Мама, (не) держи меня

Мэри Хэтфорд не больна, нет. Она просто очень любит своего сына, чтобы позволить чему-то с ним случиться в этом жестоком окружающем мире. Поэтому она сделает для него все. Убийство некоторых личностей, непонятно по какой причине вообще появившихся на свет, явно не то, за что можно и нужно осуждать мать. Тем более, когда убивает она не для забавы, а ради своего ребенка. Так что да, она сделает. абсолютно. все. Даже если этот неблагодарный ребенок будет протестовать и упрямиться. Она же мать, она знает, чувствует, как будет лучше. Он еще поблагодарит её за эту заботу! Только... Только где Абрам?!

*****

Побег планировался уже очень много времени. Куда больше, чем о подобном мог бы заботиться ребенок, а позже и подросток, даже в своем переходном возрасте и якобы "бунтарском периоде", как его окрестила мама. Натаниэль понимал, что это никакой не период и не фаза. В этом доме его не держало ничего, кроме цепких пальцев матери и ее воспаленных и блещущих чем-то нездоровым глаз. А он был всего лишь ребенком. Не ему было сражаться с психозом матери. Но спасаться как-то надо было. Ему было шестнадцать лет, десять месяцев и двадцать дней, когда представитель его школы пришёл к ним домой. Они с Мэри заперлись в её кабинете, но это не остановило Натаниэля от попытки подслушать причину посещения. В частной школе, в которую в свое время буквально мольбами было выбито разрешение быть зачисленным и ходить, он был лучшим учеником. Что бы такого могло произойти, что его классному руководителю потребовалось пообщаться с его матерью?.. Оказалось, подслушивать и рисковать быть замеченным было абсолютно не нужно, ведь никакая дверь бы не смогла заглушить вопли очень недовольной Мэри. Подумать только, а ведь причиной была всего лишь поездка в заповедник в соседнем штате и палаточный поход там же на трое суток! Казалось бы, любой родитель подростка, да еще и руководитель крупного бизнеса, будет только рад сдать своего ребенка на целые выходные под контроль целой кучи других взрослых, но только не эта женщина. Одна только мысль о расставании с сыном причиняла ей нестерпимую боль и вгоняла в неподдельную панику! А если с её Абрамом что-то случится? Что, если кто-то причинит вред её мальчику, а её не будет рядом, чтобы защитить ребенка? Так что ответом женщины было очень категоричное и твердое нет, как бы преподаватель не уговаривал её дать Натаниэлю — Абраму — больше свободы. Сам же Натаниэль плевать хотел на мнение матери. Долго вынашиваемый и бережно составляемый план побега наконец получил реальную возможность для реализации. Так что, когда классный руководитель покинул кабинет Мэри, а она не появилась следом, Натаниэль кинул матери: — Я проведу мистера Хэрша до ворот! — и припустил в сторону мужчины. Тот всегда питал к мальчишке симпатию, как к собственному внуку, и периодически потакал в его небольших проказах, зная, какая строгая и контролирующая родительница досталась ребенку. Это и не удивительно, ведь в его глазах Мэри была матерью-одиночкой, что вытаскивала бизнес сбежавшего с любовницей бывшего мужа из долгов и растила Натаниэля своими силами без какой-либо поддержки семьи. Но уж больно крепко она держала подростка. — Мистер Хэрш! — окликнул Натаниэль негромко из-за поворота мужчину, на что его преподаватель математики с легкой улыбкой обернулся. — Натаниэль, рад встретиться с тобой! Как продвигается твоя научная работа? Сколько уже тезисов смог вычленить? — с участливостью поприветствовал мистер Хэрш ученика, останавливаясь и дожидаясь мальчишку. — Прекрасно! Но я хотел с вами поговорить о поездке, — тут же прямо, но уже не так громко ответил он, не собираясь утаивать причину разговора, раз уж они отошли достаточно от кабинета матери. Благо, несмотря на жуткую паранойю, Мэри не во всем доме имела камеры со звуком, чем бесстыдно сейчас и пользовался Натаниэль, давно уже определивший, где стоят какие. — О, поездка... Боюсь, мальчик мой, твоя мама дала категорический отказ! — всплеснул руками мужчина со вздохом. — Не вычеркивайте меня из списка, я уговорю ее, — принялся умолять Натаниэль, все так же расслабленно улыбаясь, чтобы ничего из его выражения лица не заставило Мэри переживать. — Всегда уверенный в своих силах! Так держать, не теряй этот дух! — с кивком и улыбкой похвалил преподаватель. — Я не вычеркну тебя и буду ждать записки с разрешением твоей матери и её подписью. Я доверяю эту воистину сложную задачу только тебе, мальчик мой, — сказал мужчина в качестве завершения этой темы, после чего еще пару метров до ворот они провели, обсуждая научную работу, над которой сейчас трудился Натаниэль. Пятница, день выезда в заповедник, и следующие за ней выходные, на везение Натаниэля, выпали на даты, когда у его матери намечалась очередная командировка на другое побережье их страны. Поездка была по-настоящему важной, и изначально Натаниэль должен был отправиться с матерью в штат Вашингтон, а именно в Сиэтл, для каких-то жутко скучных переговоров, что должны были обеспечить компанию матери суммой в размере пяти миллионов долларов. Но в четверг вечером, когда уже ничего отменить или перенести нельзя было, Натаниэль совершенно внезапно почувствовал тошноту и застрял в туалете на первом этаже прямо рядом с кабинетом Мэри, выблёвывая из себя все, что было съедено сперва на обед, а потом и на ужин. Так что, со справкой для школы о больничном на пятницу с долгожданной подписью и печатью матери, Натаниэль, вот бедняжка, остался дома. И вот как в день школьной поездки он оказался без какого-либо сопровождения, зато с разрешением от Мэри и дорожной сумкой, набитой вещами отнюдь не для трехдневного похода и с приличной суммой денег, примерно равной полутора миллионам в разных видах, от налички до чеков, выходящих на счет некоего Стефана Роберто, тридцативосьмилетнего афганского ветерана из Канады. Натаниэль не просто раздумывал о мифических ситуациях, как бы он смог сбежать. О нет, он был очень серьезно на это настроен и планировал всё, налаживая нужные контакты и откладывая некоторые суммы. Если говорить проще, то да, он воровал у компании своей матери некоторые суммы всё время, но делал это в небольших количествах и с постоянством, что позволяло ему скрывать все в квартальных и годовых отчетах, с которыми он, как послушный и любящий сын, охотно помогал Мэри в течении уже довольно таки многих лет. И сейчас в его плане был только один недостаток — отсутствие документов, что могли бы если не сделать его совершеннолетним, то хотя бы отделить от влияния над ним Мэри. Но и это было решаемо, главное, умудриться бы сбежать с базы так, чтобы никто не забил тревогу о его пропаже раньше времени. Натаниэль всю дорогу вёл себя не в пример тихо и изображал изо всех сил недомогание от дороги. Он даже умудрился во время своей актерской игры и правда уснуть, что только сработало ему на руку с возрастающим волнением мистера Хэрша. На этом можно будет сыграть, но нужно еще потянуть время. Идеальный момент для побега настал посреди ночи с субботы на воскресенье. По искренней просьбе и грустным, уставшим глазам, Натаниэлю до этого уже позволили ставить свою палатку в отдалении от всех и принимать меньше участия во всех этих играх на сплочение и прочих активностях. На вторую же ночь, когда все вымотались сильнее благодаря восхождению на одну из местных возвышенностей, которую Натаниэль снова же пропустил вместе с еще парой ребят и одним из наставников, он собрал свои едва ли разобранные пожитки в сумку. Затем же, стараясь не издавать ни звука, он оставил для мистера Хэрша записку "от матери", что его забирают из-за внезапной простуды раньше и на машине, и направился бегом в противоположную от выхода из заповедника сторону. Все-таки день в лагере вместо увлекательного похода на возвышенность Натаниэль потратил не впустую, а изучил подробно карту местности и расположение ближайшей трассы, что вела в сторону Спрингвейла. Там, в совершенно невзрачном и одном из сотни тысяч похожих друг на друга небольших американских городков, он сможет сесть на автобус до Дрансвилла, где его уже ждут. В Дрансвилле окончательно пропадет Натаниэль Абрам Веснински, но пока еще не очень понятно, кто и где появится вместо него.

*****

План был действительно простой из-за своей подробности и благодаря дотошности Натаниэля походил без запиночки. В воскресенье около десяти до полудня он уже был в магазине очков в Спрингвейле, где приобретал самые простые из возможных для сокрытия своего следующего шага. Поскольку до его автобуса еще оставалось целых четыре часа, даже чуть больше, а в его сумке еще лежала приличная сумма, Натаниэль сразу после посещения магазина для "неформалов" для покупки нескольких цветных линз разных максимально натуральных цветов, заглянул в парикмахерскую. Там попросил превратить свои очень уж примечательные каштановые кудри в прямые и очень темные. То есть сделать супер простую и часто встречающуюся, как он окрестил у себя в голове будущую прическу. Он не слушал попыток отговорить его, приняв решение уже давно. Новая прическа только собьет со следа всех, кто будет искать его по внешности. И совершенно не важно, будут ли после этого его волосы мягкими и нежными. Главное, стать неприметным в глазах людей. Когда пришло время садиться в автобус, вошел туда уже мальчишка с насыщенно-коричневыми волосами и темно-синими глазами, скрытыми под квадратной оправой очков. Он постарался максимально отдалиться даже от навязанного матерью стиля, затерявшись в бесформенной байке скучного серого цвета с названием и эмблемой Высшей школы права Северной Дакоты и простых джинсах и кроссовках. С такой внешностью он получил свои первые поддельные документы, достаточно качественные, чтобы пройти досмотр в аэропорте, но все еще нуждающиеся в доработке, если вдруг будут копать. Мастер, что передал ему набор документов, среди которых был паспорт, ай-ди карта, водительское удостоверение и карта социального страхования, также в обмен на некоторую круглую сумму дал ему наводку на столь же талантливого фальсификатора, но уже в штате Северная Дакота. И что было удобно, он был одном городе с одним из местных аэропортов, куда, вот удача, из Вашингтонского аэропорта имени Далеса вылетал самолет через семь часов, как подсказал компьютер в общественной библиотеке Дрансвилла. Не желая оставлять после следов больше, чем надо, он не стал искать никакой информации о своей матери и о себе так рано. Потом, когда купит себе телефон, посмотрит. Очередная поездка на междугороднем автобусе подарила ему невольное знакомство с милейшей пожилой женщиной, что, вот так совпадение, тоже летела в Джеймстаун к своей такой же пожилой подружке. Она даже показала ему билет, улыбаясь по-старушечьи мило, и посетовала, что такой милый мальчик должен ехать сам домой. Женщина была настолько искренне, казалось, проникнута его историей о сюрпризе на день рождения старшего брата, что не отпускала от себя вплоть до самой посадки. И, кажется, только благодаря такому настойчиво-заботливому сопровождению документы и посадочный билет Натаниэля — теперь Алекса Мёрфи — просмотрели едва-едва, пропуская тут же. Несмотря на то, что последний полноценный сон был у него больше суток назад, хоть немного расслабиться Натаниэль позволил себе только в самолете на своем посадочном месте. Да и то, получилось это сделать всего на три часа, пока их самолет не приземлился в Северной Дакоте уже поздно вечером. Но даже то, что на часах было почти половина девятого после полудни, не остановило На-... Алекса. Если верить наводке фальсификатора из Дрансвилла, то нужный ему мастер заканчивает работу сильно после одиннадцати, а значит, время еще есть. И Алекс не намерен им пренебрегать. В нужном ему офисе было мрачно и пыльно, что было заметно даже под слабым светом торшеров и проникающими через жалюзи с улицы лучами фонарей. Мужчина, что сидел за столом, тоже не внушал ему особого доверия, но и выбора то, как бы, у теперь уже Алекса было не очень много. — Добрый вечер, месье, — сказал он негромко на французском, здраво рассудив из надписи на двери, что этот язык мужчина должен понимать. — Вечер, юноша. Что вас привело сюда? — хмуро и также не повышая голоса на французском с легким акцентом отозвался мужчина низким и мрачным голосом, от которого побежали мурашки. В фильмах, которые иногда дома видел Алекс, главные герои в такие моменты всегда выглядели круто и профессионально вели переговоры с фальсификаторами, получая сразу документы высшего класса в тот же миг, как приходили во все эти злачные места. Но вот себя он ощущал кем угодно в этот момент, но только не крутым парнем. Скорее даже, он был растерян и, чего уж таить, испуган. А не бояться мужчины, чей взгляд был тяжелым даже по ощущениям и буквально вдавливал в землю, было тяжело. Особенно, когда он заметил рыжину в его волосах, стоило ему повернуться. Подавив панику и едва заметно сглотнув набежавшую от нервов слюну, Алекс смог из себя выдавить, сохраняя французский язык для общения: — Мне порекомендовал вас месье Уайт, из Виргинии. Он сказал, вы настоящий профессионал в своем деле. И что если... — тут он чуть нахмурился, но под пытливым взглядом мужчины, от мастерства которого зависело, сможет ли по-настоящему (ха) начать новую жизнь, все-таки продолжил: — Если я хочу скрыться насовсем, то вы — первый и едва ли не единственный выбор для этого дела. Острый взгляд все сканировал его и не отрывался ни на мгновение в течение многих секунд, минут и грозился растянуться на еще более долгое время. Все внутри Алекса дрожало и замерзало, но лицом он не смел показать ничего, если правда хотел уйти из-под контроля матери. А он очень хотел. И видимо что-то такое отразилось у него на лице, но внезапно устрашающий мужчина перестал так сильно пугать. — Вам не соврали. Что именно вам нужно? И, что куда важнее, сможете ли вы заплатить за все это? — с усмешкой задал мужчина вопрос, сверкая глазами, когда поднимался со своего места. Он был немногим выше самого Алекса, всего-то на полголовы, но и что с того? Многие люди обгоняли его в росте на голову и больше. Да и телосложения он был отнюдь не грузного, как казалось с его места за столом. Перестав оценивать внешность мужчины, но продолжая оставаться от него на расстоянии чуть большем, чем была его вытянутая рука, Алекс кивнул головой. — Мне нужно всё. Новые паспорт и ай-ди, номер страхования и место прописки, свидетельство о рождении, окончании младшей и средней школы, а еще аттестат с прошлой школы для поступления в новую, — начал перечислять Алекс, отмечая про себя, с каким уважением загораются глаза мужчины от каждого наименования. — Ещё мне нужен документ, который мог бы подтвердить мою самостоятельность. — То есть сделать вас эмансипированным? Сколько вам, юноша? — поинтересовался мужчина между прочим, делая все пометки для себя. — И где вы собираетесь жить и учиться? — Да, я думаю. О, мне шестнадцать. Но в моих новых документах мне должно быть семнадцать, — дал распоряжение Алекс, всасывая уголок и жуя губу пару секунд, но тут же заставляя себя перестать. Нельзя. Это глупый жест старого Натаниэля. Он новый так делать не будет. — Следующая точка моего направления в Аризоне. Любой город. Я же пойду в частную школу-интернат там. Алекс смотрел, как фальсификатор кивал головой, пока все записывал, а затем поднял на него взгляд, оценивая внешность. — Советую вам сменить цвет глаз на что-то менее... Примечательное, чем синий. Например, болотно-зеленый. Или карий. Волосы растите, но не убирайте с лица. Завтра придите ко мне для фотографий с первой половиной суммы, а с остаточной суммой я буду ждать вас послезавтра, — проинструктировал мужчина, закрывая свою папку и протягивая лист бумаги с пятизначной суммой. — Вы сказали, сумма для вас не будет проблемой? — ухмыльнулся он напоследок, заработав отрицательное качание головой от Алекса. — Нет, сэр, — на английском уже подтвердил он, поднимая глаза на мужчину. — Хорошо, приятно иметь с вами дело, юноша. А теперь идите, мне пора закрываться. Кивнув благодарно фальсификатору, Алекс вышел из офиса и направился в ранее найденный на карте Day Inn, небольшой мотель в черте города. Там он предъявил документы на имя всё еще Алекса Мёрфи, послушал небольшие возмущения его возрастом и небольшой суммой в обход камер получил ключ от номера почти на краю комплекса. Большего ему и не надо было. В номере Алекс закрыл за собой дверь и подпер ее стулом, задернул шторы, лишь после этого включая свет и отпуская из рук свою сумку. У него было две ночи на кровати перед очередным пересечением их огромной страны в поисках нового места для жизни. Но пока он мог раздеться и принять душ, а еще освежить пару своих вещей в находящейся рядом с его номером прачечной. Хотя последнее точно подождет до утра. Вытащив из глаз линзы и сгрузив их в контейнер, Алекс закапал глаза специальными каплями и посмотрел на себя в зеркале. Новый цвет и прическа пусть и не меняли кардинально его лицо, но теперь требовалось несколько больше времени, чтобы узнать в нем Натаниэля Веснински. А когда он займется спортом в новой школе, то изменится еще сильнее. И эта мысль внезапно подарила причину для улыбки посреди ванной комнаты дешевого мотеля на почти краю страны. Теперь он сам будет строить свою жизнь и мать ни за что его не найдет. А он еще минимум год сможет наконец правда взять в руки клюшку для экси, как мечтал уже долгие годы после произошедшего с Кевином Дэем, его старым почти-знакомым.

*****

Вернувшая домой в понедельник рано утром Мэри Хэтфорд не сразу заметила отсутствие сына только потому, что была слишком вымотана перелетом, а еще было время для школы. Однако, когда в три часа дня Абрам не вернулся домой, а из школы ей позвонили справиться о состоянии ее ребенка, Мэри напряглась. Она осмотрела все камеры, заметив лишь то, что в пятницу утром, сразу после прощания с ней, Абрам, что ровно мгновение назад выглядел болезненно, подскочил очень даже резво с постели и принялся паковать сумку с вещами непонятно для чего. Он все время стоял спиной к камере и не давал ей даже узнать, что именно он прятал в дорожную сумку. Откуда она вообще взялась в их доме?! А затем, как ничего не бывало, он подхватил сумку на плечо, натянул на себя какие-то нелепые вещи и вышел из комнаты. И больше с того момента ни одна из ее камер не засекала сына. Даже маячок в его телефоне показывал только то, что он на территории школы, что явно было не так. Ее сын пропал. Сбежал?! Но зачем? Куда? От кого? У Мэри не было ответов. Все, что она знала, было что её сын, ее милый Абрам, пропал! Где же он теперь? Где Абрам?