Hush//Тишина

      — Изуку, малыш, ты уверен? — Инко говорит взволнованно, а голос от долгого неиспользования хрипит, но Изуку просто не может его не узнать.       — Мама, я делаю это для тебя, — фразы на языке жестов короткие и ёмкие, ни одного лишнего движения и жеста, заикания отражаются и на языке жестов.       Инко ничего не ответила на это, она лишь посмотрела на сына грустным взглядом полным слёз. Изуку и сам малость загрустил, его мама постоянно плакала и он знал, что он в этом виноват. Может, если показать, что он живёт полной, счастливой жизнью, то она увидит, что он на неё не сердится?       — Пойдём, Изуку. Нельзя опаздывать на твой первый концерт, — Инко едва заметно улыбнулась и они с Изуку вышли из дома.       Изуку Мидории 12 лет. Он — немой мальчик, который играет на скрипке и мечтает, когда-нибудь, сделать мир лучше. Возможно, если сильно захотеть, то даже он сможет сделать что-нибудь для общего дела или, хотя бы, для людей, что рядом.

***

      После концерта Изуку забрал его отец. Мальчик не знал почему мама не ехала с ними, но не решался спросить, он всё ещё был где-то далеко, он так старался, что в какой-то момент понял, что на глазах появилась поволока и он играет исключительно на эмоциях и мышечной памяти. Мама сидела в зале, на местах для родителей, он точно помнил её лицо, но под конец выступления её уже не было, Изуку аплодировали чужие родители.       Уже дома отец рассказал, что мама приедет позже и просила не ложится спать до её приезда.       — Знаешь, малыш, ты большой молодец. Ты прекрасно выступил сегодня, — Хисаши присел перед сыном, хоть тот и был уже высоким и возвышался на две головы над мужчиной, когда тот сидел на корточках, — когда ты выбрал скрипку, я сомневался. Сейчас, думаю, я понял твой посыл, сынок.       Хисаши потрепал сына по волосам и ушёл в сторону кухни, готовить ужин для семьи.       Изуку был вымотан и решил прилечь. Ему нужно совсем немного вздремнуть, к тому же, вечером у него много дел, а сейчас надо воспользоваться шансом и восполнить силы. Подготовив файл на загрузку Изуку упал в объятия кровати, распластавшись по ней звездой.       В комнату вошёл Хисаши и попробовал тихонько пройти к кровати сына, чтобы позвать его к столу. Но Изуку проснулся раньше, Хисаши успел только протянуть руку в сторону сына, но не успел присесть, как Изуку уже принял сидячее положение и смешно, так по-детски, начал тереть кулачками заспанные глаза, а сразу после показал отцу привет и повторил слово губами.       — Ты хорошо работаешь на тренировках, даже твоё чутьё стало лучше. К тебе спящему теперь не проберёшься, а нам с твоей мамой раньше так нравилось смотреть, как ты спишь. — Хисаши наигранно громко вздохнул и не смог сдержать улыбки, когда сын улыбнулся его словам. — Что это у тебя тут? Опять над чем-то непонятным работаешь, что на этот раз?       — Это переводчик, — показав это, Изуку прошёл к шкафу и решил наконец сменить свой праздничный наряд на домашние, гармоничные свободные штаны и рубашку в затёртую зелёную клеточку, — переводчик с языка жестов в звук, — переодевание мешало общению, но с отцом все неудобства сводились к минимуму.       — Вау, Изуку, ты действительно занялся чем-то подобным? Я, ты не подумай, я не против и даже очень рад, а мама-то как обрадуется, но как ты начал этим заниматься? Навряд ли подобному учат на твоих уроках.       — Не учат, — Изуку уже закончил переодевания и начал пробираться через гору книг к полке с расческой, — я сам учился. Если всё получится, то я расскажу больше, а пока это секрет. И не говори маме, она расстроится, если ничего не выйдет.       — Конечно, я сохраню твою тайну, — отец заговорщически улыбнулся и подмигнул, — а теперь, пошли за стол!       Изуку ещё немного помедлил. Он задумался о своих словах, на самом деле он не сомневался в успехе мероприятия, он точно знал, что его предмет поддержки заработает. Ему нужно лишь немного времени и больше анализа.       Мама пришла домой ближе к ночи, она была такой грустной, что Изуку, ждавший её в гостиной, округлил глаза и забеспокоился. Она всё так же стояла в дверном проёме, глаза неотрывно смотрели на сына и наполнялись слезами. Изуку уже хотел пойти за отцом, но Инко остановила его, окликнув по имени и не снимая обуви помчалась обнимать сына.       — Прости меня, Изуку! Я плохая мать! Просто ужасная! Я так тебя подвела, тебе ведь было и без того плохо, а я такая глупая, не поняла этого, зациклилась на себе, как сломанный дисковод. Позволила жалеть себя больше, чем тебя, а тебе этого совсем не надо было, ты сам справлялся со всем. Изуку, прости меня! Я буду говорить с тобой, только прости моё молчание. Я не забыла о тебе, я думала, так будет лучше!       Когда Хисаши спустился на шум, то его глазам предстала картина рыдающей жены и сына, обнимающего её за плечи. Он спустился с последних ступенек и обнял своё семейство сверху, обхватив всех, как большую подушку. Большую плачущую подушку.       — Всё будет хорошо, — заверил всех Хисаши, — у нас обязательно всё будет хорошо. Иначе и быть не может.

***

      Изуку Мидории 14 лет, у него нет голоса, но есть любящие родители и непреодолимая тяга к анализу.       Его любовь ко всему мягкому и уютному отражается на его комнате, внешности и поведении. Несменная зелёная рубашка в крупную клетку, тёмные волосы с едва заметным зелёным отливом, завязанные в короткий хвост на затылке, две непростительно длинные пряди спадают по бокам на лицо — весь его вид так и кричит о чём-то уютном и домашнем. Так и не скажешь, что на досуге он взламывает полицейские базы данных.       У каждого свои секреты, и у того, кто не может ими поделиться их ничуть не меньше.       Мышцы гудели после тренировки, но на лице сияла удовлетворённая улыбка. Тренер сегодня похвалил парня за успехи и вновь позвал поучаствовать в соревнованиях среди его возрастной группы 14-15 лет. Над этим надо было подумать, мама всегда волнуется, когда начинается сезон спортивных мероприятий, хотя её сын ещё ни разу не позволял себя побить. На дворе вечереет, парень шёл с тренировки домой, когда это произошло.       —… нет, я ведь уже сказал тебе.       — Не утруждай себя, моего решения ты не изменишь. Я — закон, а ты мне не по нраву.       Изуку вздрогнул. Он чётко услышал звук замаха и последующий за ним глухой удар, и второй. Он вскочил в проулок и увидел лишь уходящую фигуру героя. У стены полулёжа сидел мужчина, с линии роста волос шла полоска крови, глаза были закрыты.       Мальчик снова огляделся, героя уже нигде не было. Они остались одни в переулке, немой мальчик подошёл к раненому мужчине без сознания. Он аккуратно коснулся плеча, потом сильнее, но человек не подавал никаких сигналов. Тогда Изуку достал из рюкзака альбом и отложил его в сторону, вслед за альбомом появилась аптечка и телефон.       Мидория заправил правую прядку волос за ухо и, наклонив голову и заглядывая под тёмную чёлку мужчины, принялся методично вытирать кровь в поисках раны. Костюм замарался и испачкался в крови, но здесь Изуку ничем помочь не мог, хорошо, что красного на чёрном почти не видно. Надолго альтруистического настроения Изуку не хватило, мужчина захрипел и резко схватил парня за руку, вперил озлобленный взгляд в зелёные блюдца и замер.       — Тебе чего надо пацан?       Изуку шевельнулся и стал озираться в поисках альбома, он вовсе не боялся реакции незнакомца и свободной рукой дотянулся до первого в его жизни предмета поддержки, помогающего в общении с миром — альбом для рисования. Он открыл первую страницу и развернул её одной рукой в сторону мужчины. Там было написано несколько предложений, объясняющие, что Изуку немой и общается с помощью языка жестов или по средством этого альбома с ручкой на верёвочке. Подождав немного, Изуку начал писать на чистой стороне:       — Я услышал шум и, придя сюда, нашёл вас, я пытался помочь. У меня есть аптечка, можете сами ей воспользоваться.       Мужчина отпустил руку мальчика, но не спешил вставать. Он уселся на земле поудобнее и опёрся спиной о грязный кирпич позади себя, тяжело вздохнув, и начал ощупывать свою голову. В это время Изуку решил продолжить.       — Что произошло? Почему герой вас побил, но никуда не забрал. Раз вы не преступник, то почему он вам навредил?       Мужчина опустил взгляд на свои руки и задумался. А правда, почему, собственно? Кто его знает, урод моральный, вот и всё. Но ребёнку такого не скажешь.       Изуку уже не рассчитывал услышать ответ, когда тишину разрубил хриплый бас.       — Просто он не был героем, вот и позволил себе подобное. Видите ли, я посмотрел на него не так и посмел сделать замечание его работе, а в следующую минуту оказался в этом переходе. Знаешь, а героев-то на самом деле и нет, — мужчина отнял глаза от своих рук и перевёл их на мальчика. — Их нет. Пожалуй, только один — Всемогущий. Вот, кто герой! А больше и нет никого, на кого можно рассчитывать.       Теперь задумался Изуку. Он не питал иллюзий о профессии героев, но знал, что она навсегда останется на своём пьедестале, такова установка мира. Тогда он решил иначе выразить свои мысли.       — Разве? А как-же остальные? На свете столько героев! Многие из них настоящие, а не только профессиональные.       — Нет, — его голос стих и нельзя было сказать, что у него сейчас на уме, выглядел он, как человек страдающий, но решительно не опускающий рук. — Нет их. Есть только фальшивки. Они думают лишь о себе, не знают своего дела, а лезут вперёд, как танк! Никак не желают признавать своей бесполезности и никчемности. Но кое что ты правильно обозначил. Профессиональные. Они относятся к геройству, как к профессии, от этого они только хуже.       Они снова сидели молча. И взрослый мужчина, и маленький мальчик понимали, что это правда и говорить здесь бесполезно. Вот только мужчина уже поставил крест на геройском обществе, а ребёнок, как и полагается детям, думал о том, что это нужно исправить, нужно помочь и направить.       Они ещё долго сидели вот так, думая об одном и том же и одновременно с этим совершенно о разном, каждый видел свой путь решения проблемы, но оба сошлись на том, что он есть и для этого им надо действовать.       Изуку не помнил, как они разошлись, но помнил одну фразу, которая станет путеводной на его тропе.       — Важно делать то, что просит сердце, а не то, чего требует нужда.       Сказал эту фразу незнакомец в назидание или это был внутренний голос парня, который кричал в голове слишком громко в последнее время из-за невозможности вырваться наружу…                     Вернувшись домой, Изуку провёл остаток дня перед монитором и записями. Он систематизировал и упорядочивал имеющиеся данные, и картинка у него складывалась премерзкая. Чтобы скоординировать свои дальнейшие действия пришлось достать старые тетради с анализом, заново проанализировать и переписать уже с новыми данными. Мидория уверен, если заставить посмотреть на проблему в анфас, то наберётся достаточно людей, чтобы вместе решить её. Самое трудное — начать, и он сделает это.