Дети пустого города

      В это время в купе постучались. Вошёл круглилицый мальчик... по голосу я узнал в нём того, кто стоял на платформе с бабушкой.        — Извините, — сказал мальчик — Вы тут не видели жабу?        Мы дружно покачали головами, и мальчик понурил голову.        — Я опять потерял её! Она вечно от меня убегает!        — Она... найдется. — Зачем-то сказал я, хотя никогда не был мастером моральной поддержки, да и никогда не пытался.        — Да, наверное, — грустно произнес круглолицый. — Что ж, если вы её увидите...        И с этими словами он ушел.        — Не пойму, чего он так волнуется. — Рон пожал плечами. — Если бы я вез с собой жабу, я бы потерял её еще на платформе. Хотя моя крыса немногим лучше, так что не мне об этом говорить.        Крыс всё ещё спал, уютно устроившись у Рона за пазухой.        — Может, он давно умер, а может, и спит, разницы никакой. Выглядит одинаково. Глупое животное. — Монотонно проговорил Рон и оживился. — Вчера я пытался его заколдовать, чтобы стал жёлтого цвета... подумал, что так она будет выглядеть повеселее... мне Фред и Джордж сказали заклинашку, но она не сработала, я её переделал... и кое-что даже вышло, сейчас покажу, смотри!        Рон порылся в своём чемодане и вытащил оттуда потрепанного вида волшебную палочку. Она была выщерблена в нескольких местах.        — Итак...        В купе снова вошли.        — Никто не видел жабу? — Расторг тишину командный голос вошедшей девчонки, от громкости которого я поморщился. — Невилл потерял и я помогаю ему найти...        — Я... я тут был, я тут уже был... — Тихо шептал ей Невилл, но девочка уже не слушала.        Она смотрела на волшебную палочку Рона.        — Ого, а вы тут колдуете! — Она азартно заулыбалась. — Я тоже посмотрю.        Рон что-то промычал. Усиленно поморгал, взмахнул палочкой.        — Жирная глупая крыса, перекрасься ты в желтый цвет и стань такой же, как масло, как яркий солнечный свет.        Крыса безмятежно спала.        — Вот, это вариант Фреда и Джорджа, они скорее всего подшутили, он с самого начала какой-то неправильный. Вот мой... наш, с сестрой сочиняли: — Скороговоркой сказал Рон, пока никто не успел засмеяться и той же скороговоркой продолжил. — Под землёй небо, под солнцем цветы - для красоты, растут у воды; вертят башкой - где летний зной, солнца покой; будешь цветом подсолушка, летнего солнышка, масла в бутылке, крота на картинке.        Каким бы странным ни было данное заклинание, но шерсть крысы... стала только темней, только мордочка на несколько секунд просветлела и получила желтизну, странно чихнула... вместо усов у неё вдруг вылезли жёлтые подсолнуховые лепестки, хвост позеленел... вскоре изменения без следа прошли, но первую в жизни выполненную моим ровесником трансфигурацию, пусть и такую неумелую, я запомнил на всю жизнь. Возможно ещё потому, что крыс после неё как-то задолбанно посмотрел на меня... задолбанно... по человечьи как-то...        Я моргнул и отвёл глаза.        — Ты уверен, что это правильное заклинание? — Спросила девчонка. — Что-то оно странно работает.        — Мы его сами с сестрой сочиняли, чего ты хочешь? — Возмутился Рон. — И у нас оно по другому работало, это потому что я рисунок дома оставил!        — Рисунок? Какой ещё ри...        — Ну картинку... картинку, с жёлтым кротом! — Ответил Рон как что-то очевидное.        — С... кем? — Тонко спросила девчонка, а лицо у неё изумлённо вытянулось.        — С кротом, с жёлтым кротом! — Рявкнул Рон и оглядел собравшихся, не понимающе вытаращившихся на него. — Ну я же сказал "масла в бутылке, крота на картинке"! Где вы видели жёлтых кротов? А картинки жёлтых кротов?! Вот и пришлось рисовать самим!        — А зачем вам был крот? — Спросил Невилл.        — Потому что он сам на крысу похож! Она с этой картинкой рядом не начинала делаться подсолнухом!        — Но почему ты хочешь, чтобы она стала жёлтой, а в заклинании говоришь, будь подсолнухом? — Спросил я.        — Я сказал "цветом подсолнушка", а не "цветком". — Не согласился Рон.        — Какая разница, всё равно "цвет" можно воспринять как "цветок". — Хихикнула Гермиона.        — Оттуда и неразбериха! Джинни тоже самое говорила, да что с этим сделаешь? — Спросил Рон. — К тому же и с подсолнухом тут есть неразбериха, у воды-то он на самом деле не растёт, а...        — Так вы же сами и делали это заклинание... — пробормотал Невилл.        Рон обвёл нас взглядом как идиотов.        — То есть вы хотите сказать, что никто из вас троих никогда в жизни не составлял заклинашки?! — Звенящим голосом спросил он, делая ударение на каждом слове.        — То есть ты, хочешь сказать, что мы все обязаны были тратить время на сочинительство глупых, бессмысленных стишков, в надежде творить чудеса их помощью?! — В тон ему прорычала Гермиона.        — Гарри! — Оглянулся Рон на меня, ища поддержки.        — А я чего?! — Дёрнулся я.        — Парень с жабой! — Ещё более запальчиво обернулся Рон к круглолицему.        — А... а я... что я... меня Невилл зовут...        Рон со стоном откинулся на спинку сиденья. Гермиона расплылась самодовольной улыбкой, из-за которой мне почему-то захотелось швырнуть в неё чем-то тяжёлым.        — О, я прекрасно понимаю о чём ты говоришь. — Сообщила она. — Про эти заклинашки я читала в учебнике, там написано, что их используют суеверные дети-волшебники из деревень как попытку направить свои магические выбросы, наиболее распространено среди ирландцев. Это не более чем работающий с перебоями эффект плацебо. А я вот попробовала несколько настоящих заклинаний оттуда и они удались... жаль, что колдовать дома оказалось запрещено.        — Ну и плюнь на это раз такая умная, с родительской магией не засекут. — Огрызнулся Рон.        — В моей семье кроме меня нет волшебников. — Отчеканила Гермиона. — Я была так ужасно удивлена, когда получила письмо из Хогвартса, я имею в виду, приятно удивлена, оказалось, это лучшая школа волшебства в мире. И конечно, я уже выучила наизусть все наши учебники, надеюсь, что этого будет достаточно для того, чтобы учиться на высоком уровне, а не валять балду как некоторые. Да, кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер, а вас?        — Рон, — буркнул Рон.        — Гарри. — Сказал я на его манер.        — Надеюсь, не Поттер. — Ехидно сказала Гермиона. — Кто-то пустил по поезду нелепый слух, что здесь едет Гарри Поттер, слышали?        — Слышали. — Быстро сказал я, увидев, что Рон раскрывает рот.        — И как, не видели ещё? Впрочем, на самом деле это даже вероятно. Знаете, если верить "Загадочным волшебным происшествиям двадцатого века", то он родился в восемьдесят первом, то есть сейчас как раз может поступать. Поживём увидим, ставлю все свои магические книги, что каждый первокурсник сейчас мечтает оказаться с ним на одном факультете. Кстати, уже знаете, куда попадёте? Я вот изучила информацию по всем факультетам, наибольший набор всегда в Пуффендуе! Но я хотела бы попасть на Гриффиндор или Когтевран... знаете, на Гриффиндоре сам Дамблдор учился! Ладно, мы идём искать жабу Невилла. — Наконец смилостивилась она, и увела круглолицего мальчика из купе.        Несколько секунд мы с Роном просто наслаждались повисшей в вагоне спокойной тишиной. Я вдруг почувствовал, что очень перегрелся. И с новой силой захотел спать, хоть и не знал, как сказать об этом Рону и прекратить такую хорошую болтовню.        — Не знаю, на каком факультете окажусь, но надеюсь, мы окажемся в разных. — Сказал Рон, массируя голову.        — А где учатся твои братья? — Спросил я.        — Гриффиндор. — Устало ответил Рон. — Мама и папа тоже там познакомились. Даже не знаю, что будет, если попаду не туда. Думаю, оказаться в Когтевране было бы неплохо, в Пуффендуй не очень хочется... хотя, если решат, что так, то так. Главное, чтобы не Слизерин, тогда хоть вешайся.        — Это где учился Вола... ты-знаешь-кто?        — Угу. Говорят, там мало того, что всё время все считают себя выше других, так ещё и учатся в основном аристократы, а с ними на этот счёт трудно спорить, хоть они и просто зарвавшиеся богачи, которые даже не сами эти деньги заработали. Вот Гермиона на них похожа! Но если она и впрямь магглорождённая, то едва ли распределители пойдут на такую авантюру.        — А как проходит распределение? — Спросил я.        — Честно? А чёрт его знает. Младшим не велено об этом сообщать по школьной традиции. Я послушал от старших уже кучу баек об этом, но сомневаюсь, что хоть кто-то хоть раз сказал мне правду.        Я подумал.        — Знаешь, а я ведь не знаю, где были мои родители. — Сказал я. — Но Хагрид сказал, что учились вместе, так и сошлись...        — Не знаешь? — Удивился Рон. — Да это даже я знаю! Везде, где ты только упоминаешься сразу "а это ведь тех самых Лили и Джеймса, лучшие Гриффиндорские студенты легендарного выпуска...".        — Легендарного? — Не понял я.        — То было поколение талантов. — Вздохнул Рон. — В те времена был всплеск очень сильных выпускников, а выпуск того года символизировал его, ведь на нём таких собралось таких особенно много.        — Ясно... значит они тоже Гриффиндорские?        — Я это, по-моему, уже сказал.        — Это хорошо. — Задумчиво сказал я, ведь тогда значит и у меня получался шанс попасть на тот же факультет, где братья Уизли.        Только вот моя голова... я больше всего на свете сейчас хотел снова лечь на сиденье пластом и провалиться в сон.        Я уже хотел спросить Рона, сколько вообще длится путь, как дверь купе вновь открылась и на пороге объявился (вот сюрприз) бледный мальчишка, которого я встречал в Косом! Тогда он на меня смотрел так же, как на меня смотрели и в Литл-Уингинге - не совсем человеческое, но обученное кем-то говорить существо. Сейчас он смотрел на меня с куда большим интересом и мне ещё меньше хотелось говорить с ним.        — Это правда? — С порога спросил бледнолицый. — По всему поезду говорят, что в этом купе едет Гарри Потер. Значит, это ты, верно?        "Отмотаться как от Гермионы не получится" - с досадой подумал я.        — Ну да. — Кивнул я кисло.        Те двое, что пришли с бледнолицым, были двое крепких ребят, до одури похожих друг на друга и живо напомнивших мне натасканных бойцовских собак.        — Это Крэбб, а это Гойл, — небрежно представил их бледнолицый, заметив, что я скользнул по ним взглядом. — А я Малфой, Драко Малфой.        Рон прокашлялся. Мне показалось, что он таким образом сдерживает смех, да я и сам чуть не рассмеялся - просто получше него умел не выражать смешливость лицом. Драко Малфой неодобрительно покосился на Рона        — Мое имя тебе кажется смешным, не так ли? Даже не буду спрашивать, как тебя зовут. Мой отец рассказал мне, что если видишь рыжего и веснушчатого мальчишку в обносках, значит, это того Уизли, который ушёл с последней Пруэтт. А вышла семейка из глуши, в которой больше детей, чем могут себе позволить их родители.        Выдав эту убийственную тираду, Малфой снова повернулся ко мне и вдруг заговорил всё ещё довольно самоуверенным, но уже почти спокойным, даже каким-то излишне здравым тоном.        — Послушай меня, Поттер. Уже скоро тебе станет очевидно, что в нашем мире есть разные касты волшебников, и только несколько династий, с которыми действительно стоит общаться. И ты имеешь все шансы оказаться на самой вершине нашего общества - а это не такая уж частая возможность - для полукровки вообще уникальная. И если хочешь воспользоваться ею, Поттер, начинать нужно сейчас, тебе ни к чему тратить время на детские игры с теми, кто этого не достоин. Будет сложно, но я помогу тебе во всем разобраться.        Я замер, увидев протянутую руку. В голове заметались панические мысли.        Что мне теперь делать?        Что всё это значит? Подняться на вершину общества?        Вроде в моей ситуации этот путь звучит как логичное продолжение событий, возможно и Хагрид от меня этого ждёт, но... но... как же не хочется мне иметь дело с этим типом! По идее взвесить бы все "за" и "против", но какие там "за" и "против" когда я опять не понял половины слов! Когда этот зализанный сходу ведёт себя так, словно лучше других и наехал на рыжее семейство! И на Рона...        Я вдруг понял, что если отбросить растерянность - злюсь. И злюсь не за себя, а... впервые в жизни, за другого человека. С другим человеком - Роном Уизли, покрасневшим, но смотрящим на Малфоя, как снайпер смотрит на цель, маячащую перед самым носом - но так неразборчиво, что хрен прицелишься.        Пусть я и начинал опасаться, что вскоре Рон поймёт, насколько я бестолковый и ему надоест возиться со мной; расставаться с внезапным приятелем мне не хотелось.        "Под дурачка!" — Понял я, и я повернулся к Рону.        — А что такое каста? — Пробормотал я.        До конца понять, что мне сказали, действительно хотелось, так что я даже не совсем притворялся.        Малфой от неожиданности опустил руку. Рон посмотрел на меня удивлённо, но сказал.        — Типа... сословие, что ли. Грубо говоря, порода людей.        — У-у... а династия, это что? — Спросил я уже как будто у всех и Кребб с Гойлом неуверенно захихикали.        — Кхем... — Замялся Малфой. — Это подобно понятию "семья", только...        Я опять повернулся к Рону.        — Только пафоснее. — Фыркнул Рон. — Типа как семья прадеда, потом семья деда, потом семья отца, семья сына, семья его сына - и вместе они - династия.        — Ещё вопросы? — Спросил Малфой с терпением.        Показательным терпением, показывающим, что обычное на исходе.        "Под ещё большего дурачка"        — Что значит "для полукоровки"? — Всё так же невинно лупнул я глазками. — Причём здесь ко...        У Малфоя дёрнулось лицо, словно он хотел крикнуть "да за что мне это?", но сдержался. Рон же не выдержал, и, прыснув, расхохотался на весь вагон.        — Какая ещё коровка? По-лу-кро-вка!        — А это что такое? — Спросил я.        — Это... — Начал было Рон, но его перебил Малфой.        — Это значит "половинчатая кровь". Твой отец был чистокровным магом из древней династии, а мать - выходцем из мира магглов и не может по всем правилам считаться ведьмой. — Последние слова он произнёс с некоторым пренебрежением. — В тебе течёт наполовину волшебная, а наполовину маггловская кровь. Таких и зовут полукровками. Они обычно остаются планктоном в Косом переулке, Хогсмиде или Министерстве Магии - изредка пробиваясь в исследовательские организации, Ликвидаторское дело или тому подобные профессии. В которых тоже остаются на низших и средних должностях. — Тут он улыбнулся - вкрадчивой какой-то улыбкой. — Но ты не такой, как другие. Ты особенный и даже там, где такая кровь может помешать - в твоём случае на это не обратят внимания. Не упускай же шанс, Поттер. Идём. — Уверенно сказал Малфой, похоже так и не въехавший, что его просто пытались отпугнуть.        "Всё равно не отстал" — с тоской подумал я. После тона, с которым он отозвался о Лили, иметь с ним дело мне совершенно хотелось ещё меньше        — Так, погодь, может я не понимаю ваши высококастовые шуточки, но ты не извинишься за то, что о моей семье и его матери сказал? — Почти весело, но со злостью спросил Рон.        — За правду не извиняются, Уизли. — Обернулся Малфой. — Поттер!        "А, к чёрту." — Подумал я и прежде, чем он вновь завёл бы песенку о моих возможностях и у меня закрались бы сомнения, громко сказал:        — Не хочу.        Малфой изменился в лице, будто я ему пощёчину дал.        — По моему, я понятно объяснил, как обстоят дела. — Держа себя в руках, сказал тот.        — Всё ты внятно объяснил. — Я же наоборот, не скрывая усталости, коротко зевнул. — Как, надеюсь, и я. Не хочу я с тобой никуда идти. Конечно, помочь ты мог бы здорово, да и язык у тебя подвешен. Просто не хочу.        Драко Малфой не покраснел, но на его бледных щеках появились розовые пятна.        — На твоем месте я был бы поосторожнее, Поттер. — медленно произнес он. — Не будешь думать что говоришь - можешь закончить не лучше отца и матери. Я слышал, они тоже вечно отмахивались от того, что для них хорошо, а что плохо. И если ты будешь вечно таскаться с отребьем вроде Уизли и этого Хагрида, можешь здорово пожалеть потом. Ты хоть знаешь, какие слухи о них...        Он осёкся, увидев, как мы двое одновременно встали со своих мест. Что уж поделать, даже не зная ничерта о личностях своих родителей, я давно уже имел зуб на всех, кто хоть слово не так о них говорил. Просто потому что родственники говорили о них много и никогда ничего хорошего.        — Повтори, что ты сказал! — Рявкнул Рон.        — О, вы собираетесь устроить маггловскую драку, ни так ли? — Презрительно выдавил Малфой.        — Если ты немедленно отсюда не уберёшься. — Тихо, но чётко подтвердил я.        Я прекрасно понимал, что в этом купе я самый мелкий и легковесный. И всё же, отступать не собирался. Тощий, зато костлявый, а местами и жилистый; кулачки, локти и коленки маленькие - но острые и очень твёрдые - я не раз с удовольствием подмечал, что получать ими в слабые точки больно даже мягкому как желе Дадли - а этот беленький не выглядит ни капли крепче или толще обычного мальчишки. Пусть нет у меня такой силы с одного удара расквашивать человеку нос - зато как они всегда давятся и кривятся, получив шею, там, где горло; или пальцами в глаз; - или даже с обычной затрещины ладонью! Все, кто видит, в маленьком, хрупком очкарике лёгкую добычу. Лёгкая-то лёгкая, вот только кусается...        — О, мы вовсе не собираемся уходить, правда, ребята? — Усмехнулся Малфой, поворачиваясь к своим спутникам. — Мы к тому же проголодались, а у вас тут куча еды...        Ситуация разрешилась совершенно нелепым и неожиданным образом. А именно - потянувшийся было к шоколадным лягушкам Гойл вдруг издал ужасающий вопль, сработавший на нас с Роном как команда "пли". Он бросился на Гойла. Я, как и планировал - на Малфоя. Только вот вышла загвоздка - мы бросились к выходу из купе одновременно и зацепились ногами. Я не видел, что произошло с Роном - только слышал грохот, ведь так сильно влетел в Малфоя, что мы выпали из купе прямо под ноги...        — Вы что, с ума сошли?! — Завопила Гермиона. — Даже в школу ещё не приехали и...        — Заткнись, — рявкнул на неё Кребб.        — Са-сам ты заткнись! — Не очень уверенно, но громко заступился Невилл под продолжающийся грохот из купе - похоже Рон и Гойл там схватились не на жизнь, а на смерть.        — Мыша моего отдал!!! — Орал Рон, как резанный, хотя ещё недавно говорил о крысе чуть ли не с отвращением. — Коростика вернул, быстро!!!        — Он сам в меня вцепился, псих! — Чуть не рыдал Гойл своим басом. — Пусти! Пусти, тварина!        — Ты так и будешь на мне сидеть? — Выдавил из себя Малфой. — Или не хочешь слезать, не выполнив обещание о драке?        Я растерянно, потому что сверху в драке никогда не оказывался и потому что тот даже не пытался меня сбросить, а лупить кого-то, кто не сопротивляется было как-то неловко, посмотрел на бледное смазливое лицо сверху вниз.        — Только учти, если тронешь, тебя мои друзья сейчас так тронут, что в школе сразу в больничку отправишься, понял? — Прошипел тот. — Никакая известность тебя не...        Что там мне не сделает в таком случае известность, я слушать не стал. Мне не хотелось дальше продолжать беседу, на которую уже собирались смотреть со всех вагонов и которая дала бы всем вокруг понять кто мы и я выбрал всё же ему врезать - по горлу. Тот подавился почти удивлённо, а я, взвинченный всё нарастающим количеством взглядов, в панике продолжал с нарастающей скоростью наносить удары - только бы он не крикнул всем этим людям моего имени...        Остолбеневший от неожиданности Кребб сообразил в чём дело секунд через десять, и бросился ко мне перехватив мою руку (второй рукой я вдавливал в пол кисть Малфоя, а тот свободной рукой неумело пытался меня отпихнуть), но прежде, чем он сдёрнул меня с приятеля, я успел ещё по разу врезать им обоим башкой - Малфою лбом, Креббу - теменем.        — Грег, помоги, он бешенный! — Заорал Креб.        Из купе послышалось мычание, и вскоре из него выбежали - судя по звуку и Гойл и Рон, расцепившись и вскочив. Гермиона встала на его пути, что-то крича нам всем про здравый смысл. Кто-то толкнул её, и она упала в двери купе. Одним движением выкрутившись из рук остальных ребят, что бросились нас всех растаскивать, я шмыгнул туда же, за мной Рон и Невилл, тут же захлопнувшие дверь купе и схватившие её, когда ту дёрнули снаружи. Я подскочил к ним и пока те удерживали дверь, щёлкнул задвижкой.        В этот день мы с Роном узнали про себя много нового. Это всё нам любезно рассказала, а вернее прокричала Гермиона.        На этот раз она не ограничилась уничижительной интонацией. От громкости у меня остро заболела голова, а в купе с убийственным взглядом мне и вовсе хотелось только одного - сжаться в комочек и уползти под сиденье, заткнув при этом уши. Но приходилось терпеть, ссутулившись, молча и нервно вгрызаясь зубами в твёрдый щербет с орехами или просто глядя в стену. От неимоверной усталости у меня звенело в ушах и я думал, что усну, если добьюсь хоть пяти секунд тишины. Огрызаться на неё как-то умудрялся только Рон. Больше всего она была недовольна тем, что за дверью был слышен громкий смех - и три голоса явно принадлежали нашим противникам, что были намерены караулить нас. И не выйти из купе теперь было даже ни в чём не виноватой Гермионе, которая хотела снова к нам зайти только чтобы:        — ...Переждать этот коридорный кавардак!!! Там все ведут себя как маленькие дети и носятся по коридорам!        — А ты сама будто..!        — Стойте! Рон... Гермиона, постой, ему плохо... э... Гарри, как ты там..? — Невилл потряс меня за плечо.        Гермиона и Рон остановились.        — Ну что с тобой? Укачало что ли? — Недовольно спросила Гермиона.        — Грязно играешь. — Прохрипел я сделал глубокий вдох, и последнее, что почувствовал - как падаю куда-то лицом вперёд.