Догони, убей, воспой

Тьма ворвалась в замок, по-собственнически раскинув лапы вдоль всех этажей, обнявшись, слившись с полуосвещенными залами, приглушённым шепотом слуг и скромным подрагиванием капель на стекле. Громовой фронт добрался и досюда, и в день, когда в замке стало тихо, как в склепе, накрапывал дождь вперемешку с неприятным, мокрым снегом, слишком рано пришедшим в этом году. Документы новой стопкой лежали на столе, уже подписанные, и лишь одно-единственное письмо осталось проигнорированным: перо лежало поверх него, отправленного братом короля самым быстрым вороном, что только знавал Сэм. За несколько лет своего правления королю доводилось бывать в придворной голубятне, и птицы, даже если это были мелкие воробушки, отличались весьма упрямым и не всегда приятным характером. Этот ворон казался если не странным, то слишком человечным: как только за ним закрылась решетка окна, он уселся на небольшую тряпку, которой подпирали раму, чтобы при сильном порыве ветра не открывалась, отряхнул кое-где свалявшиеся перья и протянул лапу, что поджал к телу, чтобы бумага не намокла, Сэму. По раздражённо сощуренным глазам (возможно, он не исключал, это был всего лишь обман зрения, и птица вовсе не вкладывала в свой взгляд нечто особенное) тот понял, что вплоть до самого конца своего путешествия ворон понятия не имел, что к нему прицепили подобную "поклажу". Прочитав известие о госте-маге, Сэм нахмурился и поднялся из-за стола, не в силах более сидеть на том же месте. Ему необходимо было подумать, что с этим делать, ведь держать у себя кого-то подобного, как бы он ни отрицал, боязно. Вдруг выкинет нечто такое, что поможет ему свергнуть короля со своего и так шаткого положения в обществе? Ворон гаркнул, обращая на себя внимание, и Сэм удивлённо поднял брови и несильно наклонил голову в сторону. Надеждный гонец отзеркалил его позу, на что парень усмехнулся: – Откуда ж ты такой взялся, подскажи на милость? - он протянул ладонь, чтобы согнутым указательным пальцем пригладить одно перо на темной холке. Ворон снова удивил его, не издав ни звука, даже не сдвинулся с места, дабы клюнуть парня в руку, чтобы не лез, куда не просят. Сэм настороженно хмыкнул, рассматривая птицу со всех сторон, краем глаза примечая промелькнувший зелёный отблеск. Он надеялся, что это – лёгкое и секундное видение, вызванное ярко-зеленым витражом наверху окон, но... Его надежды оборвались, как нитка на кафтане, натянутом большим животом знатного барона, когда ворон подорвался с места, вылетев в распахнутую дверь кабинета и устремился на поиски прачечной. – Несносная птица, - чертыхнулся Сэм, выбежав за ней, надеясь узнать, что этому гостю вдруг понадобилось в недрах его замка. Скорость, разумеется, была на стороне ворона, скрывавшегося за поворотом подобно мелкому дракончику, чья чешуя стремительно меняла свой окрас. За время погони у короля даже возникала мысль того, что этот самый "гость" чувствует какую-то опасность, отчего и старается выскользнуть из рук каждого человека, которого встречал на пути. Ворон еле видной молнией влетел внутрь прачечной. Послышался испуганный вскрик одной из служанок, полненькой, но очаровательной Фрей: сколько бы скромных шепотков о ней ни летало по стародавним коридорам несколькими годами ранее, довольно быстро оказалось, что та мало того, что ответственный работник, так ещё и добрейшей души человек. Последний факт казался весьма и весьма спорным, ведь какую-то часть магической ауры, оставшейся в ней, ощущали дворовые собаки. А ещё и эти проклятые, еле заметно, если снять грубую ткань капюшона из королевской парчи с головы, заостренные уши. И именно теперь этот "добрейшей души человек" подскочил к забившемуся под стол ворону, предварительно чуть было не свернувшему несколько корзин с чистым бельём. Пара мелких колокольчиков, вплетенных в тёмные волосы Фрей, звякнули, привлекая внимание птицы, и девушка не побрезговала схватить ворона и завернуть в тряпку, что держала. Только после этого она, с мелкими искрами раздражения разглядев нарушителя её работы, повернулась к Сэму, поддерживая – Простите великодушно, мой король, - в меру своих возможностей поклонилась девушка, не выпуская ворочавшегося ворона из рук. Сэм улыбнулся ей, показывая, что ничего не случилось, и перевёл глаза на ворона, прекратившего бить крыльями из стороны в сторону. Тот гаркнул и клювом указал на гору простыней и ширму. Фрей, словно стараясь уследить за полетом легкого шарика, смотрела то на мужчину перед ней, то на птицу, дающую недвусмысленные намёки отпустить её. В конце концов она, нахмурившись и закусив розоватую губу, сказала: - Там нет окна, мой король, через которое он мог бы выбраться на свободу. Не ведаю, чего именно он добивается. – Что-то мне подсказывает, что его цель уж точно не свобода, - помолчал Сэм, прежде чем ответить. - Отпускай. Если он напортачит, я помогу исправить последствия. Полуэльфийка кивнула, плавно отойдя к ширме, за которой обычно ставились тазики с замыленной водой, чтобы никто в процессе бега на кухню по укороченному пути случайно не наступил в них, и поставила ворона на лапы. Ткань зашуршала, и аккуратно сложенный квадратик простыни положили на дощатый пол позже задвинутого заслона. Ближе, чем он стоял сейчас, Сэм подходит не рискнул: магическое свечение из-за ширмы не вселяло в него ни капли доверия или спокойствия. Скорее разжигало всё вышесказанное противоположное, подкидывая дров в костер странного предчувствия. И оно его, как и всегда, никоим образом не подвело: ткань еле-еле заметно зашевелилась, и только наметанный глаз короля, повидавшего самые разные почерки (и порой не самые разборчивые) и привычного к странностям, смог заметить это. Удивление настигало Сэма лишь тогда, когда вместо тонкой стрелы, выпущенной им самолично, в дерево вонзалась тушка кабана, что пробегала мимо и, дезориентированная, сбилась с пути. Этот случай... Требовал отдельной дозы удивления, хотя это скорее можно было бы назвать поражением наповал. Худые черты, казалось, были насильно натянуты на череп, кожи словно не хватало. Узкие плечи были усыпаны заметным ворохом мелких ранок от веток, что хлестали ворона, летевшего окружными путями в замок, по крыльям. Появившийся маг потупился, но, вспомнив, кто перед ним, откинул опротивевшую робость, отравлявшую разум, и отвесил поклон. Озорство, что было погребено под огромным слоем торфа, грязи и пыли, лениво зашевелилось от вида двух людей, не ожидавших подобного поворота. Впрочем, даже если Сэм предполагал нечто подобное, слова о том, чтобы отправить предполагаемого врага всего королевства, представляющего опасность своей магией, на костер, ощутимо зачесались на языке. Сглотнув, он невозмутимо поклонился в ответ, примечая, что ни о какой грации у мага, забывшего об истинной сущности гостеприимности, и речи не шло. Тем не менее это не помешало кривому подобию улыбки, от вида которой бились зеркала, проскользнуть на лицо чародея: – Габриэль. К вашим услугам, господин король. Вы же... король, да? Я не ошибся башней? – Нет, прошу заметить, что Вы прилетели по адресу. Я Сэмюэль. Зовите меня Сэм. Добро пожаловать, господин маг, - ответная искра удовлетворения от знакомства и радости от отсутствия наглости в голосе гостя скользнула на лицо короля, после чего он продолжил говорить, обратив взгляд на служанку. – Прошу меня простить, Габриэль, мне необходимо завершить некоторые свои дела, что оказались прерваны Вашим визитом. Фрей, велеть отмыть, позаботиться о нашем госте и выделить комнату на этаже моего кабинета. Крепкая спина Сэма сверкнула перед глазами Габриэля, после чего он быстрым шагом скрылся в дверной проеме. – Но... мой король! - оправившись от ступора, пробежала пару шагов вслед за мужчиной Фрей, надеясь получить хотя бы малейшее объяснение поступкам и подобному отношению к незнакомцу. Любой в замке знал, что расположение этого человека было заполучить крайне сложно, а удостоиться искренней улыбкой, не пахнущей горькой полынью и натянутой вежливостью, и того дороже. Оттого вопросов кто же такой прибившийся к свите Габриэль и по какой причине их королевской охране понадобился маг, сидящий на подлокотнике стула королевской читы и наблюдающий за каждым резким движением на балах, плодилось немеренное количество. Фрей, недоверчиво покосившись на оставленного на её изящных плечах ванильного цвета гостя, вздохнула и в конце концов сжалилась: протянула руку и медленно повела мужчину за собой по коридорам замка. Всю дорогу до наспех прибранной и относительно небольшой комнаты, в том числе и во время погружения в таз с как следует нагретой водой, спину Габриэля щекотали иголки взглядов. За то время, пока Фрей вела его по направлению к купальне, он множество раз успел ощутить себя заключённым грязной тюрьмы на окраине горного хребта Белдур, славившегося своим жестоким, можно сказать беспощадным по отношению к людям, климатом. Не один десяток людей погибал там из-за клеветы, что повесили на них народные суды. В этих взглядах, казалось скрючившемуся в небольшой лохани магу, и таится этот самый суд, готовый отправить его подальше, оставив прямиком на отвесной скале. За углом комнаты, откуда должна была выйти свита, помогавшая ему с поиском новой одежды вместо простой просвечивающей простыни, слышались резкие шепотки, и какая бы выдержка ни была у него, как у человека, что прежде постоянно был на виду и на языке всякого сброда... Это неприятно мазнуло кончиком ложки по его было разнежевшейся душе, и Габриэль закатил глаза, чему и сам удивился. Прошло столько времени, когда жизнь человечества хоть мало-мальски касалась его, но несмотря на это хитрый нрав постепенно возвращался к нему вместе с любовью к яркой одежде. В родном городе, так быстро ставшего ему закрытым погребом и ранее называвшегося Рерий, его с лёгкостью могли прозвать прохвостом и оболдуем, а также наделить прозвищем такого странного заморского создания, как попугай. Магия давала пропитание чародею, но расположение людей он так и не смог заполучить, как ни старался. Это удручало и обижало его, отчего в конце концов он перестал пытаться хоть что-то сделать с этим. А сейчас в виде королевской лилии перед его глазами сложился шанс на новую работу, помощь. Шанс на то, чтобы влиться в течение такого долговечного понятия, как общество. *** Освободился Сэмюэль лишь после обеда, вернувшись после запланированной проверки бумаг о крупной перепродаже конницы знатного купца такому же знатному рыбаку. Винчестер невольно вспомнил короткий и относительно сухой, как бы странно это ни звучало, рассказ своего брата о его друге-моряке, и выдвинул смелое предположение, а не он ли и обновил себе упряжь для более выгодной торговли? Глуповатое предположение было выкинуто из головы вместе со свежим порывом ветра, от которого дверь в кабинет приоткрылась и хлопнула сильнее, чем ей следовало. Посреди шатающегося рабочего стола разложилась записка, украшенная небольшими закорючками почерка Фрей, просившей короля спуститься на кухню и желавшей изъявить ему какую-то просьбу, коротко упомянутую в послании, принесенным кем-то из слуг с, судя по еле видным разводам жира, прыткими ногами, но грязноватыми пальцами. Сверившись с равномерно выполняющимся планом, Сэм понял, что большая часть его обязанностей вместе с подписанием пары прошений для открытия кузен на сегодня была выполнена, и только тогда сапоги застучали по каменным ступенькам. Приятный запах близящейся трапезы ударил в нос, и усталость осталась за порогом королевского двора. – Добрый Вам день! - воскликнул мужчина, раскрасневший от жара и достававший из печи тяжёлый противень с щедро наполненым дичью мясным пирогом. Несколько капель пота застряло в заплетенной в мелкие косички темно-рыжую, словно покрытую копотью, бороду. – Добрый, Гуго, - небрежно бросил и огляделся по сторонам Сэм, сразу переходя к делу, не тратя время на обсуждение последней партии солёных огурцов: - Фрей здесь? Барышня просила прийти. – Как же, знаем, знаем, - пристраивая лопату на стол, стал перекладывать пирог на поднос тот, после чего вздохнул. - Ваш новый знакомый, Ваше превосходительство, Габриэль, кажется, не обессудьте, если ошибся именем, в плане готовки не так уж и плох, как все мы думали. Карл вот, понимаете... – Гуго, - терпеливо остановил его Сэм, подходя ближе. - Покороче, прошу. Где эти двое? – Как же, Ваше превосходительство, вон, - указал на следующее после этого помещение мужчина. - Последний раз я, дай бог глаза не подводят, видел их за нарезкой овощей. Да необычным способом, колдун этот машет руками, еле видные редкие всполохи везде, куда ни глянь в комнате, войти страшно. Но суп, должно быть, вышел отменный, отдаю должное... – Благодарю. Имею честь, - кивнул Сэм и отодвинул шторку из плотной ткани, отделявшую одну часть кухни от иной во избежание смешивания всех запахов и разговоров. Какими бы новыми ни были эти идеи, король в подобные моменты ощущал себя, как в каменном веке, когда вместо дверей висели шкуры. Черпак, сам собой помешивая кондицию супа, вместе с зеленоватым всполохом двигался туда-сюда по кругу, а под висевшей над землей на высоком крючке кастрюле озорничал огонь, пока сам Габриэль, стоя у небольшого каминчика, внимал и наблюдал за тем, как его новая знакомая вытаскивала кувшин с горячею водою. Три чашки с зеленеющими на дне травами уже были вытащены на узкую столешницу. – О, мой король, Вы как всегда вовремя, - поздоровалась Фрей, кипяток зажурчал, опускаясь в чашки. – Здравствуй. Привет, Габриэль, - наклонил голову Сэм. - Я ещё вчера, откровенно говоря, хотел предложить, но, увы, говорю только сейчас: если тебе удобно, то давай общаться на ты. Всё-таки ты познакомился с моим братом... а это уже что-то даёт. – Конечно, Сэм, - не теряя ни секунды, быстренько согласился тот и взглянул на бурлящий суп. - Не пора ли его снимать? Фрей кивнула, и от одного движения еле видные всполохи бесшумно погасли. Девушка взяла черпак и, основательно подув на него, попробовала то, над чем они вдвоём возились полдня. Брови радостно взметнулись вверх, и она показала палец вверх. – Ты готовил раньше? Твой суп магически великолепен. – Конечно, о себе-то надо было позаботиться, - сложил тот руки на груди, быстро сменяя позу и отмахиваясь от рассказа о прошлом. - А, ладно, какая разница уже. – Я бы хотела теперь рассказать, по какой причине Вас звала, - перевела глаза на Сэма, терпеливо ожидавшего своей очереди. Одной рукой, держащей черпак, она уперлась в бок, а свободной указала в сторону мага. - Он очень нам помог за последние часы, хоть в готовке, хоть в чем, просто начал таскаться за мной и донимать разговорами, поэтому я и нашла, понимаете, ему занятия. Поэтому имею наглость просить у Вас разрешение на доступ ему к библиотеке. Работа у нас, слуг преданных короне, определённо пойдут в гору, так решили все, кто уже успел повидаться с ним. Он хоть и начинает себя вести порой как оболтус, когда наглость и юмор в заднице просыпается... Но с магией управляется он хорошо, только подучиться бы... К концу своего небольшого доклада полукровка даже смутилась, поняв, как это звучит, и она постаралась прикрыть кончики покрасневших ушей прядками волос. Сэм посмотрел на Габриэля, переминающегося с ноги на ногу, подобно подбитому ворону, каковым был вчера, и подумал, что же в этой жизни он делает не так, раз связывается с подобным человеком лишь из-за того, что ему его впихнул брат. С другой стороны, за все те годы, когда Дин что-то проталкивал ему в руки, будь это вероломно украденный (Так вкуснее, ешь, пока отец не увидел!) пряник или меч, владению которого сам стал обучать, это всегда, вопреки распространённому мнению, оканчивалось чем-то хорошим. Помимо этого... он видел, что одинокий чародей отчаянно, хоть и не покажет этого под истерично повеселевшим выражением лица, и искренне старался помочь. Даже если это было ради того, чтобы больше не оставаться в одиночестве, он знал, как пользоваться своими умениями, что тоже своего рода ценность. Нужно прыгнуть со скалы, чтобы не быть нанизанным на сабли мясом, Сэмми. – Что ж, раз такова воля моих подданных, то я готов им довериться. И пожалуй тебе тоже, Габриэль, - отпивая из поданной самим магом, как будто это была печать для заключения договора, чашки, моргнул Сэм. От чая из того кувшина с водой до самого вечера пахло огнём, свежими травами и новыми знаниями, что принесёт королевская библиотека. *** Было чётко слышно, как по грязи шлепают подковы грациозной гнедой лошади, своенравно фыркающей и уставшей, а всадница тихонько похлопывает её по холке, давая надежду на то, что скоро она доберётся до стойла и получит сено хорошего качества, а не горьковатый овёс. Сэм, опершись на колонну входа в замок, ждал, пока девушка приблизится и он сможет, не повышая голоса, поздороваться. Ещё пару лет назад он бы стрелой полетел вперёд и измазался бы в грязи, чтобы поскорее встретить давнюю подругу, но теперь тактичность его выросла настолько, что Сэм сам для себя вырастил рамки, ограничивавшие его, как короля, в эмоциях. Было всего несколько человек, с которыми эти кандалы падали с его рук, и один из них шёл на верную смерть к Королю мертвых. – Тихо-тихо, - прошептала девушка, подъезжая вплотную. Медальон в виде птицы оказался виден из-под плаща, который она запахнула посильнее, поёжившись от ветра, и легко спрыгнула с лошади. – Привет, - улыбнулся Сэм, разглядывая мягкие черты лица и примечая новый узкий шрам на подбородке. - Как улов? – Негусто, знаешь, напыщенные охотники опять отбирают хлеб. – Эйлин. – Да я же шучу, ты и сам знаешь, какие боязливые люди на дальних заставах на севере, - усмехнулась Лихи, протянув руки, чтобы обнять короля, с радостью ответившего на объятие. - К тому же в этот раз это было просто собрание стариков, которые не готовы смириться с тем, чтобы убивать нечто новое. – Смею предположить, что ведьмачка вроде тебя не повелась на это и сорвала большой заказ на убийство монстров? – Правильно думаешь, - та повела в сторону стойл свою лошадь, что Сэм успел втихаря угостить небольшим яблоком для поддержания сил. - Пришлось даже скооперироваться с какой-то охотницей, блуждавшей в лесу в ту ночь. С заклинаниями, мммм, - она поморщилась и покачала ладонью из стороны в сторону. - дела так себе, а вот мечом владеет весьма и весьма хорошо, прикрыла меня пару раз. Чайни...Ширли... Может, Чарли... Да, вероятно так. Главное, что не стала придираться к тому, как поделить деньги за отправку скопа мертвецов обратно в Ад. – Понятно, - усмехнулся Сэм и, взяв дорожную сумку Эйлин в руки и подождав пока та закончит чистить бок своей кобылицы, они вдвоём пошли к темнеющему силуэту замка. - И как в общем дела, много кого бродит из монстров? – Как тебе сказать... – Честно. – Ой, простите, король мой, - фыркнула та, начиная жестикулировать, как делала всякий раз, когда нервничала, словно стараясь передать смысл своего будущего рассказа без слов. Уж не знала она, почему так делала, но это казалось ей чем-то, что заложено в ней, все эти жесты – привычность. - В общем, я чувствую, что что-то назревает уже сейчас, Сэм. Что-то невероятной силы и энергии просыпается, и я чувствую это каждый раз, когда убиваю кого-то, медальон чуть ли не трещит от магии... Она резко остановилась на месте, лишь войдя в коридоры замка, следовавшие после парадной, и настороженно положила руку на меч на боку. Сэм приподнял бровь, бросив на неё взгляд, полный интереса. – Я и здесь чувствую слабые, очень слабые, но вибрации магии, - Эйлин прикрыла глаза и повернула голову к Сэму. - Кого вы, два брата-акробата, притащили на этот раз?... В этот момент на её глаза попался Габриэль, что был в ближайшей комнате, служившей больше кладовкой, чем чем-то еще, и который медлительными движениями рук стаскивал с высоких полок хрупкие вазы или мелкие предметы, лежащие на полках и смертельно запылившиеся за несколько месяцев. Чуть было не упавший сундучок с драгоценностями был подхвачен грязным сероватым облачком дыма, и маг даже выдохнул, завороженно разглядывая вбитые в дерево драгоценные камушки. – И почему Вы притащили чародея непонятного характера и странной наружности в этот замок, Ваше королевское высочество? - фыркнула она, пальцами начав поглаживать засветившийся золотистым медальон. – Дин и... - тут он осекся, вспомнив, что Эйлин не знает о существовании Кастиэля. - его новый друг отправились в путтешествие, чтобы поистреблять мертвых прямо у порога Некрополя, а он был, так скажем, на пути. Как бездомный, право слово, выглядел пару дней назад. Теперь ему чуть лучше, в обществе-то. – Сколько? - поняла намёк Эйлин. – Как писал Дин – около с десяток, может больше, может меньше, кто знает. – Ещё причины, чтобы впустить его? Не стесняйся, идеи, предложения, жалобы, рассказывай, - чуть расслабилась Эйлин, словно нащупав нечто хорошее в повисшем занавесе ауры. – Он заслуживает дома, как и любой человек. Даже если он... с особенностями, если так можно назвать – Ясно всё, добрый медведь затащил к себе в нору лису и радуется. – А ты, стало-быть, барсук? Эйлин пожала плечами: любая живность не вызывала у неё никаких эмоций, ни отрицательных, ни положительных, что лились бы через край. Она просто уважала баланс, настроившийся в природе, и каждое из звеньев цепочки, что касалась животных, была важна. Так что сравнение с каким-либо животным невозможно было принять ни как комплимент, ни как оскорбление. Но доверять какому-то проходимцу, который в любой момент мог навредить ей, Сэму, всему, во что она верила и знала со времен того, как отец и мать отдали себя в жертву религиозному культу, а конюх Винчестеров вытащил её из дома... Риск был неоправдан, поэтому она протянула руку, чтобы забрать свою сумку. Сэм, не думая, послушался и лишь с непомерной грустью в глазах решил уточнить у уходящей в свои постоянные покои девушки: – Куда ты? – Пойду разложу на рунах. Тёмная копна волос, заплетенная в высокий хвост, скрылась вверх по лестнице, и Сэм кивнул. Он не ограничивал её, даже понимая, что остаётся, грубо говоря, в одиночестве. Он оглянулся в сторону Габриэля, чертыхающегося, пока не получалось оттереть кубок, заляпанный чёрными отметками угля, и засунул руки в карманы штанов. Он придумал, как скрасить вечер и к тому же узнать поближе своего гостя.