Ярость непреклонная

Он смотрел на огромную и подробную карту, разложенную на столе. Карту любезно предоставил им Уиллас Тирелл, новый лорд Хайгардена, вытащивший это сокровище из старых закромов. До Расписного стола на Драконьем Камне эта карта, правда, не дотягивала — он еще помнил это произведение искусства по тем давним временам, когда Станнис правил этим маленьким островом. Но было кое-что, в чем карта Эйгона сильно уступала той, что владели Тиреллы. Детали. Каждая тропинка, каждый опорный пункт, каждое более-менее важное местечко — все это старательно прорисовывалось мейстерами Хайгардена на протяжении поколений. Сейчас на карте были разложены разноцветные значки с гербами домов — каждый из этих значков символизировал около двух тысяч воинов. — Вот что говорит сегодня наша разведка, — Станнис склонился над картой, опираясь на руки. — Наши данные в сочетании с информацией Талли и Старков, позволяет нам видеть более точную картину, по сравнению с Ланнистерами. И если доверять сведениям лорда Уилласа, Ренли тоже видит общую ситуацию достаточно ясно. — Если вы мне не доверяете, ваша милость, зачем вы вообще позвали меня на совет? — спросил лорд Уиллас, не расстававшийся с тростью. «Хороший вопрос», — подумал Давос, который тоже чувствовал себя чужим на этой встрече, как и Тирелл. Хотя, казалось бы, можно уже и привыкнуть к военным советам. Число лордов, присягнувших королю Станнису, за последние недели заметно выросло, но круг ближайших советников короля в целом оставался все таким же немногочисленным — Уиллас Тирелл был едва ли не единственным исключением. — Мы заключили мир, лорд Уиллас, и вы, как верховный лорд Простора и Хранитель Юга, не можете не присутствовать на этих встречах. Тем более, что моя… мой десница, как я понимаю, вам доверяет, так что я склонен также проявить к вам доверие, — заявил Станнис. Тут и добавить было нечего. Да, они взяли Хайгарден и лорд Уиллас преклонил колено. Но в целом это не изменило почти ничего. Большая часть лордов и воинов Простора остались на стороне Ренли — как и лорды Штормовых земель. «Сейчас он нам верен, но что будет, когда мы покинем стены Хайгардена?» Он согласился принять королевский гарнизон, но Давос не был уверен в том, что этого будет достаточно, чтобы гарантировать верность нового лорда Простора. — Кроме того, как мы убедились, у вас очень зоркий глаз на детали, которые мы могли пропустить, милорд. Тем более, всегда стоит иметь особое мнение в таких вопросах, — с легкой улыбкой произнесла королева. Тирелл согласно кивнул, хотя ему все еще было явно не по себе. Они продолжали изучать карту. Давос задался вопросом, придут ли они к тем же выводам, что и он. После сдачи Хайгардена война, по сути, сократилась до двух основных театров боевых действий, где в скором времени должны были случиться радикальные перемены. На первом войска Молодого Волка продолжали противостояние с Ланнистерами, проливая кровь за каждую пядь земли. Соотношение сил было равным, ни одна из сторон не имела серьезного перевеса. Как только Старки освобождали очередной замок, Ланнистеры тут же брали другой и после победы Робба Старка при Риверране он не продвинулся больше ни на шаг, боясь в этот раз потерпеть поражение. Но и Ланнистеры тоже опасались решительных действий, не желая рисковать сразу всем… Таким образом, война в Речных землях все еще была далека от завершения и до определения победителя в ней было еще очень далеко. Или… Все могло измениться в любой момент. А к юго-востоку от них, в Королевских землях, сражалась еще одна сторона — огромная армия Ренли, которая, должно быть, уже стояла у ворот столицы. Или даже взяла ее, пока они разговаривали. В стратегическом плане Королевскую Гавань нельзя было назвать решающим призом, но обладание Железным Троном само по себе имело колоссальное символическое значение. Именно тот, кто сидел на троне, считался у большей части королевства тем самым законным королем. И это, с учетом того, что два из Семи Королевств так до сих пор и не сказали своего слова, было еще важнее. Главным вопросом для них было то, решится ли Тайвин выступить на защиту города — или останется в стороне, позволив ему пасть в руки Ренли. — Мы получили послание с востока, — сказала королева. — Оно пришло вороньей почтой несколько часов назад, и я уверена, что другие земли Простора тоже получили подобные… Станнис не дал ему ознакомиться с содержанием письма, но Давос и так уже понимал, о чем там говорилось. Остальные, тоже не читавшие его, также все понимали. — Ренли взял Королевскую Гавань, — начал Станнис, как всегда, сразу переходя к сути, и передвигая фигурку оленя на то место, которое только что занимал лев. — Я так понимаю, о взятии нами Хайгардена он все еще не знает, но скоро должен узнать. В письме, которое пришло в Старомест, он требует, чтобы мы сложили оружие и преклонили перед ним колени. Каждому, кто это сделает, гарантируется полное прощение, сохранение всех титулов и земель, он не будет обязан платить контрибуцию или оставлять заложников… Что скажете? «Заманчиво звучит», — подумал Давос. Но сам он обещаниям Ренли не сильно доверял. Если на кого оно рассчитывалось, то только на дорнийцев, северян и лордов Трезубца, но просторцы… Их он вряд ли согласился бы простить. Наверняка ведь Ренли не забыл тех, кто отвернулся от него, стоило только дорнийским знаменам показаться на горизонте. — Предлагаю ударить по Западным землям, — без колебаний заявил принц Оберин, у которого, похоже, и в мыслях не было принять такое щедрое предложение. — Пока Тайвин Ланнистер зажат между Ренли и Молодым Волком, он ничего не сможет с этим сделать… Если только летать не научится. Утес Кастерли и его золото могут стать нашими, только руку протяни! Большинство дорнийцев отозвались на слова принца с одобрением — особенно Герольд Дейн и Хармен Уллер. Но были и другие. Андерс Айронвуд, кажется, был не слишком доволен предложением Красного Змея. Не все знаменосцы Мартеллов, как успел понять Давос, разделяли их жгучую ненависть к Ланнистерам. — Поддерживаю, — отозвался Аксель Флорент. — Разобьем Ланнистеров раз и навсегда, пока они не опомнились! Если пойдем по Океанской дороге, доберемся до Утеса за две недели или даже быстрее. Станнис продолжал смотреть на карту, молча ожидая, кто еще чего предложит. — Если вы так поступите, ваша милость, вы совершите чудовищную ошибку, — Уиллас был последним, от кого Давос ожидал сейчас возражений. — Глупейшую ошибку, которая может стоить вам поражения в войне. — Глупейшую? Да как у тебя язык повернулся?! — взревел Флорент. — Ваша милость, я говорил, что не стоило его щадить и прощать! Кровь изменника течет в его жилах… Станнис резко поднял руку, требуя тишины. — Замолчите! Лорд Уиллас, потрудитесь объяснить, почему вы так считаете. — Я согласен с тем, что Западные земли сейчас почти беззащитны. Но и нам от обладания ими не будет никакой пользы. Тайвин Ланнистер заперт в сотнях лиг отсюда. Если он падет, падут и Ланнистеры, это очевидно. Но то, что происходит в его владениях — это ничего не меняет. Пока вы будете атаковать Запад, вы подарите Ренли бесценное время, которое он использует для реорганизации, отдыха и пополнения своих войск. К тому моменту, когда вы возьмете Утес, Ренли уже, возможно, победит лорда Тайвина и Робба Старка и будет готов добить вас… — В его словах есть резон, — Давос и сам не понимал, с какой стати он решил поддержать Тирелла, но сам он думал сейчас почти так же. — Старки и Талли воевали с Ланнистерами с первых дней войны. Воевали в одиночку, пока мы штурмовали Простор. Теперь Простор с нами, ваша милость… Но если мы так и будем пренебрегать их интересами, не исключено, что они начнут искать себе… других союзников. — Робб Старк и Хостер Талли присягнули мне, как и их знаменосцы. Если они посмеют отвергнуть свои клятвы и перебегут на сторону Ренли, я им этого не прощу. Они обязаны хранить верность законному королю, какие бы решения он ни принимал, — произнес Станнис со всей серьезностью, на какую был способен. — Это правда. Но у плана принца Оберина есть и другие трудности. Помимо гарантированной потери времени мы рискуем потерять и наши корабли, ваша милость. — Железнорожденные, чтоб их… — пробормотал Салладор Саан. Старый пират первым сообразил, к чему может привести прохождение военного флота в непосредствнной близости от Железных островов. — Они не осмелятся, — заявил было лорд Уллер, но Давос чувствовал, что он сам не слишком в это верит. — У Старков в заложниках единственный сын лорда Бейлона, к тому же наш флот уже одерживал над ними верх. — Бейлону Грейджою нельзя доверять. Если он увидит шанс на независимость, он им воспользуется, — возразил Андерс Айронвуд. — Помимо сына, у него, насколько мне известно, есть еще трое братьев. И он может не слишком беспокоиться о потере сына, которого не видел уже десять лет. — И я напомню о том, что лорд Бейлон не ответил ни на одно из наших писем. И никто из его вассалов тоже не ответил, — добавила королева. — Возможно, он намеревается примкнуть к Ренли. И потребовать независимости Железных островов в обмен на флот. — Вот уже несколько недель ни один корабль с Железных островов не показывался в водах Староместа и Арбора. Когда война закончится и вы сядете на Железный Трон, он преклонит колено, ваша милость. Как и все остальные. Но я считаю, что до тех пор было бы неразумно искушать его и рисковать нашим главным преимуществом, — добавил Давос. — А с Арренами как быть? — спросил Уиллас Тирелл. — Вы про них ни словом не упомянули, но я почему-то уверен, что они, как и Грейджои, игнорировали все ваши послания, не так ли? Станнис, едва услышав это имя, скрежетнул зубами, но все равно выслушал вопрос до конца, не перебив и не поправив. Потому что Тирелл был прав: Лиза Аррен, как и Бейлон Грейджой, сейчас, похоже, решила постоять в стороне и подождать, чем все закончится. Перед началом войны Станнис, как и Арианна, воспринимали поддержку Долины как должное — а кого еще, спрашивается, они должны были поддержать? Но получили ледяное молчание. — Леди Лиза, судя по всему, не очень любит писать письма, — впервые в голосе королевы появился намек на злость. — Как и нарушать свой нейтралитет. Если, конечно, Ренли не повезло быть для нее более убедительным, по сравнению с нами… Или повезло? — Насколько мне известно, нет. Хоть я и не принимал участие в его военных советах, поэтому не могу знать наверняка. К тому же, в последние недели обстановка сильно изменилась… Но это вы и сами видите. — Ваша милость, не верьте ему, они все в сговоре, нельзя… — Я уже неоднократно вас выслушал, лорд Аксель! — в гневе прервал его король. — И если вам нечего больше сказать, потрудитесь замолчать! Покрасневший Флорент очень хотел добавить что-то еще, но не произнес ни слова. «Он не только тупой, но и крайне несдержанный», — подумал Давос. Хорошо, что Станнис тоже это понимал. — Итак, — подытожил Станнис, — я выслушал все ваши советы и предложения и думаю, что с дальнейшими планами мы определились. Я согласен с доводами лорда Тирелла и лорда Сиворта относительно того, что вторжение в Западные земли не приблизит окончания войны. Если Тайвин падет, падет и Запад — и нам не нужно будет устраивать набегов и осад. Ни Серсея, ни Джоффри, ни даже Цареубийца не смогут удержать Западные земли в таком же железном кулаке, в каком держал их лорд Тайвин. — Я так понимаю, мы идем на подмогу Молодому Волку, не так ли, ваша милость? — спросил Красный Змей, чьи глаза горели так, как будто король только что не отверг его плана. — Да. Мы идем в Речные земли и объединяем нашу армию с войском Робба Старка. Затем совместно выступаем против Тайвина или Ренли — в зависимости от того, что произойдет в ближайшие дни, — ответил король. — Возражения есть у кого-нибудь? Никто не отозвался, хотя Давос обратил внимание на недовольные взгляды некоторых участников совета. — Прекрасно. Лорд Сиворт, принц Оберин, вас я попрошу остаться. Остальные могут быть свободны, я передам вам свое решение до заката. Все кивнули и удалились, некоторые охотно, некоторые не очень. Последним ушел лорд Уиллас, опираясь на свою трость. И когда за ним закрылась дверь, король с крайне усталым видом рухнул в свое кресло. — Напомни мне, Арианна, почему я должен каждый день выслушивать этого льстивого недоумка? — спросил он, закрывая ладонью глаза. — Потому что ему нравится слышать собственный голос. И ради этого удовольствия он готов на все. Не забывай, именно Флоренты дали нам больше всего воинов из всех домов Простора. — Это только потому, что остальные предоставили еще меньше! Их все равно совсем мало! И теперь, когда Ренли взял столицу… Сколько из них перебежит обратно на его сторону? — Не думаю, что кто-то решится, — успокоил его Оберин Мартелл. — По крайней мере, немедленно. Они слишком слабы, а Ренли слишком далеко, чтобы прийти к ним на помощь. И все же… Нам следует быть более осторожными. — Я согласен с принцем, — кивнул Давос. — Я не доверяю им, но не думаю, что они решатся на такое. Они будут выжидать, посмотрят, как развиваются события… И только потом начнут думать об измене. Ренли, может, и победил, но перед этим понес немало поражений. — А дорнийцы? В них стоит усомниться? — спросил Станнис. — Если кто и останется верен тебе до конца, то только они, — ответила Арианна, опустив ладони на плечи Станниса, который слегка поежился от неловкости. — Их предки выстояли против драконов, потому что в их жилах течет такое же пламя. Ты не найдешь более верных людей, чем они. — Даже если они с тобой не согласны, они никогда тебя не предадут. Даже Айронвуд, каким бы недовольным он ни казался. Он все еще делает вид, что не простил своего деда, но он так же, как и все мы, горит желанием покончить с Ланнистерами, — продолжил Оберин. — Хорошо, будем исходить из того, что их верность останется непоколебимой, — вздохнул король. — Передай им мой приказ, Оберин. Мы отправляемся в Риверран через два дня. Оставим в Хайгардене небольшой гарнизон, чтобы было кому присмотреть за лордом Уилласом на случай, если дела пойдут плохо. — Я оставлю здесь лорда Джордейна с двумя сотнями мечей. Он верный человек, но битвы… он никогда не был в них хорош. Думаю, от такой работы он не откажется. — Прекрасно. Также я хочу, чтобы ты подготовил небольшой, но быстрый отряд для удара по Штормовым землям. Выдели для этого тысячу человек, дорнийцев или наемников — неважно. И добавь туда кого-нибудь из просторцев. Пусть докажут свою верность делом, а не словом. Прикажи им захватить неохраняемые замки. И если Ренли подумает, что мы готовимся атаковать Штормовой Предел… Мы выиграем еще немного драгоценного времени. — Будет сделано, мой король, — Оберин улыбнулся еще шире. — У тебя уже есть кто-то, кто должен возглавить этот отряд? — Командира выбери сам. Лучше всего — кого-нибудь из Марок, чтобы знал местность. На мой взгляд, лучше всего подойдут лорд Виль или лорд Манвуди… Но выбор, как я уже сказал, за тобой. — Я предложу им. Но если никто не согласится… — Решай сам. Это все. Оберин кивнул и вышел из комнаты. — Война близится к концу. Я чувствую это все сильнее с каждым днем, — Станнис протер глаза. — Скажи мне, Давос, ты веришь в то, что мы можем победить? Скажи мне честно, никто посторонний нас не услышит. Ты веришь, что у нас есть шанс? — Со всей своей искренностью, которую я всегда к вам проявлял… Да, шанс есть. Вы до сих пор выигрывали все битвы, в каких участвовали. И Робб Старк, насколько мне известно, тоже хороший военачальник. У нас есть план и верные люди, необходимые для его исполнения. Я не сомневаюсь в том, что мы можем победить. — Можем… но какой ценой? — задумчиво произнес король. — Не понимаю вас, ваша милость, — слегка растерялся Давос. «Он что, хочет отказаться от борьбы? После всего, через что мы прошли?» — О Ренли думаешь? — догадалась Арианна, которая на какое-то время пропала из разговора. — Каждый день. — Битва будет тяжелой, я этого не отрицаю. Но с учетом того, что у нас есть, наша победа вполне возможна. Я бы даже сказал, что боги на нашей стороне, — попытался успокоить его Давос. — Боги… Пфф! Скажи мне, Давос, у тебя есть братья? Я раньше этим не интересовался, а ты мне не говорил, но… Есть или нет? — Был когда-то. Но он умер во младенчестве, еще до моего рождения. Родители редко о нем вспоминали, — Давос с трудом вспомнил давно забытое детство. — Понятно… Тогда зададим вопрос по-другому: как бы ты поступил, если бы твои сыновья оказались на разных сторонах в этой войне? Если бы Дейл, например, пошел за Ренли, а Маттос — за Джоффри? Или ты, Арианна — что бы ты сделала, если бы Квентин присоединился к врагам? — Я… Я не знаю, что вам ответить, мой король. Наверное… Я бы постарался переубедить их. Или… Я бы предпочел не довести дела до такого, — Давос действительно не знал, как бы он поступил в таком случае. — Так или иначе, я бы попытался дать им еще один шанс, наверное. — Рано или поздно Ренли преклонит колено. Если мы нанесем ему еще одно серьезное поражение, оставшиеся сторонники покинут его — и ему ничего не останется, кроме как сдаться. Он сойдет с Железного Трона и вернется в Штормовой Предел, который ему никогда не следовало покидать. Он должен так поступить. Ренли упрям и глуп, но он ценит свою жизнь, — сказала Арианна. — Нет, — горько ответил ей Станнис. — Я дам ему еще один шанс. Последний шанс сдаться и отступить, пока эта война не унесла еще больше жизней. Если он все же решится выступить против меня… Пощады не будет. Такое никак нельзя щадить. — Может, не нужно так сразу… — попыталась возразить Арианна. — Как — «так сразу»? — повысил голос Станнис. — Те, что поддержали Джоффри, хотя бы имели тому оправдание! Они могли верить в то, что он и в самом деле законный сын Роберта… Но Ренли? Он открыто попрал все законы богов и людей из-за собственного тщеславия! И я не могу этого простить. Не могу сделать вид, что этого не было… Как бы сильно мне этого ни хотелось… — Это значит… — начал Давос. — Я последую твоему совету и дам ему еще один шанс. Всего один. Последний. Если он его не примет… Он умрет.