Тёплый рассвет

Сергей шёл мимо турников, которые блестели под солнцем как намасленные. Дети вокруг него кружились маленькими стайками и кричали. Он шёл молча. Дима шёл рядом что-то лепеча, озвучивая каждую попадающуюся вещицу под его взор и свои от них ощущения, словно Серёжа открыл книгу, читая страницу за страницей с описанием окружения героев. Дима был как справочник, как Вики — весь переполненный информацей, словами, фактами, которые был радушно готов вывалить на Сережу, идущего рядом. Тот снова лишь кивал, думая о своём. То, как недавно они разминулись с Юлей. Она была красивой девушкой. Не очень низкой, не очень высокой — обычная, но симпатичная. Взрывной характер, сильный нрав, стальные нервы. Либо только хотела казаться такой. Лезть копаться в чужих секретах Сергей не хотел. На столько, на сколько он не хотел, чтобы его секреты всплыли наружу, на столько он и не хотел раскрывать чужих. Всё же было логично. Вожатые старше всего на пару лет. Такие же молодые люди, как и они все. Работают из-за практик в ВУЗах, из-за заработка. Может, это их единственная возможность съездить на природу этим летом. Никто не хочет работать здесь просто так. Нормально, что она думала о том, что смена будет тяжёлой. Не нравилось Сергею только то, что она считала так и из-за него. — Смотри! Смотри! — Дима радостно дернул парня за ткань шорт и указал в сторону леса, распростёртого на ближайшие километры. Серёжа встрепенулся, отвлекаясь от размышлений. — Я всегда так радуюсь, когда вижу деревья. Сейчас корпорации вырубают их, словно они ничего не стоят, а после кидают в топку. — Да… — протянул Сергей, смотря вглубь зеленой опушки. Мысли медленно исчезали из его головы. Это ведь было не так важно — Юля и Юля. Они видят друг друга в первый и последний раз, именно этим летом в этом лагере. После она и забыть забудет и его имя, и его внешний вид. «И мою проблемность» — злобно подумал Сергей. — А ведь это — природа! Кислород. Экология, — снова восклицал Дима. Очередное доказательство того, на сколько Дима хороший. Хороший. Звучало даже слишком приторно. Не «обычный», «интересный», а — хороший. Его волнуют преступления, уровень харассмента в стране, голод и вырубка деревьев. Его волнует все, что только может волновать. Все, на что он старается повлиять. — Вот и правильно, — резко прервал их разговор голос из-за спины, — молодец. Думать об этом — почетно. Дима и Сергей стремительно обернулись, сталкиваясь с незнакомым мужчиной. Скорее, даже с парнем. Он стоял, смотря на них из-под бровей, сложив руки на груди крестом. Был явно заинтересован только прибывшими — хоть в глазах и была отстранённость, но вместе с ней виднелось напряжение, которое не появилось бы просто так. Сергея уже начинало раздражать столь повышенное внимание. Он даже хотел высказать всё этому парню, дать немного себе воли, но тут же наткнулся на значок. До этого, думая, что это обычный приезжий из их отряда, Сергей ужасно ошибался. Тот, кто стоял напротив него, не был одет, как вожатый — в чёрной водолазке без рукавов и в шортах обычный парень около восемнадцати лет, но на его одежде красовалась плашка — вожатый. Она была незаметна, и всё же Сергей её заметил, тут же сжав губы так, чтобы удержать все слова в себе. Дима же только расхорохорился, продолжая свою тираду: — Да! Согласен. Ты тоже молодец, раз думаешь о таком! В обществе почему-то считается, что в нашем возрасте можно только пить, курить, — он начал загибать пальцы, перечисляя всё, что озвучивала Юля им в автобусе в качестве запретов, совершенно не замечая того, что перед ним сейчас тоже стоял вожатый. Сергей даже и не подумал его останавливать, внимательно следя глазами за его движениями, — заниматься сексом. Нет, сексом, конечно, наверное да… Вожатый расплылся в довольной улыбке, всё ещё смотря острым, но уже более расслабленным взглядом. — Но остальное. Осознанность — это важно! Я так рад, что здесь есть кто-то с такими же идеями. Дима протянул руку. — Меня зовут Дима. Дима Дубин. А тебя? Я так рад, что мы встретились. Будет в нашей компании пополнение, — второй рукой он указал на Сергея. — Это Сергей. Фамилии не знаю. Вожатый всё ещё ухмылялся, но Дима этого совершенно не замечал, продолжая держать руку. Перед тем, как её пожать, парень заправил свои чёрные волосы за ухо и ответил: — Приятно познакомиться. Меня зовут Алтан. Правда, не думаю, что смогу пополнить ваш… Маленький клуб, — он осмотрел их снова с головы до ног, останавливаясь на глазах Сергея, который продолжал за ним наблюдать. Услышав это, Дима поник. — Но… Почему? Судя по его виду, в голове парниши пронеслись грустные мысли, которые даже немного тронули Сергея, но он продолжал упорно молчать, в то время как Алтан, поняв, что только Дима ещё не посмотрел на плашку, всем своим видом показывал: «ну же, скажи ему». Но Серёжа молчал. Он чувствовал, как вожатый сверлит его взглядом, но не сдавался, продолжая смотреть то на одного парня, то на другого. Это было странное моральное противостояние, которое родилось буквально из ничего. Спустя время Алтан сдался. Он немного закатил глаза, хмыкнул и признался: — Потому что я вожатый. К сожалению, у меня будет много дел. Но если не будете доставлять мне неприятности, я ещё подумаю. Дима в миг оцепенел. Он глупо посмотрел на свою руку, потом на руку вожатого, после — на Сергея. Парень осознал, что тот уже всё давно понял, но Сережа лишь отмахнулся — «ничего не знаю». Дима был до ужаса смущен. — Ладно, ребята, — спустя пару секунд прервал вожатый их переглядывания, которые затянулись — Дима всем своим видом старался показать на сколько он оскорблён, а Сергей показать то, насколько он не причастен, — я пойду. И вам советую. Вы отрываетесь от основного коллектива. Дима тут же несколько раз смущённо кивнул, сжал одной рукой другую — ту, которой пожимал руку вожатого. Алтан снова ухмыльнулся, отвернулся, но на последок прошёлся цепким взглядом по Сергею, от чего Сережа сжал зубы посильнее и натужно улыбнулся. — Доброго вам дня, — обратился он к вожатому, и тогда Алтан кивнул, в своём темпе идя в другую сторону. Как только он отошёл достаточно далеко, Дима начал возмущаться: — Почему ты мне ничего не сказал? Ты же видел кто он! Сергей повёл плечом, начиная снова идти по направлению к другим ребятам, даже не дослушав начало тирады. Диме пришлось его нагонять, продолжая восклицать. — Это было ужасно! Так неловко. Конечно, вожатые не такие старые… Старшие… — Взрослые, — подсказал Сергей. — Да. Но всё же есть субординация между нами. Он же запомнит. — Запомнит. — Боже мой… Зачем?! Серёжа только хмыкнул и прибавил темпа, отрываясь от Димы. Тот боялся того, что о нём будут говорить? Конечно, никто не скажет этого, но вожатые конечно обсуждают детей. Своих подопечных. — «Наверное, — подумал Сергей, — он боится этого». Серёжа бы боялся именно этого. Неловкость пройдёт, а вот насмешки не уйдут. Хотя, Алтан не такой на вид человек. Он казался наблюдательным, отстранённым, но не злым. Не таким злым, как те, кто будут обсуждаться. И не казался таким молодым глупцом, который будет это делать лишь ради шутки. Сергей был уверен, что если Алтан и поднимет этот разговор с кем-то, так только для того, чтобы немного посмеяться с невинности Димы, а не с того, какой же он был в этой ситуации дурак. Во всяком случае, дурак — как считал сам Дима. — И так, ребята! — крикнула уже знакомая вожатая, пытаясь перебить вой подростков, усевшихся в отдалённом зале. За это время им провели экскурсию, сделали общий сбор, где были все вожатые, дети и руководители. Рассказывали про правила, а после начали разводить по корпусам. И теперь они здесь. Сидят в ожидании того, когда вожатые смогут собраться полным составом. Пока что Сергей видел троих — уже знакомые ему Юля и Алтан, а также парень, который сразу же при входе начал кого-то отчитывать, и делал это так, словно он не работник, перед которым находится его подопечный, а обычный парень, лишённый культурности. Сережу это удивило, но он решил не заострять внимания. Старшего отряда приехало аж два автобуса. Выглядело это так, будто практически совершеннолетние ребята решили нагнать всё упущенное, огромными пачками забиваясь в лагеря. Преддверие того возраста, когда в лагерь больше не возьмут. Только если вожатым. Исходя из своих знаний, Сергей понимал, что на каждый отряд приходится два вожатых. Если он видел троих, то остался лишь один и, похоже, именно его и ждали. Он видел как суетится знакомая ему Юля, что-то крича парню у входа, который натянул на себя странную кепку, продолжая неформально отчитывать теперь уже Вадима — парня в татуировках. — Это чо на тебе? Ты зек что-ли? — уловил часть фразы Серёжа, осторожно наблюдая за этим. Юля похоже тоже это услышала, потому что-то грозно крикнула из другого конца зала, а после замахала руками, подзывая его к себе. — Игорь! Прекрати! Быстро иди сюда. — Да, Игорь, — отозвался язвительно Вадим, — прекрати. — Чего ты там вякнул? — Игорь! — заверещала ещё сильнее Юля, уже приближаясь к ступеням со сцены. — Никакого уважения! — грозно заговорил Игорь, приближаясь к Вадиму, который расплылся в зловещей ухмылке, словно того и ждал. Назревал скандал. Дима снова его комментировал, что-то кричал среди шума Сергею на ухо, пытаясь объяснить насколько поведение «парня в татуировках» неправильно и неуважительно по отношению к вожатому. Это же вожатый! Это же авторитет! Главный здесь! — Ну-ка, пойдём, — среди голосов подростков вокруг Сергей кое-как услышал и другой голос. Отдалённо знакомый мужчина в пару шагов подошёл к Игорю, схватил того за шкирку и сильным рывком оттащил на два метра от Вадима, который этого не ожидал, уже собираясь вступить в конфликт. Такая быстрая смена обстановки вызвала волну обсуждений, которая полностью охватила зал, мешая Сереже расслышать разговор вожатых. Пришедшим мужчиной оказался тот самый водитель. Он что-то гневно кричал Игорю на ухо — это было видно по тому, как напрягается его шея и открывается рот. Его рука крепко держала вожатого за шкирку, не отпуская, и это явно не нравилось самому Игорю. — Боже мой, что же за цирк! — вскрикнул Дима сбоку, мешая вслушиваться, добавляя ещё больше гомона. Сергей поднял руку в порыве вцепиться ему в колено, гневно приказать замолчать, но он лишь схватился за подлокотник, приподнимаясь, словно смог бы расслышать то, что происходит у сцены. Мужчина продолжал что-то кричать, Игорь ему отвечал. Тогда вмешалась Юля. Она хлопнула Игоря по шее, убрала руку мужчины из автобуса с плеча вожатого и со всей силы толкнула обоих к сцене. Те что-то недовольно начали говорить, но она снова открыла рот в крике, и оба быстрым шагом вбежали по лестнице, возвышаясь на подростками, которые продолжали кричать. Юля последовала за ними, после сразу же начиная вертеться из стороны в сторону в поиске чего-то. Спустя пару секунд она выхватила вещицу из горы одежды и подошла к самому краю сцены. Это был микрофон. — Тихо! Тихо! — крикнула Юля. Эхо прошлось по залу, не сразу угомонив толпу. — Тихо, я сказала! Только спустя пару попыток ей удалось успокоить ребят. Заметив, что в зале наступила практически полная тишина, Юля щелкнула выключателем микрофона и протянула его сидящему в стороне Алтану, который еле отклонился в сторону, чтобы кинуть его на чью-то кофту, плавно вернувшись на своё место. Он выглядел так лениво, что Сергей даже засомневался является ли тот всё же вожатым. Но Юля тут же подтвердила, что всё так и есть, начиная говорить: — И так, ребята! Снова. Хочу вас поприветствовать в этом лагере. Уже отдельно. Мы рады Вас всех видеть в «Громе». Эта смена станет для вас самой насыщенной и последней — глоток воздуха перед взрослой жизнью. Вожатый Игорь что-то хмыкнул из угла, получая очередную порцию гневных взглядов от мужчины из автобуса. Сергей все никак не мог понять кто он. Ни формы, ни плашки — ничего. Обычный водитель. — «И его мы ждали?» Мужчина был в чёрной водолазке, словно на улице и не было лета. Как воплощение зимы — он выглядел тихим, но не робким. Издалека Серёжа всё же не видел черт его лица, но теперь смог немного разглядеть — выглядел мужчина взросло. Даже слишком. Если Алтан был похож на парня, переступившего порог восемнадцати только вчера, то этот выглядел статным — лет двадцать, двадцать пять. Он был весь точеный, прямой. Смотрел как коршун, как наблюдатель, обводил взглядом каждого сидящего в зале, словно говоря: «если будете вести себя как этот вожатый, получите приличную взбучку». Юля была душой компании. Ну, хотя бы старалась такой казаться. Алтан — воплощением спокойствия, неспешности. Игорь — взрывной характер. А этот… Он был, по ощущениям, как настоящий вожатый. Даже не так. Измерять суровость этого человека в понимании вожатого было слишком глупо. Он выглядел как тот, кто может контролировать каждый шаг каждого вокруг себя. Как тот, кто стоит над всеми. Когда водитель прошёлся взглядом по сидениям рядом с ними, Сергей прищурился, будто специально натягивая на себя гримасу серьёзности, и почувствовал сильнейший удар сердца, когда глаза этого мужчины остановились на нём, словно задержавшись дольше положенного, нежели на других. На Диму он даже не посмотрел, продолжая рассматривать всех дальше, но сердце Сережи не могло успокоиться. Оно билось так, словно весь возможный адреналин, скопившийся в его теле, резко излился и пополз по венам. Его взгляд был таким проницательным, глубоким, и даже со своего места Сергей смог это разглядеть. Сердце продолжало бешено биться, не успокаиваясь, а наращивая темп, а ком, который исчез на столько долгие часы, снова подступил к языку. Он ощущался так реально, словно Серёжа мог раскусить его и распробовать. — Вот это да, — вклинился в мысли Сергея Дима, — вот это да… Сергей не понимал, что он говорит. Старался дышать. А Юля продолжила: — Здесь, перед вами, находятся вожатые смены. Двое на один отряд, двое на другой. Отряды уже распределены по вашим именам. Игорь дёрнул её за футболку, она яростно отвернулась, а Серёжа всё ещё старался прийти в норму, судорожно метаясь глазами из стороны в сторону по сцене. Даже получалось, но всё поплыло, превращаясь в одну кашу, так что он откинулся на кресло, теперь впечатываясь вглядом в потолок. — Я не вижу смысла, — немного злобно продолжила Юля, — разделять знакомство на две части. Лучше представиться всем, ведь если мы следим за одними, не значит, что не должны помогать другим. Или давать вам подзатыльников. Потому хочу представить всех по именам. Обращайтесь к любому, кто свободен, если у вас что-то произошло. На миг она затихла, что-то зашуршало, рядом с Серёжей кто-то зашептал, но Юля после этой заминки продолжила: — Я — Юля. Это и так понятно. Приятно познакомиться. Это — Алтан. Не смотря на сцену, Сергей понял, что сейчас они подходят поближе к подросткам, сидящим в зале, чтобы представиться, и непроизвольно напряг слух, всё ещё продолжая смотреть в потолок. На сцене снова зашаркали. Похоже, Алтан отошёл, давая подойти другому. — Это Игорь. Алтан и Игорь вожатые второго отряда среди старшей группы. Запоминаем! — громко сообщила Юля, а после добавила тише: — Всё, вали со сцены. По залу прошелся смех, а после снова раздались шаги. Подошёл последний. — Это Олег. Точно. Олег. Сергей и забыл, что слышал его имя. Тогда это показалось незначительным. А сейчас парень весь напрягся, чтобы запомнить то, как зовут последнего представленного им вожатого. Что-то странное было в нём, непонятное и пронизывающее. Словно он смотрит в самую душу. Сергей опустил лицо только для того, чтобы посмотреть на этого Олега. Тот встал, громоздки возвысившись над другими, снова проходясь глазами по всему залу, сцепив руки за спиной и расправив локти, словно стараясь стать ещё больше, чем он был. Куда ещё… — Это Олег, — повторилась Юля, снова отвлекшись на Игоря, который так и норовил что-то вставить между её репликами, — он вожатый первого отряда. Как и я. Ребята, запоминаем! Зал задребезжал, приветствуя главных их отряда, а Сергей побито смотрел из своего кресла на Олега. Он не знал, что так сильно его смущает, но вновь наткнулся на чужой взгляд и громко сглотнул. Этого не было слышно в толпе людей, но звук донёсся до самого Серёжи, и тому стало дурно от этого знакомого чувства. — Сергей, — Дима осторожно потрогал парня за руку, стараясь привлечь внимание. Серёжа только мотнул головой, продолжая сквозь силу наблюдать за Олегом, которому и дела не было до обычного парня в зале, который пялился на него во все глаза. На сцене снова что-то зашевелилось, началась суматоха. Юля указала Игорю пальцем за кулисы, Алтана попросила встать и пройти по лестнице. Оба вожатых не без недовольства выполнили её просьбы, расходясь по разным углам. Тогда Юля схватила уже Олега под руку, наклонила того к себе поближе, чтобы что-то сказать, а после задала ритм их хотьбы, чтобы спуститься по лестнице ближе к ребятам. — Для удобства разделитесь на две части, — крикнула девушка, привлекая к себе внимание снова, — чтобы мы могли развести вас по спальням. Девочки ко мне, мальчики — к Олегу. Это касается первого отряда. Второй — к ним, — она указала на Алтана и Игоря. Стоило ей это сказать, как ребята тут же повскакивали, засуетились, стараясь протолкнуться как можно быстрее к выходу из зала, зажимая друг друга и стараясь не забывать свои вещи. — Сергей, — Дима снова потряс Сережу за плечо. Голос его был взволнованный, словно тот и вправду беспокоился. Серёжа в это не верил, переминая пальцы, чувствуя характерный хруст, складывающийся в закономерный и методичный звук, который отдавался мантрой, помогающей расслабиться, — нам нужно идти. Дима сказал это так жалобно, с надеждой, что теперь-то им удастся занять неплохие места, что Серёжа и вправду ощутил это небезразличие. Хотя бы не к нему, а к месту, где парень будет спать. Пришлось осторожно выпрямиться, — Сергей так вжался в кресло, словно стараясь полностью стать им поглощенным, спрятаться в нем, — пошевелить затекшими ногами и одним волевым движением встать. — Держи! — Дима протянул ему рюкзак, который Серёжа бы скорее всего забыл. Он бы и остался лежать здесь. А Серёжа с удовольствием лёг бы рядом, никуда не сдвинувшись. Это было какое-то наваждение. Казалось, недавно всё было хорошо. Не так плохо, как могло бы. Не так плохо, как Серёжа мог бы представить. А сейчас ему плохо настолько, на сколько не было уже пару часов, и это душило. Что не так с Олегом он не знал, но казалось, будто мужчина заглянул на столько вглубь него, рассматривая душу, что та перевернулась внутри, заворочалась, стараясь спрятаться от настырных глаз. Дима снова потянул Сергея за рукав, проводя между рядов к остальной группе людей. Олег следил за парнями, мысленно пересчитывая их, чтобы каждый был на месте. Юля уже успела увести свою группу через второй выход, а парни всё никак не могли угомониться и встать смирно. Особенно Вадим, на которого невозможно было не обращать внимания. Но у Олега как-то это получалось. — Пойдёмте, — как только подошли Дима и Сергей, без лишних слов позвал всех вожатый, выходя в огромный, светлый от солнца, проём, и заворачивая направо. Толпа ринулась за ним, нагоняя мужчину чуть ли не бегом, а Серёжа шёл осторожно позади, стараясь не отрываться от Димы, который радостно шагал быстрее. Спина Олега виднелась из-за всех ребят. Он шёл впереди размашистым шагом, подгоняя всех остальных. Их большая толпа прошла вдоль здания. Сергей осмотрел быстрым взглядом большие окна, через которые свет падал внутрь зала. Это было помещение для концертов — в углу сцены виднелось пианино, а ещё стояла старая гитара. По сторонам деревянной рухляди, которая похоже была уже здесь давно, скакали солнечные зайчики, отталкиваясь яркими лучами, блестящими под солнцем. — Быстрее! — раздался бас Олега, заставивший Сергея переметнуться взглядом обратно на его спину, утыкаясь им в чёрные волосы. Кто-то из ребят что-то крикнул, отделился от компании, и Олегу пришлось шустро бежать за ним, чтобы притащить обратно к отряду. Он не церемонился. Если Юля грозилась пока что лишь на словах, то для Олега слова церемониться не существовало — он прямо заявил, что будет строго следить за ними, чтобы они ничего не натворили. И что проблемы с ПДН ему не нужны. — Посмотри, какой строгий, — Дима сбавил шаг, чтобы заговорчески прошептать это Сергею на ухо. Тот согласился, не отводя взгляда от вожатого, который что-то продолжал говорить парню впереди них. Спустя пару секунд они снова двинулись, теперь уже проходя по аллее, снова заворачивая за здание, выходя на внутренний двор. Скамейки, маленькая спортивная площадка и площадка для танцев. Сергей закатил глаза. И вправду, у них же программа. Подъём в восемь, потом зарядка. Уборки комнат, завтраки, обеды, ужины. Потом всё по новой. И по новой. Сергей провёл по лицу ладонью, устало нахмурив лоб. — Давайте, по прямой. С первой комнаты занимаем кровати. Их по четыре в комнате. Давайте! — громко подгонял Олег ребят, открывая дверь за дверью в вытянутом коридоре. Они прошли в него через квадратную арку, по обе стороны от которой растянулись коридоры прямоугольного здания. Из себя оно представляло сооружение, полностью состоящие из больших переходов, через которые, как мог судить Сергей, можно было попасть в женский корпус, в комнаты вожатых, а также, столовую, которую он видел отдалённо через большое панорамное окно. По каждому углу также заметил большие горшки с фикусами. — Давайте! — прервал его снова своим голосом Олег. — Что стоите? — он подошёл ближе к Диме и Сереже, смерив второго взглядом сверху вниз. — Что стоите? Комнат уже и не осталось. Вон та, последняя, — вожатый указал в самый конец, — туда идите. — Да, сейчас, — отозвался Дима и быстрым шагом прошёл вперёд. Сергей же остался стоять, не отрывая взгляда от лица Олега. Тот приподнял бровь, а после нахмурился. — Отдельное приглашение нужно? — Нет, — Сергей посильнее схватился за рюкзак и прошёл мимо вожатого, чуть не задев того плечом, чувствуя, как его спину прожигает чужой взгляд. — Сергей! Давай быстрее, — спохватился Дима, когда дошёл до двери и не увидел рядом с собой товарища. Сережа вздохнул и ускорился. Как только Дима это заметил — сразу юркнул в комнату. Парень последовал его примеру, но перед этим обернулся, всё ещё чувствуя на себе взгляд — Олег, оторвавшись от бумаг в своих руках, где он что-то записывал небольшой ручкой, снова посмотрел на Сергея, нахмурившись. То, как они смотрели друг на друга было не заметно никому кроме них самих, и Сергей никак не мог понять, от чего так сильно чувствует тревогу, которая сковывает его тело. И почему вожатый обращает на него так много неприятного внимания. Олег был суровым, ни капли не вежливым — он не пытался делать вид, будто с ним можно подружиться, как Юля, но и не был безнадёжно отчаянным, чтобы вести себя так, как это делал Игорь. Он просто был. Смотрел на весь отряд, как на свору маленьких детей, которых ему поручили без его воли. И Сергей в его глазах выглядел так, будто он — самый капризный и проблемный ребёнок. Серёжа знал этот взгляд — воспитатели в детском доме, учителя в школах, приёмный отец. В глазах какое-то… Разочарование будто. Напряжение. И брови сводят так, что появляется небольшая межлобная морщинка. Сергей цыкнул, схватился за ручку двери и хлопнул ей, закрывая. — Господи! — тут же вскрикнул Дима, схватившись за грудь. — Ты чего так пугаешь? Зачем так хлопать? — Это сквозняк, — соврал Сергей, тут же закрывая тему и скидывая рюкзак на пол прямо рядом с одной из кроватей, сразу же наткнувшись на то, что между спальными местами около двух метров, не больше. — Куда ляжешь? — А? — Дима сначала не расслышал, а потом добавил: — Кровать? Да думаю, эта, — он указал на кровать слева от окна. — Тогда мне правая у окна, — пожал плечами Серёжа, садясь на вторую. Настроение стремительно портилось. Всё больше. До появления этого Олега он чувстовал себя сносно — забыл обо всем плохом, что так сильно хотел избежать в лагере. Дима его веселил, Юля — забавляла, Алтан вызывал странный азарт. Олег же… Всё испортил. Именно этого Серёжа так сильно не хотел, отправляясь в лагерь. Вожатый выглядел как тот, кто не оставит его в покое. Если с другими ещё возможно было договориться, где-то отойти подальше, где-то — «отлинять», то с Олегом такое не получится. Сергей это чувствовал. С такими не договориться, такие — только напрямик. — Сергей! Посмотри, — Дима плюхнулся на свою кровать, уже разгрузив часть вещей на тумбочку, — так красиво здесь! Комната такая красивая. И воздух, — он глубоко вдохнул, — чистый! Сергей ничего на это не ответил, а осторожно прилёг на кровать, не снимая обувь, сложив руки замком на животе. Потолок был молочного цвета с небольшими трещинками у уголков. Здание было в хорошем состоянии, но явно не новое. Сергей проследил взглядом линии маленьких серых вкраплений, образовавшихся, скорее всего из-за дождя, но так и не смог избавиться от взгляда, стоящего перед глазами. Эти глаза накладывались на десятки других, таких же, похожих на этот — будто калейдоскоп, они крутились по белому потолку из стороны в сторону, смотря на Сергея с осуждением и недовольством. Парень посильнее сжал свои пальцы на животе, чувствуя прилив холода к ногам. — Сергей! Сергей! — очнулся он от того, что Дима тряс его за плечо. — Ты чего молчишь? Там сказали, сейчас будет обед, уже как первый час. Зовут на обед. — А? — Сергей приподнялся на локтях, убрав их со своего живота. Он так и лежал все это время, смотря в потолок. — Обед, говорю, — Дима посмотрел на наручные часы. — Нужно идти. Ты будешь переодеваться? Сергей быстро осмотрел Диму, который сменил свою обычную поло на красную, а ещё пригладил волосы. — Пожалуй, нет… Он неторопливо сел на кровать и потянулся. Из коридора послышался голос Юли, которая била обо что-то металлическое, чтобы привлечь к себе внимание: — Ребята! Сбор у столовой. Быстрее собирайтесь, иначе до ужина вы будете голодными. Дима кивнул, подтверждая её слова, наклонился, чтобы пихнуть пальцы в кроссовки, фиксируя ногу, и легко подпрыгнул, приходя в боевую готовность. — Хочу ещё с кем-то пообщаться! Нам нужно пополнение коллектива. Сергей сморщил лицо, плавно встал и хрустнул шеей. Активность Димы его поражала. Но он был уверен, что к концу смены его пыл поумерится. Видеть в обеде что-то воодушевляющее мог, пожалуй, только он. Сергей его мало понимал; быстро открыл телефон, чтобы убедиться, что отец ему не писал. — И кстати, телефон придётся сдать, — совершенно не огорчённый этим сообщил ему Дима, завидев, что товарищ отвлёкся на сообщения. От подобной новости Серёжа встрепенулся. С каких это пор! Ах, точно… Лагерь. Глаза непроизвольно посмотрели на рюкзак, в котором лежал второй телефон, на всякий случай. Он и забыл, что хорошо подготовился. — И слава богу, что заберут, — продолжал говорить Дима, ожидая, пока Серёжа будет готов к выходу. — Новые знакомства, новые возможности. — Ага. В голосе Сергея не было и капли того довольства, которое испытывал Дубин. Он кинул телефон в карман, поправил волосы, которые смялись от подушки и пошёл по направлению к двери, открывая её, чтобы попасть в коридор, который уже наполнился ребятами — девушки и парни стояли, общаясь друг с другом. Как только Серёжа вышел, он пошёл по прямой к столовой. Дима только и успел закрыть дверь, как бросился прямо за ним. Чувствовал себя Сергей сомнительно. Долгое время, проведённое за тем, чтобы смотреть в потолок, показалось ему мигом, который смог заставить парня успокоиться. Он знал, что не отпустил ничего из своей жизни, что не забыл. Терапия помогала понимать себя, но не других людей и их поведения. Он даже мог уверенно сказать, что всё ещё ненавидит всех тех, кто сделал это с ним. Терапия призывала его к тому, чтобы отпустить это чувство жгучей злобы, но пока что он к этому не пришёл. Потому и не хотел сюда ехать. Люди его страшили. То, что он встретил Диму — какое-то благословение свыше. В Бога Сергей не верил, но то, что он встретился именно с таким человеком в первую очередь — и вправду небольшое чудо. Дима не требовал к себе внимания, не пытался узнать его, а лишь лепетал о своём. Это раздражало, но не вызывало скрежета в груди. Не так, как с остальными. Сергей завернул за ещё один угол и встал прямо перед входом в столовую. Там уже была большая очередь. Смотря через головы впередистоящих, он понял, что этот корпус — лишь малая часть здания. Все спальни находятся здесь, а центром является столовая, в которую со всех сторон стекались дети разных возрастов. Сначала — первые отряды. После уже самый старший. Потому их тормозил Алтан, о чём-то переговариваясь с Игорем, который недовольно колупал древесину косяка двери, ведущей в столовую. Юли и… Олега, — Сергей с неприятным осадком подумал про вожатого, — не было. И наверное даже лучше. Алтан на вид был приятным, хоть и строгим, а Игорь… Его Сергей бы назвал просто дурачком. Очередь медленно продвигалась. Дима и Серёжа стояли тихо — один смотрел по сторонам, всё внимательно изучая, а второй просто смотрел вперёд себя, размышляя. Ему всё никак не давало покоя то, как же сильно его состояние колеблется из стороны в сторону в этом месте. Был первый день, и судить о том, насколько он хорош или плох Серёжа не мог. Радовало хотя бы то, что к нему не столько повышенное внимание, как могло бы — огромную часть этого брал на себя Вадим, который то и дело маячил с разных сторон, успев за первый час прибывания получить уже несколько выговоров. Не было бы его, возможно, Сергей был бы самым обсуждаемым человеком смены, так что благодаря товарищу он мог вздохнуть чуть более спокойно. И всё же. Слова Юли дали понять, что он стоит в списке тех, за кем нужно пристально наблюдать, а Олег лишь дал больше поводов в это верить — его взгляд с некой преждевременной оценочной досадой говорил сам за себя. Он ждал от Сергея самого плохого, заранее готовился к чему-то и всегда был напряжён. А ещё эти глаза — от них пробирало жгучим холодом. Когда парни попали в столовую, все дети уже сидели на своих местах и ели. Был ужасный грохот, шум, крики, которые лишь увеличились с приходом старшего отряда, сразу начинающего занимать места. Когда Сергей проходил к самому дальнему столу, слушая какой-то рассказ Димы, он краем глаза заметил, что Вадима нигде нет. Стараясь держать того под неустанным контролем, парень напрягся, но тут же увидел того рядом с вожатым. Алтан оттащил Вадима в отдалённое место и что-то говорил ему — тело его было расслаблено, но брови поползли вниз, а глаза заблестели гневом. Вадим улыбался, но глуповато и не так широко, как обычно. Сергей смог рассмотреть, что один из его глаз был чуть прикрыт, от чего складывалось ощущение вины на его лице. Спустя пару секунд Алтан снова что-то ему сказал, получил громкий смех и губы Вадима, которые расплылись в улыбке. Сергей отвернулся. Не его дело. Вместо наблюдения парень продолжил идти за Димой, который искал им места. Ими оказались два стула друг напротив друга, перед которыми уже стояли тарелки. Дима быстро плюхнулся на место, начиная рассматривать еду. Сергей же осторожно сел на стул, опустив глаза в тарелку. Первое, второе, компот. Как старший завещал. Парень поморщился. Когда Дима уже взял ложку в руку, начал быстро есть, Сергей все еще продолжал смотреть на суп. Аппетита не было, а подобная подача еды напоминала ему детство. Их рассаживали друг напротив друга, а после повариха проходила между рядами, громко звеня металлическими колесами по растрескавшейся плитке пола. Дети сидели тихо, смотрели в стол — ни звука. Даже шуршания не было слышно. Только тучные шаги, громыхание половника об тарелки, который Серёжа запомнил надолго — лязг, лязг. Она наполняла по две тарелки разом, а после снова дребезжала коляской, в которой плескался суп внутри огромной металлической тары, литров, наверное, на десять. Серёжа никогда не смотрел на эти красные цифры, которые отображали объём. Он смотрел только на свои руки, тихонько перебирая пальцы, от нервов расчесывая кожу, где бело-темными пятнами шёл его узор пигментации. — Вкусно! Люблю такие супы. Всего вдоволь, — прокомментировал Дима, отодвигая тарелку из-под супа подальше и придвинув новую. — Ого! Пюре. Пюре. Серёжа отчётливо увидел, как огромная ложка со склизкой жижей падала в тарелку, чуть ли ее не ломая. Этот половник был с его голову, но повариха набирала ей только четверть еды, которая ничего и не весила. Когда всё было готово, Серёжа приступал к еде: осторожно брал ложку, смотрел на остальных и, как только кто-то начинал есть, следовал его примеру, стараясь есть как можно быстрее. Но не слишком. Чтобы не быть самым последним, но и не быть первым. Еда падала в желудок так, что и не ощущалась после, но Серёжа продолжал есть. Руки потянулись к ложке. Сергей заметил, что пальцы трясутся и ринулся накрыть их второй рукой, чтобы скрыть то, как сильно его сейчас пробрало. После обернулся, начал озираться, но никто на него не смотрел — ребята ели, говорили, смеялись. Даже Дима не обращал на него внимания, тихо, но резво кушая. От этого у Серёжи вырвался вдох облегчения. Он стащил руку под стол, начиная отбивать неровный ритм ногой. Весь затрясся, но не сильно. Тарелки были полные. — Ох, это тоже хорошо, — снова Дима заговорил только тогда, когда допил компот, после вытерев губы рукавом. Он отставил от себя посуду, осторожно сложил её пирамидкой, чтобы после отнести на кухню, и откинулся на стул, сначала не замечая, что парень напротив него ничего не ел. Стоило ему это заметить, как Дима нахмурился, в непонимании смотря то на Сережу, то на тарелки. — Эй, ты чего не ешь? Вкусно же. — Не знаю… — после недолгой заминки сказал Сергей. Он старался смотреть куда угодно, но не на Диму. — Не голоден. Похоже, поездка в автобусе отбила у меня любой аппетит. — А-а-а, — протянул Дима теперь с пониманием. — У меня такое тоже бывает! Тогда, может я доем? — Конечно, — Серёжа самолично придвинул к Диме тарелки, а после с облегчением откинулся обратно на стул, не прекращая растирать кожу рук. Дима снова занялся едой — его ничего не смущало. Никто не обратил на это внимания. И это радовало. В детском доме это бы бросилось в глаза. А здесь нет. Так думал Сережа, пока не отошёл от приступа тревоги и не отвёл глаза в другую сторону, чтобы найти часы и понять, сколько им ещё осталось здесь сидеть. Он наткнулся на взгляд. Олег снова смотрел на него, стоя в самом конце комнаты. Он держал что-то в руках — со стороны казалось, что корзинку. Вожатый смотрел на него, практически не моргая, и Сергею от этого взгляда захотелось спрятать. Первый порыв — насупиться, прикрыть лицо за своими плечами, но он смог его побороть и приподнял гордо подбородок. Олег от этого помрачнел, но взгляд не отвёл, и тогда Серёжа задрал бровь. «Что тебе?» — хотелось крикнуть ему на всю столовую, но даже смена выражения лица быстро подействовала — Олег отвернулся, перед этим приоткрыв рот, словно цокнув. Когда все закончили есть, раздался знакомый голос вожатой на всю столовую: — Ребята! Дети в миг замолчали, обращая на неё внимание. Рядом с Юлей стояла ещё пара ребят — вожатые младших отрядов. Каждый держал по корзине. К ним же и подошёл Олег. — Как вы знаете, телефоны у нас запрещены. Мы их выдаем, но больше упор стараемся делать на времяпрепровождение с товарищами. Знакомства, спорт, отдых. Телефоны для этого не нужны. Старшие отряды завозмущались, но она прервала их гомон: — Это было прописано в договоре, который мы отправили каждому родителю. Так что, давайте, доставайте телефоны и пихайте их в корзинки. После этого объявления Юля шустро обогнула первые столы, сразу же направляясь прямиком к Вадиму, который возмущённо что-то говорил парню рядом. — А я говорил! У тебя телефон же с собой? — Дима достал из кармана свой телефон и уложил его на стол, от нетерпения начиная постукивать по нему пальцами. Сергей кивнул ему в ответ, не без недовольства достал и свой из кармана, но класть на стол не решился — продолжил держать в руках, незаметно теребя ногтями защитный чехол. Всё это ему не нравилось. Конечно, чтобы заинтересовать детей, нужно лишить их такой привилегии, как выход в интернет. Но Сергей был уверен, что отсутствие такой важной части его жизни не поспособствует подобному. Когда к ним подошёл вожатый, Дима быстро кинул свой телефон в корзинку, даже не проверив, всё ли с ним нормально, а потом что-то начал говорить мужчине, который склонился к ним. Тот не отвечал, а просто ждал, когда Сергей уже положит и свой телефон. Много времени это не заняло — Сережа осторожно уложил его рядом с телефоном Димы, а после поднял глаза. И опять. Олег. Будто специально нахаживал круги именно тут, стремясь подойти. Чтобы посмотреть так недовольно и ожидающе. Сергей оскалился, а после одернул руку, опустив глаза в стол. Такие эмоции были проявлением слабости для него, но постоянно смотреть на вожатого он уже не мог. Слишком много переглядок за день. — Наверное, тебе будет тяжело без телефона, — обратился к Сергею Дима, когда Олег отошёл. — Ты же все-таки программист. — Ага, — решил не поправлять его Серёжа, а просто согласиться. И уж тем более он не будет рассказывать ему о том, что в рюкзаке, который парень привёз с собой, есть ещё один телефон.