Переплёт

Сделка казалась простой: переговоры, несколько подписей, и всё должно было закончиться благополучно и известная на весь Стамбул империя «Корхан» без проблем должна была расширить своё влияние на несколько новых регионов. Однако новые партнёры, словно чувствуя ненадежность прогнившего бренда, постоянно сомневались, несколько раз меняли время подписания бумаг и условия. Орхан и Фуат бились с ними уже около месяца, когда Кайя, проживающий в особняке вместе с матерью вот уже три месяца, якобы случайно вмешался в разговор по телефону. Кайя, проходя мимо кабинета, где Орхан пытался уговорить партнёров на очередное изменение условий, задержался у двери. Услышав отчаяние в голосе дяди, он понял, что время пришло. Спокойно войдя в комнату, он извинился за вмешательство, сказав, что искал мать, и поспешил выйти, но резко остановился. Орхан бросил на него строгий взгляд, недовольный, на что Кайя, виновато улыбнулся – Простите за внезапное вмешательство, я не хотел помешать, – начал он, уже наклоняясь к телефону. – Меня зовут Кайя, я.. недавно присоединился к компании, —находит Кайя причину быть услышанным — могу я узнать, что вас не устраивает и предложить пару своих идей? —Что ты..? —начал было Орхан, но Фуат остановил его, мол, не сейчас же выяснять отношения. Мужчина отвернулся, махнув рукой, пока Кайя забрал трубку незаметно для «дорогих родственников» ухмыляясь: какого же низкого они о нем мнения, смешно даже. Кайя никогда особо не нравился факультет маркетинга, на котором, он учился в Лондоне и сопутствующие ему курсы, но сейчас был благодарен: Он использовал все знания и навыки, приобретённые за годы учёбы, чтобы надавить на слабые стороны обоих сторон. Он говорил уверенно, находил точки соприкосновения, подчёркивал выгоды и минимизировал риски. Юлил немного, приукрашал может, но оно того стоило. Партнёры, ранее сомневающиеся, начали проявлять интерес. Они чувствовали, что этот молодой человек понимает их опасения и готов предложить решения, которые устраивали бы всех. За несколько минут Кайя сумел сделать то, что Орхан и Фуат не могли добиться за месяц. Партнёры пообещали заключение сделки в ближайшее время. Кайя положил трубку и улыбнулся. Мило так. Безобидно. «Смотрите, как все вышло для нас, чудо ведь не иначе» Орхан и Фуат были поражены, но быстро оправились. – Молодец, Кайя, – сказал Орхан, хлопнув его по плечу. – Не ожидал, что у тебя получится. —Пустяки, дядя, —вымолвил он, как бы не на что не претендуя и вышел прочь. Улыбка стала шире, самодовольнее. Кайя прекрасно понимал, что новость быстро дойдет до Халиса Корхана, а на фоне неудачи «признанных» детей, тот ещё охотнее поверит, что это сделано ради процветания их семейного бизнеса. Кайя даже немного жаль. Нет, не Халиса, на него ему было абсолютно плевать. Жаль было Орхана и, в особенности, Фуата, страдающего от проблем со здоровьем у жены, что почувствует это призрение и , наверняка, излюбленный лучшим отцом и дедушкой в мире, удар кулаком по обеденному столу, которого члены этой семейки боятся, как огня. Но факт остался фактом: вечером того же дня, Халис отдал приказ выделить старшему внуку престижное место в фирме, даже несмотря на отсутствие именитой фамилии, и поручил ему завершение этой злосчастной сделки. За столом тогда воцарилась совершенная тишина. Безмолвное недовольство членов семьи было почти осязаемым: Ифакат, будучи хозяйкой дома, только гордо подняла голову, делая вид, что новость не важна для нее, хотя Кайя, ровно, как и его мама, за время проживания здесь уже понял, этой женское важно все, а потому с ней нужно быть аккуратными. Фуат нервно крутил вилку, избегая взгляда на Кайя. Орхан сидел неподвижно, пытаясь сдержать свои эмоции, лишь кивнув, не смея оспорить решение отца, а его жена только опустила голову якобы чтобы поправить салфетку на коленях. Из всех членов семьи Корхан лишь Асуман, супруга Фуата, сохраняя спокойствие, взглянула на Кайю с легким намёком на одобрение. Была ли это вежливость или усталость от тех трудностей, что ей приходилось переживать, Кайя не знал. Единственной, кто искренне улыбался, была мать Кайи—Нюкет. Она сдержанно, но притворно «глубоко» благодарила Халиса за его великодушие. Её слова звучали неестественно, но никто не мог заметить этого кроме Кайя. Он смиренно наблюдал за происходящим. Ему не нужно было одобрение или искренность, хоть кого-то, кто носит фамилию Корхан, только их признание его силы. Казалось, что сама атмосфера в комнате пропитана напряжением, что было особенно ощутимо по реакции Ферита. «кузен» сидел напротив Кайи, и его глаза метали молнии. В отличие от остальных, Ферит не мог скрыть своё раздражение. Его лицо помрачнело. Каждый его жест и взгляд выдавал бурю эмоций, которая разрывала его изнутри. Кайя встретил взгляд Ферита с легкой улыбкой. Он знал, что его рост в глазах Халиса был как нож в сердце для Ферита. Тот, даже несмотря на существование родного старшего брата, был уверен: Он—главный наследник и никто, не сможет занять его место в семье. И, надо сказать, не безосновательно. Самый младший, страдающий диабетом, к тому же внук пользовался безграничной любовью Халиса, а вместе с тем, как не старайся он отрицал, ужасно злило Кайю. Сам Ферит и его поведение злили Кайю, но он в достаточной мере научился держать маску, чтобы не реагировать слишком сильно. Хотя выходило и не всегда. Ферит же будучи более импульсивным наконец не выдерживает встаёт из-за стола сжимая кулаки. — Дедушка! — его голос поднялся на октаву, — Ты серьезно сейчас? Как ты можешь ставить этого парня выше нас? Выше папы, Фуата? Голос Халиса зазвучал ревом: — Ферит! Замолчи! Как ты смеешь! — Я смею? Да... Кайя, сидя спокойно на своём месте, бросил безразличное замечание, чуть откинувшись на спинку стула: — Ферит, что тебя не устраивает? —он подлил масла в огонь, глядя прямо в глаза своему брату с издёвкой. Чувствует также, как мать успокаивающе пытается коснуться его руки. —Хочешь также, может стоит начать работать как дядя и как Фуат, о которых ты так беспокоишься? Ферит усмехнулся, его глаза искрились от ярости. — Думаешь, какая-то фальшивка может мне указывать? Ты и... Слова были прерваны Халисом, который внезапно поднялся, взявшись за трость с громким хлопком о пол. — Ферит! — его голос прозвучал таким же грозным, как и его вид для всей этой семьи. — Ты не имеешь права говорить так с Каей! —Дедушка, —Голос Ферита был наполнен обидой и возмущением. — Разве ты не видишь, как он смотрит на нас всех свысока? Не видишь, как ему нравится всё это? Он же просто... — Я сказал хватит! — Халис краснел от гнева. — Возможно, твой кузен не совсем правильно передал свои мысли, но он прав. Если тебя что-то не устраивает, начни делать что-нибудь сам. Ферит кивнул несколько раз, отступая назад. — Хорошо, дедушка, хорошо, —бурча под нос произнес он. — Я тебя понял. С этими словами он повернулся и вышел из комнаты. Гюльгюн-ханым хотела пойти за ним, но Халис строго остановил её подняв руку. А на утро все об этом жалеют. У ворот особняка появилась переполошенная женщина, настойчиво рвущаяся внутрь и утверждая, что Ферит Корхан удерживает в пределах особняка её несовершеннолетнюю дочь. Её крики привлекли внимание всех членов семьи, и вскоре они все собрались у ворот. — Что здесь происходит? — сердито спросил Халис, глядя на женщину. — Моя дочь, — плача, проговорила женщина. — Она пошла гулять вчера вечером, а потом написала, что Ваш внук держит ее здесь. Ферит Корхан совратил и держит здесь мою девочку! —заявила женщина. — Что за абсурд?— воскликнул Халис. — Ферит не мог такого сделать. —говорит он спокойнее, но Латифа проверить, в комнате ли Ферит просит. Все жители особняка превратились в потревоженный улей, переглядываясь друг с другом и тихо шепчась. Нюкет, стоящая по правую сторону от Кайи, едва скрывала радость, её глаза сверкали, а уголки губ дрожали, сдерживая смех. Кайя же неожиданно для себя чувств матери не разделял. Да, Ферита он не любил, считал его избалованным ребёнком в теле взрослого, несерьёзным и инфантильным, но не круглым же идиотом, верно? Зачем Фериту приводить кого-то домой силой, ещё и нарушая закон? Это действительно звучало как бред. Кайя посмотрел на женщину у ворот. Её глаза, красные от слёз, слишком нервно смотрели вглубь особняка в ожидании «дочери». Что-то здесь не так, подумал Кайя. Но тут Латиф вернулся с растрепанной девушкой. Она была молода и выглядела так, будто только что пережила страшное испытание. Девушка бросилась к женщине у ворот, обе начали плакать и обниматься. — Она действительно была в комнате Ферита, Халис-Ага. —улавливает шепот Кайя. — Вот видите! — закричала женщина, подтверждая. —а вы не верили мне! Стыдно должно быть Халис-Ага! —выпалила она и тут же ретировалась вместе с дочерью. Халис даже останавливать не стал настолько был поражен видимо. «Или всё-таки идиот» — хмурился Кайя. Следующий час проходит в попытках Ферита доказать свою невиновность. Он твердит, что эту девушку не знает, клялся, что хоть и был пьян, но точно помнит, что из клуба вернулся один. Говорил, что и сам испугался, увидев её на утро. Но Халис и слушать не желал. — Дедушка, я клянусь, я её не знаю! — настаивал Ферит, его голос дрожал от отчаяния. — Я ничего такого не делал! — Достаточно, Ферит! — Халис был непреклонен. — Ты подводишь всю семью своим поведением. Халис надолго заперся у себя в кабинете, а к обеду при всех объявил: — Ферит немедленно женится на девушке из Антепа, которую найдёт ему Ифакат. В комнате повисла напряжённая тишина. Кайя косился на свою мать. Нюкет не выглядела грустной, хотя он знает, что упоминание города, прозвучавшего из уст Халиса причиняет ей боль. Но её лицо оставалось непроницаемым, и только слегка дрожащие пальцы выдавали её истинные чувства, на что Кайя немного сжимает их. Потом перевёл взгляд на Ферита. Тот почти что молил деда не наказывать его. — Дедушка, пожалуйста, не делай этого. Я не хочу жениться на незнакомке. Я не сделал ничего плохого, — произнёс он, глядя на Халиса. Но Халис был непреклонен. Его взгляд был твёрд, а голос — холоден. — Это моё решение, Ферит. Ты должен понести ответственность за свои действия. Кайя усмехнулся мысленно. «Да уж, велико наказание,» — подумал он. Ему было неясно, для кого наказание будет более тяжёлым — для Ферита, который даже работать не желает, или для девушки, которая станет его женой. Впрочем, какое Кайя дело? Чем хуже положение Ферита в семье, тем лучше для Кайя и его матери. И все же.. сейчас, почему-то он чувствовал лёгкую жалость к «кузену». Когда собрание закончилось, Кайя встал и, проходя мимо Ферита, тихо произнёс: —Ферит, я уверен.. —Мне плевать что ты думаешь—отрезает Ферит, уходя к себе. Кайя смотрит ему в след после чего, следует его примеру. В комнате Кайя уже ждала его мать. — Мама? — Молодец, сынок, — заулыбалась она. Потом весело засмеялась. — Посмотри, что происходит. Они сами себя уничтожат. — Да, но... все это странно, мама. Нюкет махнула рукой. — Не стоит думать об этом, — сказала она. — Кем бы на самом деле не была та девушка, это сыграло нам на руку. Ты станешь любимым внуком Халиса. — Это ведь не весь план? Нюкет взяла его за щёки и взглянула ему в глаза с нежностью. — Кайя, я просто хочу, чтобы ты был счастлив, — сказала она, — о чем ты вообще? Её голос звучал тепло, но Кайя слышал в нем нотки, которые часто пугали его в детстве. — Мама... что происходит? — спросил он настороженно. Нюкет проигнорировала его вопрос. — Всему своё время, —щёлкнула она его по носу.

***

Через два дня назначенное время для сделки, которая стала началом всего происходящего, наступило. Однако именно в этот день Ифакат-Ханым находит невесту для Ферита, и Халис, неясно о чем думая, отправляет Кайю вместе с Феритом, Ифакат и его родителями познакомиться с девушкой. Он объясняет это тем, что Фуат, которого он изначально хотел отправить, будет занят плановым осмотром Асуман. Но у Кайи странное ощущение, что все не так просто, и без его мамы здесь не обошлось. Доказательств этому нет, и он не может прямо спросить мать, потому что та, неожиданно уехала в гости к подруге, не принимая возражений, и, если речь идёт о той, о ком он думает, Кайя это совсем не нравится. Он сообщает людям, что будет не в городе, уточнив причину, и направляется переодеваться. Выезжать нужно уже через полчаса, а его привычный «свободный» стиль слишком «неприемлем». Пришлось надеть рубашку и пиджак, временно снять любимые кольца. Вздохнув глядя на них, направился к машине, где уже ожидали «кузен» и его родители. Путь сопровождается причитаниями Ферита, под которые, они и добираются до Антепа. Ферит, правда, в их компании надолго не задерживается. Ссылается на то, что нужно подышать свежим воздухом перед знакомством с невестой и уходит со своим верным водителем в неизвестном направлении. Кайя же это время решает потратить на, всегда расслабляющее его рисование. В основном набросков и эскизов украшений, которые вряд-ли будут предварены в реальность. Точно не в ближайшее время. У него другая задача. А сейчас ему просто нужно отвлечься. Пальцы его легко скользят по бумаге, создавая изящные линии, превращающиеся штрих за штрихом в слоистое «облачко». Нет. Полнейший ужас. Ни куда не годится—решает Кайя в итоге, захлопывая блокнот. В этот момент подходит Орхан, прося поучаствовать в ещё одних переговорах и он кивает. Вероятно, они будут заняты до самого возвращения Ферита.

***

"Смотрины" продолжались мучительно долго. Отец невесты бесконечно говорил что-то несуразное, Ферит изображал вид прилежного жениха, а его родители и тетя едва ли держаться, чтобы не закатить глаза, как и сам Кайя, от того, чтобы не зевнуть. В этот момент раздался звук шагов — торопливые, нервные. Невеста , вероятно, нуждалась в поддержке, и Кайя выпрямился, подняв глаза. Замер. Он узнал эту девушку. Точнее, удивительным образом он её помнил — «не смотрящую куда идёт» незнакомку, которая когда-то очаровала его своими любопытными глазами и необычной, для девушки со стертым коленом, утончённостью. Это и была невеста Ферита? Дай Аллах, чтобы Ферит сумел быть хорошим мужем, а иначе — отношения Кайи к нему точно ухудшатся. Поднос в руках невесты трясся, кофе грозил выплеснуться. Кайя, по инстинкту подходит вперёд, незаметно помогая девушке сохранить баланс. Ферит смотрит на него недовольно, но Кайя встречает его взгляд невозмутимо. «Хочешь что-то сказать мне? Ты видишь, как девушка волнуется», — говорит его взгляд, и Ферит сдаётся. — Что-то не так, дочка? — обеспокоенно спрашивает Гюльгюн-ханым в это время, а отец невесты цедит имя, которое Кайя наконец , знает, что явно не сулит девушке ничего хорошего. Ферит, вероятно, тоже это понимает, решая помочь, не упустив, конечно, при этом возможность высказаться в его сторону. Безрезультатно. Сейчас Кайя хочет лишь защитить будущую родственницу. Когда Орхан просит руку Суны и судьбы связывает их красной нитью, Кайя изо всех сил старается не обращать внимания ни на явный дискомфорт девушки, ни на её прекрасный силуэт. Они сталкиваются друг с другом только тогда, когда она подходит выразить уважение. Это кажется глупым, учитывая его возраст и ситуацию. И не нужно. Ему точно нет, потому что теперь он не может не замечать её. Аллах, как всё было глупо! Почему он реагировал, как школьник, впервые увидевший привлекательную девочку? Уже когда они отъезжали от дома невесты, Ферит начал жаловаться на слабость. «Перенервничал, бедняжка», — саркастично прозвучало в голове Кайи. Однако Гюльгюн-ханым сразу же обеспокоилась о сахаре в крови сына, и прямо в машине кузену ввели дозу инсулина. И только тогда, вспоминают, что вообще-то собирались пригласить на обед будущую невестку. Они растерянно переглянулись с супругой и опустили глаза на сына. Кайя вздохнул, всё было ясно. — Мы не далеко, могу вернуться и передать приглашение, чтобы вы не оставляли Ферита, — предложил Кайя. Старшие благодарно кивнули. Ферит издал звук, похожий на мычание, и Кайя вышел из машины, направляясь к дому семьи Шанлы. Только даже дойти до ворот он не успевает, когда слышит полный ярости крик: — ...как дурочка! Опозорить меня вздумала? — Отец Суны замахнулся на нее. Девушка, уже готовясь к удару, вжала голову в плечи, но Кайя, уже ускоривший шаг оказывается быстрее. Встаёт между девушкой, что он чувствует, медленно приходит в себя и Казымом. — Что происходит, Казым... — Кайя сделал паузу. Этот человек слишком отвратителен ему сейчас, чтобы назвать его Агой даже для вида— бей? Кайя пристально вглядывался в лицо Казыма, затем обернулся к Суне, проверяя, как она. Глава семьи Шанлы теряется. Показательно, слишком механически гладит дочь по голове, а как только дожидается от нее, совсем уж далеко от тона человека, который «в порядке» да, обнимает ее. Через чур резко, но Кайя понимает что, кроме как отступить, ему ничего не остаётся. Он передает то, зачем вернулся и уходит к «родственникам» надеясь, что Казым, побоявшись предстоящей встречи дочери с женихом, не причинит ей вред. Пусть так. Пусть Кайя не сделал ей хуже. Следующую встречу с Суной, Кайя оттягивает не специально. Внезапно появившаяся работа, которую попросил его выполнить Орхан — очередные переговоры по телефону — радует его. Но те люди просят «дядю», поэтому на обеде всё же приходится появиться, а потом и очень неожиданно остаться наедине с Суной. Он не подаёт вида, что его это волнует, и утыкается в блокнот, пытаясь переделать недавний набросок. Вместо этого, правда, получаются очертания профиля девушки. Кайя бросает на Суну мимолётный взгляд, сравнивая. Нет, не похоже. Кайя чувствует смятение девушки, что, похоже, уловила его секундное внимание. Решает немного отвлечь Суну, а после жалеет об этом, потому что это приводит к её утончённым рукам на его. В этом нет ничего такого, но дыхание перехватывает. Стараясь избавиться от охватившей неловкости, Кайя отходит от неё, а после даже попрощаться с ней не решается, потому что точно смутит её. Вот только проблема в том, что он не мог перестать вспоминать её маленькие, нежные пальцы на его больших, грубых руках. На свадьбу он не приходит. Та самая сделка мешает там присутствовать. Партнёры оказываются в Антепе проездом, намекают на сжатые сроки, а Кайя и не против пропустить «наказание» Ферита потому соглашается. Это шанс, а значит точно важнее фальшивого торжества. В отель возращается поздно, но оно стоило того. С этим делом наконец покончено. Он устал все чего хочется принять душ и лечь спать однако стоило Кайя подумать об этом из коридора похоже совсем рядом с его дверью доносятся всхлипы. Он открывает дверь с удивлением замечая Суну прямо в свадебном платье сидящую на полу. Кайя бережно поднимает ее, помогает успокоиться. Обещает не спрашивать, что случилось несмотря на то, что ему очень хочется понять, что же такое натворил его «дорогой кузен» и может, сказать ему пару ласковых. Она перестает плакать, сидит напротив, скромно опустив голову и нервно играя пальцами. Её утончённые черты, лёгкая неуверенность в каждом движении — всё это заставляло его чувствовать себя странно. Кайя хочет сменить тему, а Суна внезапно сама того не зная, бьёт его под дых, спрашивая о детстве. Он не знает что делать. С одной стороны, Суна отвлеклась, но и говорить об этой части жизни вот так, сложно. Кайя уже соврал ей в первую встречу касательно этого. Не специально. Его мозг просто будто блокирует эти воспоминания. На подсознательном уровне, наверное. Вот и сказал тогда, что в Турции никогда не бывал, хотя на деле, здесь родился. Пожалуй, он отключился от реальности, потому что Суна вдруг извиняется, причем стыдливо так, словно виновата в чем-то. Нужно как-то избавить ее от этого. Придется признать —он узнал ее. Кайя задумывается стоит ли говорить что-то ещё, а она удивляет: говорит, что вернёт его кольцо. Что за глупость? Он и так отдал бы его ей. В итоге они останавливаются на том, что он просто рассказывает о Лондоне. Любимые улицы, места, все что в голову приходит. А она засыпает. Мило склонив голову на подушке и подпирая ее рукой. Кайя невольно улыбнулся. Он аккуратно укрыл ее пледом, а сам устроился в кресле в углу номера, чтобы не тревожить. Потом, правда, вспоминает, что ее и вовсе не должно быть здесь. Ее место рядом с мужем, поэтому приходится ее будить, проводить и попрощаться. Ненадолго, впрочем. Возможно, думает Кайя, беспокойство Гюльгюн-ханым было небезосновательны, да и сам Ферит не притворяется, когда слушает Суну. Кайе не нравился Ферит. Он хотел отомстить Корханам, но уж точно не таким образом. Позволить Фериту, не дай Аллах, погибнуть от приступа, он не может.

***

После произошедшего Кайя не видел ни Ферита, ни других "членов семьи". Тем не менее, он был уверен, что всё в порядке — если бы что-то пошло не так, его бы уже давно нашли. Время шло, и он готовился выезжать обратно в Стамбул. Внезапно зазвонил телефон. Это была мама. Её просьба о встрече насторожила Кайю: очевидно, она не возвращалась в особняк. Приехав в Стамбул, перед встречей с матерью, Кайя наткнулся на книжный магазин. «Я люблю читать» — вспоминает он, вскользь услышанные слова. Наверное, Суна уже в доме. Сегодня её первый полноценный день в амплуа невестки. Кайя знал, что в таких случаях принято делать подарки. Новоиспечённая семья, скорее всего, будет дарить драгоценности — что ещё, когда вы ювелирные магнаты? Но Кайя думал о том, что действительно принесёт радость такой девушке, как Суна. Книга казалась идеальным вариантом. Но какая именно? Он бродил между полок, разглядывая обложки, пытаясь представить, что могло бы понравиться Суне, девушке, мечтающей о свободе. Его взгляд упал на книгу "Алхимик" Пауло Коэльо. Он слышал, книга о поиске собственной судьбы и силе воли. Разве не то, что нужно? Рискнуть стоит. Завершив покупку, он взглянул на часы и понял, что пора идти на встречу с мамой. Когда он пришел в назначенное место, мама уже ждала его. Вот только была не одна. Рядом сидела та самая мамина подруга. — Мама, — кивнул он, — тётя Зеррин. — Рада видеть тебя, дорогой, — тут же обняла его спутница матери. — Давно не виделись. Как ты? Как Корханы? — в её голосе сквозила едва заметная неприязнь. — Как они могут быть? — насмешливо протянула Нюкет. — Доверчивые донельзя! Хотя, Ифакат ещё та стерва, худшее в женщине — это она! Представляешь, — обратилась она к Кайе, — каким-то волшебным образом нашла журналиста, который утверждает, что это я привела ту девушку. Мол, и мотив подставить Ферита у меня есть. Но я не растерялась! Расплакалась, жить не хочу сказала, и ушла. Халис все ещё звонит мне, вернуться просит. —Она смеётся —Конечно, пусть помучается ещё. Хватит с него и того, что он знает, что я у подруги. — Девушку? —пропускает мимо ушей все остальное, искренне удивилась Зеррин. — Ты не говорила, из-за чего пришла. — Ах, да, — махнула мать рукой, —Ферит женится. — Что? — на лице Зеррин появилась странная смесь удивления, негодования, растерянности и чего-то ещё. Брови ее сдвинулись, глаза расширились, а губы чуть приоткрылись. — Да, — отпивая чай, продолжила Нюкет, — заявилась женщина, кричать начала. "Он похитил мою дочь! Отпустите её!" — передразнила интонации той женщины Нюкет. — Вот Халис и разозлился. — И что, ему прямо уже нашли невесту? — заинтересовалась Зеррин, хотя мыслями явно была где-то в другом месте. — Уже и женили, верно, сынок? — всё так же весело спросила Нюкет, делая ещё один глоток. — Да, — Кайя хмурился. Он чувствовал себя здесь абсолютно лишним. — Зачем... ты позвала меня, мама? Зеррин, видя, что настроение собеседников изменилось, ретировалась "на пару минут", давая им возможность поговорить наедине. Кайя снова посмотрел на мать, ожидая объяснений — Ты выглядишь уставшим, сынок, — сказала Нюкет, смягчая голос. —Мама, —сказал он твердо —что происходит? Зачем здесь Зеррин-Ханым? —Мне нужно было где-то остановиться —пожимает плечами Нукет —она моя подруга. Он качает головой. —Я знаю тебя. Это не просто так. Не легче ли будет, если расскажешь мне? —Сынок, я не делаю ничего, что повредило бы нам —хотела взять его за руку, но он увернулся. — Дело не в этом, мама, — продолжал Кайя, его голос чуть треснул от отчаяния —Дело в том, что я перестаю тебя понимать. Ты захотела, чтобы мы приехали сюда, но ничего мне не объясняешь! Ты сказала, что ушла, сказала даже, что Халис поверил Ифакат. Сначала так, давай уедем, мама, если тебе станет... — Не смей! — резко перебила его Нукет. — Я позвала тебя, чтобы ты не слишком реагировал на Ифакат и Ферита, а не для твоих причитаний. Всё идёт так, как нужно. Кайя замер. Он привык к переменам настроения матери, но сейчас даже он не узнавал её. Как же всё это надоело. — Хорошо, мама, — переведя дыхание, сказал он. — Знаешь что, раз уж всё так, поступай как хочешь. Кайя развернулся и быстро удалился от Нукет. — А ну стой! Кайя! — кричала она ему вдогонку, её голос сменился с строгого и недовольного на беззаботный. — Сообщи, что я приду на ужин!

***

Заходит в особняк Кайя, все ещё прокручивая в голове ссору с матерью, поэтому, когда Латиф-Бей подаёт голос, он не сразу реагирует. Кроме того, рядом с ним стоит Суна у которой, судя по всему, была экскурсия по дому. Он здоровался, извиняюсь за резкость, оповещает все же, о приезде матери вечером, а дальше, не знает, что делать. Настроение к разговору не располагает, но он вряд-ли, так ещё сможет «поймать» Суну и вручить подарок. Впрочем, дилемму девушка решает сама. Первая заговаривает с ним, проявляя участие, хотя казалось, не должна. Она так открыто смотрит на него, так... по-настоящему, что он просто не может не ответить, а потом не сделать, тот глупый комплимент. Совершенно неуместный, на его взгляд. —Ты скажи, если книга не понравится. —добавляет он когда она прижимает томик к себе —вернёшь если что, а я, обещаю, куплю другую, какую сама выберешь. —Нет-нет! —тут же выпаливает она , словно боится, что он действительно заберёт подарок. —Я уверена, мне будет интересно. Ее реакция нежно тронула его, заставив почувствовать себя лучше после напряжённого утра. Кайя крошит волосы. —Суна.. как тебе —Он подбирает слова —все это? Она оглядывается, словно только увидела обстановку вокруг. —Здорово, меня вроде хорошо приняли. Я.. в порядке. Прости за то, что случилось в отеле это было.. —Не переживай, я рад был помочь —от всего сердца хочет развеять он ее сомнения —и, если тебе вдруг понадобится поддержка или ещё что-то, ты можешь обратится ко мне. —Ты бы хотел иметь такого человека, да? —спрашивает она , словно поняв о нем что-то. Кайя же отчего отводит глаза. В них мелькает мимолетная печаль, истоки которой, он и сам не в состоянии сейчас осознать. — Извини, —касается его руки Суна, но быстро отдергивает её, будто обжигаясь, —Я хотела сказать... спросить, то есть, ты... —Суна! —прерывает ее голос явно недовольного Ферита —Что происходит?