Ярость непреклонная

Выстроившаяся напротив них армия Простора выглядела, вне всякого сомнения, внушительно — она растянулась до самого берега, стараясь держаться вне досягаемости их лучников. Напротив в похожем строю готовилась к битве войско дорнийцев. И разделяла их только широкая травянистая равнина, пересекаемая небольшим ручьем, впадавшим в Медовичку, которая сегодня была особенно бурной, словно сама природа чувствовала, что сейчас произойдет. Она выехала вперед, держа в руке знамя Мартеллов. Рядом с ней сир Ричард нес штандарт с баратеоновским оленем. — Они задерживаются, моя королева, — сказал Темная Звезда, когда они прибыли на место. Арианна сама попросила его сопровождения в переговорах с просторцами. Потому что Герольд Дейн был, пожалуй, самым опасным человеком в Дорне — не считая дяди Оберина. Поэтому с ним она чувствовала себя хоть и немного, но все же спокойнее. Если, конечно, он не начнет чудить. Их было всего десять человек, не считая ее и Станниса. Именно о таком количестве делегатов с каждой стороны они и договорились. — Будьте осторожны и готовы в любой момент бежать обратно в лагерь. Это может быть ловушка, — предупредил ее Темная Звезда. Арианна приняла его совет к сведению, хотя сильно сомневалась в том, что Мейс Тирелл решится напасть на них во время мирных переговоров. Она ни разу не встречалась с Жирным Розаном из Хайгардена лично, но Станнис и дядя Оберин много рассказывали ей про Хранителя Юга, который, с их слов, был очень тщеславным, очень амбициозным и очень трусливым человеком. Но безжалостности, характерной для того же Тайвина Ланнистера, в этом списке не было. И она сомневалась, что хитроумные засады и прочие военные хитрости входили в число его сильных сторон. «Тем не менее, осторожность лишней не бывает…» Она не забыла о том, что Мейс Тирелл был женат на дочери Лейтона Хайтауэра, а Пакстер Редвин, теперь уже бывший лорд Арбора, был мужем его сестры. «На его месте я бы ни за что не простила вторжения в Арбор и Старомест…» И, как будто этого было мало, среди переговорщиков с их стороны был еще и дядя Оберин. Арианна предупреждала Станниса о том, как «познакомились» Оберин Мартелл и Уиллас Тирелл, сын и наследник лорда Мейса. Закончилась их встреча тем, что первый искалечил второго, неудачно выбив его из седла на турнире. Тем не менее, Станнис настоял на том, что Красный Змей тоже поедет на переговоры. Арианна была уверена в том, что просторцы этого так не оставят. Нет, не так — она надеялась, что не оставят. Чем больше времени она смотрела на выстроившиеся друг перед другом армии, тем сильнее крепло в ней убеждение, что Мейс Тирелл в принципе не ищет с ними никакого соглашения. Единственное, чего он сейчас хотел — это раздавить их всех, здесь и сейчас. И у него были на то основания. Во-первых, ее муж нанес ему тяжелое оскорбление, напав на двух его ведущих знаменосцев, тесно связанных с его домом, а теперь пошел войной и на самого лорда Хайгардена. Во-вторых… Арианна понимала, что Станнис относится к Мейсу куда хуже, чем тот к нему. Она всегда знала, что ее муж презирает этого человека, но только сейчас стала осознавать, насколько сильной на самом деле была эта ненависть. Он не забыл осады Штормового Предела. И никогда не забудет. В каком-то смысле Арианна сама тревожилась по поводу того, не затмит ли его разум эта бездонная ненависть к старому врагу, помноженная на измену младшего брата, и не заставит ли совершить роковую ошибку… Нет, пока он серьезных ошибок ни разу не совершал, она не могла не признать, что все его действия приближали их победу, а потери, которые они несли, были совсем незначительны. Но… Война всегда была очень изменчивой вещью. И ее ход мог перевернуться в любой момент. Если сегодня все пойдет не так, все их достижения и победы рассыплются прахом… — Моя королева, — Темная Звезда вернул ее в реальный мир. — Они идут. И правда. Из стройных рядов копейщиков выехала группа всадников и направилась в их сторону. Когда они приблизились, Арианна разглядела золотую розу на зеленом знамени в руках ехавшего впереди знаменосца. Но она была не одна. Ее сопровождали лисица Флорентов, башня Хайтауэров и гербы других домов, некоторые из которых она пока не могла узнать. И когда они поравнялись, Арианна впервые в жизни увидела Мейса Тирелла. Лорд Хайгардена оказался полным мужчиной средних лет с вьющимися каштановыми волосами и клиновидной бородкой. Облачен он был в зеленые доспехи с позолоченными деталями, на его поясе висел меч в ножнах. Шлема у него не было, ни на голове, ни в руках — Арианна вообще не знала, собирался ли Мейс Тирелл лично участвовать в битве или нет. — Лорд Тирелл, — поприветствовал его Станнис, слегка склонив голову, на которую надел простую золотую корону, такую же, как и у нее. Он носил простые, но крепкие доспехи без каких-либо украшений, хотя и сказал ей, что не поведет своих людей в бой, а будет вместо этого командовать ими из тыла. — Лорд Станнис, — ответил тот, отчего зубы ее мужа сжались так, что ей всерьез показалось, что они вот-вот треснут. — А вы, я так понимаю, принцесса Арианна. Вот уж не ожидал увидеть вас здесь. Поле брани — не место для леди. — Я знаю несколько человек, которые с вами не согласятся, лорд Мейс. Не стоит за меня тревожиться, сражаться я сегодня не собираюсь, — ответила Арианна. — И если наш разговор пройдет хорошо, сражаться не придется никому. — Вы говорите, что не хотите кровопролития, но при этом вероломно нападаете на мои земли и моих подданных, подобно змеям, которыми вы, в сущности, и являетесь. Я пришел, чтобы потребовать с вас ответ по чести верховного лорда Простора и Хранителя Юга, — Мейс Тирелл почти выплевывал слова. — И если вы надеетесь, что ваша измена останется безнаказанной… — Измену здесь совершили вы — и все те, кто стоит у вас за спиной. Или вы отказываетесь от признания моего брата королем в нарушение всех законов престолонаследия? — нахмурился Станнис. — Чем это отличается от того, что сделали вы? Да, я тоже читал одно из писем, что вы разослали по всему королевству… Но у вас ведь нет ни одного доказательства правдивости ваших слов, верно? Надо же, какое совпадение… — Я пришел сюда не затем, чтобы меня оскорбляли, называя лжецом — тем более, такие как вы! — Зачем же тогда? Вы попросили переговоров, но я до сих пор не услышал от вас ни одного предложения… Зато я увидел перед собой презренных воров и убийц, которыми вы себя окружили, — Тирелл обвел рукой тех, кто его сопровождал, задержав взгляд на дяде Оберине. И тот тоже это заметил. — Вы что-то путаете, милорд. Я за всю свою бурную жизнь ни разу никого не обокрал и не убил… — Оберин очень убедительно изобразил на лице непонимание и обиду. — Вернее, убивать-то я убивал, но только в пылу сражения или в честном поединке лицом к лицу. — Все королевство знает о твоих мерзких деяниях, Красный Змей! О ядах, которыми ты смазываешь свое оружие, чтобы твои противники умирали в муках! И Простор не забыл о том, как ты оставил моего сына Уилласа калекой на всю жизнь, применив один из своих подлых трюков! — Все, кто был на том турнире, видели, что конь вашего сына неудачно упал… И что я сам предупреждал его перед поединком о том, что он еще слишком молод для участия. А что до остального… У вас ведь нет ни одного доказательства правдивости ваших слов, верно? Надо же, какое совпадение… — лукаво улыбнулся ее дядя. Услышав свои собственные слова из уст Красного Змея, Мейс покраснел от гнева и схватился за меч… Но у него все же хватило ума не обнажать оружие. — Да будут Семеро свидетелями моих слов, сегодня до заката я самолично проткну твое черное сердце, Оберин Мартелл! — сказал один из его сопровождающих. Он был одет в почти такие же доспехи, как и лорд Хайгардена — зеленые с двумя золотыми розами. «Он совсем еще молод… Может, он его сын? Или какой-нибудь племянник?» — Вы… — полувопросительно произнес дядя Оберин. — Имею честь быть сиром Гарланом Тиреллом, — ответил юный рыцарь. — Запомните это имя. — Не забуду, даю слово. И, честно скажу, я не очень понимаю вашей злобы в мой адрес. Ваш старший брат, например, не держит на меня зла за тот несчастный случай. — У моего брата доброе сердце и он способен прощать даже злейших врагов. Я, к вашему несчастью, не такой… — Лорд Мейс, сир Гарлан, уверяю вас, у нас нет причин убивать друг друга. Мы пришли лишь затем, чтобы заявить о своих правах, — вмешалась Арианна, пока атмосфера не накалилась слишком уж сильно. — Опустите оружие и присоединяйтесь к нашему делу, как уже присоединились Старки и Талли. Сделайте это — и мы вернем вам Старомест и Арбор. И отпустим всех взятых там пленников. Таковы наши условия. С этими словами Арианна взмахнула рукой и Нимерия — ее кузина, а не дочь — выехала вперед. Вместе с ней ехал исхудавший, оборванный и заросший человек, представлявший собой, как могло показаться, голый скелет, обтянутый иссохшей кожей. Любой, кто не знал этого человека, наверняка принял бы его за нищего. — Кто это? Чего вам… Что??? Нет… Этого не может быть… Пакстер? Пакс, это ты? — не поверил своим глазам лорд Мейс и его лицо смертельно побледнело так же быстро, как и покраснело минуту назад. Бывший лорд Арбора попытался что-то ответить, но он так ослаб, что не смог издать ни звука. Ним пришлось придерживать его рукой, чтобы он не рухнул с коня, настолько хрупким и слабым он стал. — Вы уж извините нас, лорд Мейс. Наша родина, несмотря на всю ее красоту, не так богата и плодородна, как ваша. К сожалению, мы не могли найти для него пищу, надлежащую человеку его положения, за что приносим искренние извинения, — Арианна, как могла, старалась скрыть злорадное удовольствие. — И пусть его возвращение к вам станет знаком нашей доброй воли в этих переговорах. Она сама распорядилась о «надлежащей» пище для пленника — раз в двое суток тюремщики бросали ему в камеру одну луковицу. И даже это казалось ей недостаточным возмездием за то, что испытывал Станнис много лет назад по вине этого человека. Но ее муж и король велел, чтобы все пленники остались живы — по крайней мере, пока война против Ренли не дойдет до открытых столкновений. — Знак доброй воли? Вы что, издеваетесь? И вы после такого еще надеетесь на то, что я к вам присоединюсь? А теперь послушайте, что предлагаю вам я. Присягните королю Ренли, освободите всех моих подданных, что попали к вам в руки, опустите знамена и убирайтесь в свою бесплодную пустыню, которой вам никогда не следовало покидать. Или останьтесь здесь — навсегда. Я лично прослежу, чтобы никто из вас не ушел без возмездия, клянусь вам, — ответил лорд Мейс. — Нет, — отрезал Станнис, сохраняя на лице полное бесстрастие. — Если вы пришли сюда на битву, лорд Тирелл, вы ее получите. Он слегка качнул головой и все, кто приехал вместе с ним, медленно развернулись и поехали обратно к войску. И только Нимерия легким движением вытолкнула из седла лорда Пакстера, который рухнул на землю, словно мешок с песком. Арианна даже не оглянулась, чтобы посмотреть, как просторцы бросаются на помощь истощенному Редвину. Напротив, она пришпорила коня и поравнялась с едущим впереди супругом. — Хорошо выступил, Станнис. Честно скажу, ты никогда не перестаешь меня удивлять, — улыбнулась ему Арианна. — Это ты мне предложила попробовать решить дело миром, а я еще тогда сказал, что это невозможно. Будь моя воля, я и говорить бы не стал с этой жирной крысой, — презрительно фыркнул в ответ Станнис. — Да я сразу поняла, что ничего не выйдет… Это было видно уже по тому, что ты сам изо всех сил старался провалить переговоры. И не делай такого лица — это было видно уже по тому, кого ты решил взять с собой. Дядю Оберина, лорда Редвина… Да тут даже слепой понял бы, что ты откровенно их провоцируешь. Они заговорщицки переглянулись — и рассмеялись. Смех Станниса был сухим и обрывистым, но сам факт, что кто-то смог заставить его смеяться… — Мейс Тирелл — далеко не блестящий командующий, а гнев сделает его еще более безрассудным. Я рад, что среди его свиты не оказалось ни Рендилла Тарли, ни Матиса Рована, только мелкие лорды и горячие юнцы, жаждущие славы. — А этот, который Флорент, он, как мне показалось, вот-вот обделается, как только мы вывели Пакстера Редвина, — добавила Арианна. — Знаешь, честно скажу, я до последнего сомневалась в том, что его следует отпускать. Как думаешь, он не свернул себе шею, когда с коня падал? — Какая разница? Его земли наши, его силы разбиты. Пакстер Редвин не нужен больше никому. — Тоже верно. Но ты же не станешь отрицать, что отомстить этому человеку спустя столько лет… Ты же рад, да? Рад был увидеть, как Ним выталкивает его из седла? Сказать по правде… Я до последнего момента готова была приказать ей перерезать ему горло на глазах просторцев. Да и она сама предпочла бы такой исход. Но мы же не хотим, чтобы все королевство считало нас жестокими убийцами, правильно? Станнис улыбнулся одними уголками рта, но ничего не ответил. И они молчали весь остаток пути до расположения войска. Они ехали вдоль строя копейщиков, расступавшихся перед конной процессией. Копья, щиты, яркие знамена… Ей казалось, что все это происходит не наяву, а в какой-то старинной балладе. Но никакие баллады не описывают того оглушительного шума, что доносится со всех сторон, вездесущих запахов пота и конского навоза, пропитавшего абсолютно все вокруг… Остановились они на невысоком холме чуть позади основных сил, с которого Станнис мог видеть почти все поле битвы. И она тоже могла. «Самое удобное место», — говорил ей супруг. Но по пути он пару раз задержался, чтобы дать остальным их спутникам последние наставления и поручения. Дядя Оберин отправился командовать правым флангом вместе с Леди Ним. Темной Звезде был доверен левый фланг. Хармену Уллеру достался центр, остальные также разъехались и разошлись на свои позиции. С ними на вершину холма поднялись всего несколько всадников — и еще дюжина рыцарей дожидались их уже там. Им заранее был дан приказ: довести их со Станнисом до Староместа, если ход битвы обернется не в их пользу. Здесь, верхом на коне, на вершине холма, со взглядом, устремленным на горизонт, Станнис смотрелся настоящим королем-воителем. И даже самая простая одежда, присущая больше какому-нибудь вольному всаднику, не могла этого изменить. И еще корона, которую он все еще нес на голове, немного выпадала из образа… Пусть и не сразу, но Арианна все же разглядела еще одну нетипичную и любопытную деталь — истрепанный и истертый платок бледно-оранжевого цвета, который он зачем-то повязал чуть выше локтя. — Ты что, до сих пор его сохранил? Поверить не могу… Я-то думала, ты давно уже выкинул эту тряпку. Если бы я знала, что все еще ее повязываешь, я дала бы тебе новую… — В этом нет нужды. Меня и эта устраивает. — Но зачем? Это всего лишь подарок наивной девчонки, мечтавшей о рыцаре на белом коне… — Знаешь… Я обычно не верю в суеверия. Но с этой вещью мне сопутствовала удача — всегда и везде, куда бы я ни шел. А еще я не забыл взгляда той «наивной девчонки», когда она мне его дарила… Вот и не поднялась у меня рука выбросить ее. Или я не прав? — Ничего себе… А ты, оказывается, знаешь, как сделать женщину счастливой парой слов… — покраснела Арианна. — Будем надеяться, что и в этот раз она принесет тебе удачу… — А я думаю, что сегодня удача мне не понадобится. Взгляни. Арианна оглядела поле битвы. С этой позиции она хорошо могла видеть позиции обеих армий. Просторцы, очевидно, полагаясь на свой численный перевес, не стали мудрить и выстроили большую массу пехоты по центру, прикрыв ее с флангов конницей — так они, должно быть, надеялись раздавить противника неудержимым натиском, не давая ему зайти к ним с тыла. В этот момент до них донесся звук военных труб — и войско Тиреллов медленно двинулось вперед. На другой стороне поля развернулась армия Дорна… И ее муж сделал это мягко говоря, странно. Арианна не присутствовала на последнем перед битвой собрании военного совета, где обсуждались планы боя, потому что она все равно не разбиралась в военой стратегии и не хотела, чтобы об этом узнали ее будущие вассалы. Но здесь, когда они со Станнисом были одни — ну, почти одни — она не постеснялась спросить, чего это он настроил. Из тех немногих знаний о войне, что у нее имелись, принцесса понимала, что чаще всего армии выстраивались для битвы именно так, как это сделал лорд Мейс — чтобы конница прикрывала пехоту от окружения с флангов и сама, в свою очередь, пыталась окружить противника. А Станнис зачем-то сосредоточил всю свою кавалерию на одном фланге — на правом. И кони стояли так тесно, что она совершенно не понимала, как они собрались маневрировать, если конница Тиреллов ударит по ним. О чем он вообще думал? Он вообще в своем уме? — Прости дорогой, но твоя жена, кажется, не обладает таким стратегическим умом, как ты… Можешь ли ты рассказать мне, почему ты так уверен в победе? — Хм… Тогда позволь тебе кое-что объяснить, — вздохнул Станнис. — В коннице мы примерно равны, так что если бы я занял ту же позицию, что и он, мы получили бы битву на истощение, которая обескровила бы обе стороны и не дала бы явного победителя. Но наша победа должна быть абсолютной. Кроме того, Мейс Тирелл не учел все особенности местности. Отсюда она кажется гладкой равниной, но есть одна важная деталь… — Медовичка, — тут же договорила Арианна. — Верно. Не будь здесь реки, ничто не мешало бы его конницы разорять наши фланги. А так они вынуждены будут идти в лобовую атаку на копейщиков Темной Звезды… — А пока половина их конницы умирает на копьях, вторая половина будет смята нашей, у которой будет двойной перевес. Но зачем ты собрал их так плотно? — спросила Арианна. — В такой тесноте все численное превосходство сходит на нет, ведь так? — Затем, что я не собираюсь давать им бой. Я велел твоему дяде сидеть в засаде — это нам их отсюда видно, а враг их не заметит, пока не подойдет слишком близко. И вот тогда наша конница и ударит, сломав их строй быстрее, чем они успеют опомниться. Такое расположение позволит нашим всадникам скрыть их численность и к тому моменту, когда Мейс Тирелл опомнится, его левый фланг перестанет существовать… — И его армия окажется зажата между нашей конницей и рекой, — изумленно договорила Арианна, словно ей только что открылась величайшая тайна этого мира. План Станниса был настолько прост, что она не могла понять, как сама до этого не додумалась. И Тирелл, очевидно, тоже. Просторцы тем временем перешли на быстрый марш и гул их шагов становился все ближе и ближе. И именно в этот момент дорнийские горнисты затрубили во весь голос, начисто заглушив этот топот. На какое-то мгновение Арианне захотелось закрыть руками уши, чтобы не оглохнуть, но горны почти сразу сбавили громкость и она была очень этому рада. Плотные ряды копейщиков расступились, пропуская вперед дорнийских лучников — и просторцы сделали то же самое. Дождь стрел пронесся по небу, прочертив дугу в том направлении, где находились стрелки Тиреллов. Стрелы падали на них подобно дождевой воде и многие из неприятелей валились наземь, но еще больше оставались и стреляли в ответ. И тут Арианна услышала ЭТО. Звук был далеким и слабым, барабаны почти заглушали его, но крики боли, доносившиеся из рядов дорнийцев, были различимы даже с такого расстояния. «Кто-то уже погиб», — с грустью подумала она. — «И их будет только больше…» Лучники обменялись еще несколькими залпами и число павших от их стрел, по ее оценке, было примерно одинаковым с обеих сторон. А просторские конники тем временем сближались с флангами их армии. — Передайте приказ лорду Уллеру наступать сразу же, как только всадники Тиреллов достигнут нашего левого фланга, — велел Станнис одному из своих сопровождающих, который тут же поскакал вперед, чтобы передать распоряжение короля лорду Хармену. В этот же самый момент на правом фланге дорнийского войска снова затрубили: «Ту-ДУУУ! Ту ДУУУ!» И Арианна увидела, как туда мчится всадник с копьем, к которому было привязано знамя Мартеллов и что-то кричит — что именно, она разобрать не могла. И откликнулись ему тысячи голосов. И пошла вперед конная лава прямо на левофланговых всадников Тиреллов, которые оторвались от своих пехотинцев уже достаточно далеко. Просторские рыцари замедлили шаг, словно застыли в изумлении от количества несущихся на них врагов. Но тот, кто ими командовал, не испугался — и повернул своих людей навстречу дорнийцам и наемникам, которые уже разворачивались широким строем, готовым охватить противника с нескольких сторон сразу. К тому моменту, когда два потока встретились, дорнийская конница без труда отрезала тирелловцам пути к отступлению. И столкновение… оно было жестоким. Для любого, кто такое увидит со стороны, это не могло не стать мощным потрясением — чего уж говорить про Арианну, которая впервые видела настоящее сражение собственными глазами. И поняла, что в битве нет ничего героического и величественного. Только крики, кровь, смерть — и хаос, один лишь хаос. Стройные ряды всадников со знаменами на ветру исчезли в никуда, осталось лишь беспорядочное месиво сражавшихся между собой людей. Единственным способом понять, кто кого побеждает, было вглядеться в то, куда именно направлены морды и хвосты коней. Но и это быстро перестало быть показателем, потому что рыцари быстро меняли направление движения, переключаясь с одного противника на другого. Она продолжала смотреть на это побоище, пока ее внимание не отвлекло кое-что еще на другом фланге. Там конница Тиреллов почти поравнялась с копейщиками сира Герольда, которые стояли стеной, ощетинившись остриями — как и надеялся Станнис. И удар в эту стену не принес просторцам ничего, кроме тяжелых потерь — часть всадников с разбегу налетели на длинные копья дорнийцев, но куда больше было тех, чьи кони сами отказались бросаться на верную смерть. Строй смешался, люди падали из седел и затаптывались своими же товарищами — или добивались людьми Дейна. Некоторые все же пытались прорваться — и они хотя бы погибали с честью, от вражеских копий, так и не сумев добраться до тех, кто эти копья держал. Или нет, кому-то все же удавалось. Но их было слишком мало для того, чтобы прорвать строй, который продолжал держаться. На место павших в первом ряду тут же выдвигались новые солдаты и вставали плечом к плечу с выжившими. — ВПЕРЕД! — закричал кто-то. — Вперед, вперед! — повторили другие. Как и было запланировано, центр их пехоты двинулся навстречу авангарду Тиреллов, а отстрелявшиеся лучники торопливо отступили назад, побросали луки, схватили вместо них мечи, топоры и молоты и присоединились к атаке. Похожие маневры проделывали и просторцы, которые, похоже, были немного растеряны тем, что уступавший им в численности враг сам пошел в наступление, а также провалом собственной атаки на левом фланге — там конница отступила и пыталась перестроиться для новой атаки. Почти все солдаты с обеих сторон были к этому моменту так или иначе вовлечены в битву. И строй худо-бедно удалось сохранить только копейщикам Герольда Дейна. Все остальные просто рубились между собой, забыв обо всем. — Не так ты себе это представляла? — спросил ее Станнис. — Честно? Нет, не так. Сплошной беспорядок, почти как на общей схватке на турнире, только больше раз в сто. Ты сам можешь понять, что там творится? Кто побеждает? — переспросила Арианна. — С трудом, — признал Станнис. — Обычно в такой ситуации я советую смотреть на знамена, но сейчас проще ориентироваться на цвет плащей и доспехов. Наши, за исключением наемников, носят желтые или красные плащи. Тирелловцы одеты преимущественно в зеленое. Таких даже в самой беспорядочной свалке не спутаешь. Но войска все равно лучше не терять из вида и следить за всеми передвижениями. Так больше шансов избежать неприятных сюрпризов. — Каких? — не поняла она. — Да хотя бы вот таких. Их левого фланга больше нет, — Станнис указал куда-то направо. И это было чистой правдой. Дорнийские всадники перестраивались для нового броска, а ближайшие к ним просторцы, пешие и конные, бежали без оглядки. Некоторые пытались соединиться с центром тирелловского войска, но их было меньшинство — большая часть просто бежала прочь как можно дальше. Снова затрубили трубы — и дорнийская конница снова ринулась на беззащитный левый фланг войска Тиреллов. То, что началось потом… Арианна потом не знала, что ей следует от этого чувствовать. То ли радость от победы, то ли ужас от увиеденной резни. Дорнийские всадники прорезали строй просторцев насквозь, словно он был сделан из бумаги, а часть их тем временем отрезала врагу пути к отступлению, оставляя лишь узкий коридор между ними и рекой. Им потребовалось всего несколько минут на то, чтобы заставить армию Тиреллов запаниковать и начать отступать в беспорядке. Конный отряд с правого фланга — единственный, кто еще сохранял относительный порядок — тем временем попытался еще раз прорвать позиции пехоты Темной Звезды… И им почти удалось это сделать! И когда дорнийские копейщики, как ей показалось, уже готовы были дрогнуть, всадники Простора вдруг поняли, что остались совсем одни, все их союзники бежали прочь, подгоняемые неприятельской конницей. Сами они отступить уже не могли — дорнийцы отрезали последний путь вдоль берега. Оставался один-единственный выход. Когда кольцо окружения замкнулась, остатки армии Простора вынуждены были отходить прямо в воду. Сначала вброд, а затем и вплавь — они бросались в воды Медовички, надеясь уйти и спастись. И они не смогли. Пробовал ли кто-нибудь из них раньше плавать в полном рыцарском снаряжении? Наверное, нет — большая часть этих бедняг, погрузившись разок в воду, больше уже не всплывала. Некоторым, правда, хватило ума избавиться от доспехов на берегу или уже в воде, но Арианна сомневалась в том, что и эти смогли спастись — их унесло течением раньше, чем они успели добраться до другого берега. А кольцо окружения продолжало сжиматься. Тиреловцев прижало друг к другу так, что они даже шевельнуться не могли, не говоря уже о том, чтобы драться. И они погибали, не имея возможности даже поднять оружие, чтобы защититься от смертельного удара. — Пощадите всех, кто сложит оружие и согласится присягнуть нам на верность, — сказал ее супруг оставшимся при нем гонцам и стражникам — и те поспешили передать воинам новый приказ. «Если, конечно, к этому времени будет кого щадить…»