Дети пустого города

       Деревянный вагон встряхивало на рельсах. По нему танцевали снопы солнца, проникающие сквозь щели, но не способные оставаться на одном месте из-за движения вагона и столбов, мимо которых он проносился. Пахло травой, пылью, старым деревом и чьими-то внутренностями. Грохотали колёса по рельсам. Вагон был заставлен какими-то непонятными ящиками, но полоска свободного места шириной меньше метра между ними и стеной оставалась. Почему-то мне очень не нравилось находиться в этой полоске и хотелось её покинуть. Было не по себе и немного тяжело дышать, будто теснота давила на грудь.        Я очнулся довольно давно. Я лежал на боку и не двигался, вдыхая запахи, слушая и слабо скользя взглядом вокруг. Я был ничем и никем. Я просто в какой-то момент понял, что я есть.        Постепенно во мне комковалось смутное самоощущение. Отголоски старых страхов, вопросов и мыслей, сосущее урчание в животе, стук сердца, тело... тело было моим. Не совсем веря в это, я попробовал поднять руку. Рука поднялась и застыла, вытянутая вверх. Я растопырил её ладонь и стал зачем-то разглядывать свои пальцы, скосив глаза. Только в зрении был какой-то зазор... попытавшись потрогать свои глаза и ощутив под пальцами стёкла очков, я понял, что это трещина на одном из них.        Через какое-то время я примерно уже помнил устройство этого мира и как в нём жить. Я понимал, что есть взрослые и дети, а среди детей - девочки и мальчики, и что я ребёнок и я - мальчик. Я даже знал, что мал ростом и слаб, зато умею быстро бегать и слёту преодолевать очень высокие для многих препятствия. Я знал, что есть волшебники и магглы, но ни к тем, ни к другим себя полностью не относил. Я знал, что со мной есть Том и он будет со мной куда бы я не пошёл, но в то же время его не существует. Это всё могло быть правдой, а могло вдруг оказаться заблуждением и я бы не удивился, потому что ещё ни к одному из этих фактов привыкнуть не успел.        Единственное, что я знал точно было моё имя.        Я Гарри. Гарри Джеймс Поттер.        Или... даже не он? Кто-то ещё вместе с ним?        Эти кто-то очень разные, но имеют с ним и друг с другом кое-что одно и общее, они на протяжении нескольких лет копировали друг у друга повадки и взгляды, у них есть схожие страхи, но есть очень разные...        Хотя... наверное нет.        Даже я если и кто-то ещё, главным образом - он. По крайней мере - это его тело и при встрече ко мне обратятся его именем. Да и все воспоминания, которые я могу просмотреть, принадлежали именно Гарри.        Я даже вспомнил, куда примерно он... я... направлялся. Держал я путь, как ни странно, в какую-то школу... правда, пока даже не в школу, а к пункту сбора и отправки туда. Кроме этой задачи у меня не было никаких. Просто попасть туда и будь что будет. Я даже не брался предполагать, что ждёт меня там, куда я иду, но был уверен, что что-то лучше того, что я оставляю позади.        А что у меня позади?        Мозг послушно ответил мне на этот вопрос. Замелькали мысли и смутные воспоминания, подсказавшие ещё несколько важных аспектов моей предыстории, включая такие, как например мой возраст.        Мне... десять лет. Семьи полное отсутствие, репутация в городке мягко говоря так себе, отвечающие за меня взрослые тоже погоды не добавляли. Это была семья тётки... та вроде в последнем разговоре на эмоциях ляпнула, что вообще хотела бы вытравить из меня то, кем я был. Как я понял, наполовину из ненависти к ненормальной сестре, а наполовину из любви к ней. Я тут вроде был неособо каким боком, просто много лет назад случилось то, что гигантский человек по имени Хагрид назвал инцидентом в Годриковой Впадине и меня единственного вытащили оттуда живым, хоть кроме тех, кого Инцидент забрал, я и не был никому нужен.        Или был?        Хагрид вроде и объяснил мне про эту школу. Школа была - магов. То есть, можно сказать другого мира в сравнении с тем, что меня окружал ранее. И родом я вроде всё же был из него... да, Хагрид сказал, что я типа волшебник по рождению. А ещё в их мире у меня была уже какая-то... не роль даже, но образ, который для себя создали люди. Моё имя стало чем-то вроде символа. Вроде, как раз из-за Инцидента Во Впадине. Вроде как, они думают, что раз я выжил, значит это я был причиной толи смерти, толи просто исчезновения какого-то очень сильного и тёмного мага, который тоже погиб в Инциденте. Я даже вспомнил и его имя - Волан-Де-Морт...        Только тогда почему я столько лет был один? И с чего они это взяли? В этом деле куча неувязок! Странно... хотя, вроде говорить с детьми принято упрощённо, может мне просто всего не объяснили... но почему тогда и в моей памяти всё странно?        Я попытался в деталях вспомнить хоть один эпизод из жизни того, кто вроде был мной. Только всё было расплывчатое, примерное. И люди вокруг какие-то... не люди. Карикатуры на людей. А все более менее живые моменты как будто в чём-то растворены. Вроде есть, а вроде и нет... я попытался копнуть глубже, когда по мне вдруг что-то полоснуло животным ужасом и больше я туда не лез. Да мне и не хотелось.        Но если я не маггл и не маг, то кто тогда? Если я - это всё же тот, кто я в воспоминаниях, то почему они такие... отодвинутые? Так должно быть, или со мной что-то не так? И если правда не так, то почему думая об этом я так спокоен, исключая момент, когда меня хватил тот странный страх? И как я вообще оказался здесь?        Если всё объединить, то главных вопроса оказалось три:        "Что я такое?"       "Почему моё прошлое такое неправильное?"        "И как... должно было быть? Как собственно "правильно"?"        Я снова посмотрел на свою ладонь. На вторую... на второй была надпись.        "Память в порядке, об этом не думай".        Я вспомнил, что когда поднял правую руку первый раз, из неё что-то со стуком выпало. Оглядевшись, увидел, что это был огрызок карандаша. Ладно, в порядке так в порядке, себе можно и поверить... когда больше-то и некому... Видимо так действительно должно быть, тем более, что копаться в прошлом дальше мне не очень-то и хотелось.        В это время поезд стал замедлять ход. Обрадованный поводом наконец покинуть жутковато-тесный закуток, где я находился, я тут же попытался встать... мне помешал гитарный чехол за спиной. Он не был тяжёлым, я просто не ожидал, что за плечами окажется что-то столь громоздкое. Когда всё же вставал, прихватил с собой ещё и полинялую и перештопанную спортивную сумку - она какие-то копошения вызвала у меня в памяти, значит наверное тоже моя. Поезд уже совсем тормозил, когда я открыл внутрь узкую дверь и перепрыгнул на соседний вагон-платформу...        И обомлел. Вокруг поезда было огромное количество людей.        "Волшебников" — Подсказало нутро. Люди были в форме похожей на что-то старинное, чего я не понял.        Мало кто меня заметил, но кто заметил, смотрели удивлённо. Один пошёл за поездом, похоже намереваясь схватить меня, когда поезд остановится... И мгновенный, не оформленный словами инстинкт снова выручил меня, вырвал из ступора, пружинной командой: "беги!".        И я побежал. Меня как прошибло и я прямо при движении метнулся с платформы прежде, чем до конца это сообразил.        Я приземлился ещё более менее удачно, но всё равно в кровь разбил коленки об асфальт. Вскочил и бросился в сторону, проскочил мимо одного в форме, я оказался от них уже метрах в четырёх-пяти, прежде, чем кто-то оглянулся и побежал за мной...        Погоня длилась недолго, да и долгую я бы не вывез - попробуй долго побегай с тяжёлыми-то вещами и разбитыми коленями, ещё и недавно продравши глаза. Заскочив за угол какого-то не очень приятного на вид здания, я метнулся в тёмный закуток подворотни и снова прежде, чем вообще задумался о своих действиях, сбросил с себя у завала каких-то ещё вещей чехол и сумку и налегке взлетел вверх по водосточной трубе, словно кошка. Вернее, не по ней самой, а по тем штырям, что удерживали её - иначе был бы грохот. А между стеной и трубой до этого штыря как раз было можно дотянуться носком детского ботинка. Пара волшебников в форме зашла за мной в переулок, но я был в самой тени, да и взглянуть наверх они в принципе не догадались.        А я висел на трубе, цепляясь за штыри, и думал о том, что за мной не сразу погнались не просто так.        "- Изменённое состояние это называется. Ты действовал в нём, вот тебе и кажется, что ты не понимал, что делал." — Сообщил Том таким тоном, что было ясно - будь у него глаза, они были бы закатаны так, что оставляли бы видными только белки. Я аж сам почувствовал желание их закатить.        "- Точно..." — Смутно припомнил я и понял, что кажется даже знаю, как в него входить осознанно. — "Значит, ты помнишь больше меня?"        "- Я помню всё, иди к чёрту."        "- А чего тогда подсказал?"        "- Скучно стало."        "- А это нормально так вот уметь лазать? Если нормально, то почему он наверху не проверил?"        "- Мне уже не настолько скучно. Будешь уходить, сумки не забудь, у тебя там еда и вещи."        Я не обиделся. По тому, какое обыденное чувство у меня вызвала перепалка, решил, что и не стоит. Если какой-то вывод я всё же и вынес из своей смутной прошлой жизни, так это тот, что обижаться на людей - всё равно, что обижаться на погоду. Злись не злись, а палящее солнце не спрячется и промозглый ливень теплее не станет. Многих просто лучше считать за не совсем одушевлённые обстоятельства.        Я слез с трубы, потому что пальцы уже немели, подошёл к месту, где оставил вещи и забрал их, подивившись - как здорово же они вписались в кучу мусора, у которой я их бросил. Хотя, как стало понятно вскоре, я бы и сам туда отлично вписался - мне попалась на глаза дождевая лужа и я тут же бросился к ней, чтобы глянуть в отражении, какой я вообще.        На меня из лужи взглянул длинноногий пацанёнок, которому можно было дать... сколько угодно лет, если честно. Серьёзно, я бы не угадал свой возраст, если бы его не помнил, а сейчас мне пришлось на слово поверить собственной памяти. Ориентируясь на разные факторы - предполагаемый возраст мальчишки в отражении имел разброс от шести лет до двенадцати. По крайней мере ростом я точно не вышел, хоть ноги и длинные, и это пришлось принять к сведению. Как и то, что ещё я был костлявым и на вид очень хрупким. Я имел лишённые какой-либо героической мускулатуры, с пыльным налётом руки и ноги, украшенные узором давно заживших, просто заживших, заживающих и почти свежих ссадин, царапин и синяков. На голове был угольно-чёрный бардак вместо причёски и из него торчали слегка вытянутые уши. Лучше бы уж оказались "эльфийские", ей богу, они словно вместо человеческих мечтали быть ушами какого-то длинноухого животного, но почти успешно это маскировали, притворяясь человеческими.        С одеждой тоже не повезло. Чёрные спортивные штаны были новыми и подходили мне по размеру, а вот застиранная, надетая поверх растянутой водолазки футболка висела таким мешком, словно до меня принадлежала кому-то раз в пять объёмнее и минимум на голову выше... хотя, точно, так ведь собственно и есть, у меня же практически вся одежда маггловского мира была от кузена, а нам, видя нас вместе, давали до пяти лет разницы в возрасте при том, что мы ровесники. Водолазка так сильно в глаза не бросается; возможно потому, что её не так видно, а рукава закатаны до локтей - кого же места, до которого доходят рукава футболки. Торчащая из двух растянутых воротов тощая шея выглядела даже комично. Комичнее выглядели только очки с толстенными стёклами - собрана эта нелепая попытка несмотря ни на что сойти за что-то воспитанное была как минимум из трёх разных сломанных пар и очень косо сидела. Я даже попытался их снять, но как только сделал это - весь мир замылся настолько, что не то что моего отражения - где кончается лужа и начинается асфальт стало не разобрать.        Я надел их обратно и присел на корточки, решив изучить получше своё лицо. Не знаю зачем, ни красавцем, ни уродом я и тут не был - самый обычный, малость покоцанный подбородок (а его я как рассадить умудрился?), чуть лишнего островатые скулы, довольно стандартный нос... может можно с натяжкой отнести к разряду "широких" и с ещё большей натяжкой ко "вздёрнутым". Относительно большие глаза около-миндалевидной формы и цвета тёмной травы, сидят довольно далеко друг от друга и левый меньше правого. Под ними твёрдо укоренились сероватые тени. На носу, правой щеке и правой скуле неравномерная россыпь бледных веснушек, словно кто-то брызнул мне в лицо краской, да промазал и она ещё не смылась до конца. До одного глаза чуть-чуть не дотянулась буйная чёлка, сам же его перечёркивал тонкий рубчик, скрывающийся под волосы. Я пятернёй зачесал её назад и открыл странный - довольно тонкий и ветвистый шрам, словно моя кожа треснула отчего-то и потом так и зажила. Теперь стало понятно, почему левый открыт хуже правого - когда я прикрыл его, оказалась, что "трещина" продолжалась и на веке.        Хотя... нет. В прошлой жизни шрам тоже был и я себя вроде подбадривал тем, что это не трещина, а разряд молнии - и теперь стану.        Очки и уши уже разглядывал. Но на самом деле морда довольно удачная - пусть не сильно-то симпатичная, зато её, кстати, относительно тонкие черты, друг с другом гармонировали и не выделялись даже те, что на более симпатичном в целом лице смотрелись бы нелепо и всё портили. Даже уши в комплекте с этим лицом были не такие глупые.        А пока мне нужно было идти и я, стал искать выход из лабиринта тесных улочек и подворотен.        Я быстро понял, что нахожусь в каких-то трущобах. Подсказал ещё ранее игнорируемый мной запах дыма, помоев и чьей-то тушёной капусты, что при подходе к иному дому может смениться на запах жареной рыбы или прокисшего теста. Тут и там мусор на залатанном и потресканном асфальте и здания из крошащегося кирпича. Куча недостроев, в которых всё равно, похоже, жили люди и импровизированные жителями свалки хлама, подобные той, у которой я бросил свои вещи. Небритые дядьки с сигаретами, многие, похоже, с большого бодуна; визгливые женщины ругающиеся на что-то; косматые и чумазые дети и подростки в потрёпанной одежде, многие со следами раннего курения. Очень много темнокожих, хотя белых тоже полно.        Меня не окликали. Я не особенно здесь выделялся, хотя дети порой и оглядывались, косились на чужака. Только когда я остановился, ко мне обратились.        Остановился я у недостроя, под пустыми окнами которого ребята свалили груду старых матрасов и прыгали в неё со второго этажа (а старшие, на спор, и с третьего). Загляделся и понял, что с завистью. Я осознал, что будь я в неблагополучном районе того городка, где жил до этого, и не будь у меня цели, я бы непременно снова бросил к хламовой куче вещи и присоединился к развлечению. Тогда меня и заметили.        — Ты откель такой? — Поинтересовался белобрысый чумазый мальчишка лет восьми.        — С... — Я запнулся, понял, что не помню названия. — С далека. Я на товарняке приехал, у вас тут железная дорога рядом.        — Да тут что-то останавливается раз в сто лет! — Хмуро не поверил мне чёрный подросток в футболке с цифрой "9" класса из одиннадцатого.        — Он и не останавливался, только притормозил. — Сказал я, поболтав окровавленным коленом и не соврал - поезд скорее всего остановился, но я-то об этом не знаю.        — У-у, на ходу прыгал? — Уважительно спросил кто-то из толпы, мигом собравшейся вокруг меня.        Я кивнул. Коленки вдруг вспыхнули и загорелись - ведь, похоже, так долго не болели исключительно из-за недавнего прилива адреналина. Перед кучей глаз мне было не по себе, хотя никто ничего плохого мне и не хотел.        — Ты сюда насовсем? — Спросил "девятый", скользнув подозрительным взглядом по моим очкам и "цыплячьим" рукам, вцепившимся в лямки гитарного чехла.        Похоже, он был здесь одним из главных и ему было не впервой принимать или не принимать в эту уличную вольницу новенького.        Я помотал головой.        — Не-а, проездом. Добираюсь кое-куда.        — Вот и ладно. А то у нас таких дохлячков ж**ой жуй, не знаем куда девать.        — Тогда скажете, где самое близкое метро?        — Надеешься проскочить? — Заржал патлатый мальчишка лет двенадцати в залатанной кожанке. — Не надейся, полицаи там нами дрессированные.        Его смех подхватили остальные.        — По**й. Разберусь. — Сказал я.        Смех только усилился.        — А гитара настоящая? — Спросил кто-то.        — Тоже смеёшься? — Пренебрежительно спросил я, с самого начала решивший по манере речи подстраиваться под них. — Нет там никакой гитары, откуда у меня?        — А чего тогда "гриф" стоит?        Да, длинное отделение, предназначенное для грифа, не висело безвольной тряпицей, как должно было бы, если бы было пустым. Однако я точно знал, что никакой гитары в чехле нет, а потому просто сбросил чехол с плеч, сел на корточки и размашистым движением открыл его. "Гриф" стоял за счёт вставленного в него обломка от черенка от швабры и вдобавок был набит окровавленной курткой и обрывками одежды. Моего, как ни странно, размера. Внизу же было нечто, похожее толи на сундук, толи на чемодан, но при этом размером с коробку из под обуви (вроде он специально так уменьшен какой-то штукой) — Понял я. Оно-то и отвлекло всех от того, что было в "грифе".        — Вот, говорю же, нет тут гитары.        — А у Томаса такой же чемик, только огромный! — Вдруг воскликнул кто-то.        — Реально! Ты не знаешь Дина Томаса?        — Э, а куда он подался?        — Нет, не знаю такого. — Сказал я. — А он куда с таким?        — Серьёзно, он уже сегодня туда?        — Цыц. — Спокойно сказал "девятый" и начавшаяся было перекличка прекратилась. Он объяснил. — Дин Томас, пацан у нас такой с дальней улицы. Его мать внезапно решила сплавить в какую-то там закрытую школу. Ни с того ни с сего, прикинь?        — Оу... похоже я иду туда же. — Признался я.        — Ну нихерась. — Сказал кто-то.        — И что, прям сам дисциплинированно идёшь? — Рассмеялся ещё один подошедший старший.        — А что мне делать? Предков нет, а от оставшейся родни моей хоть на марс беги.        — А-а. — Понимающе сказал кто-то.        — Так где метро?        — Смотри, есть две дороги, нормальная и короткая. Тебе ко скольки?        — К... — начал судорожно вспоминать. — К одиннадцати! Ой, а сколько сейчас?        — Щас девять! — Сунулся какой-то малыш с раскосыми глазами. — А у меня есть часы, а я умею по ним смотреть...        — Значит тебе коротким путём... заброшек боишься?        — Не-а. — Сказал я.        — Вот та громадина. — "Девятый" указал на очень длинное кирпичное здание. — Доска на заборе отходит та, где нарисован динозавр. Пройдёшь насквозь, там выберешься в переулке. Пройдёшь насквозь и выйдешь на большую улицу, там... да в падлу объяснять, иди за толпой.        — Ага. Спасибо.        Я кивнул и застегнув чехол и снова закинув за плечи, двинулся в направлении этого здания.        Я уже совсем проснулся, но непонятная слабость не ушла. Я от неё отмахивался, нашёл нужную доску в заборе, забрался туда зашёл в замусоренный, пахнущий сигаретами и клеем коридор и пошёл насквозь, как велел "девятый". Я мысленно благодарил неизвестного мне Дина Томаса, не связав меня с которым, сдешние скорее всего не стали бы помогать чужаку так запросто. Я подумал об обрывках одежды в гитарном чехле. Может выкинуть их? Хотя нет, тогда "гриф" будет торчать неестественно. Наверное, если я хотел создать впечатление настоящей гитары внутри, значит оно мне ещё пригодится...        Когда я выходил, внутри меня уже который раз поднялось что-то сосущее, болезненно урчащее. Да такое, что я схватился за стену.        Может это какая-то болезнь? — Подумал я.        "- Ты просто голоден, идиот." — Прорычал Том.        Я задумался.        "- Ага... И мне получается надо что-то съесть и пройдёт? Что угодно?"        "- Сам не допрёшь?"        Я отклеился от стены и зачем-то огляделся. Потом вспомнил его подсказку на трубе "у тебя там еда и вещи".        В чехле оказались "вещи". Значит, в сумке - "еда"?        Еды в сумке было достаточно много. Она практически вся была ей набита, кроме неё там был только термос (с чаем, — понял я, открыв его и понюхав содержимое), немного ржавый перочинный нож, кухонный нож, обмотанный серым галстучком... новые очки (я попробовал их надеть и понял, что хоть на них и нет зазора из-за трестнутой линзы, всё-таки видно в них не так, как в старых), ингалятор и несколько мотков эластичных бинтов. А так - несколько коробок заварной лапши, маленькая пачка сосисок, два огурца, половинка от батончика "сникерс" и не разу ни надкушенное яблоко. Что из этого съесть, чтобы быстро насытиться, я не знал. Попробовал сгрызть на ходу один из огурцов, но только себя раздразнил. Стал читать надписи на одной из коробок лапши.        Проголодались, а времени нет?        Лапша Maggi, вот вкусный ответ!        Просто откройте упаковку, высыпьте специи из пакетика на лапшу, залейте кипятком прямо в коробке и ждите пять минут! Вас ждёт полноценное сытное блюдо и...        Дальше я читать не стал. Пошёл дальше, думая, где взять кипяток. Даже подумал бросить эту затею и попытаться заесть урчание шоколадкой или сырыми сосисками, но почему-то именно в этот момент стал проходить мимо каких-то дешёвых забегаловок, из которых доносился вкусный запах. Они что, сговорились что ли? Интересно, за сколько там можно попросить кипяток? Но едва ли хозяева будут довольны, если я унесу у них его вместе со стаканом или стану заваривать собственную лапшу прямо у них в заведении. А денег, чтобы купить еду у них у меня нет. Только обнаружившаяся на дне сумки монетка в пять пенни.        Ситуация разрешилась просто и неожиданно. Я увидел девчонку лет двенадцати, чей силуэт торчал из-за забора заднего двора одной из забегаловок - похоже она сидела на чём-то высоком... бочке или в этом роде. Идея вспыхнула мгновенно и я подбежал к забору, задрал голову.        — Эй! Пс! — Позвал я.        Девчонка обернулась.        — Тебе чего?        — Ты тут работаешь? — Спросил я.        — Помогаю. А что?        — Ты... сможешь незаметно вынести сюда стакан кипятка? — Спросил я.        Та оценивающе оглядела меня.        — Стакан я не унесу! — Торопливо сказал я. — И... конечно, это не просто так, у меня вот... есть. Что хочешь?        Я достал из сумки шоколадку, яблоко и монету.        — За пятерик и яблоко сделаю. — Сказала девчонка.        — Держи! — Тут же сказал я.        Девчонка взяла оплату, спрыгнула с предполагаемой бочки и скрылась в дверях. Через время я уже занервничал и подумал, что надо было попросить сначала принести кипяток, а потом уже давать пятерик и яблоко, но та всё же вышла с обещанным.        — Вот. Тебе зач...        Я молча достал из сумки коробку с лапшой и упаковку сосисок. Вскрыл коробку, поставил на край асфальта, одну из сосисок настрогал ножом поверх лапши, высыпал туда специи и залил кипятком.        — Ого! — Уважительно сказала девчонка. — Хорош.        — Спасибо. — Сказал я, и, передав ей стакан, уселся у забора рядом с едой.        Изнывая от уже явно голодного нетерпения, я подтянул ноги, прислонившись спиной к забору чтобы оставаться в его тени, не сидя под ярким, палящим солнцем. Дождался, когда лапша и сосиски припухнут, поставил горячую коробку на колени и поняв, что у меня нет вилки, стал наматывать лапшу и насаживать сосиски прямо на лезвие перочинного ножа. Нож был тупой и порезаться я не опасался. Лапша с него соскальзывала, я ловил её ртом и всасывал, а вот куски сосиски брались хорошо. Только поглотив всё и выпив бульон я перестал так остро чувствовать чёрную дыру в своём желудке и встал. Пошёл вперёд, на ходу догрызая "сникерс" и оглядываясь в поисках толпы, за которой нужно следовать. Толпы особой не нашёл, но группка человек меня к станции привела.        Так... ну и как мне самостоятельно войти в это... как это там Том назвал? Изменённое состояние?        Я закрыл глаза и очень попытался вновь его представить. Что было, когда я сиганул с платформы?        Я решил действовать по наитию, как тогда и через несколько попыток... У меня вышло сосредоточиться только на себе. На своих ощущениях, настроениях и целях. На стуке сердца...       Тук-тук, тук-тук, тук-тук...        Вход с заплёванной улицы... турникеты и автоматы для продажи билетов... эскалаторы... фигуры в гражданском... фигуры в форме... нужно идти, мне нужно оказаться в толпе внизу...        Идти, идти вперёд сквозь толпу безликих фигур-манекенов - но нужно быть осторожным, аккуратно лавировать меж чужих тел, не врезаясь в чужие сумки и не спотыкаясь о чужие ноги. Фигурам всё равно, они не заметят. Они не погонятся, но и не остановятся, сшибив с ног и не увидят сшибленного. Будь уверен - если сейчас упадёшь, то прежде, чем встанешь, на тебя несколько раз наступят... Следи за фигурами и держись от каждой на максимальной дистанции, которая только здесь возможна... я уже плавно проскользнул под турникетом... но что это..?        Маленькая фигура, совсем маленькая, выскочила неизвестно откуда... если сейчас, разгибаясь шарахнусь от этих ног в полосатых брюках - сам её сшибу... не всё ли равно, но... оно же как я... ещё меньше меня...        — Ахшшш...        Я замешкался и не успел уклониться. Мужчина в полосатых брюках и пиджаке споткнулся об меня, чертыхнулся, а я, не успев выпрямиться после турникета, очень больно упал на руку. Весь настрой слетел насмарку, из горла непроизвольно вырвался звук, похожий на всхлип, люди уставились на мальчишку, возникшего на полу вроде как из ниоткуда.        Причина моего замешательства в лице темноволосого малька лет четырёх удивлённо хлопала шоколадными ресницами. Его тут же за руку оттащила мать. Я же...        — Он под турникетом проскочил!        — Безбилетник! Заяц!        — Заяц!        — Опять эти чёртовы беспризорники, когда их переловят!        — Ловите шпану!        — Полиция! Вы чего глазами хлопаете?!        — Мы кому налоги платим?!        — Стоять!        Но это уже вдогонку, потому что я снова бросился бежать прежде, чем об этом подумал.        Убегать в толпе оказалось нелегко.        Особенно с тяжёлыми сумками и в толпе, где обязательно найдутся добропорядочные граждане, что попытаются помочь полиции и схватить зайца за ухо. Особенно на чёртовом эскалаторе!        Изменённое я снова использовал случайно, то входя в него, то покидая. Если бы это была кнопка, делающая меня светящимся, я бы мигал как прожектор, с помощью которого посылают сообщение Азбукой Морзе. Полицейские матерились, люди ругались, а я метался между ними и проскакивал у них под руками. И бежал, бежал вниз по и так движущимся ступеням, успев несколько раз продолжить путь кубарем и оставить эскалатору зажёванный им клок волос. И это вдобавок к тому, что у меня уже болели при использовании рука и колени...        Блин, блин, блин...        Я же непонятно что, при этом кое-где выходящее за рамки человеческих возможностей, мне бы нечувствительность к боли, я что, многого прошу?!        Когда я наконец достиг платформы, как раз закрывались двери какого-то поезда - не взглянув, куда он едет, я проскочил в них.        Двери полупустого вагона захлопнулись прямо перед носом молодого полицейского. Вагон тронулся с оглушительным лязганием и помчался в тёмный тоннель. Я отдышался и пошёл по поезду в другой вагон, а то здесь на меня подозрительно косились люди. В трёх вагонах от того, куда залез, я посмотрел на расписание и схемы маршрутов.        С первого взгляда нихрена не понял. В памяти слабо шевелился опыт разглядывания подобных схем и на самом деле подсказывал, что мне делать, чтобы её понять, но сильно легче от этого не становилось. Особенно, когда вычислив остановку, на которой я "сел" сюда, я нашёл остановку "Привокзальная" у которой в "в шаговой доступности" было указано "Вокзал Кингс-Кросс".        И понял, как опрометчиво было прыгать в первый же поезд, пусть у меня и не было особого выбора. Шёл он совершенно в другую сторону - и пересесть на нужный я мог только там... Там, где...        Но стоп, стоп, стоп. Это же метро, наверняка к тому времени, как я пересяду на обратный поезд и доберусь на нём до прошлой остановки, все запомнившие меня пассажиры давно уедут на своих поездах и никто меня не узнает... мне всего-то надо пересесть там на поезд до центра, а там, не доезжая до конечной, выйти на проспекте А.К Дойля и сесть уже на маршрут до Кингс-Кросс... звучит замудрёно, но с чего это меня должны поймать?        Так я и успокаивал себя, сойдя с поезда и с трудом найдя пути, по которым прийдёт обратный. Успокаивал себя, когда ехал обратно на прежнюю станцию и когда выходил из вагона...        Неудача началась с самого начала, когда я понял, что толпа на станции заметно схлынула. Ничего, надо просто тихо и незаметно проскочить в изменённом состоянии, но то, как назло, не удавалось. Я уже подошёл к нужным путям, как вдруг...        — Да это ж тот самый шпанёнок с гитарой, нет?        ***        Вспоминая это спустя несколько лет я пойму, что изменённое состояние у меня не выходило сейчас стабильно как раз потому, что я сильно нервничал - для него нужно отстраниться сперва от всего вокруг, а потом и от себя. Это можно сделать только когда тебя ничего не мандражит, или наоборот - настолько перепугаться или перенервничать, чтобы тебя просто вышибло из реальности. Тогда бывает даже сложно вернуться обратно.        Ещё я пойму то, что если бы я на услышанное никак не дёрнулся - прошёл бы мимо, будто не услышав, или мельком недоуменно оглянулся бы на свой чехол, мол "что с ним не так?", это восклицание одного сидящего на лавочке деда так и осталось бы без реакции, пусть рядом и дежурил полицейский, который услышал его слова.        Но сейчас я был настолько натянут, что только услышав эти слова тут же бросился бежать, успев понять только одно - мои воспоминания не такие уж отстранённые от меня, как мне казалось. Вернее, они такие, но если что-то происходящее сейчас вызывает во мне некий щелчок на какой-то вроде и не мной прожитый момент - он становится трындец каким живым!        — Стоять, хуже будет!        "Интересно, это хоть с кем-то работает?" — В панике думал я. — "А ведь будь мне некуда идти я бы может и остановился..."        Я рванул в сторону... платформа узенькая, не развернёшься толком, но меня как дёрнуло вперёд, через арку, к другим путям и я слёту перемахнул через их провал...        — Хью, осторожно он псих! — Заорал что-то напарнику один из полисменов и крикнул уже мне. — Угробишься дурень!!!        ...Я же и раньше так летал. Маленький, лёгкий, с энергией в нервах и магией в жилах, обученный мальчишкой по имени Логи. Летал через заборы и мусорные баки, летал чтобы летать или чтобы спастись от одноклассников и взрослых, на чьих участках был замечен. Ничего личного я ко всему этому не имел, но это всё могло мне врезать, так что в данном случае, в полётах была стремительная нервозность.        И сейчас. Изменённое состояние снова моргало. Взгляд метался по углам, в поисках каких-нибудь технических проходов, а я метался по платформам. Платформ было три, а полицейских два и далеко не все гражданские стремились им помогать. Это плюс. Но ноги уже болели, а дыхалка возмущалась, это минус. Я всё-таки приладился становиться изменённым не на пару секунд, а на несколько. Этого хватало, чтобы отскочить на несколько метров от того места, где был, пока меня не могут найти взглядами. Или вообще снова сигануть через пути. Ни полицейские, ни гражданские прыгать через них не решались. Если бы мне нужно было убежать отсюда, я бы давно это сделал, но мне нужно было продержаться здесь до нужного поезда...        В конце концов я додумался в незаметном состоянии выскочить в переход между платформами. Да, не видно, на какую пришёл поезд, зато можно отдышаться. К тому же, переход вёл на нужную мне платформу и нескольких секунд в изменённости мне хватало, чтобы при звуке приближения поезда выглянуть на нужные пути - не на них ли приехал состав? Так как переходов для меня до этого будто и не существовало и я стал незаметным совсем не рядом с ним, ко мне не заглянули и я без проблем дождался своего поезда, встретив здесь только одного человека.       Это был высокий парень лет двадцати. Несколько секунд мы оторопело смотрели друг другу в глаза. Толи спускаясь на станцию он успел увидеть, как я тут петляю, толи услышал краем уха разговор, но он явно что-то понял. Умоляюще глядя в его чёрные глаза я замотал головой и приложил палец к губам.        — Это ты там шороху навёл? — Похоже чисто с любопытством спросил он.        Я съёженно кивнул.        — Нет у меня денег. Но мне о-очень кое-куда надо. Вопрос жизни и смерти, понимаешь? — Отрывистым шёпотом сказал я.        Парень поколебался и вздохнул.        — Ладно, удачи, Гитара-на-ножках. Ну, у тебя в ходулях будто пружины встроены! — Вдруг добавил он. — Станешь высоким когда-нибудь, подавайся в баскетбол!        — Хорошо. — Кивнул я.        Парень ушёл, а я дождался нужного поезда и прошмыгнул в вагон. Огляделся и радостно уселся на свободное сиденье. Я смог, я в нужном составе, я смогу добраться...        — Что-ж, похоже рано расслабились, мистер. — Услышал я над собой хрипловатый голос.