Новая игрушка

      — А теперь к нему придет школа… — задумчиво проговорила Шестая.       — А к школе — пушной зверек, — хихикнула Тринадцатая.       Разглядывая письмо, адресованное, как следовало из надписи на нем, Гарри Альбусу Персивалю Вульфрику Брайану Поттеру, Дамблдор понял, что артефакт, рассылавший письма, все-таки сломался. Ну, за тысячу-то лет, вполне мог, конечно… Даже, в чем-то, немудрено… Письмо принесла, ожидаемо для Великого Светлого, Минерва. Вот то, что она сходу наложит подчиняющее на родителей и пыточное на саму девочку, Альбус не ожидал, успев, впрочем, закрыть Гермиону собой, а все остальное сделала его сильно испугавшаяся невеста.       — Гарри! Гарри! — отправив ногой в полет профессора в анимагической форме, Гермиона трясла Дамблдора, закрепляя тем самым эффект Круциатуса. — Не умирай, пожа-а-алуйста!       — Я в порядке, — почти честно ответил Альбус, чувствуя, что девочка сейчас заплачет. Чувствовать это помогала нарастающая боль сзади, эффектом пыточного не являвшаяся. Подумав и взглянув на стекший по стене бублик Минервы, Дамблдор понял, что школе понадобится новый декан Гриффиндора, ибо детский стихийный выброс…       Подняв себя с пола, а потом оттуда же и палочку Минервы, ощущавшуюся очень необычно, Альбус снял все чары одним мощным Фините Инкантатем, не забывая прижимать к себе плачущую Гермиону. Чары снялись все, включая анимаформу Минервы. Свернутая в бублик профессор МакГонагалл поражала воображение и травмировала детскую психику, поэтому тяжело вздохнувший Дамблдор вызвал аврорат. Необычайно быстро прибывшие служители и радетели Героя идентифицировали, а вот профессора Хогвартса — не сразу. Отобрав у ребенка палочку, авроры зафиксировали применение пыточного к Святому Избранному… Что-то такое сказали, по мнению Гермионы, мужчины, с благоговением глядевшие на Гарри. Они так смотрели, что девочка взревновала, о чем Дамблдору еще только предстояло горько пожалеть.       После эвакуации Минервы, грустно смотревшей глазами на зажатой между ног голове, Дамблдор понял, что на Косую идти все-таки придется, кратко объяснив окружающим, что это за письма, и попытавшись что-то продемонстрировать, но без палочки у него не получилось, потому что судьба такая. В роли Судьбы сегодня выступала всесильная Автор Заявки, поэтому Альбус только шмыгнул носом, вспоминая, каким он парнем был.       Родителей Дамблдор не убедил, зато убедила топологическая конструкция профессора, поэтому в Магический мир они пойти согласились. Загрузившись в автомобиль, семья двинулась к грязной забегаловке, где, по идее, и находился вход. Ажиотажа в месте, гордо именовавшемся «бар», не было, потому что по времени было еще рано, и все не похмелившиеся спали под столами, а Квиррелл отсутствовал.       Вдохнув запах магического мира, мистер Грейнджер поморщился, а Гермиона, пардон, освободила свой желудок для новых впечатлений. Впечатления от грязной несмотря на июль аллеи были. Они даже у Дамблдора были, он их, кстати, и высказал ближайшему гоблину. Вычленив в сплошном потоке мата вежливый вопрос, вздохнувший гоблин повел семью внутрь банка. Гермиона смотрела на Гарри широко раскрытыми глазами — такого полиглотства от того, кто во французском путает спряжения со склонениями, она не ожидала. «Вау», — подумала девочка, увидев большую кучу золота. «Хм», — подумал Дамблдор, не понимая, откуда столько. О чем подумали мистер и миссис Грейнджер из соображений цензуры приведено быть не может.       Потом был стандартный проход по лавочкам — мантии, разбитый нос Малфоя-младшего, оскорбившего невесту Героя, ушиб мошонки Малфоя-старшего, поднявшего трость, учебники, аптека и… Та-дам! Палочки! Гаррик Олливандер видел перед собой Избранного и его невесту, потому собирался сделать именно то, о чем с ним договаривался Великий светлый когда-то очень давно. Только потянувшись за нужной палочкой, мужчина был остановлен.       — Если тебе в голову придет мысль сделать то, о чем просил Верховный, — спокойно произнес Дамблдор, — то палочка-сестра… — дальше последовала непереводимая игра слов на тролльем наречии, отчего Олливандер отправился в Мунго, а Грейнджеры и Альбус — к Кидделлу, с которым директор точно ни о чем не договаривался.

***

      Показав Гермионе самые нужные, по его мнению, заклинания, Дамблдор добился автоматизма их исполнения. Щекотка, Жалящее и Протего — это были основные чары школы Хогвартс. Еще нужно было нанести защиту на невестины трусы и юбки, чтобы просто никого не убить. После обучения Гермионы Альбус понял, что нужно привыкать к имени Героя, ибо так недолго и «засыпаться», как говаривал один русский. В то, что за невесту убьет кого угодно, Дамблдор не просто верил, он это абсолютно точно знал. Альб… Ладно, Гарри, палочки свою и невестину от всяких Надзоров почистил, ибо это сил у него таких, как раньше — не было, а знания-то остались…       Утром первого сентября, пользуясь тем, что до школы колдовать было можно, так как мелкие чары вблизи вокзала не отслеживались совсем никак, Гарри, помня, что делали с теперь уж точно его Гермионой рыжики, трансфигурировал семейство Уизли в полном составе в подходящую им, по его мнению, форму, только младшую трогать не стал — девочка же. Девочка, оказавшаяся среди… выводка, тонко завизжала, привлекая внимание маггловской полиции. Все-таки свиньи не были привычным зрелищем на вокзале Кингс-кросс, как и десятилетняя мисс в прозрачной ночной рубашке и резиновых сапогах. Поэтому полиции было, чем заняться.       Гермиона, простившись с родителями, гордо прошествовала сквозь барьер, сопровождаемая своим рыцарем, которому очень хотелось кого-то побить. С чего вдруг ему хочется кому-то «отрихтовать моську», говоря поэтическим языком, Дамб… Поттер не понимал, поэтому списал на детские гормоны и выбросил из головы ровно до того момента, когда в купе ввалился Малфой-младший. Глаза Аль… Гарри сверкнули, и он предложил Драко выйти, пообщаться. Малфой-младший в ответ куртуазно обмочился и убежал. «Память хорошая», — отметил Гарри.       Как ни странно, но Гермиона не вынесла ему мозг на тему недопустимости драк. Девочке, скорее, понравилось то, как навсегда ее мальчик за нее заступается. Поэтому дальше ехали спокойно. Ибо вид куда-то убегающего верещащего от страха Малфоя, распространяющего однозначно воспринимаемый аромат, заставил призадуматься отпрысков чистокровных семей и сильно напугал Невилла, решившего, что хрен с ним, с Тревором. Мальчику очень хотелось жить.       Поход сквозь темный лес вызвал реакцию страха у Гермионы и мата — у Гарри. Кентавры, услышав пожелания маленького мальчика, предпочли отмигрировать вглубь запретного леса, ибо кто его знает… А Хагрид слушал родные напевы в исполнении Гарри Поттера с доброй улыбкой, от которой падали замертво летучие мыши. В связи с отсутствием Минервы, встречал детей почему-то Северус. Зыркнув на Героя, профессор Снейп получил в ответ не менее кровожадный взгляд и замер в удивлении. Пару долгих минут ученик и профессор перезыркивались, пока глубоко обиженный в лучших чувствах Северус не решил уйти, а призраки — прийти. И поздороваться, конечно, ибо суть Гарри Поттера отлично видели. Впереди было Распределение.

***

      С помощью небольшого шантажа и обилия мата… Гарри, почему-то вызванный самым первым, своего добился: заслушавшаяся такими родными напевами Шляпа направила его с невестой к воронам. Факультет Гриффиндор рыдал в полном составе, а Слизерин прятался за щитами. Что-то такое странное о воронах знали змейки. Гермиона искренне радовалась, а софакультетники не замечали ничего вокруг. Обзывать хорошо проинструктированную девочку никто не спешил, поэтому вечер обошелся, к огорчению Поттера, без мордобития.       Потянулись уроки — очень скучные для Дамбл… Поттера, что сразу же заметил декан. Профессор Флитвик в простом разговоре проэкзаменовал Гарри, сильно при этом удивившись, и освободил героя вместе с невестой от обязательного посещения уроков, что сильно удивило Гермиону, но не желающий дополнительных проблем, поумневший Поттер спокойно объяснил это девочке:       — Ты же умница, это сразу видно, — мальчик произнес это, не забывая поглаживать невесту так, как той нравилось. Инстинкт самосохранения у него был.       — Тогда ладно, — приняла такое объяснение самая умная ведьма поколения Пепси.       Самым веселым оказался урок зельеварения. Гарри не только ответил на все вопросы профессора, но и указал, из материалов какого курса эти вопросы взяты, вгоняя воронов в недоумение, а барсуков — в панику. Результатом опроса стали снятые от балды десять баллов и сложное проклятье, наложенное обидевшимся Поттером на своего профессора. Теперь профессор Снейп мог разговаривать только матом и никак иначе, что мгновенно сказалось на качестве образования — барсуки стали понимать намного больше, чем раньше. Правда, некоторые девочки несколько смутились от описания того, что нужно делать с мешалкой и ингредиентами посредством половых органов. Чувство юмора у Поттера тоже было. Немного казарменное, сказывалась дружба с Грюмом, но было.       Гермиона от Гарри уже и не такое слышала, поэтому вполне нашла общий язык с профессором, немного спотыкаясь на глаголах и краснея от прилагательных. Тем не менее именно она заработала тридцать баллов для факультета с пожеланием больше не вступать в церебральную половую связь с профессором. Гарри объяснил готовой заплакать невесте, что это ее так похвалили, отчего девочка заулыбалась, а Снейп сел на гвоздь. Мстительным был Герой Магического Мира, мстительным. Особенно, за невесту.       Летать на метле Дам… Поттер отказался. Угрозы не помогли, а уговоры он просто не услышал. Гарри твердо помнил желания своей невесты, которые отныне считал абсолютным законом, более законным, чем Законы Магии. Именно поэтому на метлу его заманить не удалось.       — Понимаете, профессор, — объяснил мальчик своему декану. — Гермиона хочет троих детей, а это значит, что бубенчики надо беречь.       — Хорошо, вы меня убедили, — махнул рукой полугоблин. Объяснение происходило в гостиной, поэтому девочки посмотрели на Гермиону с уважением, а мальчики призадумались, зарывшись в литературу. Филиус как-то сразу понял, что Героя стоило все-таки вызвать к себе. Он оказался прав: на следующий день от полетов и квиддича отказался весь факультет, отныне искренно уважавший невесту Мальчика-Который-Выжил.       — Здорово, — выдохнула очень маленькая девочка, беря себе еще кукурузных палочек.       — Ага, — тихо согласилась Тринадцатая. — Почти разбякнулся…