
Пэйринг и персонажи
Метки
Драма
AU
Hurt/Comfort
Ангст
Дарк
Нецензурная лексика
AU: Другое детство
Как ориджинал
Отклонения от канона
Рейтинг за насилие и/или жестокость
Серая мораль
Дети
Упоминания наркотиков
Второстепенные оригинальные персонажи
Смерть второстепенных персонажей
ОЖП
ОМП
Смерть основных персонажей
Элементы дарка
Нездоровые отношения
Психопатия
Психические расстройства
Психологические травмы
ПТСР
Элементы детектива
Панические атаки
Смена имени
Погони / Преследования
Нездоровые механизмы преодоления
Антисоциальное расстройство личности
Фобии
Борьба за справедливость
От героя к злодею
Принудительное лечение
Описание
Джек Напьер - необычный частный детектив из Нью-Йорка. Он привык видеть изнанку мира. Знаменитый готэмский убийца в метро разделяет его идеи. Напьер хочет узнать о нём больше, но не только его подбрасывает ему жизнь. В погоне за своим кумиром он сталкивается с юным беглецом, постепенно проникаясь к нему. Джек ещё не в курсе, насколько дорого ему обойдётся эта связь. Окунитесь в бездну отчаяния и полного сумасшествия в мире, где чтобы не потерять рассудок, нужно основательно слететь с катушек.
Примечания
Основные события разворачиваются после главы "Каждый получит то, что заслужил. Часть III" в фанфике "Радость"(https://ficbook.net/readfic/8829528) и происходят параллельно событиям следующих глав. Однако это не помешает читать работу как самостоятельную историю.
Посвящение
Размышлениям о том, что Артур Флек не стал Джокером из концовки фильма, но создал его в народе, и конечно же человеку, благодаря которому появилась "Радость", а в её процессе зародилось сие творение.
Глава 10. Ищу няню для няни
29 марта 2021, 03:36
— Я вернулся!
Длинный провод, обмотанный вокруг ножки торшера несколько раз, натянулся от споткнувшегося об него Джека и, выскочив из розетки вслед за штекером, потянул за собой лампу, опрокинув её на пол. Она с грохотом свалилась, попутно смахнув с журнального столика несколько бумаг и пульт от телевизора. Кристаллики разбившейся лампочки разлетелись по всей гостиной вместе с бумагой. Напьер так и держал телефонную трубку. На том конце провода ещё звучал заплаканный голос девушки, вот только детектив едва ли его слышал в наступившей тишине квартиры. «Я знаю, где ты живёшь Джек, и приду, как только закончу одно дело», — пообещал ему мальчишка, прежде чем они разминулись по дороге из апартаментов мистера Уильямса. А теперь карманник вернулся и как ни в чём не бывало сидел на раме открытого окна, напугав детектива тем, что бесшумно возник со спины.
— Тебя не учили, что входить нужно через дверь? — шумно выдохнув, Напьер, наконец отложил трубку обратно, обрывая телефонный разговор. — Для чего, по-твоему, она предназначена?
Джон свесил ноги с окна и негромко хихикнул. Подтаявший снег скатывался с потрёпанных кед и падал на пол, образуя мелкие лужицы.
— Через дверь скучно, — насмешливо заявил мальчишка, дурашливо заболтав ногами.
Джек оглянулся на беспорядок в гостиной. Он действительно находил забавными слова карманника, едва приподняв уголки губ в полуулыбке. Кто бы ещё осмелился на подобную выходку, если не этот уличный. Однако погрома, случившегося по вине ребёнка, не оценил, смерив того недовольным взглядом, отчего Джон тут же сжал ноги вместе и понурил голову. Внезапно входная дверь сгромыхала от удара о стену. Но детектив не ринулся на шум, его рабочие рефлексы и та самая «игла», вонзившаяся чуть ниже спины, направили его в противоположную сторону. Напьер подорвался с места и в пару движений оказался у открытого окна, вытянулся из него навстречу морозному ветру, вовремя схватив за лодыжку повисшего вниз головой Джона. От резкого шума тот потерял равновесие и вывалился обратно в открытое окно спиной вперёд, если бы не молниеносная реакция Джека, то и вовсе сорвался бы вниз, не успев зацепиться ни за что руками.
— Всё ещё скучно, дружочек? — по-доброму спросил Джек ребёнка. Тот лишь замахал руками, тщетно пытаясь высвободиться из кокона кофты.
Словно воробей, он угодил в сети и не мог вылететь из них. Мысли о пернатом освежили в голове детектива одно старое воспоминание из детства, одно из тех, которые Джилл ему припоминала уже во взрослом возрасте и из-за которых на него злилась, периодически срывалась на крик, не понимала так, как понимал он, чувствовала, в отличие от него. А дело было вот в чём. На заднем дворике школы раскинулась детская площадка. Школьники помладше качались на старых качелях, прыгали по кружкам автомобильных шин наперегонки, пока ребята постарше сидели за деревянными столиками для пикника, болтали и уплетали обед на свежем воздухе, в тёплые осенние деньки вообще редко кто отдавал предпочтение тусклому помещению школьной столовой. Возле столиков часто ютились стайки воробьёв. Крохотные чирикающие создания воровали крошки со столов, подбирали их с травы, однако в тот день на их трапезу заглянул кое-кто покрупнее. Из-под лавки показалась пушистая лапа с выпяченными когтями, затем грациозно обрисовала дужку изящная спина животного, хвост с белым пятном, будто кисточкой на конце, опасно припал к земле. Два зелёных глаза хищно поблёскивали из тени. Воробьи продолжали щебетать и прыгать по траве, как вдруг зеленоглазое существо в мощном рывке прыгнуло в их кучу. Сбитые с толку птицы зачирикали громче прежнего, пугливо взметнувшись в воздух. Один остался на земле. Воробей махал раненным крылом, но никак не мог взлететь. Когда чёрный кот снова ударил его, перекатив на спину, тот жалобно запищал, продолжая барахтаться в траве. Кот нападал не сразу. Он давал воробью возможность подняться, чтобы снова броситься на него в атаке. Несчастная птица билась в его когтях, истекая кровью. Выдранные перья летели во все стороны. Спустя какое-то время воробей не мог махать и вторым крылом, но всё ещё издавал слабое чириканье. А кот ударял его лапой, кусал в заалевшее брюшко, но не убивал. Наконец, когда птица свалилась на бок и перестала подавать признаки жизни, он отступил. Убежал обратно под стол, и не притронувшись к своей добыче. Им не двигал голод, им двигало нечто другое. То же, что и не давало наблюдавшему за этой сценой школьнику помочь пернатому — прогнать кота или же швырнуть в него камнем и не дать покушаться на раненную птицу. Ему нравилось наблюдать за этой охотой и представлять, будто он и есть тот самый кот.
«И ведь не закричал, — Джек слегка расслабил сжатые пальцы, а потом, прежде чем карманника потянула вниз сила земного притяжения, удержал того на месте. Джон даже не вскрикнул, висел вниз головой да болтал руками в состоянии невесомости. — Умеешь же ты быть скучным. Совсем никакого азарта.»
Напьер высунул в окно вторую руку и перехватил мальчишку получше, втаскивая обратно в квартиру. Карманник оказался куда легче, чем предполагал Джек изначально. Об этом можно было судить хотя бы по выпирающим наружу рёбрам, скрытым ранее под материей кофты. Их при желании вышло бы пересчитать и не ошибиться при счёте. Так что втащить Джона в окно не стоило детективу особых усилий. Напьер подтянул ребёнка через оконную раму и усадил того на пол возле кухонных тумб.
Джон не двигался, кофту он с головы конечно же стянул, но после замер на месте. Голубые глаза застыли двумя холодными льдинками. Он сидел с приоткрытым ртом, сжав руками край большой для себя серой кофты. Пока он был в таком положении, Напьер наконец обернулся, застав живьём и источник шума.
Крошка Прайс собственной персоной стояла возле холодильника, приложив руку к груди, и тяжело дышала.
— Боже правый, — выдавила из себя Кейт и с трудом выдохнула. У неё подгибались колени, она часто и непроизвольно подёргивалась на месте от пережитого ужаса, облизывала губы, перепачканные в зубной пасте, которую ей пришлось едва ли не есть, чтобы перебить запах и вкус желчи, ведь в тот момент, когда она увидела выпавшего из окна паренька, её крик застрял в горле и словно осушил весь поток слов разом. Прайс медленно осела к полу, держась кухонного шкафчика.
— Он предпочитает Джон. Джон, я украду твоё сердце и обчищу дочиста карманы, Доу, — махнув рукой на карманника, представил Джек. — А это единственная и неповторимая Кэтрин Прайс или просто Кейт, моя любимая соседка снизу, которая не представляет жизни без дня, когда будет использовать дверной звонок, а не вламываться без предупреждения. Я же специально не закрываю дверь, чтобы ко мне ворвались грабители, но врывается только Кейт! Ну, вы знакомьтесь, а мне после вас нужно убраться. Кто-нибудь будет чай? Как бы то ни было, я всё равно поставлю чайник греться.
Пока Напьер удалился в гостиную, принявшись собирать битое стекло, Кейт и Джон ещё какое-то время смотрели на пространство перед собой, потеряв связь с реальностью. Оба не могли вытянуть друг из друга и слова. Прайс нервно постукивала по полу тяжёлой подошвой высоких ботинок, Джон смиренно держал руки на коленях, вытянув ноги перед собой.
— Джек, а мы можем это повторить? — наконец произнёс карманник.
Прайс рядом смолчала, а потом внезапно рассмеялась, схватившись за живот обеими руками.
— Где он был раньше, Джек? Где ты скрывал это чудо? — смеясь, спросила Кейт и ударила ладонью по полу.
Джон продолжал завороженно смотреть на Напьера, его глаза поблёскивали, в них метались искры интереса, будто фейерверк пророкотал рядом, и его блеск запечатлелся в расширившихся зрачках ребёнка, Кейт же так и хохотала, пока не взяла руку мальчишки в свою и не пожала в знак знакомства.
Напьер смотрел на них, собирая с пола стекло, и поражался своей находчивости в подборе инструментов для своего саквояжа.
***
Он мог рассчитывать на то, чтобы получить больше желаемого. Оставалось лишь правильно разложить карты, и эта партия была бы у него в кармане. В то время как Кейт проявила несвойственную себе изобретательность и вознамерилась готовить завтрак из того, что нашлось в холодильнике, лишь бы не кормить Джона «дурацким сэндвичем», Джек обдумывал, как же поступить. Дозвониться до Клайв ему удалось с натяжкой. Через паутину номеров отделений банков и тернии выяснений отношений с агентством, где работала гувернантка, детектив дорвался до желанного номера и успел полюбопытствовать у подошедшей к телефону девушки об исчезновении её подопечной. Завязавшаяся беседа подошла к обсуждению деталей встречи, однако их прервали. Обычный человек, вроде Кейт, рявкнул бы на Джона за вмешательство в свои дела, кто-то ближе к старине Мэти мог бы и подзатыльник отвесить, Джек предпочёл пропустить эту выходку мимо себя, и вовсе не потому, что Джон чуть не убился минутами позже, нет. В его голове кусочки мозаики собирались в куда более интересные фигуры. Есть Крошка Прайс. Многовероятно, что приняла меньше или больше и оттого-то от неё вся комната пропахла ментоловым бризом, а сама она взбудораженная и чересчур инициативная. Раньше не трогала готовую еду из холодильника, а теперь встала к плите, вооружившись сковородкой и продуктами. Либо предвкушает ломку, либо её уже ломит, и она старается отвлечься. И есть Джон, о чьём местонахождении вне своего поле зрения Джек не осведомлён. Если он уйдёт и оставит мальчишку, то где гарантия, что тот снова прибежит к нему? Искать того по проулкам между домами, окрестным подворотням и площадям, вслушиваясь в звуки рукоплесканий толпы или окрики полицейских — не самое перспективное занятие. К такому Напьер совсем не тяготел, а расследование с девчонкой не могло подождать, однако тащить Джона на встречу с Клайв тоже так себе вариант. Ещё расчувствуется при виде ребёнка, вспомнит о своей подопечной, и из неё уже и слова не вытянешь. Итак, на одной чаше весов ответственная, пусть уже и не очень вменяемая, соседка-проститутка, а на другой чудной уличный воришка. «И тебе не придётся переплачивать за услуги няни. Хотя, кто за кем ещё присмотрит?» — последнее Джека слабо волновало. Кто бы за кем не смотрел, главное, чтобы потом ему не пришлось получать нагоняй от Фейта, попадись тому или его людям развесёлая компания.***
— Так, ты хочешь, чтобы я побыл с Кейт во время твоего отсутствия? Джек, это так…странно. Она что, чем-то болеет? Шум посуды на кухне, шипение масла на сковородке и звуки с улицы, доносящиеся из открытого окна, перекрывали их разговор в коридоре. Джон в недоумении смотрел на Джека, а потом переводил взгляд на бегающую по кухне светловолосую девушку в жёлтой утеплённой тунике с непонятными чёрными иероглифами, выписанными на груди. Прайс не вызывала у него впечатление подверженного какой-то неведомой болезни человека. Довольно приветливая, улыбчивая, немного озорная и располагающая к общению – такой она предстала в его глазах. — Видишь ли, — начал Напьер издалека. — Есть вещи, которые портят людей. Одна из таких — алкоголь, — вряд ли Джон знал о наркотиках, да и действие того, чем периодически закидывалась Прайс было похоже по переменам в поведении на действие спиртного. — Ты знаешь, что это такое? Мальчишка промолчал. — И ты в курсе, что он способен сделать с людьми, правда? — продолжил Джек и протянул одну руку вперёд, поддев пальцем кусочек пластыря на щеке ребёнка. Под ним чувствовалась нитка, несколько стежков поверх достаточно глубокой резаной раны. Джон неприятно поморщился и взглянул на детектива иначе. Так, как в высотке мистера Уильямса. До чёртиков холодно, мрачно, точно собирался его ударить. — Я знаю, что таким людям нельзя садиться за руль машины и дотягиваться до очень хрупких вещей. Посуды, чего-то из украшений для дома, например, статуэток или ваз, — проговорил он, но так и не отнял руки Напьера от своего лица, вместо того добавив. — Если ты засунешь мне пальцы в рот, я тебя укушу. Сердце пропустило гулкий удар в теле карманника. Он не рассчитывал, что Джек улыбнётся. — Ну, конечно, не засуну, — елейно протянул детектив. — Кто знает, что я трогал сегодня, сколько всякой дряни теперь находится у меня на руках. Вдруг ещё инфекцию подхватишь, смотри, это страшная штука, расползётся, и потом только сшивать всё, что не успело основательно сгнить. Джон смотрел на него, на безобразные рубцы на щеках, что в полной мере разглядел лишь сейчас, и внутри него всё похолодело. Он поднёс одну руку вверх, едва касаясь ладони детектива своей. Губы сложились в непроизнесённое «прости», но тут Напьер только шутливо похлопал его по щеке. — Вот тебе совет, Джон, не верь всему, что тебе говорят, особенно тому, что способно заставить тебя пустить слезу. Розыгрыш? Это неправда? История — выдумка? — Не смешно, Джек! Ахаха, не смешно! — вздёрнулся мальчишка в обиде. — Это глупо! Джек постарался сдержать смех от чужой досады, вместо того махнул рукой в сторону душевой. — Лицо-то протри, и могу ли я заручиться твоей помощью? Джон в последний раз смерил его оскорблённым взглядом и, сдавшись, кивнул. — Только потому, что Кейт может попасть в беду из-за этой гадости в бутылке, — беззлобно согласился он. — Плата та же? — закономерный вопрос Джека не заставил себя долго ждать. — Не надо. Я… знаю, как бывает с чем-то подобным, и посмотрю за ней за ничего. Ты можешь идти, Джек, — и скрылся в ванной комнате. «Странная же у него мораль. Воровство допустимо, содействие за еду тоже, но уход за кем-то на безвозмездной основе? Посмотрим, что скажет после дня с ней. Пальцы в рот. С таким настроем этот гений точно лишится фаланг, если не костяшек», — у себя в голове произнёс Джек, пройдя в кухню. Кейт к тому времени почти закончила колдовать над овощной яичницей с мясом. Лопаточка взметнулась вверх и застыла, когда крепкие руки легли на её бёдра, а теплое дыхание обожгло шею. — У меня есть к тебе небольшая просьба. Прайс вздохнула и повернулась, почти коснувшись губами губ напротив. — Уверен, что такая уж небольшая? Джек наклонился ближе, потершись кончиком носа о скулу девушки, отчего та прильнула ближе к нему. Тогда, вопреки её ожиданиям, он сразу отстранился. — В сравнении с тем, что я могу предложить за неё, она крайне мала. Всего лишь присмотреть пару часов за Джоном. Он нужен мне для расследования, но я не могу взять его с собой на допрос, — Напьер аккуратно убрал светлую прядь чёлки девушки за ухо и провёл тыльной стороной ладони по её щеке. Для него это был уже проверенный способ расположить к себе и получить своё на добровольной основе. Кейт хмыкнула, скрестив руки на груди. Наглость Джека порой не знала границ дозволенного. Посидеть с ребёнком? На что он вообще рассчитывал, когда предлагал это? И хотя Прайс в душе радовалась тому, что «особенным» оказался именно этот забавный мальчишка, а не лыбящаяся маска или другая девушка, а это не внушало ей уверенности в работе няней. — Ладно тебе, Кэт, ты не опоздаешь на работу. Я бы позвонил Стейси, да ты справишься лучше. Джон немного непоседлив и, как я и сказал, ведёт не очень законную деятельность на улице, если за ним не смотреть. А Стейси, эта дурында, не в состоянии сконцентрироваться ни на минуту, — имя посудомойщицы в кафе, где он работал доставщиком, всплыло в голове само собой, подвернулось на язык да и всё. Если бы не оно, Напьер назвал бы любое другое женское имя, ведь результат был бы абсолютно тот же. Слишком предсказуема. Прайс дёрнула его на себя за воротник водолазки и поцеловала, прокусив нижнюю губу детектива до выступившей крови. — С тебя кино-выходные. И Джон Доу не имя, Джек! Ты буквально называешь его безымянным, это не круто. Напьер провёл пальцем по месту укуса, а затем слизнул с него солёные алые капли. Кейт от такого жеста по-собственнически ухмыльнулась. — Он не помнит обычного, вот и Джон. Я уже говорил, как ты меня выручаешь? — подхватив с дивана уличную куртку вместе с шарфом, Джек направился в коридор. — Только сегодня или вообще? — послышался голос Кейт со спины. Он не ответил. Напьер взял с тумбы для обуви связку ключей и плёночную камеру — на случай, если будет что зафиксировать на неё, забросил в карман микрокассетный диктофон и вышагнул за порог квартиры, поспешив по ступеням лестницы на первый этаж. — Джек уже ушёл? — Кейт отвела глаза от захлопнувшейся двери и оглянулась. Джон вошёл в кухню и забрался на край барного стула. При дневном свете из окна Кейт рассмотрела и дыры на джинсах, рваные кеды, въевшуюся в ткань кофты грязь. Взгляд зелёных глаз прошёлся и до худого лица мальчишки с грязным пластырем, который явно не сменяли с первого дня использования, и испачканными в чём-то даже не чёрными, а, будто серыми, волосами. Мда, забота Джека Напьера — понятие крайне избирательное. «Мог хотя бы дать ему другую одежду», — Прайс не питала иллюзий по поводу идей всепомощи, попавшим в трудную ситуацию, но что-то скребло на душе. Ей, как человеку, побывавшему и в вонючих притонах с укурками, ходящими под себя посреди улицы, и в ночлежках, где постояльцы рвали друг на друге волосы за лишнюю банку консервов или деньжата от владельца, что они спускали на очередную дозу вместо покупки продуктов или средств гигиены, стало неспокойно, неприятно. Ещё и возраст… Выглядел мальчик достаточно юно, в сравнении с другими знакомыми девушки, а уже оказался за порогом, да ещё и зимой. — Значит так, — твёрдо сказала Кейт и выключила газовую конфорку. — Приведём тебя в человеческий вид, устроим себе перерыв на завтрак и прогуляемся.