Императорский телохранитель

Первая неделя новой должности пролетела незаметно. Чу Ваньнин поначалу думал, что будет не легко, но и тяжело тоже не было. Единственная проблема была в том, что нужно было много ходить, и его ноги уставали. Император это замечал и часто как бы невзначай говорил, что хотел бы присесть, хотя все знали, что он это делал для кое-кого другого. Это была не вся забота от Вэйюя. Он также часто приносил Ваньнину еды и чего-нибудь попить. Сам Чу Ваньнин забывал поесть, поэтому для него это оказалось очень полезно. Он также был благодарен, хоть и принимать такое от самого императора было слегка стыдно. Чу Ваньнин все еще соблюдал формальности при общении с императором, и никогда не обращался на «ты». Мо Вэюйю это не особо нравилось, но и поделать он ничего не мог, сам мужчина попросил его не нарушать личных границ. В итоге, хоть император и мог видеть этого прекрасного мужчину возле себя каждый день, он все еще не мог позволить себе что-то большее. Даже в словах не стоило делать какой-то акцент. Да, он был императором, но этот мужчина! Он мог легко покинуть его, и разве Вэйюй мог насильно кого-то оставить рядом с собой? Ему не хотелось, не хотелось ни запугивать, ни причинять какую-либо боль Чу Ваньнину. Если на других людей он мог наорать, обойтись грубо, и без лишних слов выгнать, то Ваньнин был другим. О да, несомненно, он занимал важное место в сердце императора. Настолько важное, что тот похоже стал потихоньку сходить с ума от любви. Впервые Вэйюй почувствовал, что значит полюбить кого-то по настоящему. Во время одной очередной маленькой беседы Мо Вэйюй решил затронуть одну тему, которая давно его интересовала. — Чу Ваньнин, у вас есть семья? Простите за личный вопрос, если хотите, можете не отвечать. Для Чу это не было секретом — его семья. Ведь ее не было. Мачеха не была родной матерью, а мама и отец просто умерли от голода. Сам же Чу Ваньнин жил в трущобах, пока его не нашла та самая женщина. Она была бесплодна, и всегда хотела себе сына, поэтому, увидев маленького мальчика, решила, что это ее судьба. Пусть в итоге они и не стали настоящей семьёй, она смогла удовлетворить свою мечту, а мальчик больше не жил в нищете и голоде. И все же… Ему было очень одиноко. Ваньнин не рассказал всех подробностей, так как не доверял полностью императору, история была рассказана кратко. И даже так, Мо Вэйюй смог заметить небольшую грусть в глазах мужчины. Ему так хотелось в этот момент протянуть свою ладонь и накрыть ею волосы, погладить столь нежное и красивое лицо, или просто взять и обнять. К сожалению, у императора не было такой возможности. Он лишь смог сказать пару ласковых успокаивающих слов, все еще не переходя границы. Чу Ваньнин чувствовал, что ему не договаривают, но он ведь сам попросил, чтобы между ними были лишь отношения как между партнерами, а не теми, кто находился в романтических отношениях. Поэтому он просто успокоил свои мысли и стал думать о чем-то своем. К сожалению их тихая атмосфера длилась недолго. Внезапно в зал зашел евнух и доложил новость. — Ваше Величество, одна из ваших наложниц узнала, что ваш личный охранник Чу Ваньнин хочет сделать на вас покушение! Думаю, вам стоит немедленно его обезглавить. Чу Ваньнин замер и они оба с Вэюйем посмотрели друг на друга. В глазах обоих читалось не пониманием. И все же, Мо Вэйюй не стал сразу же верить словам наложницы, и потребовал, чтобы та лично все рассказала. Наложница действительно прибыла, это была молодая и красивая девушка. Увидев ее, Ваньнину стало не по себе. Он не хотел признавать, что ему противно от мыслей, как император спит с ней. Хоть он не обязательно спал с ней, но все же. Наложница опустилась на колени. — Ваше Величество, я видела как он кладет что-то в ваш чай! Я точно это видела! Он хотел вас убить! Хорошо, что я оказалась рядом и быстро доложила об этом. Что вы на это скажите, мерзавец Чу Ваньнин? Ваньнин нахмурился и вспомнил, что и правда клал в чай кое-что. Но это был не яд, это было лекарство от кашля. Мо Вэйюй часто кашлял в последнее время и Чу Ваньнину было неприятно за этим наблюдать, поэтому в тайне он и сделал этот поступок. Кто же знал, что его не так поймут? Император нахмурился и повернулся к Чу Ваньнину. — Это правда? Чу Ваньнин даже не подумал об ответе и сказал на автомате: — Да. У Мо Вэюйя взгляд стал холоднее морозной ночи, он подошел к Ваньнину и взял его за воротник. — Я думал ты не такой человек… А ты просто решил втереться мне в доверие и так поступить? Только сейчас до мужчины дошло, что надо было сначала подумать прежде чем отвечать. — Стойте, послушайте, Ваше Величество, я объясню вам все! Мо Вэйюй встряхнул его и сильно ударил об стену. Удар ощущался очень больно. Впервые Чу Ваньнин видел его таким злым. И его злость была понятна, Чу Ваньнин попытался кое-как объяснить все, но в итоге ему не поверили. Наложница лукаво улыбнулась, а евнух спрятал свою улыбку. Только император не мог улыбаться. Он отправил Чу Ваньнина в тюрьму, даже не выслушав до конца. Велев стражникам покинуть его, он лег на свою кровать и долго пялился в потолок. Что-то подсказывало ему, что нужно было дослушать Чу Ваньнина… Но было и другое. То, что не давало ему это сделать. А где-то там, внизу, Чу Ваньнин лежал и размышлял над тем, как бы ему поскорее выбраться из тюрьмы, или поговорить с Мо Вэйюем. Он совсем не хотел, чтобы все так обернулось! Неужели императора так легко разозлить? Да и если бы это правда был яд… То император умер бы. Наложница была так счастлива, что не постеснялась спуститься в тюрьму и взять с собой пару вещей для пыток. В тюрьме никого не заботило состояние заключённых, поэтому с ними можно было делать все, что угодно. Чу Ваньнин услышал шаги, и надеялся, что это император. Как жаль, что его надежды были разрушены. Вместо Мо Вэйюя к нему зашла та самая девушка. Она подошла к нему, и жестко ударила его по лицу. А после посадила на стул, привязав веревкой все конечности. — Думаю, сегодня мы хорошо повеселимся. Я так рада, что император столь доверчивый и верит своим наложницам! Ваньнину стало так противно, что хотелось блевануть. — Все равно он не будет относиться к тебе так, как когда-то относился ко мне. Наложница в отвращении отвернулась, а потом плюнула ему в лицо. — Заткнись, сегодня я изобью тебя до смерти плетью, а могу также вырвать ногти и глаза. Чу Ваньнин никогда не боялся по настоящему, но увидев инструмент для пыток ему стало страшно. А когда она начала бить его плетью, он тихо застонал от боли. Удары шли один за другим, не прекращаясь. Боль была адской, все тело невыносимо ломило, и с каждым ударом все больше и больше. А потом удары прекратились. Наложница решила попробовать выколоть ему глаза. Достав иголку она медленно подходить к мужчине, коварно улыбаясь. Чу Ваньнин не мог сопротивляться, и молча смотрел на то, как через несколько секунд его ждет еще более ужасная боль. Он так хотел сейчас побыть с Вэйюем. Сказать, что не против стать ближе и узнавать друг-друга. Жаль, что было уже поздно. Игла медленно приближалась, а страх и паника накатывала на все тело. Соображать было уже почти невозможно, да и в данной ситуации мозг не работал от слова совсем. Он уже почти смирился, как чужую руку резко остановили. — Немедленно прекрати! Блять, разве я разрешал пытать заключённых? Голос был наполнен ненавистью и грубостью. Такой, которая была у императора. И действительно, повернув голову, наложница увидела императора. — Но… Но ведь он пытался вас убить! Она сделала жалобные глаза, и попыталась выкрутиться как могла. Мо Вэйюю было плевать, он сильнее сжал чужую руку, и сильно оттолкнув наложницу, загородил мужчину. — Выйди быстро, иначе твоя голова будет висеть завтра на всеобщем обозрении. Наложница не ожидала такого ответа от императора, ей стало так обидно, но и ответить ничего не могла. Уйдя, она еще раз взглянула в камеру, но могла лишь раздражённо закатить глаза. Когда в камере осталось только два человека Чу Ваньнин наконец поднял голову. И встретился с чужим взглядом. В этот раз тот не был настолько жестоким. — Чу Ваньнин… Ты. Боже. Он растерянно начал пытаться развязать чужие руки. У него выходило плохо, и это выглядело немного забавно. Ваньнин тихо хмыкнул, но не стал ничего говорить. Вскоре все тело было на свободе, но боль не ушла. Прежде, чем мужчина встал, Мо Вэйюй задал вопрос. — Я выслушаю тебя. Скажи, что на самом деле произошло. Чу Ваньнин кивнул, и пока не стал вставать. Хоть стул и был не самым приятным местом, но он чувствовал, что если встанет, то сразу же упадет. — Вы много кашляли. Я добавил в ваш чай немного лекарства, чтобы вам стало легче, если бы это действительно был яд, вы бы не выжили, а еще… Ваш кашель уже не такой сильный? Мо Вэйюй до этого прокручивал разные мысли, но после рассказа Чу Ваньнина он с облегчением вздохнул. — Я так счастлив, что ты на самом деле не предатель. Мне и правда было бы тяжело принять такую истину. Чу Ваньнин слегка улыбнулся и спросил: — Почему вы вдруг решили прийти сюда? Мо Вэюй довольно быстро ответил. — Я не смог поверить в то, что ты хотел меня убить, и тянуть не стал. Да и ты тогда хотел договорить, прости за то, что я не дослушал. Если бы я только не был таким импульсивным… Грустный голос проник в чужие уши. От этого сердце сжалось. Чу Ваньнин еще тут, в тюрьме, уже решил, что если бы остался в живых, то обязательно принял предложение стать ближе. И сейчас у него была весьма хорошая возможность сказать об этом. Но он всё-таки решил помедлить. Ваньнин попытался встать, но тело его не слушалось, и мужчина почти свалился на пол, если бы его не подхватили. — Я помогу дойти, можешь сегодня поспать в моих покоях. Мужчина смутился, но и отказываться не стал. Вэйюй не из тех, кто стал бы насиловать или что-то в этом духе. Даже тот удар был сделан лишь из-за эмоционального срыва. Сейчас же император был спокоен и готов был помочь. О каких злых замыслах могла идти речь? Ночь была не из самых приятных, все тело все еще болело. Благо, Мо Вэйюй позаботился об этом. Он нанес мазь на спину и другие места, которые были повреждены, но спать все равно было тяжело. Всю ночь мужчина елозил по постели и не мог уснуть. Уснул наверное он часов в пять утра. Император встал где-то в семь часов, и не стал будить мужчину. Можно сказать, что он отменил ему рабочий день, ведь те, кто были личными охранниками, должны были вставать в 6 утра и быть во дворце, держась рядом с императором. Пока мужчина спал, Вэйюй не стал терять времени, и пошел проведать одну из наложниц, которая вчера поступила не очень хорошо. У них в тюрьмах действительно были запрещены пытки, если император сам того не желал. А девушка нарушила запрет и должна была получить наказание. Так как она применяла пытки не просто к незнакомцу, а к тому, кого император полюбил, то он решил принять более жесткие меры. Насилие удовольствие Мо Вэйюю не приносило, поэтому он выбрал кое-что другое. — Здравствуйте, Ваше Величество. Наложница поклонилась. Ее лицо не выражало каких либо эмоций, но было видно, что та была все еще обижена и зла. — Вы вчера нарушили одно из правил нашего дворца. И я придумал вам наказание. Наложница опустила голову, ее руки сжались в твёрдые кулаки, а губы стали покусанными. — Слушаю вас. Следующие слова ее поразили. — Вы больше не моя наложница. Можете делать что хотите, но чтобы я больше вас не видел во дворце. Девушка была в таком шоке, что чуть не свалилась на пол. Она еле как произносила слова, и уже хотела устроить спектакль на эмоции, ноо Вэйюй не был промахом. Его не брали слезы. Возможно, лишь слезы Ваньнина могли бы пробудить в нем настоящую жалость, но не эта фальшивка. Он спокойно ушел, слыша за спиной лживый плач и возмущения. Стражники быстро увели ее куда подальше. Впервые император делал нечто подобное. Обычно он мог наказать кого-то лишь с большим трудом, но не так. Потерять статус наложницы было жестоко, ведь после этого ты становишься никем, обычной простолюдинкой, и больше тебя никто не уважает, кроме таких же, как и ты сама. Мо Вэйюю нужно было еще закончить пару дел, связанных с министром сельского хозяйства, денежных выплат и налогов. Закончил он ближе к вечеру, и придя в покои увидел, как мужчина только-только просыпается. Это была милая картина. У Вэйюя было ужасное настроение, но после увиденного он даже смог улыбнуться. Чу Ваньнин ничего не ел, проснувшись, его живот заурчал, а желудок требовал еды. Ваньнину, конечно, стало стыдно за такое, но ничего поделать он не мог. А посмотрев в окно, он удивился еще больше. Был уже вечер. Похоже, он даже пропустил работу. Мо Вэйюй заранее подготовил еду и поставил ее на стол рядом с кроватью. — Чу Ваньнин, иди поешь. И тебе стоит выпить немного теплого чая, чтобы восстановить жидкость в организме. Мужчина ничего не ответил и просто молча сел за стол. На столе стояла большая тарелка с тофу. Там было много зелени, прямо как тот любил, и совсем немного мяса. Также на столе стоял зеленый ароматный чай, он не был горячим. И Ваньнин вдруг задал неожиданный вопрос. — Откуда вы знаете, что я люблю? Мо Вэюйюй посмотрел на него непонимающим взглядом. — К огромному сожалению, я не знаю, что тебе нравится, но я постарался взять то, что по моему мнению могло понравиться. И теплый чай… Обычно его многие любят больше, чем полностью горячий. Чу Ваньнин замер. Император угадал все, и не ошибся во вкусах мужчины. На душе как-то потеплело от этого факта. — Вы и правда хорошо угадываете вкусы других людей. — Никогда не угадывал, это мой первый раз, могу я получить за это один подарок? Мо Вэйюй сел рядом и нежно уставился взглядом на своего собеседника рядом. Ваньнин съел немного тофу и ответил «ладно». — Ты не мог бы обращаться ко мне на «ты»? Голос был мягким и таким сладким, что хотелось утонуть. Чу Ваньнину впервые было приятно так разговаривать. Он спокойно жевал тофу, никто не торопил его. Голос Вэйюя отдавал лишь приятную испарину, не было той надменности или чего-то еще, что обычно он слышал, когда с кем-то разговаривал. Этот мужчина и правда… Такой искренний с ним. Чу Ваньнин не стал отказывать, и спокойно согласился перейти на ты. Мо Вэйюй был не в себя от счастья, и не смог сдержать широкой улыбки. Они немного поболтали и обсудили дела, связанные с государством. Чу Ваньнин оказался очень хорошим политиком, и даже в некоторых моментах давал полезные советы императору. Тот внимательно слушал и не перебивал, делал для себя заметки, а после старался все запомнить. Страной было управлять сложно и тяжело, но когда под рукой были такие умные люди было легче. Ваньнин оказался каким-то скрытым сокровищем, которое слишком уж просто досталось Мо Вэйюю. Он и сам не до конца понимал, чем он заслужил такое золотце? А еще, кажется, отношение этого золотца к нему изменилось, причем в лучшую сторону. Чу Ваньнин стал более открыто говорить, и больше не так скрывал некоторые вещи, что раньше казалось было недосягаемым. Он действительно доверился кому-то. Пусть еще не полностью, но потихоньку его сердце открывалось. А Вэйюй ни за что не хотел терять этот кусок доверия. Он полностью стал доверять Чу Ваньнину. Если шла хоть какая-то угроза или ложь в сторону него, то Мо Вэйюй сразу устронял этих людей. Потерять Ваньнина было худшим исходом, он не мог так рисковать из-за каких-то жадных евнухов и наложниц. Кстати, в последнее время он совсем не навещал их. Чу Ваньнин не мог не заметить этого. Он знал, что император должен хотя бы раз в месяц навещать их, но за следующий месяц Вэюй всегда был рядом с ним, и никуда не уходил. Конечно, оставшиеся наложницы были злы, но помня, что случилось с той самой, которая устроила пытки, не стали и слова говорить. Только евнухи были смелее. Они напомнили императору, что пора бы ему расслабиться, и как раз порадовать девушек. От этих слов Вэйюй с отвращением посмотрел на них. Евнухи замолчали, и тихо намекнули в какой стороне живут девушки. Мо Вэйюю стало ещё более мерзко, он вместе с Чу Ваньнином вышел из главного зала и направился в покои. Ваньнин конечно был рад, что тот не был в кровати с теми девушками, но это ведь было странно. Зачем тогда нужны наложницы, да и разве они раньше ничем не занимались? Так как они стали довольно близки Чу Ваньнин решил задать интересующий вопрос. — Почему ты не хочешь пойти к ним? Разве раньше ты не занимался с ними этим? Император стоял возле своей кровати, после заданного вопроса его лицо помрачнело, но обижаться на Ваньнина смысла не было. Он вдруг попросил подойти его ближе. Чу Ваньнин не испугался и подошел. Мужчина заставил его сесть на кровать, и сам также сел рядом. — Можешь верить, а можешь и нет. Но я никогда не занимался с ними ничем подобным. Лишь приходил проведать, но сейчас и этого мне не хочется, ведь… Он закрыл рот и не стал продолжать. Разве мог сказать Вэйюй, что все это из-за одного красивого мужчины, который так просто ворвался в его жизнь и захватил чужое сердце? На самом деле Чу Ваньнин не сомневался ни в едином слове Мо Вэйюя. Его настроение поднялось от услышанного, и на сердце полегчало. Будто бы тяжелый груз свалился. В итоге неожиданно даже для себя, Ваньнин погладил чужую спину и сказал. — Это твое решение, идти к ним или нет, ты же император, так что можешь делать все, что угодно. Тот самый император поднял взгляд и усмехнулся. — Все, что угодно? Перед тобой я не могу делать все, что угодно. — как бы шутя сказал тот. Ваньнин не продолжил его шутку, но тихо посмеялся в ответ. Атмосфера стала намного лучше и спокойнее. Скоро он должен был идти домой. Эта мысль немного расстраивала. Мо Вэйюй как будто читал чужие мысли. — Ты не хочешь остаться? Я обещаю, что не сделаю ничего такого. Ну, думаю, ты и так знаешь. Мужчина не понимал как тот угадывает все, что приходит ему на ум, но сердце затрепетало. По хорошему стоило отказаться. Сегодня Ваньнин поступил по плохому. Они вместе легли на огромную кровать, места было много. В этот раз спина уже не болела, и было удобно и приятно лежать. Вэйюй вдруг почувствовал, что сейчас хотел бы сказать, что-то очень важное. И он сказал. — А, хочешь узнать один мой секрет? Ваньнин почесал нос и спросил в ответ риторический вопрос. — У императора могут быть секреты от меня? Мужчина ухмыльнулся, а Вэйюй продолжил. — На самом деле меня зовут Мо Жань. Это мое старое имя, которое мне дала моя покойная мама. Больше никто об этом не знает, кроме нее и меня конечно же. Чу Ваньнин удивился, он не думал, что ему будут рассказывать настолько сокровенные вещи и, что настолько откроются. Сам же Мо Жань чувствовал себя намного лучше после рассказанного. Он давно хотел это рассказать. И ему очень хотелось, чтобы мужчина называл его по этому имени. Его снова услышали? — Мо Жань… Прелесть, а не имя. Я сохраню твой секрет. Мо Вэйюй мягко улыбнулся и передвинулся чуть ближе их носы почти столкнулись с друг-другом. — Спасибо. А Чу Ваньнин, это имя звучит еще чудеснее, к тому же оно принадлежит человеку, который украл кое-что очень важное. Воровать у императора не хорошо, ты знал? На свое удивление Мо Жань совсем не боясь немного потерся носом о чужой нос. Это было мимолётное действие. Правда оно затронуло сердца обоих. Ваньнин немного не понимал, что именно украл, и шутит ли Мо Жань. — Что же я украл, Ваше Величество? — Показать? Голос был мягче облаков на небе. А в глаза искрились отблески одиноких звезд. Чу Ваньнин тоже не уступал, он впервые смотрел на кого-то с любовью во взгляде, хоть он и пытался сделать свой взгляд холоднее, но смотря на Мо Жаня это было сделать труднее всего. Он медленно кивнул. Мо Вэйюй взял чужую руку, совсем нежно, прикосновение было как от опавшего листка, который пронесся по руке едва заметно. А после этот листок стал вести к месту, где находилось быстро стучащее сердце. Мо Жань прижал руку прямо к своему сердце. — Ненавижу воров. Особенно тех, кто ворует что-то настолько ценное. Не смотря на «грубые» слова, в голосе все еще была мягкость. У Ваньнина дыхание стало прерывистым, и скрыть это было труднее, чем тот думал. Не мог же Мо Вэйюй влюбится в него? Но что это было, если не признание? В итоге Чу Ваньнин, немного подумав, взял в ответ чужую руку и поцеловал тыльную часть ладони. Ладонь Мо Жань была грубая, но после поцелуя ощущалась очень мягкой. Ваньнин не знал, почему он сделал это. После этого мужчина быстро отвернулся на бок и укрылся одеялом крепко-крепко. Император тихо засмеялся, смех был счастливым. Кажется, ответ ему уже дали. Но он все еще не хотел давить, поэтому уже заранее решил, что даст время Чу Ваньнину. Пусть тот медленно, но верно открывает свое сердце. Мо Жань же будет показывать этому человеку всю свою преданность и доверие. А еще ему хотелось бы в будущем показать всю свою любовь. Но пока было рано думать об этом. Он не хотел, чтобы Ваньнин боялся, надо было сначала привыкнуть к такой близости.