуществилась, поддержи её, дурёха! Суна вздохнула и попыталась собраться с мыслями. Её сердце разрывалось на части. Она понимала, что должна быть рада за сестру, но Кайя... Почему именно он сыграл такую важную роль в жизни Сейран? Почему в ее? До этого, ей казалось, старший внук Корханов только с ней такой, только ей помогал и поддерживал, ей доверял, но теперь, когда они общались слишком минимально, когда здесь отец.. точно, отец. «Скоро и Сейран найдём мужа, скоро.» —что, если это будет Кайя? Все эти мысли заставляли чувствовать себя.. преданной. Хотя никто ничего никому не обещал. Что же с ней творится??? Во второй половине дня Суне совершенно нечем было заняться, и она решила пойти к Асуман, чтобы узнать, как она. Однако в комнате её не оказалось, и Суна спустилась на кухню, где из разговора служанок мельком услышала, что Кайя дома. Решив проведать его и поблагодарить за помощь Сейран, она направилась к его комнате. Дверь оказалась приоткрытой, но Кайи там не было. Зато на полу лежали разбросанные листы бумаги. Мозг подсказывал не трогать чужого, однако пресловутое любопытство взяло верх. Суна юркнула в комнату и опустилась на пол перед белыми листами, ожидая увидеть очередные эскизы, придуманные Кайей. Но вместо этого... Взгляд зацепился за совершенно другие рисунки. Портреты девушки. Черты её лица мягкие, с тонким, едва заметным румянцем на щеках. Линии карандаша аккуратно прорисовывают тонкий нос и губы, изогнутые в лёгкой задумчивой улыбке. Темные прямые волосы, которые мягко обрамляют её лицо. Большие глаза, раскрашенные коричневым, смотрят в сторону, в них читается лёгкая грусть и задумчивость. Её брови аккуратно очерчены, что придает её взгляду особую выразительность. Нос слегка курносый, придающий лицу девичью миловидность. Губы девушки слегка поджаты, словно она что-то обдумывает. Её подбородок уверенно очерчен. А надет на ней темно синий сарафан. Тот самый, что она надевала на обед с родителями Ферита. Сердце пропускает удар. Суна смотрит на другое изображение. Девушка с искренней улыбкой на лице. Её волосы уложены в аккуратную причёску, открывающую её лицо. Светлые глаза сияют радостью, на щеках видны лёгкие ямочки. Её брови чуть приподняты. Губы слегка приоткрыты в широкой улыбке. На ней надето простое, но изысканное платье, которое подчёркивает её стройную фигуру. Так Суна выглядела в первую их встречу. Она ещё раз внимательно всматривается в эти портреты, желая найти подвох, заметить малейший изъян, способный переубедить ее в своей догадке, но сомнений не остаётся: Это ее портреты. Ее, Суны, тогда ещё Шанлы, и ничьи больше. Трепеща от волнения, Суна попыталась вернуть все на место. Вспотевшие руки дрожали, когда она пыталась аккуратно сложить рисунки, но в этот момент она не заметила, как Кайя вошел в комнату. Они столкнулись, и звук рассыпавшихся бусин разлетелся по полу. Суна оглянулась на пол и заметила, как маленькие бирюзовые камешки покатились в разные стороны. Кайя упал на колени, чтобы собрать их, и Суна тоже опустилась следом, бормоча: «Прости». Но Кайя не ответил, его взгляд уже был сосредоточен на портретах. Я… — начала Суна, но Кайя перебил её. — Ничего, Суна, — ответил он, выглядя явно виноватым и пристыженным. — Ты не должна была их увидеть. — Почему? — спросила она тихо. — Они красивые. Словно в подтверждение своих слов он в первую очередь, принялся раскладывать именно свои работы, а не цветные шарики. — Нет, дай мне помочь. Я ведь рассыпала, — сказала она, указывая на бирюзовые камешки. — Что это было? Бусы? — Четки, — ответил Кайя, не отрываясь от своего занятия. — Четки? — переспросила Суна, и ей сразу вспомнился отец, который часто использовал их в своих молитвах. Кайя взглянул на нее, убрав рисунки и уже более дружелюбно произнёс, помогая собрать рассыпанное: — Это как терапия, — пояснил он. — Еще одна вещь, которая помогает... отвлечься. — От чего? — спросила она. Кайя молчал, и Суна поняла, что ответа ей не дождаться. В поисках темы для разговора, чтобы не прерывать их диалог, она сказала: — Цвет очень красивый и... это твое? — Да, я сам их сделал, — ответил Кайя, и Суна удивленно приподняла брови. — Сам? — Суна задумалась. «Может, это и не так странно, учитывая, что он рисует украшения и четки. Его семья тоже связана с этим. Но все же...» Она неверяще переспросила: — Ты сам делаешь четки? — Да. — подтвердил Кайя. Она с интересом рассматривала бусины, которые он собирал. Затем спросила: — Что это за камень? Мне... нравятся четки, хотя воспоминания, связанные с ними.. противоречивые. — Да и да, — улыбнулся Кайя, так же как при их первой встрече, так же, как и до приезда её семьи. «Его ответ... мы настоятельно похожи?» — Как тебе на ум могло прийти делать четки самостоятельно? — смеясь, спросила она. — Не представляю! Пока они говорили, Суна аккуратно складывала собранные камешки в ладонь Кайи. Каждый раз, когда их руки касались друг друга, она ощущала лёгкий разряд тока, от соприкосновения с его кожей. Когда они закончили, Суна заметила, что Кайя снова смотрит на неё с задумчивым выражением, а потом протягивает ей свободную руку. — Идем, — предложил он. Суна, взволнованно поправляя волосы, осведомилась: — Куда? — На закрытый базар, — ответил Кайя. — Закрытый базар? — переспросила она, вставая в полном недоумении. — Да. Ты сказала, что тебе это нравится, — пояснил Кайя, а Суна заметила, как что-то борется внутри него, но слова продолжали слетать с его губ. — Ты могла бы... узнать больше о том, как я их делаю. — Мне интересно, но... отец и... — Твой отец уехал смотреть дом с дядей. Твою семью, за исключением Сейран, он взял с собой. Асуман и Фуат на приеме в клинике, Гюльгюн-ханым, поехала с ними. — Кайя продолжал, наблюдая за её реакцией. Суна выглядела обеспокоенной: — Мне нужно ждать сестру и... Ферита. Кайя, заметив её волнение, попытался успокоить её: — С Сейран всё будет хорошо, если они с Феритом, конечно, не убьют друг друга. — Он смеётся, — Пусть лучше она его... — В смысле? — Он повёз её в университет. — Разве не ты вызвался? — У нас был уговор, — он взъерошивает свои волосы, — Он отвозит Сейран и вообще считается главным идейным вдохновителем идеи подачи документов, а я, раз уж у меня очередной выходной, — тяжело вздыхает он, — заменяю его у однорукого мастера до обеда. Суна с поддразниванием сказала: — Так, во всём своя выгода, да, Кайя? Кайя пожимает плечами и с озорной улыбкой отвечает: — Ты сама говорила, что мне стоит показать Мастеру Неджипу свои дизайны, разве нет? Суна была тронутой и удивлённой: — И ты показал? Прислушался ко мне? — Конечно, — подтвердил Кайя, его глаза сверкали гордостью. —Послушай, Суна, если боишься вопросов.. Ферит уже на работе. Мастерская недалеко от Базара, можем сказать, что проведывала мужа. «Мужа, точно, мужа» Бегает глазами по лицу Кайи и улыбается, готовая подпрыгнуть, как ребенок. —Идем. Лабиринт узких улочек, крытых арок и украшенных плиток создаёт ощущение настоящего восточного сказочного мира. Суна, слегка приподняв подбородок, с восторгом осматривает окружающие лавки. Её глаза сверкают от любопытства, когда она рассматривает яркие керамические изделия, ковры с причудливыми узорами и витрины, полные восточных сладостей. Но они здесь не за этим. Кайя и Суна идут по оживленной улице, но держаться на расстоянии. — Дай угадаю, — смеётся Кайя, — ты здесь впервые? — Да, — отвечает Суна коротко, скрещивая руки. — Давай всё-таки поскорее вернёмся. Я волнуюсь. — Как хочешь, но постарайся расслабиться, пожалуйста, а то мне не по себе. Почему-то это обижает Суну. Вместе с мыслями, роящимися в голове, это выливается в раздражение: — Зачем брал меня тогда? — Суна, я не сказал ничего такого. Я только... — Только что? — злится она. — когда Суна нужна — иди сюда, обними меня, давай погуляем, Суна, но как только, у тебя все хорошо, я буду общаться с тобой, будто, мы не знакомы, так что-ли? — Суна, я не понимаю, чего ты хочешь? —хмурится Кайя. — О, ничего, — в голосе её звучит сарказм. — Это тебе надо спросить! Прав был Ферит — с тобой что-то не так! Но знаешь что, вы одинаковые: выражает свое недовольство из-за ерунды, но каждый считает себя лучше другого! Суна отсекается. Какая же идиотка! Мало того, что прямым текстом рассказала, что думает о нем Ферит, так ещё и наговорила с три короба полнейшей чуши, которую, точно, правдой не считает. —Это ты сейчас сорвалась на меня с ничего —догоняет ее Кайя потому, что она, как выяснилось, успела уйти вперёд от него, на добрых два метра —Но я спишу это на стресс из-за последних событий и попрошу, только, в первый и последний раз, не сравнивай меня с Феритом! Никогда Суна! Он явно зол, Суна чувствует это, но старается сохранять спокойный тон. Неужели для нее? — Я... — А покупать мы ничего не будем, я передумал, — заявляет он, поворачиваясь и направляясь в обратную сторону. «Ну вот, что я наделала?» — повторяет себе Суна, догоняя его. Её внутренний монолог полон раскаяния и недовольства собой. — Кайя, остановись, прошу тебя, стой! — кричит Суна, но его шаги не замедляются. В отчаянии она становится перед ним, преграждая путь. — Пойдём, пожалуйста. Они стоят лицом к лицу, но Суна не может разобрать, что скрывается за выражением его лица. В этот момент к ним подходит неприятного вида мужчина. Его голос звучит грубо и пренебрежительно. — Эй, этот парень пристаёт к тебе? — его голос напоминал скрежет ногтей по стеклу, вызывая у Суна чувство неприятного волнения. — Н-нет, — еле слышно отвечает она. — Да ты не бойся! — продолжает наступать мужчина, его голос становится ещё более зловещим. — Мы тебя защитим, девочка. — Он мерзко смеётся и больно хватает её за руку. Его пальцы впиваются в её кожу. Кайя сразу реагирует: хватает мужчину за руку и отводит его от Суны. — У нас всё в порядке, разве вы не слышали? — говорит он, его голос ледяной и твёрдый. — Я вижу, как всё хорошо, девчонка, — насмешливо отвечает мужчина, вновь впиваясь своими ногтями в кожу Суны уже другой рукой. — Отпусти её, ублюдок! — звучит угрожающе голос Кайи. — А если нет? — отзывается мужчина, не собираясь уступать. — Зря ты спросил, — Суна впервые слышит голос Кайи таким: низким, вибрирующим, почти диким. Мгновенно Кайя молниеносно отшвыривает мужчину от Суны, схватывает его за ворот рубашки и наносит мощный удар кулаком по его лицу. Мужчина падает на асфальт, его голова ударяется о землю. Он лежит, пытаясь прийти в себя, но Кайя не останавливается. Кайя бросается на него, не обращая внимания на его попытки сопротивляться. Он наносит удары, каждый раз целясь в уязвимые места, пока мужчина не оказывается в положении, когда не может противостоять. Хотя, мужчина и попытался встать, но Кайя ударяет его снова, делая его попытки бессмысленными. Суна, ошеломлённая происходящим, понимает, что ей нужно вмешаться. Она подходит к Кайе, пытаясь остановить его. Она кладёт руку ему на плечо, и её голос дрожит от волнения. — Кайя, прекрати! Пожалуйста, остановись! Кайя, всё ещё удерживая мужчину, делает паузу, его дыхание тяжёлое и прерывистое. Его глаза сверкают от гнева, но когда он слышит её голос, он медленно приходит в себя. Суна осторожно тянет его за собой, пытаясь отвлечь его от продолжающейся драки. — Пойдём отсюда, — говорит она, её голос полон беспокойства. — Пожалуйста, Кайя, давай уйдём. Кайя, наконец, встаёт с мужчины, его лицо и руки покраснели от напряжения. Он бросает последний презрительный взгляд на лежащего на земле мужчину, а затем, не отрывая взгляда от Суны, медленно встаёт. Они покидают место происшествия, их шаги эхом раздаются по базару. Они садятся чуть поодаль на тротуаре. Суна замечает, что мужчине всё-таки удалось рассечь Кайе бровь. — Аллах! С тобой всё в порядке? — спрашивает она, пытаясь прийти в себя. — Как же ты меня напугал! — Она кричит на него, но её голос дрожит ровно как руки, которыми она старается достать влажные салфетки, которые всегда носила с собой после Лондона. Она прикладывает салфетку к кровоточащему месту. Кайя морщится. — Больно, да? Потерпи немного, — Суна делает глубокий вдох. — Это всё моя вина. Ну зачем я накричала на тебя? Я вовсе не хотела всех тех слов говорить... Он тяжело дышит. — Ты не виновата, Суна, ни в чём. Главное, что ты цела. — Ты рисковал своей жизнью ради меня! — её глаза наполнились слезами, и голос предательски задрожал. Её сердце сжалось от страха и благодарности, переполненное эмоциями. — Ты преувеличиваешь. Я просто заступился за тебя. Тот человек — кретин, — Кайя сам берёт салфетку, отстраняя её руку. — Я в норме, правда, — его рука на мгновение касается её колена. — Цел, слышишь? — Да, вот только твоё лицо, нет. У тебя огромная ссадина, Аллах-Аллах! — Ну и день у нас сегодня, — усмехается он, — наверное, увиденные тобой рисунки — меньшая из проблем. — Согласна, — она убирает салфетки в сумку. — Ты отдашь их мне? Кайя смеётся, но не даёт ответа. — Ладно, пошли домой. Аккуратно. Суна помогает Кайе встать, бережно поддерживая его под руку. Они медленно идут по улицам, стараясь держаться подальше от людных мест. Каждый шаг даётся Кайе с трудом, поскольку он хромает, но он старается не показывать боли. Когда они наконец добираются до дома, Суна находит в комнате мазь и идёт к Кайе, чтобы ещё раз осмотреть его рану. Она аккуратно обрабатывает ссадину, её движения чёткие и уверенные. В какой-то момент, они становятся ближе и оба замирают. Суна инстинктивно подаётся вперёд, Кайя резко закрывает глаза, словно от нестерпимой боли. —Суна... Она отстраняется, делая вид, что очень занята закрытием банки с мазью. —Прости, я не должна была... —она резко встаёт. —Суна, стой! —он придерживает ее за руку. Невесомо, нежно. Трепетно. —Я.. думал, если отстранюсь, станет проще, но... Нам нужно поговорить. Сядь пожалуйста. И Суна слушается, покорно возвращается туда, где сидела, рядом с ним. —Суна, то, что я тогда сказал.. я думаю, мы оба понимаем, что на самом деле имелось ввиду. Я не должен был этого говорить, но не сдержался мне очень.. стыдно за это. —Стыдно? —Этим я поставил, тебя, в первую очередь, в сложное положение. Я этого не хотел. —Поэтому мы говорим сейчас? —Все станет ещё сложнее, если этого не сделать. —он замолкает —Сначала я думал, что достаточно не обращать внимания. Думал, уверял себя, что это только мои чувства, но.. я не дурак и ты, я уверен тоже, я вижу, как, порой, смущаю тебя и то, как ты смотрела на.. Перил сегодня, ты же тоже понимаешь, правда? —Я... Да. Ей бы возразить, да только, осознание, оглушает, словно, звуковой волной: Она завидовала той близости, которую Перил демонстрировала с Кайей. Она действительно его ревновала. Слезы начинают течь сами собой. Кайя стирает их большим пальцем и сам вновь жмурит глаза. — Не надо плакать, пожалуйста. Ты очень особенная девушка, драгоценная, и... будь мы в других обстоятельствах, я бы... я бы ещё в первый раз не сдержался, но ты жена моего кузена, и даже если у нас с ним сложные отношения, я не могу... даже если очень этого хочу. — Ифакат и Орхан-бею это не мешает, — выдавливает Суна, уже совершенно не отдавая себе отчёта. — Ты не такая девушка, Суна. Я не мог бы предложить тебе подобного. «А я бы хотела», — слова вертятся на кончике языка, но так и не находят выхода. Может, пока. — Прости, но... — Нет-нет, ты прав. Но я надеюсь, мы сможем остаться друзьями? Он кивает. — Если тебе этого хочется. Суна смотрит на него, её взгляд полный боли и сожаления. — Кайя, я просто... — начинает она, но замолкает, не зная, как выразить все свои чувства. — Я понимаю, Суна, — говорит он тихо. — Нам будет сложно, но я обещаю, что буду рядом.