Как приручить оборотня

Сириус, конечно, был рад, что Регулус стал гостить в их доме чаще, что с большим рвением соглашался помочь и временами даже оставался на несколько дней. Не нравилось ему, что всё это время он пытался провести с Римусом. Ходил за ним, словно у волка вырос второй хвост, всегда находил подходящий комментарий и разве что в рот ему не заглядывал. Сириус не знал, кого ревновал больше – родного брата, который нашёл покровительственную фигуру в человеке, которого знал не так много времени, или совсем недавно обретенного возлюбленного, который, кажется, во всём происходящем не видел ничего необычного. Головой он понимал, что у него нет права ревновать ни одного из них, но гнусная жаба раздувалась в его груди каждый раз, когда Римус наклонялся к Регулусу, чтобы ответить на какой-то вопрос.  – И надолго ты у нас в этот раз? – Сириус прислонился к дверному косяку в комнате брата: тот оставил за собой свою старую спальню. – У «вас»? С самого начала ты говорил, что этот дом столько же мой, сколько и твой. Что поменялось, ревнивая задница? Сириус подавился воздухом: он спешно пытался придумать остроумный ответ, в котором бы не выдал своё любопытство и одновременно бы проучил мелкого, но мозг не выдавал ничего хоть сколько-нибудь связного. Молчание затягивалось, и Регулус расплылся в победоносной ухмылке. – Да ладно, твою ревность не заметил бы разве что младенец. Ну, и видимо Римус, – он закатил глаза и изящно опустился на кровать.  – Ты делаешь это специально? – Сириус скрестил руки на груди. – Делаю что? – Регулус явно не собирался помогать брату в формировании мысли и потакать его всяческому избеганию признать свою ревность. – Липнешь к Луни, – сквозь зубы проговорил Сириус, признавая этим полное поражение. Но любопытство и мерзкая жаба ревности слишком сильно требовали ответов здесь и сейчас.  – А я, по-твоему, прям липну? Насколько херового ты обо мне мнения, а? А ведь раньше пытался меня защищать, каков герой, – Регулус притворно-обиженно поджал нижнюю губу.  – Ты мой младший брат, Редж, я всегда буду пытаться тебя защитить, – Сириус сжал переносицу. – Тем более – от оборотня. – С которым ты, тем не менее трахаешься, – Регулус оперся о собственные ладони, чуть задрав голову. – Мы не… Боже, я ведь не о том… – О-о-о-о-о, – протянул младший – слишком многозначительно, словно для него всё встало на свои места. – Так вот почему ты бесишься! Вы не трахаетесь. Как так? – он хихикнул, но, понимая, что ответа не дождется, продолжил. – Сириус, серьезно, я не пытаюсь подкатить к Римусу. Точнее, когда понял причину твоих молний в глазах, попытался, но мистер Волк не то чтобы слишком внимателен к знакам и намекам. Он просто классный, мне наконец-то есть с кем обсудить книги. Он объяснил мне пару заклятий и зелий, которые у меня со школы не получались. Из него бы вышел крутой учитель. Он типа как отец или ещё более старший брат, которого у нас не было никогда. Поэтому прекрати вести себя как истеричка. Римус – лапочка, который не догоняет и половины в отношениях и романтической херне.  – Чувствую себя кретином, – Сириус потер лицо ладонью. – Это семейное, забей, – Регулус улёгся на кровать, справедливо считая, что допрос в целом закончился.  – И всё равно, надолго ты? – Сириус взялся за ручку двери, чтобы закрыть её за собой – Не знаю. На пару дней? Может, останусь на неделю, – Регулус пожал плечами. – А может, мне к вам переехать?  Сириус одарил его нечитаемым взглядом и всё-таки вышел под хохот брата. Он, конечно, прекрасно всё понимал и без объяснения Реджи, но разве это хоть когда-то останавливало его чувства?  Римус снова пропадал в библиотеке: он почему-то решил сделать каталог всех книг, хранившихся в старинном доме Блэков. После нескольких лет работы в магловской библиотеке ему не хотелось оставаться совсем без дела. Кикимер, который до сих пор продолжал ворчать на происхождение и сущность оборотня, тем не менее, с огромным энтузиазмом вызвался помогать Римусу в его начинаниях. Эльф вообще часто ходил за оборотнем по пятам и приходил на помощь в любой ситуации; временами он был первым, кто открывал комнату Римуса после полнолуния, постоянно оставлял для него шоколад на всех возможных полках и исподтишка поддакивал, когда тот возмущался из-за поведения обоих Блэков. Сириусу вообще было сложно вспомнить тот момент, когда домовик изменил свою лояльность. Было ли это тогда, когда Римус стал очень вежливо к нему обращаться и заставлял самого Блэка прекратить ругаться на эльфа? Или это случилось, когда Римус, не задумываясь, отдал совершенно новую наволочку, которую Кикимер теперь и носил в качестве одежды? Или тому способствовала череда других мелких проявлений доброты Люпина, или его скрытый от него самого, но совершенно очевидный для других магнетизм? Сириус обычно старался не мешать, потому что всегда был риск получить по затылку пролетающей мимо книгой, потому что Римус не ожидал вторжения. Но после разговора с Регулусом очень хотелось обнять оборотня. В библиотеке, по обыкновению, парили книги, Кикимер стоял на письменном столе и, словно дирижёр, отправлял их на соответствующие полки. Римус же сидел рядом, помечая что-то в своих записях. Сириус увернулся от очередной книги и, подобравшись к Римусу, обнял его со спины; тот не глядя повернул голову, принимая смазанный поцелуй в уголок губ.  – Как продвигается ваш каталог?  – Если бы не Кикимер, я бы копался здесь ещё пару месяцев, но, кажется, я близок к финалу, – Римус пометил что-то ещё. – Значит, в нашей библиотеке, как никогда, порядок? Организовал запретную секцию?  – Запретную от кого? Планируешь приводить в дом толпы школьников? – Римус улыбнулся. – Однажды у Лили и Джеймса же появится ребёнок, – Сириус пожал плечами, наблюдая за тем, как ещё пара книг располагается на полках.  – Нет никакой гарантии, что он будет так же стремиться к чтению, как его мама, – Римус выпустил из рук ручку и поднял голову, уперевшись макушкой Сириусу в живот.  – Всякое может случиться, – Сириус улыбнулся ему. – Ещё не пора устроить перерыв?  – На самом деле… – Римус потер глаза, расслабляясь в чужих руках. – Думаю, можно на сегодня закончить.  – Кикимер расставит книги по вашему списку, – эльф кивнул, поднимая на уровень своих глаз тот список, который корректировал Римус. – Спасибо.  Римус поднялся и, разминая плечи, направился к выходу из библиотеки, а Сириус поспешил за ним следом. Они часто проводили вечера, устроившись на диване в гостиной, включали какую-нибудь пластинку на винтажном проигрывателе, который однажды им подарила Лили, и за тихими разговорами – или в тишине – сидели, обнявшись. Потом расходились по комнатам, или же вдвоем оставались в комнате Сириуса, лениво целуясь уже в кровати.  – Недавно я прочитал, что обычные волки моногамны, – Регулус махнул вилкой, словно волшебной палочкой. Сириус определённо не это хотел услышать с утра. – Да, – Римус кивнул, впрочем, не оторвав взгляда от книги, которую читал, и даже не промахнулся мимо рта беконом. Сириус умиленно закусил губу. – У них и иерархия, и старшее поколение, заботящееся о молодняке. – А у оборотней так же? Ну, моногамия, иерархия? – Если тебя интересует, как это в стаях оборотней, то не подскажу, я не жил в стае. Предположу, что подобие иерархии есть, как и сильный вожак, – Римус пожал плечами. – А про моногамию? – Опять же, если тебя интересует, как это в стае, то я без понятия. Или ты обо мне?  – Ну… – Регулус бросил взгляд на брата, который мгновенно напрягся и выпрямился. – О тебе. Ты моногамен? – Хмм, – Римус задумался, он перелистнул страницу и провел пальцем посередине, а после взглянул в собственную тарелку. – Не знаю, никогда не думал. Наверное, всё индивидуально. Оборотни всё равно больше люди, чем звери. Отпечаток семьи всё равно даёт о себе знать. Я, например, рос в обычной семье, в которой родители любили друг друга, и даже после смерти матери отец не попытался найти себе новую женщину. Можно ли сказать, что я вырос в примере моногамной семьи? Думаю, да. Моногамен ли я сам? Ну, склонен думать, что да. В моей жизни не то чтобы было много романтических потрясений. Подумай, кому нужен оборотень? Наш вид не размножается. Практически все оборотни стали таковыми не по своей воле.  – Значит ли это то, что если мой брат однажды тебя бросит, полнолунными ночами ты будешь выть о нем?  – Я буду выть в любом случае. Оборотни всегда воют, – его лицо осталось непроницаемым, но Сириус знал, что он смущён и не знает, куда себя деть от затапливающих его чувств. – Редж, прекрати. – Но мне правда интересно! – Регулус закатил глаза, он уже не первый раз проворачивал попытки «серьёзных разговоров» между ними, кажется, волнуясь за их отношения сильнее чем должен. – Знаешь, как любопытство кошку сгубило? Её сожрал голодный, агрессивный пёс, – Сириус нахмурился: ему нужно было отвести внимание брата от Римуса, чтобы тот прекратил вгонять его в состояние недоумения.  – Фу, – Регулус скривился, фыркая в свой завтрак. – Семейка псин. – Завидуй молча, придурок, – Сириус потрепал его по голове, разбивая идеальную укладку.  – СИРИУС, ФУ! – завопил Регулус, пытаясь вернуть своим кудряшкам первозданный вид. Смешок Римуса того стоил. – И все-таки… Сириус не то чтобы моногамен. – Во имя Мерлина, откуда ты берёшь эту херню и с чего ты вообще решил поднять эту тему во время завтрака?! – Сириус нахмурился, готовый кинуться на брата, чтобы задушить, потому что сейчас это казалось единственным верным решением. – Просто ты ненадёжный. По-собачьи, конечно, верный, но твои импульсивные поступки… Сплошной «красный флаг», – Регулус обвёл брата вилкой, рисуя в воздухе восклицательные знаки над его головой. – А Римус хороший, склонный к депрессии и заслуживающий чего-то лучшего, чем ты. – Хватит, – несмотря на то, что голос Римуса звучал достаточно спокойно, он слишком резко закрыл книгу с соответствующим хлопком, чем заставил братьев замолчать. – Регулус, тебе же не четырнадцать, чтобы быть склонным к идеализации и вере в истории про «долго и счастливо», в жизни это редко реализуемая концепция. – Он поднялся со своего места, убирая за собой тарелку с почти нетронутым завтраком. – А ещё, не забывайте оба, что я оборотень. Я по определению не заслуживаю даже того, что сейчас имею. Попробуйте прийти к какому-то обсуждению своих братских проблем без попыток втянуть в них меня. И будьте добры меня не беспокоить.  Он вышел из кухни, хмурясь и чуть сгорбившись, словно ему причинили боль. Сириус бросил испепеляющий взгляд на брата, жалея, что до сих пор так и не освоил атакующие заклятия для невербального использования. Он бы хотел побежать следом за Римусом, чтобы обнять его, но оборотень явно обозначил своё нежелание общаться сейчас, и это дало бы обратный эффект – он бы только закрылся. Регулус, впрочем, тоже притих и поджал губы, понимая, что сделал что-то не так. – И какого черта это было, Редж?! Снова, – прошипел Сириус, когда услышал глухой стук закрывшейся двери в комнату Римуса. – Почему я вдруг неблагонадёжный?! Я никогда не предавал друзей и тех, кто был мне дорог. Что, черт возьми, не так?! Выскажись уже! Регулус какое-то время молчал, кусая щеку изнутри и катая по тарелке остатки овощей, избегая смотреть старшему брату в глаза. Сириус не обладал большим терпением, но всё же молчал: была немалая вероятность, что поведение младшего спровоцировано какой-то старой обидой, которую, конечно, никто не разбирал и не прорабатывал. После смерти матери они предпочитали избегать любые острые темы, не говорили о семье, о прошлом, да и вообще практически не говорили. Но с того времени, как Регулус проникся к Римусу, он стал чаще бывать в поместье, так что разговаривать приходилось. – Когда ты свалил к Поттеру, жизнь стала просто отвратительной. Сначала Андромеда, потом ты. Высшее общество, другие благородные семьи… – Регулус оттолкнул от себя тарелку. – Такое дерьмо.   – Я ведь предлагал тебе пойти со мной. Редж, я никогда не бросал тебя, – Сириус нахмурился. – Когда побег от проблемы хоть что-то решал?! Тебе было шестнадцать, а мне четырнадцать, вот это была бы крутая парочка – без средств к существованию, порицаемая во всех высших кругах. – Это лучше, чтобы потакать психопатке Беллатрисе. – Я ей не потакал.  – Да что ты! Ты бегал за их ебанутой компашкой дрочителей на темную магию. Это разве не потакание? – Сириус оскалился; они не поднимали эти темы потому, что единственное, что чаще всего делали во время этих бесед – ругались. И их хрупкий, выстроенный годами замалчивания мир рушился на глазах.  – Словно, блять, творить хуйню на пару с Поттером и издевки над тем, кто вам не нравится, это охуеть какое классное занятие! – Регулус сжал переносицу. – Во всяком случае, всё это не меняет того, что ты оставил меня один на один с истеричной матерью и с обществом аристократов, помешанных на чистоте крови. С Беллатрисой, которая всегда сильнее многих была склонна к жестокости. Я старался не выделяться, а ты вместо поддержки… тоже отталкивал меня. Мне словно во всем гребаном мире места не было. Так что не надо мне доказывать, что ты весь такой верный – для Поттера, конечно, да, а для меня нет. Сириус хотел возмутиться, сказать, что он несёт полную чушь, что он никогда его не предавал, но, видя подавленный взгляд брата, прикусил язык, пытаясь вспомнить те годы, когда бежал из семьи, когда ему было всё в ней отвратительно. Он ведь и Регулуса тогда ненавидел за то, что он такой безвольный и трусливый, что связался с шайкой «пожирателей смерти». И никогда не задумывался, что тот чувствовал, каково это было – остаться с матерью, учиться на Слизерине, где все выходцы из подобных семей и считают, что это правильно. Сириус на пару секунд закрыл глаза и выдохнул сквозь зубы, а после поднялся со своего места и подошёл к брату, который тоже вскочил на ноги, словно приготовился к драке. Но Сириус заключил его в объятия.  В их семье не было принято обниматься, да и вообще всяческая тактильность обычно сводилась к похлопыванию по спине или плечам. Вальбурга была больше по наказаниям, а Орион всегда оставался холоден, и если и испытывал какие-то чувства к своим сыновьям, то никогда их не демонстрировал. Регулус в его руках поначалу заметно напрягся, превращаясь в натянутую струну, словно ему показали боггарта и самый большой его страх. Но Сириус не ослабил хватку, лишь стал осторожно гладить его между лопаток, успокаивая. Регулус вскоре неловко обнял его в ответ и уткнулся лбом в плечо – расслабляясь. – Прости меня, Редж. Я никогда не осознавал, каким адом могла быть жизнь с теряющей рассудок матерью. Может, представлял, но это не то же самое, что жить с ней. Прости, что срывался на тебя и никогда не мог выслушать.  – Прости, что втягивал в это Римуса. Потому что, если что-то не связано с ним, ты словно и внимания на это не обращаешь, – Регулус тяжело вздохнул. – Эй, это неправда, – Сириус закатил глаза, хлопая его по спине.  – Это такая же неправда, как то, что ты любишь члены, ага, – Регулус закатил глаза. – Как он тебя терпит? – Я не знаю, – Сириус уткнулся подбородком в его макушку. – Если бы у всех людей было столько же выдержки, терпения и склонности договариваться, как у Лунатика, то, может, в мире войн и конфликтов было бы меньше. – Надо перед ним извиниться… – Регулус нехотя все же отступил от него.  – Ну, он в своей комнате… – Сириус стал собирать со стола тарелки.  – Твой пёсий слух и в человеческой форме работает? – Регулус тоже попытался прислушаться, но, кроме тихо игравшей музыки из проигрывателя в гостиной, больше ничего не смог услышать.  – Увы, нет, – Сириус пожал плечами, закусив губу, – но он точно ушел в комнату. Почти ничего не съел…  – Полнолуние же ещё не скоро… – Регулус задумался, вспоминая лунный календарь, что висел в комнате у Римуса.  – Просто ты тут начал про моногамию. Ещё бы вспомнил, что у волков член с узлом, и спросил бы об этом Римуса.  – Думаю, ответ на этот вопрос больше тебя беспокоит, – Римус, остановившийся в дверях, выглядел определённо позабавленным.  – О, Луни… – Сириус чуть не выронил тарелку и обернулся. Регулус покраснел и опустил взгляд, появление Римуса и для него стало сюрпризом. – Так поведаешь нам? – он расплылся в улыбке, стараясь так скрыть смущение.  – Нет, – Римус с абсолютно спокойным видом включил чайник и достал свою кружку, опершись бедром о тумбу. – А покажешь? – Сириус поиграл бровями, вытирая руки полотенцем.  – Что за дешёвый подкат! – Регулус закатил глаза. – Эй, мы уже какое-то время назад определились, что нравимся друг другу, можно и такие вещи использовать! – Сириус развел руки в стороны, – я само очарование!  – Ладно, ладно. Прости Римус, что втягивал тебя в наше неумение поговорить. И я пойду, не хочу быть свидетелем этого, – Регулус махнул им и вышел из кухни. Сириус же подступил к Римусу так, что их разделял всего шаг. Он не был уверен, злился ли на него до этого оборотень, но искорка в его глазах выдавала его веселость и хорошее настроение. Сириус поддался порыву и сделал этот шаг, уперевшись руками о тумбу по обе стороны от бедер Римуса.  – Так что? Покажешь? – Сириус облизнул губы. – Ты уже много раз видел меня без одежды, – Римус пожал плечами, словно это не имело большого значения. – После полнолуний.  – Ну, нет. После полнолуний – это совершенно не то. После полнолуний первое, о чём я беспокоюсь, это чтобы у тебя не было ран и синяков размером с Юпитер. Ты, конечно, прекрасен, но в такое время нормально тебя не рассмотришь.  – Как благородно, – Римус хмыкнул. – Эй, я само благородство, вообще-то, – Сириус привстал на цыпочки, целуя его в уголок губ. – Я ведь из БЛАГОРОДНОГО дома Блэков, в конце концов. Поэтому я ещё не стянул с тебя штаны. – Тебе не понравится, – Римус сам чуть склонил голову, ответно целуя его.  – Если ещё раз так скажешь, я применю то заклинание, которое заставляет молчать, – Сириус нахмурился. – Я с ума от тебя схожу. – Сложно распознавать сигналы, когда твое сердце бьётся одинаково быстро и когда ты сходишь с ума, и когда напуган, – Римус провёл носом по его щеке в каком-то совершенно зверином жесте.  – Д-да? – Сириус сильнее сжал пальцами край тумбы, прижимаясь всем телом к оборотню. – Ты и сейчас слышишь?  – Я оборотень, Сириус… мой слух априори лучше человеческого. В полнолуние он становится совершенно звериным… как анимаг, ты должен это понимать.  Римус прошёлся губами по его скуле, к концу фразы переходя на шёпот, целуя его рядом с ухом. Прикосновения были слишком нежные, но в них было столько властного требования подчиниться, что у Сириуса ноги подкашивались. Несмотря на то, что у Римуса не было опыта в отношениях, он умело пользовался своей звериной сущностью и скрытым в ней потенциалом. Неудивительно, что он легко располагал к себе людей, и не только добротой и чувством юмора. Его волк отчаянно нуждался в обществе, стае, и действовал глубиннее, чем человек – взглядом, жестами, тактильной отзывчивостью. – Хозяин, письмо от вашей кузины Андромеды, – на кухне возник Кикимер, и Римус подался назад так резко, что Сириус не сразу понял это движение и так и замер с полуоткрытым ртом. – Кикимер… – проговорил он чуть грубее, чем хотел, но тут же выдохнул, возвращая себе самообладание, и отступил от Римуса. – Там что-то срочное?  – Вы приказали не вскрывать вашу почту, – Кикимер протянул ему большой конверт с вензелями по краям.  – Да, да, иди, – Сириус взял конверт в руки, и домовик тут же исчез. Сириус перевёл взгляд на Римуса, который с невозмутимостью удава наливал себе чай. Блэк же со вздохом опустился на стул, вскрывая конверт, от которого немного пахло лавандой. – О, милая кузина приглашает на именины её дочурки, ей исполняется четырнадцать. 31 августа, а на следующий день она отправляется в Хогвартс. Наверняка она уже вымахала, последний раз видел её, когда ей было, кажется, семь.  – Оу, – Римус сел за стол напротив.  – Что ещё за «Оу»? Если ты думаешь, что я поеду туда один, то ничего подобного. Ты едешь со мной, – Сириус указал на него пальцем.  – А как же Регулус?  – Не то чтобы они хорошо с ней общались, – Сириус пожал плечами, – не уверен, что он захочет, но нужно будет спросить.  – Я тебе там зачем? – Римус отпил из своей кружки и сдвинулся так, чтобы их босые ноги соприкасались под столом.  – Мы, вроде как, пара. Или что-то поменялось? – Сириус обнял его ноги своими, прижимаясь коленями. – И мне было бы приятно. Андромеда чудесная, я бы хотел, чтобы вы познакомились.  – Оу, – Римус повторил тот же вздох, утыкаясь в кружку, точно не планируя говорить что-то ещё. Вроде волк, а на переваривание некоторой информации ему требовалось столько времени, словно он змей.  – Снова это «Оу»? – Сириус изогнул бровь. – Всё-таки что-то поменялось?  – Нет… ничего не поменялось, – Римус положил дольку шоколада в рот. – Но я не думаю, что должен ехать. – Эй, ты покоришь Андромеду быстрее, чем Регулуса, я уверен, – Сириус усмехнулся, сжав его ноги своими. – И я не спрашиваю, поедешь ли ты, это утверждение, не требующее возражений.  – О, значит, теперь ты меня не спрашиваешь?  – Не в этом случае, детка, – Сириус подмигнул ему. Римус в ответ лишь хмыкнул, медленно отпивая свой чай, всем своим видом говоря, что такое поведение Сириуса будет иметь последствия. Блэк подумал, что был бы не против этих последствий, если Люпин снова покажет эту свою звериную сущность. Поэтому какое-то время они сидели в полной тишине, и каждый раздумывал о чем-то своем.