И пусть Галактика горит огнем. Книга 4: Десять Воителей

28.09.300 ПЗЭ, Планета Хайгарден-Прайм, система Хайгарден За свою жизнь Маргери видела немало демонстраций на улицах Хайгардена. Большинство из них были мирными, хотя некоторые заканчивались драками, погромами и ущербом столице. Но так случалось редко — по закону все собрания должны были предварительно одобряться сенешалем планеты. Но запрещать выражать свое мнение Тиреллы и планетарные дома Хайгардена не стали. Ну что они, совсем что ли тираны? Это же не Ланниспорт какой-нибудь, где любое публичное собрание заканчивалось наступлением когорт Красных Плащей, десятками убитых, сотнями приговоренных к длительным тюремным срокам и тысячами арестованных. И не довоенный Пайк, где Бейлон Грейджой объявил всех, кто не орал «ВОЙНААА!» вместе с ним, предателями Старого Пути и лишил их всех прав, включая права на жизнь и имущество. Простор был не таким. В этом сегментуме люди могли выражать свое мнение — даже в столице. Если, конечно, делали это в согласовании с официальной властью минимум за десять стандартных суток до события. Маргери была уверена, что это никто не согласовывал. И ошалевшие планетарные стражники, судя по всему, тоже так не думали. Обычно они поддерживали порядок в зоне проведения митингов, но сегодня все, на что хватило их сил, так это на оцепление нескольких центральных кварталов, пока до них не добралась толпа. В любое другое время командующие стражей были бы с позором уволены за такую некомпетентность. Но сегодня никто не мог их в этом обвинить. Потому что ни она сама, ни ее муж, ни ее брат, ни один из руководителей спецслужб, ни даже ее всемогущая бабушка не могли предугадать ничего подобного. Всего пять часов назад они узнали о битве в системе Колосья. И сразу сделали все возможное, чтобы эти подробности не утекли в народ. У них это не вышло. И вот результат. Десятки миллионов человек, забыв о работе и обычных делах, выплеснулись на улицы и вливались в бесконечное море протестующих. Личная инфоконсоль Маргери не была подключена к протоколам категории «Совершенно секретно», поэтому она не могла видеть некоторых конфиденциальных данных. Но у нее был доступ к камерам наблюдения — и она видела, что все пространство вокруг, все парки, площади и улицы, ведущие к дворцовому району, были забиты людьми. И у многих были плакаты, сделанные явно в спешке. Большинство надписей были ярко-красными, что раздражало ее еще больше. «НЕТ ВОЙНЕ!» «МЫ ХОТИМ МИРА!» «ДОВОЛЬНО КРОВИ!» «ТИРЕЛЛ, ВЕРНИ НАМ НАШИХ СЫНОВЕЙ!» «ИМПЕРАТОР ОБЕЩАЛ НАМ ПОБЕДУ — ГДЕ ОНА?» Разумеется, не все надписи содержали требования, претензии и обвинения, адресованные ее семье. Единого лидера и лозунга у толпы не было — это была, по сути, неоднородная людская масса из множества групп, где каждая была недовольна чем-то своим. И многие плакаты над их головами выражали весь спектр чувств к врагу. «ПУСТЬ СЭНД СГОРИТ ДОТЛА!» «ХОРОШИЙ ДОРНИЕЦ — МЕРТВЫЙ ДОРНИЕЦ!» «В ПЕКЛО МАРТЕЛЛОВ!» «ОТОМСТИМ ЗА ПАВШИХ!» «ВЕРОЛОМНЫХ ДОРНИЙЦЕВ — В СЕДЬМОЕ ПЕКЛО!» «РАЗДАВИТЕ ГАДЮКУ!» «СМЕРТЬ ЗМЕЯМ!» «157-161 — МОЖЕМ ПОВТОРИТЬ!» Вот только на каждый плакат, выражающий солидарность с их делом или ненависть к Дорну, приходилось три или четыре, требующих ответа за то грандиозное поражение. «ВЕЛИКИЙ ФЛОТ — УБИТ С ОДНОГО УДАРА!» «1 НАШ КОРАБЛЬ = 1 ДОРНИЙСКАЯ РАКЕТА: ХОРОШИЙ РАЗМЕН?» «РОЗАН — …» — здесь следовало нецензурное ругательство. «1 МОЗГ ДОРНИЙСКОЙ ШЛЮХИ = ВСЕ МОЗГИ ТИРЕЛЛОВСКИХ ВОЕННЫХ». Теперь она понимала, что активно лить подданным в уши таргариенскую пропаганду о собственной непобедимости было не самой мудрой идеей. С ней любое поражение выглядело в их глазах многократно болезненнее. С другой стороны, ее или бабушку Оленну вообще об этом не спрашивали, даже с глазу на глаз. Просто решили, что будет вот так — и все. Н-да… Просто решили — и все. В последние дни Маргери не могла не признать, что многие решения, принятые ее домом в последние годы, имели все шансы аукнуться в самый неподходящий момент. И этот момент мог настать слишком скоро. Семнадцать лет назад, когда ее отец подписывал соглашение о браке с наследным принцем Эйгоном, это тоже звучало многообещающе. «ВЧЕРА ВОЙНА УЗУРПАТОРА — СЕГОДНЯ ВОЙНА ДЕСЯТКА УЗУРПАТОРОВ?» Да что там семнадцать лет? Еще года три назад она сама этому радовалась. Даже несмотря на то, что ни Эйгон, ни его отец не имел совершенно никаких способностей в управлении государством, экономике, социальной сфере или образовании — и не собирался эти пробелы закрывать. Маргери это знала — и была совсем не против. Потому что верила, что сможет дергать этих необразованных отпрысков древней Валирии за ниточки в интересах дома Тиреллов. Если ради этого ей придется терпеть Эйгона по ночам и мириться с его открытыми изменами… Что ж, пусть будет так. «В ПЕКЛО КИНГСЛАНД! ВЕРНИТЕ ЭШФОРД!» Да даже год назад у Рейгара было множество союзников в Ривере, мощный костяк лордов-лоялистов в Вейле и Шторме, Блэкуотер был его личной вотчиной, и только Ланнистеры еще осмеливались бессильно порыкивать, а бывшие мятежники затихли и залегли на дно. А все многочисленные недостатки Эйгона, о которых ей рассказывали… Она думала, что это обычные возрастные причуды, усиленные тем, что ему с детства говорили, что он дракон, что он самый главный… «ХВАТИТ СДИРАТЬ С НАС НАЛОГИ НА НОВЫЕ ПОРАЖЕНИЯ!» «МЕЙС ТИРЕЛЛ, ВЕРНИ НАМ ВЕЛИКИЙ ФЛОТ!» Последний лозунг был, похоже, самым популярным. Сотни митингующих изображали его на любых подвернувшихся им поверхностях. И Маргери, как ни старалась, не могла понять, чего они хотят. Чтобы Тиреллы вернулись назад во время и переиграли ту битву заново? Да если бы у них была такая возможность, они с Уилласом, не колеблясь, воспользовались бы ею — чего ты то ни стоило. Потому что это поражение обошлось им еще дороже. Оно стоило им отца и брата — неважно, попали они в плен или погибли, этого на Хайгардене никто точно не знал. И то, что Гарлан сумел вырваться из этого капкана и спасти хотя бы часть кораблей, нельзя было назвать иначе как чудом. — Надо что-то решать, — произнес Уиллас, проковыляв в ее комнату и рухнув на диван. — Генералы и адмиралы, которые по статусу должны давать мне «мудрые напутствия», сами хватаются за головы. А некоторые, когда увидели цифры потерь, на полном серьезе поверили, что завтра в Хайгарден явятся десять тысяч дорнийских линкоров и сожгут тут все. — Только паники нам и не хватало, — процедила Маргери. — Когда Тайвин Ланнистер со дня на день возобновит наступление на Дастонберри. А без Великого Флота наши шансы на победу… не гарантированы. Ей было не по себе от этого осознания — впервые за очень долгое время Тиреллы оказались под реальной угрозой поражения. И то, что она старательно прогоняла мысли об этом прочь, не помогало стереть эту страшную правду из реальности. — Поэтому я и стянул в систему все флоты, какие только мог… Желательно, конечно, было включить в их число и Матиса Рована — вместе с Первым Блэкуотерским. Но им потребуется, как минимум, несколько дней на то, чтобы сменить курс и вернуться на Хайгарден, — Уиллас тяжело вздохнул. — Лорд Матис верный знаменосец и опытный флотоводец. Очень жаль, что отец отправил в наступление на столицу именно его. — И у него хотя бы хватало духу возражать тем лизоблюдам, которыми окружил себя мой царственный супруг, — Маргери отвернулась к окну, за которым бушевали демонстранты. — Я бы не стала надеяться на то, что он успеет вернуться. Все, на что я сейчас надеюсь… Это на то, что он не сделает все еще хуже. Хватит с меня плохих новостей за этот ужасный месяц.