По другому пути

Позже, на трансфигурации. — Мистер Селинджер! Вы тоже, мисс Линден! Может, прекратите наконец отвлекаться, а? — раздался суровый голос профессора МакГонагалл. Тут она и сама подошла и конфисковала сердечко из розовой бумаги вместе с романтическим стишком на нём. — Хм. А я-то надеялась, что на моих уроках у вас в сердце вся любовь — исключительно к моему предмету… Урок подходил к концу; цесарка, что была сегодня их учебным пособием для превращения в морскую свинку, уже заскочила в большую клетку на столе профессора — но у некоторых морская свинка так и осталась вся покрыта перьями. Ученики списали с доски домашнее задание: описать с примерами то, как превращающие заклятия можно приспособить для межвидовых превращений… Им до конца урока оставалась пара минут, и ребята думали, что всё важное они здесь уже видели и слышали. — Теперь, когда мистер Селинджер и мисс Линден были столь любезны в кои-то веки вести себя… подобающе их возрасту, — хмыкнула профессор МакГонагалл, — перейдём-ка к делу. Приближается Святочный бал — это традиционная… часть Тримагичного Турнира и возможность пообщаться с нашими зарубежными гостями. Вы можете пригласить кого хотите — но хотя бы один из пары должен быть с четвёртого курса и старше… Падма Патиль хихикнула. И Сьюзен Боунс тоже еле сдерживала смешки. Они начали шептаться. Лиззи сочла несправедливым, что им профессор МакГонагалл замечание не сделала, в отличие от неё и Тадеуша. — Положено надевать праздничные мантии, но в случае девочек, можно надеть также бальные платья… — А если надену костюм с рубашкой и галстуком, это ничего? — Мистер Селинджер… Ясно же вам сказано — мантии. И… не обычные, а для особых случаев… Если у вас нет, можете заказать доставку совой. — Да нет, у меня есть, профессор, но просто костюм больше нравится… — Бал начнётся в день Рождества — в восемь часов вечера, завершится в полночь. Проводиться всё будет в Большом зале. Этот бал — шанс для вас слегка… раскрепоститься, — она закончила неодобрительным тоном. Сьюзен захихикала и прижала руки ко рту, чтобы заглушить смех. Гарри понял, над чем она смеялась: да уж, профессора МакГонагалл… нелегко было представить раскрепощённой. — Но это вовсе не значит, что можно пренебрегать правилами поведения, установленными для студентов. И я буду весьма недовольна, если кто-то из учащихся запятнает честь школы так или иначе. И да — конечно же, на балу танцуют бальные танцы. — А… можно танцевать, ну, обычные танцы, мэм? — умоляюще вопросил Тадеуш. — А бальные, если честно, я танцую, как, эмм, помесь одноногой макаки и беременного медведя… И тут весь класс не мог удержаться. Патиль застучала рукой по столу — и истерично всхлипывала от смеха. А Ханна, икая, схватилась за Невилла. Роуэн хохотал во всё горло: — Ой, не могу! Беременного… ха-ха… медведя! Он беременный от макаки, наверно! Ха-ха-ха! Одноногой! Да Тадеуш и сам уж смеялся чуть ли не громче всех… — Что ж — пока что подождём, когда ж мисс Патиль, мисс Эбботт, мистер Бин, мистер Селинджер и остальные наконец успокоятся… И когда дикий хохот стих, профессор МакГонагалл продолжила: — Мистер Селинджер, для всех, кому это требуется, будут… уроки бальных танцев. Их буду проводить я вместе с профессором Флитвиком. Но реакция класса была ещё более бурной. На этот раз все засмеялись, представив себе, как довольно-таки высокая профессор МакГонагалл по всему залу вальсирует с крохотным профессором Флитвиком. Гарри не помнил ещё, чтобы столько народу решало остаться в Хогвартсе к Рождеству. Однако в этом учебном году почти все студенты четвёртого курса и старше решили остаться, да и многие из младших — надеясь на приглашение — тоже. Да все просто с ума посходили из-за этого бала, по крайней мере, девочки. Те хихикали и шептались при виде шедших мимо парней, а восторженно рассказывая друг дружке, что наденут на бал… — Ну почему же они всё время ходят кучками? — спросил Рон Уизли при виде девчонок, которые шли мимо, фыркая и шушукаясь. — Как одну из них подозвать и спросить? — Накинуть лассо? — предложил его приятель Дин Томас. — А ты же уже придумал, кого приглашать будешь? — Я кого буду? Хм… Вообще, я думал о Ромильде Вейн… — Прекрасный выбор. Я думаю, что позову Лили Мун… — Ту кореяночку? Роуэн опять пригласил Джинни: они всё ещё встречались… К несчастью, при этом присутствовал Малфой, и у них с Роуэном чуть не вышла дуэль. — Что, Бин? Захомутала тебя рыжая предательница кро… — Ещё одно слово, Малфой, я тя… — Роуэн вытащил волшебную палочку. Малфоя спасло только то, что мимо проходил профессор Люпин. Гарри пользовался популярностью. Уже на следующий вечер подошла к нему Хейди Макевой, хаффлпаффка с третьего курса, она попросила его пойти на бал с ней. И девочка ушла, явно обидевшись, когда он ответил, что уже пригласил на бал другую. На следующий же день его пригласили ещё две девочки. Вскоре у него уже язык отсох объяснять, что с ними на бал он тоже не пойдёт. Впрочем, у Тадеуша тоже отсох. Все поголовно девицы, особенно из тех, кому отказал Гарри, вспомнили, что «это же его двоюродный брат». Он вспомнил недавние слова Крума. «Мы им нравимся лишь потому, что знамениты!» Гарри и Тадеуш весьма сомневались, что любая из девочек, успевших пригласить кого-то из них, захотела б идти с ними на бал, если бы не то, что это сам Гарри Поттер… Или Станислав Гротовский, или кто-нибудь ещё в таком роде. А профессор МакГонагалл и впрямь организовала обучение танцам. — Мистер Уизли! Положите… правую руку мне на талию. — Куда её… положить, профессор? — переспросил Рон. — На талию, мистер Уизли. Филиус — прошу, музыку. Да, спасибо. И — раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три… А параллельно они пытались также решить вопрос со шкатулками… Они были заперты — явно магически, так как замочной скважины для ключа не было, но и просто так они тоже не открывались… Заклинание, которое звучало как «Алохомора» и служило для открытия замков, не прокатило. «Систем Аперто» тоже. Значит, было нужно что-то ещё… Другие заклятия, а также и трансфигурация с зельями тоже не возымели никакого успеха. Ответ на вопрос, как же открыть их, они получили, откуда не ждали — из книги по гербологии. — Вот, смотрите, здесь написано… — Что, Энди? Что ты там нашёл? — Во, это «Углублённая гербология, 7 курс». Так вот, слушайте-ка. Разрыв-трава — магическое растение, и с его помощью которого можно открывать любые замки. Поиск такой травы — очень трудное дело… — Но — раз это растение изучается в Хогвартсе, значит… — Значит — оно, скорее всего, есть в школьных теплицах! Но… попросить у профессора Спраут стебель нужного растения и открыть наконец шкатулки — и это было ещё полдела. В шкатулках обнаружились листы пергамента — но они были, во всяком случае, на первый взгляд — совершенно пусты. — Я думаю — невидимые чернила! — догадалась Анджелина. — А значит, нужен проявитель! Тадеуш… я много слышала о том, что ты опережаешь по зельям школьную программу. Ты знаешь, как его варить? А то — если честно, я не столь хороша в зельях. — Знаю. Сейчас напишу вам рецепт. Там… не слишком сложный уровень, ты с таким справишься, однако весь процесс займёт три недели. — Как раз к началу следующего года оно будет готово. А последняя неделя семестра была просто сумасшедшей. И насчёт бала ходило множество слухов, и причём они не верили и половине из того — к примеру, что Дамблдор закупил у мадам Розмерты восемьсот бочек с медовухой. Однако приглашение на бал «Роковых ведьм», по-видимому, было правдой, и Тадеуш был весьма рад тому, что… не весь бал напролёт ему придётся танцевать вальсы: всё ж молодёжные танцы были для него привычнее. Впрочем, тут его мнение разделяла вся компания. Пока зелье настаивалось — варить-то его было всего час, а три недели нужны были именно на это — друзья занимались подготовкой к балу, ну а Тадеуш ещё занятиями по анимагии. — Я не совсем понимаю, Сири, вот я уже могу и представить себе всё, но только… как узнать, правильно ли я это себе всё представляю? Ну, вдруг киты на самом деле всё вокруг себя видят в ярко-розовом цвете и кверх ногами, просто никому не говорят? Все захихикали. — И, говорят, анимагическая форма влияет на личность… Так что, кузен, главное — чтобы ты потом не начал от этого ходить на голове и красить всё в розовый… А ж то ведь психика обитателей Хогвартса и так не очень крепкая. А уж увидев розового кита, который ходит на голове — тут они и свихнуться окончательно могут… — Гарри, блин, прекрати… А то у меня уж хорошо воображение развилось! А некоторые из учителей, например, Флитвик, Люпин и Поттеры, больше не давали нового материала, потому что заметили, что мыслями ученики далеко от занятий. А другие учителя не были так щедры. Профессора Биннса ничто не могло отвлечь от пережёвывания фактов о восстаниях гоблинов. Да, если даже и собственная смерть не помешала Биннсу продолжить преподавание — что ему какое-то Рождество! И было просто удивительно, как умудрился он выставить в таком скучном свете гоблинов, о которых в рамках своих уроков так интересно рассказал им профессор Люпин. Также профессор МакГонагалл заставила их работать на своих уроках до самой последней секунды, не давая поблажек. — Ну это ж надо, — с горечью сказал Невилл вечером, в хаффлпаффской общей комнате, — Контрольная!.. По трансфигу, в последний день… А мы трать конец семестра на зубрёжку. А вот-вот Рождество, и будет бал, я не хочу ваще щас думать о разных там межвидовых превращениях, всяких формулах заклинаний и изменении цвета и размера.