Тысячеликий Какаши

      Все еще красная, как рак, девушка поинтересовалась, где ее подруги.        — Они были… — начал было Киное и получил по ребрам, чтоб заткнулся. Его прямолинейность тут никому не упала.        — Мы смогли спасти только Вас, — глубокий поклон, — прошу прощения от лица моей команды.       Я ожидал слез, не знаю, там, ну, грусти какой-то, а потеряшка уставилась в пол невидящим взглядом и залипла. Фиолетовые волосы почти закрыли лицо, но сквозь пряди я всё равно смог разглядеть нервную улыбочку и подрагивающее от непонятных гримас лицо.       Женщины, конечно, существа с другой планеты, и хрен поймешь, что творится в их головах, но реакция девушки мне не понравилась. Хотелось взяться за кунай и устроить допрос с пристрастием, но Гай бы не понял. Он вокруг спасенной девушки крутился, как курица наседка.       Свои подозрения я попытался обсудить с Киное, но тот, хоть и начал понимать эмоции, все же не смог меня понять. А дед-ирьенин сказал, что потеря близких людей всегда влияет непредсказуемо, но посоветовал всё же сходить в отдел дознания.       А Гай… Гай на меня наорал, сказав, что подозрения беспочвенны, ведь ни гендзютсу, ни лишних татуировок доктор не нашел. Кроме того, на все контрольные вопросы потеряшка ответила верно, так что я со своей паранойей оказался один на один.       И хотя девушка представилась и по имени, и по кличке АНБУ, я мысленно называл ее как угодно, но только не ими. Я не мог отделаться от ощущения, что Газеру, которую я видел в онсене, не похожа на спасенную.       Из-за того, что травмы были достаточно серьезными, самостоятельно ходить потеряшка могла только, как обычный человек. Из-за этого мы ее таскали на закорках. Кажется, ей это нравилось. А еще потеряшка принимала заботу Гая, как должное, иногда поощряя улыбкой наивного Майто.        — Вчера Кумико нес я, позавчера Киное, теперь твоя очередь.       Сделал вид, что не слышу.        — Хатаке!        — Чо? — недовольно оторвался от полировки танто. Само собой это был не тот клинок, который достался мне от отца. Его еще прошлый «я» сломал и осколки не собрал.       Потеряшка оживилась, недоверчиво смерив меня взглядом: — Тот самый Шаринган Какаши? Я думала, вы выглядите иначе.        — Это он на задания всегда волосы выкрашивает в разные цвета. Сейчас он под суновца замаскировался. Даже шрам замазал и шаринган закрыл линзой.        — Гай, замолкни, пожалуйста. — процедил я сквозь зубы.       Майто ухмыльнулся и что-то сказал на ухо потеряшке, отчего та рассмеялась.       Меня так раздражала ситуация, что только перед сном до меня дошло, что потеряшка назвала меня прозвищем, которое я никогда тут не носил.       И ведь никто не заметил!       На войне я не успел примелькаться настолько, чтобы меня вписали в Книгу наград, но тогда меня называли «щенком Дохлого», напоминая об отце, а «Тысячеликим» я стал значительно позже. В идеале я не хотел вообще попасть в Книгу наград, но к сожалению не во всех миссиях разрешалось, уходя, гасить всех. Чем меньше о тебе знают враги, тем удобнее работать.       Устав мучиться вопросами и догадками, я обошел похрапывающего (из-за неудобной позы) Гая и сделав жест «тихо» обернувшемуся Киное, подошел к спящей потеряшке.       Плотно закрыв ей рот рукой, сказал:       — Тихо. Поговорить надо.        — Как тебя зовут на самом деле?        — Могу спросить то же самое! — с вызовом вскинула подбородок девушка.        — Я сейчас просто перережу тебе глотку и брошу тут.        — Не посмеешь!        — Да неужели?! — достал метательные звездочки, разместив их на пальцах. — Мне гораздо спокойнее будет, если я останусь единственным человеком, который знает о других мирах и иномирцах-попаданцах.       Вот тут ее и проняло, так что она попыталась разжалобить меня слезами.        — Замолкни, — раздраженно, — попробуй иначе убедить меня не убивать тебя и не сдавать дознавателям.       Возмущенно зыркнув, попаданка встала на колени и потянулась к моему поясу.       Отбросив руки, покрутил пальцем у виска: — Совсем больная?!        — А чо тебе еще надо?!        — Не важно. Что стало с настоящей?        — Ничего, — пожала плечами попаданка, — спит она, считает, что умерла. Я ее не разубеждала. Кстати, меня Еванжелина зовут, я анимешница, обожаю «Наруто», мне четырнадцать. А тебя как зовут? Сколько тебе лет? В каком ты классе? Тебе тоже нравится аниме? А манга?       Если бы не сюрикены, которые я так и не снял, я бы разбил себе лицо фейспалмами. Похоже, ей вообще не были нужны мои ответы, она тараторила со скоростью пулемета, не оставляя пауз!       Когда ее треск стал восприниматься как фон, я услышал свои мысли: "Грохнуть, прикопать, сказать, что потерялась. Но сначала предупредить псов, чтобы не привели к трупу".        — Эй, чего не отвечаешь?