И пусть Галактика горит огнем. Книга 4: Десять Воителей

14.10.300 ПЗЭ, Планета Найтфорт, система Ночная Твердыня Сколько Эурон себя помнил, он терпеть не мог, когда ему говорили про какие-то «законы войны» и «честные победы». Сами эти словосочетания вызывали у него приступы брезгливости — как минимум. Как, впрочем, и все, что ассоциировалось с «рыцарством» и «честью», с которыми любили носиться лицемеры из Простора, Запада и вообще все наземники. Носились — и отбрасывали сразу, как только «рыцарство» прищемляло их причинные места. Бывали, конечно, битвы, где у обоих противников находилось одинаковое число людей с примерно одинаковым оружием. Но ввязываться в такие он считал полной дурью. Шанс на победу пятьдесят на пятьдесят означал лишь то, что он подготовился к битве хреновейшим образом из возможных. В Галактике не было места справедливости. Были только предсмертные вопли тех, кто не успевал должным образом оценить истинную стоимость войны. «Если враг ударил тебя по правой щеке, подставь левую… А потом уклонись от второго удара и тресни его лбом в лицо — чтобы нос хрустнул. А когда он схватится за расквашеный шнобель, доставай нож и режь ему глотку. Тебе — минус один враг, жаждующий твоей смерти, остальным — намек на то, что с тобой лучше не связываться, если жизнь дорога». Хорошо жить по таким принципам, когда все вокруг связывают себя так называемой «честью». Гораздо сложнее оказалось противостоять Иным, которые тоже, как он успел убедиться, не верили в справедливый мир. И подтверждение их неверия — вот оно, семисотметровая крылатая туша с когтями длиннее человеческого роста и криодыханием, которым оно щедро поливало стены крепости. Дракон, иначе говоря. — Тибальто, отдери тебя кракен, твои ракетчики когда-нибудь проснутся? — заорал он, когда крылатая тварь сделала четвертый заход над восточным рубежом. — Где гиперзвуковики? Я отдал приказ к их запуску уже три минуты назад! — Э… м… милорд… Я… Я не знаю… — забормотал Тибальто Вирис, впервые с момента их знакомства утративший самоуверенно-пофигистическое выражение лица. — Я был уверен, что пусковые шахты в безопасности, под надежной охраной… — Я В КУРСЕ, ЧТО ОНИ ПОД НАДЕЖНОЙ ОХРАНОЙ!!! — заревел во всю мощь вокабуляторов бывший командир сверхдраккара «Молчаливый». — Мне интересно, почему я узнал о том, что на них напали, только сейчас, когда все уже кончено? — Я… У меня нет оправданий. — Нет оправданий. Ясно. А еще у нас нет доброй трети орудий и хрен знает сколько погибших, а по стенам уже лезут орды вихтов и вся наша стратегия полетела к Варпову Богу… И если этот дракончик продолжит жарить по стенам, скоро в них появятся пробоины… А потом в следующей, и еще следующей… Короче, или мы срочно придумываем, что с этим делать, или Вороний Пик падет… Ну я не знаю, часов через восемьдесят? А этого он допустить не мог. Он начал эту войну не затем, чтобы стать безличной строчкой в списке потерь. Эурону очень хотелось придушить этого браавосийца. Но он понимал, что кроме секундного удовлетворения, это ничего ему не даст. Зато потом придется искать нового старшего артиллериста. Дракон взревел еще громче — и вся цитадель затряслась, хотя это казалось им нереальным. «Будьте вы все прокляты, твари… Нелюди не должны обладать силой, в которой было отказано мне!» — Полагаю, что раз ты пришел с этой новостью ко мне вместо того, чтобы просто застрелиться… У тебя есть какой-то план? — Да, — уверенно кивнул эссосец, чем спас свою шкуру. — Поскольку ядерного оружия у нас больше нет, тяжелые ракеты потеряны, а боевая химия на нежить не действует… Я предлагаю воспользоваться кое-чем помощнее. — Продолжай, — приказал он, почувствовав здоровое любопытство. — Дело в том, что… кое-какие неофициальные каналы… В общем, у меня все еще есть связь с некоторыми… сторонниками моих методов работы. Пару месяцев назад я получил кое-какие «образцы». Ну, например, если мне захочется сделать живую планету неживой. Эурон знал, что Браавос никогда не стал бы финансировать такие разработки — и Владыка Моря и Звезд лично обезглавил бы того, кто рискнет экспериментировать с такого рода «образцами». Получается, благодетели Вириса находились, скорее всего, в Пентосе, где магистры, капитулировав перед Республикой, все равно сохранили рабство, несмотря на публичные отрицания этого факта. — И с чего ты решил, что оно сработает на нежити или на драконе? Первые уже дохлые, дышать и жрать они не умеют, а дракон… Ну, это дракон. — Потому что в разработке этого образца принял участие чернокнижник из Кварта, который нашел оптимальное… соотношение компонентов. Смесь имеет стабильность в несколько часов и вся органика, что попадает под ее воздействие, превращается в нее же. Этот проект известен под кодовым именем «Костеплав». Сам факт того, что Вирис до сих пор молчал о том, что у него есть такое оружие… И того, когда именно он о нем «вспомнил» — этого Эурону было достаточно, чтобы убедиться: оружие крайне нестабильно и абсолютно незаконно во всех государствах от Империума до Асшая. И что их оно убьет так же легко, как и силы Врага. Но какой смысл жить дальше? Долгая Ночь снова пришла. И когда настанет Рассвет, будут победители и проигравшие. И Вороний Глаз снова вознесется. — Жарь…