Ярость непреклонная

Огромный рыцарь проскакал мимо них с таким шумом, словно это была сошедшая с гор лавина. Шел первый день Турнира десницы и Санса пришла посмотреть на участников ристалища вместе с Джейни и септой Мордейн. Шатры были расставлены за городскими стенами, у реки, и жители окрестных земель сотнями стекались поглазеть на турнир. Все шло точно так, как Санса и представляла в своих мечтах: блестящие доспехи, могучие жеребцы, знамена, развевающиеся на ветру… И, конечно же, рыцари. Санса увидела собственными глазами всех, о ком до сих пор слышала только в песнях бардов. Вот сир Джейме Ланнистер, чьи доспехи казались отлитыми из чистого золота и только белый гвардейский плащ нарушал этот яркий цвет. Вот лорд Йон Ройс из Долины, чьи бронзовые доспехи были покрыты волшебными рунами. Вот сир Барристан Отважный, облаченный в белое… Вместе с ними на поле выехали и другие рыцари и оруженосцы со всего королевства, о чьих подвигах пока не успели сочинить такого количества славных песен. Среди них были и юные сыновья великих лордов: сир Андар Ройс, сын и наследник Бронзового Йона, братья Редвины с Арбора, сыновья лорда Пакстера, сир Лорас Тирелл, которго все называли Рыцарем Цветов… Последний сразу завладел вниманием Сансы. Ему было всего шестнадцать, он был, пожалуй, самым молодым участником турнира, но никто не осмелился бы назвать его самым неопытным. Потому что этот турнир был для него далеко не первым, он уже выходил на поле — и уезжал с него победителем. Именно он выиграл турнир в честь именин принца Джоффри несколько лун назад. Винтерфелл на этом турнире представляли Джори, Алин и Харвин. А еще она увидела среди поединщиков Пса, а также красавца Ренли, младшего брата короля, лорда Штормового Предела. «Ну почему тогда к нам на обед пришел не он, а этот мрачный Станнис и его змеюка-жена?» — подумала Санса. Она до сих пор со стыдом вспоминала ту ужасную встречу… и унижение, через которое ей пришлось пройти. «Это Арья во всем виновата! Дура несчастная, ну кто ее просил вмешиваться в наш разговор и кричать на весь зал? Ну да ничего… Когда я выйду за Джоффри, никто больше не осмелится меня одергивать! Даже принцесса дорнийская…» Правду говорят, помяни Иного — тут он и явится… Заняв отведенное Старкам место на трибунах, Санса тут же изменилась в лице, заметив прямо позади них Арианну Мартелл и ее мужа, который даже не удосужился скрыть на лице скуку и досаду, словно присутствие на турнире в честь ее отца было для него наказанием. Но раз они не хотели здесь быть, зачем вообще пришли? Что мешало им остаться в Красном замке? Всем от этого было бы лучше, в том числе и ей… Джейни и Мордейн поклонились им в знак приветствия, но Санса даже не задержала взгляда на соседях, прошествовала на свое место с королевским достоинством и села, не удосужившись хоть как-то их поприветствовать. Это не укрылось от внимания септы и та, сев рядом, бросила в сторону Сансы неодобрительный взгляд, давая понять, что настоящей леди не подобает так себя вести. Отца рядом не было, он сидел в королевской ложе, чуть ниже самого короля и его жены — что ж, хотя бы ему не придется разговаривать с принцессой Дорна… И Арьи, слава богам, тоже здесь не было — она опять ушла на свои уроки танцев, с которых каждый день возвращалась совершенно разбитая, но почему-то очень довольная. Ну и пусть, так она хотя бы ничего не испортит сегодня. Поединки продолжались весь световой день, до захода солнца. Копыта коней взбивали землю, превращая ее в бесформенное месиво. Санса и Джейни время от времени испуганно вскрикивали, когда разогнавшиеся всадники в тяжелых доспехах сталкивались друг с другом и обломки копий разлетались во все стороны, но лорд Станнис и принцесса Арианна ни разу даже бровью не повели. Их, похоже, вообще не интересовало то, что происходит на поле, они в основном вполголоса о чем-то разговаривали между собой. А Санса никак не могла понять, как эти двое вообще поженились друг на друге, настолько разными людьми они были. Хотя… Потом она посмотрела в ту сторону, где сидели король Роберт и королева Серсея, и подумала, что бывают и более странные пары. Наверное, на Юге такое в порядке вещей. Каждый раз, когда очередной рыцарь падал наземь, Джейни закрывала глаза или отворачивалась, но Санса отличалась большей выдержкой — в конце концов, настоящая леди должна знать, как надлежит вести себя на турнире. «Я уже не ребенок, я не должна показывать себя трусихой», — повторяла она про себя. Но при этом сама не знала, кого старается в этом убедить — себя или сидевшую сзади принцессу Арианну. Она чувствовала чужой взгляд — взгляд, ожидавший, когда она оступится, чтобы ударить в спину ядовитым упреком. И не собиралась давать дорнийской гадюке шанс. Пока самое безупречное выступление показал сир Джейме Ланнистер, вышибавший из седла одного соперника за другим. Он даже победил самого сира Барристана, у которого белыми был не только плащ, но и волосы — того самого сира Барристана, который побеждал рыцарей вдвое или вторе моложе себя. Кроме него, также оставались непобежденными Пес и его брат-великан Григор, которого многие называли Скачущей Горой. И тут вдруг у нее на глазах случилось нечто ужасное. Сир Григор выехал на очередной поединок с молодым рыцарем из Долины и его копье ударило соперника под ворот нагрудника, насквозь пробив тому горло. Рыцарь рухнул с коня буквально в паре шагов от того места, где сидела Санса. И она видела, как из его горла неровными толчками вытекает кровь, заливая торчащий осколок копья и покрасневшую землю под ним. У Джейни тут же началась истерика и септа Мордейн увела ее с трибун, оставив одеревеневшую Сансу одну. Впервые в жизни она видела, как умирает человек. Она понимала, что тоже должна плакать и кричать, как Джейни, но… почему-то не могла. Просто сидела и смотрела перед собой. И, сама не зная, почему, думала лишь о том, что даже не может вспомнить имя убитого, чтобы потом помолиться за упокой его души. — Сир Хью из Долины… — негромко произнес кто-то с того места, где только что сидела Джейни. И Санса узнала этот голос. Принцесса Арианна зачем-то покинула свое место и пересела к ней, пока все, затаив дыхание, смотрели на то, как жизнь покидает юного рыцаря. А дорнийке, похоже, было все равно. Она даже не выпустила из рук небольшой миски со свежим виноградом, откуда время от времени брала новые ягодки. Сейчас их сок стекал по ее губам каждый раз, когда она открывала рот. — Бедный юноша. Только рыцарство получил — и вот. Иногда так бывает, да. Не ожидала? Турниры не всегда смотрятся так красиво, как поют баллады… Санса не ответила на ее слова. Мелодичный голос принцессы казался настолько лживым, что ее тошнило от каждого ее слова. «Ну почему ты просто не оставишь меня в покое?» — Еще одна жертва в списке славного сира Григора. Интересно, какая по счету? — вздохнула принцесса, поигрывая виноградинкой между пальцами. — Это был несчастный случай, — прошептала Санса, сама до конца не понимая, что заставило ее ответить. — Ты что, правда в это веришь? Что этот бедный дурак случайно криво застегнул воротник, а копье славного сира Григора случайно поднялось на пару футов вверх и ударило именно туда? Если веришь… Значит ты еще глупее, чем я думала. — Почему вы так жестоки со мной? Я же не сделала вам ничего плохого? — жалобно спросила Санса. — Вы ведете себя не так, как надлежит истинной леди! — Я и не леди. Я принцесса Дорна. А тебе бы стоило начать внимательнее присматриваться к людям и понять уже, что никто в этом мире не ведет себя так, как «надлежит». Ты знаешь, как вел себя доблестный сир Григор во время восстания? — Санса помотала головой. — Сейчас узнаешь. Он одним из первых ворвался в Королевскую Гавань в составе войска славного лорда Тайвина, который заверил всех, что пришел защитить столицу от мятежников, а затем предал ее мечу. И когда твой честный и справедливый отец еще только миновал городские ворота, Гора штурмовал Твердыню Мейгора, где скрывалась моя тетя, двоюродный брат и сестра. Моему кузену Эйгону тогда не исполнилось и года, Гора схватил его и раздавил ему голову с такой легкостью, словно это был свежий апельсин… А потом сделал то же самое с тетей Элией, но перед этим изнасиловал ее… — от избытка чувств она сдавила виноградину с такой силой, что та лопнула. — Тебе не нравится слышать такое? А я сама видела их останки, когда была вдвое моложе, чем ты сейчас. Я сама хотела хорошенько запомнить все, что с ними сделали, чтобы потом… Она осеклась на полуслове. Как только в лицо Сансы брызнул виноградный сок и пара капель попала ей в глаз, ее вырвало. Все, что она съела сегодня на завтрак, вывалилось на ее платье и на трибуну. И окружающие прекрасно это видели. Кто-то засмеялся, кто-то что-то сказал — очевидно, они решили, что это случилось из-за смерти сира Хью. Принцесса молча взяла ее под руку и повела с трибуны. И Санса никак не могла ей сопротивляться. Как только они ушли, подбежали расторопные слуги с ведрами и тряпками, чтобы привести все в порядок. Когда они остались вдвоем за трибунами, принцесса предложила Сансе бокал холодного вина. Санса не знала, откуда у нее взялось вино, но все равно выпила. А потом разрыдалась. — За что вы так со мной? — спросила она между всхлипами. — Что я вам сделала, чтобы вы унижали меня при каждой встрече? — Я не пыталась унизить тебя, дитя. Я всего-навсего хотела избавить тебя от некоторых опасных заблуждений — и сама не ожидала, что тебя вот так стошнит у всех на виду. Прости меня. Мне правда очень жаль. — Это неправда, — Санса не поверила ни одному ее слову. — Вам ни капельки не жаль. Вы очень злая. — Хотела бы я, чтобы ты никогда не столкнулась с настоящим злом, дитя… Но ты, я слышала, хочешь выйти за это белобрысое чудовище, так что, я уверена, скоро обязательно столкнешься. — Джоффри не чудовище! И когда я стану его женой, вы больше не осмелитесь оскорблять меня и насмехаться надо мной! — зло ответила Санса. — И называть меня ребенком тоже не посмеете! Вы будете кланяться мне и обращаться ко мне «ваша милость»! Потому что вы мне просто завидуете! Вы стали женой лысеющего нелюдимого урода, а я выйду замуж за прекрасного принца! — Нет, ваша северная погода точно мозги отмораживает… А как еще объяснить, что все вы, северяне, настолько наивны? — она с усталым видом потерла виски. — Ладно, «ваша милость», пойдем обратно, пока твой отец не хватился… Она схватила Сансу за руку и чуть ли не волоком потащила обратно на трибуну. И потом почему-то не вернулась на свое место рядом с лордом Станнисом, а осталась с Сансой. Хорошо еще, что до конца дня она больше не пыталась завести разговор. К тому времени, когда они вернулись, тело сира Хью успели унести и турнир возобновился. И она успела увидеть то, как Пес ударил в грудь лорда Ренли с такой силой, что его просто вынесло из седла. К счастью, молодой Баратеон поднялся на ноги, не получив ни единой царапины, если не считать сломанного оленьего рога, украшавшего шлем. — Если он и дальше будет красоваться в том же духе, рано или поздно его убьют, — презрительно заявил Станнис у нее за спиной, но большая часть зрителей явно не разделяла его мнения, они радовались и подбадривали Ренли, когда тот встал. Потом вернулась септа Мордейн — одна. С ее слов, Джейни чувствовала себя не очень хорошо, поэтому ее вернули в замок. Но Сансе, после всего произошедшего, было уже все равно. Поединки подходили к концу. К закату всего четверо участников остались непобежденными: Пес, его брат, сир Джейме Ланнистер и сир Лорас Тирелл. Сир Лорас… Рыцарь Цветов… Самый красивый рыцарь из всех, кого она только видела за всю свою жизнь. Его роскошные золотые доспехи были украшены отчеканенными золотыми розами, а белоснежного коня, на котором он ехал, покрывала попона в белых и красных розах. Каждый раз, одерживая очередную победу, он доставал оттуда белую розу и бросал одной из дам на трибунах, радовавшихся его успеху. И когда он закончил последний за сегодня поединок, он сорвал красную розу — и направился прямо к Сансе. «Красная роза… А остальным он дарил белые… Это точно что-то значит!» Когда он остановился прямо перед ей, ей казалось, что ее сердце вот-вот выскочит из груди… — Как поживает ваш брат, сир Лорас? Как его нога? Зажила уже? — вдруг произнесла принцесса Арианна. Санса обернулась к ней и увидела хищную улыбку на ее губах. Сир Лорас тут же нахмурился, а потом покраснел от гнева. Вместо ответа он швырнул розу на землю — Сансе так и не удалось ее поймать. Затем Рыцарь Цветов пришпорил коня и его копыта раздавили цветок, когда сир Лорас уезжал прочь с турнирного поля. А Сансе осталось только смотреть на растоптанную розу и думать о том, как чудесно прошел бы этот день, не окажись рядом несносной Арианны Мартелл. Солнце уже наполовину закатилось, когда король объявил, что заключительные поединки состоятся завтра, сразу после состязания лучников. Простые зрители стали расходиться, а знатные гости потянулись к шатрам для пира. Санса не смогла сдержать вздоха облегчения, когда поняла, что ей и септе Мордейн выделили одни из самых почетных мест по левую руку от короля, где могли сидеть только самые важные гости. А принцесса Арианна и ее супруг вынуждены были ютиться на противоположной стороне стола — больше она могла не беспокоиться из-за их присутствия. Размышляя об этом, она вздрогнула от неожиданности, когда рядом с ней сел принц Джоффри. Они ни разу не разговаривали между собой после тех событий на берегу. Первое время Сансе казалось, что после случившегося не может испытывать к нему ничего, кроме ненависти, но потом она поняла, что на самом деле ненавидеть нужно Арью, которая развязала эту глупую ссору, и королеву, из-за которой она лишилась своей Леди. Но Джоффри… Нет, она никак не могла его ненавидеть — как можно испытывать ненависть к такому красивому принцу, которому так прекрасно шел его камзол из темного бархата с вышитыми на нем золотыми львиными головами? И когда он подсел к ней, Санса вздрогнула от волнения. Она боялась, что Джоффри будет презирать ее после того, что она видела… И будет говорить ей плохие вещи, как и принцесса Арианна… Но он улыбнулся и поцеловал ей руку — совсем как герои ее любимых баллад. — Сир Лорас прекрасный рыцарь, но у него тоже есть недостатки. Он не умеет разглядеть подлинной красоты, миледи. Иначе он вручил бы ту красную розу вам… — Он не виноват. Он готов был это сделать, но ваша тетушка… Она сказала ему очень обидную вещь, — Санса даже покраснела, вспомнив ее ужасные слова. — Да, я знаю. Такой уж у нее характер. Отец говорит, это все из-за дорнийской крови в ее жилах. В самой их крови течет измена. Но я знаю, что она через несколько дней возвращается к себе в Дорн, так что вас она больше не побеспокоит, — довольно улыбнулся принц. — А когда я стану королем, я издам указ, где запрещу ей и всем остальным Мартеллам называть себя принцами. Этот титул должен принадлежать нашим принцам, вы согласны? Каждое его слово было для Сансы бальзамом на душу. Джоффри просто так взял — и избавил ее от всех тяжелых мыслей о принцессе Арианне, об Арье… Потом она и сама не могла вспомнить всех деталей того ужина — настолько она была потрясена его роскошью и обществом прекрасного принца. Она часто представляла себя принцессой, когда была ребенком, но жизнь оказалась ярче всяких мечт. Они с Джоффри проговорили полночи и он предстал ей совсем не таким, как тогда, на берегу. Сейчас он был живым эталоном правильного воспитания и истинно королевского благородства. Он буквально завалил ее комплиментами, заставлял то смеяться, то благоговейно улыбаться, то удивленно вздыхать… И заодно посвятил ее во все придворные сплетни — и правильно, она же скоро должна будет стать хозяйкой королевского двора, верно ведь? Слуги тем временем подавали все новые блюда и их было так много, что когда дело дошло до десерта, Санса, как ни старалась, не смогла впихнуть в себя больше двух лимонных кексов, хотя безумно их любила. Король Роберт тем временем чем больше пил, тем громче становился, а чем громче становился, тем больше пил. Иногда он закатывался громогласным хохотом, иногда что-то приказывал, перекрикивая музыкантов и других пирующих. Она обратила внимание на молодую девицу, сидевшую у него на коленях — золотоволосую, с молочно-белой кожей, ярко-синими глазами и маленькими ямочками на щеках. Она смотрела на короля с неподдельным восторгом и смеялась каждый раз, когда он что-то шептал ей на ухо или клал ей в рот что-нибудь сладкое. Королева сидела молча, а потом встала, подобрала юбки и демонстративно покинула пир в сопровождении полудюжины слуг и ее брата Джейме, который до сих пор носил те самые позолоченные доспехи. Вскоре после нее ушел и король, причем ту самую золотоволосую девицу он унес с собой на руках. Он ушел, спотыкаясь и пошатываясь, пока остальные провожали его взглядами и по их лицам было видно, что они не понимают, что же им теперь делать — то ли разойтись, то ли пировать дальше, несмотря на то, что королевская чета отправилась в опочивальню. Лорд Ренли, Станнис и многие другие размышлять не стали — и тоже покинули пир. Не успела она оглянуться, а добрая половина скамей опустела. А потом Санса вздрогнула, когда Джоффри положил ей руку на плечо. — Время позднее, — сказал он. — Могу я сопроводить вас обратно в замок? — В этом нет необходимости, — услышали они серьезный голос позади. Обернувшись, Санса встретилась с суровым взглядом своего отца. — Я сам провожу свою дочь в ее покои. Джоффри ничего не сказал в ответ. Он молча отвернулся и ушел, даже не попрощавшись.