Ради общего блага

      Ложиться в разные кровати девочки отказались. Они чувствовали себя увереннее все вместе, и чтобы их «ангел» был неподалеку. Хорошо подумав, Василий проинспектировал свою память, понимая, что нужно либо покинуть Британию, либо на кого-то опереться. Ему нужна была помощь, ну и канал «слива» информации, потому что про сюрпризы этого года он помнил. Хорошо подумав, доктор Рязанцев решил дать шанс той, которой возрождение местного гада точно не нужно. Оформив описание с подробностями, включая черную тетрадку, да и расположение всего остального, насколько Василий помнил, он отправил анонимное письмо.       Захрипела во сне Рие, значит, опять сон нехороший приснился. Нужно было приподнять девочку и очень осторожно разбудить. Дети спали плохо, тревожно, часто плакали, да и вне сна они всего пугались, оживая, только когда рядом был их «ангел». Ситуация оставалась грозной, поэтому Василий решил провентилировать вопрос с гоблинами. Судя по воспоминаниям Снейпа, гоблины были бизнесменами, готовыми на что угодно за деньги.       — Дети, сегодня мы поедем в банк, — объявил девочкам доктор Рязанцев. — Постарайтесь не очень сильно пугаться.       — С тобой ничего не страшно, — Рие заглянула в глаза Василия, немного завороженного ее зелеными глазами, в которых плескалась вера в своего «ангела»… — Мы постараемся не пугаться.       — А за-зачем? — поинтересовалась Миона, забыв пропеть фразу, отчего на глазах сразу появились слезы.       — Удочерить вас хочу, — ответил доктор, не подумавший, как это будет воспринято детьми. В следующий момент все три девочки напугали своего «ангела» — дружно и совсем по-детски заревев. Такого они просто не ожидали. Знавшие только боль, они подсознательно ожидали того, что рано или поздно все хорошее закончится, но именно эта фраза Василия показала детям, что они важны… тех, кто неважен, ведь в дочки не берут. Ангел хотел остаться с ними навсегда, и именно это и вызвало плач девочек.       Быстро разобравшись со слезами, одели каждую в красивое платье, при этом девочки потребовали, чтобы платья были одинаковыми. Откат по психике у всех троих, конечно, был чудовищным, но Василий чего-то подобного и ожидал, поэтому дети получили по леденцу на палочке и, занимаясь им, не пугались окружающей действительности.       Перевозить пришлось групповым порт-ключом. Сначала Василий шагнул в банк через камин, где купил порт-ключ в защищенное помещение, а потом вернулся к увлеченно сосавшим леденцы девочкам. Доктор Рязанцев убедился еще раз, что в школу детям нельзя.       — Девочки, не пугаться, мы сейчас переместимся, — спокойно предупредил Рие, Луну и Миону Василий. — Гоблинов тоже бояться не надо. Я решу все вопросы, потом вернемся, хорошо?       — Да, ангел, — ответила за всех Рие. Уколов Луну противосудорожным так, что та не успела испугаться, доктор Рязанцев обнял девочек, активируя порт-ключ. В следующее мгновение они оказались в серой комнате, при этом перемещение никаких отрицательных ощущений не вызвало.       — Чем банк может помочь целителю? — произнес скрипучий голос, от которого дети шарахнулись, но Василий успокаивающе погладил своих девочек.       — Мне нужно удочерить этих детей, — спокойно ответил доктор. — Разорвать или приостановить их контракты со школой. Это возможно?       — Для начала надо определить, кто вы такой, — хмыкнул зеленокожий клерк, обнаружившийся за столом в углу. Он достал какой-то сероватый шар и попросил: — Руку сверху положите.       — Мия, ну пожалуйста! — взмолилась Тринадцатая. — Ну он же наш Избранный!       — Как бы по попе за такое не получить, — вздохнула наставница демиуржек.       — А что нужно сделать? — заинтересовалась юная Магия. Маленькая девочка зашептала подростку на ухо. — Да это легко, а кого?       — А вот! — показала Тринадцатая. — И ему хорошо, и этим всем весело будет.       — Ура! — попрыгала вместе с малышкой девочка-подросток, что-то изменяя в мире.       — Э-э-э… — прохрипел гоблин, видевший такое только на старых гравюрах. Шар поднялся в воздух, начав вращаться, а его цвет приобрел глубину. Ссориться с представителями настолько древних семей сотруднику банка совсем не хотелось, ибо кто их знает…       Василий удивлен не был, что-то подобное он и ожидал, потому что там, где есть сияющая золотым светом малышка, сюрпризы будут обязательно. Правда, семья, ведущая свою историю от божества… Для него это было немного чересчур, впрочем, для гоблина, судя по страху в глубоко посаженных глазах — тоже. Выяснив, как здесь усыновляют, доктор Рязанцев вместе с детьми, все еще сосредоточенно сосавшими леденцы, проследовал в какой-то большой зал, где призвав в свидетели Магию, родоначальника и Тринадцатую — что в ритуал не входило, но даже взрослые любят пошалить — Василий принялся удочерять.       — Принимаю тебя в семью мою, называю дочерью, плоть от плоти, кровь от крови, магия от магии, разрываю все договора твои, да не будет никто иметь власти над тобой, — проговорил доктор Рязанцев, положив руку на голову объятой золотым светом Рие. — Добро пожаловать домой, Гарриет Эшмун.       — Папа… — прошептала девочка, обняв уже отца. Внешность ребенка немного изменилась, стирая схожесть с Поттерами, но яркие зеленые глаза остались сиять на ее лице.       — Принимаю тебя в семью мою, называю дочерью, плоть от плоти, кровь от крови, магия от магии, разрываю все договора твои, да не будет никто иметь власти над тобой, — продолжил Василий, положив руку на голову объятой золотым светом Мионы. — Добро пожаловать домой, Гермиона Эшмун.       — Здравствуй, папа ангел, — пропела новая дочка.       — Принимаю тебя в семью мою, называю дочерью, плоть от плоти, кровь от крови, магия от магии, разрываю все договора твои, да не будет никто иметь власти над тобой, — закончил ритуал мужчина, положив руку на голову объятой золотым светом Луны. — Добро пожаловать домой, Луна Эшмун.       — Папочка… — прошептала полностью принявшая его дочь, меняясь внешне, как и Гермиона, и Рие, не менялись только глаза, подаренные девочкам матерями.       — Ну что, доченьки, поедем домой? — спросил Василий детей, снова взявшихся за леденцы, получив три кивка и робкие улыбки в ответ. — Артефакты нам, пожалуйста, — напомнил он гоблину, моментально получив четыре мешочка. Теперь можно было отправляться домой. Северус Базил Эшмун тихо хмыкнул, оценивая новое имя. Все контракты были расторгнуты, девочки вполне могли остаться дома, только нужно было озаботиться домовиком.       В этот момент произошло несколько событий, часть из которых имела далеко идущие последствия. Школа Хогвартс отметила троих возможных учеников, если на то будет воля главы семьи, да остановились все артефакты в кабинете спавшего пьяным сном Дамблдора. Во сне он просил прощения у своих жертв, и они прощали Великого Светлого, отчего Альбус улыбался. С громким щелчком лопнули все три черных кристалла, но Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор этого не услышал.

***

      Дамблдор шокировано смотрел на то, что осталось от кристаллов. За ночь вся накопленная энергия из них исчезла, будто не было ее, портреты директоров на стенах утратили свое волшебство, став статичными. Старые потрескавшиеся холсты, на которых замерли те, кто не успел убежать. Разинутые в ужасе рты, замершие в движении и — пустые рамы… Большинство убежать все-таки сумело, остальные же…       Альбус не понимал, что произошло. Он не видел никаких причин для этого, поэтому решил посмотреть самостоятельно. Фоукс куда-то запропастился и на зов не отвечал, наверное, опять самку полетел искать. «Как не вовремя», — подумал Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, медленно идя к границе антиаппарационных чар Хогвартса, чтобы в следующий миг появиться на Тисовой улице, рядом с домом, пропахшим ужасом и болью. Дом оказался абсолютно пуст, в нем не было ни одной живой души, а в комнате первой жертвы находиться было просто невозможно…       Насторожившийся Дамблдор не нашел никого и по второму адресу, и по третьему. Выглядело всё так, как будто семьи полностью и без следов исчезли. Тогда он решил посетить своего фактически раба, назначенного палачом. Но камин оказался закрыт, как и сам дом, при этом создавалось ощущение, что внутри совершенно никого нет. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор заключил, что в его планы вмешались силы Тьмы, и решил объявить в розыск хотя бы Северуса с надеждой на то, что его найдут.       — Вот смотри, Магия, — Тринадцатая потыкала пальчиком в Дамблдора. — Вроде бы хочет добра, да?       — Ага, — подросток вгляделась в старика, но сразу же почувствовала тошноту. — Ой, фу…       — Вот! — подняла пальчик маленькая девочка. — Потому что нельзя быть бякой, потому что Мия говорит, что никакое благо не стоит слезинки ребенка! Зна-а-ачит… Мия!       — Что, чудо мое? — спросила улыбающаяся девушка.       — Когда по попе, я же плачу, а ты говоришь, что благо не стоит… А как тогда? — запуталась Тринадцатая.       — Не путай наказание и… вот это вот, — хихикнула Мия. — А то знаю я тебя!       — Ла-а-адно, — протянула малышка. — Значит, не получилось…       — Мия, это значит, что Дамби хочет сделать плохо целителю? — спросила Магия. Она не поняла часть того, о чем говорила наставница с Тринадцатой, и хотела переспросить.       — Дамби всегда всем делает плохо! — безапелляционно заявила маленькая девочка и топнула ножкой.       Явившись в Аврорат, Альбус Дамблдор решил заявить в розыск Северуса Снейпа, но вот зачем… Нужна была причина, по которой того искали бы со всем тщанием, поэтому Дамблдор решил обвинить декана факультета чистокровных в… надругательстве над ребенком. «Это же для общего блага! Он мне нужен здесь!» — привычно подумал Альбус, успокаивая то, что у него было вместо совести.       — Что мы можем сделать для вас? — вежливо поинтересовался дежурный по аврорату.       — Мне нужно срочно найти одного мерзкого человека! — пафосно заявил Великий Светлый, приняв соответствующую позу. — Но только живым, это важно!       — И кто же это? — устало поинтересовался мужчина в красной мантии. Одежда была новой и терла шею, неимоверно раздражая аврора. Но стоило Дамблдору открыть рот, как раздался громкий хлопок. — Не понял… Отдел Тайн вызовите кто-нибудь, — на полу возмущенно пищал какой-то грызун, стоя всеми лапками на очень длинном куске своей шерсти.       Невыразимцы отреагировали весьма оперативно, явившись всего через два часа. Осмотрев животное, явившийся стажер сделал умное лицо, то есть закрыл рот, перестав жевать, и высказался на тему «гнева Магии». Так как речь была о Дамблдоре, то зверя просто отправили в Мунго, пожав плечами. Хогвартс и Визенгамот извещать, разумеется, не стали.

***

      Василий ничего не знал о произошедшем. Нельзя сказать, что он сильно интересовался происходящим вокруг него. Принятие в семью стерло безобразный шрам со лба Рие, причем безо всяких спецэффектов, что наводило на мысли, размышлять над которыми просто не было времени. Девочки чувствовали себя хорошо, не пожелав, правда, зайти в кафе. Людей они все еще боялись. Трудно было бы не бояться…       — Дети, — обратился к дочерям глава семьи, стоило только вернуться домой и переодеть каждую. Девочки не стеснялись Василия совершенно, доверяя ему абсолютно, поэтому нормально переносили переодевание, включая подгузники. — Нам надо решить, что будем делать в течение года. Вы уже не учитесь в Хогвартсе, поэтому распределение надо будет проходить заново, но вы можете и остаться дома.       — Папе надо будет уходить в школу, — грустно вздохнула все понявшая Рие. — А нас могут распределить куда угодно.       — Шла-шля-шля… — Миона опять забыла пропевать слова и зависла на одном слоге.       — Миона, пропой, — ласково напомнил дочери Василий, на что та благодарно кивнула.       — Шляпу можно попросить, — пропела кудрявая девочка. — Тогда пошлет, куда попросили…       — К папе… — прошептала Луна. — Мы пойдем с тобой, папочка.