По другому пути

Тем временем близилось Рождество, а значит, и их первые каникулы. Невилл уже договорился с бабушкой о том, что Поттеры в праздники навестят вместе с ними его родителей и попробуют, как они сами говорят, «пообщаться с ними на другом уровне». А Августа ответила внуку, что разрешает Поттерам с ними общаться сколько влезет, на каких им угодно уровнях, если это поможет хотя б облегчить состояние Френка и Элис. Уже тридцатого ноября Хогвартс к утру оказался под слоем свежевыпавшего снега. А братьев-близнецов Уизли — то были отбивающие Гриффиндора — тем утром наказали: ведь они заколдовали несколько снежков, чтоб те сами себя кидали во всех, кто проходил мимо, и в том числе в профессоров тоже. Никто уже не мог дождаться каникул… В общих комнатах Домов и в Большом зале камины пылали жаром, а зато вот все коридоры обледенели, злой ветер стучал в окна классов. А хуже всего им было на уроках у профессора Снейпа в подземелье: воздух там превращался в туман, стоило лишь выдохнуть, и все теснились поближе к горячим котлам. А выйдя с урока зельеварения, друзья увидели огромную ёлку — она лежала поперёк коридора. И… заметные снизу огромные ноги и слышное им громкое пыхтение дали друзьям понять, что за ней скрывается Хагрид. — Ой, привет, Хагрид, а помочь тебе? — спросил Тадеуш, просунув голову меж густых еловых ветвей. — Не, всё нормально, спасибо. — Эй, прочь с дороги, вы, — потребовал подошедший сзади Малфой — и он, как всегда, растягивал слова, — Ой, фу, ну и несёт же от этого косматого. Он когда-нибудь вообще моется? Хотя, наверно, от магглов воняет так же, так что тебя, грязнокровку, привлек запах дома… Тадеуш не стал терпеть оскорблений и накинулся на Малфоя. Да и остальные тоже сжали кулаки. Но тут на лестнице появился Снейп. — МИСТЕР СЕЛИНДЖЕР! Тадеуш выпустил из рук клок волос и воротник мантии Малфоя. — А Малфой первый начал, профессор Снейп, — сказал Хагрид, выглянув из-за дерева, — он это, оскорбил Тадеуша и его семью. Он обзывал его… так, как обзывают магглорожденных. — Может, оно и так — но только драки запрещены тут в Хогвартсе, Хагрид, — сказал Снейп. — Минус пять баллов, и скажите спасибо вашей тётушке, что не отработка, мистер Селинджер. Теперь быстро вон отсюда, вы все. — Я ещё доберусь до Малфоя… — Да ладно, не дуйтесь, Рождество же скоро, — сказал Хагрид, — лучше идём-ка все со мной, поглядите на Большой зал, конфетка просто. И друзья пошли за Хагридом, несущим ёлку, в Большой зал, а там профессора МакГонагалл, Савадж и Флитвик были заняты украшением зала к Рождеству. — А, Хагрид, ты последнюю принёс… не поставишь ли её в дальний угол? Большой зал был великолепен… Венки из остролиста и омелы развешаны по стенам, а по периметру комнаты стоит дюжина, и не меньше, рождественских ёлок. Одни сверкают снежинками, а на других мерцают сотни свечек, все ёлки увешаны яркими игрушками. — Ну, сколько дней у вас до каникул? — спросил Хагрид. — Всего парочка, — ответил Энди, — и у нас завтра как раз последние уроки в семестре. Потом рождественский пир, а наутро мы разъедемся по домам. Но скоро мы снова встретимся… у нас тут одно важное дело. — Надеюсь, не опасное? — Не-а, это насчёт родителей Невилла. Мистер и миссис Поттер пообещали… Лиззи также начала играть с братом и друзьями в волшебное домино, что ей подарили 22 ноября на день рождения. Да, оно было совсем как у магглов, но на костяшках изображены были вещи и существа, те, что имеют отношение к миру магии. Волшебная палочка, котёл с зельем, какой-то ушастый чудик — и Невилл им объяснил, что это домовый эльф — дракон, несущая письмо сова и так далее. Как только изображения на соседних костяшках совпадали, сразу же рисунки оживали: дракон извергал пламя, зелье в котле пузырилось, эльф кланялся, и тому подобное. А у Гарри никогда ещё в жизни не было такого рождественского ужина… Нет — разумеется, Селинджеры племянника никогда не морили голодом, но такого разнообразия на столе тоже не было… Около сотни жирных жареных индеек, горы жареного и варёного картофеля. И целые подносы сосисок и жареных колбасок. Ещё — овощное рагу, целые кастрюли с фасолью в масле, пироги с мясом, с курицей, с рыбой и с грибами, салаты… Серебряные судочки с густой вкусной подливкой — и с клюквенным соусом. И… кучи волшебных хлопушек лежат через каждые несколько футов по всему столу. И эти фантастические праздничные штучки не были похожи на те, что у магглов — с игрушками из пластмассы и с мятыми зонтиками из бумаги внутри. Гарри и Тадеуш вместе выстрелили из волшебной хлопушки. Она не просто хлопнула, а громыхнула, как пушка, окутав всё вокруг облаком голубого дыма. А изнутри… вырвались адмиральская шляпа и парочка живых белых мышей. За преподавательским столом Дамблдор сменил обыденную остроконечную шляпу на… шапочку с цветочками, которые покачивались в такт его весёлому рассказу. Наконец-то за индейкой и прочим последовали и рождественские пудинги. Как кузены заметили, Хагрид, что становился всё краснее от выпитого вина, вдруг взял и чмокнул профессора МакГонагалл в сбившейся на сторону шляпе в щёку, а профессор, ко всеобщему удивлению, просто хихикнула и покраснела. Когда Гарри вышел из-за стола, у него в руках была целая куча штук из этих хлопушек, в том числе были: пакетик нелопающихся воздушных шариков, набор для выращивания бородавок и волшебные шахматы. Но белые мыши исчезли — и у друзей было нехорошее ощущение, что бедняжки… послужили праздничным ужином Миссис Норрис. И друзья очень весело провели день, устроив ожесточённый снежный бой. А потом, замерзшие, промокшие, едва дыша, сели у камина. Сидели в общей комнате Хаффлпаффа, Гарри впервые играл с кузеном новыми волшебными шахматами. А хаффлпаффцы лояльно относились к визитам Тадеуша и Энди, зная, кто они такие. И надо сказать, волшебные шахматы ведут себя как живые: они двигаются и выполняют приказы владельца. Но, поев сэндвичи с индейкой, оладьи, бисквит со взбитыми сливками и ещё рождественский пирог — все слишком отяжелели, и всех клонило ко сну, так что никому ничего уже не хотелось, но в конце концов гостям-рейвенкловцам пришлось вернуться в свою башню. И, разойдясь по Домам, все сразу легли спать. На следующее утро они уезжали из Хогвартса на каникулы. И вот они уже собрали вещи, и вот уже поезд несёт их назад в Лондон. Сейчас они расстаются с друзьями — но скоро будут новые встречи. А на маггловской платформе, куда они выходили с волшебной, кузенов и чету Поттеров встречали Селинджеры всем составом и Блэки. И Сириус и Джеймс отошли обсудить что-то; деда Хьюберт расспрашивал внуков, каким образом совы знают, куда и кому нести письмо. — Они же не читают адрес на конверте, в конце концов? Тадеуш познакомил друзей с Диной, а Энди представил своих родителей, что пришли забрать их с сестрой, Блэкам, Поттерам, Селинджерам, ну и бабушке Нева; Петуния же со всеми поделилась новостью: у Тадеуша будет братик или сестричка. Льюис пригласил Линденов на праздник и те обещали прийти. А Энди и Лиззи были оба похожи на их маму, не считая, что Маргарет Линден была шатенкой. Светлые волосы брат и сестра унаследовали, судя по всему, от своего папы Морриса. А когда они проснулись праздничным утром, первое, что заметил Гарри — это стопку коробок у изножья его кровати. У Тадеуша было то же самое. — Ну что, с Рождеством, Гарри, — сонно сказал кузену Тадеуш, как только тот с постели соскользнул, а сам плюхнулся на продавленный диван. Таким он был потому, возможно, что на нём кое-кому ещё сравнительно недавно приходило в голову иногда попрыгать. — И тебя тоже, — ответил Гарри. — Вон, видишь? Там подарки! — Ну а ты-то чего ждал, репу, что ли? — спросил Тадеуш, подходя к подаркам. — Нет, знаешь, морковку… — Гляди-ка, бабуля прислала вязаный свитер. Небось просила опять схемы у Эдит… о, тут рисунок в виде совы. — Здорово, — сказал Гарри, — она мне связала тоже, смотри-ка. Тоже с совой, только мой жёлтый, ну а твой синий. О, вот подарок от тёти и дяди… Так, а вот этот-то подарок от кого, интересно? Гарри поднял свёрток и ощупал его. Он был очень лёгким. Мальчик аккуратно развернул свёрток. И… что-то текучее, серебристого цвета соскользнуло прямо на пол и улеглось блестящими складками. — Что это? И Гарри поднял с пола эту блестящую серебристую накидку. На ощупь была она какой-то странной, как будто вода, превращённая в материю. — Тут записка! — воскликнул Тадеуш. — Из свёртка выпала записка! Гарри схватил записку и прочитал её… И буквы, которых он никогда не видел раньше, сложились в слова: «Это накидка-невидимка. Папа её перед смертью отдал профессору Дамблдору на время. Мы с ним вместе решили, что пора нам передать её тебе. Используй её как следует. И да, конечно же, мы от всей души поздравляем тебя и Тэдди с Рождеством. Мама». Чуть пониже была ещё приписка — уже другим почерком: «Только помни: кошка Филча может вас почуять. Мы прибудем вечером. Папа». Этот Филч был школьный смотритель. Он и его старая кошка просто обожали ловить нарушителей. Гарри всё ещё смотрел на эту записку. Оказывается, он писал букву W точь-в-точь как его папа; а вот буква G была у него явно от мамы. На следующий же день Гарри, Тадеуш, Поттеры и Невилл с бабушкой пришли навестить родителей Нева в больнице. В волшебной больнице имени святого Мунго. И все коридоры и больничные палаты её были по случаю праздника ярко украшены. Они вошли в палату в момент, когда Элис Лонгботтом, мыча под нос, проводила руками по венку из остролиста, что висел на двери. — Это мы, Элис, — Августа ласково ей улыбнулась, обращаясь к ней мягким, успокаивающим тоном. — Привет, мам, — поздоровался Нев. — Они были аврорами — и их все очень уважали, — рассказала Августа, — но… потом из-за темного заклятия они оба лишились рассудка… Невиллу всего-то было полтора года. — М-м-м-м, — отреагировал на звуки её голоса Френк. Элис отдала сыну фантик от конфеты. Однако, дав его, Элис сразу перестала интересоваться Невиллом, уселась на кровать и уставилась в потолок. — Спасибо, мам, — поблагодарил маму Невилл за этот весьма своеобразный рождественский подарок, сразу сунув фантик в карман. — Мама всегда мне их даёт. Не знаю, зачем, но… но, может, она как-то… что-то чувствует? — Так-с, а теперь оставьте нас минут на пятнадцать, — сказала Лили, — в таком деле лучше сосредоточиться. И все, кроме них с Джеймсом, вышли. Когда они снова зашли в палату, Лили сказала всем: — Ну что ж — насколько я поняла, они… помнят Невилла — но таким, каким он был тогда. И они не могут связать, что тот малыш и Невилл, который сейчас к ним пришёл — один и тот же мальчик… Мы будем пробовать восстановить их связь с реальностью, но… дело совсем не быстрое, учитывая их состояние.