Беседы под луной и рыбья чешуя

Знойный вечер, одинокая шлюпка причалила к большому камню, который больше напоминал скалу, неподалеку от русалочей Бухты в которой царил мир и покой. Не одна волна не смела потревожить морскую гладь, был полный штиль. Казалось, вся Нетландия была погружена в магическую дымку сна и отдыха, отдыхали все, кроме Капитана Крюка, который с усилием грёб вёслами по спокойной черноте воды. И пытался пришвартовать лодку к камню. Но вдруг поднялась небольшая волна, что-то ударилось о борт и Джеймс пошатнулся, слегка потеряв равновесие. Но он не был встревожен или напуган, на его лице промелькнула искренняя улыбка.       — Фетида, не пытайся меня забрызгать. Я знаю, что это ты! — С лёгкой ноткой нравоучения сказал капитан и повернулся к источнику шума и волн.       — Эй! Ну так не интересно, зачем капитан не даёт Фетиде позабавиться?! Фетида всего-то хотела охладить капитана. Ночь жаркая. — С обидой в голосе произнесла русалка. Ей было жаль, что её небольшая шалость не удалась. Девушка вынырнула из воды и облакотилась локотками о деревянный борт шлюпки. Улыбнулась и поправила мокрые длинные волосы, которые уходили под воду и расползались под ней чёрными змейками по сторонам.       — Не обижайся, я просто только почистил свой камзол от соли и грязи и не хотел бы чтобы он стал опять… — Но не успел он договорить, как русалка резко хлопнула хвостом по воде расплескивая тысячи брызг в его сторону. — Мокрым.       — Ну, капитан, скажи же, что так лучше и что Фетида права. И ему нужно было окунуться. — Русалка заразительно рассмеялась и вновь погрузилась под воду, блеснув серебристой чешуёй хвоста.       — Ха-ха, очень смешно. Но я не обижаюсь, эй выплывай. — Но ответа не последовало, Джеймс тяжело выдохнул, снял с себя мокрую насквозь шляпу, поля которой грустно повисли закрывая ему весь обзор. — Миледи вы были правы, так намного лучше, и мне действительно стало не так жарко. Это подействовало словно магическое заклинание, и из морской пучины вновь появилось миловидное женское лицо. Русалка вновь с помощью рук окатила мужчину брызгами.       — Фетида скучала за капитаном и была злая на него, за то, что он долго не приплывал к ней. — Русалка насупила нос и сузила свои огромные по сравнению с обычными человеческими глаза. Джеймс уже хотел начать оправдываться, как его собеседница, выдержав драматичную, паузу продолжила. — Но увидев капитана Фетида забыла обиды, она рада его видеть и разговаривать с ним. Капитан Крюк, которого столь редкие проявления дружелюбия могли бы смутить, лишь усмехнулся, наблюдая за капризной игрой русалки. Он провел рукой по мокрым волосам, что прилипли к вискам, и перевел взгляд на звезды, раскинувшиеся над головой. Время от времени в них отражалась гладь воды — словно небеса решили пополнить свои ряды созвездий блеском морской чешуи.       — Фетида, ты ведь знаешь, что у меня много дел. Команда, корабль, постоянная борьба с этими мальчишками… и с самим Питером! — Джеймс покачал головой, делая вид, будто недоволен. Но голос его звучал скорее мягко, чем строго. — Как я мог забыть о своей единственной союзнице в этом недружелюбном мире?       — Союзнице? — Русалка приподняла брови, грациозно качая головой. Её волосы разметались, как густые водоросли, в лунном свете. — Союзница не станет так долго ждать в одиночестве, капитан. А что, если бы Фетида утонула в печали? — Она драматично подняла руку к сердцу, а затем с тихим плеском опустилась в воду, скрывшись на мгновение. Крюк рассмеялся, хотя смех его прозвучал как низкое рычание волка, что впервые нашел покой. Он знал, что русалка любит свои спектакли, но в глубине души не мог не ценить её легкость. Мир вокруг был полон предательств и обмана, но в разговорах с ней всё выглядело так, будто жизнь проста и понятна.       — Если бы ты утонула, — сказал он, подаваясь вперед и свесив локоть с борта лодки, — я бы спас тебя. Или отправился на дно за тобой. Из-под воды раздался глухой смешок, словно Фетида с трудом могла удержаться от смеха. Затем её лицо вновь показалось из черноты. Губы её искрились от смеха, а большие глаза сверкали, отражая свет луны.       — Капитан всегда так говорит, но Фетида знает, что это лишь красивые слова. — Она с любопытством склонила голову, словно кошка, выжидающая ответа. — Или это правда? Что заставило бы тебя бросить свой корабль и последовать за морской девой?       — Может, её улыбка? — Джеймс выдохнул с усмешкой, но его голос звучал серьёзно. Он вытянул руку к воде, едва касаясь её поверхности пальцами. — Или её смех, напоминающий звон колокольчиков в тумане? Кто знает, Фетида. Возможно, я просто не мог бы вынести мысли о том, что тебя больше нет. Русалка прищурилась, и её взгляд стал чуть мягче. Она подплыла ближе, но на этот раз не касалась лодки. Её голос стал тише, почти шепотом:       — А может, капитан просто хочет немного тепла. Даже такого, как от холодной чешуи глупой, непослушной Фетиды? Крюк не ответил. На мгновение он закрыл глаза, наслаждаясь звуком её слов, шорохом воды и далёкими криками ночных птиц.       — Мне нравится твой хвост, он красиво блестит. — Наконец перерыва тишину произнёс Джеймс и опустил пальцы в воду слегка водя ими по морской глади.       — А Фетиде нравятся эти, как же их называют на вашем языке? — Русалка задумалась и цокнула языком. — Ах да, ноги! Они такие длинные, и их целых две. Фетиде не понятно, как это иметь ноги. Так ещё и целые две. И то что они такие смешные. У всех они особенные, как хвосты у всех сестёр Фетиды и у неё самой. — Русалка была горда своей хвалебной речью и широко улыбнулась заправляя мокрую прядь волос за острое ушко.       — Что ты имеешь ввиду? — С недоумением спросил капитан и почесал затылок, откинув мокрые, длинные, чёрные локоны назад.       — Капитан глупый, не понимает, о чём Фетида ему говорит. Но она сейчас объяснит, вот у капитана ноги чёрные и грубые, но красиво блестят и на них блестящие штуки. — Русалка с умным видом указала на золотые пряжки его кожаных сапог. — А вот у Нестареющего Мальчика они зелёные. Крюк усмехнулся, разглядывая серьёзное лицо русалки. Её искреннее восхищение его сапогами одновременно забавляло и трогало. Он наклонился к краю шлюпки и, ловко сняв один сапог, поднес его ближе к Фетиде.       — Это не ноги, глупышка, — сказал он с мягкой улыбкой, разглядывая, как русалка вытягивает шею, чтобы получше рассмотреть его находку. — Это обувь. Она защищает ноги. Вот, смотри. Капитан снял второй сапог и, убрав его в сторону, поднял ногу, позволяя воде коснуться босой ступни. Лунный свет скользнул по его бледной коже, и пальцы слегка подрагивали от прохладной воды. Фетида подалась ближе, её лицо озарилось искренним удивлением.       — О-о, вот это настоящее? — Она осторожно протянула руку и коснулась его ступни. Её прохладные пальцы аккуратно провели по верхней стороне, затем скользнули вниз, легко щекоча его свод. Крюк дернулся, пытаясь сохранить серьезность, но сдержать короткий смешок оказалось непросто.       — Осторожнее, щекотно, — предупредил он, но в голосе звучала улыбка.       — Щекотно? — Фетида озадаченно повторила это слово, затем её глаза сверкнули от озорства. Она стала осторожно трогать пальцы ног, исследуя их странную подвижность. — Они такие… смешные! И мягкие! И шевелятся! — Она прыснула от смеха, когда капитан едва сдерживал себя, судорожно отнимая ногу.       — Ну, хватит, хватит! — Джеймс вырвал ступню из её цепких пальцев и спрятал её под воду. — Да, они мягкие, но это не значит, что их можно щекотать сколько захочешь! Фетида снова засмеялась, откинувшись назад, её серебристый хвост лениво шевелился в воде.       — Удивительный капитан! Его ноги такие странные! — Она чуть успокоилась и хитро прищурилась. — Но, может, Фетиде стоит попросить одну пару этих «обувей», чтобы она могла попробовать стать как капитан? Или хотя бы носить их в гости к людям? Джеймс засмеялся, поднял свои мокрые сапоги и покачал головой.       — Я не думаю, что обувь подойдет для твоего хвоста, Фетида. Да и зачем тебе это? Ты прекрасна и без неё. Русалка задумчиво посмотрела на капитана, затем вновь улыбнулась своей заразительной улыбкой:       — Может быть, ты прав. Но всё же ноги у тебя забавные, капитан. А теперь Фетиде интересно — щекотка есть и на руках? Или только там, где эти мягкие пальчики? Крюк закатил глаза, предчувствуя, что этот разговор только начинается. Крюк посмотрел на русалку с лёгким укором, но улыбка всё равно мелькнула в уголках его губ.       — На руках? Щекотка? Нет, руки у меня такие же, как и у всех людей, и я сомневаюсь, что ты сможешь найти там что-то смешное. — Он поднял руку, пошевелив длинными пальцами. — Но даже если бы и смогла, не надейся, что я позволю тебе проверить! Фетида хитро прищурилась, её взгляд скользнул от его лица к руке. Она поднялась чуть выше из воды, её плечи и шея засияли в лунном свете.       — Капитан боится, что Фетида снова его защекочет? — Она протянула руки к его ладони, слегка касаясь её прохладными пальцами. — О, руки тоже такие тёплые, совсем как ноги, но грубее… и сильнее. Почему у вас, людей, такая разная кожа? Джеймс лишь вздохнул, но позволил ей изучать его ладонь. Её тонкие пальцы осторожно водили по его коже, и она изредка останавливалась, чтобы задать неожиданный вопрос:       — А это что? Почему здесь твёрже? — Русалка легонько дотронулась до мозолей на его ладони.       — Это от весла и шпаги, — спокойно пояснил он. — Людям приходится много работать руками, чтобы справляться с этим миром. Фетида задумалась, её пальцы замерли, а взгляд потеплел.       — У людей всё так сложно. Хвосты не натираются, и Фетида никогда не думала, что работать руками может быть так тяжело. — Она взглянула на капитана с искренним сочувствием, но тут же озорство вернулось в её глаза. — Но проверим, всё ли здесь в порядке! Она неожиданно провела своими острыми ногтями по его ладони, пытаясь вызвать щекотку. Крюк дёрнулся, стараясь вырвать руку, но смех всё-таки сорвался.       — Хватит! — Он отступил, стараясь удержать равновесие в шаткой лодке. — Ты просто маленький водяной проказник, Фетида! Она прыснула от смеха, довольная своей шалостью, и нырнула под воду, только её серебристый хвост мелькнул напоследок. Но через мгновение она вновь появилась на поверхности, подперев голову руками. Она перевела глаза с лица капитана на его левую руку, где блестел металлический крюк. Русалка нахмурилась, её обычная лёгкость и игривость уступили место искреннему интересу и тревоге.       — Капитан, Фетида давно хотела спросить… — начала она, чуть прикусив губу. — Почему у тебя вместо руки этот блестящий… крюк? Это же не просто украшение, верно? Джеймс мгновенно напрягся, его взгляд на секунду потемнел. Он машинально провёл пальцами здоровой руки по металлу, будто пытаясь унять невидимую боль.       — Нет, не украшение, — тихо сказал он. — Это… память о Питере. Фетида нахмурилась ещё сильнее, её глаза широко раскрылись, заполнившись искренним сочувствием.       — О Нестареющем Мальчике? — уточнила она, чуть дрогнувшим голосом. Капитан коротко кивнул.       — Он… отрубил мне руку, — сказал он, стараясь говорить спокойно, но в его голосе всё же мелькнула горечь. — В одной из наших схваток. Затем её съел тот самый крокодил, который теперь преследует меня. Всё это — его вина. Фетида, казалось, на мгновение окаменела, обдумывая услышанное. Затем она качнула головой, и её тонкие пальцы осторожно коснулись края металлического протеза.       — Это неправильно… — прошептала она, её голос наполнился печалью. — Капитан, Фетида думает, что Питер поступил ужасно. Он всегда говорит, что борется за добро, но как можно быть добрым, причиняя такую боль? Джеймс лишь усмехнулся, хоть в его глазах мелькнула теплая благодарность за её слова.       — У каждого своё представление о добре, Фетида. Для Питера всё просто: он играет, и ему всё равно, какие разрушения это принесёт другим.       — Но это несправедливо! — воскликнула русалка, её голос вдруг задрожал. — Люди ведь не восстанавливаются, как мы. Хвост можно излечить, если пораниться, а ты… ты должен был жить с этим.       — И я живу, — сдержанно ответил капитан. — Не волнуйся, русалка, я привык. Этот крюк стал частью меня. Фетида медленно провела пальцами по металлу, её губы сжались в тонкую линию.       — Фетиде жаль. Очень жаль, что тебе пришлось через это пройти, капитан. Она вновь подняла взгляд на него, в её больших глазах сверкала решимость.       — Но знаешь что? Ты сильнее, чем Питер. Ты пережил это и не сдался. А это значит, что ты гораздо лучше, чем он. На мгновение Джеймс замер, словно не знал, что ответить. Но затем уголки его губ дрогнули, и он тихо произнёс:       — Спасибо, Фетида. Это… больше, чем я ожидал услышать. Русалка слегка улыбнулась, её пальцы ещё раз легко коснулись края крюка, прежде чем она вновь вернула привычное игривое выражение лица:       — Всё равно Фетида считает, что капитану нужно было жить с русалками. Тогда бы никто тебя не обидел. Джеймс только посмеялся, взявшись за весло.       — Возможно. Но тогда я бы упустил столько приключений. И тебя бы не встретил.       — Капитан забавный, с ним никогда не скучно. Может, он всё-таки останется здесь, чтобы разговаривать с Фетидой каждую ночь? Крюк вздохнул, надевая сапоги. Он уже не пытался скрыть улыбку.       — Я, конечно, польщён, но ты ведь знаешь, что мне нужно возвращаться на корабль. Иначе моя команда решит, что я бросил их ради прекрасной русалки. Капитан Крюк достал из мешка, привязанного к сиденью шлюпки, несколько фруктов и пару крупных сухопутных крабов. Их панцири переливались красноватым блеском в свете луны. Он поднял мешок повыше, чтобы русалка могла разглядеть его содержимое.       — Для тебя, Фетида. Я помню, как ты однажды упоминала, что любишь крабов, но они слишком далеко от тебя. Вот, решил сделать тебе подарок. Русалка мигом оживилась. Она вынырнула из воды и ловко вспрыгнула на скалу. Вода стекала с её хвоста, который в свете луны переливался серебром, а глаза блестели от предвкушения.       — Капитан так добр к Фетиде! — воскликнула она, беря из его рук краба. Её тонкие пальцы ловко раскололи панцирь, и она с удовольствием принялась за еду. — Сухопутные крабы такие вкусные, но Фетиде редко удаётся их попробовать. А эти ещё и такие большие! Джеймс усмехнулся, наблюдая, как она с жадным удовольствием поедает крабов. Которых накануне он приказал наловить мистеру Сми.Фетида даже на мгновение забыла о капитане, поглощённая своим угощением. Закончив с крабами, она перешла к фруктам, с любопытством принюхиваясь к каждому из них.       — Эти такие сладкие, — сказала она, откусив кусочек манго. — Капитан знает, как угодить русалке. Когда ужин закончился, Фетида вытерла руки о гладкую поверхность скалы и посмотрела на Джеймса с благодарностью.       — Ты всегда такой внимательный. В знак благодарности Фетида хочет подарить капитану кое-что особенное. Она протянула ему небольшой гребень, украшенный жемчугом. Его зубцы были тонкими, словно выточены из морской кости, а жемчужины переливались, как капли росы на рассвете.       — Этот гребень сделан для волос, но Фетида знает, что капитан не расчесывает свои длинные волосы. Фетида делала его сама. Всё равно это подарок. Пусть он напомнит тебе о нашем разговоре, когда ты снова окажешься на своём корабле. Крюк осторожно взял гребень, словно боялся повредить его.       — Благодарю, Фетида. Это прекрасный подарок. Я буду хранить его как напоминание о тебе и этой ночи. А ещё, я всё же расчёсываюсь, хотя видимо мне нужно делать это почаще… Она с улыбкой кивнула, но её лицо слегка омрачилось.       — Капитан, у Фетиды есть тайна. Её отец и сёстры не хотят, чтобы она с тобой общалась. Они говорят, что люди опасны и могут причинить боль. Но Фетиде всё равно. Она знает, что капитан не такой, как остальные. Ей весело с тобой, и она не хочет отказываться от этих встреч. Джеймс задумался на мгновение, но затем мягко улыбнулся.       — Спасибо за доверие, Фетида. Я не буду разубеждать тебя, но знай, что ты всегда можешь рассчитывать на меня. Русалка чуть заметно покраснела, но тут же перевела тему.       — Теперь Фетиде хочется услышать, как капитан поёт. Ты ведь знаешь песни, правда? Спой мне, Джеймс. Капитан усмехнулся, слегка покачав головой.       — Я не певец, Фетида, но для тебя попробую. Он начал тихо напевать морскую балладу о моряке, который, потеряв всё, нашёл утешение в бескрайних волнах. Его глубокий голос наполнил тишину ночи, отдаваясь эхом в окружающих скалах. Когда песня закончилась, Фетида закрыла глаза, словно запоминая каждый звук, а потом тихо вздохнула.       — Прекрасно. Капитан пел, как морской бог. Теперь я ещё больше хочу, чтобы ты оставался здесь. Она наклонилась к нему и неожиданно чмокнула его в щёку. Джеймс слегка отпрянул, покраснев, и смущённо потёр лицо.       — Фетида! Что это было? Она удивлённо моргнула.       — Это? О, Питер говорил, что это называется «напёрсток». Он рассказывал мне об одной девочке из Англии, которая дарила ему такие. Она сказала, что это знак дружбы. Разве капитан не знает? Джеймс на мгновение потерял дар речи, но затем рассмеялся.       — Напёрсток, говоришь? Ну, если так, то я благодарю тебя за этот напёрсток, Фетида. Она весело засмеялась в ответ, её серебристый хвост шумно плеснул по воде.       — Теперь, когда капитан знает о напёрстках, Фетида будет дарить их ему чаще. Крюк покачал головой, сдерживая улыбку, и взялся за весло.       — Не слишком часто, иначе моя команда точно решит, что я потерял голову. Фетида надменно вскинула подбородок:       — А что, если так и случится? Это был бы правильный выбор, капитан. У русалок много тайн, и они умеют делать жизнь увлекательной. Крюк только посмеялся, взявшись за весло:       — Возможно. Но и пираты — не самые скучные спутники. Русалка лениво качнула хвостом в воде, провожая его взглядом.       — А теперь, боюсь, мне пора возвращаться. Время летит слишком быстро, когда я разговариваю с тобой. Фетида с грустью кивнула, но улыбка всё же осталась на её лице.       — Тогда Фетида будет ждать. Пусть капитан снова приплывет к её бухте, чтобы рассказать истории и петь песни. Крюк взял весла и начал медленно отдаляться, не сводя глаз с фигуры русалки, сидящей на скале.       — Обязательно. До встречи, Фетида. Русалка махнула ему хвостом, создавая лёгкие брызги.       — До встречи, Джеймс. Фетида осталась сидеть на своей скале, глядя на море. Её мысли витали вокруг капитана и его таинственного, но доброго сердца. Шлюпка медленно скользила по тёмной воде, а Фетида всё ещё смотрела ему вслед, её глаза блестели так же ярко, как звёзды над морем.