Тысячеликий Какаши

      Убрав оружие, я сделал обманный маневр, проверяя реакцию попаданки и заметив, что та сильно тупит, легко вырубил ударом в висок.        — Что ж, попробуем вытащить оригинал, — открыл девушке глаз, зафиксировав веко пальцем.       Линза-бельмо потерялась где-то в траве, а я уставился шаринганом в расфокусированный зрачок.        — Во ты муди-и-ило! — попыталась ударить в коленку блондинистая девочка, одетая в школьную форму. Из кукольной головы, с кучей бантиков на кудрях, полился поток отборной брани.       "Сантехник — попаданец в няшную лоли", — подумалось мне.       Без сожаления я метнул в лоб блондинки кунай, а тот прошел, как сквозь туман. Отмерев, попаданка разоралась еще сильнее.        — Так, похоже убить тебя может только настоящая владелица тушки.        — Я уничтожу тебя!       На мое счастье в этом пространстве работали техники и клоны надежно отвлекли превратившуюся в жуткое чудовище девочку. Монстр был впечатляющий: что-то похожее на груду кишок вывалившихся из кита.       Внутренний мир Кумико был на редкость пустым и серым, напоминая Хуэко Мундо из Хлорки.        — Где же тебя искать, Кумико?       Я потерял счет времени и не удивился, если бы обнаружил, что хожу кругами. Наконец серый песок сменила земля с намеком на цвет. За серой скалой с синеватым оттенком нашлась небольшая полянка со странным деревом: его правая часть была мертва и сера, потому что отпала кора, а левая почти засохла, бросая еще зеленые листья на траву и девушку прятавшуюся в корнях. Настоящая Кумико, подобрав ноги к груди, лежала на земле, бессмысленным взглядом провожая листья, пролетающие мимо ее убежища.        — Кумико-чан?       Девушка подняла на меня покрасневшие бирюзовые глаза и ничего не ответила.        — Живая, — облегченно выдохнул.        — Я мертва, — бесстрастно поправила владелица этого мирка.        — Нет, — полез через корни, — жива. Только находишься в своем внутреннем мире, пока за тебя твоим телом рулит демон, прикидывающийся ребенком.       В бирюзовых глазах промелькнуло сомнение, а девушка задумалась.        — Так как это твой внутренний мир, — продолжил, — я ничего с тем монстром сделать не могу. Убить его сможешь только ты сама.        — А кто ты такой? — села она на опавшие листья.        — Хатаке Какаши, который ученик Намикадзе Минато.        — А откуда ты меня знаешь? — заторможено растягивая слова, спросила Кумико.        — Серьезно?! У тебя монстр во внутреннем мире хозяйничает, а тебя волнует откуда я тебя знаю?!        — Ты не можешь меня знать, мне это снится.       А затем начала рассуждать сама с собой в слух, о том, что я плод ее воображения и вообще что-то типа кумира, на которого она ровняется. И ей нравлюсь.       Тяжко вздохнув, потер лицо руками.        — И что тебя убедит, что это всё не сон? Да, и еще хотел бы заметить, что о сказанном ты точно пожалеешь, когда проснешься. Потому что это не сон!       Девушка рассеяно пожала плечами и потянулась к моей щеке.        — Я бы хотела увидеть твое лицо. Девочки говорят, ты очень красивый.        — Куренай, что ли, распиздела?       Кумико вполне бодро захлопала глазами и открыла рот.        — О! — понял я, как вывести куноичи из этого сонного состояния. — Помнишь, ты до задания была в онсене и заметила в заборе шаринган?       Недоверчивый кивок и еще более осмысленный взгляд.        — Это я был. Фигура у тебя — супер, — выставил вверх пальцы на руках, — у меня аж встал.       Задохнувшись от возмущения, Кумико от души врезала мне по лицу, так что из ее внутреннего мира я вылетел, как пробка из бутылки. Причем в реальности я еще какое-то время чувствовал, как горит щека после удара.       Я уже начал думать, что ничего не вышло, как Кумико открыла глаза и ушла перекатом в сторону. Замерев в боевой стойке на секунды две-три, охнув, упала на землю, скрючившись от боли.        — Тише, Кумико-чан, — подал руку, — кости могут не выдержать.        — Ты еще кто?!        — Хатаке Какаши, — устало, — я уже представлялся. Ты мне еще по лицу врезала.       И снова эти непонятные гримасы! Было гораздо проще, когда она говорила прямо то, что думала. Понятнее, во всяком случае.       Всю дорогу до Конохи Кумико была как тихое лето: глазки в пол, «спасибо-пожалуйста», и от меня шарахалась, как черт от ладана.