Ярость непреклонная

Джон Аррен, лорд Орлиного Гнезда и десница короля Роберта из дома Баратеонов, именуемого Первым, слушал великого мейстера, даже не пытаясь скрыть всепоглощающую усталость. Самому Джону скоро должно было исполниться шестьдесят и это, вкупе с безмерной ответственностью человека, на плечи которого теперь легло управление всем королевством… Все это очень сильно утомляло. Тем более, что ради этого послания ему пришлось встать с первыми петухами. Пицель зачитывал письмо, пришедшее сегодня утром из Солнечного Копья. И король, как только услышал о том, что в нем говорилось, приказал собрать их всех. Возможно, он все еще надеялся на то, что что-то сорвется — и они продолжат войну с Дорном. Роберт часто хвастался, что завоюет эту пустынную землю с одного удара, в отличие от Таргариенов, которые дважды завязли в песке и убрались прочь, поджав драконьи хвосты. Он всегда любил войну куда больше, чем управление завоеванными землями. Но… Несмотря на все чаяния Роберта, его брату, похоже, удалось склонить Мартеллов к миру. — …И дети от этого союза будут носить имя Нимерос Мартеллов. Но если кто-то из них унаследует титул и земли своего отца, он сможет принять имя Баратеона и тем самым отказаться от всех своих прав на Дорн, — продолжал бубнить Пицель, этот лысый старик с густой белой бородой, которую он так любил поглаживать. — Подписано перед лицом богов и людей и скреплено печатями Станниса из дома Баратеонов и Дорана из дома Нимерос Мартеллов, — наконец, закончил чтение старый мейстер и положил документ на стол, чтобы любой желающий мог лично прочитать то, что только что услышал. Затем сел, зазвенев длинной мейстерской цепью. Сегодня за этим столом собрался весь Малый совет, включая короля. Роберт Баратеон сидел на самом почетном месте, которое в другие дни почти всегда пустовало. Рядом с ним сидел Джон, как и надлежит деснице короля. Чуть дальше расселись великий мейстер Пицель, лорд Варис, мастер над шептунами, сохранивший свое место после победы Восстания и сир Барристан Селми, ставший новым лордом-командующим Королевской гвардии — его тоже победитель великодушно простил. Дальше сидел Элдон Эстермонт, дядя короля и мастер над законами — по слухам, Роберт готовил на это место своего младшего брата Ренли, но тот был еще ребенком, вот он и подобрал для него местоблюстителя на ближайшие несколько лет. И, наконец, Харис Свифт, мастер над монетой. Человек, всецело преданный Ланнистерам. И не он один — Джон уже понял, что Пицель также служил интересам Тайвина Ланнистера, хоть и пытался это скрыть. А вот сир Харис — он даже не пытался. «Надо побыстрее найти ему замену… А то если так пойдет и дальше, Ланнистеры скоро получат даже больше власти, чем тогда, когда Тайвин сидел на моем месте и правил страной вместо Безумного короля». Лишь одно место оставалось сегодня пустым — то, на котором сидел Станнис, еще один брат короля, он же новый лорд Драконьего Камня и мастер над кораблями. И при этом он, можно сказать, присутствовал здесь более явственно, чем любой из них. — В смысле, «будут носить имя Мартеллов»? — громко спросил король, допивая вино из кубка. — С какой стати? — Потому что в Дорне так принято — дети могут принадлежать к дому матери так же, как и к дому отца, — ответил Джон, думая о том, что объяснял это Роберту десятки раз, когда тот был его воспитанником. Но это, как и все остальное, пролетало у него мимо ушей. — Женщины наследуют титулы и земли наравне с мужчинами, поэтому старшая дочь Дорана Мартелла является его полноправной наследницей, несмотря на то, что у него уже есть сын. Следовательно, его дочь и ее супруг будут править Дорном после его смерти… — Пфф… — презрительно фыркнул Роберт. — Станнис всегда делал то, что ему скажут, и не пищал… Вот и сейчас пошел туда, куда сказали, и не пикнул. Ладно, плевать. Пиши Дорану, что мы благословляем их помолвку… ну и все остальное, что там надо сказать. Какие еще дела на сегодня? — Возможно, нам следует присмотреться к этому браку более тщательно, — вмешался Эстермонт. — Мартеллы на протяжении десятилетий были верными союзниками Таргариенов… и соперниками Баратеонов. И если этот брак состоится, в следующем поколении Драконий Камень достанется одному из них — и они получат в свои руки нож, прижатый к горлу столицы… — Вы сомневаетесь в преданности вашего племянника, милорд? — поинтересовался Джон. Он-то знал лучше других, что между братьями Баратеонами не было особой близости, но это не отменяло того, что Станнис, не колеблясь, вступил в войну за Роберта и готов был умереть ради него в осажденном Штормовом Пределе. — В его верности я не сомневаюсь — но можно ли это сказать о его наследниках? Они вырастут в змеином гнезде, именуемом Дорном — и Мартеллы наверняка будут настраивать их против короны… «Чего же ты этим добиваешься? Хочешь арестовать и допросить Станниса? Как будто он не держался до последнего ради тебя…» — Это создаст определенные трудности, ваша милость, — добавил Свифт. — Не забывайте о том, что двое Таргариенов все еще живы. И в этих условиях отдавать Драконий Камень в руки Мартеллов… очень рискованно. — Ваша милость, самым разумным в этой ситуации будет забрать у лорда Станниса Драконий Камень сразу же после того, как он вступит в брак — и передать его другому человеку, верному короне. Или вашему наследнику, продолжив многовековую традицию, — хриплым старческим голосом предложил великий мейстер. «Уж не Ланнистера ли ты на это место предлагаешь, Пицель?» — Джон не понимал, с какой стати Роберт и Элдон вообще решили поддержать эту идею. Но не сомневался в том, что за всем этим стоит рука лорда Тайвина. — Вообще-то Станнис — и есть наследник короля, если кто-то забыл, — вставил свое слово Аррен. — Могут пройти годы, прежде чем у него родится сын… — Ха-ха-ха-ха! — расхохотался Роберт. — А вот я не был бы в этом уверен… Пицель, скажи ему. — Несколько дней назад ее милость, королева Серсея, пришла ко мне с недомоганием… И я, осмотрев ее, убедился в ее беременности. И скоро мы сможем отпраздновать появление на свет нового принца или принцессы! Внезапная новость о беременности королевы, мягко говоря, озадачила Джона. И по тому, как все остальные заулыбались и бросились поздравлять своего короля, он понял, что для всех членов Совета (или почти всех) эта новость вовсе не была новостью. «Почему я узнаю обо всем последним? Клянусь богами, я десница короля!» — Я очень рад услышать столь радостную весть, ваша милость. Я уверен, что у вас родится сильный и здоровый сын! — произнес Аррен, все еще борясь с замешательством. — Боги, Джон, ну хватит уже всех этих формальностей! Ну какая я тебе «твоя милость»? Мы с тобой не просто король и его десница, а кое-кто намного ближе! — рассмеялся Роберт. — Ну а насчет твоих слов… Конечно, он будет силен и здоров! Он же мой, правильно? А еще через несколько лет весь замок будет полон здоровой и непоседливой детворой! Хотя… — король вдруг резко о чем-то задумался, поглаживая бороду. — Мой первенец… Это все-таки событие знаковое. Разве не стоит устроить по такому случаю турнир? По-настоящему грандиозный, чтобы съехалось все королевство, от Стены до Дорна! Чтобы посрамить тот, что был в Харренхолле! Победителю обещаем сто тысяч золотых драконов, тому, кто займет второе место, половину этой суммы… Победителю общей схватки столько же, а лучшему лучнику — тридцать тысяч… Джон почувствовал, как у него обескураженно вытягивается лицо. Года не прошло с тех пор, как Роберт устроил турнир в честь своей свадьбы с дочерью Тайвина Ланнистера. И еще один — в честь собственной коронации. Он прекрасно знал, что королевская казна так до сих пор и не оправилась от понесенных тогда расходов. Но Роберт, похоже, об этом даже не задумывался, раз предлагал такое. Если его безумие воплотится в жизнь, все закрома будут выскреблены дочиста. А королевство окажется полным банкротом. «Нет… так нельзя…» — Роберт, мы и так понесли огромные расходы. Если мы не уменьшим эти цифры хотя бы вдвое… — И слышать ничего не хочу! Рождение моего сына должно стать самым великим событием из всех, что когда-либо видело королевство! И никаких денег мне для этого не жалко! Сколько нужно, я все дам, а если не хватит… Ну, у Тайвина попросите, в самом деле! Раз уж он мне свадьбу оплатил, пусть раскошелится и за рождение первого внука! — Безусловно, он будет только рад осуществить ваши замыслы, ваша милость. Насчет золота можете не волноваться, — заверил его Свифт. Как всегда, когда Роберту приходила на ум очередная великая идея, требующая таких же великих расходов. «Нет, этого человека надо как можно скорее убрать из Совета… И посадить на его место кого-то, кому я могу доверять. Лучше всего, из Долины. Иначе они просто разорят нас…» — Ваша милость, — напомнил о себе Эстермонт. — Если мы вернемся к разговору о вашем брате и дорнийцах… — Ох, да о чем тут вообще говорить? Не беспокойтесь, милорды, Станнис всегда делает то, что я ему велю, — отмахнулся Роберт. — Ну подождем еще лет пять, пока эта дорнийская девка подрастет, ну возьмет он ее в жены… И заодно откажется от Драконьего Камня в пользу моего сына. Он, я уверен, только рад этому будет. Мне уже до смерти надоело слушать его нытье из-за того, что я отдал ему семижды проклятый остров… Зато теперь он получит взамен одно из Семи Королевств. Хоть и не то, на которое он надеялся поначалу. «Что-то не верится мне, что Станнис будет рад это услышать», — подумал Аррен. Он тоже не забыл, как злился Станнис, узнав о том, что новый король назвал лордом Штормового Предела Ренли, а не его. — Итак… — Роберт поднялся со своего места, — Если других важных дел на сегодня нет… Я, наверное, займусь другими, не менее важными. Джон, теперь ты здесь главный. Занимайся. По правде говоря, заседание Совета еще только начиналось… Но еще до того, как Джон успел об этом напомнить, Роберт уже вышел из зала, сопровождаемый белой тенью в лице сира Барристана. — Ну и кто сообщит эту новость лорду Станнису, когда он вернется? — мягким голосом поинтересовался Варис и не удержался от сочувственного смешка. К тому времени вся комната насквозь пропахла духами, которыми так любил поливать себя этот евнух. — Думаю, его теперь стоит называть не лордом, а принцем Станнисом… Или, по крайней мере, принцем-консортом, — с усмешкой добавил Харис Свифт. — Да и какой из него лорд, позвольте спросить? Где его земля? — Но меня-то вы все равно лордом Варисом называете, разве нет? Хотя у меня нет не только земельного надела в Вестеросе, но и благородного происхождения… И благородного потомства тоже не будет, в силу определенных причин… — К членам Совета всегда обращались как к лордам с тех самых времен, когда король Эйгон, именуемый Первым, создал свою великую державу, — напомнил Пицель. — Хотя бы в знак уважения… — Тогда и к нам с сиром Элдоном тоже стоит обращаться как к лордам, не так ли? — парировал Харис. — А? Ну… Если так… Думаю, в этом отношении вы правы… лорд Харис, — немного растерялся Пицель. «Чтоб я сдох, если мне придется назвать лордом этого тайвинова приспешника», — зло подумал Джон. — Я займусь этим, — Эстермонт вернул разговор в конструктивное русло. — Он мой племянник, поэтому о решении короля сообщу я. Сразу, как только он вернется в столицу, — он явно хотел поскорее закрыть этот вопрос. «Старость не радость», — мысленно посочувствовал сиру Элдону Аррен, делая в голове пометку: выяснить, как сир Харис узнал о содержании письма раньше, чем он — и как он убедил Эстермонта забрать у Станниса Драконий Камень. Вероятнее всего, к этому был причастен Пицель. Но это не отменяло того факта, что письмо было распечатано прямо здесь, у всех на виду. Нет, нужно было срочно сократить присутствие Ланнистеров в столице и в Совете. Пицеля изгнать было нельзя, формально он служил Цитадели, а не Утесу Кастерли — а Конклав обычно не соглашался назначать нового великого мейстера по какой бы то ни было причине, кроме смерти или полной невозможности продолжения работы его предшественника. Да и даже если ему удалось бы… Кто гарантирует, что преемник Пицеля не окажется еще одним ставленником Ланнистеров. «Я сильно удивлюсь, если у Тайвина нет связей в Староместе…» — Так или иначе, я не могу уйти от еще одного вопроса. Где нам взять деньги на новый турнир… — начал Джон. Он знал, что это надолго — и не ошибся. Обуждение продолжалось до вечера и Джон несколько раз замечал, что Элдон Эстермонт и Пицель вот-вот заснут прямо в креслах. Да и сам он уже ощущал, как тяжелая усталось давит на плечи. Какая-то его часть очень сильно желала поскорее вернуться в Орлиное Гнездо к молодой жене — и, наконец, вздохнуть с облегчением. Ведь война все-таки закончилась. Но нет. Роберт решил, что он должен стать его десницей. И он не мог заставить себя бросить бывшего воспитанника в этом змеятнике. Роберт за эти годы стал для него кем-то вроде родного сына, о котором он так мечтал. «И я не успокоюсь, пока не выгоню отсюда Хариса Свифта…» Этот человек был верен только Ланнистерам. И Джон понимал, что если он и дальше будет управлять государственной казной, он погубит их всех. Зато потом, когда он найдет нового мастера над монетой, которому сможет доверять… И когда Ренли Баратеон достаточно повзрослеет, чтобы сменить Эстермонта в должности мастера над законами… Тогда он, быть может, тоже уйдет с поста десницы короля. И подберет на свое место кого-нибудь помоложе. Станнис — вот кто лучше всего подходил ему на замену. Или, чего уж там, Нед Старк — если, конечно, их с Робертом дружба сохранится. После смерти Лианны он сильно в этом сомневался. Возможно, если они поживут порознь несколько лет… Но сначала эти годы нужно было как-то прожить. И ему за это время стоило подыскать верных людей, умеющих обращаться с деньгами. И чем меньше они будут связаны с Ланнистерами, тем лучше. Возможно, стоит спросить у Лизы. Вдруг она порекомендует кого-нибудь.