Hush//Тишина

      Супруги Мидории сидели в кабинете врача. Инко горько плакала, в то время, как её муж лишь смотрел в пол с отчаянием в глазах. Единственное, на что он был способен, это положить руку на плечо жены и не издавать ни звука, это он виноват в том, что они сидят здесь, его причуда пробудилась у их сына и стала причиной горя в семье.       — Послушайте, сейчас главное — это быть с мальчиком, вы, как родители, должны показывать пример и ни в коем случае не усугублять его моральное состояние. Это понятно?       Супруги промолчали. Инко самозабвенно рыдала и не могла ответить, а у Хисаши ком в горле не давал что-либо произнести.       — Так, ещё раз. Оставляете все свои слёзы и угрызения совести в этом кабинете, я, так уж и быть, присмотрю за ними, а вы — она указала пальцем в направлении Инко и Хисаши. — идёте сейчас к сыну. Это он пострадал и вообще-то уже пришёл в себя, а вы здесь сидите и не помогаете ему пройти через это, ему всего пять лет, он только нашёл свою причуду, а она ему связки выжгла и немым оставила. — на этих словах Инко зашлась новой волной слёз. — Так, а ну, хватит! Выметайтесь отсюда. Всё будет в порядке, только если вы этого захотите. Ваш сын лучше справляется со своей травмой, чем вы. Он вполне может вас многому научить. Идите, ваш ребёнок ждёт своих родителей, он хочет домой.       Исцеляющая Девочка закрыла двери за горе-родителями и села за свой стол, она терпеть не могла, когда её вызывали на такие случаи. Причуда разбушевалась или вышла из-под контроля и навредила своему владельцу, она могла помочь организму скорее поправится и свести последствия к минимуму, но она не могла восстановить то, чего уже нет. Дети, из года в год, из поколения в поколение их причуды становятся всё сильнее, вот теперь что, первое появление причуды и может оказаться, что последнее, у мальчика не только физическая травма на всю жизнь, но и психологическая. Кто захочет использовать то, что навсегда лишило тебя возможности говорить?       А мальчик хороший. Такой светлый, как только узнал, что произошло, то сразу попытался что-нибудь сказать, а потом погрустнел. Через пару минут он написал первый вопрос в блокноте доктора, спрашивая: «У меня, правда, есть причуда?», а когда получил положительный ответ, то улыбнулся и написал, что очень хотел этого и ждал, но он знает, что всё имеет свою цену. Он пытался радоваться хоть чему-то в своём положении, он уже не мог ничего изменить, но мог улыбаться. Сейчас главное, чтобы его родители поняли это и помогли своему ребёнку, тогда, героиня уверена, мальчик справится со всем и будет счастлив. Голос в жизни не главное, можно общаться с миром и будучи немым.

***

      Изуку пять, он сидит в своей комнате перед новым компьютером на высоком мягком кресле, которое весело крутиться, но сейчас не до этого, по обе стороны от него стоят его родители, папа вводит что-то на клавиатуре, а мама кладёт перед Изуку колокольчик и стопку однотипных тетрадей и ручек. Изуку не нравится, он хотел тетради со Всемогущим, и ручки ему дали всего одного цвета, может тогда взять карандаши, когда родители уйдут?       У Изуку сегодня первый пробный урок с новым учителем, родители сказали, что он не пойдёт в школу вместе с Кач-чаном, и, для начала, ему нужно провести несколько уроков нового языка. Компьютер издал звонкий звук, как у колокольчика, на экране появилось чьё-то лицо. Учитель представился и рассказал, что теперь она будет учить его языку жестов, так он сможет общаться с людьми без бумаги и ручек. Родители ничего не говорили Изуку об этом, они вообще мало стали говорить и между собой, и с Изуку. Они лишь постоянно интересуются нужно ли ему что-нибудь, а ещё стали часто покупать для Изуку подарки, мальчику нравилось, но он рассчитывал, что если для общения с родителями надо выучить этот новый язык рук, то он выучит его в кратчайшие сроки.       — Изуку, давай начнём с основ. Вытяни руки перед собой…

***

      Изуку всё ещё пять, он пришёл к родителям, наконец, готовый впервые поговорить с ними на языке жестов. Он знал, что они учат то же, что и он, даже быстрее, поэтому без колебаний потряс колокольчик, привлекая к себе внимание удивлённых родителей, и начал объяснять.       — Я хочу драться защитить себя, помогите, хочу учиться с другими. Не школа, — Изуку сделал всё, что мог, он переволновался и перепутал все конструкции, но основную мысль он донёс, а если надо, то он повторит это снова, хотя навряд ли это облегчит понимание.       Первым отмер глава семьи. Он отложил газету и подошёл к сыну, присев на корточки.       — Малыш, — Хисаши говорил вслух, а не использовал жесты, — ты хочешь, чтобы мы отвели тебя в какую-нибудь секцию по самообороне? Правда? С чего вдруг?       Мальчик словно ждал этого вопроса. Его глаза загорелись, а улыбка натянула всё ещё намотанные повязки на шее и пластыри вокруг рта. Инко вздрогнула в стороне.       — Герои должны уметь защищать себя, чтобы защищать других, — в голове у ребёнка было куда больше мыслей, но, пока, это всё, что он мог объяснить на языке жестов.       Хисаши отпрянул от сына и странно посмотрел на жену. Изуку не видел, что сейчас делала мама, он смотрел на грустное лицо папы.       — Пожалуйста,— медленно показал Изуку и не моргая смотрел в глаза напротив.

***

      Изуку пять. С него сняли все повязки, и коросты с ожогов сошли, оставляя светлые пятна на лице и шее. Он пришёл со своего первого занятия в спортивной секции. Ему не терпелось, как можно скорее, записать все причуды, которые он смог увидеть у ребят с группы постарше, он был слишком мал и его сверстников на занятиях не было. «Оно и к лучшему» — думал ребёнок. Тренер взял его в виде исключения, войдя в положение, позволяя спорту стать той отдушиной, которая не даст мальчику задохнуться.       А теперь пришла пора всё тщательно законспектировать. Изуку не стал мириться с теми однотипными тетрадями, теперь каждая была обклеена разными наклейками, словно второй обложкой. На столе гордо лежали две тетради: «Анализ причуд на будущее» и «Конспект занятий для повторения», одна для записи причуд, а вторая для ведения спортивного дневника, Изуку решил, что надо записать всё, что он делает на тренировках, заодно, поупражняется в каллиграфии.       Изуку просидел за этим занятием весь оставшийся вечер, оставляя свою третью и четвёртую тетрадь для уроков языка жестов и каллиграфии на краю стола. Уже перед сном он достал из-под подушки одну ничем не заклеенную тетрадь, никак не подписанную, но уже исписанную на половину. В ней он размышлял о своей причуде. Сначала он записал всё, что знал о силе отца, а потом начал на бумаге вспоминать свои ощущения от первой и второй активации уже своей причуды. Он перечитывал её каждый день и ждал, когда сможет снова использовать свою силу. Ему строго запретили это делать в ближайшие пару лет, пока тело не восстановится и не окрепнет для удержания огня. Отца причуда не калечит, а значит и Изуку сможет использовать причуду без вреда для своего горла, без ещё большего вреда. Ему надо вырасти, пока он не может использовать причуду — будет готовиться в становлению героем по всем остальным пунктам. На обратной стороне тетради было выведено аккуратным, каллиграфическим подчерком ёмкое: «Моё становление героем».

***

      Изуку Мидории 7 лет. Он тихий тоскующий мальчик с белыми звёздами на лице в местах, где были шрамы от использования причуды. Он давно закончил изучение языка жестов и пошёл дальше, он стал учить английский, как отец, пришлось сначала выучить обычный язык, чтобы можно было перейти на жестовый, но это помогло общаться с главой семейства во время командировок. С мальчиком всё ещё почти не общаются, а то общение, что есть, похоже скорее на еженедельные сеансы с врачами: «Что вас беспокоит? Что-нибудь болит? Вас обижают вне дома?», за одним, разве что, исключением — местоимение используют «Ты».       Отец уехал в Америку год назад, почти сразу после того, как Изуку закончил занятия языка жестов. А вскоре Изуку понял, что ему просто незачем выходить из комнаты, его там никто не ждёт. Мама так и не смогла оправиться от горя, она смотрела на сына и видела свою ошибку и боль, больше она не смогла быть с ним в роли мамы, теперь она была его няней, сиделкой, медсестрой, но не нежной и любящей мамой. Единственным человеком, с которым мальчик общался, оставался отец. Раз в неделю он звонил по видеосвязи и общался с сыном, без Инко.       Остальные шесть дней он ходил на спортивную секцию и занимался по видеоурокам, все экзамены проходили без участия учителей. Так, жизнь Изуку свелась к просмотру обучающих видео, нажиманию на кнопки и спортивной секции. Он стал сравнивать свою жизнь с антиутопичным романом, одним из тех, что отправлял отец, и апатия появилась сама собой, разогнать её удавалось лишь тяжёлым умственным трудом или всепоглощающей тренировкой с тренером. Когда времени без занятий стало нестерпимо много, Изуку начал слишком много думать, как его учили на занятиях, не просто идея — результат, анализировать и пытаться понять первоисточник и путь, приведший к результату. Изуку не понравилось. Он начал замечать то, о существовании чего раньше не подозревал. Пока он не поймал себя на мысли, что совсем не хочет так думать.       Было поздно. Червь осознания уже опутал мальчика, окутал шею и пробрался в мозг, сковал зрение, а после раскрыл глаза. В тот день Изуку рассказал отцу, что больше не стремиться стать героем. Причины своего решения мальчик не назвал, но отец и не спрашивал, он был рад уже тому, что сын не будет пытаться забраться на эту вершину, а значит не упадёт и не разобьётся. Отцу большего и не надо. Он спросил сына о новом увлечении и предложил добавить что-то вне дома, чтобы он смог завести друзей. Что-то, что не будет заставлять думать, а позволит отдохнуть и развеяться.       Изуку словно током ударило, он вспомнил, как мама постоянно слушала какую-то классику у себя на кухне. Он стал думать и анализировать. Что-то, что он с лёгкостью сможет освоить со своим маленьким телом, что-то, на чём можно сыграть классическое произведение. Если не можешь говорить словами, если не можешь дозваться на жестах, стоит попробовать поговорить музыкой. Изуку хочет привлечь внимание мамы. Мальчишка попросил отца уговорить маму отправить его на скрипку.       Идея есть. Есть результат. Изуку на секции игры на скрипке, в руках очередная тетрадь, он впервые сидит за партой в классе с другими детьми, не все ровесники Изуку, но никто не обращает на него внимания, они пришли учиться, он — тоже.       — …зачем тебе это? Программирование — сложно! — Изуку услышал, как двое мальчиков разговаривают на задней парте. Шёпотом, но со слухом Мидории ему не составило труда услышать их разговор.       — Зато круто! Представь только, ты сам сможешь создавать сайты, взломать аккаунт школы и поставить себе зачёт по экзамену!       — Ага, только сначала выучись и попробуй не спалиться, а то худо будет.       У Изуку появилась новая идея.