Убить Лань Ванцзи

С Не Хуайсаном Вэй Усянь впервые столкнулся тоже в приюте. В «Облачные глубины» младший отпрыск семьи Не попал после трагической гибели родителей и прожил среди остальных воспитанников полгода — пока старший брат оформлял опекунство и добивался того, чтобы его — восемнадцатилетнего юнца — признали главой компании. Не Хуайсан был робким девятилетним мальчишкой, которого одиннадцатилетний Вэй Усянь мгновенно принялся защищать от нападок со стороны — даже строгие правила не могли уберечь новичка, у которого точно был билет обратно в семью, слишком уж ему завидовали те, кто даже надежды на обретение приёмных родителей не имел. Второй раз с Не Хуайсаном они встретились, когда тому уже исполнилось пятнадцать. И это был совершенно другой младший Не — расчётливый, умный и прекрасно ориентирующийся в компьютерных системах и технологиях. В «Облачные глубины» он отправился для того, чтобы спрятаться, — его жизни угрожала опасность и брат принял простое и эффективное решение. Не Хуайсан обещал, что обязательно поможет Вэй Усяню в жизни — как тот когда-то помог ему. Он не забыл о своих обещаниях. Вэй Усянь редко пользовался его услугами, но в отношении Лань Ванцзи это было необходимо. Оставив на закрытом форуме, где они временами общались с Не Хуайсаном, запрос и свои соображения, Вэй Усянь прикинул, сколько может потребоваться времени на то, чтобы собрать полноценное досье. Выходило, что информацию он получит не раньше, чем сам увидит Лань Ванцзи на концерте. И это было даже хорошо — это была возможность оценить его не через призму новых данных. — Кто ты такой, господин Лань? — спросил Вэй Усянь, в который раз рассматривая фотографию, только теперь на электронной странице мероприятия. Там Лань Ванцзи был в белом, лишь лицо оставалось всё таким же непроницаемо холодным. Открытые источники предлагали только скупой набор фактов, которые обрисовывали образ отстранённого мецената. Часто СМИ сравнивали поведение наследника семьи Лань с другими видными фигурами, например, с Цзинь Гуаншанем, главой корпорации «Ланьлин Цзинь», или Вэнь Чао, младшим из семьи Вэнь, владевшей «Цишань». И эти сравнения всякий раз показывали, что Лань Ванцзи безгрешен. Чистая репутация, идеальное поведение на людях, взвешенные суждения, искренняя забота об обществе. Вэй Усяню легко было представить, что кто-то из Цзиней или Вэней решил убрать его только поэтому. Иногда человеческая обида перерождалась в чудовищные формы. Но обращаться по такому поводу именно к нему?.. Вэй Усянь, безусловно, убивал людей. Его ремесло было неэтичным и жестоким, и он сознавал это, не присуждая себе лавры героя. Вот только в своей работе он опирался на принципы — и никогда не трогал невиновных. Тот, кто заказал ему Лань Ванцзи, должен был понимать такую простую вещь. И если так, то где-то за идеальным фасадом скрывалась чернота, разрушительная мерзость. Вэй Усянь собирался найти её, рассмотреть — и вынести приговор, если таковой должен быть вынесен. Но пока что он видел только безупречность. *** Вэй Усянь любил музыку. Традиционные мелодии очаровывали его, потому предстоящий концерт был приятной возможностью, наблюдая за Лань Ванцзи, порадовать собственное сердце. Выбирая билет, он не поскупился — в конце концов, у него не было недостатка в средствах — и заказал одно из лучших мест. Оказавшись в зале в числе первых, испытал подзабывшееся чувство предвкушения. В последнее время он нечасто позволял себе посещать столь открытые мероприятия. Конечно, никто не мог бы узнать его в лицо, но всё-таки в его деле первым принципом была осторожность. Оказалось, приятно позволить себе подобное развлечение. Вэй Усянь ожидал, что, как это обычно бывает, концерт немного запоздает. Задержка около пятнадцати минут была вполне естественной, и на неё редко кто действительно обращал внимание. Оттого он действительно удивился, когда Лань Ванцзи появился на сцене ровно в семь вечера, как указывалось в билете. Одетый в традиционное изящное белое ханьфу, он поклонился публике и, не произнося ни слова, прошёл к инструменту. Мгновение его ладони задержались в воздухе над струнами, а потом полилась музыка. Вэй Усянь невольно широко раскрыл глаза — исполнение было великолепным. В голове сразу мелькнуло всё то же слово — безупречность, на этот раз по отношению к чистому звучанию циня. Отдаваясь мелодии всей душой, Лань Ванцзи играл в меру сдержанно и в меру эмоционально, выдерживая паузы, когда это требовалось, используя все приёмы с такой естественной красотой, будто некогда именно он их и создал. Вэй Усянь слышал многих музыкантов — в том числе тех, в чьём мастерстве не приходилось сомневаться, — но теперь ему показалось, что никто из них не выдержит сравнения с Лань Ванцзи. «Может, это ревнивый музыкант решил тебя убить? — задался вопросом Вэй Усянь. — Ты перешёл кому-то дорогу на этом поприще? Досаждаешь конкурентам? Что ж, тогда это работа не для меня». Ещё утром от Мэн Яо пришло очередное сообщение. «Ты в деле?» — уточнял он. И если уж он задался таким вопросом, значило это только одно — неведомый заказчик торопился. Мэн Яо слишком хорошо знал Вэй Усяня, чтобы уточнять по собственной инициативе. «Мне нужно время», — ответил он. И теперь не мог оторвать взгляда от сильных красивых рук, касающихся струн, от строгого лица, от глаз — действительно золотых, на дне которых виделось что-то непонятное. Но что-то, явно не похожее на темноту. *** Когда концерт подошёл к завершению, зрителям предложили лёгкий фуршет, а заодно — возможность внести пожертвование в любом объёме. Благотворительность сопровождала Лань Ванцзи повсюду. Вэй Усянь не упустил такой шанс. Подхватив бокал шампанского, он принялся блуждать по залу, как будто бы без цели, пока наконец не заметил младшего Ланя. Тот скромно замер в углу. В двух шагах от него ненавязчиво маячила пара телохранителей с каменными лицами. Впрочем, они не препятствовали кому бы то ни было, разрешая почти любому приближаться к Лань Ванцзи, здороваться и обмениваться впечатлениями. Каждый такой разговор длился совсем недолго, младший Лань всем отвечал с одинаковой холодной доброжелательностью, не улыбаясь, но и не отталкивая людей. Он был… отстранённым, но не высокомерным, как можно было подумать по фотографиям. Разгадать его хотелось всё больше, и Вэй Усянь усмехнулся возникшей в голове идее. Он двинулся по залу словно бы в противоположном направлении, подходя к Лань Ванцзи по дуге, так, точно просто слоняется без дела — обычный зевака. И в шаге от него, одетого в белоснежное струящееся ханьфу с тонко мерцающей серебряной вышивкой, он споткнулся и выплеснул весь свой бокал прямо Лань Ванцзи в лицо и на грудь. За свою жизнь он не встретил ещё ни одного человека, кроме Мэн Яо, кто способен был сдержать свою истинную природу в такой момент. — Не ушибся? — раздался спокойный голос, и сильные руки удержали от падения. — Должно быть, пол слишком скользкий. Вэй Усянь повернул голову и встретился со взглядом золотых глаз. Внимательным и мягким. Несмотря на то, что капли шампанского ещё скатывались по скулам, несмотря на то, что одна соблазнительно сбежала по кадыку, скрываясь под нижней рубашкой — и вряд ли это было приятно, несмотря на то, что верхняя часть многослойного традиционного одеяния была безнадёжно залита алкоголем, Лань Ванцзи нисколько не злился! — Должно быть, — кивнул Вэй Усянь, и только в тот момент Лань Ванцзи наконец отпустил его. — Прошу прощения, я не хотел… — Это всего лишь ткань, — легко пожал плечами Лань Ванцзи. — Ничего страшного не произошло. Не нужно волноваться об этом. Вэй Усянь чуть приподнял бровь, не сдержав короткой усмешки. — Что ж, наше знакомство началось с неловкости, — добавил он. Лань Ванцзи смотрел на него с прежним вниманием. — Но на самом деле мне хотелось сказать… — он на краткий миг прервался, потому что отчего-то не сумел сразу подобрать слов, — безупречное мастерство музыканта тронуло меня до глубин души, — наконец закончил он. — Благодарю за столь высокую оценку моих скромных умений, — чуть склонил голову Лань Ванцзи, и в голосе его не слышалось ни капли кокетства. Он говорил прямо — ровно то, что думал. — Мне нужно отлучиться и сменить одежду, но надеюсь, что когда-нибудь у нас будет шанс продолжить разговор, господин… Вэй Усянь никому не представлялся вот так запросто, всякий раз изобретая имена, ничего общего с его настоящим не имеющие. Он сам не понял, отчего на этот раз коротко отозвался: — Вэй. — Господин Вэй, — закончил Лань Ванцзи и отступил от него. Сделав знак телохранителям, которые за всю эту сцену не посмели приблизиться даже на шаг, он направился к выходу. Вэй Усянь смотрел ему вслед и никак не мог понять, что чувствует. «Кто ты такой, господин Лань?» *** Поздно вечером Вэй Усянь получил информацию от Не Хуайсана. В записке, сопровождавшей досье, тот любопытствовал: «Почему ты заинтересовался им? Если говорить коротко, Лань Ванцзи абсолютно чист. Чище него разве что только родившиеся младенцы. Я даже взял на себя труд и поискал, кому же подобная чистота может оказаться невыгодной, и, знаешь, список его потенциальных врагов гораздо больше достоин твоего внимания». Вэй Усянь задумчиво кивнул самому себе. Кто-то сильно просчитался, решив, что за внушительную сумму он отступится от чётких принципов. Кто-то слишком мечтает о том, чтобы убить Лань Ванцзи.