Кровь на полотне

      В небольшой комнате, стекая воском на жестяной подсвечник-блюдце, тускло горела свеча, вырывая из мрака фигуру художника, стоящего за мольбертом, в столь поздний час. За окном, в которое не пробивался лунный свет, стоял довольно мрачный пейзаж, ни чем не похожий на картину которую писал творец. Аккуратными мазками кисти он наносил краски на картину, вдыхая в неё жизнь яркой гаммой смешанной на его палитре. Проливая свет, на мир через призму своего творческого таланта.       На нём был поношеный свитер, короткие штаны, что были подвёрнуты до длины шорт, старые и поношеные башмаки с пятнами краски, впрочем как и вся одежда художника. Незащищённые участки кожи такие как руки, ноги и лицо тоже были в краске. Но волосам повезло больше, так как их он предусмотрительно подвязал платком для шеи, чтобы не мешали во время работы.       И вот доделав последние штрихи и отойдя на пару шагов назад, дабы рассмотреть получившуюся работу, малец остался доволен собой и уже нарёк свою картину шедевром. Как вдруг в комнате резко похолодало, из открытого окна повеяло лёгким сквозняком, пламя свечи дрогнуло, едва не померкнув, но заставив тени на стенах дрогнуть. Поза художника не изменилась. Он твёрдо стоял и ждал. Он проходил через это много раз. Кулаки сжаты, глаза закрыты. Глубокий вздох, нервно цедя воздух сквозь зубы. Выдох.       Он положил свои рабочие принадлежности на стоящий рядом табурет, припоминая первое правило.       Главное не выдавать своего страха. Он и правда не боялся внешне, но внутри всё трепетало. Сердце учащённо билось, крутило живот, а в голове проносилась лишь одна мысль. «Лишь бы он уже утолил свою жажду крови»       Тут в комнате стало ясно ощущаться чужое присутствие. Мальчишка стал озираться по сторонам, но никого не увидел. И тут…       — Привет, малыш. — вкрадчивым голосом донеслось из тени. Оттуда словно сформировавшись из сгустка тьмы появился человек.       Это был мужчина с чёрными волосами чьи кончики плавно становились белыми. Кожа была неописуемо бледной, как фарфор. На нём будто желая подчеркнуть бледность его кожи, был белый костюм, а под ним чёрная рубашка. А так же белые узкие брюки спускающиеся до чёрных отполированых ботинок. И чёрный плащ в пол, со спущенным капюшоном, призванный закрывать всю его фигуру от солнца. В довершение всего красный как кровь платок завязанный на его шее. Его наряд точно состоящий из контрастов выглядел очень дорогим и ни как не сочитался с бедным убранством мастерской, тире, спальней художника. Да и сам мужчина выглядел как представитель аристократии. Но смущало даже не это… его улыбка… ровный ряд белоснежных зубов и острые клыки, которые он не пытался прятать, выдавали в ночном госте вампира.       — Как поживает моя любимая игрушка?       — О-оо, привет Риккардо, а я тебя и не сразу заметил — он старался говорить спокойно и беззаботно. И у него почти получалось. Как он думал. — Что на этот раз послужило поводом для твоего визита?       — Да понимаешь, после своего обеда я решил залететь к тебе, Чарли... — он слегка растянул имя парня, будто смакуя. У художника после этих слов, как ни странно отлегло от сердца. Они значили, что он уже сыт. — Ты сегодня на десерт. — сердце творца снова упало.       — Но я… — Чарли пытался придумать, что сказать, но промолчал. Ему не хотелось рисковать своей шеей зля вампира.       — Хм? Что такое Чарли? Неужели ты боишься меня. — кровопийца рассмеялся — Не волнуйся, всего тебя я не выпью.       Художник медленно попятился назад:       — Я и не боюсь. — Чарли судорожно сглотнул.       — Сердце не обманешь. — снисходительным тоном сказал упырь — Я всегда знаю когда ты боишься… — в миг он оказался за спиной Чарли, тот даже опомниться не успел когда холодные пальцы в перчатке нежно легли на его шею, нащупывая скачущий пульс. — Ведь я слышу трепет твоего сердца прямо сейчас.       Дыхание художника участилось, он зажмурил глаза приготовившись к боли. Вампир в тоже время не стал больше оттягивать момент. Раскрыв рот, тем самым ещё больше обнажив свои острые зубы, он приблизился к шее Чарли, опалив её горячим дыханием. Но вдруг за спиной художника послышался разочарованный вздох. Риккардо отстранился.       — Ты опять ничего не ел на протяжении всего дня. — утверждение было верным.       — А? Ну я… — было странно оправдываться по этому поводу, но Чарли было не в первой. Впрочем на этот раз даже оправдываться не пришлось. Вампир уже и так знал все его оправдания наизусть.       — Что же мне с тобой делать? — он зажал свою переносицу между большим и указательными пальцами и прикрыл глаза. — Ладно. — он стал искать что-то под своим плащом. От туда он достал холщовый мешок затянутый верёвкой. — Держи, я хотел отдать тебе позже.       Чарли взял мешок из рук и осторожно его развязав заглянул внутрь. Тот оказался наполнен булкой ароматного хлеба, почти полностью занимавшей обьём мешка. Только сейчас Чарли почуствовал голод который всё это время прятался на дне желудка, а теперь бушевал так сильно что не слышно было своих мыслей, только какой-то гул. Поняв что этим гулом было урчание в собственном животе, Чарли незамедлительно принялся за предложеное угощение. Мягкая и круглая буханка хлеба, ещë тëплая, слегка сладковатая внутри и с несравненой хрустящей корочкой, сдобренной льняными зëрнышками. Остановиться было сложно, но желания прекратить, как такового, у Чарли и не было. Когда последний кусочек нежного мякиша, оставленный напоследок, отправился в рот художника, тот почувствовал облегчение. Ему не в первой чувствовать себя голодным, всё-таки его работа приносила не такой уж большой доход.       — Сфасиво. — произнёс Чарли всё ещё жуя.       — Не говори с набитым ртом — проворчал вампир — Лучше иди и отмой себя от краски, даже твоя шея в ней... это мерзко.       Чарли тихо посмеялся. Было забавно наблюдать за всеми попытками Риккардо заботиться о нём. Но стоило вспомнить почему он стал носить этот платок на шее как улыбка изчезла с его лица.       Вздохнув он взял подставку со свечой и направился к небольшой тумбочке на которой стоял таз с водой. Взяв с той же тумбы мочалку и намочив её в холодной воде он стал оттирать сначала руки, а потом и лицо оставив шею на последок. Сняв с крючка полотенце он стал тщательно вытираться. Повесив затëртый махровый кусок ткани на место, он забрал свечу и направился обратно по тёмной комнате. Быстро свет свечи выхватил из мрака уголок его постели, а потом и всю кровать целиком, на самом краю которой устроился вампир.       — Ну почему так долго? — упырь уже ждал его на своём обычном месте, для проведения одного ритуала.       Чарли вздохнул:        — Уже иду. — художник направился к кровати. Сев на середину он носками стянул башмаки и лёг на колени вампира. Со стороны это может показаться странным, но это повторялось уже несколько месяцев по инициативе самого Риккардо, а Чарли был не против, когда это происходило, он не смотря на обычный для него страх, запросто вверял себя вампиру.

* * *

      «Такой же как и всегда, он не меняется» Думал вампир. Он спокойно сидел на кровати держа на своих коленях голову художника, временами поглаживая его словно котёнка. Ему нужно было немного крови каждый день, но чаще всего честь стать его обедом доставалась кому-нибудь другому. К творцу он наведывался по большей части из интереса.       Он снова обратил взор на недавно написанную художником картину. Сказочная сцена представала перед взором наблюдателя. Таинственный лес в тёмных и таких загадочных тонах, как блестевшие в свете луны скрытой за тучами самоцветы, привлекал внимание и манил к себе. Казалось подойди он ближе и картина перенесёт его в тот загадочный лес, в ночную жизнь природы.       Где можно услышать шорох жуков, шелест листьев и веток на ветру и крик совы, ночной царицы, что притаилась на ветви дерева высматривая свою жертву.       Жертву...

* * *

      «В траве послышался шорох. Её голова повернулась в сторону звука. После и она сама повернулась всем телом переминаясь с лапы на лапу. Не сводя взора с одной точки и застыла в ожидании. Шорох повторился. И тут из колючих зарослей высунулась маленькая головка, осторожно озираясь по сторонам. Хищница с интересом наклонила голову на бок.       В это время мышка осторожно выбралась из кустов не зная о нависшей над ней угрозе. Она надеялась перебежать к другому кусту в поисках еды, не попавшись хищникам. Они обе застыли в ожиданий. Тут маленький грызун прыгнула и стремглав побежала к ближайшим кустам где её не достанут цепкие лапы хищника. Колючие ветки сберегут её от них.       Но вот когда она была уже на пол пути, перекрывая лунный свет над мышкой нависла тень смертоносных крыльев. Сердце малыша дрогнуло. Сердце хищницы наоборот замерло в предвкушении скорой расправы на жертвой. Она хорошо рассчитала свои шансы и в один рывок достигла своей цели. Цепкие когти сомкнулись на хрупком тельце мышки, протыкая её на сквозь. Она ещё отчаянно пыталась вырваться, но под крепкими лапами сердце грызуна довольно быстро остановилось»

* * *

      Риккардо очнулся от своих грёз. Всё потому, что тело под ним внезапно дрогнуло. Потерявшись в своих фантазиях он случайно положил руку на оголённый участок шеи блондина и забывшись оцарапал её когтями. Осмотрев небольшие повреждения Риккардо убедился что опасности нет, кровь едва выступила, но всë равно лизнул свои пальцы и провëл ими по царапинам. Раны быстро затянулись, через несколько мгновений от них не осталось и следа. Но Чарли это не успокоило.       — Ну ну, тише тише. — словно пытаясь снова убаюкать дрожащего на его коленях человека, он начал поглаживать его по плечу и руке. Спустя какое-то время Чарли наконец успокоился. Риккардо облегчённо вздохнул, а затем снова посмотрел на картину, вспомнил какие чувства она в нём вызвала. Он задумался сможет ли он когда нибудь относится к Чарли так же.

Как к жертве...