По другому пути

Они вчетвером осторожно влезли в лодку. Дамблдор последним ступил в неё и уложил цепь на пол… Им там было столь тесно, что никто не смог сесть удобно, пришлось скрючиться, и колени торчали из-за борта лодки, которая тут же начала двигаться. Не было слышно ни одного звука, лишь тихо поскрипывал нос лодчонки, что резал воду; лодка же двигалась без их помощи, как будто бы невидимая верёвка тащила её вперёд к свету в середине озера… Уже вскоре стены пещеры скрылись с глаз; и они были словно в море, только без волн. Вдруг Гарри увидел под водой нечто мраморно-белое и плывущее близко к поверхности. — Профессор! — воскликнул Гарри — его голос отдался громким эхом над безмолвной водой. — Да, Гарри? — По-моему — я увидел в воде руку… человеческую руку! — Это… они, — спокойно подтвердил Дамблдор, — это инфериусы, стражи хоркрукса. Но пока что нам не стоит тревожиться из-за них. И свет его палочки проскользнул по зеркалу воды, и на этот раз они все увидели мертвеца, плывущего вверх лицом с затуманенными, словно бы покрытыми паутиной, глазами, а его волосы и мантия вились вокруг него подобно дыму. — Пока не стоит? — повторил Тадеуш и повернулся к Дамблдору, отрывая взгляд от жуткого существа в воде. — Да они просто мирно проплывают под нами, — уточнил Дамблдор. — И мёртвых тел бояться не стоит, равно как и темноты… Лорд Волдеморт, он, конечно же, втайне… боится и того, и другого — и он считает иначе. Но это только лишь ещё раз подтверждает, насколько ему не хватает мудрости. Глядя на смерть и темноту, мы лишь боимся неизвестного, ничего более. Однако я уверен, что, как только мы заберём хоркрукс, они станут уже не такими… мирными. Но, как и многие существа, обитающие в холоде, тьме и тишине — они боятся света, тепла и шума, а их мы и призовём себе на помощь, если понадобится. Он обернулся к зеленоватому свету, к которому, неумолимо, и двигалась волшебная лодка. — Ну вот, мы уж почти добрались, — радостно сказал Дамблдор. И действительно, зелёный свет стал наконец-то ярче, и через несколько минут лодка остановилась — слегка стукнувшись обо что-то, чего Гарри сначала и не разглядел — но подняв светящуюся палочку, он увидел, что они доплыли к каменному островку в середине озера. — Осторожней, не касайтесь воды, — напомнил Дамблдор. А островок был не больше кабинета Дамблдора, просто плоский тёмный камень — там не было ничего, кроме источника этого зеленоватого света, который вблизи засиял ярче… Гарри искоса взглянул на него — и вначале ему показалось, что это нечто вроде лампы, но потом он увидел, что свет исходит из каменного сосуда. Дамблдор подошёл к сосуду и Гарри за ним. Они вгляделись в него, стоя бок о бок. Сосуд был весь наполнен жидкостью изумрудного цвета, что, как они теперь увидели, и источала тот самый зеленоватый блеск. — Это…? — тихо спросил Хьюберт. — Да, — ответил Дамблдор. — Нечто гораздо, гораздо более неприятное, чем кровь и мертвецы. Дамблдор засучил рукав мантии — и потянул кончики его пальцев, прямо к поверхности зелья. — Нет, Альбус, не трогайте! Вдруг эта штуковина может напасть или… — Я и не могу до него дотронуться, — сказал Дамблдор — с едва заметной улыбкой, — видите — не смогу ближе дотянуться. Сами попробуйте. И Тадеуш с опаской протянул руку к сосуду и попытался дотронуться до зелья. И в дюйме от поверхности он наткнулся на невидимый барьер — с какой бы силой он ни толкал руку — пальцы натыкались на нечто вроде твёрдого и гибкого воздуха. Попытка подцепить что-то крючком из железки также была напрасна. — Но пока что отойди, пожалуйста, — попросил его Дамблдор. Он поднял свою палочку и произвёл над поверхностью зелья несколько замысловатых движений и тихо что-то бормотал. Ничего не произошло… Разве что это зелье засверкало чуть ярче. И никто не проронил ни слова, покуда Дамблдор проводил над тем зельем манипуляции. Но только тот отвёл палочку, Хьюберт спросил: — Вы считаете, Альбус, что этот… что этот артефакт здесь? — О, да-да. — Дамблдор всмотрелся в сосуд внимательнее. Гарри увидел в этой гладкой зелёной поверхности зелья отчаяния, отражение его лица вверх ногами. — Но вот… как до него добраться, а? Ведь это зелье нельзя потрогать рукой, нельзя и заставить исчезнуть — и его нельзя ни вылить, нельзя ни… превратить ни во что, ни заколдовать, заставить измениться иначе, тоже нет. Волдеморт для нас предполагал единственный выход — зелье надо выпить. И только выпив это зелье, и можно опустошить этот сосуд, и увидеть, что же лежит в его глубинах. Однако Том, знаете, всегда недооценивал силу других магов, а в в особенности — магглорождённых! Ему и в голову не могло прийти, что сын магглов — да ещё, всего только пятнадцати лет от роду — способен, причём самостоятельно, придумать то зелье, что нейтрализует действие этого. И я думаю, Тадеуш, оно у нас? — Да, профессор, — кивнул тот. — да, нам нужно вылить его туда… Он достал флакон с ярко-оранжевой жидкостью. Зелья там было совсем немного, однако этого должно было хватить, чтобы добиться желаемого. Зелье вылили в сосуд; и пару минут они все заворожённо смотрели, как в нём горит синее пламя. Гарри чуть поднёс руку; оно было холодным. Но затем, когда это пламя погасло, они увидели, что оба зелья взаимно друг друга уничтожили. На самом дне сосуда лежал золотой медальон. А на нём была выложена изумрудами буква S. — Похоже — медальон Слизерина, — сказал Дамблдор. — Того типа, что болтал со змеями? — Его самого. И он один из тех, кто и основал Хогвартс. — Вот как? А идеи такие, как будто у него и мозгов нет. Магглы — низшие существа. Магглорождённые — тоже немногим лучше. Это ж надо было… — Да… он считал, что магию изучать достойны только рождённые в… так сказать, правильных семьях, то есть, в семьях волшебников. — Я вам так скажу — я могу назвать кучу семей поправильнее их… В том числе это и наша семья. — Что ж, посмотрим, что там… Гарри, думаю, что ты сможешь попытаться открыть этот медальон… с помощью своих умений. Напоминаю, это вещь Салазара Слизерина. Гарри тихо прошипел что-то… но всё зря. Ничего не произошло. — Дорогой кузен — а тебе явно надо подтянуть произношение… а то тебя ни один поляк не поймёт. Я попрошу летом бабулю… Гарри хихикнул, вспомнив эпизод со входом в Тайную Комнату. — Что? — Да так, дедуль — наши… школьные шуточки, ничего особенного. — Но как открыть его? — Дайте-ка мне медальон, — сказал Дамблдор. — Ох, нет, только не… Ходячие мертвецы всё-таки поняли, что что-то не так — и полезли на них. Инфериусы были уж совсем близко, жуткие, страшные… — Получи, мертвец, гранату, — тихо и мрачно сказал дедушка Хьюберт, и… кинул эту самую гранату в самую их гущу, в самую толпу. — Ложись! И прогремел взрыв; и некоторые из инфериусов больше уж не могли бы продолжать атаку про причине того, что лишились конечностей; а другие отступили. Но всё же, их оставалось довольно много. — Моя очередь! — прошептал Гарри, и — полил этих живых покойничков очередью из автомата. — О, правда, работает, если попасть им в голову… — А теперь моя! — сказал Тадеуш. — Дайте-ка я немного окунусь… Ещё несколько мертвецов отлетели в стену пещеры; и, уже мёртвые, они не могли от этого пострадать, но это сбило их с толку на какое-то время. — Дай пять, — сказал Гарри кузену. — Гарри, — сказал Тадеуш, выходя на берег, — осторожней, они опять… Дамблдор поднял палочку… Во тьме вспыхнул огонь, их окружило кольцо огня, и вот, инфериусы задёргались и отступились; они не осмеливались пройти сквозь огонь. А Дамблдор, с пляшущим в глазах огнём, стоял; он поднял палочку, будто факел — и, из самого её кончика, вылетало пламя. Инфериусы валились друг на друга… Пока те отчаянно пытались сбежать из ловушки огня, Дамблдор… забрал медальон, спрятав его за пазуху и не говоря ни слова, жестами, подозвал всех. А инфериусы, взбудораженные пламенем, даже не осознали, что их добыча ускользает, а тем временем Дамблдор повёл их к лодке, причём огненное кольцо сдвинулось вместе с ними — а обезумевшие инфериусы дошли за ними до кромки воды — и скользнули в пучину. Вот, Дамблдор и компания снова в безопасности — и лодка двинулась назад, по чёрной воде — прочь от жуткого места. Оно было, до сих пор, окружено кольцом огня — потому, инфериусы под ними не осмеливались всплыть. И когда они выбрались из пещеры и аппарировали с Дамблдором назад в лесок недалеко от Плейс-он-Уотер, городка немножко северо-западнее Уайтхилла, и столь же небольшого и провинциального, стоявшего на той же реке, что и Уайтхилл — в городке этом, в частном уютном домике, как раз жили Хьюберт и Эльжбета — то, слегка переведя дух после всех этих приключений, Дамблдор сказал: — Да, всё позади — но ведь, нам всё ещё нужно попытаться его открыть. Дамблдор вынул палочку и поводил над медальоном, и опять произнося какие-то заклинания; наконец-то, он раскрылся… Внутри не было ничего, кроме клочка пергамента. Дамблдор развернул его и прочёл в свете палочки — уже смеркалось — вслух всем присутствующим: — Я знаю, что я буду уже мёртв, когда ты это прочтёшь. Но я хочу, чтобы ты узнал, что я разгадал твои секреты. Я выкрал настоящий хоркрукс — и я его собираюсь уничтожить. Гляжу смерти в глаза в надежде, что когда наконец ты встретишь равного себе по силе — снова будешь смертен. С.С. — С.С.? Кто это? Не Снейп же… — Нет, это Стивен Селвин, и некогда он был Пожирателем Смерти, но, как и Регулус, и Северус, разочаровался в своём господине. Сгинул без вести всего за полгода до падения… и судя по всему, Волдеморт убил его — или подослал кого-то, кто это сделал. Из круга… Пожирателей смерти, видите ли, нельзя выйти так же просто, как из Ордена Феникса. Том жесток и не терпит отступников. Кто не с ним, те против него — так он считает. — Кстати… интересно, как там живёт профессор Снейп? — Мы переписываемся… а вы имели в виду профессора Северуса Снейпа или же, профессора Луизу Снейп? — усмехнулся Дамблдор. — То есть — всё это было напрасно? Моё изобретение зелья, и сражение с инфериусами, трудный путь — зря? — Почему же зря? Если Селвин смог уничтожить хоркрукс, только лучше. Если нет — он мог поручить кому-то. Но кому может поручить что-нибудь волшебник, не желающий, чтобы об этом узнали другие? Даже родня? У Стивена семья была за Волдеморта. — Эльф? И — приказать ему держать это в тайне? — предположил Гарри. — Точнее — эльфийка Милли. Она до сих пор жива, насколько я знаю. И я её аккуратно расспрошу.