
Пэйринг и персонажи
Метки
Драма
AU
Hurt/Comfort
Ангст
Дарк
Нецензурная лексика
AU: Другое детство
Как ориджинал
Отклонения от канона
Рейтинг за насилие и/или жестокость
Серая мораль
Дети
Упоминания наркотиков
Второстепенные оригинальные персонажи
Смерть второстепенных персонажей
ОЖП
ОМП
Смерть основных персонажей
Элементы дарка
Нездоровые отношения
Психопатия
Психические расстройства
Психологические травмы
ПТСР
Элементы детектива
Панические атаки
Смена имени
Погони / Преследования
Нездоровые механизмы преодоления
Антисоциальное расстройство личности
Фобии
Борьба за справедливость
От героя к злодею
Принудительное лечение
Описание
Джек Напьер - необычный частный детектив из Нью-Йорка. Он привык видеть изнанку мира. Знаменитый готэмский убийца в метро разделяет его идеи. Напьер хочет узнать о нём больше, но не только его подбрасывает ему жизнь. В погоне за своим кумиром он сталкивается с юным беглецом, постепенно проникаясь к нему. Джек ещё не в курсе, насколько дорого ему обойдётся эта связь. Окунитесь в бездну отчаяния и полного сумасшествия в мире, где чтобы не потерять рассудок, нужно основательно слететь с катушек.
Примечания
Основные события разворачиваются после главы "Каждый получит то, что заслужил. Часть III" в фанфике "Радость"(https://ficbook.net/readfic/8829528) и происходят параллельно событиям следующих глав. Однако это не помешает читать работу как самостоятельную историю.
Посвящение
Размышлениям о том, что Артур Флек не стал Джокером из концовки фильма, но создал его в народе, и конечно же человеку, благодаря которому появилась "Радость", а в её процессе зародилось сие творение.
Глава 8. Джон Доу
24 марта 2021, 04:29
Квартира Джеймса Уильямса была обставлена со вкусом. Изящная полированная мебель из чёрного дерева сочеталась с миниатюрными кожаными диванчиками и креслами. На полу вдоль узких коридорчиков, соединяющие зал с ещё тремя просторными комнатами, включая кухню, растянулись ковры ручной работы. На стенах висело множество раритетных картин художников эпохи авангарда. Причудливые формы, броские цвета особенно выделялись среди стерильной безжизненности помещения, а Джеку они ещё и напомнили его нового компаньона в их первую встречу. Вроде бы какая-то белиберда, зато как высоко ценится. Помимо картин, мистер Уильямс тяготел и к письменным предметам искусства. В просторной гостиной с огромными панорамными окнами, выходящими на заснеженный парк, расположился не один заполненный доверху ценными экземплярами книжный шкаф. Рядом по обе стороны стояли и скульптуры менее абстрактные, чем картины, точные копии музейных экспонатов.
Пока Напьер совершал обход по комнатам, оставив ботинки и куртку в коридоре, уборка подтаявшего снега и грязи не входила в его планы, и натянул на руки перчатки, его подручный карманник с интересом рассматривал полки с книгами. Джек всерьёз удивился, когда застал его за этим занятием, отвлёкшись от перебирания файлов бумаг в письменном столе мистера Уильямса. Мальчишка не тянулся к предметам роскоши, его глаза сверкали при виде бережно хранящихся в шкафу раритетных книг, картин и скульптур. Другой уличный разинул бы рот, ступив ногой на ковёр из натурального волокна, и смахивал бы слюни при виде мрамора пола или первоклассной техники на кухне, но точно не пошёл бы читать тома «Шекспира», да и вряд бы другой бродяга вообще знал бы, кто это.
— Я видел образцы из этой коллекции однажды. За стеклом. Мне сказали, бумага очень тонкая, хрупкая и может испортиться от малейших касаний, — завороженно произнёс он, проведя рукой перед книжным шкафом, словно это позволило бы ему ощутить шершавый переплёт одной из книг. — А на улице их почему-то жгут, представляешь? Собирают с полок для обмена возле книжных и кидают в пылающий огнём мусорный бачок. Что за люди вообще так поступают? Это же…книги, а не просто исписанные чем попало клочки бумаги!
Джек не сдержал смешка, а вот карманник серьёзно посмотрел на него, не моргая, грозно нахмурил брови и сжал кисти рук, точно мог на эмоциях ударить по близстоящей статуе.
— В эпоху сороковых годов весь мир стал одним огромным костровищем, а людям в нём отводилась незавидная участь рукописей. Узнаешь об этом в школе, если вообще вернёшься туда. Планируешь?
Мальчишка гордо вздёрнул голову вверх и хмыкнул неразборчиво:
— Ага, также как ты найдёшь, что искал, и дашь мне сэндвичи.
Однако ни рваная одежда, ни тяга к прикарманиванию чужого, ни язвительность не могли и дальше служить хорошим прикрытием. Он прокололся на одних лишь книгах.
«Точно не уличный, — про себя сообразил Джек. — Но чей же тогда?»
Рентгеновское зрение просвечивало ребёнка насквозь, но ответа не давало, как не принесло новых зацепок с делом мистера Уильямса. Зря потерял время на обыск квартиры, хотя, может, и стоило его потерять ради нового помощника, с какой-то стати возомнившего себя бездомным? Джек был способен прижать его хоть сейчас, вытрясти правду, но в чём же тогда остался бы азарт от их связи и завязки на одном общем событии? Сначала бы найти девчонку, а дальше Напьер уж выкроит время расколоть и этого несносного воришку.
— Я сказал, если будешь хорошим мальчиком, — напомнил Джек. — Разве ты хороший мальчик? Звать как?
Карманник постарался не выдать волнения, окатившего его будто порыв морозного ветра врезался в лицо острыми иглами снежинок, а детектив сделал вид, будто поверил в его притворство.
— Не помню. Со мной произошло кое-что страшное, и…я совсем забыл.
— Так значит, ты у нас Джон Доу*?
— Джон, — оживился ребёнок и едва не выкрикнул новое имя, которое ему так удачно дали. — Давай, Джон. Аа…ты?
— Джек. Но не тот, что бродит по свету с угольком из адского пламени**. Что ж, Джон, — смакуя имя на языке, протянул Напьер. — Пойдём, найдём тебе сэндвич у меня в холодильнике.
И всё же перед уходом детектив хотел убедиться, что не упустил ничего важного. В последний раз он осмотрел детскую. Кроватка, рассчитанная уж точно на малыша до 5 лет, старые сказки с толстым слоем пыли на подоконнике, мягкие игрушки и ничего нового. Ни школьных принадлежностей, ни подходящей по размеру ребёнку одежды в шкафу.
«Видимо, он серьёзно её выбесил этой изменой», — ссора, пока что зацепки указывали на сильные разногласия мистера Уильямса и его жены.
Напьер вернулся в его кабинет — мрачное помещение с тяжёлыми шторами, не пропускающими свет из больших окон, и мебелью на тон темнее той, что расположилась в гостиной. Ни картин, ни фигур, максимум семейная фотография в рамочке, до чего мило.
Пошелестев папками в столе, самой свежей бумагой в котором являлась газета трехдневной давности, чуть постарее документ о заключении сделки с новым клиентом в бизнесе мистера Уильямса, Джек смог напоследок выцепить одну интересную мелочь. Ей оказались чеки, датируемые годами ранее и выписанные по настоящее время на имя Эстер Клайв.
— Наверно, их няня, — голос Джона, вошедшего в кабинет, приостановил полёт мысли Джека.
Напьер посмотрел в направлении поднятой руки мальчишки. Тот указал на девушку с длинными русыми волосами в юбке карандаш и блузке со снимка. Она стояла позади одетой в платье и крохотные туфельки малышки Дженнифер, придерживая её за плечи тонкими пальцами, видимо, чтобы та не прыгнула в объятия замерших в момент съёмки родителей с натянутой радостью на лицах.
«Гувернантка», — мысленно поправил своего карманника Джек. Эту версию он как-то упустил, а ведь она могла иметь место быть. Скандал в семье, разводящиеся муж с женой и их малолетняя дочь, а рядом девушка, что как минимум провела с ней 2 года. Эстер так привязалась к воспитаннице, что сымитировала её побег, чтобы вытащить из разборок двух взрослых? Могло ли Клайв хватить на это отваги? Всё же она связывалась с влиятельными людьми. Одно неловкое движение напрочь бы перечеркнуло ей всю жизнь на до и после рискованного поступка. Или она состояла на хорошем счету семьи, а потому безоговорочно вышла бы из-под подозрения обоих Уильямсов, случись подобный инцидент?
— Как думаешь, она могла её выкрасть? — уже вслух спросил Джек, приглядевшись к бумагам. Выискивал глазами данные девушки. Звонить Изабелле Напьер не горел желанием, снова выслушивать её нытьё о бывшем, да и сколько шума от неё будет, если раньше времени рассказать теорию о гувернантке.
— Наверно, да. Если очень любила, больше, чем её родители, — тем временем выдал Джон и вышел в коридор, прислушиваясь к шуму снаружи. Вдруг владелец квартиры вернулся и застал бы их?
«Тебя, вероятно, тоже так любили, но ты всё равно здесь, а не с тем человеком», — бегло взглянув ему в спину, Джек сложил бумаги обратно. Адрес девушки остался для него под вопросом, но вот на одном из чеков промелькнула парочка телефонных номеров, какой-то из них вполне мог принадлежать Клайв. Он записал все их на запястье, чтобы не забыть.
Джек вернулся в коридор, натянул на ноги ботинки, подхватил куртку и хотел позвать Джона, как увидел его стоящим на террасе.
— Эй, заступник книг, ты открыл дверь не для того, чтобы лезть обратно через окно! — прикрикнул Напьер.
Мальчишка медленно сполз с ограды балкончика и покорно вышел в холл. Глаза поблескивали не то в испуге, не то в удивлении, он крепко сжимал губы в тонкую полосу, чтобы ни за что не выдать улыбки. Они точно смогут работать с этим человеком, каким бы противным он ему не казался.
— А ничего, что дверь останется открыта? — спросил Джон, проскользнув под рукой детектива на лестничную площадку.
— Следов взлома нет, дверь на месте, тоже без явных повреждений, — стянув с рук перчатки, заключил Джек. — И из отпечатков на ручке только его собственные. Значит, он очень спешил на работу и как-то позабыл закрыть дверь, ведь… — его перебили.
— Ведь его работа заключается в разборе очень важных бумаг, а с такими легко что-то пропустить, сидя за ними часами? — подсказал мальчишка.
Напьер кивнул и не стал спрашивать, откуда у бездомного карманника сложилось такое мнение.