Errare est

      Новая школа была большой и функциональной. Коричневое четырехугольное здание, к которому вели дорожки и подъезды, пандусы везде заставили Мели улыбаться. Почему-то девочке не нравилось имя Гарриет, а вот свое, родное из прошлой жизни, как раз да — Мелисса наслаждалась этим именем, просто отбросив все плохое, что с ней случилось. О школе девочка не думала, считая, что справится, Гермиона слегка нервничала, а Гарри был готов защитить своих девочек — и от учеников, и от учителей. С языком помогли маги — принесли какой-то артефакт, давший знание этого языка на уровне родного, поэтому язык проблемой не был, мальчик ожидал проблемы со стороны посторонних, не подумав о том, что такое школа вообще для девочек.       Марк считал, что школа преждевременна, но дети уговорили его попробовать, отчего он и сдался, Эмма же переговорила с учителями, оставив свой телефон «на случай чего». Гарри аккуратно закатил коляску с Мели в полупустой класс, с затаенной, где-то в глубине глаз, угрозой осмотрев помещение. Но все было спокойно, поэтому он уселся рядом с сестрой, а с другой стороны к нему присоседилась и Гермиона, слегка дрожащими от волнения руками вытащив пенал, тетрадь и специальную папку.       — Миона, не нервничай, — попросил мальчик, думая о том, что папа был прав — страх кудрявой девочки был очень хорошо заметен Гарри.       — Я постараюсь, — улыбнулась ему Гермиона, чувствуя легкое головокружение, о котором почему-то решила не сообщать.       — Здравствуйте, — по-французски поздоровался учитель, вошедший в класс. — Для новеньких и тех, кто забыл, ко мне следует обращаться «мсье Луи».       — Здравствуйте, — поздоровались школьники, внимательно глядя на мужчину.       — Сейчас мы с вами напишем короткий тест, чтобы выяснить, что вы забыли за время каникул, — сообщил мсье Луи, взмахнув рукой. Перед каждым появились листочки бумаги с заданиями.       Гермиона расширенными глазами смотрела в листок бумаги, не понимая, что в нем написано. Девочке казалось, что абсолютно все слова ей незнакомы. Попытавшись сосредоточиться, она почувствовала все усиливавшееся головокружение. Внезапно стало холодно и как-то очень страшно, девочка задрожала, что сразу же заметил не знавший, к кому бросаться первой, Гарри.       Взявшая в руку карандаш Мели будто забыла все, что было, поэтому она спокойно начала заполнять тест, игнорируя все усиливавшуюся боль. Внезапно сильная судорога свела руку, несмотря на бандаж, боль скачком усилилась так, что слезы потекли сами, капая на листочек с тестом, что создало серьезную проблему для Гарри, сразу же прижавшего к себе обеих девочек.       — Миона, что случилось? — поинтересовался мальчик, чувствуя, как трясет кудрявую девочку.       — Я ничего… ничего… не понимаю… — всхлипнула та, задрожав сильнее. — Я… не… — речь внезапно отказала Гермионе, отчего девочка испугалась до потемнения в глазах.       — Что происходит? — необычайно серьезный учитель видел и бледность девочек, и то, что мальчик между ними разрывается.       — Маме позвоните, пожалуйста, — попросил Гарри, у которого не было времени что-либо объяснять. Успокаивая Гермиону, он другой рукой стащил бандаж с руки сестры, начав массировать.       — Больно… больно… больно… — заплакала отвыкшая от такого Мелисса. Учитель быстро покинул кабинет, а другие школьники с удивлением смотрели на то, как их соученик массирует, успокаивает и буквально разрывается между двумя девочками.       — Давай помогу, — незнакомая девочка подошла к Гарри, помогая тому массировать руки плачущей сестры. — Что случилось?       — У Мели болезнь редкая, ей больно, — коротко объяснил мальчик. — А вот что с Мионой, вообще неизвестно.       — Привет, Мели, я Анна, — сообщила зеленоглазой девочке подошедшая. — Не надо плакать, я тебе помогу. Сейчас руки погладим, и не будет больно.       — Больно… больно… больно… — Мелисса, казалось, ничего не слышит и не понимает. За окном нарастал звук сирены машины местных парамедиков, называвшихся спасателями.       Через несколько минут отказывавшихся расцепляться с мальчиком девочек грузили в машину, чтобы отвезти в больницу. В произошедшем еще предстояло разбираться, особенно с Мионой, потому что с Мели все было понятно, по крайней мере, Гарри. Обе девочки слишком сильно испугались своего состояния, а зеленоглазая себя чуть ли не до болевого шока довела, потому вопрос школы пока повис в воздухе. Местная машина парамедиков увозила девочек с мальчиком в больницу, где предстояло разобраться, что произошло.       Быстро работавшие врачи видели последствия, но не видели причины. Получалось, что кудрявая девочка чего-то очень сильно испугалась, от чего с ней произошла неврология, а у зеленоглазой — почти болевой шок в связи с тем, что карандаш ей нужен специальный, о чем не знать девочка не могла.       — Гермиона чего-то очень сильно испугалась, значит, не все мы знаем о том, что было в школе, — заметил мистер Грейнджер своей супруге. — От этого она утратила способность к речи и получила приступ стенокардии. Мели просто перегрузила пальцы, видимо, игнорируя боль…       — Надо разобраться, возможно, нужен психолог, — кивнула понявшая, что произошло, Эмма. — Странно это… А Гарри?       — А Гарри чуть не поседел, — хмыкнул Марк, двигаясь в сторону палаты. — Ты только представь двух хнычущих девочек по обе стороны от нашего героя…       — Да, не позавидуешь, — улыбнулась вошедшая в палату женщина, сделав строгое лицо. — Мели, ты разве не знала, что тебе от карандаша больно?       — Я забыла… — всхлипнула девочка, которую обнимал и гладил ее брат, стараясь не забывать и Гермиону.       — Миона, чего ты испугалась? — поинтересовался мужчина, вслед за супругой вошедший в палату.       — Оц… оценку… — заикнувшись, произнесла Гермиона, со страхом глядя на родителей.       — Миона, мы же тебя никогда за оценки не наказывали и не ругали, — нахмурилась переглянувшаяся с мужем женщина. — Было что-то в школе?       Гермиона закрыла глаза, не зная, как объяснить важность оценок, а взрослые люди приняли этот жест за согласие, сильно нахмурившись. На следующий день, все трое были переведены на домашнее обучение по состоянию здоровья, сначала надо было разобраться с тем, что творится с детьми, особенно в голове. Гарри перешел за компанию, потому что без него девочки только плакали, а вот плакать им сейчас было совсем не нужно.

***

      Пожелавшая еще раз попробовать расколдовать Альбуса, Минерва МакГонагалл пришла к Хагриду, что-то задумчиво напевающему за стаканом виски. Не обнаружив сразу искомого, женщина попыталась достучаться до весьма нетрезвого полувеликана, что ей удалось далеко не сразу. С трудом сфокусировав глаза на человеческой женщине, Хагрид поинтересовался причиной визита.       — Где Альбус? — раздраженно спросила Минерва, чувствуя какое-то странное головокружение.       — Куда-то девался наш Великий Человек… — пьяные слезы Хагрида упали на землю. — А вместо него какого-то петуха принесли…       — Петух где? — поинтересовалась женщина, чувствовавшая первые признаки алкогольного опьянения, никогда ею ранее не испытанные.       — Там где-то, — махнул рукой в сторону грядок полувеликан, вернувшись к виски. Клык под столом обгладывал косточку, все было тихо и мирно.       Минерва МакГонагалл тщательно исследовала грядки, но даже на Акцио почему-то прилетели пара костей и перо, отчего мучимая нехорошими предчувствиями женщина вернулась к Рубеусу, горя желанием вытрясти из него правду. Хагрид в это время больше выл, чем пел какую-то песню на троллином диалекте родного языка, потому на Минерву не отреагировал. После полива себя водой он опять сосредоточил внимание на профессоре.       — Где петух Альбус?! — закричала взбешенная женщина, заставив полувеликана вздрогнуть.       — Клык доедает, — честно ответил Хагрид. — Вкусный был петух, гляньте, может, в кастрюле еще осталось чего…       — Вы… вы… Вы съели Альбуса?! — профессор была на грани истерики, подняв палочку, она уже готова была приложить полувеликана чем-то, когда Хагрид чихнул.       — Вкусный был Альбусик… — подтвердил Рубеус, обдавая замершую женщину своим выхлопом, в результате чего та упала на землю, как под чарами. О том, что можно таким образом заспиртовать и профессора, полувеликан ранее не догадывался.       Интерколдопол довольно быстро обнаружил следы филактерий какого-то странного некроманта, сотворившего вместилища, но ничего туда не поместившего. Изначально все обнаруженные предметы не содержали души странного и какого-то непрофессионального некроманта, только лишь слепок сознания и все. Восстановиться из такой филактерии было невозможно — только создать лича, а кому нужен лич? Решив, что лич никому не нужен, интерколдополовцы просто уничтожили обнаруженное, не став разбираться в произошедшем.       Школа Хогвартс менялась, менялся и Магический Мир Великобритании, только вот Гарри Поттера в нем уже не было, как не было и Гермионы Грейнджер. Это была, конечно же, уже совсем другая сказка, однако заметить тот факт, что сказка совсем другая, было уже некому. Петух, которым стал полностью утративший разум Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор по причине малого объема мозга птицы, очень порадовал вечно испуганную из-за детской травмы собачку, Минерва МакГонагалл прочно обосновалась в Мунго, а Волдеморт сильно удивился, когда оказалось, что его крестражи таковыми не являлись.       Мелиссу учили не пугаться карандаша, ручки и возможной боли. Правильные насадки девочке сделали маги, поэтому, потренировавшись с братиком, девочка быстро выяснила, что ей не больно. И писать не больно, и кушать, хотя, конечно же, от того, чтобы покормили, не отказывалась никогда. Вот с Гермионой проблема так просто не решалась. В этот раз проблему создали отнюдь не родители, девочка взрастила своих тараканов сама.       — Любят только хороших девочек, — объяснила она психологу. — А чтобы быть хорошей, нужно хорошо учиться и все правильно делать, понимаете?       — Я тебя люблю, — сообщил Гермионе Гарри. — Любую, и плачущую, и спокойную, и радостную, и грустную. Твои оценки при этом меня не интересуют.       — А теперь что вы скажете? — заинтересовался мужчина, с интересом глядя на эту пару.       — Ну это же Гарри! — воскликнула кудрявая девочка, как будто это все объясняло. — А вот другие…       — А зачем тебе другие, если есть я? — сразу же спросил мальчик, которому хотелось поаплодировать. Гермиона задумалась, в ее голове пульсировал именно вопрос, заданный Гарри.       — Незачем… — тихо ответила она. — Значит… Оценки не важны? — с огромным удивлением заключила девочка.       — Бинго! — хихикнул мальчик. — Не будешь больше бояться?       Вечером психолог пел дифирамбы Гарри, сумевшему быстро и очень эффективно решить очень непростую задачу. Правда, родители остались при своем мнении в отношении британской школы. Это, впрочем, ничего не меняло, потому что теперь они все жили в Швейцарии и возвращаться в Великобританию не собирались. Теперь впереди ждали только хорошие новости, по мнению Гарри.