И пусть Галактика горит огнем. Книга 4: Десять Воителей

15.09.300 ПЗЭ, Планета Риверран, система Риверран «Война Десяти Воителей была беспрецедентной по многим аспектам, будь то количество жертв или количество борющихся за победу сторон. И неважно, что именно было их целью: господство над всеми, независимость, месть или что-то более экзотическое. Немало миров не дожило до конца войны, а ущерб многих выживших не поддавался подсчету. Но даже на этом невероятном фоне один из сегментумов умудрился выделиться — и им стал Ривер. Война началась здесь не с восстания, не с карательной экспедиции Императорского флота, не с провозглашения нового Императора или короля, не с мятежа сторонников Блэкфайров на планете, номинально присягнувшей дому Дарри… Ривер, был пожалуй, единственным сегментумом, который не имел своего претендента на престол. Ни один знатный дом в последние годы не сочетался браком с династей драконов — и немногие потомки тех, кто некогда носил корону Небесной Реки, все еще сохранили сколь-либо значительное влияние. Этот сегментум, в отличие от, например, Запада или Дорна, занимался лишь тем, что убеждал своих знаменосцев, что столица теперь находится на другом мире-крепости. Но, к сожалению, отсутствие бунта не означает мира. Сами условия Мейденпульского соглашения — и, особенно, тем, как их исполняли Таргариены, сделали войну практически неизбежной. Дому Дарри, заполучившему в свои руки власть над сегментумом, не хватило сил, чтобы удержать эту тяжесть, даже с поддержкой Уэнтов, их соседей и союзников. А если добавить к этому еще и то, что Императорская казна не могла профинансировать ликвидацию последствий Войны Узурпатора… Оставшиеся до сих пор верными системы стали расползаться кто куда. К началу Восстания Грейджоя никто уже не сомневался в том, что Ривер как единая административная и военная единица давно прекратил свое существование. Если в 282 ПЗЭ Талли, несмотря на все разногласия между их знаменосцами, смогли создать — где убеждением, где силой — крупную и сильную коалицию, то к 289 ПЗЭ никто не смог бы этого повторить. Маллистеры и Блэквуды отмежевались от нового центра самыми первыми и открыто отказались оказывать любое содействие, платить дополнительные налоги, участвовать в важных встречах — и то, что все это сошло им с рук, еще сильнее подтолкнуло другие системы и секторы к размежеванию. За ними последовали Фреи, в конце прошлой войны находившиеся под плотным колпаком у Ланнистеров, и Бракены, вскоре присоединившиеся к ним. Единственной общей идеей умирающего сегментума стало отсутствие общей идеи как таковой — и еще, пожалуй, ненависть к соседям. Каждый великий дом сам организовывал собственную армию с собственной системой званий, строил корабли по собственным чертежам — и шпионы ИРС сбивались с ног, раздавленные объемом свалившихся на их головы сведений. Многие пограничные системы невозможно было патрулировать, не вызывав при этом кровавого конфликта. И при этом уровень и качества жизни на большинстве миров Ривера были очень даже неплохими и жители того же Шторма были бы рады с ними поменяться, будь такая возможность. Увы, но Штормовой Предел был взят измором, тогда как Риверран, Рейвентри и другие миры-крепости Ривера сопротивлялись до конца, поэтому победители вынуждены были предложить им более мягкие условия мира. А еще у них был лорд Дарри, который хорошо знал своих новых вассалов и относился в их взаимоотношениям с большой осторожностью. И ему удалось свести ссоры между лордами к дракам на заседаниях Координационного совета сегментума и редким перестрелкам в нейтральных системах. Даже то, как лорд Реймен Дарри расположил военно-космические группировки, показывало, насколько разобщенными были его владения. Первый флот Ривера располагался в столичной системе. Четвертый патрулировал пространство между Уиллоувудом и Хейфортом, где должен был отбить любой налет со стороны Севера. Седьмой под командованием лорда Ховика, разместился в Солтпенсе. Второй (не только по номеру, но и по мощи и новизне) расположился в Риверране. В Шестой флот собрали все, что находилось под командованием лорда Эммона Фрея и других домов, вассальных Близнецам. Пятнадцатый флот охранял Сигард… И так далее, и так далее. Многие опытные офицеры, конечно, возражали против такого распыления сил — особенно с учетом того, что почти все «флоты» представляли собой, по сути, недоукомплектованные эскадры, а некоторые не могли называться даже так. Для полнозвездного адмирала командовать одним-двумя линкорами вместо двенадцати было чистой воды оскорблением и издевательством. Вопрос в том, какой у них был выбор. Маллистеры и Фреи, будучи соседями, наотрез отказались от самой идеи общего флота и общего командования — ну а про Бракенов с Блэквудами можно только многозначительно промолчать. Тем не менее, эта система полутерпимости, полудоверия, дробления оставшихся у них военных крох на максимальное число владельцев — она работала. Но только до тех пор, пока за ней стоял монолит в форме Железного Трона как единственный и неоспоримый авторитет (хоть за совесть, хоть за страх) для лордов Ривера. Пока он существовал, Вейл и Шторм не осмеливались даже посмотреть в их сторону, а Ланнистеры, Тиреллы и Таргариены работали единым фронтом. Она работала, пока принц Визерис не сделал первый выстрел в Войне Десяти Воителей. И это был гром среди космической пустоты, возвестивший о том, что в доме Таргариенов не все так благополучно, как думалось ранее. Оставалась еще надежда на просторцев, которые могли оперативно вмешаться в тлеющий конфликт на стороне Дарри и предотвратить резню — это еще можно было сделать, пока Фаунтон продолжал гореть, дорнийский сапог совсем недавно ступил на поверхность Найтсонга, а Ланнистеры пока только собирались с силами. Но Воитель был не один — их было слишком много. А семнадцать лет дурного управления зародили в головах лордов много необдуманных идей. И наступил роковой день 15.09.300 ПЗЭ, когда совершилась первая измена, выстрелило первое орудие. Ни один сегментум не притянул к себе так много враждующих сторон, как этот. Все три самопровозглашенных Императора — Эйгон VI, Визерис III и Джоффри I — имели в Ривере свои интересы и своих союзников. Императрица Рейнис, хоть и не имела здесь своих сторонников, но претендовала на весь Вестерос, а не только на Дорн — а значит, рано или поздно пришла бы к ним. Императрица Рейнира пока выжидала — до решения судьбы Вейла. Как и Джон Аррен. А вот Старки ждать не стали — и начали оказывать поддержку бывшим союзникам-повстанцам. Слишком много королей и Императоров появилось в Вестеросе. И каждый из лордов расколотого Ривера мог выбрать своего собственного. Но их выбор мало чего решал, если «единственно законный» Император оказывался далеко, а враги — и их покровители — рядом. Результат был предельно ясен и очень печален. Сегментум окончательно погрузился в хаос войны всех со всеми. И в день, когда Шестой флот поднял знамена Джоффри, на поверхности Риверрана зарождалась новая катастрофа…» (из книги «Прелюдия к Великому катаклизму» Барабо Дурвириса, 350 ПЗЭ). *** «Да вы издеваетесь…» Единственной мыслью Эдмара при виде предоставленного ему документа была именно эта. Он уже встречал на своем жизненном пути подделки различной степени качества. Но такого еще не встречал. Такое даже в руки взять было почти оскорблением. Даже липовую печать дома Дарри можно было определить невооруженным глазом — она была не коричневой, как полагается, а какой-то грязно-желтой, будто кто-то помочился на нее. Да и само содержание письма не имело ничего общего с подчеркнуто-интеллигентным стилем Лорд-сегментума Дарри. Лорд Реймен любил писать от руки и умел это делать — и он точно не стал бы пачкать драгоценную старинную бумагу таким запредельным количеством помарок. И уж точно он ни за что бы не наделал такого количества ошибок. Эдмар не считал себя профессиональным филологом — но даже он, едва пробежавшись взглядом по тексту, тут же насчитал в восьми предложениях семнадцать орфографических и двадцать пунктуационных ошибок. Это уже ни в какие ворота не лезло! Что там еще… Да с чего бы начать? Реймен Дарри всегда пользовался черными чернилами и не делал для букв красной обводки, в отличие от криворукого недоумка, из чьих корявых пальцев вышел этот бред. Дарри, вопреки слухам, не писал официальные послания в цветах Таргариенов — этим баловался Джон Коннингтон. Шестиуровневая криптограмма, которая должна была открывать письма подобного уровня секретности и важности, просто отсутствовала. И доставлять такие письма обязаны были лица не ниже присяжных мечей самого лорда Реймена, а уж никак не непонятно кто в мундире дома Баттервеллов, на которые он наскоро прилепил капитанские знаки отличия дома Дарри. И это было далеко не все. Эдмар мог несколько минут перечислять ошибки тех, кто всерьез решил, что он поверит этой липе… Но ему хотелось поскорее закончить этот фарс. — Я бы хотел сейчас увидеть автора этого документа — и лично расстрелять его, оказав человечеству большую услугу, — как можно спокойнее ответил он. — Я могу сейчас позвать любого из слуг в своем замке — и он за десять минут нарисует более качественную подделку, чем эта хрень. Сир Хьюго Вэнс сначала побагровел, потом побледнел и отвел взгляд. Баттервелл пробурчал себе под нос что-то явно неодобрительное. — Давайте начистоту, — Эдмар демонстративно проигнорировал бормотание горе-посланника. — Я даже в туалет не пойду с этой бумажкой, потому что с ней мой зад станет еще грязнее. Назвать это «подделкой» будет оскорблением для нормальных фальшивомонетчиков, поэтому я предпочту слово «недоразумение». Если уж вам так не терпится отстранить меня от командования Вторым флотом, что, спрашивается, мешало поступить традиционным путем: ворваться ко мне в кабинет с лазганами наперевес и потребовать самому уйти в отставку… Я, честно, был к этому готов. Но вы даже на серьезный мужской разговор с глазу на глаз оказались неспособны. — Какие грозные слова, Склизкая Форель… — усмехнулся сир Рональд Вэнс, но тут же замолчал, встретившись взглядом с Эдмаром. — Странно слышать такие слова от «Вялой сосиски»… да-да, я в курсе, какое прозвище вам дали в большинстве публичных домов столицы, сир Рональд! Он обвел взглядом других флотских командиров, собравшихся в его кабинете. Никто не проронил ни слова. Почти все отводили взгляды, а те немногие, кто этого не делал, похоже, совершенно искренне не понимали, чего они сделали не так. — А кем, интересно, «лорд Реймен» собрался меня заменить? О, кажется, я знаю! Сиром Рональдом Вэнсом, наследником лорда Атранты, у которого еще много интересных прозвищ в среде стратегов от Стены до Ядра, ведь в бою он показывал себя еще хуже, чем в постели! — В отличие от тебя, Талли, у меня была своя команда во время Восстания Грейджоя! — взревел в ответ рыцарь. — Совершенно верно — у вас БЫЛА команда. Минут десять, пока вы высаживали десант прямо посреди неподавленного укрепрайона… Дальше у вас ее не стало. — По крайней мере, верность сира Рональда Императору Эйгону не вызывает сомнений! — чуть более спокойным тоном заявил лорд Клемент Пайпер. Сир Марк, его сын, кажется, хотел что-то добавить или возразить, но в последний момент передумал. — О, Семеро… Да сколько можно об этом вспоминать? Да, я в юности дружил с принцем Визерисом, и что с того? Вы думаете, я десять лет назад догадывался о том, что он готовится узурпировать Железный Трон? — Это только с ваших слов, — прищурился лорд Бенджикот Чамберс. — Да, боюсь, верить вам на слово… было бы несколько опрометчиво. Дом Талли прославился своей привычкой менять союзников каждый раз, когда им это выгодно… Эдмар подумал о том, найдутся ли среди собравшихся здесь генералов и адмиралов те, кто выскажется за него. Но все, кроме Кэрила Вэнса и Марка Пайпера, держались с таким видом, как будто принесенная ими бумага была подлинной и он уже отстранен от командования ради общего блага. О, Семеро, неужели его авторитет среди них так сильно упал в последние годы? — Естественно, ваши взаимоотношения будут тщательно изучены… Уверяю, никто не станет предъявлять вам голословных обвинений, — тут же уточнил юный лорд Лиман Гудбрук, который никогда не скрывал своего восхищения кронпринцем и готов был за него убивать и умирать. — Но сначала мы должны выиграть войну с Ланнистерами. — Войну… с кем? — Эдмару показалось, что он ослышался. — А каким боком здесь Ланнистеры? Мы все знаем, что их флоты и армии находятся внутри периметра, ограниченного Норой и Золотым Зубом. Они вне нашей досягаемости и, насколько мне известно, пока не сделали ни одного враждебного шага по отношению к нам. Однако, учитывая политическую ситуацию… — Приказ наследного принца предписывает нам в случае войны ударить первыми, захватить инициативу и вынудить львов вести войну в своем пространстве, — властно-покровительственным тоном напомнил ему лорд Деддингс, на что Эдмар ответил лишь растерянным взглядом. «Он что, серьезно? Он правда говорит это всерьез?» — Я прекрасно помню планы военных действий, утвержденные Императором и наследным принцем в прошлом году, — лорд Риверрана, стараясь сохранять спокойствие, особо выделил слова «в прошлом году». — Но если вы не пролежали этот год в анабиозе и не проснулись только вчера, вы должны были знать, что обстановка за это время… скажем так, немного изменилась. Ни в одном из подготовленных в 299 ПЗЭ планов не упоминался Дорн. Ни один из них не предусматривал ситуации, в которой столица оказалась в руках противника, а Империум погрузился в трехстороннюю — пока трехстороннюю — гражданскую войну. И Эдмар понимал, что, возможно, некоторые плохие новости из разных концов Вестероса до него еще не дошли. — Таким образом, в условиях войны с Дорном и потери контроля над сегментумом Блэкуотер вторжение в Запад — это не совсем то, чего мы можем себе позволить. — У нас для этого достаточно сил! Эдмар не удержался от того, чтобы закатить глаза. — А с Фреями что делать? Они открыто служат Ланнистерам! И те сливают им всю флотскую некондицию — конечно, это одно старье, но этого старья действительно много! И что мы будем делать, когда они в ответ на наше вторжение в Запад ударят по нам с тыла? — Не ударят, — самодовольная ухмылка Рональда Вэнса вызывала у Эдмара непреодолимое желание повалить рыцаря на пол и бить, бить и бить в эту гнусную улыбочку. — Сначала им предстоит разобраться с Маллистерами и стоящими за ними северянами! В каком-то смысле, он был прав. Но многого не учел. Конечно, Фреи не были союзниками Маллистеров — мягко говоря. Но и те, кто собрался в этом кабинете, тоже не были союзниками Маллистеров или Блэквудов — или тех же Бракенов, если уж начистоту. А также Випренов, Чарльтонов и еще многих других… — Итак, лорд Эдмар, можем ли мы рассчитывать на то, что дом Талли исполнит взятую на себя присягу и поднимет оружие во славу нового Императора? — И на кого я должен его поднять? — Эдмар почувствовал, что ответ ему не понравится. — Чего он от нас хочет? — Элементарно. Вы должны взять Золотой Зуб. «О, Матерь Всеблагая и Дева Пресвятая, он же не шутит! Спасите меня Семеро, он говорит на полном серьезе!!!» — Ты псих, Рональд, — вырвалось у него раньше, чем он успел сообразить, что говорит. — Для вас — адмирал Вэнс! — тут же ощетинился Эллери, всегда готовый прийти на помощь своему брату-недоумку. — О, Семеро… — выдохнул Эдмар. — Вы псих, адмирал Вэнс. Я не могу назвать вас другим словом. Вы прекрасно знаете, что находится у Ланнистеров в Золотом Зубе. Вы должны были видеть это собственными глазами, когда собирались в Бейнфорте для атаки Железных секторов! Там несколько сотен орбитальных крепостей, множество минных полей, тысячи орудийных платформ, десятки астероидов-ангаров, доверху набитых пилотируемыми аппаратами… И это я еще не говорю о системном флоте, который веками прикрывал Запад от королей Небесной Реки! И вы хотите, чтобы я, не имея и двадцати линкоров, взял вот это все? В самом лучшем случае, Второй флот перед тем, как погибнуть, успел бы нанести врагу ущерб, многократно уступающий их собственному. Чего и говорить, отличный способ начать войну, в которой у них не было ни единого шанса! — Ваши разговоры, лорд Эдмар, звучат как… — …измену совершили вы, милорды. Вы, а не я — в тот момент, когда решили подделать подпись лорда Дарри. — Все командиры Второго флота на нашей стороне! — Если бы это было так, вам не понадобилось бы устраивать этот цирк с письмом. Нет, флот Талли верен мне и только мне. Вы его не получите. — Если вы намекаете на то, что отказываете нам в помощи… — угрожающим тоном начал Чамберс. Эдмар далеко не впервые задумался о том, что его лорд-отец нашел в этих людях, которых пытался поднять на восстание. Все они были дураками и предателями, которые всерьез верили, что он по первому свистку бросится на врага, а сами уже готовились разделывать его труп. И сегодня они, наконец, раскрыли себя. Они не видели в нем сына лорда Хостера. Они не видели в нем друга. И он не видел в них союзников, пока они всерьез верили в то, что их кастрированный флот может взять штурмом Золотой Зуб. — Я не намекаю, — тихо ответил Эдмар, чувствуя, как с его усталых плеч сваливается тяжелый груз. — Вы — позор самого человечества. И если служба Императору Эйгону вынуждает меня сражаться рядом с вами… Тогда я отказываюсь служить Красному Дракону! Стража! Десятки солдат в темно-синей боевой броне заполнили голову — и Эдмар, наконец, позволил себе улыбнуться, глядя, как вытягиваются лица тех, кто пришел его свергнуть. — С этого дня и навеки дом Талли поддерживает единственного законного Императора Вестероса — Визериса Таргариена, именуемого Третьим, Зеленого Дракона! А вы… Раз уж я разделил с вами хлеб в своих стенах, я позволю вам уйти с миром. У вас есть половина суток на то, чтобы покинуть систему Риверран. Через двенадцать часов каждый солдат и каждый звездолет под вашим флагом будет обезврежен и интернирован. При сопротивлении — уничтожен. — Тебе это с рук не сойдет! — закричал Рональд Вэнс. Он был единственным, кто пытался сопротивляться, когда солдаты в силовой броне тащили его к дверям. Остальные шли спокойно, зная, что их никто не убьет и не посадит в темницу. — Я адмирал Императорского флота! Я есть глас Дракона! — Научись сначала писать без ошибок, — бросил в ответ Эдмар. И когда их всех вывели, лорд Риверрана обмяк в своем кресле, держась одной рукой за голову. Он все-таки выбрал свою сторону в этой войне. Правильно или нет — неважно. Теперь ему предстояло с ней жить. — И хрен я теперь найду себе стоящую партию… — зачем-то произнес он вслух.