Errare est

      Пожалуй, это предложение швейцарцев шокировало всех. Поэтому услышав слова о возможности остаться в Швейцарии, Гарри сразу же поинтересовался мотивами такого щедрого предложения, думая о том, как отделить правду от лжи, но это не понадобилось — маги поклялись говорить правду, что мальчика удивило до шокового состояния. Происходящее вообще перестало укладываться у него в голове.       — Есть такая древняя легенда, — начал, как показалось Гарри, издалека мсье Лавуазье. — Она говорит о душах, в отношении которых Великими Силами была совершена ошибка. Эти души были наказаны чрезмерно, отчего обрели совсем другие, не предусмотренные изначальным замыслом, свойства. Если в мир приходят такие души, то они становятся его Хранителями, то есть, в теории, богами, если, конечно, им эта мысль понравится.       — Вы хотите сказать, что Рие и я… — вспомнив свои сны, проговорил что-то начавший понимать мальчик.       — Зеленоглазая девочка и мальчик… — заговорил герр Шмидт. Он говорил по-английски с сильным, каким-то рявкающим акцентом. — Вы Хранители этого мира, кудрявая же связана с мальчиком душой, что означает — вас нельзя разлучать, это, во-первых, а во-вторых, покушение на любого из вас означает покушение на весь наш мир. Вас пытались убить маги Британии, что чуть не уничтожило Мир Магии, исходя из легенды, именно поэтому мы предлагаем вам жить здесь.       — Но у нас работа, дом… — произнес не очень понимающий, о чем речь, мистер Грейнджер.       — Это решаемо, — улыбнулся швейцарец, снова обращаясь к Гарри. — Здесь вы будете абсолютно точно в безопасности и сможете жить так, как того желаете.       — Учитывая, что в Британии нас хотели именно убить, я бы согласился… — проговорил мальчик. — Но нам нужно это обсудить всем вместе.       — В таком случае, — подхватил мсье Лавуазье. — Мы переправим вас в ваш новый дом, а через две недели…       — Да, это хорошая мысль, — кивнул переглянувшийся с Эммой мистер Грейнджер.        «Новый дом» оказался в небольшом городке под названием Ролль, на самом берегу Женевского озера. Гарриет, Гермиона, Гарри, Марк и Эмма оказались прямо перед входной дверью этого дома, доставленные туда неизвестным для взрослых способом. Взрослые люди чувствовали себя растерянно, девочки доверяли своему мальчику, совершенно ни о чем не задумываясь, а Гарри…. Мальчику было о чем подумать. Сердечно распрощавшись с магами, семья двинулась внутрь.       Погода стояла солнечная, по поверхности воды бежали блики, чуть поодаль виднелись парусные яхты. Дом был двухэтажным, внизу обнаружилась большая гостиная и две комнаты поменьше, кухня еще, а наверху явно были спальни. С первого этажа на второй вел электрический лифт — огороженная площадка, а самих спален было три, что вызывало вопросы. Самая большая, с видом на озеро, досталась, разумеется, троим детям, отказывавшимся ночевать порознь.       Эмма и Марк заняли комнату по соседству, главной достопримечательностью которой была большая и удобная кровать. Дом был полностью меблирован, в нем наличествовали устройства для пересаживания с колясок на стулья, да и в туалете… На первый взгляд, это было просто идеальное место для жизни. Утомившиеся девочки были бережно уложены в кровать, куда упал и Гарри, а взрослые, убедившись в том, что дети уснули, отправились в гостиную. Им было о чем поговорить.       — Несколько моментов сегодняшнего дня, — заметил Марк, заваривая чай, обнаружившийся там же. — Во-первых, детей от чего-то вылечили неизвестным нам способом…       — Миона пользуется ногами, не замечает, но пользуется, — заметила Эмма. — Да и страх этот дикий пропал, так что, пожалуй, подлечили, хоть и непонятно, как.       — Во-вторых, о страхе… Целитель сообщил, что часть картины нападения была только в голове детей, — произнес мистер Грейнджер. — Иллюзия, говорит… А это само по себе неприятно пахнет.       — Маги, волшебники… — вздохнула миссис Грейнджер. — Мы как-то слишком легко приняли все происходящее, что для нас с тобой нехарактерно…       — Да, это тоже вопрос, — кивнул Марк. — Но суть в том, что в Британии как минимум девочкам угрожает опасность, и тут нам вдруг предлагают переезд…       — Если предположить, что они говорят правду, — задумчиво проговорила Эмма, которой не нравилась вся эта мистика. — То объяснение имеет смысл… В случае переезда… Французский мы знаем, а тут говорят по-французски, детей научим… Работа у врачей есть всегда, что мы теряем?       — Пожалуй, что ничего, — пожал плечами ее муж, ничего против Швейцарии не имевший.       В далекой уже Британии герцогиня Росс читала предоставленные ей материалы проверки. В письме была написана правда, вот только поздно — Петунья со своей семьей погибла. При этом расследования террористического акта не проводилось, что было очень странно, поэтому у начальника криминальной полиции графства был очень непростой день. Подумав о том, кто написал ей письмо, Алисия решила не разыскивать этого ребенка, в конце концов, племянник крестницы для женщины не значил ничего. С этого момента розыск Петунии был прекращен, а Ее Светлость сосредоточилась на других задачах. Гарри же об этом так и не узнал, он послал письмо просто потому, что считал, что так нужно. В то, что герцогиня протянет руки к ним, мальчик не верил. Одно дело мама Петунья…       Ассамблея Международной Конфедерации Магов в абсолютном молчании слушала доклад о попытке убийства британцами детей-из-легенды. На фоне этой новости даже попытка вживления филактерии не вызвала сильного возмущения — в Британию направились специалисты Интерколдопола и все, можно сказать, это было рутиной, хотя некроманты так не считали. Но вот попытка повредить тем, от жизни и благополучия которых зависел сам мир… Это, пожалуй, было очень некрасиво со стороны Великобритании, которую теперь ждали… хм… потрясения, потому что в случае подобной угрозы международные маги прекращали говорильню и начинали действовать очень жестко.       Легче всего было бывшим уже Лавгудам, принятым своим народом. Луна была счастлива — страшные картины неслучившегося будущего стирались перед ее внутренним взором, а рядом была мама. И больше ничего совсем юной Высокой, почти несмышленышу, было не надо. Девочка была счастлива.       Совсем не счастлива оказалась Молли, ибо мальчики… Узнав, что мама стала сквибом, Уизли мужского пола выгнали ее вместе с Джинни из дома. Просто приказали убираться под прицелом палочек, как будто женщина вмиг перестала быть их матерью. Глядя в брезгливо кривящиеся лица, Молли плакала.       — Ничего, мамочка, мы и без них проживем… — Джинни погладила упавшую от чар Персиваля мать. — А они… пусть будут прокляты! — и детский выброс завершил проклятье.       — Пусть будут прокляты, — всхлипнула Молли, понимая, что прожила свою жизнь как-то совсем неправильно. — Спасибо, доченька.       — Ты моя мама, — твердо произнесла девочка. — Маг ты или нет, ты — моя мама.       — Прости меня за все… — прошептала женщина, снова расплакавшись.       В осиротевшей без Молли Норе сначала сильно обрадовавшаяся мужская часть семьи Уизли, предавшая родившую их и взрастившую, чем показала саму суть понятия «предатель крови», с ужасом смотрела на рассыпающиеся палочки. Материнское проклятие сделало их всех сквибами. Они бы и хотели вернуть мать, моля о прощении, но было уже просто поздно.

***

      Проснувшаяся Гермиона чувствовала себя как-то очень легко и свободно, произошедшее с ней в Британии куда-то исчезло, спрятавшись в памяти, отчего совсем не было страшно, но тем не менее, с Гарри она бы не согласилась расстаться ни за что на свете. Задумавшаяся девочка повернула голову, увидев совершенно волшебные глаза не спавшего мальчика.       — А что значит, что мы связаны? — вдруг спросила кудрявая девочка.       — Значит, мы никогда и ни за что не расстанемся, — объяснил ей Гарри, отлично понявший швейцарца. — И когда придет срок, я задам тебе один очень важный вопрос.       — Самый-самый важный? — хитро посмотрела на него Гермиона.       — Да, — кивнул Гарри. — Самый-самый важный в жизни вопрос.       — Тогда я согласна… — сильно покраснев, проговорила девочка. — На все согласна, только бы ты был всегда.       — Я буду всегда, — улыбнулся ей самый волшебный мальчик на свете. — Я буду всегда…       — Бра-а-атик! Сестренка! — проснувшаяся Рие принялась обнимать самых дорогих на свете людей. — Мы теперь будем жить тут?       — Если ты захочешь… — Гермиона очень ласково погладила свою младшую сестренку.       — А если захочу, будем? — ставшая будто бы намного младше девочка заглянула в глаза сестре, а потом и брату, чтобы потом, хихикнув, воскликнуть: — Тогда я хочу!       — Вот и решили, значит, — хмыкнул голос папы от двери, на что девочки дружно ойкнули и потянулись руками к мужчине, а Гарри лежал, улыбаясь. Было очень похоже, что все плохое в жизни закончилось.       Швейцарцы такого быстрого ответа, похоже, не ожидали, но получив его, сразу же занялись делом. Через неделю, когда Гермиона уже ходила, на руках семьи были документы, Эмма осваивалась в новой клинике, как и Марк, но это случилось не скоро, а пока кивнувший мсье Лавуазье предложил обживаться. Гарри смазывал мазью и массировал ставшие какими-то очень чувствительными ноги Гермионы, отчего девочка хихикала и немного морщилась, переживая боль от массажа. Рие тоже с удовольствием подставляла руки и ноги для массажа, потому что боль стала вполне приемлемой, не доводя уже до истерики.       На четвертый день Гарри, помня указания целителя, протянул руки Гермионе. Девочка поначалу не поняла, что хочет сделать зеленоглазый мальчик, а он просто мягко потянул ее вперед, вынуждая встать. Ноги не болели и отлично чувствовались. Сделав шаг назад, Гарри добился первого шага девочки. Эмма немедленно заплакала от этой картины, прикусил губу и Марк, а Рие смотрела на это, как на невозможное чудо.       — Я иду? — удивленно проговорила делавшая шаг за шагом девочка. — Я действительно иду?       — Ты идешь, — улыбнулся ей мальчик. — Ты теперь ходишь.       И счастливый визг немедленно запрыгавшей Гермионы был слышен, наверное, далеко вокруг. По крайней мере, девочка оглушила всех вокруг. Это было действительно счастье, хотя Гермиона и косилась на коляску, будто желая вернуться, но та вдруг исчезла, поэтому пришлось снова учиться одеваться, принимать душ и много ходить. Тем не менее Гарри никогда не отказывал этим жалобным глазам, поэтому с удовольствием кормил Гермиону, как и Гарриет.       — Мама, а можно у меня будет другое имя? — поинтересовалась зеленоглазая девочка у Эммы, поставив ту в тупик. Переадресовав вопрос Марку, все проверив, женщина порадовала младшую дочь.       — Можно, маленькая, — Эмма с интересом посмотрела на девочку. — А какое ты хочешь?       — Мелисса, мамочка, — вздохнула Гарриет. — Мели… Мне кажется, оно мне больше подходит.       — Мели… — Гарри улыбнулся, сразу же обняв сестру. — Чудо мое…       Потому через две недели семья с интересом разглядывала официальное уведомление властей кантона о том, что Мелисса, Гермиона и Гарри Грейнджер обязаны ходить в школу по законам этих земель. Жизнь менялась как-то очень динамично, поэтому это извещение несколько шокировало семью, но кивнувший мальчик просто связался с мсье Лавуазье, который прибыл спустя буквально полчаса.       — Насколько я понимаю, интернат вам не подойдет, — произнес мужчина, увидев реакцию девочек. — Потому могу предложить Женевскую Магическую Гимназию, — спокойно предложил он.       — А почему магическую? — поинтересовался Гарри. Он-то был не так чтобы против, но не обидели бы девочек, ибо воспоминания о Хогвартсе никуда не делись.       — Вы, молодой человек, и ваша сестра — некроманты, — объяснил маг. — Потому нуждаетесь в обучении, хотя бы чтобы научиться себя контролировать.       — Понятно, — кивнул мальчик, — ну что ж… Пусть будет магическая…       — Нам бы хотелось… — начал говорить Марк, но мсье Лавуазье пригласил взрослых с собой, чтобы рассказать и о магии, и о Швейцарии, и о Гимназии, в которой будут учиться их дети. Это очень помогло избежать недопонимания, особенно на начальных этапах. О наказаниях в этой самой гимназии Гарри спросить забыл, решив, что если рискнут, то сами виноваты, ибо, если он и здесь некромант, значит, знания жизни Певереллов пригодятся…       Грустнее всего было Альбусу, потому что Хагрид не поверил в то, что петух — это Великий Человек Дамблдор…