Вэй Усянь в разных амплуа

***

Вэй Ин проснулся от собственного кашля, не в силах даже вдохнуть без жжения в горле и пепла на языке. Голова казалась тяжелой, и комната ходила кругом. Он задыхался, глаза слезились, когда он пытался их открыть. Но сделав это, понял, что ничего не видит. Комната была заполнена густым дымом, плотно забивающимся в легкие. Пожар. Почему всё горит? Он попытался вскочить на пол, но споткнулся об одеяло и с грохотом свалился на пол, больно ударившись головой. Нет. А-Дие. Вэй Ин снова встал, прикрывая лицо рукавом, и ринулся к выходу, но едва дверь открылась, как перед ним упала горящая балка. — Вэй Ин! — перед глазами всё плыло. Он не знал, была ли это чёртова болезнь или горький дым. Он не видел кричащего, но узнал голос. — Вэй Ин, в сторону! — он не понимал, куда это — в сторону, однако ему и думать не пришлось, когда кто-то крепко подхватил его на руки, и выпрыгнул из окна. Запах был незнакомым. Его что, только что украли? Хотел бы он взглянуть на этого смельчака, но сил поднять голову уже не нашлось. Несмотря на с каждый секундой всё больше разрастающееся пламя, его снова начало колотить от холода.

***

Хуа Чэн не мог поверить, что занимался подобной дурью. Он мог выглядеть так, будто едва пересек границу переходного возраста, но на самом деле ему было уже несколько веков — почему он играл в прятки с призрачным огоньком? Он чувствовал себя нелепо. Прислонившись спиной к стене, он скрестил руки на груди и невзначай оглянулся, делая вид, что совершенно незамечает маленький шарик света, выглядывающий из-за угла. Каждый раз, когда он смотрел в его сторону, огонёк прятался от него, но стоило только отвернуться, как это дитя игриво металось из стороны в сторону, вверх и вниз, подплывая всё ближе и ближе, словно хотел привлечь внимание. О, Хуа Чэн был уверен, что тот пытался привлечь внимание. Но, видимо, желание познакомиться ничуть не мешало ему страдать ерундой, пока он до него добирался. Дело даже не в том, что огонёк продолжал преследовать его — в конце концов, новички в Призрачном городе всегда любопытствовали по поводу хозяина этого места. Просто конкретно этот огонек мельтешил в пределах десяти метров от него уже вторую неделю. Играл ли он с ним всё это время в прятки, Хуа Чэн не знал, но призрачному огоньку вскоре стало очевидно, что летая так далеко от него, он ничего этим не добьётся. И начал прятаться гораздо ближе.

***

— Ты вполне способен найти выход в мир людей, достигнув конца дороги. — Хуа Чэн без особого интереса наблюдал за метавшимся из стороны в сторону призрачным огоньком. — Что ты здесь делаешь? Души вроде тебя не задерживаются в месте, где кешит нечисть. Услышав его, огонёк замер прямо перед его лицом. Не слишком близко, не слишком далеко — достаточно, чтобы не раздражать, но всё еще находиться рядом. — Я не хочу. — Спустя долгую паузу послышался приглушенный ответ. — Люди не могут быть добрыми, и я устал от них. Это место не утомляет, а люди утомляют. Здесь спокойно. Взгляд Хуа Чэна опустел. Что? Спокойно? Этот город вероятно одно из самых шумных и беспокойных мест, которое можно было только придумать. Как он мог привносить спокойствие? — Никто ничего ни от кого не ждет, — пояснил огонёк, заметив его недоумение. Его свет замерцал, и Хуа Чэн не мог не уставиться на него. Это дитя казалось ему странным. Несколько последних состоявшихся бесед с ним показали, что огоньком скорее всего являлся ребенок, но действительно ли это ребенок, или он им только притворялся? Был ли он осколоком души? Или поврежденная память? Он задумчиво прищурился. — Значит, снаружи от тебя многого ждали? — Хуа Чэн опустился подбородком на ладонь, мягко постучав пальцами по щеке. — Им всегда было мало, что бы я не делал. Огонёк снова помедлил. — …Они уничтожили всех, кого я пытался защитить. Я не… Я тоже не невинен, но… Я чертовски устал сражаться с ними, и даже помогать им. Хуа Чэн меланхолично усмехнулся. — Они тебя убили? — …не совсем. — Он покачался из стороны в сторону, будто бы на качелях. — Те, кого я любил — мертвы, старые друзья стали врагами, и меня там… меня там уже ничего не держало. Это было самоубийство? — Если тебя ничего не держит, почему ты всё еще здесь? — он задал свой первоначальный вопрос. — …А-Ин не знает. Наверное, ты просто понравился А-Ину, — почти с очевидной забавой в голосе. — Понравился? Понравился тот, от кого все бегут так, что пятки сверкают? — Хуа Чэну хотелось смеяться от нелепости этих слов. Но огонёк подпрыгнул, словно гневно насмехаясь над ним, и полыхнул ярче обычного. — …Действия, какими бы ужасными они не казались, не всегда говорят о том, каков человек на самом деле. Твоё… присутствие не кажется мне злонамеренным, несмотря на угнетающую энергию вокруг тебя. Хуа Чэн некоторое время молча смотрел на него. — Кем ты был при жизни? — Тем, кто осквернял могилы, выкапывал трупы и контролировал их. — На этот раз он не стал даже задумываться над ответом, заявив этот так, будто это было в порядке вещей. — В мире людей не очень хорошо относятся к тем, кто отринул светлый путь. Но это не значит, что я собирался поднимать армию лютых мертвецов, чтобы захватить власть. …Это даже звучит утомительно. Хуа Чэн слегка ухмыльнулся. Он начал догадываться, чья душа сюда пожаловала. Слухи о человеке, буквально нарушившим закон природы, дошли даже до такого места как Призрачный город. — Как твоё имя? — Этого зовут Вэй Ин. — Огонёк заметно потух, медленно навернул круг, и неуверенно продолжил. — Вэй… Вэй Усянь?.. О. Вот оно.