Вместе навсегда

❀ Лили ❀

      «Из дневника Л.Э.       Сегодня мы, наконец, переехали. Нам с Петти не раз доводилось переезжать (хотя первые два переезда я помню смутно), так вот, этот из всех — самый быстрый и приятный. Насколько же магия полезна в быту! Не нужно заказывать фургон для перевозки вещей, ведь гораздо проще и экономичней временно уменьшить коробки и вернуть им исходный размер уже по прибытии на место. Не нужно тратить пару часов на долгую дорогу в пованивающей бензином тряской машине. Портключ, которым мы переместились в Эймсбери, конечно, тоже вызывал крайне богатый спектр впечатлений и ощущений, но было у него одно неоспоримое преимущество, перевешивающее все недостатки: само перемещение вышло мгновенным. Каких-то один-два удара сердца, и ты на месте. Вот бы папе такой в свой лондонский офис получить, как бы он, наверно, обрадовался. Потому что каждый раз тратить пару часов на дорогу такое себе удовольствие. Впрочем, мисс Принц уже говорила, что мы обязательно подключим камин к магической сети, так что перемещение до того же центра торговли под названием «Косая аллея», где нам с Северусом и Петти скоро купят палочки, будет занимать те же секунды. А уже оттуда до Миддл Тэмпл, где его офис расположен, рукой подать. В общем все складывается более чем удачно.       Что до покупки палочки, то я, конечно, уже слышала, что обычно детям их покупают лишь после одиннадцати, но как заверила меня мисс Эйлин, это лишь удобная родителям рекомендация, которая помогает им контролировать любопытство и дурные порывы своих отпрысков. Мы же все трое, «как ответственные и сознательные личности, имеем право погружаться в увлекательный мир колдовства постепенно, не уподобляясь брошенным в воду котятам». Конец цитаты. Теперь вот сижу, предвкушаю и жду не дождусь похода по волшебным магазинам. Как каждая уважающая себя девушка, я шопинг в принципе люблю, а тут намечается что-то вообще невообразимое! Северус рассказывал, что не маг выбирает палочку, а она его, и что вид древесины и сердцевины может многое сказать о характере и личности ее владельца. Интересно, что моя палочка скажет обо мне? А о Северусе и Петти? Я бы хотела еще при случае поближе рассмотреть палочки мисс Эйлин и дедушки, но Северус специально предупредил, что спрашивать о чем-то подобном в волшебном мире считается верхом бестактности. Это все равно, что попросить волшебника задрать мантию, чтобы полюбоваться на его нижнее белье. Я представила себе, как озвучиваю подобное предложение мистеру Принцу, и чуть не сгорела от стыда. Ужас.       Сейчас же мы привыкаем к дому. Он очень большой. Не такой огромный, как родовое поместье Принцев, где мы с Северусом дали друг другу клятвы любви и верности… Ох. Только вспомнив об этом, чувствую, как все внутри сладко замирает. Это было так торжественно, величественно и волшебно, что просто дух захватывало. И Северус был таким восхитительно надежным… Мой Принц. Только и исключительно мой, отныне и до скончания времен. Пока смерть не разлучит нас. Как только наша магия смешалась и вошла в резонанс, ровно в тот самый миг, он стал для меня таким родным и близким, что у меня даже слезы на глаза навернулись. Вроде бы я не плакала? Точно не помню: следующие пару часов с момента клятвы у алтарного камня для меня как в тумане прошли. А отголоски тех эмоций еще периодически возвращаются, стоит нам друг с другом руками соприкоснуться. Дедушка говорил, что так бывает при «идеальной магической совместимости», которая среди древних родов встречается чрезвычайно редко, но в нашем случае была неизбежна из-за моих особенностей. Мол, я со своей силой любому магу могла бы достойную пару составить. И все-таки. Сила — силой, но нас с Северусом свела сама судьба. Никто не переубедит меня в обратном. Я просила себе суженого, и сама Магия дала мне лучшего из лучших! Умного, верного, тактичного, понимающего, красивого и решительного. Все-таки как невероятно удачно обстоятельства сложились. Ведь если бы не мои особенности, кто знает, заключили бы мы помолвку до школы. Хоть какую-нибудь, я уже не говорю о нерасторжимой. Я ведь тогда от ревности на стенку бы лезла. Я себя знаю. Так бы себя накрутила, что в общении стала совершенно невозможна, плевалась бы на всех ядом, смотрела мрачно и исподлобья, ожидая, когда какая-нибудь родовитая курица на мое сокровище покусится. Он ведь очень яркий, умный и интересный, так что скромно сидеть в тени точно не сможет. Обязательно что-нибудь прорвется. А так посмотрите на палец, кольцо видите? То-то же.       Итак, с недавнего времени я — почтенная, обрученная дама, а потому в чем-то могу понять Лидию Беннет. И, точно как она, выскочила замуж вперед Петти. Жалко, конечно, что ее суженый еще где-то ходит, даже не подозревая о своем будущем счастье, но она у меня чудесная и, к счастью, очень разборчивая (как и я), так что на что-то посредственное размениваться не станет. Хотя мы часто шутим, что по характеру и взглядам на жизнь мы с ней похожи на парочку Лизи и Шарлотт (она, разумеется, последняя), никакого унылого и самодовольно-напыщенного мистера Коллинза моя сестра не осчастливит. Сейчас у нас двадцатый век на дворе, то время, когда словосочетание «женская эмансипация» уже не кажется изощренным ругательством или нелепой шуткой, и даже в магическом мире, хотя он во многих аспектах отстает от маггловского, мнение ведьмы в выборе будущего супруга учитывается, а незамужняя женщина вполне может состояться как мать или востребованный специалист. Так что избранником моей любимой сестры станет только и исключительно достойный молодой человек, в которого она обязательно влюбится. У меня уже есть план, где, помимо Хогвартса, можно искать женихов. В Италии. Так что если за пять лет (пять лет, вы только вслушайтесь!), пока я буду пропадать в стылой Шотландии, Петти не найдет подходящего кандидата, я присмотрюсь к перспективным подмастерьям зельеваров и молодым мастерам. Как минимум, они будут достойны внимания, так как уже прошли суровый отбор своих наставников.       Кстати, приданое у Петти такое, что от женихов гарантированно отбоя не будет. Когда нам сказали, что любой маг желал бы иметь участок в Эймсбери, я просто не представляла, насколько живописным и гармоничным будет вид, открывающийся на наш новый дом при подъезде к поселку. На ум сразу пришли строки из «Гордости и Предубеждения», посвященные описанию Пемберли: «Внезапно они выехали на свободную от леса возвышенность, с которой широко открывался вид на долину с замком, стоявшим на ее противоположном краю. Это было величественное каменное здание, удачно расположенное на склоне гряды лесистых холмов. Протекавший в долине полноводный ручей, без заметных искусственных сооружений, превращался перед замком в более широкий поток, берега которого не казались излишне строгими или чрезмерно ухоженными. Никогда еще она не видела места, которое было бы более щедро одарено природой и в котором естественная красота была так мало испорчена недостаточным человеческим (ну или в нашем случае гоблинским) вкусом». И удивление всех нас было тем больше, чем меньше мы питали ожиданий по поводу окружающей Эймсбери природы. Мы с Петти видели фото Стоунхенджа (кто из Британцев смог бы обойти вниманием одну из главных туристических достопримечательностей Англии?), а потому прекрасно представляли себе его окружение. Бескрайняя плоская равнина, в любую сторону, насколько хватит взгляда. Без единого деревца или скалы, оживляющей скучный пейзаж. Карта тоже не воодушевляла, подтверждая мрачные предположения. И лишь протекающая неподалеку речка внушала осторожные надежды. И вдруг такой невероятный сюрприз! Покрытый густым, практически девственным лесом холм и живописно вписанные в природу внушительные, изысканные особняки. Причем, что особенно приятно, все они расположены на другой стороне, за рекой. А значит, наш дом сохранит иллюзию уединенности и ауру «скрытого» домика принцессы Авроры, и я смогу свободно петь в свое удовольствие! И хотя Принц-мэнор производит неизгладимое впечатление — при взгляде на его строгие готические очертания мне на ум ассоциации с Нортенгерским аббатством приходят — именно особняк в Эймсбери подкупает своим уютом и теплотой. Как пояснил дедушка, данный феномен (и я сейчас про подступающую вплотную к поселку буйную растительность) обусловлен специальными комплексными чарами скрытности и защиты. Проходящие мимо не-маги увидят унылые, голые берега скромных размеров речки, да еще и почувствуют непреодолимое, хотя и ненавязчивое желание убраться куда подальше. Срочно вспомнятся какие-нибудь неотложные дела, захочется перекусить или, к примеру, навестить родных. Чтобы подобного не произошло с мамой и папой (в отличие от остальных членов нашей изрядно разросшейся в последнее время семьи, родители как были, так и остались магглами) им специально зачаровали по амулету-кольцу. От нас до официально открытых публике мегалитов достаточно далеко, чтобы подзагулявшие туристы не заподозрили неладного, установив закономерность и объявив область аналогом Бермудского треугольника, но этот самый знаменитый Стоунхендж не более чем реплика. Бутафория, призванная отвлечь внимание от настоящего портала. Или источника, питающего магией местную общину. Она не разрастается, придерживаясь принципов майората, когда принадлежащая каждой семье земля со всеми возведенными на ней постройками переходит по наследству старшему в роду. Если же кто-нибудь из родственников захочет отделиться и жить своим домом, ему придется переехать в место попроще, вроде Хогсмида (хотя там тоже какие-то свои заморочки есть) или Годриковой лощины. Как же с такими жесткими правилами нам удалось купить в Эймсбери землю? Ну, прямо мне этого так никто не сказал, но с некоторых оговорок мисс Эйлин и дедушки выходит, что есть несколько семей, с которыми остальные маги предпочитают не ссориться. И Принцы входят в их число. Причем, в отличие от других, мы малочисленны и не склонны к открытым конфликтам, что тоже говорит в нашу пользу. Начинаю гордиться будущей фамилией. Вот только, чтобы ей полностью соответствовать, на занятиях по этикету и той же магической грамотности теперь придется трудиться до потери сознания. Заранее полна трепета и решимости в равной мере… Может быть, тот факт, что я чудо-девочка, как-нибудь сыграет? Или среди (шулерских, конечно, будет сказать грубо, так что скажем «особых») приемов зельеваров найдется парочка-другая зелий на улучшение памяти (хотя бы временное) и выносливости? Надо будет обязательно спросить мисс Эйлин или сразу дедушку, как человека более опытного и не выпадавшего из мира магии. Потому что мисс Эйлин могла пропустить какие-нибудь важные открытия в данной области, сделанные за последние пятнадцать лет.»

✿ Северус ✿

      На помолвочное кольцо Северус смотрел со смешанными чувствами. Ими, как и остальными рабочими моментами, занимался Октавиус, а потому подсознательно Снейп был уверен, что их с Лили ожидают старинные родовые артефакты, темные и с историей. И вдруг новодел. Простые, переплетенные венком тонкие дубовые веточки. Такое — легкое и изящное, серебряное — на его взгляд, больше подошло бы Малфоям, с их белыми павлинами и относительно современной планировкой родового гнезда.       С другой стороны, само наличие данного украшения было постоянным вещественным напоминанием свершившегося чуда. Они с Лили связаны, отныне и навсегда. Небеса не разверзлись, никаких молний и проклятий, никаких воплей «Остановите церемонию», никаких оленей на горизонте.       Внезапно поверх лежащей на столе руки легко скользнула нежная ладошка. Северус вздрогнул, остановившимся взглядом наблюдая, как к кольцу медленно движется второе, словно являющееся его зеркальным отражением или неделимой частью, и почувствовал, как начинают предательски краснеть уши. Это кошмарное детское тело с его непосредственными реакциями! А ведь он даже не думал ни о чем, что могло бы вызвать смущение или неловкость.       — Красиво, правда? — шевельнул волосы около уха тихий, теплый шепот. — Мне они тоже очень нравятся. Доброе утро, Северус.       Чмокнув его в щеку, Лили ушла здороваться с сестрой и отцом, оставив жениха замершим и уставившимся в одну точку. «Я привыкну, — отчаянно, как мантру, в очередной раз пообещал себе он. — Частично во всем этом виновата магия обретенной: на деда и маму она тоже действует».       Оживленный разговор между сестрами вскоре захватил его внимание:       — Так, типичные женские глупости, Петти. Ничего особенного, — с каким-то крайне особенным выражением лица отмахивалась от расспросов Лили, чем только разжигала интерес. — Ну ладно, если тебе так уж интересно, можешь вечером зайти почитать. Только не смейся: я заранее предупреждаю, что высот остроумия и живости слога, присущих настоящим романистам, от меня ждать не стоит. Мне, на минуточку, пока всего десять лет!       — Но когда тебе вообще пришла на ум идея вести дневник, Лили?       — Когда мы по Принц-мэнору бродили и потом, когда в новом доме обосновываться начали. Я вдруг подумала, что мистер Тилни в этом вопросе был прав, как никогда. Ведь если не записывать по свежей памяти свои впечатления и ощущения, со временем все они тускнеют и блекнут. Вот сколько раз мы переезжали, а первые два путешествия, к примеру, совершенно стерлись из моей памяти.       — Ну здравствуй, принцесса! — возмутился ее отец, включившись в обсуждение. — Тебе тогда, на минуточку, полтора года было. Я бы скорее удивился, сохрани ты в памяти все переживания того времени. Да и какие переживания ты могла сохранить, если как сурок в норке проспала всю поездку, а на новом месте тебя уже ждали те самые мебель и игрушки?       Наморщив носик, Лили сокрушенно покачала головой:       — Папа несносен. Вот именно поэтому ему в мой дневник даже заглядывать не стоит. Все равно ничего не поймет.       — А мне можно, дорогая? — уточнила ее мать. — Уж я-то точно знаю толк в женских глупостях.       — Мне тоже очень интересно, Лили. Извини, был не прав. Конечно же, если бы в то время ты вела дневник, то запомнила больше. Это даже не обсуждается. И возраст автора сочинений в данном случае, безусловно, вторичен. Ненужные скучные подробности, не более. Но в свою защиту хочу сказать, что если уж я несносен, то ты, дорогая моя, слишком строга. Прекрасным принцессам это не идет.       — Ладно уж, ты прощен. Но только потому, что я знаю, как сильно ты меня любишь.       — Так ты дашь почитать свой дневник?       — Прямо сейчас?       — Боюсь, если я промедлю еще немного, то сгорю от любопытства. Всегда мечтал узнать, что же это такое — загадочные женские глупости.       Северус мысленно согласился. Узнать, что же пишет в своем дневнике Лили, хотелось до ужаса. Но если в прошлой жизни он предпочел бы утолить свой интерес тайно, под покровом ночи и чарами хамелеона пробравшись в ее комнату и скопировав заветные страницы, то сейчас не мог поставить под удар зарождающееся доверие. А потому глубоко вздохнул и честно признался, что тоже хотел бы взглянуть. Просиявшая Лили закивала и уверенно заключила:       — Ну ты-то мой жених, Северус, тебе точно можно.       Чуть позже, вчитываясь в ровные строки аккуратного, крупного каллиграфического почерка, он поражался уровню грамотности и умению Лили строить связное повествование. Ее дневник было бы занимательно прочитать даже постороннему, что уж говорить про зачарованного обаянием лесной феи Принца. «Если бы хотя бы третьекурсники сдавали мне написанные таким языком эссе, а не тупо передирали текст учебника, проверка домашних заданий перестала бы быть каторгой», — с гордостью за свою десятилетнюю любимую подумал бывший профессор. Что-то вызывало легкую улыбку — и правда, те еще глупости, но невероятно милые, такие, за которые девочку хочется потрепать по (с недавнего времени) темно-русым локонам — что-то наводило на размышления, а иные моменты заставляли гордо расправить плечи и поднять голову. Невероятно приятно было находить посвященные ему мысли (и таких была как минимум четверть общего объема) и осознавать, что им гордятся, на него смотрят с восхищением и доверием. Эти места хотелось читать и перечитывать…       — А можно, я сделаю себе копию? — не сдержавшись, он поднял взгляд от текста.       Лили недоуменно наклонила голову:       — Перепишешь?       — Нет, заклинание копии наложу. Мне очень нравится, как ты пишешь. Если так пойдет, в скором времени сможешь на уровне мисс Остин повествование вести.       — Ты мне льстишь, — фыркнула она. — Но приятно. Копируй, конечно, мне не жалко.       Таким образом Северус обзавелся любимой настольной книгой для легкого чтения перед сном. Если раньше он никак не мог понять страстных любителей того или иного автора (к примеру, непомерно переоцененного Локхарта), готовых до дыр зачитывать книги мэтра, раз за разом смакуя нежно и трепетно любимые места, теперь был вынужден признать, что своя логика в их действиях была. Если они получали от чтения хотя бы половину того удовольствия, что Снейп, это имело смысл.

❀ Эйлин ❀

      Чудовищное напряжение последних недель развеялось лишь после приветственной вечеринки, организованной мисс Принц для соседей по случаю заселения*. Только тогда она поняла, что все задуманное удалось и на какое-то время можно расслабиться, сбавить темп. Это не означало, что она будет в праздности упиваться состоянием ленивого покоя, нет. Запланированное обучение Лили и Петуньи пойдет своим чередом, равно как и оттачивание их манер в соответствии с требованиями высшего общества магического мира, куда впоследствии они собирались органично влиться.       Семья — а к этому времени Эвансы уже воспринимались близкими ей людьми — собралась за завтраком, обсуждая вчерашние события, и Эйлин тоже решила поделиться наблюдениями:       — Эдвард отыграл свою роль идеально, — заявила она. — Не скажу, что каждая присутствующая на вечере дама вдруг резко захотела занять мое место, но мы точно заставили их задуматься о приоритетах.       — Мы явно шокировали их нашей шведской семьей, — усмехнулась Роуз и потянулась, чтобы запечатлеть на щеке супруга легкий поцелуй. — Но соглашусь, муж у нас идеальный.       — Успешный лондонский адвокат в третьем поколении, — картинно надувшись, добавил герой дня. — И неплохое приложение к своему банковскому счету.       — Спортивный, подтянутый, ухоженный и чрезвычайно покладистый.       — Милый, ласковый, заботливый дома, но жесткий профессионал.       — В строгом классическом костюме. Ну как можно было устоять?       Понимающе переглянувшись, дамы прыснули со смеху и торжественно отсалютовали друг другу чайными чашками.       — И три наших ангелочка произвели на всех достойное впечатление.       Данное утверждение Роуз Эйлин выслушала со смешанными чувствами. До недавнего времени, услышав в сторону сына подобное сравнение, она скорее решила бы, что говоривший что-то напутал. Северус мог быть каким угодно, только не ангелочком. Вот только серьезный и предупредительный кавалер, сопровождающий двух очаровательных девочек, каждая из которых была выше него, в исполнении Северуса был настолько мил, что полученная картинка неизменно вызывала у взрослых гостей легкие ностальгические улыбки. Ах, это тихое беззаботное детство. Лучшая, светлая пора.       — Особенно на старшее поколение, — довольно кивнула она. — Прическа, подсказанная отцом, подошла Лили как нельзя лучше.       Лили фыркнула и непокорно тряхнула головой, отчего темно-русые волосы, заплетенные в две толстые косы, змеями скользнули по плечам девочки. «Эту прическу тоже придется запретить, — рассеяно подумала Эйлин, переглянувшись с сыном, который, прочтя ее мысли, согласно кивнул. — Она ей слишком идет». А вот вчерашние низкие баранки, туго закрученные так, чтобы под ними спрятались хорошенькие ушки, подчеркивали именно то, что стоило подчеркнуть, делая точеный подбородок слегка тяжеловатым, а общее выражение лица строгим или даже снисходительно-насмешливым, если Лили в тот момент улыбалась. Учитывая, что прическа девочке не нравилась, когда она вспоминала о ней или гляделась в зеркало, губы Лили сами собой поджимались, формируя жесткую прямую линию, а взгляд темно-серых глаз становился пронзительно острым. В сочетании с традиционным закрытым платьем спокойных цветов, это смотрелось в высшей степени достойно. Подобную же прическу соорудили и Петунье, благодаря чему сходство между сестрами чрезвычайно усилилось и они стали смотреться почти близняшками.       «Ангелочек» нежно погладил невесту по плечику и ласковым, убедительным тоном заверил ее в том, что ему очень нравится образ сильной и серьезной женщины. Лили он невероятно к лицу. Как, впрочем, и все остальное. Но этот особенно:       — Ведь когда ты в нем, я гораздо меньше волнуюсь, — доверительно понизив голос, признался хитрейший манипулятор, в которого за время прошлой жизни успел вырасти достойный студент Слизерина.       Легкие тучки, набежавшие на безоблачное небо, развеялись, как небывало, и мисс Принц решила, что момент замечательно подходит для того, чтобы набросать примерный план активностей на предшкольный год.       — Если подумать, то заранее изучать то, чему вас с успехом обучат по школьной программе в Хогвартсе, смысла нет: в противном случае на уроках Лили и Северусу будет нестерпимо скучно или они станут выделяться из общей группы, привлекая излишнее внимание, что в корне противоречит концепции тихой и незаметной помолвленной пары, которой мы решили придерживаться, — дождавшись задумчивых подтверждающих кивков, Эйлин продолжила: — Тогда, если с этим все согласны, перейдем к тому, чем же мы займем освободившееся время. Как правильно написала в своем дневнике Лили, занятиями по этикету и магической грамотности пренебрегать нельзя. Я бы не посоветовала такого никому в принципе, в нашем же случае любой прокол критичен, поскольку после исключения семьи из списка «Священных двадцати восьми» и моего побега внимание к роду Принц будет максимально пристальным и пристрастным. Ваши действия и высказывания будут разбирать буквально под лупой, тщательно препарируя и раскладывая на смыслы. И даже то, что вы поступите не на Слизерин, сильно картину не выправит: в глазах общества, раз мы заявили о себе, обосновавшись в Эймсбери, значит, в будущем собираемся попытаться вернуть утраченное влияние.       Взяв паузу, чтобы все лучше осознали вес ее слов, Эйлин продолжила:       — Просто не будет. Не в нашем случае. Но мы можем уменьшить давление, заранее подготовившись к этой битве по всем фронтам. С точки зрения визуальной составляющей проработаем прически, повседневные и выходные наряды, осанку, манеры, мимику и жесты. К интеллектуальной я отнесу основы магической грамотности и этикета, риторики и логики. Мы охватим их все, и дополнительно намертво затвердим порядок действий в каждой из возможных опасных ситуаций, ответы на двусмысленные предложения, оскорбления, вызовы на дуэль и прочие провокации, способы уклониться от нежелательных встреч и список благовидных предлогов свернуть беседу или перевести тему. В магическом аспекте мы обязательно снабдим вас комплектами защитных артефактов, несколькими аптечками со средствами первой необходимости и заучим наизусть, до автоматизма основные лечебные чары. А также рассмотрим все варианты сглазов и проклятий, равно как и меры противодействия, вредоносные зелья и антидоты.       — Но разве в школе-интернате нет медкабинета? — не удержавшись, нахмурился Эдвард. — Или они в любых, даже незначительных, случаях применяют эту аппарацию и каминную сеть для транспортировки пациента в больницу?       — В школе есть больничное крыло, — успокоила встревоженного родителя мисс Принц, чтобы тут же добавить: — В которое нам, разумеется, ни в коем случае нельзя попадать. Потому что диагностические чары могут выявить аномально высокий магический фон девочки, а последующая за ними проверка крови подтвердит зарождающиеся подозрения. Северусу, как потомственному зельевару из старинного рода, по идее должно быть попроще, но учитывая напряженные отношения внутри семьи, его также могут попробовать на зубок.       Сын кивнул, соглашаясь с ее рассуждениями, и Эйлин улыбнулась, чувствуя уверенность в их силах. Все-таки одно дело отправить в вотчину холодного прагматика и блестящего политика зеленого мальчишку, каким бы умненьким и спокойным он ни был, и совсем другое — великолепно образованного, находчивого и битого жизнью взрослого, к тому же хорошо знакомого с внутренней кухней школы в целом и педсоставом в частности, большинство которых он успел изучить с трех сторон: в качестве студента, коллеги и начальника. Если кто-то способен уберечь попавшее им в руки сокровище, это Северус. Тем более что по уши влюбленный сын сам в первую очередь заинтересован в успехе дела. К тому же по роду службы в проклятьях и лечебных чарах экс-Пожиратель смерти (более безвкусного названия, на взгляд мисс Принц, придумать было сложно) разбирался ничуть не хуже, чем в зельях, что было им, опять же, исключительно на руку. Ведь каким бы умным ни был маг, даже обладай он эйдетической памятью и исключительными способностями к обучению, менее чем за год в должной мере освоить незнакомые и крайне сложные пласты магии невозможно без постоянной, каждодневной практики под наблюдением опытных наставников, к которым приравнять себя Эйлин не смела. Ее отец еще, быть может, подошел бы, но обширные знания в его случае не гарантировали умения учить. С последним у резкого, колко-язвительного и нетерпеливого Октавиуса были большие проблемы. На данный момент единственное, с чем у Северуса могли быть сложности — недостаточно окрепшее магическое ядро, а следовательно, ограниченный спектр доступных к применению чар. Но ее ответственный и творчески мыслящий мальчик лучше всех знает свои возможности и обязательно выкрутится. Возможно, в очередной раз подтвердив постулат Зигмунда Баджа о том, что для любых чар можно подобрать или создать аналогичное по свойствам зелье. Спорный постулат до сих пор служил камнем преткновения между членами коллегий зельеваров и чарователей, но год за годом находились отдельные оригиналы, создающие все новые подтверждения того или иного мнения. От коллегий-соперниц мысли Эйлин перешли на смежные разделы магии.       — Еще если успеем, постепенно начнем осваивать ритуалистику и древние руны. А также нумерологию. Увы, но в школе данный предмет преподается как факультатив и начиная лишь с третьего курса. На мой взгляд, это нелепо: тех основ счета, которые даются в составе основных дисциплин, совершенно недостаточно для серьезных расчетов.       — Нумерология — это аналог нашей математики? — уточнил мистер Эванс и, получив подтверждение, потрясенно воскликнул: — Но как это возможно, сделать математику необязательной к изучению? Вы еще скажите, что английскому и географии там тоже не учат! Или я все неправильно понял, и у потомственных волшебников помимо Хогвартса есть аналог нашей начальной школы?       — Считается, что это обязанность родителей — дать ребенку достаточное понимание базовых дисциплин.       — Достаточное? Восхитительно!       — Обычно более обеспеченные семьи нанимают частных репетиторов, чем здорово поддерживают вчерашних выпускников, а те, кто не могут себе позволить их услуги в одиночку, либо кооперируются по группам из нескольких детей, либо сами натаскивают отпрысков, либо пользуются учебными заведениями магглов, у которых обучение поставлено на поток.       Закончив с учебной нагрузкой, Эйлин перешла к тому, чем собиралась подсластить пилюлю. Она не считала, что организация досуга — дело бесполезное или даже вредное. Дети должны отдыхать, и меньше всего им с сыном нужно вызывать у их солнышка хотя бы малейший негатив, неприятие или раздражение. Потому даже перечисленные ранее дисциплины мисс Принц собиралась подавать в занимательном игровом ключе. Как менталисту, ей будет несложно отследить момент, когда подопечная начнет скучать или терять внимание, что станет сигналом к переключению вида активности. И кстати, одно хобби другому рознь. Среди всевозможных развлечений вполне реально найти полезные и даже необходимые для гармоничного вхождения в приличное общество. К примеру, можно не любить квиддич, но поддержать разговор и знать хотя бы самые крупные вехи его истории в Британии, помешанной на спорте, обязательно, чтобы не прослыть скучным, странным или некомпанейским.       — Я слышала, что Лили не только поет, но и играет на фортепиано? — полувопросительно отметила она, и девочка просияла.       — Да! Мы с Петти уже даже умеем играть дуэтом. Пока всего несколько песен, но это так весело! Правда, Петти?       Петуния кивнула, расправив плечи. Было видно, что своими умениями старшая мисс Эванс гордится.       — Это замечательно. Не знаю, как сейчас, но в мое время музыкальное образование считалось необходимым, и я слыла неплохим исполнителем.       — А Северус?       Перехватив инициативу, сын со вздохом покачал головой:       — Увы, но до недавнего времени у меня не было возможности учиться, хотя мне бы очень хотелось освоить фортепиано. Могу я рассчитывать на помощь любимой невесты в данном вопросе?       Казалось, от его слов Лили засветилась еще интенсивней. С переполненным нежностью взглядом она потянулась, чтобы взять руки Северуса в свои и практически проворковала:       — Ну конечно же, Северус! Я буду самым терпеливым и внимательным учителем, можешь не сомневаться. А еще мы обязательно придумаем, чем вознаграждать тебя за старания и успехи!       — Тогда я могу не переживать, — пряча улыбку, заключила Эйлин. — Ведь Северус в надежных руках. А мы с Петуньей на время их занятий начнем осваивать школьную программу. Но Лили права, и вознаграждение действительно важно. Равно как и физическая активность. Из-за того, что мы поселились в Эймсбери, некоторые маггловские виды спорта, скажем так, нежелательны, но как вы смотрите на то, чтобы брать уроки бальных танцев и играть в крокет? Мы вполне можем на время занятий создавать иллюзии гостиной Незерфилда, Пэмберли или Верхних залов Бата.       — Ух ты! Северус будет смотреться невероятно элегантно в узких светлых брюках, наглухо застегнутом жилете и приталенном фраке! Хочу-хочу-хочу!!!       Хмыкнув, Эйлин не без удовольствия отметила, что первым пришедшим на ум Лили был образ ее сына. Северус тоже казался крайне польщенным ее искренней реакцией. Он старался выглядеть серьезным и невозмутимым, но ярко блестящие глаза выдавали истинные чувства мальчика. Заметив снисходительно-умиленные взгляды взрослых, он досадливо дернул головой и вкрадчиво заметил:       — Это прекрасно, но досуг дам викторианской эпохи, которую, как я понял, все мы негласно решили взять за образец, крикетом, танцами и балами не ограничивался. Как насчет вышивания?       — Ты о рунескриптах, Северус? — приподняв брови, насмешливо уточнила Эйлин. — Не слишком ли резво начал?       — О рунесриптах? — переспросила Лили.       — Рунная защитная вышивка по одежде. Традиционно выполняется ближайшими родственниками, но по правилам нельзя расшивать свое.       — А если ты сирота?       — Тогда есть смысл заключить срочную помолвку, — хмыкнув, выдал нестандартное решение Северус. — Пара, смешавшая магию на родовом алтаре, вполне подойдет.       — А если родового алтаря нет?       — Тогда смысл рунескриптов теряется. Не зная тонкостей, передающихся и шлифующихся в семье из поколения в поколение, лучше даже не начинать. Полукровкам и слабосилкам вполне хватит стандартного набора защитных артефактов из Волшебного Оборудования премиального ценового сегмента.       — А эти рунескрипты очень сложные? — Лили выглядела так, будто ее только что щелкнули по носу, и Эйлин кинула на сына осуждающий взгляд. Нашел, когда свой характер проявлять. — Просто я пока только крестиком умею, и то не очень аккуратно.       — А я вообще никак, — смягчив тон, признался Северус. Теперь уже он, потянувшись, ободряюще пожал ее руку. — Но обязательно научусь. Потому что моя невеста достойна самого лучшего.

❀ Лили ❀

      В том, чтобы быть ребенком, очень много плюсов, вот только обычно понимаешь их и начинаешь ценить, лишь став взрослым и потеряв возможность наслаждаться своим особым положением. Только попав в школу, понимаешь прелесть беззаботных игр в детском саду, поступив в институт — четкую организацию и спокойствие школьных лет, выйдя на работу — беззаботность студенческой поры. Мне же выпал уникальный шанс, которым я собиралась распорядиться на всю катушку. Часто дети упускают возможности из-за недостаточной сообразительности или опыта (вспомним расхожий вопрос «А что, так тоже можно было?»), излишней стеснительности, плохих навыков убеждения, неумения настоять на своем или чересчур завышенных требований. Ведь испортить отношения с близкими проще простого, и куда приятней баловать легкого в общении, улыбчивого ангелочка, искренне радующегося проявленному к нему вниманию, чем капризного вечно всем недовольного «принца в изгнании». Чем вопить из-за каждой мелочи хочу-дай-купи, лучше грамотно и обоснованно распоряжаться имеющимися ресурсами. А уж распоряжаться тем, чем щедро оделила Лили Леди Судьба, одно удовольствие. Ведь помимо неплохого банковского счета мистера Эванса, в моих хрупких ручках оказались вожжи управления мистером Принцем, а это совсем другой масштаб. Например, от последнего подарка лицо его дочери вытянулось так красноречиво, что это было даже забавно, и хотя мисс Принц, моментально овладев собой, спрятала удивление за легкой улыбкой, я успела запечатлеть в памяти редкий кадр. Что же могло пробить броню самообладания моей будущей матушки? Четверка невероятно прекрасных черных лошадей, которых дедушка привез, услышав о моем желании обучиться верховой езде.       — Отец, вы хорошо себя чувствуете? — странным голосом спросила Эйлин, встав так, чтобы оказаться между нами и сэром Октавиусом. Тот вопросительно приподнял бровь:       — Спасибо за беспокойство, Эйлин, но я не вижу для него особых причин.       — Но это… — махнув слабой рукой в сторону прядающих ушами и переступающих с ноги на ногу коней, она покачала головой и с большим напором заключила: — Кэльпи, серьезно?       — А что с ними не так? — искренне удивился мистер Принц. — Давно было доказано, что чистокровные кельпи — лучшие фамилиары для сильных магов. Их способности к мимикрии и изменению формы, развитый интеллект, умение держать удар и бойцовский характер делают данный вид магических существ прекрасными защитниками, разведчиками и средством передвижения.       — Папа, ты бы ей еще дракона притащил! — простонала Эйлин, хватаясь за голову. — Школьный лесничий был бы в восторге! Если ты забыл, мы пытаемся быть незаметными.       — Кельпи — мастера маскировки.       — Злобные, мстительные и крайне смертоносные твари. Напомни-ка мне, какого они класса опасности по классификации министерства?       — Цена той классификации — ломаный кнат, — отмахнулся сэр Октавиус, чье пренебрежительное фырканье моментально мастерски спародировали черные кони. — У сниджета по той же системе аналогичный, четвертый, так что, по-твоему, они на одном уровне? И потом, что мне их, в пустом доме оставлять?       — В пустом доме?       — Я уже все решил: вам все равно профессиональный инструктор верховой езды нужен, а если подумать, то и инструктор по фехтованию и дуэлингу. И мне одному некомфортно: я просто физически не могу оставить вас без защиты и присмотра. Не сейчас, зная, что на кону стоит. Ты меня прости, дорогая, но ту же историю магии или политическую ситуацию я объясню детям гораздо подробней и актуальней. Так где нам разместиться?       — Вам — тебе и твоему стаду?       — Мне и нашим домовикам. Мэнор я перевел на осадное положение и законсервировал. Те, кому будет особенно интересно, могут считать, что одинокий старик окончательно сошел с ума и помешался на теории заговора пополам с манией преследования. Конюшни же гоблины за день построят, нужно лишь с местом определиться. Тут у нас, к счастью, речка под боком, а значит, для кельпи места лучше не придумаешь.       — Да, но кельпи для десятилетней девочки, которая только-только учиться начнет…       — Именно кельпи. А ты, что, предлагаешь усадить нашу крошку на дурную, пугливую скотину? Кто знает, что творится в ее лошадиной голове? С кельпи по крайней мере всегда можно договориться. Ты только посмотри, как они к девочке тянутся! И, опять же, это тебе не дикие, а лично мной обученные демоны. А если Лили им еще и споет, вот как она умеет, они будут у нее с рук есть.       — Главное, чтобы не руки.       — Хватит ворчать.       — Допустим, — со вздохом сдалась мисс Принц. — Но как ты собираешься объяснить любопытным соседям свое присутствие в нашем доме? Ты же вроде как в одиночестве в Принц-мэноре загибаешься?       — Элементарно, деточка.       В голосе мистера Принца прозвучало снисходительное удовлетворение. От легкого щелчка пальцами его лицо пошло рябью, и пару секунд спустя на его месте возник хмурый, худощавый тип неопределенного возраста с резкими чертами скуластого лица и обманчиво спокойным взглядом прозрачно-льдистых глаз. Его длинные седые волосы были забраны в неаккуратный низкий хвост, а трехдневная щетина придавала образу завершенность. Одетый, как искатель приключений или наемник — в черное и темно-коричневую кожу — он всем своим видом внушал некоторую тревожность и желание держаться подальше. Широко раскинув руки, он многозначительно спросил:       — Ну как?       — Это что?       — Позвольте представиться, Герман Шульц, телохранитель и инструктор верховой езды, фехтования и дуэлинга по совместительству. Человек с темным прошлым и широкими возможностями.       — Короче, недобиток армии Гриндевальда, — закатив глаза к небу и явно прося у него терпения, закончила за него дочь. — Великолепно, пап. Лучше не придумаешь.       И все-таки кельпи у нас прижились. Равно как и дедушка. Выбрав себе комнату на втором этаже так, чтобы быть в самой гуще событий, герр Шульц моментально развил крайне бурную деятельность. Приглашенные им гоблины за день достроили конюшни, а перемещенные из мэнора домовики получили каждый свой фронт работ. Всего ушастых помощников было шестеро: дворецкий, повар, садовник, конюший, экономка и горничная. И что удивило меня больше всего (помимо количества, конечно: почему-то после прочтения серии книг у меня сложилось впечатление, будто обычно даже на самую респектабельную магическую семью, вроде тех же Малфоев, приходится по одному-два домовых. Ведь если бы дела обстояли иначе, стал бы крайне самолюбивый лорд Малфой таскать за собой явно невменяемого, строптивого и непрезентабельного Добби, с его забинтованными руками и затравленным выражением лица?), так это внешность и манеры магической прислуги. Где, я вас спрашиваю, тощие, забитые и угнетаемые страдальцы? Среди домовых Принцев таких не нашлось. Эти ухоженные, чистенькие коротышки хотя старались действовать неприметно, быстро и качественно выполняя порученную работу, и держались подчеркнуто вежливо-уважительно, но с чувством собственного достоинства у них все было в порядке. Я как-то раз, припомнив сцену, которую разыграл Добби в каморке Гарри Поттера, ради интереса обратилась к нашему дворецкому и, предложив ему присесть, задала несколько бытовых вопросов, так он и бровью не повел, невозмутимо устроившись в господском кресле напротив меня. Раз молодая хозяйка желает этого, значит, все нормально. Никаких слез, никакого заламывания рук, никакой трагедии.       А еще наши слуги не носят наволочек. Нет, это ни в коем случае не означает, что они шастают по дому голышом. Напротив, у каждого эльфа есть несколько полноценных комплектов одежды. Все, от пиджака или куртки (у мужчин) или фартука и платья (в случае дам) до ботинок прекрасно подогнано по фигуре и выполнено из качественных материалов. Поинтересоваться, как же так вышло, что одежда есть, а свободными эльфы не являются и деньги за работу не получают, я не могла, потому что мне не откуда было бы получить иную информацию для сравнения, так что этот вопрос я оставила до лучших времен, пока просто приняв, как данность. Тем более что это было скорее праздным любопытством: поведение и положение наших слуг по сравнению с тем, что было описано в книгах, мне нравилось, и менять в установившейся практике я ничего не хотела.       «Запись из дневника Л.Э.       Дедушка такой крутой! Сейчас он у нас — агент под прикрытием и наш телохранитель. Принц. Октавиус Принц. Весь в темном, настороженный и загадочный, его персонаж является ярким образом «человека с историей». Когда мы выезжаем на пикник, он всегда невольно становится центром притяжения соседских взглядов. Хм… странно. Раньше мне почему-то казалось, что телохранитель должен быть незаметным. Хотя все дело может быть в том, что намертво укоренившаяся привычка главы древнего и крайне уважаемого рода определенным образом подать себя просто не поддается исправлению. Ну, не всем же быть хорошими актерами или шпионами?       Фильм, кстати, ему понравился. А мне — подаренные нам лошадки. Те, кто назвал этих милейших, умнейших, добрейших и самых привязчивых в мире созданий демонами, вероятно, были не в своем уме или ненавидели животных. Конечно, мне не с чем сравнивать — к настоящим лошадям нас с Петти еще не подпускали — но у Буцефала, моего кельпи, невероятно плавный и мягкий бег. Аллюр, как справедливо поправляет из-за плеча подсматривающий Северус.       Дорогой жених, смею заметить, что если у вас есть желание упражняться в остроумии или блеснуть знаниями, вы можете смело взяться за перо, вместо того, чтобы стоять над душой своей леди, ввергая ее в смущение. Ах, мое творчество интересно вам, равно как и остальным домочадцам, в гораздо большей степени? И вы боитесь не выдержать конкуренции со столь прихотливым автором? Допустим. Хотя что-то подсказывает мне, что в вашем последнем высказывании похвала присутствует в равных долях с доброй насмешкой.       Итак, возвращаясь к конским аллюрам. Как поведал нам на первом уроке верховой езды герр Шульц (чтобы снизить вероятность оговориться при посторонних, дальше я планирую писать о нем, используя взятый дедушкой псевдоним), количество аллюров — естественных способов передвижения — отличается для разных пород. Существуют трех- и даже пяти-аллюрные лошади. То есть кроме шага, рыси и галопа они способны передвигаться и по-другому. А кельпи не ограничены ничем. С их идеальными способностями к мимикрии и подражанию, теоретически, стоит только продемонстрировать желаемый аллюр и договориться о цене (или иным образом убедить кельпи сотрудничать), и он воспроизведет любой «бегущий шаг», вроде тёлта, «фокстрот» или «рэк».       Пока я писала эти строки, припомнился вопрос Северуса, который интересовался, почему же я назвала своего скакуна именно так. На мой взгляд, выбор был очевиден. На уроках истории нам рассказывали, что своенравный одиннадцатилетний конь покорился одному лишь Александру Македонскому. Сколько лет моему кельпи герр Шульц не сказал, но унял мое беспокойство, заверив, что «на мой век точно хватит». С другой стороны, хотя чисто теоретически обычно именно жокей подбирает себе лошадь по вкусу, в случае с Буцефалом все было с точностью до наоборот. Он выиграл в жестокой схватке, забив копытами, искусав и обшипев своих конкурентов, чем, по словам гордого представлением герра Шульца, восстановил должную иерархию в стаде, а лично мне напомнил американские бои без правил».

✿ Северус ✿

      «Из дневника Л.Э.       За наше обучение, как и грозилась мисс Эйлин, взялись всерьез. Причем учителей оказалось ровно в три раза больше: лишь погруженный в работу папа выпал из образовательного процесса, остальные же засучили рукава и принялись третировать несчастных детей, вбивая им в голову нужные знания. Иногда даже буквально, потому что с занятий по фехтованию я ни разу не ушла без синяков, которые мы с Петти потом сводим нами же сваренными мазями. Я не ропщу: в сравнении со скучными предметами маггловской школы, любые домашние уроки будут интересней. Здесь я хотя бы понимаю пользу и вероятное применение полученных знаний. Тем более что индивидуальный подход и малое количество грамотно замотивированных студентов сказывается на процессе обучения самым благоприятным образом. Все-таки маги развиты гораздо лучше: если в сравнении с моими однокурсниками в маггловской школе обычно я схватывала любые объяснения на лету, тут же выполняла индивидуальные задания, а потом по пол урока скучала, лениво слушая все повторяющиеся попытки учительницы донести материал до самых альтернативно одаренных, сейчас мы с Петти и Северусом идем голова к голове».       Дойдя до этого места, Северус покачал головой. Лили сильно ошибалась. На самом деле им невероятно повезло собраться именно такой компанией: все трое учеников по своим способностям наголову превосходили среднестатистических детей, поступающих в Хогвартс. Сам Снейп не обольщался: большая часть их ленивы, рассеяны, не умеют концентрироваться и расставлять приоритеры, предпочитая пинать балду и бесцельно шататься по школе, влипая в неприятности, вместо того, чтобы воспользоваться уникальной возможностью и отточить заложенные от природы навыки. Хотя и с последним возможны вопросы. Вспомнить хотя бы того же Лонгботтома. Внука Августы не спасет уже ничего.       «Хотя вру. Северус все равно быстрее. Не настолько, чтобы мы с Петти получили комплекс неполноценности, но факт остается фактом. С другой стороны, вот еще один повод порадоваться воспитанию и хорошему характеру моего жениха. В отличие от большинства задавак-мальчишек его возраста, Северусу достает такта не выдавать своего нетерпения скучающим выражением лица, тяжелыми вздохами или закатыванием глаз».       Северус хмыкнул. В его понимании, кто-нибудь вроде Поттера непременно обозначил бы свои «исключительные познания в магии» и «быстрый, блестящий ум». Сам он действительно старался не выделяться на фоне девочек, но Лили снова оказалась слишком проницательной, чтобы не заметить его уловку. А значит, даже во время незнакомой напряженной работы она успевала отслеживать его прогресс. Это странным образом грело.       «Но некоторые вещи уже мне даются легче, чем другим. Мисс Эйлин и дедушка считают, что всему виной природная предрасположенность. Как кто-то силен в точных или гуманитарных науках, а кто-то — в изобразительных искусствах, так моим особым талантом дедушка (зачеркнуто) герр Шульц отдельно выделил трансфигурацию. Изначально мы не собирались включать ее в список дошкольных дисциплин, однако когда он увидел, как я пою, планы пришлось поменять».       Только вспомнив свои эмоции при виде того, как маленькая девочка, легко и бессистемно помахивая обычной деревянной веткой и тихонько напевая беззаботную чепуху, продемонстрировала филигранную, детальную высшую трансфигурацию, достойную уровня ЖАБА, Северус кивнул. Не только «дедушка», все, кто хоть немного понимал в магии, были бы шокированы подобным представлением. Зато сразу становилось понятным, почему Лили так резко стала любимой ученицей МакГонагалл. Сам Снейп всей этой возни вокруг трансфигурации не понимал и считал данный предмет чрезвычайно переоцененным, а интерес к нему искусственно раздутым. Вся его практическая ценность перечеркивалась одним единственным фактором — временем. Вечной трансфигурации не существует. Ее суррогат — трансфигурация перманентная — жестко завязан на источнике питания, и стоит тому по какой-либо причине иссякнуть, как чары начнут слабеть. А потому в большинстве случаев проще и эффективней найти рукотворный аналог. Нет, как образованный маг он был неплохо знаком с теорией и мог на практике успешно применить свои знания, но при прочих равных в быту предпочитал обходиться без трансфигурации.       А вот среди чистокровных снобов считалось особым шиком замутить что-нибудь умопомрачительно-сложное и столь же бесполезное, ну вот как та самая карета из тыквы, для формирования которой Лили применила произвольную трансфигурацию, первые попытки освоить которую маги (причем не все, а лишь те, кто показали особую предрасположенность к данному предмету) осторожно предпринимали к концу пятого курса. Вишенкой же на торте стал тот факт, что из всех возможных вариантов колдовства, его девочка остановилась на самом сложном. Растянутой во времени трансфигурации, да еще к тому же сопровождавшейся неожиданными зрелищными спецэффектами*. Когда же Октавиус, любуясь крайне претенциозной каретой, вышедшей из обычной тыквы, поинтересовался резонами создателя, ведь любой мало-мальски знакомый с теорией преобразований маг с полной уверенностью скажет, что чем процесс быстрее — тем он легче, девочка задумчиво нахмурилась и коротко ответила:       — Так надо, — потом, подумав, добавила: — В мультике волшебная фея-крестная колдовала именно так.       Разумеется, фраза не осталась без внимания, и все тут же переместились в гостиную, чтобы просмотреть ту сцену, на которую ссылалась юная ведьма.       — И ведь действительно, — с напряжением уставившись в экран, пробормотал мистер Принц. — «Чудо, конечно же, произойдет».       Он нежно погладил внучку по голове и мягким голосом ласково предположил:       — Лили, солнышко, если я правильно понял, ты не первый раз карету колдуешь?       — Да, дедушка.       — И всегда именно такую, белую и из тыквы?       — Ну да. Мы ведь тогда в Золушку играем. И я собираю Петунью на бал.       Северус невольно кинул взгляд в сторону неожиданной «Золушки». На его крайне предвзятый взгляд, выбор ролей был в корне неверен. С другой стороны, возможно дело было в безысходности, ведь достоверно сыграть фею старшая мисс Эванс при всем желании бы не смогла. Петунья хмыкнула и, гордо вскинув подбородок, добавила от себя:       — Хотя карета, может, и остается неизменной, как хорошая классика, платье мне моя дорогая фея-крестная каждый раз создает на заказ.       — На заказ? — мистер Принц недоуменно нахмурился. — Это как?       Петунья обернулась к сестре:       — Лили, покажем?       — Ой, Петти, ну я даже не знаю, — растерялась юная ведьма. — Ты же помнишь, мне настрой нужен и антураж. Хотя… — девочка задумчиво посмотрела сначала на мистера Принца, а потом на Северуса. — У нас ведь теперь целых два кандидата в прекрасные принцы образовалось, да? Северуса я тебе, уж прости, не отдам, а вот если дедушка возьмет на себя труд создать достоверную и достойную личину и станцевать с дамой-загадкой один танец, фея, так и быть, засучит рукава, чтобы создать шедевр.       Вопросительные взгляды скрестились на кандидате в главные герои вечера, и сэр Октавиус задумчиво кивнул:       — Значит, все, что от меня требуется — один танец?       — Вальс.       — Согласен. Но прошу разрешения присутствовать при создании шедевра. Важно кивнув, ураган «Петуния» просвистел, чтобы тут же возвратиться с кипой модных журналов.       — «Cosmopolitan», «Vogue», «Marie-Claire», «Elle», — прочитал дед, и Северус мысленно фыркнул, настолько сюрреалистичным казался вид мистера Принца, листающего маггловский глянец.       — Я особенно «Вог» люблю, — призналась юная модница, деловито листая страницы. Рядом с ней постепенно формировалась занятная композиция открытых журналов. — Ну вот, кажется, закончила. Как считаешь, Лили, вот это фиалковое или вон то, лазурное?       Оба варианта, на взгляд Северуса, казались излишне детализированными: пышные, сложные формы и обилие мелкой вышивки делало и так непростую задачу кошмаром трансфигуратора. Но Лили только кивнула, соглашаясь с выбором сестры, и картинно размяла пальцы.       — Где там моя палочка, Петти? — когда же запрошенное оказалось в ее руке, последовала следующая команда. — А теперь разойдитесь, фее нужно место, чтобы творить.       И действительно, палочкой фея махала так, что профессиональный дирижер позавидовал бы ее энтузиазму и артистизму. И под ту самую чепуху скромненькое домашнее платьице «Золушки» постепенно начало обретать форму. Оно удлинялось, ложилось красивыми складками, набиралось синевы, золотистая вышивка зазмеилась по корсету и подолу. Одновременно с тем изменилась и прическа: длинные волосы короной легли вокруг головы. В ушах закачались сапфировые серьги, а тонкую шейку обхватило лаконичное колье ему в тон.       — Лили! — в голосе миссис Эванс слышался укор. — Опять? Что мы про длину каблука говорили?       — Не больше пяти сантиметров, — насупившись, послушно ответила фея. — Но мам, там именно пять. Ну, может, чуть больше. Петти, ты как, справишься?       — Легко. Нам ведь не по лестницам ходить. Вот как настоящая Золушка во всем этом умудрилась от принца успешно сбежать — другой вопрос. Может, не так уж сильно он хотел ее догнать?       — Или его остановили, — внес встречное предположение Снейп. — Потому что амортенцию нашему принцу на балу фея-крестная подлила почти наверняка.       — Амортенцию?       — Приворотное зелье. В противном случае не стал бы он так рьяно искать сбежавшую от него незнакомку. Сбежала, значит, не хочет продолжать общение, а у него в других вариантах недостатка нет.       — Это сказка, Северус! В них все всегда слегка утрируют.       — Только слегка, Лили? Допустим. Но тогда позволь заметить, что даже в данной сказке платье девушки было гораздо скромнее. Видимо, поэтому и убегать ей было легче.       Теперь настал черед недовольно морщить нос и отстаивать свою точку зрения Петунье:       — Допустим. Но если абстрагироваться от творения мультипликаторов, то чисто по логике следует, что платье должно быть роскошным. Невероятным. Учитывая толпу дворян, изо всех сил выбивающуюся в попытках выдать своих дочек за холостого привлекательного наследника престола, наш наряд должен выделяться даже на их фоне. Чтобы у всех дыхание перехватывало и они разом позамирали, чем привлекли внимание к нашему появлению на балу. Иначе это самое появление прошло бы незамеченным, и чуда бы не случилось.       — Да-да. И тут мы возвращаемся к амортенции в паре с конфундусом.       — Северус!       Впрочем, вальсировала странная парочка вполне неплохо, разве что принц был слегка рассеян, больше внимания уделяя деталям наряда партнерши, чем, собственно, девушке. Что в контексте предыдущего диалога смотрелось крайне показательно и исключительно уместно.