Голос моря

За бортом слышался ритмичный плеск волн, на палубе звенел перестук работающего экипажа, а в ушах свистел ветер. Цинсюань легко взбирался по вантам, завязывал или развязывал тросы, закреплял или откреплял паруса — смотря что требовалось, а потом зависал на высоте, смотрел в безбрежную даль, где синева неба переходила в синеву моря, полной грудью вдыхал соленый бодрящий воздух и, когда его кликали снизу, хватался за трос и проворно летел вниз, смеясь. Сейчас он уже наловчился обращаться с тросами, и в этом деле ему не было равных — ловкий, быстрый, шустрый, сильный и с четкими движениями: годы танцев способствовали тому, что он так скоро освоился в новой среде и теперь уже танцевал не на земле, а в небе: перелетал с ванта на вант, взбирался на мачты и кружился у всех над головами на тросах: только и успевай следить, где он! — Да ты словно ветер порхаешь! — крикнул Хай Фэй, который лениво намыливал палубу. Больше грязь размазывая, чем начищая пол, он стоял, облокотившись о швабру рядом с ведром пенной воды и смотрел, как легко летает у него над головой туда-сюда Цинсюань. — Так я и есть ветер! — хохоча, весело отозвался Ши. — Ага, Танцующий Ветер, — подхватил Гао Бо. Этот низкорослый мускулистый пират сегодня был дежурным: стоял на смотровой площадки да высматривал. Что высматривал — он не ведал, да того не ведал никто. Корабли — торговые или военные. На первые следовало нападать, от вторых — удирать. Но только за всё плавание пиратское судно «Преподобный» ещё ни разу не повстречало никого на своём пути, а потому Гао Бо, облокотившись о перила, смотрел вовсе не на горизонт, а на летающего на тросах Цинсюаня. — И слава обо мне гремела на все порта! — закрепив парус в нужном положении (снизу, размахивая руками, в которых держал доули Ши, и бегая за ним по пятам, словно тень, кричал Чуань Юн: «Левее! Левее! Вот так! Чуть выше! Идеально!»), Цинсюань схватился за торс и оттолкнулся. Мгновение наслаждения — казалось, сам ветер подхватил Ши и понес куда-то — и вот Цинсюань уже схватился за другие ванты. — Да ты гордишься этим, — хмыкнув, заметил Гао Бо. Он задумчиво смотрел, как Цинсюань, за неимением дела, принялся кататься на тросе, перелетая с ванта на вант. — Ещё бы! — ветер доносил смех Ши до пиратов. — Разве популярность — это не успех? — Ну не знаю… Гао Бо и глазом моргнуть не успел, как Цинсюань оказался рядом с ним. Одной рукой он держал трос, другой держался за ванты, да и ногами он упирался в ванты. — Я ведь был настолько популярным, что вы меня похитили, — лукаво улыбнулся Ши. Гао Бо тут же побледнел: об этом ему вспоминать вовсе не хотелось, в первую очередь из-за того, что эта выходка чуть не стоила ему жизни. Ши Уду ведь мог их скинуть за борт за подобное, тем более когда похищенным оказался его брат! Словно рыба на суше, Гао Бо беззвучно открыл и закрыл рот, а Цинсюань, звонко рассмеявшись, улетел на другие ванты. — Твой брат явно не находит это поводом для гордости! — вдогонку Ши бросил Гао Бо. Цинсюань, до этого всегда так ловко цепляющийся за ванты и тросы, вздрогнул от этих слов и промахнулся. Не дотянулся до ванта, не ухватился, а потому просто повис на тросе, мерно раскачиваясь на нём из стороны в сторону. — Ну и чего ты повис? Спускайся! — крикнул Чуань Юн. — Я тебе ещё работу найду! — Может быть, ты вместо меня палубу подраишь? — спросил Хай Фэй. Говорить о Танцующем Ветре и капитане сейчас явно было не лучшей идеей, как минимум по той причине, что сам Цинсюань сник от этого, и его заливистый смех перестал звенеть вместе с ветром. — Ещё чего, — буркнул Ши. С троса он легко соскользнул на балку, а с неё уже спрыгнул на палубу. На высоте Ши чувствовал себя свободно, но всё же он старался не оказываться над водой — плавать он так и не научился. Хай Фэй хрипло рассмеялся. — В прошлый раз у тебя отлично получилось начистить пол. — И что с того? — фыркнул Ши. Он вырвал из рук Чуань Юна свою доули — ту самую, подаренную Хай Фэем в один из первых дней его пребывания на судне — и с важным видом надел её, потуже затянув ленты под подбородком, чтобы никакой буйный ветер не унес её. — Ничего, — Хай Фэй весело рассмеялся и хлопнул Ши по плечу. — Я буду скучать по тебе. Цинсюань округлил глаза. Он удивлённо уставился на юнгу и дрожащим голосом спросил: — В смысле? — Ну, ты ведь скоро покинешь нас. Чуань Юн потёр переносицу и неодобрительно посмотрел на Хай Фэя, который болтал явно лишнее, а Гао Бо, молчаливо наблюдавший, подпёр голову рукой. — В каком смысле — скоро? — Цинсюань начал нервно накручивать на палец прядь волос. — Ну, может, две недели, а может чуть больше, — Хай Фэй беззаботно пожал плечами. — Мы ведь направляемся в портовый городок Коуан. Слышал о таком? — Конечно, слышал. Кто ж о нём не слышал? — растерянно пробормотал Цинсюань. — Это один из самых больших портовых городов. И самых безопасных. Не каждый корабль туда может причалить, а уж о том, как много там стражей, ходят легенды. Пиратов там отродясь не бывает. — Вот-вот, но мы всё равно туда причалим. Для капитана это раз плюнуть! — с восхищением воскликнул Хай Фэй. — Так вот. Этот городок Коуан славится тем, что там куда ни ткни — одни богачи. В любую таверну заходи, грабь — просто озолотишься! — Только стража, — напомнил Чуань Юн. — Стража. — Да, стража. Её там слишком много. Одна треть населения города — это работники правопорядка. Эх! — Хай Фэй махнул рукой. — Если бы только был способ отвлечь стражу и смыться с награбленным! — Мечта-ай, — с мачты протянул Гао Бо. — Это всё, конечно, очень любопытно, но причём тут я? — спросил Цинсюань. — И причём тут Коуан? — Это безопасный город, пираты там нос не показывают, а если показывают и устраивают разбой, то всегда оказываются вздёрнутыми, — сказал Хай Фэй. Легко так, просто он говорил, словно он сам вовсе не пират и не в группе риска. — Так что капитан решил, что для тебя это подходящее место. Он тебя там устроит, а потом мы уплывём. Цинсюань молчаливо смотрел на Хай Фэя. В его глазах притаилась печаль, которую пират вовсе не замечал. — Ты не представляешь, как нам будет тяжело! — добавил Хай Фэй. — Мало того, что с тобой расставаться, так ещё и побывать в городе, где каждый дом таит в себе несметные богатства, но не иметь и шанса урвать себе хотя бы кусочек! А ведь если бы не ты, то мы бы в Коуан и не направились бы! — Простите, — пробормотал Цинсюань и опустил голову. Пиратства и любой иной разбой он не одобрял, но пока что жизнь на корабле ему нравилась. Руки в порезах — он целые дни проводил на кухне и помогал коку Юю, а иногда выбирался на палубу и летал на тросах, под чутким присмотром Чуань Юна закрепляя паруса. Ночами Цинсюань подкармливал сирену, а вечера проводил с братом, чему не было цены. Разве мог он не любить такую жизнь, наполненную свободой и морским воздухом? Разве мог он не печалиться, когда расставание с братом маячило на горизонте? — Не извиняйся, ты нам вообще-то жизнь спас, — Чуань Юн ободряюще хлопнул Ши по плечу. Вздрогнув, Цинсюань поднял взгляд на пирата. — Сирена, — пояснил Чуань Юн. — Если бы ты её не уболтал, половины экипажа как не бывало бы. Цинсюань задумчиво склонил голову. — Правда? — Ещё какая! — Хай Фэй подлетел к Ши, обнял его за плечи и потряс. — Ты наш спаситель! Не зря тебя похитили! Хотели ведь отдать как откуп сирене, а отдавать и не пришлось! — Гао Бо умеет думать наперёд и делать правильный выбор, — хохотнул с мачты Гао Бо. Щёки Цинсюаня заалели. — Я просто… ну, я просто не теряю голову от её пения. Вот и всё. Каждый бы так смог. — Ой, не скромничай! — Хай Фэй сильно хлопнул Ши по спине, от чего тот пошатнулся и поморщился. — Далеко не каждый способен противостоять чарам сирен! — Но я и не противостою… — пробормотал Ши. — А между прочим, — сказал Чуань Юн, начав рассматривать Ши так внимательно, словно тот был зверьком в клетке, — раз на тебя не действует пение сирен, не значит ли это, что ты постиг тайну моря? — А? — Ну, легенда, легенда! — Хай Фэй потряс Ши за плечи. — Неужели не слышал? — Легенды гласят, — сверху раздался низкий и таинственный голос Гао Бо, — лишь тот, кто проникнет в таинство сладких песен сирен, тот, кто сможет вернутся живым после солёной встречи с морскими красавицами, сможет постигнуть море. Сможет познать сердце моря. — Познать сердце моря? — переспросил Ши. Он много раз в детстве слышал эту легенду, слышал её в таверне, где работал, и от брата, но продолжал не понимать. — Управлять морем, — улыбнулся Хай Фэй. Он взмахнул руками. — Вызывать ветер, насылать бурю! Топить корабли и управлять косяками рыб! Тот, кто познает море, обретёт над ним власть, станет морским царем, и с его могуществом не сравнится даже магия сирен! — Глупости! — фыркнул Ши. — Сирены не могут управлять морем. — Но Погибель-то Кораблей! — возмутился с мачты Гао Бо. — И Погибель Кораблей не может, — упрямо сказал Цинсюань. — Единственная магия сирен — это их голос. Всё! Точка. Цинсюань даже ногой топнул, мол, вот так и никак не иначе, и серьёзно с вызовом уставился на Хай Фэя. Пират на миг растерялся, а потом переглянулся с Чуань Юнем — без слов они друг друга поняли, а их без слов понял Гао Бо, который присвистнул с мачты. — Да ты, видать, время зря не теряешь и охмуряешь сирену, — протянул Хай Фэй, крепко схватив Ши за руку. — Что? Нет! — Вызнаёшь у неё все секреты моря, — за другую руку Цинсюаня схватил Чуань Юн. Два пирата потянули Ши к борту судна. — Пение сирен тебе ни почём. А сами сирены с тобой шелковые. Ты определенно познал что-то, что не познали простые моряки, — сказал Чуань Юн, когда они достигли борта. — Давай. — Что давай? — испуганно спросил Цинсюань. — Повелевай. — Чем? — Морем. Ветром. Водой. Не знаю! Делай! Ты точно уже познал сердце моря. Давай, давай! Полный вперёд! — Но… — попытался возразить Цинсюань. — Если море будет твоим послушным питомцем, то твой гэ оставит тебя на корабле как самого полезного члена экипажа, — льстиво шепнул Хай Фэй на ухо Ши. Цинсюань вздрогнул. Если бы он только мог управлять ветром, если бы он только мог управлять водой, то море бы было ему подвластно, и тогда бы все дороги были открыты для судна Ши Уду, тогда не было бы ничего, что Ши Уду не мог бы на море. Цинсюань бы сделал брата императором моря — и тогда бы Ши Уду точно не пожелал высаживать Цинсюаня в этом портовом городке Коуане! В глазах Ши вспыхнули искры надежды. Это ведь выход! — А как? — спросил он, смотря то на Хай Фэя, то на Чуань Юна. — А нам почём знать? — фыркнул Чуань Юн. — Ты постиг тайну сердца моря, не мы, — хмыкнул Хай Фэй. — Просто как чувствуешь! — донёсся с мачты голос Гао Бо. Цинсюань прикрыл глаза. Чувствовал ли он что-то? Определенно, да. Соленый ветер бил в лицо, трепал волосы, лизал доули и пытался её содрать, но Цинсюань достаточно крепко завязал ленты, чтобы шляпа оставалась на месте. Вой неугомонного ветра смешивался с плеском волн — бурные всполохи мокрой синевы, увенчанной белизной, накрывали и откатывали, пенились, и где-то под толщами воды резвились рыбы среди кораллов и ракушек, скрывающих в себе перламутровые жемчужины. Но главным сокровищем, таящимся в море, была Хэ Сюань. Хэ Сюань, плавно рассекающая волны, окутанная чёрными волосами, словно водорослями, с длинным золотистым хвостом и острыми смертоносными когтями — и наверняка не менее смертоносным клыками, которые так очаровательно сверкали, когда она улыбалась. Сердце Ши зашлось в бешеном ритме. Он воздел руки к небу, распахнул полные света глаза и воскликнул: — Собираетесь, тучи! Три пирата и Цинсюань затаили дыхание. Ветер трепал их волосы, море билось о судно. Ничего не произошло. — Хм, — Цинсюань нахмурился. — Не сработало? — Попробуй ещё раз! — Хай Фэй затряс Ши за плечо. — Ладно-ладно, только хватит трясти! Цинсюань вновь закрыл глаза. Вновь сосредоточился. Вновь попытался нащупать невидимые нити жизни, пронизывающие всё сущее, пронизывающие и море, и воздух. Если ему не повинуется ветер, то, может быть, ему будет повиноваться вода? Цинсюань обратил свой внутренний взор к морю. И вновь ему представилась Хэ Сюань, беззаботно плавающая где-то на дне. Щёки Ши заалели. — Море, приказываю, штиль! Штиль! — грозно закричал Цинсюань. В тот же миг Чуань Юн и Хай Фэй схватились за борт и уставились на воду. Волны продолжали биться о корабль, неся его вдаль. — Штиль, пожалуйста… — пробормотал Цинсюань. Но ничего не случилось. Ветер как резвился, так и продолжил резвиться; море как игралось, так и продолжило играться. — Что ж, видно ты ещё не постиг сердце море, — Чуань Юн похлопал Ши по плечу. — Но ты явно на верном пути. — Видимо, всё же придётся нам с тобой расстаться в Коуане, — беззаботно сказал Хай Фэй, а Цинсюань совсем сник. Не видать ему больше морских просторов, не летать под небом на тросах и не карабкаться на ванты; не кормить Хэ Сюань жаренной рыбой и не обнимать по ночам брата. — Что тут такое? — на палубу вышел кок Юй. Уперев руки в бока, он окинул всех суровым, но в то же время и ласковым взглядом, и покачал головой. — Лясы точите, а не работаете, — подытожил он. Пусть Юй и был тем ещё добряком, но весь экипаж слушался его: он был негласным вторым капитаном. — Очень даже работаем! — Хай Фэй подхватил швабру, которую бросил на палубу, и принялся ей махать по полу. — Если уж бездельничаете, то хоть делайте это с толком. — А как это, с толком, кок Юй? — спросил Хай Фэй, сдерживая весёлый смешок. — А это песнями и плясками, чтобы душа веселилась. Чтобы чувствовать себя так, словно… вернулся в родные края. Пугливой тенью грусть проскользнула в слова кока Юя, бросившего тоскливый взгляд на море: нет, не на море, а куда-то в даль, туда, за горизонт. Цинсюаню показалось, что кок высматривал что-то ведомое только ему. — Скучаешь по дому, да? — осторожно спросил Ши и приблизился к Юю. — Хочешь поскорее вернуться? Юй бросил на Цинсюаня мягкий, но усталый взгляд и тяжело вздохнул: — Моего дома нет уже как пять лет. Мне некуда возвращаться. — Неужели?.. Округлив глаза, Цинсюань отшатнулся. Он ещё был мальчишкой, когда это случилось, но новость о том, что могущественное государство Сяньлэ распалось, а в его столице образовалось государство Юнань, гремела так громко, что лишь глухой не знал о ней. — Ага, я из Сяньлэ.